ЛЮБОВЬ ВСЕПОБЕЖДАЮЩАЯ - Митрополит Антоний Сурожский

     Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
     Трудно прибавить что бы то ни было к тем словам проповеди, которые вы слышали. И однако, мне хочется обратить ваше внимание на две или три особенности сегодняшнего чтения притчи Господней о приглашенных, которые отказались прийти к Господу, и о тех людях, незванных, и однако нашедших свой путь в Царство Божие.
     Три причины даются теми, которые хотят отказаться от Божьего призыва войти в Его Царство, Царство Небесное. Первые говорят: я купил землю; вторые — я купил пять пар волов; третьи — я оженился; и этим как бы описываются все причины, по которым человеку некогда обратиться к Богу.
     Вот, человек жил, бездомный, без имущества, без корней, и вдруг ему посчастливилось укорениться на земле, осесть, вдруг он обнаружил, что земля его стала своя, что он в ней пустил корни, что он ей принадлежит. И тогда уже не оторвешься от той земли, которая, как тебе кажется, твоя, а на самом деле тебя держит в плену, потому что все, что мы почитаем своим, все, на что мы налагаем руку, все, что мы не согласны отпустить, нас порабощает — в малом, как в великом. Подумайте о том, что случится с человеком, если он в свою руку зажмет какой-то предмет. Он его держит, никто его не отнимет — а вглядись: правда, в руке у него медный грош, но зато руки-то у него больше нет, он этой рукой ничего больше не может делать, кроме как держать, держать и не отпускать. И так бывает, когда наше сердце вдруг сожмется и уловит что-нибудь, когда наше сердце закроется ко всему прочему, кроме одной-единственной вещи, которую мы хотим иметь, которую мы не хотим отпустить. Так бывает с умом, так бывает со всей нашей жизнью. Мы захлопываем дверь, мы закрываем сердце, ум, и остаемся пленниками того, что мы как будто взяли себе в удел... Эти первые люди уже не могут идти к Богу, для этого надо оторваться от земли, для этого надо отказаться от того, что покорено, что "мое"; и человек оседает. А вокруг мир такой широкий, такой просторный; над головой бездонное небо, но человеку некогда глядеть на небо, ему некогда озираться вокруг, у него глаз, сердца, ума остается только на тот клочок земли, который он сделал хищнически своим.
     А другие, которые купили пять пар волов (пять — по числу человеческих чувств) — это те люди, которые считают, что их дело на земле, их работа, их труд, их творчество настолько важно, что все можно забыть. Небо — в свое время, любовь, дружбу — все можно оставить в стороне, но надо творчески работать, работать. И оказывается, что человек целую жизнь может пахать на этих волах, но придет время, когда будет разлучаться душа его от тела, и никакой труд, никакое творчество, никакая похвала со стороны людей на земле не откроют ему Царства Божия, потому что Царство Божие — это Царство такой любви, что можно забыть и о своем клочке земли, и о своем груде, и о своем творчестве, и о своем значении,— все можно забыть, потому что кому-то нужна любовь и кому-то понадобился я.
     И третий отказался идти на брачный пир царственного сына: он сам нашел себе невесту, он нашел счастье и радость,— какое ему дело до чужой радости?.. Пусть царский сын празднует свою свадьбу; у него свое счастье... Разве не бывает так с нами? Горе часто открывает нам душу, нас делает более чуткими к тому, что у кого-то тоже горе; но порой бывает так страшно видеть, что земное счастье замыкает человека в себе. Я счастлив; зачем мне вспоминать о чужом горе? как я отравлю свое счастье чужой бедой? Зачем мне участвовать в чьем-то несчастье, которое не мое? Нет, пусть празднуют, пусть радуются без меня...
     И вот так, потому что человек овладел землей и ему больше нет дела до неба, потому что он думает, что его труд и творчество имеет окончательное, вечное значение и он забывает, что в одно мгновение все может прахом пойти; потому что счастье ему улыбнулось и ему нет дела ни до счастья, ни до горя других — человек отказывается от всего, что будет в вечности, от чуда любви.
     Теперь подумайте одно мгновение об этих людях, которых пригласил хозяин. Брачный пир пуст, никого там нет, вернее, никто на него не пришел, пустота. Приготовлено все, чтобы ласково, радостно принять гостей — и никто не пришел. И хозяин посылает своих слуг искать тех, которые никем не были приглашены, которым не к чему привязываться, потому что у них ничего нет, — бедных, у которых нет клочка земли, куда можно бы уйти корнями и из человека сделаться деревом; нет такого труда, который поглощал бы тщеславием, гордыней, а только тот тяжелый труд, который еле-еле дает человеку возможность просуществовать,— к такому не привяжешься; нет радости: странниками ходят они по земле в надежде на подачку, в надежде на то, что кто-то их заметит и вспомнит. И слепые среди них, которые пути своего не видят; и хромые, которые, может, и видят путь, а идти не могут — по слабости, по бедности, по разбитости жизнью... И всех зовет к себе хозяин.
     И вот тут самая, может быть, непонятная сначала и самая потом изумительная вещь во всей этой притче. Собрался народ; брачный пир полон; входит хозяин; и среди этой пестрой толпы видит одного человека, не облеченного в брачную одежду. Его он приказывает выкинуть вон. Как это понять? Он же пригласил нищих, бродяг, людей, у которых вообще ничего нет; откуда же у других взялась эта брачная одежда? Ведь не ходили же они всю жизнь с припасенной брачной одеждой на тот небывалый случай, что их пригласят на брачный пир?.. Тут надо понять, что происходит, происходило на Востоке в порядке гостеприимства. Приходил странник; будь он богат, будь он беден, его встречал хозяин у дверей своего дома, принимал его, как посланника Божия, склонялся и омывал его ноги, запыленные, раненные, уставшие. Давали ему новую одежду, помазывали его голову, чтобы он мог войти и пировать наряду со всеми самыми богатыми, не униженный, не пристыженный собственной бедностью, чтобы на мгновение он тоже был равен всем, потому что любовь делает людей равными.
     И вот один какой-то человек пришел. Его тоже встречали с любовью, ему тоже хотели омыть ноги, помазать главу, дать брачную одежду, но он, вероятно, просто сказал: "Нет, не для того я сюда шел. Мне сказали, что здесь кормят; довольно со всей этой подготовкой, есть хочу!". И он вошел, презирая гостеприимство, без всякого внимания к той любви, которая ему предлагалась; ему сердце хозяина не было нужно, ему нужен был только его хлеб. И не оказалось ему места в этом царстве, где хлеба на всех хватает, но куда входят не иначе как любовью.
     Подумайте теперь о себе. Подумайте о том, как все мы, каждый из нас, отзываемся на призыв Божий. Как часто мы Богу говорим: Господи, у меня есть что-то такое ценное, клок земли,— не бросать же этого ради Твоего неба! У меня есть дело, я творец жизни,— неужели мне это оставить, чтобы идти в неизвестность на пир? Я привязался сердцем к кому-то,— разве этого для меня недостаточно?.. Это не значит, что не надо трудиться на земле, творить, любить,— надо. Святой Григорий Палама говорит, что в том-то и сходство наше с Богом, что Он нам вручил землю и дар, способность творческого труда и любви. Но если мы в эту землю уйдем, забыв, что жизнь глубже, шире, что над землей простирается небо и что человеческая любовь разверзается до пределов бесконечности через Божию любовь, тогда мы потеряем и земное и небесное.
     Но с какой надеждой можем мы идти на этот призыв! Нам незачем думать о том, достойны мы или нет. Достойны мы никогда не будем, потому что никто не может заслужить любовь. Любовь дается даром, любовь просто дается, она не покупается; не выслужишься в любовь. И поэтому мы можем спокойно все без исключения идти к Богу, зная, что у Него-то хватит любви и на нас, и на всех. Вспомните слово Златоустово в Пасхальную ночь: И постившиеся, и непостившиеся, и трудившиеся, и ленивые, и грешные, и праведные — все войдите в радость Господа своего... Не потому, что Он безразличен к тому, трудились мы или нет, — одних Он принимает с радостью и благодарностью за труд, который те понесли на земле, а других с лаской и любовью, чтобы их утешить о том, что теперь-то они понимают, что они недостойны, но Он их сделает достойными ласковой любовью Своей. Поэтому будем идти, когда нас зовет Господь. Зовет к Себе в молитве, зовет в таинствах Церкви, зовет в причащении, зовет всеми способами: идите! Придите ко Мне, все труждающиеся и все обремененные, и Я вас успокою...
     Будем идти с верой, потому что Он ничего у врат Царства не потребует от нас, кроме того, чтобы мы пришли и сказали: Господи, я недостоин, я недостойна Твоей любви, но Ты, Господи — Любовь, Ты, Господи, Спаситель, Ты жил и умер для меня; как мне сомневаться, как мне колебаться?.. И войдем в Царство Божие; но не будем и другим мешать входить. Будем открытым сердцем говорить всем и каждому: и я недостоин, поэтому и ты надеяться можешь; все, все призваны в Божие Царство, кто только не откажется от него... Какая это надежда, какая радость и какое счастье всем будет встретиться там, где уже все равны, потому что все будут сиять благодатью и красотой и вечной юностью Божией Любви!
     Аминь.