В.Лурье. Иконоборчество I Богословие св.Иоанна Дамаскина. Все мы знаем св.Иоанна Дамаскина, как катификатора и систематизатора православного богословия. Об этом я даже и не буду говорить. А буду говорить о нем сегодня преимущественно всвязи с его собственными богослдовскими разработками. Что касается данных начала иконоборчества в Византии, то она в точности неизвестна, хотя она известна довольно таки точно, там получается разброс в несколько лет. То ли это 726 год, когда правивший в это время император ЛевIII Исавр начал принимать какие-то первые государственные меры против св.икон и тех, кто их почитает. Еще точнее было бы назвать 730 год, когда начались уже репрессии против иконопочитателей. Они начались с того, что православный патриарх, который был в это время в КП-ле, св.ГерманI, был насильственно низложен за иконопочитание. Следующий, сменивший ЛьваIII на престоле, император КонстантинV по прозвищу Копроним (Kopronumos). Сейчас считается, что это прозвище дано ему недоброжелателями, потому что по церковно-славянски переводится оно “гноеименитый”, от слова “гной”. По-славянски “гной” - это то, что “кал” по-русски. Если первый период иконоборчества, как это на данный момент известно, не характеризовался каким-то четким богословием, основанием того, зачем нужно уничтожать св.иконы, то дело меняется при Константине Копрониме. Константин Копроним должен быть отнесен к тому типу византийских императоров, которые втечение своего долгого правления интенсивно занимались делами государственного устройства, преимущественное внимание уделяли церковным делам и сами были выдающимися богословами. Такого типа император был и Константин. Однако, его богословие было, конечно, отнюдь неправославным, а прямо еретическим. Он, собственно, и является главным богословом первого иконоборчества (далее ИБ). Это богословие получило формальное подтверждение со стороны еретической иерархии в 754 году на соборе в Иерие (Iereia). Деяния этого собора как таковые до нас не дошли, но они очень пространно цитируются в деяниях VIIВселенского Собора, и потому мы об этом соборе имеем довольно полную информацию. Собственно, VIIВселенский Собор был нацелен против Собора в Иерие. Про ЛьваIII хорошо сказано в синаксарии в Неделю Православия: попущением Божием ЛьвуIII ослегонительного и свинопаственного жития приявша ...., (что указывает на его происхождение). Надо сказать, что св.император ИустинI был конюхом в начале своей карьере и его племянник св.император Юстиниан был также конюхом. ЛевIII же свое ослегонительное и свинопаственное житие препровождал и телесно, но главным образом духовно. Дальше приял правление император ЛевIV, который продолжал то же самое, хотя с меньшей интенсивностью. Но когда он умер, осталась править его вдова, которая вошла в историю под именем святой и равноапостолькой императрицы Ирины. Она была всегда сторонницей православия, но тайной. Ясно, что во дворце никакой тайны быть не могло, просто всегда когда какое-то гонение на православие, то чем ближе к дворцу, тем меньше гонение. Это так было еще во время языческих императоров. Если мы возмем жития мучеников времен Диоклетианова гонения, все они были на Востоке, а в Риме спокойно на своей вилле церкви устраивают во имя мучеников, привозят останки святых. Просто потому, что все знакомые, некому репрессивные меры применять, а тем более, когда жена царя - главная преступница. Она приняла правление потому, что законный и соцарствующей ей наследник престола Конастантин был малолетен. Хотя de juro он был императором вместе с ней, но de facto правила она одна. Она сразу же воспользовалась моментом, чтобы восстановить иконопочитание, и на КП-й престол был призван св.патриарх Тарасий и вместе они созвали VII Вселенский Собор в Никее в 787 году, который восстановил почитание св.икон, анафематствовал, подробно изложив, все постановления нечестивого собора в Иерии и провозгласил вечную память всем святым, подвизавшимся за православие, в т.ч. св.Иоанну Дамаскину, который был уже посмертно проклят на соборе в Иерии. Тут необходимо маленькое историческое отступление. Дальнейшее царствование имп.Ирины не было столь безоблачным даже со стороны защиты Православия, потому что когда ее сын вырос, он не претендовал на власть, она его мало интересовала, его интересовали лишь телесные утехи, которые можно было извлечь, и не имея положение императора. Но здесь и вышел нехороший казус, потому что он бросил свою законную жену и хотел непременно сочетаться браком со своей незаконной сожительницей. Его всячески отговаривали, но он не соглашался, стал угрожать, что если его не повенчают, он восстановит ИБ. И нашелся настоятель Собора Святой Софии, белый священник, который его и повенчал. Тут надо было св.Тарасию извергнуть этого священника, но во избежание большего зла св.Тарасий во время своего правления так этого и не сделал. Потом это все равно не помогло, потому что он все взрослел, претензии увеличивались. Он постоянно шантажировал тем, что восстановит ИБ. Св.имп.Ирина понимала, что если законные с точки зрения государственных законов права на власть ее сына будут реализованы, то это приведет к восстановлению ереси. Этого никак нельзя допустить. Тогда она, посовещавшись с советниками, которые были людьми опытными и понимали Православие лучше, чем многие современные историки, которые описывают это совершенно иначе, пришла к выводу о необходимости лишить Константина царствования наиболее гуманным и возможным тогда средством. Скажем, во время Константина Великого в IV веке средство было только одно - надо было непременно убить человека, тогда уж точно не будет царствовать. Св.императору Константину действительно пришлось казнить одного своего сына. А что касается св.Ирины, то она жила в более цивилизованные и гуманные времена, и кроме этого радикального средства было еще 2: оскопить или ослепить. Она выбрала самое мягкое и простое средство, хотя с другой стороны достаточно жесткое - она его приказала ослепить. Это делалось профессионально, и никакого ущерба для здоровья, кроме самого зрения, не было. Человек с такими физическими недостатками, как ослепление или оскопление, никогда не мог царствовать, какие бы он ни имел права на престол. Действительно, она обезопасила Византию от царствования своего сына, что привело к тому, что реставрация ИБ-ва хотя и произошла все равно, но в другую эпоху и совсем не скоро. Шмеман в какой-то статье пишет, что святость императоров - это нецерковная категория, а гражданская, и вообще никакая не святость. Там есть дурацкие примеры относительно этого, и особенно имп.Ирина, которая ослепила своего сына, это, мол, совсем что-то запредельное. Такие гуманисты все время проявляются. В то время советники св.Ирины были святые отцы, сама она была святая, но ничего пока не могу сказать про святость Шмемана. То же самое мы видим в конце XIX века. Кто выступает с мыслями о несовместимости смертной казни с христианством? Владимир Соловьев. Но в то же время св.Феофан Затворник, св.Иоанн Кронштадтский, св.Амвросий Оптинский настаивали на том, чтобы самых страшных государственных преступников типа революционеров необходимо казнить. Перейдем к предыстории ИБ-ва. Это очень сложный вопрос и одна из наиболее дискутируемых тем в патрологии последних десятилетий (с 20-х годов по настоящее время). Первая мысль, что ИБ было в Византии введено под влиянием каких-то религий, которые исторически отрицают почитание священных изображений. Такими религиями в окружении Византии были иудаизм и ислам. Что касается ИУДАИЗМА, то действительно, еще в VII веке в иудеохристианской полемике почитание икон выступает как особая тема, здесь делается некоторый акцент. И такой выдающийся защитник Православия в полемике и иудеями как св.Леонтий Неапольский в своей апологии православной веры против иудеев специально отдельным пунктом защищает иконы и их согласие с ВЗ. Там аргументация, что Моисей сотворил скинию, херувимов на завесах и т.д., догматического значения особого она не имеет. Этот спор составляет просто некоторый компонент сюжетной линии византийского богословия - спор с иудеями. А то, что он мог обобщиться в полемику внутри, данных нет. Вообще, если внимательно исследовать иудеохристианские отношения VII-VIII веков, то видно, что эти религии были настолько друг от друга далеки, что полемика между ними прямо повлиять на внутрихристианские дела не могла. Гипотеза иудейского влияния отпала, хотя про иконоборцев все время пишут, что они отрицают как иудеи. Вторая гипотеза - ИСЛАМ. Она на рубеже 20-х, 30-х годов казалась убедительной, потому что некоторые византийские, сирийские и мусульманские источники говорят о том, что халиф Язид издал против иконопочитания декрет. Но к началу 50-х годов выдающийся американский византинист Васильев (?) в своей работе, которая рассматривает все источники, относящиеся к этому вопросу, однозначно показывает, что и эта гипотеза несостоятельно. Надо учитывать и выдающегося современного специалиста по арабо-христианской литературе Griffith. Действительно, декрет в 721 году был издан халифом Язидом. Текст его не сохранился, сохранился лишь пересказ содержания. Он не специально обращен против икон, а вообще против предметов христианского культа. В историческом контексте это было связано с тем, что если при т.н. “праведных” халифах (первая династия халифов в халифате) буквально понимались слова Корана, где предписывалось не трогать христиан и иудеев, как “людей Писания”, если они согласны платить определеные налоги (в халифате все христиане соглашались и платили налоги, и в халифате вполне нормально можно было жить), то потом происходит “Аббаситская” революция. Путем переворота в халифате к власти приходит новая династия. И эта династия оказывается весьма непримиримой по отношению к христианам. Впервые в истории халифата репресси на христиан только лишь за то, что они христиане. Арабы могли завоевать какие-то территории, им надо было как-то потом управлять. Арабы на это неспособны вообще, и управляли там, в основном православные христиане, как наиболее образованные, также и монофизиты. Врачи почти все были несторианами. Постоянно мусульман связывала личная дружба, и отношения были хорошие. Компромиссов в вере отсюда не следовало. Кардинально положение не могло измениться даже после Аббасинской революции, оно и не изменилось, просто были некоторые эксцессы. Христианство как таковое не запрещалось, просто всякие мусульманские вельможи совершали кощунственные акты потому, что они считали, что это ничем не отличается от языческого капища именно потому, что там изображения есть. Вообще, ранние аббасиды стали рассматривать христианские храмы, как языческие капища, и поэтому стали их уничтожать, и много уничтожили. Это вызвало со стороны христиан апологетику: что надо понимать правильно, это отличается от языческих капищ. Это была апологетика не столько специально икон, хотя об этом тоже говорилось, сколько вообще христианских храмов, и главных акцент делался на иконы и алтари, что эти алтари не являются языческими. Этого достаточно было, чтобы доказать, что храмы имеют права на существование. Специфической полемики об иконах с мусульманами не было, поэтому гипотеза влияния других религий на происхождение ИБ отпали. Следующая гипотеза была высказана в середине века. Это связано с МОНОФИЗИТСТВОМ. Надо сказать, что то, что мы говорили об армянском монофизитстве, к этой гипотезе даже и не привлекалось, потому что ученые считают, что это была просто какая-то секта. Главная идея была та, что Филоксен Мабокский, как передают о нем достоверные сирийские рассказы в конце V, начале VI века, не одобрял того, что молились перед изображениями и старался их куда-нибудь уносить. Но вполне убедительно в 78-м году Себастьян Грок (?) показал, что в действительности никакой догматической подоплеки под этим поведением Филоксена нет, потому что это ничем не отличается он некоторых православных подвижников, которые так же делали. Здесь просто различие в аскетической дисциплине. А что касается самого монофизитства, то ему свойственно ИП (Иконопочитание). Гипотеза Монофизитства отпадает. Что касается НЕСТОРИАН, то им свойственно ИП. Еще один вариант несторианства есть - это западное богословие при дворе Карла Великого, которое было откровенным ИБ-м (Libri Karolini). Собственно говоря, экспликацию этого богословия мы видим в конце VIII начале IX века, т.е. позднее того, как это возникло в Византии. Откуда тогда оно взялось. Во всяком случае, оно не могло влиять на Византию по чисто хронологическим соображениям. Несторианская концепция отпадает. Получилось, что корни ИБ надо искать внутри самой Византии, и здесь наиболее конструктивная гипотеза принадлежить о.Георгию Флоровскому, который уже в послевоенный период своей жизни стал заниматься патрологией (до войны он только читал курсы, которые его самого познакомили с материалом). По этой гипотезе корни Византийского ИБ следует искать в ОРИГЕНИЗМЕ. Действительно, оригенизм был еще раз анафематствован на VII Вселенском Соборе, тема борьбы с оригенизмом все еще была актуальна, но конкретных формулировок, какой оригенизм был анафематствован, Вселенский Собор не дал. О.Георгий Флоровский тоже нигде их не нашел, все у него на уровне соображений. Показать, что имел место процесс, он не смог. Точнее говоря, ему казалось, что он некоторые шаги сделал в эту сторону, но в 75-м году выдающийся ныне живущий в Греции патролог по Сирии и первому ИБ Стефан Gero показал, что эти построения о.Георгия никуда не годятся. Гипотеза оригенизма как таковая не проходит. У меня о ней есть свое мнение. Она не проходит потому, что о.Георгий Флоровский и остальные патрологи до сих пор очень плохо знают, что такое оригенизм. А если мы обратимся к этому конкретно, то, по крайней мере, во втором ИБ, определенные оригенистские корни с оригенизмом второй половины VI века (а не первой половины, который все знают), могут быть прослежены. Главный аргумент в пользу того, что это оригенизм - это письмо Евсевия Памфила “к Констанции”. Из оригенистских соображений она спрашивает у него, какой это образ Христа? Если это тот образ, который можно сделать художником, то это не образ, а ерунда, а настоящий образ, который в душе. И там все это оригенистски поясняется. Есть небольшое исследование об этом письме. На русском языке опубликовано недавно Сидоровым Алексеем Ивановичем в Византийском Временнике. В этой работе о.Георгия хотя с т.зр. фактов может быть все неверно, но с точки зрения некоторой исторической интуиции она очень сильна и важна. Вообще, о.Георгий как патролог работал очень мало, и его работы как будто бы имеют малую фактическую ценность, потому что он мало знал материал. Но там есть другое - там есть такая историческая интуиция, которая делает их черезвычайно плодотворными. И хотя она там тоже дополнена его своеобразной точкой зрения, но она все равно позволяет ставить его патрологические исследования в первый ряд, если рассматривать патрологию не как науку об истории текстов, но как науку об истории идей. Наконец, еще одна версия, что вообще причины генезиса ИБ были не доктринальными, не из догматики. Различные варианты этих концепций приняты большинством ученых. И в этой связи чаще всего ученые повторяют, что это “ересь, родившаяся в пурпуре” (царских детей обязательно в пурпурные пеленки пеленали). Если мы посмотрим, откуда ИБ взялось, то действительно из царского дворца и больше ни от куда. Но я бы сказал, что принципиально нельзя принимать разных объяснений, что кто-то там из политической выгоды, из культурной предрасположенности армян к ИБ (династия стала армянской) принял какую-либо ересь, потому что все такие объяснения натыкаются на очень простое препятствие. Они не могуть объяснить, почему кому-то стало невыгодно держать Православие. Почему из различных возможностей отступить от Православия он принял именно эту? Можно на это ответь, что может быть предлагали это и это, тогда кто предлагал? почему было такое предложение? Ведь, каждый частный человек может вообразить себе что угодно, но если это не будет соответствовать достаточно мощным интеллектуальным течениям в обществе, то его примут за сумасшедшего, и никакого большого шума от этого не будет. А чтобы возникла большая ересь, надо, чтобы действительно для нее была хорошая почва, и потому предполагать, что ереси имеют не доктринальные корни нельзя. С другой стороны, мы же видим, что все догматические постановления, а лучше сказать, все ереси, против которых они принимались (потому что без ересей не принимаются никакие догматические постановления), имеют какую-то логическую структуру. Скажем, Македонианство должно быть после Арианства и т.д., потому что в каждую эпоху, чтобы обмануть значительное количество людей, надо предлагать разные виды обмана, а не вообще любые. Для данной исторической реальности какой-то вид обмана может пройти, а другой не может (который, скажем, совпадает с уже ранее обличенными). И мы все время видим в деяниях Вселенских Соборов тоже есть логика: сначала о Троице, потом о Христе и все более детально. Эту логику подчеркивают в каждом (или почти в каждом) сочинении по догматике, но из этой логики как бы выпадает VII Вселенский Собор: “все говорили про Бога, а тут про какие-то иконы”. Если непосредственно, то связь икон с Богом относительная, потому что с Богом не только иконы связаны. Почему, скажем, о Евхаристии не было специального Собора? Конечно, здесь дело сложное. Конец стороны “А” Лекция по иконоборчеству I (март 1993) Если мы говорим в плане историческом, то это понятно, что такое: когда иконы уничтожают, то это ИБ, но оказывается, что иконы уничтожают, исходя из самых разных догматических соображений. Мы уже столкнулись с тем, что артистизм пришел к ИБ, но все остальные иконоборцы, которых мы встречаем в истории, заведомо не были артиститами. Отсюда уже мы можем заключить, что ИБ с догматической т.зр. бывает чем-то разным. Наконец, и ИП бывает таким, что похоже на ИБ, например, литиняне. Казалось бы, они признают VII Вселенский Собор и почитают иконы, но как они это понимают, это как раз соответствует тому, как это понимают ИБ-цы периода первого ИБ-ва. Мы даже видим различие в том, во что там превратилось иконописание. Наконец, мы видим даже такие примеры, что и Православие приходит к практическому ИБ: убираются и полностью запрещаются иконы именно из святости и православия тех, кто это делает. Даже такие случаи в истории бывают. И поэтому такой подход нам не годится, мы просто ничего не поймем в плане истории догматики. В плане истории догматики поэтому термин ИБ можно употреблять совершенно условно, а надо смотреть на существо учений, которые имели такое выражение в плане Литургии и вообще благочестия (т.е. отрицании благочестия). Т.е. могли принимать такие формы, а могли и не принимать, хотя по догматическому существу остается одно и то же. Скажем, учение папской курии в XI веке в принципе совпадало с учением каролинских богословов нач.IX века, но при этом каролинги были ИБ, а папская курия почитала иконы. При таком подходе мы должны обратить внимание прежде всего на то, что называется ИБ-ми тенденциями в Византии до VIII века. А реально речь будет идти, главным образом, о том, как иной раз Православие приводило к ИБ-ву, и это ИБ было православным. Иконоборцы на соборе в Иерии 754 года свое учение обосновывали “от святых отцов”. Из цитировавшихся тогда святых отцов глаными были тогда св.Нил Анкирский (Синайский), который умер примерно в 430 году и св.Епифаний Кипрский, который умер в самом начале V века. Оба они оставили сочинения, известные только по цитатам из собора в Иерии, а эти цитаты, в свою очередь, включены в деяния VII Вселенского Собора, о том, что иконы (изображения) уводят нас от истинного понимания Бога, от умного делания. Иконопочитатели и потом VII Вселенский Собор отрицали подлинность этих сочинений и даже против их подлинности (особенно против епифаниевских текстов) специальное сочинение написал св.патриарх Никифор. Если с Нилом Синайским, действительно, очень сложные проблемы с аттрибуцией текстов, даже не связанных с ИБ, поэтому я не буду дальше касаться этого вопроса, то что касается св.Епифания Кипрского, то в 1927-28 годах протестантский ученый Holl достаточно убедительно доказывает, что это подлдинное сочинение. Стопроцентного доказательства в этих делах не существует, и с научной точки зрения это нормально. Там, действительно, такие отрывки, что нельзя употреблять иконы, что они отвлекают от внутреннего делания. Если мы обратимся к тому, кто был св.Епифаний, почему он такое писал, то тогда все это будет совершенно неудивительно. Дело в том, что св.Епифаний по своему монашескому воспитанию в Египте принадлежал к египетскому монашеству, которое отличалось большим своеобразием аскетической практики, и никакие церковные установления, касающиеся аскетической жизни, которые были приняты в то время уже повсюду, данные для того, чтобы возводить человека к умной молитве, непрестанному молитвенному деланию, но как таковые в буквальном смысле слова являющиеся чем-то другим. Все это в Египте отрицалось. Там отрицалась, например, св.Четыредесятница, поститься надо всегда, даже и в праздники. И хотя это и Соборами анафематствовалось, там святые подвижники так жили. В алфавитном патерике св.Епифанию приписывается один рассказ, когда он стал епископом. Некий игумен в подчиненном ему монастыре писал ему, что у нас все нормально, совершаем часы в положенное время. А Епифаний ему отвечает, что вы молитесь в 3,6,9 час, а в другое время вы не молитесь? Такие вы растакие! Действительно, в Египте была целая традиция. Часы нам не служились вообще никогда. Там были свои какие-то синаксисы, но о них говорит великий святой Феон, у которого это собеседование у св.Иоанна Кассиана о том, что лучше то, что делается постоянно, т.е. то, что есть какое-то особое время для молитвы, это хуже. Там у них была такая возвышенная жизнь, что разные вспомогательные средства, принятые во всем христианском мире, просто отрицали. Но св.Иоанн Кассиан, когда говорит, как они постились, говорит, что даже не будет это подробно пересказывать, потому что это у нас невозможно ни по нашему климату, ни по нашей немощи. То же самое можно сказать и о молитве без икон. Это послабление. “Зачем тебе иконы? молись умно.” Вот как надо понимать слова св.Епифания. Вот что такое правосланое ИБ, если вам угодно. Надо думать, что и Филоксен Мабокский тоже продолжал в этом традицию св.Епифания, как это предполагает Брок (?). Зачем же тогда иконы в молитве, если имела место в Православии такая тенденция, представленная св.Епифанием? Мы, действительно, не видим, что иконы были у подвижников, у отшельников. Это все появляется в позднее время. Икона помогает в молитве прежде всего потому, что она является физическим присутствием Бога. Воображать эту икону - это, конечно, непримиримое противоречие со святоотеческим учением о молитве. Если мы, когда молимся, воображаем себе икону, то мы нарушаем все предписания Добротолюбия, и наша молитва может привести нас только к прелести, к окончательной погибели. Это делать нельзя. А молиться перед иконами нам нужно не для того, чтобы их воображать, а просто потому, что в ней присутствует тот, кто на ней изображен, “яко жив”, просто мы перед ним находимся. А мы как должны молиться без образно, так и перед иконой молитва должна оставаться без образной. Есть превратное толкование, особенно распространенное у латинян о том, что надо использовать силу воображения в самой молитве. Надо что-то такое вообразить, и этому самому молиться. Это, конечно, идолопоклонство. То, что ты себе вообразишь, это и будет тебе вместо Бога. Если будет воображена икона, то в ней никакой святости не будет, потому что мы, ведь, к ней не прикладываемся, как к репродукции иконы в альбоме, которые просто воображают икону. Потому что икона сама по себе свята физическим присутствием в ней того, кто на ней изображен, а значит Бога (потому что и во святых Бог). А если вы просто воображаете какое-то воспоминание о ком-то, то это что-то вроде запаха еды и звона денег. Это совсем не то, что молитве помогает, и ни к чему хорошему не приведет. Уже в халкидонизме настоящие проявления ИБ фиксируюся в конце VI века. Письмо некоего архиеп.Ипатия Ефесского, который умер до 562 года, обращено к епископу Юлиану (о нем неизвестно ничего, даже где он был епископом). Из письма видно, что Юлиан вводил какие-то необоснованые ограничения относительно того, как можно почитать иконы. Но надо сказать, что сколько исследователей, столько мнений. В чем именно состояло учение Юлиана, это неоднозначно реконструируется из письма Ипатия. И не менее понятна точка зрения протестантского исследователя ......... (очень хороший, добрый человек, но все время занимается тем, что доказывает, что святые отцы что-нибудь против икон писали), что Юлиан отрицал все виды иконных изображений. На самом деле, видимо речь шла либо о том, что он отрицал скульптурные изображения во всяком случае, а живописные только при входе в церковь, но не внутри Церкви. А по другой версии он допускал скульптурные изображения при входе в Церковь, а живописные допускал внутри. Между этими версиями зависит прочтение письма Ипатия Ефесского. Мы не будем него вдаваться. Ясно лишь то, что возникали какие-то трения в эпоху, когда был расцвет иконопочитания, небывалый до того в Византии. Ипатий Ефесский ведет защиту св.икон в том духе, в котором это делают “ареопагитики”. Собственно, это первый случай использования “ареопагитиков”. А “ареопагитики” специально речь об иконных изображениях не ведут, они говорят в общем о церковных символах и в сочинении “О церковной иерархии”, и во всех других. А главное сочинение корпуса “О божественных именах” все о церковных символах и вообще о символах Бога, потому что имена - это символы (eikon = sumbolos, эти слова у Ареопагита - синонимы), и собственно, последующее ИП будет связано с учением Ареопагита. Итак, общая идея Ипатия Ефесского, а также Дионисия Ареопагита, что иконы являются церковным символом, в котором Бог присутствует своими нетварными энергиями, а т.к. нетварные энергии - это Бог, значит, надо иконы почитать. А что такое церковные символы, согласно Ипатию Ефесскому, мы это и так знаем, как пишет Ареопагит, Бог в них присутствует Своими нетварными энергиями. В VII веке эта линия богословия была продолжена св.Максимом Исповедником, который главным образом эту линию провел в своем сочинении “Mistagogia” (“Тайноводство”), где говорится, что в Церкви все - символ. Собственно, толкование устройства храма и Евхаристического богослужения является непосредственным предметом данного сочинения, но он продолжает линию св.Дионисия Ареопагита. Кстати сказать, отчасти от сочинения св.Дионисия “О церковной иерархии”, но в особенности от Mistagogia начинается новый жанр святоотеческой писменности - толкование богослужения (здесь пока только Литургии). А отсюда переход к св.Герману КП-му, который реагировал уже на ИБ, который аналогичное сочинение, близкое по всему строю (скоро будет издан новый перевод по изданию о.Павла Мейендорфа, сделанный Евгением Михайловичем Ламидзе), “Istoria ekklesiastike” (только не надо думать, что это “церковная история”). Здесь прямая связь: св.Дионисий Ареопагит - св.Максим - св.Герман в защите ИП. Переходим к богословию ИБ. Про первый период ИБ надо сказать, что примерно до 742 года, пока не воцарился Константин Копроним, какого-то определенного богословия у ИБ не было. Начинается же оно при Константине Копрониме. В чем состояла главная идея того богословия, которое разработал Константин Копроним и утвердил собор в Иерии? Оно заключалось в том, что вопреки иконопочитателям, святые иконы и мощи святых (говорили преимущественно об иконах, но реальные репрессии были по отношению к иконам, к мощам святых)... В общем, из большого ряда церковных символов были выхвачены некоторые, как иконы, мощи святых и церковное пение, и стали подвергаться гонению. О церковном пении ИБ-х трактатов у нас нет, но есть очень знаменательный факт, что в эту эпоху так же, как уничтожили иконные изображения, какие могли, уничтожили также и все певческие рукописи с нотацией, и все, дошедшие до нас датированные греческие рукописи не позже ИБ-го времени. Крест же и крестное знамение ИБ-цы почитали. Это была древняя практика, освященная Господом. В ИБ-х храмах в абсидах изображен крест и надписи и все. Вопреки ИП-м истинный символ Христов - это только св.Дары, а все остальное выдумано людьми и не заслуживает почитания. Такая евхаристическая идея. VII Вселенский Собор дал на это ответ в том смысле, что истинны, конечно, все церковные символы, а св.Дары вообще не являются символом, это нечто иное. И если говорит слово antitipa (“вместообразная” - мн.ч.) св.Василий Великий в своей анафоре, то это говорится о святых Дарах прежде освящения. Надо сказать, что antitipa - это еще один из синонимов. Это символическое название перестали относить к Телу Христову только в IV веке и то не всюду. В ранних текстах это, несомненно, Тело Христово, хотя в анафоре св.Василия Великого это, действительно, употреблено по отношению к неосвященным Дарам, и не сомневайтесь, что св.Василий это употребил в соответствии с тем, когда в IV веке стали употреблять почти все. VII Вселенский Собор вообще запретил называть св.Дары символом. Конечно, исторически это неверно, потому что Вселенские Соборы святы не как исторические источники, а как источники догматического учения. Исторически мы видим, что многие святые отцы (в IV веке св.Кирилл Иерусалимский, в V веке св.Дионисий Ареопагит, в VII веке св.Максим Исповедник) все называли св.Дары символами. Но дело в том, что они различали разные символы. А в чем это различение, чтобы быть немногословным, я скажу, используя формулировку св.Максима Исповедника, что во Христе Господь Сам стал Своим Собственным Символом. Вот чем человечество Христово отличается от прочих символов: тем, что здесь Сам Господь стал Своим Символом. А обычный символ - это не Сам Господь. Просто в разном смысле слова символами являются и св.Дары, и иконы, и т.д. И те, и другие реальные, Божественные энергии и там, и там. Подоплекой учения VII Вселенского Собора, как я уже упомянул, было учение св.Иоанна Дамаскина. В чем оно состояло? Надо сказать, что у св.Иоанна Дамаскина не обнаруживается следов знакомства с учением Константина Копронима, т.е. он реагировал еще на раннее ИБ. Но поскольку он не жил в Византии (хотя и жил в земле, где культурность была византийская - Сирия и Палестина), политически это была заграница. А т.к. был определенного рода железный занавес, политические отношения были плохие, то могло с опозданием прийти. Главное, что он написал всвязи с этими спорами, это три слова в защиту св.икон (переведены на русский язык в конце прошлого века). Вообще, его звали Мансур ибн Серджну (Мансур Сергеевич), а Иоанн - это уже в монашестве. А отец его был Серджну ибн Мансур. А дед был Мансур ибн Серджну. А прадед был... и так поколений шесть насчитывается. Недавно такое исследование провел арабист Грибов, который этими делами занимается (живет под Москвой). И все эти поколения были на службе халифа и имели при дворе очень высокие должности. И сам св.Иоанн по наследству получил должность вельможи. Но дальше ИБ-цы устроили провокацию, т.к. он был ИП, хотя был абсолютно лоялен по отношению халифа. Халиф доверял его роду, и были хорошие отношения. Но потом какие-то письма подбросили якобы шпионского содержания, писавшиеся Византийскому императору от св.Иоанна Дамаскина. Халиф поверил клевете, приказал казнить, потом помиловал и только отрубил руку (это тоже делалось так, чтобы ничего плохого, кроме отрешения руки, человеку не последовало: перерезали сухожилия, после чего рука отнимается, и это делалось профессионально). Потом св.Иоанн Дамаскин, получив эту руку обратно, пришел домой, привязал руку платком, стал молиться перед иконой Богородицы, которая была у него дома. Рука у него приросла, после чего он всегда носил на голове платок. Само по себе для историка это должно быть подлинное событие, потому что не носили платки никогда, даже арабы, а он всю жизнь после этого ходил с платком на голове, даже потом, став монахом. Он был очень богатым человеком. Заказал серебряную копию руки, чтобы украсить эту икону, но когда он получил ее, рука сама приросла (к иконе). Получилась икона “Троеручица”. Потом он ее брал с собой в Палестину в Лавру св.Саввы и там продолжал свою деятельность. Икона эта потом перешла на Афон, и сейчас там сохраняется в подлиннике. С точки зрения исторической это совершенно несомненное чудо (икона Троеручица). Историк должен относиться к рассказам о чудесах также, как и вообще к любым другим рассказам. Если, скажем, какой-то рассказ появляется в поздних рукописях, а в ранних рукописях этого произведения этого не было, значит, явно приукрасили историю. А если оно пересекается со всеми свидетельствами, то тогда все нормально. Главная мысль св.Иоанна Дамаскина о св.иконах заключается в выражении “ile timia” - “честная материя”. Все свщенные предметы, не только иконы, которые почитаются в Церкви, почитаются потому что это не просто ile, т.е. “материя”, а ile timia, т.е. “честная материя”. Почему она честная, и что в ней честное? То, что в ней реально присутствует Бог Своими энергиями. Это главная мысль, что присутствуют Божественные энергии, и поэтому мы ради непосредственного присутствия Божия и почитаем их. Конец стороны Дополнение из конспекта Алексея и из лекции от 11.04.95. Характерная цитата из св.Иоанна Дамаскина: “таковое и подобное этому я почитаю и поклоняюсь всякому храму Божию святому и всему, в чем (или на чем) Бог именуется (т.е. на чем есть имя Божие) не ради природы всего этому, но потому (ou dia ten auton fusin all oti theias energeias eisi doheia), что они суть Божественной энергии приятелища, и через них и в них благоволил Бог спасению нашему совершатися, ибо и ангел, и человек, и всякая материя (kai pasan ulen), которая причастна Божественной энергии, и уготованную для моего спасения, я почитаю и поклоняюсь ради Божественной энергии (dia ten theian energeian).” Это основная богословская мысль св.Иоанна. Тела христиан почитаются как иконы, ибо они причастны Телу Христову. Обратимся к специфическим особенностям учения св.Иоанна Дамаскина о почитании св.икон. В 1 беседе о защите св.икон в гл.19 и следующих он возражает против такого учения, которое никакими византийскими источниками не зафиксировано. Я думаю, причина этого та, что этого учения не было в византийском ИБ, но оно реально зафиксировано у монофизитов, у которых было ИП: “но речет: Христу икону сотвори, и хватит тебе, или еще Его Матери Богородице”. Эо неиконоборческая идея, а у монофизитов есть этот мотив. Для яковитов VI века учение об ИП пока не прослеживается, но можно предположить по более поздним истоичникам, что есть. На самом деле, у яковитов есть иконы не только Иисуса Христа, Божией Матери, но и святых, но почитание их разное. В XII веке армянский каталикос Мерсес Шморари, который представлял яковитскую традицию армян, заключил унию с православными (но она не была проведена в жизнь). В ходе унии были переговоры, где надо было оправдываться от обвинений в ИБ. (см.Худобашев - по поводу этих переговоров - 1847г. вышла книга “Памятники вероучения армянской церкви”). - Говорят, что мы почитаем иконы Иисуса Христа и Божией Матери, а также иконы святых и объясняют, почему не так, как православные - если в первом случае это - обоженая плоть, и поклоняемся Божеству, то во втором случае - как любим иметь портреты близких нам людей. Такой взгляд не является ИП. Эта догматика может привести к тому, что икон святых вообще не надо почитать (в этом, кстати, проявляется монофизитская тенденция делать из Божией Матери Богиню, аналогично и у латинян - особое существо - “соискупительница” - догмат 1952 года - это же слово в ср. века в Эфиопии в монофизитстве). Православное учение говорит по этому поводу в лице св.Иоанна: “О, безместие (глупость), ты себя сам делаешь врагом святых, и, думая воздать честь Христу и Божией Матери, как преславным, ты бесчестишь святых как бесславных. Во Христе произошло причастие через Ипостасть Божественной природе (человеческой природы), поэтому она нареклась Богом (человеческая природа). Не энергией лишь только она помазана Божией (как, скажем, один из пророков), но присутствием Всего Помазывающего” (это цитата из св.Григория Богослова). Если святые являются Богами, потому что Бог сказал: стал Бог в сонме богов,” (Пс.81,1) и если Бог стал посреди Богов, то, как объясеняет это Божественный Григорий, ибо святые и на земле были исполнены Святого Духа, а когда они скончались, тогда благодать Духа Святого неотлучно пребывает в их душах и в их телах, лежащих во гробах, и в их изображениях (harakter) и в святых иконах их”. Harakter - внешние черты, облик. Во внешнем облике человека всегда есть нечто, что характеризует этого человека и что меняется. Например, прическа меняется, а что-то другое делает его узнаваемым всегда, даже какие-то фотографии разного времени). ”Не по сущности, но благодатию и энергией.” Т.е. этот принцип “честной материи” прилагается не только к церковным символам, которые относятся к святым, т.к. все они обожены. Теперь вернемся к тому, о чем уже говорили - к отличию между монофизитской и православной Христологией. Из этого места видно (см. выше), что одно и то же обожение человечества во Христе и в святых. Только на основании этого св.Иоанн Дамаскин делает вывод, что одинаково честными являются иконы Иисуса Христа, Божией Матери и святых. А у монофизитов о Божией Матери - мнения различны. Иконы Иисуса Христа - одно, а святых - другое. Т.е. однозначно не может быть одинакового почитания, одинаковой священности икон святых. И дальше можно спорить, могут ли быть вообще иконы святых или это идолопоклонство. Если они могуть быть (что пришлось сказать монофизитам всвязи с мощной традицией у них), то почитаем, но не так. Об иконопочитании монофизиты вообще пишут мало, т.к. в VII веке был всплеск, надо было от артиститов обороняться (артиститы вообще ИБ), потом споры с исламом, который радикально все отрицал. Конец_ Лекция по Второму Иконоборчеству. Сторона “Б”,которая на самом деле сторона “С” лекции по Первому ИБ. Все начитались разных книг, что мы в иконах почитаем не доску с красками, а того, кто изображен. Конечно, правильно, что мы доску с красками мы не почитаем, а почитаем того, кто изображен. Но если на этом остановиться, то получится ересь. К какой доске с красками мы будем прикладываться, возжигать около нее лампады? Если почитание икон сводится к тому, что она просто ум куда-то возводит, то непонятно, зачем нести с собой свечи, лапмады, прикладываться к иконе. С другой стороны, если выбросить из нашей жизни этот элемент, все, что связано с почитанием икон, неговоря о том, что кроме икон мы почитаем мощи святых, священные сосуды. Если все это выбросить, то что останется? Какое будет Православие? Конечно, если абсолютизировать мысль, что мы ум куда-то возводим и в этом смысле почитаем иконы, это просто абсурд. Конечно, первая защита ИП, которое и дал св.Иоанн Дамаскин, а за ним VII Вселенский Собор, состоит в том, что святого в этой доске с красками. Действительно, доска с красками не святая сама по себе. Тело Христово - сам Хлеб святой и Кровь святая. Про доску с красками этого сказать нельзя. Про Потир этого сказать тоже нельзя: металл он и есть металл. А все равно, он святой, к нему даже нельзя прикасаться всем подряд, а только посвященным. Это и объясняет в своем учении ile timia св.Иоанн Дамаскин. В общих чертах: это присутствие Божественных энергий в той доске, особое присутствие Божества. Прежде, чем конкретизировать это я хотел бы остановиться на том, что учение св.Иоанна Дамаскина о ИП очень корректно, хотя и неполно, изложено в книге выдающегося современного патролога доминиканца Христолоса Шомборга. У него есть хорошая книга Ch. von Shonborg Q.R. “L'icone de Christ. Fondements theologigues”, Pribourg, 1986. (Икона Христова. Богословские основания). От, изложив это учение св.Иоанна Дамаскина, будучи хорошим ученым, дальше пишет, что Церковь его не приняла. Он стал совершенно противоречить католичеству, а что же тогда делать? Тогда пишет, что “загнул” св.Иоанн Дамаскин, что ile timia, непосредственное присутствие Божие в иконе, конечно, так “нельзя”. Учение Тридентского Собора: люди просто изображают на иконах какие-то соответствия, чтобы потом благочестивые мысли появлялись. Но с благочестивыми картинками и ИБ соглашаются. И ИБ тогда поступают гораздо правильнее, чем Тридентский Собор, который “защищал” ИП против лютеран. ИБ писали, что если это картинки, то нечего им поклоняться, некоторые прямо писали, что “надо повесить иконы повыше, чтобы люди не прикладывались к ним”. И святые отцы все это отрицали. Св.Феодор Студит ругает тех, кто думает, что это для простого неграмотного народа, чтобы ему картинки были, “богословие в красках”. Он говорит, что эта мысль - гордость и безобразие. Так вот, эта вполне ИБ-я т.зр. на св.иконы была выражена Тридентским Собором “в защиту” иконопочитания. Видите, какие бывают казусы? Конечно, латинское благочестие относительно св.икон - это злочестие, что видно по тому, во что превратилось у них иконописание, о чем мы уже нераз говорили. Св.Иоанн Дамаскин сам пишет так: “Сие и таковое почитаю и поклоняюсь: и всякий храм Божий святый, и все, на чем (через что, посредством чего) имя Божие именуется, не ради природы этого (материю почитает не ради самой материи), но ради Божественных энергий, которых они суть приятелища (ta doheia), ради того, что через них благоволил Бог устроить наше спасение (они содействуют нашему спасению). И ангелов, и человеков (а не только вышеперечисленные неодушевленные предметы), и всякую материю, Божественной энергии причастную и служащую к моему спасению почитаю и поклоняюсь ради Божественной энергии”. (3 слово в защиту св.икон) Прямо сказано о Божественной энергии. В число ангелов здесь не входят бесы, в число людей - не святые, т.е. не христиане. В основных чертах в этом состоит учение св.Иоанна Дамаскина. Интересно это связано с почитанием самих святых. Конечно, ИБ было страшно кощунственное, это наши 20-е годы напоминает: выбрасывались мощи святых на улицы из храмов, иконы портили и т.д. Я немного перескажу доводы ИП относительно почитания святых. Относительно св.мощей аргументация ИБ была такая, что ВЗ мертвое тело рассматривал мертвое тело, как что-то нечистое, а как же мы такое творим. На что отвечают, что действительно, само по себе мертвое тело человека является нечистым, потому что смерть является следствием греха, а мертвое тело - непосредственный продукт греха. Но в христианстве все делается иначе, потому что в христианстве первое мертвое тело - это мертвое тело Господа Иисуса Христа, источившее нам нетление и источник жизни. Христиане все причастны смерти Господа. Внешне разные обстоятельства жизни и кончины, но она всегда причастна смерти Господа, если это кончина христиан. И поэтому наоборот, оно - источник освящения даже сами тела святых и вообще все христиане, если они христиане. Мы являемся христианами постольку, поскольку мы святы. Во всем остальном мы уже и не христиане, а сыны погибели. Отсюда погребальные обряды христианства. Мертвые тела нехристиан христианскому погребальному обряду не принадлежат, и даже захоронению на христианском кладбище. Но тела христиан почитаются также, как св.иконы: перед ними возжигают свечи, лампады, их кадят, даже гораздо больше, чем живые люди почитаются. Ничего этого нет в латинстве, зато в латинстве есть праздник Тела Христва. Тело Христово становится предметом особого почитания. Это может быть только тогда, когда Тело Христово считается чем-то радикально отличным от нашего. Православие не может поклоняться Телу Христову таким образом. У Христа нет никакого Тела, кроме нашего. Это все равно, что самих себя почитать. И если мы Святым Дарам оказываем какое-то особое благоговение и почтение, то это имеет другой догматический смысл, не приводящий к определенному празднику. Просто мы сами отпадаем от Церкви через грехи от Тела Христова, и каждый грех - это момент отпадения от Тела Христова (недаром в молитве исповеди говорится “присоедини его к святей Твоей соборней и апостольстей Церкви”). А поскольку мы в Церкви, то мы Тела Христова причащаемся под обоими видами (у латинян естественное развитие, что мирян стали отлучать от Крови). Действительно, совсем разная вера. Когда мы беседуем по душам с нашим СПб католическим священником, он сам мне в разговоре сказал, что это разные религии. Общее лишь название, а религии совершенно разные. Зачем им тогда мощи? Мощи св.Георгия почитают во Ферраре в Италии, я сам поклонялся этим мощам св.Георгия, которые утащили крестоносцы. Но они упразднили несколько сотен святых на Втором Ватиканском соборе. Рассказывали про какого-то священника, который узнал по радио, что свящые, которым его церковь посвящена, теперь отменены, ему плохо стало. Мощи святых - это всех, кто причастен Телу Христову, потому что если человек спасся и получил спасение (а результатом христианской жизни может быть только спасение, и если кто-то из христиан гибнет, то это не потому, что он вел христианскую жизнь, а совсем наоборот), то почитать мощи всех христиан мы должны, причем, любое мертвое тело христианина является св.мощами, поэтому кладбища одновременно - главные места молитвы древних христиан. Последнее, на чем бы я хотел сегодня остановиться, это на вопросе почитания икон святых, как он выступил уже в первое ИБ. Этот вопрос не был выдвинут на первый план, он был на перефирии, но для нас важно, что он был, и для нас важно по существу, что об этом писал св.Иоанн Дамаскин. А догматические выводы из этого мы будем делать на следующей лекции. Я процитирую первое слово в защиту св.икон св.Иоанна Дамаскина. Обличая разные аргументы ИБ-в, он обличает и такое аргумент: сотвори, мол икону Христову, и хватит. В крайнем случае еще икону Божией Матери. Не надо же делать икон святых. Св.Иоанн пишет, почему нельзя удовлетвориться только этими двумя видами св.икон, а надо почитать иконы всех святых: “о нелепость, ты сам себя явно исповедуешь врагом святых, потому что если икону Христову делаешь, а иконы святых никак не делаешь, то очевидно, что ты вообще не принимаешь икон. Ты не только иконы отвергаешь, но и честь святых. Ибо Иисусу Христу, яко прославленному, творишь иконы, а святым, яко бесславным, не творишь и не изображаешь им иконы, и ложное называешь истинным. И твоя война не против икон, а против святых, ибо как присоединение огню не по природе, но по соединению и разжением и причастием естество огнем становится, так и говорится о плоти воплощения Сына Божия (это обычное сравнение, что плоть Сына Божия стала в таком же отношении к Божеству, как то, что кусок железа в огне). Ибо она (плоть Христова) по ипостаси причастна Божественной природе, непреложно становится Богом, потому что не энергией помазывается Божией, как каждый из пророков (все пророки имели помазание энергией Божией), но присутствием Всего Помазывающего.” Последнее выражение, что плоть Христова освящена присутствием Всего Помазывающего, происходит из св.Григория Богослова (40-е слово на Пасху). Имеется ввиду, что “Отец, который помазывает Христа, присутствуем в Нем полностью и Святой Дух в нем почивает. Потому и богами являются святыми, ибо Бог сказал: стал в сонме богов (Пс.81,1) (дальше потом в псалме про этих богов нехорошо говорится, но святоотческая экзегеза рассматривает этот стих в отрыве от контекста: есть Бог, и есть боги по причастию Богу). Ибо святые еще живые были исполнены Духа Святого и они стали совершенными, и благодать Святого Духа наитием Своим, соединена была их душам и телесам в гробах, и в начертаниях (harakter - начертание, изображениях) и на святых иконах не по сущности, но благодатью и энергией.” Бог исполняет святых, в них присутствует Святой Дух по соединению. Они отличаются от Христа тем, что во Христе было присутствие Всего Помазывающего по природе, потому что Он - Ипостась Божественной природы. А в святых по природе этого нет, а по благодати есть то же самое, поэтому они всегда исполнены Святого Духа. Потому если можно изобразить благодаря присутствию в ней Божественных энергий Плоть Христову средствами тех же Божественных энергий, то значит точно также и плоть святых. Плоть Христова и плоть святых - это одна и та же плоть, она одинаково соединена с Божеством, хотя по Ипостаси Своей Сын Божий имеет Божество по природе, а святые по благодати. Но это различие касается того, “кто где что взял”, но в том, “что” они имеют, никакого различия уже нет. Поэтому одинаково изобразима или неизобразима должна быть плоть Христова и святых на иконах. И если мы принимаем, что плоть Христова изобразима на иконах, которые заслуживают почитания, то то же самое необходимо сказать об иконах святых. Не должно быть противопоставления. В монофизитском ИП, в частности у армян, которые не были артиститами, четкое противопотавление, что икона Христа - хорошо, в некоторых монастырях икона Богородицы тоже хорошо, а уже иконы людей, это тоже хорошо, но это как фотографии наших знакомых, воззрением на которые мы учимся их житию. А вся защита православного ИП, что мы видим из этого места св.Иоанна, в том, что принцип, который в иконе Христовой и Богородицы, и святых, тот же самый. И только вместе их можно отрицать. И это касается не только икон, как он пишет, но и гробов святых, и тел святых во гробах, а не только живых. Теперь выводы. Откуда могла взяться такая ересь? Мы уже заранее исходили из того, что ее надо брать где-то в Византии, а где же конкретно? Очевидно, что отрицание Божественных энергий в Плоти Христовой связаны со спорами VI-VII веков. В этих спорах человечество Христа, по крайней мере то, какое Он носил на земле до Вознесения, противопоставлялось и нашему человечеству, и вообще противопоставлению иконы Христвой и иконы святых. Но принцип ИБ против всяких икон возник на почве того, что иконы изображают Христа в земной жизни, т.е. то человечество, которое еще не вознесено. В изобразимости этого человечества никакие ИБ никогда не сомневались, но то, что изображению такого человечества надо поклоняться, что оно божественно, будут отрицать те, кто считают, что эта плоть была не в полноте Божества, что это не та плоть, которая сидит одесную Отца. Какие конкретно в конце VI века учения приводили к отделению плоти Христа, мы можем сказать, что оригенизм, но такой, для которого имя Оригена было бранным (то, что монофизитов было типа Иоанна Филапона, а у нас типа Евтихия КП-го, пока он не покаялся в своей ереси). Суть была в том, что Христос мыслился как некое особое Существо, человечество Которого... По крайней мере, если говорить о сути и оставаться в рамках учения Евтихия... Он не отрицал нашего тождества человечеству Христа, но по этому учению по Воскресении это человечество становится прославленным и неосязаемым. Он говорил, что “уверение Фомы” - это некое особое чудо для того, чтобы апостолы уверовали в Воскресение, а не потому, что на самом деле Тело было осязаемым (это согласно свидетельству св.Григория, папы Римского) и неописуемо. Значит, иконы писать прославленному человечеству нельзя. А какое изображение можно - это непрославленное, а это Тело не принадлежить Воскресению. Оно, действительно, согласно Евтихию, не отличалось от наших тел, но в Воскресении оно подлежит замене. Потому такое Тело нечего и изображать. То, что в Византии артистистский оригенизм, который не был в должной мере еще осужден, хотя был низложен сам Евтихий, но каких-то Соборов против этого не было. И первым Собором против такого учения явился, на мой взгляд, VII Вселенский Собор. Это направление подтверждает интуицию о.Георгия Флоровского, и этим направлением занимался и о.Иоанн Мейендорф. Также об этом говорил о.Михаил Ван Эсбрук, который дал надежный источник для того, чтобы судить о том оригенизме, который не был осужден на V Вселенском Соборе, а наоборот вошел в унию с православными. Потом мы будем видеть второе ИБ, которое будет догматически противоположно первому. Надо сказать, что по первому ИБ изображение Тела Христова не будет изображением Божества, потому что Тело Христово, которое до Воскресения, не божественно. Конец не найден._ В.Лурье. Иконоборчество II (30.03.93) Святой патриарх Никифор Догматика Иконопочитания (ИП). Вообще, термина нет “первое ИБ” или “второе ИБ”, а есть “первый” и “второй иконоклазм”, термин научный. Поэтому, если угодно, мы будем говорить Иконоклазм (ИК). Сразу хочу предупредить, какова бы ни была историческая значимость того, что будет содержанием сегодняшней лекции, она имеет совершенно особенную для нашего времени догматическую значимость. Я имею ввиду не лекцию, а то, о чем в лекции будет говориться, то учение святых отцов, которое мы будем разбирать, потому что речь пойдет о том, в каком смысле с учением Православной Церкви согласно то, что Господь Иисус Христос представляет Собой совершенно определенного человека. Мы все говорим, что не было человеческой личности, до сих пор был такой акцент потому, что мы следовали за эпохой. Теперь, следуя за эпохой, мы будем делать противоположный акцент: человеческой личности как не было, так и нет, но в каком смысле надо говорить о человеческой индивидуальности во Христе. Любой себе может представить, насколько обсуждается этот вопрос сейчас (как обычно, в отрыве от святоотеческой традиции). А дает святоотеческая перспектива именно то учение, которое изложено теми отцами, о которых мы сегодня говорим. Но тут возникает еще одно “но”. Поскольку мы все время касаемся историографии, сейчас мы тоже ее коснемся, хотя это будет поневоле очень быстро. Существует целый шквал научной литературы, посвященной ИБ-ву, и почти весь этот водопад проходит как то мимо, потому что весь относится к первому периоду ИБ-ва. Что же касается второго периода, то работы считанные. Работ, посвященный второму ИБ-ву, очень мало. Из числа этих работ только одна серьезная работа посвящена непосредственно догматике второго ИБ-ва. Это известная монография Христофа Вон Шонборга. Так хорошо изложено учение св.Иоанна Дамаскина, правда оно объявлено нецерковным. Она вышла тремя изданиями на французском и тремя изданиями на немецком. Оригинал на франзузском: Ch. von Shonborg Q.R. “L'icone de Christ. Fondements theologigues”, Pribourg, 1986. (Икона Христова. Богословские основания.) Несмотря на то, что мы сегодня будем говорить о богословии св.Никифора. О нем существует хорошая монография выдающегося византиниста Поля Александова. Даже в этой монографии собственно догматическое учение св.патриарха Никифора практически не раскрыто. Она более исторического рода, и о догматике говорится более общими словами. То, о чем я буду говорить всвязи с догматикой Второго ИБ и защиты ИП в это время, не будет чем-то большим, что сказано в этом отношении у Chr. von Shonborg, поэтому не будет очень много доказательств и цитат. Но мне кажется более важным показать, как эти предметы, о которых спорили в то время, связаны вообще с христианским учением, какое они имеют значение в общей перспективе защиты Православия и догматических споров. Это то, о чем у Chr. von Shonborg речи практически нет. Итак, сначала небольшая историческая справка о том, какие же исторические события отмечает тот период, который вошел в науку под названием Второго ИК. После того, как в 787 году на VII Вселенском Соборе окончательно было утверждено Православие в победе над первым ИБ, некоторое время Церковь имела мир, хотя и нельзя было этот мир называть устойчивым (были осложнение с сыном св.Ирины Константином). Наконец, в 813 году воцарился Лев V Армянин (813-820). Этот царь в 815 году начал новую кампанию против ИП. Начал ее с того, что бывшего тогда патриархом св.Никифора он низложил с престола и изгнал (св.Никифор был патриархом с 806 по 815 год, а умер в 829 году в ссылке). Начинаются преследования ИП-й, опять уничтожаются св.иконы. Очень много святых исповедников и даже некоторое количество мучеников появляется в это время. Между прочим, в числе исповедников св.Сергий, отец св.патриарха Фотия. После смерти Льва V настал имп.Михаил, который был ИБ, и в его царствование (820-828) официально КП-я Церковь держалась ИБ-ва. Но он немедленно отменил все преследования ИП-й, он считал, что это личное дело каждого. Конечно, правильная позиция - ИБ, но кто хочет почитать иконы - пожалуйста. И все, кто был сослан за ИП, были возвращены. Между прочим, среди сосланных был и св.Феодор Студит, который в 820 году вернулся в КП, а в 826 умер. После 828 года следующий имп.Феофил, тоже ИБ, но начинает с новой силой преследования ИП, причем, преследования достигают не то, что большой грубой жестокости, в этом отношении все было также, как при Льве V, но они достигают большой тонкости и изощренности, которой вообще, по-моему, никогда не было ни у кого. Может быть это было связано с тем, что главным богословом в этом период ИБ-ва становится КП-й ИБ-й патриарх в 837 году Иоанн по прозвищу Грамматик (“большой ученый”). Этот патриарх был личностью примечательной тем, что согласно не только полемическим направленным против него трактатам, но и другим проверенным источникам, он занимался чернокнижием. В молодости был художником и писал иконы. Чернокнижием всегда в Византии кто-нибудь занимался, трактаты переписывались, существовали на греческом. Это само по себе было бы ничего, но чтобы этим занимался патриарх и был бы особым авторитетом в этой области, это было впервые. Византия знала патриархов - еретиков, но чтобы чернокнижников, да еще таких авторитетных... Потому ИП-ли его обычно называли не Иоанн, а Ианний, или Анний. Это обыгрывалось по созвучию имя, потому что Ианний и Иамврий - это имена двух волхвов, которые были в Египте по поручению фараона против Моисея. Когда Моисей творил знамения в Египте, то фараон ему противопоставит двух волхвов: Ианния и Иамврия. С ними связано огромное количество всяких рассказов. Их т.н. могила в Египте почиталось местом священным у язычников, и монахи считали ее населеной бесами, и в Лавсаике есть рассказ об этом месте. Потому неудивительно, что патриарха стали звать Анний или Ианний. В частности, в житии св.Кирилла Философа, просветилеля славян, есть такой эпизод. Когда ему 24 года, и по поручения царя он посылается в монастырь, где живет уже низложенный патриарх (а патриарх говорил, что его не переубедили, а силой убрали с престола). Св.Кирилл с ним спорит. В житии изложен диспут, и св.Кирилл, согласно житию, побеждает в диспуте. Согласно исторической реконструкции о.Франтишка Дворника (францисканца) этот эпизод вполне историчен, но житие, как всегда, не передает всей совокупности событий, видимо, патриарху было сказано, что он может вернуться на престол, если переспорит. Но собственных догматических трактатов от этого патриарха до нас не дошло. Небольшие отрывки есть в одном флорилегии (с опровержением) и цитаты у св.Феодора Студита в письмах Иоанну Грамматику (Феодор Студит в письмах ему все писал). В 842 году умер Феофил, осталась царствовать императрица Феодора, потому что был тут же венчан на царство малолетний сын Михаил. Он совсем был младенец, и Феодора была регентом. Первой ее заботой было установить ИП, и это намерение она осуществила на Поместном Соборе в КП в 843 году. Это событие и называется Торжеством Православия. Этот Собор 843 года низложил Иоанна Грамматика и возвел на патриарший престол св.Мефодия КП-го. Еще несколько лет в преклонном возрасте Иоанн Грамматик жил на покое, а лучше сказать в заточении в одном монастыре, куда и был к нему послан св.Константин (будущий Кирилл). О том, какие факторы тогда заставляли отказываться от ИП, можно многое рассказывать. Житие св.Феодора Студита в этом смысле характерно. Я среди этого многого упомяну о малом - житие святых исповедников Начертанных (Graptoi) Феодоре и Феофане. Они умерли в 44-45 году, и где-то при Феофиле состоялось их исповедничество. Одни из них, Феофан (умер ок.44 года) - известный творец канонов, написал очень много канонов на праздники. Почему они называются “Начертанными”? Когда они, несмотря на угрозы, отказались отвергнуться ИП, тогда им были на лицах выжжены надписи в очень изящных стихах профессионально составленным кажется гекзаметром (в Четьях Минеях точно переведены на славянский, и то видно, что это изящно). Было написано без всякой ругани, что он хочет поклоняться иконам. Стихи очень интеллигентные и изящные, только манера исполнения необычна. Причем, они довольно длинные, и ясно, что абсолютно все лицо было занято этими стихами. Таким же способом нанесли эти буквы, как клеймят скотину - выжгли. Это очень специфическая эпоха Иоанна Грамматика: патриарх - чернокнижник, и такими способами заставляли отречься от икон. Феофан и Феодор всю жизнь очень радовались этому. Еще с Торжеством Православия связано такое примечательное событие: составление первой редакции синодика в Неделю Православия, который заканчивался тогда на ереси ИБ. Я думаю, что на этом достаточно исторического введения, и теперь переходим к догматике. Прежде, чем говорить конкретно, скажу в общем. В чем состоит разница между первым и вторым ИБ, а заодно в чем общее в богословии первого и второго ИБ? Конечно, прежде всего обращаю внимание, что ставя так вопрос, я уже допускаю известную меру условности, нам приходилось и с первым ИБ это упоминать. Очевидно это можно сказать и относительно второго, что там были разные течения, и совсем однородной картины, что все ИБ этого периода учили так и только так, мы сказать не можем. Потому, говоря о первом ИБ, мы будем иметь ввиду учение собора в Иерии 754 года, которое опровергалось на VII Вселенском Соборе, а отнюдь не всю совокупность тех взглядов, которые в эту эпоху высказывались разными ИБ-ми Византии. А про второе ИБ мы будем говорить не на основании подчас очень интересных, но все таки трудно интерпретируемых свидетельств, а на основании того, что реконструируется по двум главным источникам. По опровержению этих взглядов в творениях св.п.Никифора КП-го, который как после того, как был низложен, постоянно писал против ИБ, и св.Феодора Студита. У св.Никифора это три Антиритики, т.е. три опровержения ИБ. У св.Феодора Студита это его письма Иоанну Грамматику. Но эти письма Иоанну Грамматику св.Феодора, хотя они и существуют в современных изданиях и в рукописной традиции в рамках вообще очень большого корпуса его писем, но они составляют самый небольшой томик, как бы фундаментальный богословский трактат. По-моему, кто-то их уже издавал отдельным томом. Во втором периоде ИБ главный тезис, который выдвигается ИБ, то, что Христос “aperigraptos” - “неописуемый, неизобразимый”. Нечно подобное было и в первом ИБ, но давайте вспомним, как неописуемость Христа понималась в первом ИБ, т.е. у Константина V Копронима? Там говорилось, что действительный символ Христа есть, но только один - это Тело Христово, а все остальные символы уже какие-то недопустимые условности. Это означало, что истинная икона Христова - это Евхаристия, а прочие иконы неистины. Крест он тоже не считал иконой, это некая сила. Помимо Евхаристии никакой иконы быть не может, и это означает то, что Тело Христово как таковое в человеке Иисусе и в Евхаристии теряет православное отождествление, потому что Евхаристия становится только истинным символом. Но сейчас я хотел бы обратить ваше внимание на то, что таким образом оно противопоставляется не только всем прочим священным предметам, но и телам святых и самим святым. Это резко проявилось в том, что сразу стали уничтожаться св.мощи в первом ИБ. Действительно, Христос стал неединосущен нам. Т.е. первое ИБ имплицировало то, что Христос (скажу более корректно, напоминая, что это я излагал на прошлой лекции всвязи с учение VI века, в частности Евтихия КП-го) обладает общечеловеческой природой в том смысле, в каком нельзя сказать, что Петр и Павел - это два человека, надо сказать, что это один человек, потому что человечество у них одно. В смысле, что он такой же, как человек, подобосущний вместо единосущный. Христос такой же как мы, но Он не один из нас. Его человеческая природа не является общей человеческой природой, сразу всей. Здесь первое ИБ совпало со всеми неправославными христологическими воззрениями, будь то несторианские или монофизитские. Во втором ИБ все наоборот. Не только этого нет, а наоборот, главный тезис делается, что во Христе по православному учению всеобщая человеческая природа. А раз так, то (ИБ-й вывод) общую человеческую природу никак нельзя увидеть, она проявляется только в конкретном. Скажем, “человечность”, как ее просто увидеть? Можно людей увидеть, и в них человечность, а человечность просто увидеть нельзя. Поэтому человечность Христа увидеть нельзя, поэтому она неописуема, поэтому нельзя делать иконы. На это возражение (они уже сами объясняют, не доводя дело до возражений), как же быть тогда с тем, что Христос явил себя в конкретном человеческом облике, который явно портретно изобразим? Это вещь очевидная, с которой никакие ИБ никогда не спорили. Значит все, что касается человека, что относится в области человеческого облика Христа, то относится к области акциденции (sumbebekota - ср.р. мн.ч. от sumbebekon), “случайных признаков”. Действительно, если мы изображаем внешний облик Христа, скажем, если взять рассказ про нерукотворный образ в любой из его редакций, то там обязательно изображаются случайные признаки, потому что, скажем, человек растет или стареет, его облик меняется. Но человек же остается, и на самотождественность это никак не влияет. Скажем, он может потерять руку или ногу, но все равно самотождественность от этого не нарушится. Такие изменения, которые не меняют самого субъекта, т.е. не нарушают субъекта или не заменяют один субъект другим, это все акцидентальные признаки. То, что в земной жизни Христа такие признаки есть, это очевидный факт, и с этим никто спорит не будет. Но согласно ИБ-му учению, вся внешность Христа является акцидентальной, потому что Личность (здесь опять ИБ совпадают с православным учением) во Христе только Логос, а по отношению к Логосу принято на Себя общее человечество неакцидентально, а так, что оно уж никак не может быть оторвано от Логоса, даже теоретически, но человеческая индивидуальность Иисуса целиком акцидентальна, т.е. она никакого значения в Божестве Спасителя уже не имеет, и в жизни Святой Троицы не участвует. Потому она хотя изобразима, но изображать ее не следует, потому что поклоняться ей нельзя. Вот какой строй идей. По тому, что я о нем рассказывал, он абсолютно православный, а неправославен он исключительно по своим выводам. Получается, что индивидуальный облик Христа, который несомненно существует, человек мужеского пола по имени Иисус, который отличается от прочих людей, который имеет определенные изобразимые портретные черты, пусть даже мы их изображаем не очень похоже, главное, чтобы было соответствие. И все это не имеет части в Божестве. Все таки само по себе материальное тело Спасителя, которое, конечно же, индивидуальное человеческое тело, является некоторым случайным признаком. Если сравнить с правосланым учением, то оно является столь же акцидентальным в отношении Логоса, как вид, скажем, Хлеба и Вина (это говорю только лишь для того, чтобы объяснить, это сравнение появится уже только в XV веке у св.Геннадия Схолария). Когда мы причащаемся под видом Хлеба и Вина, мы же понимаем, что вочеловечению Божию несвойственен вид Хлеба и Вина, хотя мы и не сомневаемся, что это истинное Тело и Кровь Христова под видом Хлеба и Вина. Более того, когда мы причащаемся, вид Хлеба и Вина перерабатывается в вид собственного нашего тела, потому что это человеческая пища. А это уже то, что Логосу свойственно. Мы причащаемся для того, чтобы мы сами стали Телом и Кровью Христовой. Сами по себе Хлеб и Вино являются только средствами, но отнюдь не целью, потому, скажем, не подлежат никакому идолопоклонству, как это делают латиняне на празднике Тела Христова. Иконоборческое учение здесь доходит до того, что и сам конкретный человеческий образ Иисуса также объявляется акциденцией. Отсюда совершенно верный логический вывод, что нельзя допускать священных изображений. Православные восстали, конечно, против вывода, потому что он идет против всей практики церковной, но в таком случае, что же плохого говорили ИБ-цы? Как часто бывает, ересь с т.зр. “нормальной”, профессорской, права. Все по православному, вроде, как учили отцы, только потом выводы оказываются не те, и потом отцам приходится научить их по-новому, чтобы объяснить старое учение. Такая ситуация и здесь. Мы ее постоянно встречаем в истории, и классический пример тому - монофизитские споры. Сейчас мы обратимся к учению св.Никифора. В общем, надо отдать должное св.Иоанну Дамаскину. Хотя вцелом перед ним было другое ИБ, другая была защита Православия, делалась она слишком в общих словах, что иконы мы почитаем потому, что в них Господь присутствует Своими энергиями. Особых связей с христологией, кроме самой очевидной, что Господь воплотился и сделал Себя видимым, нет. И, все таки, у св.Иоанна Дамаскина в третье слове в защиту св.икон есть аргумент, видимо не самых злостных ИБ-в, который мы рассматривали на прошлой лекции, что можно признать икону Христа, крайний случай Богородицы, но никак нельзя признать иконы святых. А он говорит, что тогда “ты отвергаешь не только иконы святых, но и самих святых, потому что и в них также обитает Господь.” На нашем языке это то, что “все - одно Тело Христово”. И если его не считать изобразимым во святых, то оно неизобразимо и во Христе. Конец стороны “А”_ _