Протоиерей Игорь Прекуп
О лжи
Что лгать нехорошо – это мы знаем с детства. Тем не менее, мало кто из нас никогда не
врет, не лицемерит, не лукавит. «Такова жизнь», – скажут умудренные житейским опытом.
В этих словах звучит не столько оправдание тех, кто обстоятельствами принуждается лгать,
сколько оправдание лжи как таковой, что пострашнее отдельных случаев лжи. Благодаря
такому «мудрому» пониманию жизни у человека притупляется чувство правды, чувство
греха и как бы замораживается совесть. Такой, может быть, и лжет не чаще других, но его
ложь качественно много «совершенней» лжи того, кто, вынужденно солгав, переживает об
этом.
«Жить не по лжи!» – провозгласил в свое время Солженицын. Любопытно, что
советские диссиденты-правозащитники восставали в первую очередь именно против лжи.
Конечно, и против преследования инакомыслящих, и против тоталитаризма, и против
насилия, и против однопартийной системы, и против многого другого, но в первую очередь
– против лжи. Не только против конкретных случаев лжи, а именно против лжи как основы
общественной жизни, как принципа общественно-политического устройства.
«Раньше у нас были идеалы!» – вздыхают иные по «старым добрым временам». Да,
существовавшая идеологическая система обеспечивала до поры до времени определенную
стабильность и успокаивала не слишком щепетильную совесть. Но ведь идеалы-то были
выдуманные!.. А ничего, – говорят, – главное, что люди верили в них и жили по-людски.
Действительно, бескорыстие, дружба, сознание ответственности за происходящее вокруг и
пр. – это если и не всем было свойственно, все же поощрялось морально, считалось
нравственной нормой. Так что же: правы вздыхающие по советскому прошлому, по идеалам
хотя бы и ложным?
Нет. С ностальгией вспоминать «совок» – безнравственно. Особенно для
христианина. Почему? Потому, что советская система, при всех ее бесспорных плюсах
последних десятилетий, основывалась на лжи, что проявлялось в одной большой лжи
коммунизма и множестве маленьких.
Большая ложь состояла в том, что Бога, якобы, нет. Нет, стало быть и вечной жизни,
нет и греха… А меньшие касались предназначения человека и реальной мировой историко-
политической ситуации: мы строили «светлое будущее», и страна наша была уже «одной
ногой» в нем, в капиталистическом же мире хорошо жили только «акулы империализма»,
да их приспешники. Все, кто не желал повторять официальный бред, смели читать
антисоветскую литературу и (совсем уж недопустимо!) позволяли себе иметь и высказывать
вслух свое особое мнение, несовместимое с «курсом Партии и Правительства», попадали в
разряд «врагов народа», «предателей Родины» или просто психически больных,
нуждающихся в срочной госпитализации.
Протоиерей П. Солярский (19в.) писал: «Бог для того даровал нам способность
слова, чтобы мы взаимно открывали и сообщали друг другу свои мысли; но лжец не
сообщает другому своих мыслей, а говорит противное тому, что чувствует, и
следовательно, злоупотребляет сим даром Творца в противность святой Его воле…
Каждый человек имеет естественное право знать истину, и никто не желает, чтобы другие
пред ним лгали и его обманывали. Посему кто позволяет себе лгать перед другим, тот
нарушает естественное его право на истину и обнаруживает недостаток любви и уважения к
нему».
Разумеется, количественно лжи стало не меньше после падения тоталитарного строя,
но дело-то не в количестве. Либеральное общество дает простор многим лжецам, но само по
себе оно не принуждает лгать и не принуждает соглашаться с ложью. В этих условиях
человек не только имеет возможность узнать правду неудобную правящей верхушке, но,
что важнее всего, он свободно и безбоязненно может себе позволить открыто усомниться в
истинности официальной информации.
Конечно, неразумно строить иллюзии по поводу либерального общества, но все же
мы слишком уж мало ценим ту милость Божию, что именно вследствие ослабления, а затем
падения большевизма стала возможна широкая проповедь слова Божия, вследствие чего
многие пришли к вере. Мы открыто обличаем безбожие общества и безнравственность
власть имущих, но забываем при этом, что менее двух десятков лет прошло с тех пор, как
об этом и помыслить нельзя было. Нам лгали, нас принуждали лгать… Кого-то, впрочем, не
принуждали: иные лгали сознательно и самозабвенно, творчески, другие лгали, искренне
веря в истинность исповедуемых постулатов, но во лжи не жили только те, кто жил по вере.
Не просто верил тайно (даже от самого себя), а именно жил по вере, что нередко вредило в
земном плане. Жить по вере в государстве, которое проводило официальную атеистическую
политику, и значило «жить не по лжи». А тосковать нынче по коммунистам при которых
«хорошо жилось»… Обманутый человек унижен. Однако, человек, в котором не вызывает
негодования весть о том, что его обманывают, не просто унижен, а уничтожен как
личность. Что-то не в порядке у него с нравственным чувством, если оно не возмущается
ложью.
Впрочем, не стоит спешить с выводами о том, что диссидентское движение – образец
торжества человеческого достоинства. Многие представители антисоветской политической
оппозиции безусловно заслуживают глубокого уважения за мужество, бескомпромиссность,
стойкость, нетерпимость к лжи и несправедливости, но… не удивительно ли, что наиболее
яркими правозащитниками (кроме А. Солженицына) были люди нерелигиозные, как,
2
например, А. Сахаров? Но когда главная ложь упускается из виду, дорогого ли стоит борьба
с ложью производной, второстепенной? Более того: душа, ослепленная атеизмом и
маловерием, и в силу этого не замечающая лжи основополагающей, при наличии чуткой
совести абсолютизирует производную ложь, а потому испытывает к ней особую
нетерпимость.
Кроме того, ложь основополагающую (что Бога нет, что нам Его заповеди – не указ и
т.д.) мы преодолеваем в первую очередь внутри себя, тогда как ложь производная (что
«Партия – ум, честь и совесть нашей эпохи», что «в нашем обществе все для блага человека,
все во имя человека» и пр.) осуществляется преимущественно во внешней жизни. Потому и
борьба с ней есть борьба более внешняя, а стало быть – поверхностная, но потому, именно,
и более заметная.
Говорить же о торжестве человеческого достоинства там, где не опровергается
главная ложь – рановато.
Тоталитарное общество навязывает свою идеологию, лишая своих членов не только
источников информации, но еще и преследуя всех, кто проявляет способность к
самостоятельному мышлению. Либеральное общество предоставляет широкий выбор
источников информации, внедряя богоборческую идеологию искуснее, изящнее: не заявляя
безапелляционно, что Бога не существует, но как бы нашептывая, что даже если Он и
существует, я – сам по себе и для себя, я себе – и господин, и судья. И в сладкой оболочке
внешней свободы горечь основополагающей лжи проглатывается незаметно.
Не стоит обольщаться: противостояние между миром и христианством никогда не
прекращалось, ибо христиане всей своей жизнью проповедовали о небесном Отечестве. Под
«миром» в данном случае следует понимать совокупность зла и страстей, а также людей,
которые нераскаянно «ведут греховную жизнь, противную Божией воле, живут для
времени, а не для вечности» (свт. Игнатий Брянчанинов). Князь мира сего – диавол. Он же
назван в Писании «отцом лжи». И мир сей пронизан его ложью. В иные времена мир
открыто гонит Истину, в другие лукаво пытается подменить своей гармонией, своей
красотой – красоту и гармонию небесную, вечную, Божию. Как сказал преп. Макарий
Египетский: «Все усилие… и рачение у противника о том, чтобы прийти ему в возможность
отвлечь ум от памятования о Боге, от страха Божия и от любви Божией, земными
обольщениями и приманками отвращая его от истинно-доброго к мнимо-хорошему».
3