| |
| |
| 4 (22) | |
| |
4
1 После сего я взглянул, и вот, дверь отверста на небе, и прежний голос, который я слышал как бы звук трубы, говоривший со мною, сказал: взойди сюда, и покажу тебе, чему надлежит быть после сего.
2 И тотчас я был в духе; и вот, престол стоял на небе, и на престоле был Сидящий;
3 и Сей Сидящий видом был подобен камню яспису и сардису; и радуга вокруг престола, видом подобная смарагду.
4 И вокруг престола двадцать четыре престола; а на престолах видел я сидевших двадцать четыре старца, которые облечены были в белые одежды и имели на головах своих золотые венцы.
5 И от престола исходили молнии и громы и гласы, и семь светильников огненных горели перед престолом, которые суть семь духов Божиих;
6 и перед престолом море стеклянное, подобное кристаллу; и посреди престола и вокруг престола четыре животных, исполненных очей спереди и сзади.
7 И первое животное было подобно льву, и второе животное подобно тельцу, и третье животное имело лице, как человек, и четвертое животное подобно орлу летящему.
8 И каждое из четырех животных имело по шести крыл вокруг, а внутри они исполнены очей; и ни днем, ни ночью не имеют покоя, взывая: свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, Который был, есть и грядет.
9 И когда животные воздают славу и честь и благодарение Сидящему на престоле, Живущему во веки веков,
10 тогда двадцать четыре старца падают пред Сидящим на престоле, и поклоняются Живущему во веки веков, и полагают венцы свои перед престолом, говоря:
11 достоин Ты, Господи, приять славу и честь и силу: ибо Ты сотворил все, и все по Твоей воле существует и сотворено.
|
Откр. 4, 1-2. Картина, которую рисует здесь евангелист, есть как бы иконописное изображение небесного богослужения, где небо - нечто подобное храму, и невидимое присутствие Божие явлено в виде пучка света. Сидящий подобен драгоценному камню, это центр, из которого исходят лучи света, а над ним - радуга, то есть здесь нет никакого антропоморфного, человекоподобного образа. Преклоняющиеся старцы, чудовища с головами живых существ, с телами, "исполненными очей", - все это сверхмировое.неземное богослужение. Сначала рассмотрим его детали, а потом обратимся к общему смыслу.
Слова "После сего я взглянул..." - это обычное в апокалиптической литературе выражение, обозначающее переход к следующей теме. "После сего взглянул"... - поднял глаза - и нечто происходит. "И вот дверь отверста на небе..." - это означает, что апостол Иоанн созерцает э т о издалека, он сам туда не входит, он остается у врат, а перед ним открывается как бы картина, как бы сцена, которую он видит, но сам в ней не участвует. Когда апостол Павел упоминает о своем состоянии духовного вознесения, он говорит, что "был вознесен до седьмого неба". Здесь же это небо открывается, но апостол Иоанн его только созерцает.
И вот он слышит голос: - Тебе сейчас будет все это показано. Все, что здесь написано, напоминает какой-то сон, происходит как бы во сне. С другой стороны, каждое слово здесь продиктовано Библией, Ветхим Заветом, и все образы привычны. В самом деле, сон и видение близко родственны между собой, потому что во сне мы вступаем в контакт с некоторыми духовными реальностями, и они воплощаются в те формы, которые свойственны нашему мышлению вообще, нашему опыту в частности, и конкретным событиям нашей жизни в эти годы, месяцы и дни.
"И тотчас я был в духе..." (Откр. 4, 2) - Отверзшиеся врата - это, конечно, условное выражение, но ведет оно свое происхождение от "врат храма" и "врат скинии". Это врата, которые бывали распахнуты, когда выносили ковчег завета в знак пребывания Бога в народе. Но вот здесь уже нет ковчега и нет храма. Был ли храм в это время уже разрушен, или же он находился в роковой опасности, или это было до разрушения храма - вопрос спорный. Мы говорили вначале, что Апокалипсис датируется промежутком между шестьдесят четвертым и девяносто пятым годом. Но главное - то, что евангелист показывает: земное богослужение -это отблеск некоего богослужения в ином мире, и поэтому для того, чтобы видеть это богослужение, надо иметь особую харизму. "И тотчас я был в духе"... - это вдохновение снизошло на него немедленно.
"И вот, престол стоял на небе"... - значит, он видит трон. Престол - это трон в данном контексте (образ, взятый из шестой главы пророка Исайи, где Господь восседает на троне; этот же образ содержится в книге Царств, где пророк увидел Господа, восседавшего на троне). Трон - символ царственности, но на нем нет царя, а есть сгусток огня и света, который писатель смог только сравнить с драгоценными камнями, и радуга, которая осеняет этот трон.
"Двадцать четыре престола" - это человечество, животные, эти чудовища с головами тельца, льва, орла и человека - это керубы, херувимы, олицетворяющие собой тварный мир. Издревле, с первых же книг Библии они олицетворяли вселенную. Особенно ясно это сказано у пророка Иезекииля, где четыре херувима, огромных огненных керуба, похожие на тех, которых изображали ассирийцы и вавилоняне, несут на своих плечах божественную колесницу. И вот, здесь эти же подобия керубов окружают небесный ковчег, и двадцать четыре старца с обеих сторон по двенадцать, - это знак избранников человечества. Одни считали, что это церковь Ветхого Завета и Нового, патриархи и апостолы (что не исключено, если это написано в 90-х годах). Но если в шестьдесят четвертом году, когда, возможно, некоторые апостолы были еще живы, то это уже сомнительно. Христос говорит: "Сядьте на престолах судить двенадцать колен Израилевых", то есть когда Господь приближает к Себе, следовательно, сажает одесную, по правую руку от своего престола, - это означает особое доверие Божие. Есть еще одно толкование, сводимое к следующему: в Иерусалимском храме было двадцать четыре череды священников, которые должны были совершать богослужение в течение суток. И здесь, поскольку совершается некое небесное богослужение, мы находимся в небесном алтаре, здесь эти двадцать четыре старца - это небесные священники, предстатели, представители рода человеческого, небесные двадцать четыре череды.
"От престола исходили молнии и громы и гласы" - это образ Синая. "И семь светильников огненных горели пред престолом, которые суть семь духов Божиих..." Семь - это полнота духовного мира, семь ангелов книги Товита, которые находятся у Бога, и одновременно полнота церкви, ибо семь ангелов - покровители семи церквей.
"Перед престолом море стеклянное, подобное кристаллу" ... - обычный в Библии образ мирового космического глобуса, это небо, небесный свод, который напоминает одновременно и море, и прозрачное стекло.
Четыре животных - это космическая вселенная и они - на ее четырех углах. "Они исполнены очей" - очи, у пророка Иезекииля, - это звезды, которые сверкают на небесной колеснице, и таким образом здесь собрано все мироздание: люди, живые твари и небесные тела. И все они взывают непрерывно, ни днем, ни ночью не переставая: "Свят, свят, свят Господь Саваоф". Это слова из шестой главы пророка Исайи, это песнь ангелов, песнь серафимов.
Но что значит "ни днем, ни ночью не имеют покоя"? Это означает, что космическое богослужение есть особый род богообщения, и что они имеют постоянное общение с Богом. Богослужение имеет своею целью богообщение, это путь к Богу, а не то, что Богу приносят что-то, в чем Он нуждается. Так вот, небесные существа, духовные существа, которые лежат в основе природы, ангелы и люди находятся там в постоянном общении с Богом. Именно это и означает... "ни днем ни ночью не имеют покоя...", то есть для них нет времени. Они над временем, над бытием, там они взывают: "Свят, свят, свят, Господь Бог Вседержитель, Который был, есть и грядет". Полагают, что эта песнь была очень древняя, ее пели первые христиане в апостольское время (именно поэтому она и вошла в литургию). Не только природа воздает хвалу Богу, но и вся тварь, особенно двадцать четыре старца, которые падают перед живущим, полагают свои венцы перед престолом.
Почему они полагают свои венцы? Увенчано все человечество; человек поставлен как царь твари, но в то же время он царь только лишь потому, что получил свою власть свыше, от Бога. Когда он хочет отпасть от Бога, он надевает на себя этот венец и считает его собственным. Когда же истинное человечество стоит перед лицом Божиим, оно падает перед Ним и снимает свой венец. "Достоин Ты, Господи, принять славу, и честь, и силу, ибо Ты сотворил все, и все по Твоей воле существует и сотворено". Перед нами небесная евхаристия; воздается слава, честь и благодарение Сидящему на престоле, а благодарение и есть евхаристия. Это начало описания тайны судеб мира некоторые толкователи считают прологом обращения к иудейской церкви - отсюда и по одиннадцатую главу, а с двенадцатой главы - обращение к языческой церкви. Но это деление принимается далеко не всеми. Во всяком случае, повествование о сокровенных судьбах мира начинается с картины видения славы Божией, нарисованной красками ветхозаветных авторов.
| |
| |
| 4 (22) | |
| |