Николай Амврази История о чудесном обращении ко Христу еврейского раввина Исаака ГЛАВА II

     По прибытии моем к родным берегам вышли навстречу мне ожидавшие старушка-мать моя Ревекка, дядя Авраамий, архираввин израильской общины, два брата мои Барух и Мордохай и множество сограждан. Мать горячо обняла меня, и я поцеловал ей руку. Затем всех поприветствовал, и мы вошли в город... С того дня начались невыразимые муки мои... Воистину положение мое было не из легких. Что делать?.. Притворяться, делать вид, что ничего не изменилось в моей жизни?! Страшно отречься Истины!.. Открыть все, не смущаясь?.. Я не знал, как поступить... Но Тот, кто ведает глубину сердец наших, умилосердился надо мною и, видя смущение мое. Сам устроил все непредвиденным образом.
     Был полдень. Мы находились в гостиной, когда пришел в гости дядя мой архираввин Авраамий и двое из почетных и знатных представителей еврейской Общины. Среди общего разговора обращается ко мне дядя мой: "Почему задержался ты с приездом, Исаак? Ведь согласно письму ты должен был приехать дней шесть или семь тому назад. Что же случилось?"
     - Совершенно верно, дядя, - ответил я, - уже 7 дней как я должен был бы уже приехать. Но вот случилось мне заболеть в дороге, и я прервал путешествие мое.
     - Где же ты был? В Афинах?
     - Нет, дядя, я остановился в Коринфе, ибо, подъезжая к нему на поезде, почувствовал, что уже не в силах продолжать путь.
     - В Коринфе? - переспросил дядя. - Имеются ли там гостиницы и живут ли там наши братья израильтяне?
     - Иудеев в Коринфе нет, - ответил я, - однако меня с любовью принял в дом свой мой старый друг, - и я упомянул его имя:
     Николай.
     - Столько дней ты прожил в христианской семье? - воскликнул в потрясении дядя. - Раввин, ты вкушал запрещенную пищу гоев (яварим)?
     Я ответил ему в простоте, что не представилось другой возможности исцелиться. И что меня, чуждого им по вере, они приняли с братской любовью, пригласили врача и даже купили лекарства, а также кормили, не скупясь, самой прекрасной пищей.
     - Должен Вам исповедать, - добавил я напоследок, - что именно благодаря их заботе я и получил исцеление, ибо по слову врачей болезнь была очень серьезной.
     - Странно! Очень странно! - воскликнули все удивленно.
     - Да разве возможно, - обращаясь снова ко мне, спросил мой дядя, - разве возможно, чтобы христианин полюбил иудея, как брата, и позаботился о нем, страждущем?
     - Я видел это своими глазами! И сам являюсь живым свидетельством! Истинный христианин всякого человека считает своим братом и вменяет себе в обязанность утешить и помочь страждущему. Опыт вынуждает меня поверить, что религия Христа есть религия Любви и Благодеяния, и все, искренне исповедующие эту религию, замечательные люди.
     - Шутишь, ребе Исаак? - дерзко усмехнувшись, воскликнул дядя. - Шутишь или желаешь нас оскорбить?.. Ведь шутки на религиозные темы, как знаешь ты сам, являются тяжким грехом и преступлением 3-ей заповеди, которая гласит: "Не поминай Господа Бога Твоего всуе".
     - Я...
     - И ты веришь, - вдруг перебил меня разгневанный архираввин, - ты веришь, что есть нечто божественное в религии Иисуса Назорея, которого отцы наши распяли почти 1900 лет назад?
     Вдруг пена вышла из его рта, рука стала спазматически дергаться и длинная борода заметалась, как маятник. Страшный гнев овладел им, глаза заблистали огнем, щеки его пылали. Мать моя непрерывно делала мне знаки, умоляя остановиться и прекратить неожиданно вспыхнувший спор. Братья же и все присутствующие выражали крайнее удивление.
     - Прошу Вас, - начал я кротко, - умоляю Вас не перебивать меня и я дам ответ на вопрос уважаемого дяди. Из беспристрастного и тщательного исповедания Торы и книги Невиим (т.е. Пророков), из точного исполнения предсказаний Нового Завета о судьбе нашего народа...
     - Что? Что? - вскричали все в ярости, - Что говорит Новый Завет о нашем народе?
     - Я просил не перебивать меня... Если вы хотите знать истину, то послушайте, что предсказано в Новом Завете о народе нашем:
     Первое. О Катастрофе, которая произошла при римском императоре Тите, в Новом Завете сказано: "Горе же беременным и питающим сосцами в те дни" (ап. Матфей, гл. 24. 19). Увы, братья! Наш историк, Иосиф Флавий, видевший эту катастрофу, свидетельствует, что во время осады Иерусалима был страшный голод, и одна мать в отчаянии даже ела мясо своего собственного ребенка.
     Второе. Исполнилось также грозное предсказание Христа о разрушении нашего Иерусалимского Храма: "Истинно говорю вам: не останется здесь даже камня на камне; все будет разрушено".
     Спрашиваю вас: где некогда прекрасный Храм Соломонов? Где Храм наш, где некогда пребывала слава Иеговы? Увы! Развалины Храма - и те в чужих руках! Нам - израильтянам! - даже не позволено и приближаться туда! Мы можем только приходить к Стене Плача и горестно рыдать о судьбе своей.
     Третье. Всем известно, что согласно Закону нашему нам запрещено вкушение крови. Мы не вкушаем крови даже животных, и потому мясо готовят так, чтоб в нем не осталось и капельки крови, это истинно! И однако! Повсюду нас обвиняют в пролитии крови христианских детей, лживо свидетельствуя, что мы пьем эту кровь. Да, это чистая ложь! Нелепая клевета! Ведь для нас это страшный грех! Народ, имеющий шестой заповедью повеление Божие "Не убий!" не может желать пролития невинной крови. Однако!.. Увы нам! За кровь, за кровь везде и всегда мы гонимы до сего дня!.. За чью же, спрашиваю, кровь?.. О, братья мои, воистину мы гонимы за святую и невинную кровь Того, кого в ярости требовали распять Отцы наши, сказав римскому игемону Пилату: "Кровь его на нас и на детях наших!" Увы! Мы призвали на себя проклятие и потому так страшно наказаны! Сотни тысяч погибли тогда во время осады. Храм разрушен!.. Сотни тысяч проданы в рабство... Десятки тысяч пленных украсили победоносный триумф армии императора Тита!.. Ведь еще пророк Моисей предсказал: "Пророка из среды тебя, из братьев твоих, как меня, воздвигнет тебе Господь, Бог Твой - Его послушайте..." А кто не послушает слов моих, которые Пророк тот будет говорить Моим именем, с того я взыщу" (Второзаконие. - Веэль-Дебарим. 18 гл., 15 стих). И не взыскал ли? Не поразил ли нас многообразными напастями, не исполнились ли все ужасы, которые Дух Божий повелел изречь Моисею? Не рассеял ли нас по всем концам земли, и не стали ли мы "ужасом, притчею и посмешищем у всех народов" (Второзаконие, гл.28, ст.37). Не стали ли мы служить врагу, которого Господь Бог послал тогда на народ наш, "в голоде, и жажде, и наготе и во всяком недостатке?" (Второзаконие, гл.28, ст.48). "Пошлет на тебя Господь народ издалека, от края земли - предрек пр. Моисей о Римлянах, - как орел налетит народ тот, языка которого ты не разумеешь. Народ наглый, который не уважит старца и не пощадит юноши, который... разорит тебя... и будет теснить тебя во всех жилищах твоих, доколе по всей земле твоей не разрушит высоких и крепких стен твоих, на которые ты надеешься... И ты будешь есть плод чрева твоего, плоть сынов и дочерей твоих... в осаде и в стеснении..". Не об этих ли скорбях говорит и Евангелие в 24 главе от Матфея: "...Тогда будет великая скорбь, какой не было от начала мира доныне, и не будет"? (стих 21). Не послушали мы гласа Господа Бога нашего, не приняли Христа, как Мессию и потому проклятия постигли нас! Горе нам, ибо Кровь Его преследует нас и доныне!
     Пока я говорил им все это, они молчали, но было видно, что сердца их кипели подобно вулкану, готовому извергнуть огненную лаву на голову мою...
     - Свидетельствую вам с великим дерзновением, - продолжал я, - что согласно точнейшим предсказаниям Нового завета, самой истории христианства, которое учит святости и любви, наконец, из моего личного духовного перерождения, даровавшего мне мир совести и неизреченную радость от познания Истины, - итак, я свидетельствую и исповедую, что религия не просто Иисуса Назорея, но религия Господа моего Иисуса Христа есть Божественная и Истинная!..
     О ужас!.. Словно гром и молния были слова мои! Пораженные слышанным, они буквально остолбенели и лишь озирались друг на друга. Вдруг вскричал архираввин:
     - Свинец во уста твои! - и все во исступлении бросились на меня, пытаясь закрыть мне рот, хватаясь за горло, а один из братьев моих даже ударил меня кулаком в правый глаз. Удар был довольно сильный, но Тот, Кого Истину я исповедал, излил в мое сердце такую божественную сладость, что я не почувствовал боли.
     Несчастная мать моя от потрясения упала, как труп. Я поспешил с любовью поднять ее. Но увы! Едва лишь она пришла в себя и увидела меня, помогающего ей, испонилась неудержимого гнева, и, оттолкнувши, указала пальцем на дверь:
     - Вон! Вон! Уходи, проклятый!
     О, тогда-то я ощутил страшную правду слов Спасителя моего: "Отец будет против сына, и сын против отца; мать против дочери, и дочь против матери..." (Лука. 12.53). Такова она. Истина!
     Я не в состоянии тебе больше описывать дальнейшее, Николай! Ибо есть такие моменты в жизни, которые невыразимы человеческим языком!..
     Я надеюсь, что через несколько дней сумею описать тебе важнейшие события, который случились со мной. А также мою деятельность в Константинополе, которая при благословении Божием начала приносить удивительные плоды.
     Скажу лишь несколько слов о том, что произошло со мной после ужасной драмы в отеческом доме. Я вышел, исполненный мира, подобно ученикам Христовым, покинувшим беззаконный Иудейский Синедрион, и радовался, что за Имя Господа Иисуса удостоился принять бесчестие (Деяние, гл.5, ст.41).
     Приближалась морозная январская ночь. "Куда направить путь? - рассуждал я, одиноко бродя по когда-то знакомым улицам.
     Мой организм, еще слабый от недавней болезни, не вынес пережитого потрясения. Меня стало бросать в пот, я чувствовал сильный озноб от пронизывающего холода. - Куда идти, где найти пристанище?" Ведь на мне была одежда раввина...
     Но Тот, Кто открыл мне Свет Евангелия Своего, неожиданно вразумил меня. Он положил мне на сердце постучать в дом священника у одного из храмов, когда я проходил близ него. Я постучал. Через минуту мне открыли. "Удивится служитель Бога Вышнего, - подумал я, - когда увидит раввина, пришедшего к нему в столь поздний час". Но, к удивлению, меня приняли, как родного, с редким теплом и любовью. Матушка его тотчас принесла мне горячий чай, сказав "Попейте, ребе, Вы согреетесь! Ведь на улице такой холод!" Дети с любопытством рассматривали меня.
     Хозяин, благочестивый иерей и истинный раб Господень, выслушал, изумляясь, мою историю и, встав на колени, прославил Бога. Дивны дела Твои, Господи! Он горячо ободрил меня и укрепил мою веру в Подвигоположника Иисуса Христа.
     На следующий день я покинул мое Отечество. Буди благословенно имя Спасителя моего! Ныне радость моя неописуема, ибо дело Господне идет вперед и приносит поразительные плоды. Но об этом надеюсь написать Вам подробно вскоре в другой раз. Передавайте горячий привет и благодарения мои многоуважаемой семье Вашей: Адриану, Периклеу, Иоанну и всем возлюбленным чадам Вашим. Ожидаю братское письмо от Вас.

С любовью во Христа, брат Ваш Исаак М.