СВЯТОЙ МАКАРИЙ НОТАРАС, РОДОНАЧАЛЬНИК "ФИЛОКАЛИЗМА" Преосвященнейший Кир Макарий, бывший митрополит Коринфский, еще от юного своего возраста толико неизреченную, Божиим действом, к книгам отеческим, трезвению и вниманию ума и безмолвию, и молитве умной, сиречь умом в сердце совершаемой, учащим, любовь стяжа, яко все житие свое на всеприлежнейшее взыскание оных, и трудолюбивое своею рукою, яко преискусен во внешнем учении сый, и многоиждивное руками краснописцев преписание определил есть. Из письма преп. Паисия Величковского старцу Феодосию Святой Макарий, митрополит Коринфский, был личностью в полном смысле выдающейся. Он преуспел во многих областях церковной деятельности: в духовном образовании, богословии, пастырской деятельности, но также в аскезе и, что было его главной отличительной чертой, смирении. Будучи одним из наибольших духовных авторитетов своей эпохи, он, тем не менее, предпочитал жить в безвестности. До недавнего времени он так и оставался почти в полном забвении, хотя всем известен труд, который появился главным образом благодаря св. Макарию, - знаменитое "Добротолюбие". Святой Макарий оставался в забвении, даже несмотря на то, что уже вскоре после его смерти его друг и единомышленник по колливадскому движению, св. Афанасий Париос, написал его житие. Это житие, будучи написанным одним из ученейших мужей эпохи, является наиболее полным и достоверным источником к жизнеописанию св. Макария[1]. Итак, Михаил (в монашестве Макарий) Нотарас родился в 1731-м году в Трикале, недалеко от Коринфа, в семье городского "прокрита", то есть старосты. Его отца звали Георганд (Георгий), а мать - Анастасия. Нотарасы были знатным византийским аристократическим родом. Одним из известнейших его представителей был Лука Нотарас (†1453), родом из византийского императорского дома Палеологов. Он носил титул Великого Дуки, то есть был начальником морских сил Византии. Он погиб во время захвата Константинополя. Вместе со всей семьей он был захвачен турками в плен, где на его глазах были отсечены головы у его детей и жены, а затем и сам он был казнен. Св. Макарий был потомком родного брата Луки, Ангела, который после падения Константинополя вместе с семьей перебрался на Пелопоннес. С тех пор Нотарасы обосновалась в районе Коринфа. Роду Нотарасов принадлежал и святой Герасим (1509-1579), покровитель острова Кефаллиния (Кефаллонья). Родственниками св. Макария были также Иерусалимские патриархи Досифей (1641-1707) и Хрисанф (†1731), а также монах-святогорец и духовный писатель Фома Элеавулк Нотарас (XVI век). Начальное образование Михаил получил в своей родной Трикале, у местного священника. Затем он перебрался на расположенный недалеко от Пелопоннеса остров Кефаллиния, где учился у известного учителя той эпохи Евстафия. На этом острове находились мощи его родственника, преп. Герасима Нотараса. Вероятно, благодаря этому факту у юного Михаила тогда зародилась тяга к духовной жизни, которая, однако, не находила понимания у его отца. После учебы юноша вернулся домой. Здесь отец поручил ему управление несколькими поместьями, принадлежавшими семье. Однако Михаил, вместо того чтобы собирать с крестьян налоги, раздавал отцовские деньги нуждавшимся. Это вынудило Георганда освободить юношу от управления поместьями. Так Михаил получил возможность все свое время посвящать молитве, посещению храма, изучению Св. Писания и творений Св. Отцов, проходя, так сказать, подвиг в миру. Тем не менее, он не находил в этом полного удовлетворения, ощущая в себе призвание к монашеству. Он решился оставить отчий дом и тайно уйти в монастырь. Убежав из дому, он попросился в монастырь "Великой пещеры", на севере Пелопоннеса. Однако в обители побоялись гнева всесильного Георганда Нотараса и не приняли юношу. В результате он был вынужден вернуться домой. К тому времени в Коринфе была открыта школа для народа, однако для нее не нашлось учителя. Михаил взялся за обучение детей и пробыл преподавателем семь лет, не получая, кстати говоря, за это денег. В 1764-м году умер епископ Коринфа и одновременно духовник Михаила Парфений. Как описывает биограф св. Макария св. Афанасий Париос: "Все жители коринфской епархии, священники и миряне, богатые и бедные, малые и великие единогласно ... рассудили, что Михаил достоин принять пастырскую заботу о христианах Коринфской епархии". Михаил принял монашеский постриг с именем Макарий и отправился в Константинополь, где и был хиротонисан в епископы в январе 1765-го года, будучи в возрасте 34-х лет, патриархом Самуилом I Хадзерисом (1763-1768, 1773-1774). Вступив на кафедру, он с большой энергией и решительностью начал исправлять те недостатки, которые нашел в Коринфской епархии: стал бороться с процветавшей тогда симонией, неграмотных священников заставлял учиться, а не желавших это делать запрещал в служении, прекратил практику рукоположения до установленных церковными канонами сроков и т.д. Известно также, например, что за свои деньги он покупал баптистерии для сельских храмов, чтобы детей в них крестили полным погружением. Особое внимание он продолжал уделять народному образованию. Им было открыто несколько школ для простого народа. К сожалению, эта плодотворная деятельность продолжалась недолго. В 1769-м году на Пелопоннесе, при поддержке России, началось восстание греков против турок. Макарий, вместе с другими епископами округи, принял деятельное участие в его подготовке. С этой целью, например, он имел ряд встреч с русским посланником Георгием Папазолисом[2]. Также он убедил своего отца поддержать восстание. Восстание, тем не менее, провалилось. Турки начали жестокие гонения против его участников. Нотарасы, в том числе и Макарий, были вынуждены спасаться бегством. Они оказались на острове Закинф, к западу от Пелопоннеса. Это было в 1770-м году. Заботу о беженцах взяли на себя жители острова. На Закинфе Макарий прожил до 1773-го года. Затем он поселился в монастыре Богородицы на острове Гидра, тоже недалеко от Пелопоннеса, но уже с восточной его стороны. Незадолго до окончания русско-турецкой войны в 1774-м году, Константинопольский патриарх Феодосий II (1769-1773), под давлением турецкой Порты, потребовал от епископов, которые были замешаны в Пелопоннесском восстании, написать прошение о добровольном отречении от своих кафедр. Макарий отказался писать такое прошение, объясняя это тем, что "священные каноны… повелевают подавшего либеллум об оставлении (своей кафедры) ни епископом не называть, ни иметь ему ничего от архиерейского сана"[3]. Действительно, согласно канонической традиции Церкви, архиерей, добровольно желающий оставить свою кафедру, подвергается наказанию запрещения в служении. Поэтому, в 1775-м году уже другой патриарх - Софроний II (1774-1780) - особым письмом был вынужден подтвердить каноничность архиерейского сана Макария. Ему было разрешено учить народ и служить за пределами Коринфской епархии, в которую он уже не мог вернуться. То есть, по сути, к нему была применена такая мера наказания как лишение кафедры, которая предполагает возможность совершения богослужений с позволения местного епископа. Но и это, по сути, была мера церковного прещения, которой св. Макарий не заслуживал. Она была применена к нему не из канонических, а политических соображений. Лишившись кафедры, Макарий не отошел от деятельности на поприще церковного просвещения. Как пишет его биограф св. Афанасий Париос: "Этот богоносный муж вместе с апостолом говорил, что мы являемся сотрудниками Божиими... Поэтому и нам нужно удостоиться того, чтобы быть названными Его сотрудниками, помогая нашим братьям христианам в деле спасения души, насколько это возможно. С такими мыслями он, вместо того, чтобы учить и просвещать лишь небольшую часть Пелопоннеса, принялся со всем усердием помогать спасаться, если возможно, всем православным христианам." Между тем, живя на острове Гидра, Макарий имел две встречи, которые сыграли важную роль в его дальнейшей жизни. Во-первых, он познакомился с пребывавшей в то время на острове группой монахов-колливадов во главе с иеромонахом Сильвестром. Именно через них он ближе познакомился с идеями колливадов, о которых должен был слышать и ранее. Другим важным знакомством была встреча с Николаем Калливурцзисом, известным впоследствии как Никодим Святогорец. По всей видимости, Николай приехал на Гидру специально для того, чтобы познакомиться с Макарием, будучи наслышан о его добродетельности и учености. На Гидре Макарий пробыл около года. В начале 1795-го года он ездил на Хиос. Что его заставило совершить эту поездку - остается неизвестным. После Хиоса, в том же году, он отправился на Святую Гору. Здесь, в Предтеченском ските Иверского монастыря до сих пор хранится его жезл, и местная традиция свидетельствует, что именно в этом ските он жил некоторое время. Впрочем, невозможно определить, относится ли это предание к первому его посещению Святой Горы, или ко второму, в 1777-м году, или же к обоим. На Афоне Макарий принял живое участие в колливадских спорах, которые начались еще в 1754-м году. Св. Макарий был умеренным колливадом: он, например, не считал практику совершать поминовения усопших по воскресеньям ересью, а сторонников такой практики еретиками, как настаивали некоторые нерассудительные представители колливадского движения, хотя сам придерживался практики совершения такого поминовения только в определенные церковной традицией дни. С этим был связан инцидент, который произошел в конце мая - начале июня 1775-го года. Кутлумушский монастырь пригласил Макария участвовать в отпевании бывшего Александрийского патриарха Матфея (1746-1766). Отпевание должно было произойти в воскресенье. Макарий, узнав об этом, отказался участвовать в отпевании. Свой отказ он сопроводил письмом, в котором, в частности, написал: "Зачем вы предпочитаете совершать поминовения в воскресенье, опуская другие дни недели и нарушая определения и уставы Церкви, запрещающие это? Я никогда не совершал и не буду совершать поминовение усопших по воскресеньям!"[4] По всей видимости, Макария приглашали с целью провокации, зная, что он является противником совершения поминовения усопших по воскресным и праздничным дням. У Кутлумушских монахов не было нужды совершать поминовение в воскресенье. Когда Макарий отказался, его письмо, вместе с тенденциозными комментариями, было направлено патриарху Софронию II. Макарий решил покинуть Святую Гору, желая избежать конфликта. Он отправился на остров Хиос. Как сообщает св. Афанасий Париос, на Хиосе Макарий "получил от Святейшего (патриарший трон тогда занимал уже не Софроний, а другой патриарх - Прокопий (1785-1789)) письмо, полное негодования, гнева и угроз"[5]. Текст этого письма не сохранился, точно так же как не сохранился текст ответного послания Макария патриарху, в котором он, согласно тому же Афанасию Париосу, пишет: "Твои угрозы и устрашения не творят исправления дела, и я готов претерпеть все, что решит твое Святейшество…"[6] Тем не менее, св. Макарий не был осужден Константинопольской патриархией, как ранее, 9-го июня 1776-го года, были осуждены Афанасий Париос, Яков Пелопоннесский и Агапий Кипрский.[7] Во многом это произошло благодаря тому, что св. Макарий, во-первых, имел в церковных кругах высокий авторитет, а также более терпимо относился к позиции антиколливадов и Константинопольской патриархии по данному вопросу, которая состояла в том, что поминовения усопших можно совершать как в будничные дни и субботы, так и по воскресным и праздничным дням[8]. Эта терпимость св. Макария позволила проф. С. Пападопулосу сделать заключение, что Коринфский митрополит не был колливадом в собственном смысле, потому что, по его словам, не отличился какой-либо полемической деятельностью, направленной против практики поминовения усопших по воскресеньям, не был замешан в каких-либо скандалах, связанных с колливадскими спорами и т.п.[9] Однако, на наш взгляд, такая точка зрения не вполне соответствует действительности. Св. Макарий был колливадом, например, публично отказываясь участвовать в отпевании усопшего Александрийского патриарха Матфея в воскресный день. Также колливадом его считали антиколливады, которые прислали ему провокационное приглашение принять участие в этом самом отпевании, а затем, когда он отказался участвовать в обряде, они, как будто ожидая этого отказа, тут же отправили соответствующую жалобу в Константинополь. Св. Макарий не был ни вдохновителем, ни участником бурных споров, развернувшихся на Афоне, в силу своего мягкого характера и созерцательного склада. С другой стороны, было бы ошибочно отождествлять колливадов с отдельными фанатичными полемистами практики поминовения усопших по воскресеньям. Именно они, скорее, не принадлежали колливадам, потому что руководствовались не святоотеческой традицией, а своими лишенными богословского обоснования взглядами, что приводило к таким крайностям, как обвинение поминавших усопших по воскресным дням в ереси. Таким образом, св. Макарий был колливадом, наряду со многими другими колливадами придавая этому движению духовную глубину, выводя его за рамки сиюминутной злободневности и придавая ему характер важного для всех эпох духовного явления. Тем временем, пробыв некоторое время на Хиосе, Макарий отправился на остров Патмос. Здесь он поселился в келии неподалеку от монастыря св. Иоанна Богослова. На Патмосе св. Макарий встретил изгнанных со Святой Горы колливадов: Нифона Хиосского, Григория Нисирийского и Афанасия Армянина. На Патмосе он прожил около года, до середины 1776-го года. Дорофей Вулисмас, современник св. Макария, сообщает, что в библиотеках Патмоса, Хиоса и Афона он собирал рукописи святоотеческих творений.[10] То есть, в период с 1975-го по 1776-й годы, сначала на Афоне, а затем на Хиосе и Патмосе, он собирал святоотеческие тексты, которые легли в основу "Добротолюбия". Уже в 1777-м году он передал составленное им "Добротолюбие" Никодиму Святогорцу. Не прожив на Патмосе и года, св. Макарий получил от своих братьев письмо, в котором те просили его приехать на остров Гидру, чтобы обсудить, как им разделить имение, доставшееся от умершего еще 1771-м году отца. Макарий приехал на Гидру, а оттуда вместе с братьями отправился в Коринф. Св. Макарий отказался от своей части наследства в пользу братьев. Но при этом он попросил их простить всем должникам отца. С согласия братьев, среди которых, по преданию, только один - Андрик - выступил против такого решения, он сам сжег долговые расписки. Уладив свои домашние дела, св. Макарий отправился на Афон. По всей видимости, он опять поселился в Предтеченском ските Иверского монастыря, в келии св. Пантелеимона. Также некоторое время он жил в келии преп. Антония, возле Карий, у своего земляка отца Давида. Вероятно, во время второго своего пребывания на Афоне, в 1777-м году он принял великую схиму.[11] С этих пор он уже больше не совершал богослужений, но жил как простой монах. На Афоне св. Макарий занимался тем же, чем и до этого - собирал святоотеческие тексты. Об этом свидетельствует преп. Паисий Величковский в своем письме к болгарскому старцу Феодосию. Свидетельство Паисия нужно считать достоверным, потому что он близко знал св. Макария, а после своего отъезда со Святой Горы оставил у него своего ученика, Григория, через которого регулярно общался с ним. Итак, вот что сообщает о св. Макарии преп. Паисий: "(Святой Макарий), пришед на святую Афонскую гору, с неисповедимым усердием и превеликим тщанием во всех вивлиофиках великих святых обителей многие обрете таковые отеческие книги, яковых еще у себе и дотоле не имеяше. Паче же всех в вивлиофике преславной и великой обители Ватопедской обрете бесценное сокровище, сиречь книгу о соединении ума с Богом…"[12] По сведениям иеромонаха Евфимия, который был первым библиографом преп. Никодима Святогорца, живя в келии преп. Антония в Кариях, св. Макарий пригласил к себе Никодима Святогорца, с которым познакомился еще на о. Гидра.[13] Никодим незадолго до этого пришел на Афон и поступил в монастырь св. Дионисия. Просьба, с которой Макарий обратился к Никодиму, состояла в следующем. К тому времени Коринфскому митрополиту удалось собрать достаточно материала, посвященного умной молитве, и составить вчерне сборник, который он назвал "Добротолюбие". И вот Макарий хотел, чтобы Никодим, который, как он убедился еще во время их совместного пребывания на острове Гидра, обладал обширными познаниями, замечательным филологическим даром и, самое главное, духовным рассуждением, отредактировал этот сборник. Преп. Никодим произвел общее редактирование текста, а также написал предисловие и краткие жития каждого из авторов, тексты которых вошли в сборник. Помимо "Добротолюбия", св. Макарий подготовил и передал для редакции св. Никодиму еще один сборник душеполезных текстов - так называемый "Эвергетин". Этот сборник был составлен еще в одиннадцатом веке монахом Павлом, основателем и первым игуменом Эвергетидской обители в Константинополе (†1054). Св. Макарий упорядочил его на основании различных рукописей, главным образом Кутлумушского монастыря[14], снабдил схолиями[15] и передал для дальнейшей обработки св. Никодиму. Святой Никодим, как и в случае с "Добротолюбием", отредактировал текст и написал к нему предисловие. Еще одна книга, вышедшая в свет благодаря сотрудничеству св. Макария и св. Никодима в тот период, называлась "О божественном и священном частом причащении". В ней развивалась апология частого причащения святых Христовых Таинств. Этот вопрос стал основным во второй фазе колливадских споров. С подготовленными таким образом книгами св. Макарий покинул Святую Гору. Он отправился сначала на остров Хиос, а затем в город Смирну на малоазийском побережье. Здесь он начал собирать деньги на осуществление издания этих книг. Основную поддержку он нашел у представителя богатой аристократической семьи Маврокордатов - Иоанна[16]. Собрав необходимую сумму, он отослал ее, вместе с рукописями книг, в Венецию, где книги были изданы несколькими годами позже: "Добротолюбие" - в 1782 г., а "Эвергетин"[17] и "О частом причащении" - в 1783 г. Преп. Паисий сообщает также, что Макарий готовил к изданию "Патерик великий Скита Египетского"[18]. Остается неясным, удалось ли св. Макарию в конце концов издать этот Патерик. Во всяком случае, подобное издание неизвестно.[19] Между тем, в 1778-м году Макарий покинул Смирну и поселился на острове Хиос. Здесь, в районе селения Вронтада, у подножия горы Эпос, он выстроил себе две келии и перестроил небольшую часовню св. Петра. Чтобы построить келии, св. Макарий нуждался в помощи строителя, и чтобы заплатить ему, он сам устроился помощником у другого строителя, у которого выполнял черную работу. Однажды произошел следующий случай. Какой-то житель Хиоса, который еще раньше знал св. Макария, проезжал мимо, когда тот носил камни и месил раствор. Увидев это, он подошел к хозяину и сообщил ему, что его подсобный рабочий - это бывший Коринфский митрополит. Услышав об этом, строитель упал в ноги Макарию и стал просить у него прощения за то, что поставил его выполнять грязную работу. Как сообщает Афанасий Париос, св. Макарий предавался строгому посту, вкушая немного масла только по субботам и воскресеньям. Чтобы его не превозносили, он говорил своим посетителям, что не вкушает масла потому, что оно ему вредит. В своем подвиге он проявлял рассудительность. Так, например, однажды местный житель, Иоанн Каменос, пригласил его к себе в гости и накрыл стол. Хотя Макарий в тот день держал строгий пост, чтобы не обидеть хозяина, он нарушил его и ел то, что ему предлагали. С какого-то момента Макарий начал приходить по воскресным и праздничным дням в приходские храмы близлежащих селений. Здесь он не служил, а только говорил проповеди за литургией. Святой Макарий жил в совершенной нищете. Однако, время от времени ему жертвовали определенные суммы денег, иногда значительные. Он тут же помогал этими деньгами нуждавшимся. Иногда, когда кто-нибудь обращался к нему за помощью, он сам просил денег у своих знакомых, и таким образом помогал нуждающемуся. Также он продолжал собирать деньги на осуществление изданий аскетических книг. Если в самом начале пребывания св. Макария на Хиосе его почти никто не беспокоил, то со временем к нему стало приходить все больше и больше людей. Ища покоя, он решил оставить остров и перебраться на о. Патмос. Однако и здесь он не нашел желанного уединения, и был вынужден вернуться назад, на Хиос. Он решил предаться еще более строгим подвигам. С этой целью он нашел неподалеку от все той же часовни св. Петра небольшую расщелину, расширил ее и поселился в ней, предавшись более строгим подвигам. Однако вскоре и сюда стало приходить множество людей, отрывая св. Макария от молитвы. Тогда он решил перебраться в другую пещеру - в 150-ти метрах от первой. Теперь он попеременно жил то в одной, то в другой пещере. Помимо прочего, в этом был также следующий смысл. По замечанию проф. Пападопулоса, подвижники часто строили себе по две келии, на небольшом расстоянии одна от другой. Они это делали с той целью, чтобы, когда один и тот же вид из одной келии начинал утомлять их взгляд, можно было сменить вид и отдохнуть от однообразия пейзажа. В том числе с этой целью св. Макарий, как знаток тонкостей подвижнического искусства, жил в двух келиях. В 1784-м году св. Макарий ездил на Святую Гору. Здесь он встретился со св. Никодимом Святогорцем, которому передал для редактирования труды Симеона Нового Богослова. Эти труды были изданы в Венеции в 1790 году под следующим заголовком: "Преподобного… отца нашего Симеона Нового Богослова известные труды, разделенные на две части, из которых первая содержит слова Преподобного,… переведенные на разговорный язык… духовником Дионисием Загореем… Вторая же часть содержит другие его поэтические слова… В Венеции, 1790. Издано … В Венеции, 1790. Издано Николаем Гликисом из Иоаннины". Таким образом, согласно титула издания, прозаические слова преп. Симеона, составившие первую часть издания, были переведены на разговорный язык Дионисием Загореем. Между тем, Дионисий был лишь переписчиком и сотрудником преп. Никодима Святогорца. Львиную же долю труда, если не весь труд по переводу трудов св. Симеона Нового Богослова взял на себя преп. Никодим, как об этом свидетельствует его биограф Евфимий[20]. Дионисий, по всей видимости, помогал св. Никодиму исправлять текст. Почему, тем не менее, только его имя упомянуто в титуле издания, можно объяснить либо тем, что св. Никодим по смирению не желал, чтобы его имя фигурировало в издании, либо ошибкой типографии[21]. Как и в случае с другими святоотеческими изданиями, текст трудов преп. Симеона Нового Богослова был предоставлен св. Никодиму св. Макарием, который собрал его из различных рукописей и свел в один сборник. Он также нашел деньги для издания трудов в Венеции. Об этом существует два верных исторических свидетельства. Первое - Георгия Завираса (†1805), который сообщает, что Макарий "дал деньги на издание… и Симеона Нового Богослова"[22]. Другим важным свидетельством является уже упомянутое письмо преп. Паисия Величковского болгарскому старцу Феодосию. Здесь он, в частности, сообщает: "По времени же малом (Макарий) имеет намерение печати предати и книгу великую святого Симеона Нового Богослова"[23]. Живя на Хиосе, Макарий не изменил своему обычаю, которому следовал еще будучи управляющим отцовских имений, помогать нищим и обездоленным. Так, его современник Георгий Завирас сообщает: "Скольких пленников освободил (Макарий), скольким голодным и больным помог.., почти невозможно посчитать"[24]. Приведем только несколько случаев его щедрой благотворительности. Так, например, он оказал существенную поддержку деятелю греческого Просвещения, Адамантису Кораису (1748-1833), когда тот юношей учился в Montpellier. Он помог старцу Нифону-колливаду (1736-1809) построить на острове Икария монастырь Благовещения. В 1779-м году он посетил этот монастырь и провел в нем некоторое время. Также, живя на Хиосе, св. Макарий принял важное служение "наставника мучеников". В Османской империи христиане за свои христианские убеждения не преследовались. Им позволялось держаться своей веры, не опасаясь за свою жизнь. Под угрозой смертной казни было запрещено лишь переходить из ислама в христианство. Этот закон был основной причиной мученической смерти греческих новомучеников. Их история во многом типична. В какой-то момент они совершали преступление против законов Османского государства: воровство, грабеж, прелюбодеяние и т.п. Единственной возможностью для них избежать законного наказания был переход из христианства в ислам. Многие, таким образом, принимали ислам и освобождались от наказания. Некоторые со временем раскаивались в измене своей вере и хотели вернуться в христианство. Однако, по турецким законам, за это им грозила смертная казнь. Многие, желая избежать ее, перебирались в отдаленные места, где их никто не знал, и жили там как христиане. Некоторые же, тем не менее, желая сполна искупить вину отречения, решались публично объявить о своем переходе назад в христианство. Судья, перед которым они объявляли о своем решении, мог присудить им только один приговор - смерть. Перед казнью они некоторое время содержались в тюрьме, куда к ним относительно свободно могли приходить родственники, знакомые и священник, для напутствования перед смертью. Такие священники-наставники мучеников избирались из самых достойных клириков. Они исповедовали и причащали приговоренных, укрепляя их на мученический подвиг. В греческом языке для них есть даже специальное слово: "алиптис" (aleiptis martyron).[25] Нужно заметить, что как подвиг новомучеников, так и наставничество приходивших к ним священников далеко не всегда находили должное понимание как среди простого народа, так и среди церковной иерархии и клира, многие представители которого не только препятствовали мученичеству, но и избегали напутствовать тех христиан, которые были уже приговорены к смерти. Так, св. Афанасий Париос упоминает случай, когда один желавший вернуться из ислама в лоно Церкви пришел в одну митрополию, чтобы спросить, что ему делать, и ушел оттуда ни с чем.[26] Негативное отношение как к тем из христиан, которые решались на мученический подвиг, так и к священникам, которые их наставляли, было даже в кругах Константинопольской патриархии. Так, например, Мануил Гедеон, историк нового периода Греческой Церкви, выражая отношение некоторых кругов патриархии, называет новомучеников "неразумными", а их наставников - "фанатиками"[27]. Итак, наставником мучеников был и св. Макарий. В связи с этим ему приходилось не только подвергаться постоянной опасности со стороны турецких властей, но и испытывать либо непонимание, либо откровенное осуждение со стороны некоторых церковных кругов. Несмотря на все это, он продолжал приходить в темницы к приговоренным на смерть христианам. Зачастую власти, зная намерения Макария, не пускали его к приговоренным. Тогда ему приходилось оговаривать себя как, например, неплательщика налогов, чтобы его посадили в тюрьму, и он мог общаться с новомучениками. Как сообщает св. Афанасий Париос, он "не только говорил им пять-десять слов для ободрения и разрешал их от грехов, но также много дней держал их рядом с собой, подготавливая их постом, молитвами, коленопреклонениями, слезами и стенаниями, пока в их душах не возгорался огонь божественной любви"[28]. В некоторых случаях такое наставничество было решающим. Так, например, новомученик Феодор Византиец (†1795), несмотря на первоначальное желание пострадать за Христа, впоследствии был одолеваем страхом перед смертью. Однако, укрепленный св. Макарием, он "как жаждущий олень устремился, чтобы сподобиться смерти за Христа"[29]. В другом случае, с новомучеником Дмитрием Пелопоннесским (†1803), св. Макарий также приложил немало усилий, чтобы возжечь в нем желание пострадать за Христа. Дмитрия, ко всему прочему, ему пришлось наставлять даже в основах веры. Кроме указанных двоих, св. Макарий подготовил к мученичеству также св. Полидора Киприота (†1794) и "других, в которых возжег желание подвига за веру"[30], имена которых мы не знаем. Будучи наставником мучеников, св. Макарий был свидетелем их героизма и мужества, которые часто не были видны другим. Кроме внешней решимости пострадать за Христа, он видел их внутреннюю брань, в результате которой они принимали трудное решение пожертвовать своей жизнью ради Христа. Мужество мучеников он описывает в своих письмах их родным, утешая их и убеждая со стойкостью и верой переносить потерю близкого человека. Таких писем сохранилось пять. Подвиг новомучеников был описан св. Макарием также в их житиях, которые он сам и составлял. Причина, по которой св. Макарий составлял жития новомучеников, состояла не только в том, чтобы прославить их страдания, но, наверное, в первую очередь, чтобы дать христианам пример верности Христу и Церкви, попытаться хотя бы в какой-то степени предотвратить процесс омусульманивания православного населения Османской империи, который и в эпоху св. Макария шел полным ходом. Написанные им жития новомучеников вошли в сборник, которому он дал название "Новый Лимонарий" (Neon Leimonarion). Это название было заимствовано у Иоанна Мосха (545 (552) - 619) - автора книги, на русском языке известной как "Луг духовный". В оригинале, однако, она называлась "Лимон" (Leimon), а позже получила название "Духовный лимон" (Pneumatikos leimon) и "Лимонарий" (Leimonarion). Для написания житий новомучеников святой Макарий пользовался сведениями, полученными от них самих, напутствуя их перед смертью. Также он пользовался рассказами знавших их людей, записями, сохранившимися в различных архивах и т.п. Кроме житий новомучеников, в "Новый Лимонарий" вошли жития других Святых, не публиковавшиеся ранее. Св. Макарий отыскивал рукописи с этими житиями в библиотеках Афона, Патмоса, Хиоса, одновременно с аскетическими трактатами. Также в сборник вошли душеполезные рассказы из житий Святых, которые могли бы назидать верных. Святой Макарий работал над "Новым Лимонарием" до конца своей жизни. В последние годы он привлек к составлению сборника своего ученика Никифора (1750-1821), впоследствии также причисленного к лику Святых (его память совершается 1/14 мая). В 1803-м году преп. Никифор Хиосский поселился в келии св. Георгия - неподалеку от келии св. Петра, в которой жил св. Макарий, - и мог постоянно общаться со своим учителем, занимаясь под его руководством в числе прочего составлением и редактированием житий. Св. Макарий, чувствуя, что не успевает закончить начатый им труд, поручил его завершение преп. Никифору. После смерти св. Макария в "Новый Лимонарий" внесли некоторые дополнения как св. Никифор, так и св. Афанасий Париос. Св. Никифор осуществил окончательную редакцию текста, и в 1819-м году книга вышла в свет. Она была напечатана в Венеции и носила следующее название: "Новый Лимонарий, содержащий древние и новые свидетельства, а также жития преподобных, собранные приснопамятным… Макарием Нотарасом, с дополнением из синаксариев Постной и Цветной Триоди, переведенных… Афанасием Париосом, с ними же и хвалебные последования различным новомученикам, составленные… Никифором Хиосским. Настоящее первое издание осуществлено… в Венеции Паном Феодосием, 1819". Святой Макарий приобрел не только авторитет знатока аскетической письменности и составителя житий, но и богослова, став в некотором смысле "правилом веры". Так, например, св. Афанасий Париос, прежде чем издать свое "Краткое изложение или Сборник Божественных догматов веры" (Лейпциг, 1806 г.), обратился к св. Макарию, чтобы он проверил этот текст на богословское соответствие, о чем было указано и в титуле книги. Другим примером того, какой богословский авторитет имел св. Макарий, является просьба, адресованная ему, а также св. Афанасию Париосу и Дорофею Вулисмасу, Константинопольским патриархом Неофитом VII (1789-1794, 1798-1801), который просил их проверить знаменитый "Пидалион" Никодима Святогорца на предмет его соответствия православному вероучению и канонической традиции.[31] Также св. Макарий уделял большое внимание изданию богословских книг, с целью богословского просвещения народа. Так, например, он способствовал изданию на греческом языке "Православного учения или сокращенной христианской Богословии" митрополита Московского Платона (Левшина)[32]. Сам он, вопреки, мнению некоторых исследователей, участия в переводе этой книги не принимал, потому что не знал ни немецкого, ни французского, с которых она была переведена на греческий. Его помощь заключалась только в изыскании денег для осуществления издания.[33] Так, в духовных подвигах, пастырских и писательских трудах св. Макарий провел наиболее плодотворную часть своей жизни, подвизаясь в своих пещерках на острове Хиос. Приближались последние месяцы его жизни. В первых числах сентября 1804-го года его разбил паралич, в результате чего у него отнялась вся правая сторона тела. Весь период болезни рядом с ним находились его ближайшие ученики: Нил Калогном и Никифор Хиосский. Он каждый день причащался Святых Таин, готовясь к смерти. 17-го апреля 1805-го года он упокоился. В этот же день - 17/30 апреля - Церковь празднует его память. Службу св. Макарию написал преп. Никифор Хиосский. Она была издана в 1863-м году иеромонахом Иосифом Хиосским вместе с житием, написанным св. Афанасием Париосом. Сергей Говорун [1]Жизнь и деятельность Св. Макария Нотараса (на греч. языке). Впервые издано вместе с последованием в 1863-м году. Последние издания жития св. Макария осуществлены в сборниках: Korinthiakon Agiologion, Коринф, 1977, 185-214. Neon Chiakon Leimonarion, Хиос, 1992, 234-243. (Далее: "Житие". Цитация будет вестись по первому из указанных сборников.) Наиболее полным современным жизнеописанием св. Макария является книга профессора Патрологии Афинского университета Стилиана Пападопулоса Святой Макарий Коринфский. Родоначальник Филокализма, вышедшая первым изданием в Афинах в 2000-м году. (Далее: "Святой Макарий Коринфский".) [2]Георгий Папазолис (1725-1770), родом грек, находился на службе русской армии. Принимал участие в подготовке восстания греков против турок, при поддержке русской армии. [3]Письмо от 15-го мая 1776-го года патриарху Софронию ?? (1774-1780). Цит. по: Святой Макарий Коринфский, 27. [4]Цит. по: Папулидис, К., Движение колливадов (на греч.), Афины, 1971, 62. [5]Там же, 62-63. [6]Там же. [7]Там же, 60-61. Полный текст синодального решения находится в: Meyer, P., Athos, Die Haupturkunden, Amsterdam, 1965, 236-241. [8]Такое решение было принято, например, на том же синоде июня 1776-го года, на котором были осуждены уже упомянутые колливады. [9]См.: Святой Макарий Коринфский, 37-42. [10]См.: там же, 34. [11]Не исключается также, что это произошло значительно позже, в 1784-м году (см.: там же, 128). [12]Житие и писание молдавского старца Паисия Величковского, изд. Оптиной пустыни, М., 1847, 224-225. [13]Оригинальное житие святого Никодима Святогорца (на греч.), Афины, 41985, 8. [14]См.: Святой Макарий Коринфский, 80. [15]См.: Житие, 193. [16]О семье фанариотов Маврокордатов см.: Legrand, E., Genealogie des Maurocordatos de Constantinople, Paris, 1900. [17]Последующие издания этой книги в Греции были осуществлены в 1861, 1901 и 1959 годах. [18]Житие и писание молдавского старца Паисия Величковского, изд. Оптиной пустыни, М., 1847, 225 [19]См.: Святой Макарий Коринфский, 83. [20]Оригинальное житие святого Никодима Святогорца, Афины, 41985, 10. [21]См.: Феоклит Дионисиат, Святой Никодим Святогорец (на греч.), Афины, 1954, 175. [22]Завирас. Г., Новая Эллада или Греческий Театр (на греч.), Афины, 1872, 459. [23]Житие и писание молдавского старца Паисия Величковского, изд. Оптиной пустыни, М., 1847, 225. [24]Завирас, Г., Новая Эллада или Греческий Театр (на греч.), Афины, 1872, 459. [25]Единственным на данный момент специальным исследованием, посвященным священникам-наставникам мучеников, является статья отца Георгия Дорбаракиса: Наставники мучеников (на греч.), в сборнике: Святой и Мученик в жизни Церкви, Афины, 1994, 113-132. [26]Житие, 201. [27]Гедеон, М., Канонизация. Порядок причисления к Святым (на греч.), Салоники, 1984, 27, 38, 125… [28]Житие, 201. [29]Житие, 202. [30]Житие, 197. [31]См.: Пидалион, Афины, 1993, 5, 9. [32]Первое русское издание было осуществлено в 1765 г. Французский перевод этого произведения был издан в 1776 г., а немецкий - в 1770. [33]Первое издание было осуществлено в 1782-м году, и уже в следующем году книга была издана во второй раз. ИЗ ИСТОРИИ "ДОБРОТОЛЮБИЯ" Трудно найти другую духовную книгу, вышедшую в свет в течение последних нескольких столетий, которая бы оказала столь значительное влияние на весь христианский мир, как "Добротолюбие". Справедливо поэтому замечание епископа Амфилохия (Радовича), который говорит: "Нет никакого сомнения, что Добротолюбие, как обожения орган, как справедливо назвал его преподобный Никодим Святогорец, является корнем и подлинным непосредственным или косвенным источником почти всех настоящих духовных всплесков и богословских течений в Православии с конца XVIII века до сего дня". Добавим к этому, что влияние "Добротолюбия" распространилось не только на Православие, но на весь христианский мир. СОСТАВИТЕЛЬ "ДОБРОТОЛЮБИЯ" ИСТОРИЧЕСКИЙ КОНТЕКСТ ИСТОЧНИКИ "ДОБРОТОЛЮБИЯ" РЕДАКТИРОВАНИЕ И ИЗДАНИЕ СБОРНИКА СЛАВЯНСКОЕ "ДОБРОТОЛЮБИЕ" РАЗВИТИЕ "ФИЛОКАЛИЗМА" ВЕХИ РАСПРОСТРАНЕНИЯ "ДОБРОТОЛЮБИЯ" СОСТАВИТЕЛЬ "ДОБРОТОЛЮБИЯ" Идея составить сборник святоотеческих текстов, посвященных умному деланию и аскетическим предпосылкам к нему, принадлежала митрополиту Коринфскому св. Макарию Нотарасу (1731-1805). О мотивах, подвигших его к такому предприятию, сообщает его сподвижник и сотрудник на ниве собирания и издания святоотеческих текстов преп. Паисий Величковский, в своем письме болгарскому старцу Феодосию. Здесь он, во-первых, сообщает: "Преосвященнейший Кир Макарий, бывший митрополит Коринфский, еще от юного своего возраста толико неизреченную, Божиим действом, к книгам отеческим, трезвению и вниманию ума и безмолвию, и молитве умной, сиречь умом в сердце совершаемой, учащим, любовь стяжа, яко все житие свое на всеприлежнейшее взыскание оных, и трудолюбивое своею рукою, яко преискусен во внешнем учении сый, и многоиждивное руками краснописцев преписание определил есть"[1]. То есть, св. Макарий с юношеских лет имел ревность к духовному подвигу и любовь к аскетической письменности, которые и влекли его к поиску и собиранию аскетических трактатов. Другой причиной, почему св. Макарий занялся этим делом, было, во-первых, фактическое отсутствие в широком обращении аскетических произведений, а во-вторых, угроза потери рукописей с произведениями древних подвижников благочестия, которые хранились в монастырских библиотеках. Об этом также сообщает преп. Паисий Величковский: "О выпечатании же таковых книг от давних лет воистину блаженный сей кир Макарий Митрополит желание возыме таковы намерением, да не приидут сии святые книги во всеконечное забвение и от лица земли истребление, в неже мало мало уже и не приидоша"[2]. ИСТОРИЧЕСКИЙ КОНТЕКСТ Действительно, к восемнадцатому веку образовался кризис как в богословской, так и в аскетической литературе. Например, богословские трактаты Отцов Церкви почти полностью вышли из широкого обращения и перестали переписываться. Древние рукописи с ними ветшали в монастырских книгохранилищах, а иногда и просто погибали. Подобная ситуация была и с аскетическими произведениями древности. Популярной была другого рода литература, которую составляли выдержки из трудов Отцов Церкви упрощенного нравственно-назидательного характера, моралистические проповеди и наставления, построенные зачастую по западным образцам[3]. "Бестселлерами" эпохи были такие произведения как, например, Thisauros (Сокровище) Дамаскина Студита (†1577), Amartolon sotiria (Спасение грешных) и Neos Paradisos (Новый рай) критского монаха Агапия Ландоса (†1664/1671), которые как раз и отличались своим упрощенным морализмом. Движение колливадов, которое было призвано обновить различные аспекты церковной жизни эпохи, вернуть ее в святоотеческое русло, в числе прочего возбудило интерес к аскетическим и созерцательным произведениям древних подвижников благочестия. В рамках этого движения следует рассматривать деятельность св. Макария по собиранию в различных библиотеках рукописей с подобного рода произведениями и их изданию. В рамках этого же движения, еще до св. Макария были предприняты попытки выпустить в широкое обращение аскетико-созерцательные произведения. Так, Неофит Кавсокаливит (†1784), стоявший у истоков колливадского движения, перевел Слова преп. Симеона Нового Богослова, которые, однако, остались неизданными. Также Никифор Феотокис (1730-1800), который, однако, не был колливадом, в 1770-м году издал труды преп. Исаака Сирина. Тем не менее, все эти попытки были спорадическими. Преп. Макарий первый систематически подошел к делу собирания и издания аскетических трактатов. Наиболее зрелым и значительным плодом такого рода деятельности стало "Добротолюбие". ИСТОЧНИКИ "ДОБРОТОЛЮБИЯ" Рукописи аскетических произведений, вошедших в "Добротолюбие", св. Макарий искал и переписывал в период 1775-1776-х гг. в библиотеках Патмоса, Хиоса и, главным образом, Афона, как об этом сообщает преп. Паисий: "Иже (Макарий), пришед во святую Афонскую гору, и с неисповедимым усердием и превеликим тщанием во всех вивлиофиках великих святых обителей многи обрете таковые отеческие книги, яковых еще у себе и дотоле не имеяше"[4]. Встает вопрос, какие именно рукописи использовал св. Макарий для составления "Добротолюбия". Подсказку для решения этого вопроса дает все тот же преп. Паисий Величковский, который сообщает: "Паче же всех в вивлиофике преславной и великой обители Ватопедской обрете (Макарий) бесценное сокровище, сиречь книгу о соединении ума с Богом, от всех святых великими ревнителями в древние времена собранную, и прочие о молитве, нами еще и доселе не слышанные книги."[5] Таким образом, в библиотеке Ватопедского монастыря св. Макарий обнаружил книгу, составленную - на основании писаний "всех святых" - в древности "великими ревнителями" и посвященную "соединению ума с Богом". Это дало основание некоторым исследователям, в частности, проф. Солунского университета Э. Тахиаосу[6], предположить, что за основу "Добротолюбия" был взят некий древний сборник, составитель которого собрал аскетико-мистические тексты ранее живших подвижников благочестия, хранившийся в Ватопедском монастыре. По мнению исследователя, ядро "Добротолюбия", по всей вероятности, составил кодекс № 605 XIII века Ватопедского монастыря. Он состоит из отрывков богословских и аскетических трактатов Отцов, живших до XIII столетия. Тексты из этого кодекса составили первые четыре тома "Добротолюбия". Пятый том, в который входят труды подвижников эпохи исихастских споров, по мнению Тахиаоса, был составлен на основании другого, позднейшего сборника, которым мог быть, например, ватопедский кодекс № 262 XV века. Этот или другой подобный кодекс мог быть теми "прочими о молитве, нами еще и доселе не слышанными книгами", о которых говорит преп. Паисий Величковский. Между тем, указанный кодекс № 605 не является сборником аскетико-мистических произведений в чистом виде, как и вообще ни в одной из библиотек, которыми мог бы пользоваться св. Макарий, не обнаружено кодекса, который мог бы считаться сборником аскетико-мистических произведений, аналогичным "Добротолюбию". Ватопедский сборник является наиболее полным по количеству содержащихся в нем аскетических трактатов. Но и в нем эти трактаты не преобладают. Большинство текстов, составляющих этот сборник, носит богословский характер и принадлежит Григорию Чудотворцу, Афанасию Великому, Григорию Богослову, Григорию Нисскому, Иоанну Златоусту, Иоанну Дамаскину, Максиму Исповеднику, патриарху Фотию и другим. Кроме того, в этом сборнике содержится только шесть текстов из тридцати шести входящих в "Добротолюбие". Также не все аскетические тексты, входящие в этот и другие кодексы, которые использовал св. Макарий, содержатся в "Добротолюбии". Все это позволило профессору Афинского университета С. Пападопулосу[7] сделать вывод, что ни Ватопедский кодекс № 605, ни какой-либо другой кодекс нельзя считать основой "Добротолюбия". Сборник аскетико-мистических текстов составил сам Макарий, который и собрал "Добротолюбие" по крупицам и из различных кодексов. Что же касается свидетельства преп. Паисия о том, что Макарий нашел в Ватопедском монастыре "книгу о соединении ума с Богом", которую использовал для составления своего сборника, то, по мнению Пападопулоса, подобная книга могла быть просто использована св. Макарием в большей мере, чем другие книги, но не стала основой сборника, составлением которого мы обязаны исключительно Макарию. Ему же мы обязаны названием сборника - "Добротолюбие" (Philokalia). Это название было заимствовано св. Макарием у другого сборника, составленного между 357-360-м годами св. Григорием Богословом. В "Добротолюбие" Св. Григория вошли отрывки из произведений Оригена.[8] По аналогии с этим сборником отрывков, объединенных общей темой и общим замыслом, назвал своей сборник и св. Макарий. Темой его "Добротолюбия" стала аскетика и мистический опыт древних подвижников благочестия. Этимологически это слово означает "Любовь к красоте", "красотолюбие". Красота имеется ввиду духовная, которой приобщается христианин в результате следования наставлениям Отцов, собранным в сборнике. РЕДАКТИРОВАНИЕ И ИЗДАНИЕ СБОРНИКА В 1777-м году св. Макарий закончил собирать материал для сборника аскетико-мистических произведений древних подвижников благочестия. Переписанные из различных кодексов тексты он свел в одну книгу и передал для редактирования преп. Никодиму Святогорцу (1749-1809). С преп. Никодимом св. Макарий познакомился приблизительно тремя годами раньше, когда жил в монастыре Пресвятой Богородицы на острове Гидра. Св. Никодим, который был еще тогда мирянином, специально приезжал на остров, чтобы познакомиться с Макарием, будучи наслышан о его добродетельности и учености. Уже тогда Николай Калливурцзис, как звали в миру св. Никодима, который был младше св. Макария на восемнадцать лет, произвел на него большое впечатление своей ученостью, рассудительностью и, главное, ревностью к духовной жизни. Духовные дарования, которые проявились в св. Никодиме очень рано, вместе с ученостью и незаурядным филологическим даром, были как раз тем, в чем нуждался св. Макарий для подготовки к изданию святоотеческих произведений. О незаурядных способностях св. Никодима остались свидетельства его школьных соучеников: "Он наизусть знал то, что читал, не только из философии, экономики, медицины, астрономии и военного дела, но и всех поэтов, историков, древних и новых, греческих и латинских, также как и все творения Святых Отцов. Ему было достаточно однажды прочитать какую-нибудь книгу, чтобы на всю жизнь ее запомнить."[9] За годы учебы он овладел в совершенстве латинским, итальянским и французским языками. Имея такие предпосылки, а также уже в молодом возрасте овладев основами духовной жизни, преп. Никодим приступил к сотрудничеству со св. Макарием в издании святоотеческих произведений, и в первую очередь "Добротолюбия". Как уже было сказано, началось это в сотрудничество в 1777-м году на Афоне. Об этом сообщает, в частности, биограф и друг преп. Никодима Святогорца иеромонах Евфимий. По его сведениям, живя на Афоне, в келии преп. Антония в Кариях, св. Макарий пригласил к себе Никодима Святогорца, который незадолго до этого, в 1776-м году пришел на Афон и был пострижен в малую схиму в монастыре св. Дионисия. Преп. Никодим, откликнувшись на просьбу св. Макария, произвел общее редактирование текста, а также написал предисловие и краткие жития каждого из авторов, вошедших в сборник. Примечательно, что тексты не были переведены на разговорный язык, как другие святоотеческие тексты, которые издавали св. Макарий и св. Никодим, но оставлены такими, какими они были в оригинале. На разговорном языке в конце книги было помещено только семь заключительных текстов. На новогреческий язык "Добротолюбие" было переведено лишь в середине двадцатого столетия. Вместе с "Добротолюбием" св. Макарием и св. Никодимом тогда же были подготовлены две другие книги. Во-первых, так называемый "Эвергетин". Этот сборник был составлен еще в одиннадцатом веке монахом Павлом, основателем и первым игуменом Эвергетидской обители в Константинополе (†1054). И во-вторых, "О божественном и священном частом причащении". В этой книге развивалась апология частого причащения святых Христовых Таинств. С подготовленными таким образом книгами св. Макарий покинул Святую Гору. Он отправился сначала на остров Хиос, а затем в Смирну. Здесь он обратился к своим знакомым и различным благотворителям с просьбой пожертвовать деньги на издание этих книг. Основную поддержку он нашел у представителя богатой аристократической семьи Маврокордатов - Иоанна[10]. Собрав необходимую сумму, он отослал ее, вместе с рукописями книг, в Венецию. В 1782-м году здесь и вышло в свет первое издание "Добротолюбия". Полностью книга имела следующее название: Добротолюбие священных трезвомудрцев, собранное из святых и богоносных отцов наших, в котором, через деятельную и созерцательную нравственную философию, ум очищается, просвещается и совершенствуется. Исправленное и теперь первым изданием изданное на средства честнейшего и боголюбивейшего господина Иоанна Маврокордата, на общую пользу православным. В Венеции, 1782. У Антония Вортоли. Con Licenza de Superiori, e Privilegio Фраза "Con Licenza de Superiori, e Privilegio" означает, что книга не противоречит католическому вероучению и получила соответствующее разрешение цензуры. Большая часть тиража "Добротолюбия" сразу же была разослана по всему востоку. Несколько экземпляров, однако, попало и в западные библиотеки. Издатели Греческой Патрологии Миня, начиная с 85-го тома, стали пользоваться и "Добротолюбием". Тем не менее, на Западе эта книга оставалась большой редкостью.[11] СЛАВЯНСКОЕ "ДОБРОТОЛЮБИЕ" Один экземпляр "Добротолюбия" был отослан преп. Паисию Величковскому. Его он получил, скорее всего, от самого св. Макария. На нем он собственноручно сделал надпись по-гречески[12]. Через некоторое время бoльшая часть книги была переведена преп. Паисием и его учениками на славянский язык. Инициатором издания славянского перевода выступил митрополит Санкт-Петербургский Гавриил (Петров). Будучи сам "строгим постником, молитвенником и аскетом, и не только в замысле, но и в жизни", как охарактеризовал его о. Георгий Флоровский[13], он увидел важность распространения этой книги в России. Старец Паисий, однако, имел опасения относительно целесообразности ее издания. Он опасался, "чтобы люди самонадеянные не стали превратно толковать содержащееся в ней (книге) святое учение и, занимаясь ею самочинно, без надлежащего руководства и порядка, не впали бы в самомнение и прелесть, и тем не подали бы повода к уничижению святыни"[14]. Тем не менее, митрополиту Гавриилу все же удалось убедить старца Паисия издать книгу. Таким образом, в 1791-м году ученик преп. Паисия - монах Афанасий - привез в Санкт-Петербург греческое издание книги и ее славянский перевод. Получив перевод, митрополит Гавриил отдал его на правку. Сначала он был проверен знатоками греческого языка из Александро-Невской Академии, а затем отдан для пересмотра и исправления преподавателю греческого языка в Троице-Сергиевой Лавре Якову Дмитриевичу Никольскому, ставшему впоследствии протопресвитером Московского Успенского собора. Проверенный и исправленный текст "Добротолюбия" был отдан в печать в Синодальную типографию в Москве и вышел в свет в 1793-м году - через одиннадцать лет после греческого издания. Второе издание славянского "Добротолюбия" вышло в 1822-м, а третье - в 1832-м году. Оба издания были осуществлены стараниями святителя Филарета Московского. Перевод "Добротолюбия" на разговорный русский язык был осуществлен свт. Феофаном Затворником. Это был скорее пересказ, чем перевод, да и тот выборочный. Он был издан в 1877-м году. РАЗВИТИЕ "ФИЛОКАЛИЗМА" Митрополит Гавриил, настаивая на необходимости скорейшего издания "Добротолюбия" на славянском языке, был прав - в этой книге нуждалась как Русская Церковь, так и русское общество в целом. "Добротолюбие" способствовало распространению исихастской традиции во многих монастырях России. Так, известно, например, что преп. Серафим Саровский не только сам постоянно читал "Добротолюбие", но и своим посетителям рекомендовал изучать эту книгу. В наибольшей степени, однако, влияние "Добротолюбия" сказалось на развитии традиции оптинского старчества. Этой традицией, как известно, была оплодотворена и значительная часть русской культуры. Одним словом, "в … век душевной раздвоенности и разорванности проповедь духовного собирания и цельности получила особую значительность. Издание словено-русского Добротолюбия было событием не только в истории русского монашества, но и в истории русской культуры вообще. Это был сдвиг и толчок…"[15] Не столь успешно складывалась судьба "Добротолюбия" в Греции. Вскоре после выхода книги в свет в 1782-м году, в Греции совершилась освободительная революция (1821 г.), которая вместе с политической свободой принесла греческому народу духовное рабство. После убийства первого правителя свободной Греции Иоанна Капподистрии (1776-1831), к власти пришло правительство из протестантов-баварцев, во главе с молодым королем Оттоном I (1815-1867). Это правительство инициировало незаконное объявление Элладской Церковью автокефалии (1831 г.), закрыло множество монастырей, превратило Церковь в государственное учреждение, ограничив ее живительное влияние на греческое общество. К этому присовокупилось стремительное распространение в Греции идей Просвещения, а позже - позитивизма, способствовавшее усугублению секуляризации греческого общества. На фоне этого кризиса, в определенной мере продолжающегося до сих пор, "Добротолюбие" и колливады на протяжении девятнадцатого и первой полвины двадцатого столетия оказывали в целом незначительное влияние на развитие духовной жизни в Греции. Поэтому нет ничего удивительного в том, что "Добротолюбие", изданное впервые в 1782-м году небольшим тиражом, было переиздано лишь более чем через сто лет - в 1893-м году. Однако тираж и этого издания тоже был незначительным. Примечательно, что в выходившей в 30-е годы двадцатого столетия "Большой Греческой Энциклопедии", в статье "Добротолюбие" говорится лишь о сборнике, составленном каппадокийцами, а о "Добротолюбии" св. Макария и св. Никодима не сказано ни слова. В широкое обращение книга была выпущена лишь в середине века, когда в духовном климате Греции наметились радикальные изменения, связанные с обретением своей идентичности, возвращением к традиционным духовным устоям. Откликом на этот перелом стало третье по счету издание "Добротолюбия", осуществленное в 1957-1963-м годах. Возрождению филокализма в Греции в середине двадцатого века во многом способствовало богословие русской диаспоры, развившееся под влиянием в том числе "Добротолюбия". Таким образом, спустя полтора столетия после своего выхода на греческом языке, "Добротолюбие" вернулось на свою родину, пройдя долгий путь по другим странам - главным образом России. Русская филокалистическая традиция оказала решающее влияние не только на Грецию, но и на другие страны, в том числе инославные. Она повлияла на развитие и европейской культуры. Мы не будем здесь подробно анализировать это влияние, но скажем о нем в общих чертах словами Х. Яннараса: "Динамическое освоение филокалистического возрождения было осуществлено в середине 20-го века русскими богословами послереволюционной диаспоры. Оно стало первым, после 14-го столетия, обретением богословского самосознания и самоотождествления православных. Это потрясающее пробуждение вызвало значительные преобразования в широких кругах европейского богословия и вызвало то, что значительные римо-католические богословы обратились к изучению Греческих Отцов, Православного богослужения и искусства. "Неопатристический" поворот римокатоликов нашло себе скрытое, но в любом случае утешительное выражение на Втором Ватиканском соборе (1962-1965), которое, тем не менее, скоро утонуло в консервативном противодействии ватиканской бюрократии. Влияние русских богословов диаспоры было очень плодотворным как в Греции, так и в Румынии и Сербии, открывая "богословскую весну" 60-ых. Таким образом филокалическое возрождение после исторического путешествия длинной в сто семьдесят лет возвратилось в место своего происхождения, в отправную точку создателя филокалического движения Святого Макария Нотараса."[16] ВЕХИ РАСПРОСТРАНЕНИЯ "ДОБРОТОЛЮБИЯ" В конце остается указать основные вехи распространения "Добротолюбия" в мире. 1782 г. - первое греческое издание, осуществленное в Венеции. 1793 г. - в Петербурге издается славянский перевод преп. Паисия Величковского. 1877 г. - издается частичный перевод или, лучше сказать, пересказ "Добротолюбия" на русский язык, выполненный свт. Феофаном Затворником. 1893 г. - второе греческое издание, осуществленное Панайотом Дзелатисом. Как и первое издание 1782-го года, малотиражное, и поэтому сразу же ставшее раритетом. 1946 г. - начало издания перевода "Добротолюбия" на румынский язык. Автором перевода был выдающийся румынский богослов о. Дмитрий Станилоаэ (1903-1993). До 1948-го года были изданы четыре тома из запланированных десяти. Затем под давлением государства издание было прекращено. Лишь через тридцать лет оно было возобновлено. С 1976-го по 1981-й гг. были изданы оставшиеся шесть томов. В румынское "Добротолюбие" вошло большее количество текстов, чем было в греческом оригинале. Так, о. Дмитрий дополнил его некоторыми текстами преп. Максима Исповедника и преп. Григория Паламы. Он также заново написал вступительные статьи к каждому автору и снабдил тексты обширными примечаниями. 1951 г. - "Добротолюбие" начинает распространятся в Западной Европе. В этом году английский издательский дом "Faber & Faber" издал первый том двухтомной антологии текстов из "Добротолюбия". Перевод текстов на английский язык был выполнен Евгенией Кадлубовской и православным англичанином G.E.H. Palmer'ом по русскому тексту свт. Феофана. Этот том имел следующий заголовок: Writings from the Philokalia on the Prayer of the Heart. Второй том антологии вышел в 1954-м году и имел следующий заголовок: Early Fathers from the Philokalia. Издательство вначале опасалось издавать эту книгу. На ее издании, тем не менее, настоял советник издательства и нобелевский лауреат T. S. Eliot. В конце концов успех издания оказался таким, что за десять лет было восемь переизданий книги. Католический журнал "Catholic Gerald" охарактеризовал "Добротолюбие" как одно из наиболее значительных произведений, когда-либо переводившихся на английский язык. 1953 г. - еще в меньшем объеме, чем в английском издании, в Париже вышло издание "Добротолюбия" на французском языке. Оно было осуществлено Жаном Gouillard'ом и имело заголовок: Petite Philocalie de la priere du cur. 1957 г. - тот же Жан Gouillard издает в Цюрихе антологию из "Добротолюбия" на немецком языке. Издание имеет титул: Kleine Philokalie zum Gebet des Herzens, и осуществлено на основе французского текста. 1957-1963 гг. - третье греческое издание. Издатель: издательский дом "Astir-Papadimitriou", под редакцией архимандрита Епифания Феодоропулоса. Данное издание было переводом "Добротолюбия" на новогреческий язык. Это сыграло важную роль в его широком распространении. Именно это издание оказало существенное влияние на возрождение духовной жизни в Греции, начавшееся в середине двадцатого века. 1979-1986 гг.- новое издание полного текста "Добротолюбия", предпринятое Abbaye de Bellefontaine. Перевод с греческого выполнен православным французом и поэтом Jacques Touraille, под редакцией протопресвитера Бориса Бобринского. 1979 г. - издательством "Faber&Faber" начал издаваться новый, полный перевод "Добротолюбия" на английский язык с греческого оригинала, в авторстве Джеральда Palmer'а, Филиппа Sherard'а и епископа Диоклийского Каллиста (Ware): The Philocalia, London, Boston. До сих пор издано четыре тома. Пятый том в скором времени должен выйти в свет. Как и в случае с изданием Кадловдовской и Пальмера, вышедшие тома этого издания уже несколько раз переиздавались. 1984-1988 гг. - в Салониках вышел полный перевод "Добротолюбия" на новогреческий язык, выполненный А. Галитисом. В девяностых годах на новогреческом языке в издательстве "Апостольская диакония" издавалась двухтомная антология, названная Малое Добротолюбие. Первый том (первое издание: 1992, 2-е: 1994, 3-е: 1998) был подготовлен архим. Евсевием, и второй (первое издание: 1995, 2-е: 1998) - Е. Караковунисом. Сергей Говорун [1]Житие и писание молдавского старца Паисия Величковского, изд. Оптиной пустыни, Москва, 1847, 224. [2]Там же, 225. [3]Наиболее яркий пример этого - знаменитый в свое время проповедник, епископ Керникский и Калаврийский Илья Миньятис (1669-1714). Историк новогреческой литературы К. Димарас характеризует его проповеднический стиль следующим образом: "Слово Миньятиса перегружен украшениями и рюшками итальянского барокко… Оно изобилует риторическими фигурами,.. образами, параболами, мечтаниями, диалогами… В эпицентре его учения находится нравственная проблема". [4]Житие и писание молдавского старца Паисия Величковского, изд. Оптиной пустыни, Москва, 1847, 224-225. [5]Житие и писание молдавского старца Паисия Величковского, изд. Оптиной пустыни, Москва, 1847, 225. [6]Тахиаос, Э., Паисий Величковский (1722-1794) и его аскетико-филологическая школа (на греч. языке), Салоники, 1964. [7]С. Пападопулос, Святой Макарий Коринфский. Родоначальник филокализма (на греч. языке), Афины, 2000, 45-51. [8]О "Добротолюбии" св. Григория Богослова см., например: Robinson, J.A., The philocalia of Origen, Cambridge, 1953. [9]Феоклит Дионисиат, Святой Никодим Святогорец (на греч. языке), Афины, 1954, 31. [10]Иоанна Маврокордат был молдавским воеводой с 1743 по 1747-й годы. О семье фанариотов Маврокордатов см.: Legrand, E., Genealogie des Maurocordatos de Constantinople, Paris, 1900. [11]Срв.: "…ex libro inter rariores rarissimo" (PG 127, col. 1127). [12]Этот экземпляр находится в Британском музее, куда он был подарен отцом North'ом. Неизвестно, правда, как он у него самого оказался. (См.: Une Moine de l`Eglise d'Orient, La priere de Jesus, 62.) [13]Флоровский, Г., Пути русского богословия, Париж, 31983, 123. [14]Из предисловия к Житию и писаниям молдавского старца Паисия Величковского, изд. Оптиной пустыни, Москва, 1847, II. [15] Флоровский, Г., Пути русского богословия, Париж, 31983, 126. [16]Яннарас, Х., Православие и Запад в новейшей Греции (на греч. языке), Афины, 19963, 194-195.