ПОЛНОТА БОЖЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ В ТРОИЦЕ

Чтобы сделать учение о Троице более доступным для понимания, Святые Отцы иногда прибегали к аналогиям и сравнениям. Так например, Троицу можно сравнить с солнцем: когда мы говорим «солнце», мы имеем в виду само небесное тело, а также солнечный свет и солнечное тепло. Свет и тепло являются самостоятельными «ипостасями», однако они не существуют изолированно от солнца. Но также и солнце не существует без тепла и света... Другая аналогия: вода, источник и поток: одно не бывает без другого... В человеке есть ум, душа и слово: ум не может быть без души и слова, иначе он был бы без-душным и бес-словесным, но и душа и слово не могут быть без-умными. В Боге есть Отец, Слово и Дух, и, как говорили защитники «единосущия» на Никейском Соборе, если Бог Отец когда-либо существовал без Бога Слова, значит, Он был бес-словесным или не-разумным.

Но подобного рода аналогии, конечно, тоже не могут ничего объяснить по существу: солнечный свет, например, не является ни личностью, ни самостоятельным бытием. Проще всего было бы объяснить тайну Троицы, как это сделал святитель Спиридон Тримифунтский, участник Никейского Собора. По преданию, будучи спрошен о том, как это может быть, чтобы три одновременно являлись одним, он вместо ответа взял в руки кирпич и сжал его.

Из размякшей в руках святителя глины вверх вырвалось пламя, а вниз потекла вода. «Как в этом кирпиче есть огонь и вода, — сказал святитель, — так и в едином Боге есть три Лица...»

Бог Троица не есть какое-то застывшее существование, не есть покой, неподвижность, статичность. В Боге полнота жизни, а жизнь есть движение, явление, откровение. Некоторые Божественные имена, как мы видели, имеют динамический характер: Бог сравнивается с огнем (Исх. 24:17), водой (Иер. 2:13), ветром (Быт. 1:2). В библейской книге Песнь Песней женщина ищет своего возлюбленного, который убегает от нее. Этот образ переосмыслен в христианской традиции как погоня души за вечно убегающим от нее Богом. Душа ищет Бога, но едва обретет — снова теряет, пытается постичь Его, но не может постичь, пытается вместить, но не может вместить. Он движется с большой «скоростью» и всегда превосходит наши силы и наши возможности. Найти и догнать Бога значит самому стать Божественным. Как, согласно физическим законам, если бы какое-либо материальное тело стало двигаться со скоростью света, оно само превратилось бы в свет, так и душа: чем ближе к Богу, тем более наполняется она светом и становится светоносной.

Священное Писание говорит, что «Бог есть любовь» (1 Ин. 4:8; 4:16). Но не бывает любви без любимого. Любовь предполагает существование другого. Одинокая изолированная монада может любить только самое себя: само-любовь не есть любовь. Эгоцентричная единица не является личностью. Как человек не может осознать себя личностью-персоной иначе как через общение с другими личностями, так и в Боге не может быть персонального бытия иначе как через любовь к другому персональному бытию. Бог Троица есть полнота любви, каждое Лицо-Ипостась обращено любовью к двум другим Лицам-Ипостасям.

На иконе Пресвятой Троицы преподобного Андрея Рублева, а также на других иконах того же иконографического типа мы видим трех ангелов, сидящих за столом, на котором стоит Чаша — символ искупительной жертвы Христа. Лица трех ангелов обращенны друг к другу и одновременно к Чаше. В иконе как бы запечатлелась та Божественная любовь, которая царствует внутри Троицы и наивысшим проявлением которой является искупительный подвиг Сына. Это, по выражению святителя Филарета (Дроздова), «любовь Отца распинающая, любовь Сына распинаемая, любовь Духа Святого торжествующая силою крестной». Крестная жертва Бога Сына есть также подвиг любви Отца и Святого Духа.