14 мая 1973 г.

В тот день среди собравшихся у о. Арсения находился о. Олег. Обратившись к нему, о. Арсений попросил его рассказать о себе. На мгновение воцарилось молчание, потом о. Олег, в миру Олег Викторович, перекрестился и начал рассказ.

«В армию взяли меня в июле 1941 г. До 1944 г. не был ни ранен, ни контужен, участвовал во многих боях и дослужился до звания сержанта.

Знал: Бог существует и всегда бывает с человеком, но особой веры не имел. Жили в общей квартире в Лефортове, мать с отцом в церковь не ходили, но дома застольные разговоры о Боге велись, – так, между прочим. В одной из комнат нашей многолюдной квартиры жила девушка Надя (Надежда Владимировна) лет двадцати трех, мне, одиннадцатилетнему, казалась старой. Человек добрый, радушный, гостеприимный, младшего брата Николая и меня часто звала к себе в комнату, поила чаем, угощала и интересно рассказывала о жизни святых, библейские и евангельские истории, апокрифические сказания, повести и рассказы шведской писательницы Сельмы Лагерлеф. Все, о чем сейчас говорю, слово «апокриф», имя Сельмы Лагерлеф и многое другое узнал только через несколько лет, в детском возрасте не запомнилось, но через призму этих рассказов тети Нади твердо усвоил, что Бог существует и знает все. Рассказывала она очень хорошо, слова: «Господь Иисус Христос», «Божия Матерь», «апостолы», сведения о святых, также понятия о добре и зле впервые были услышаны от нее. Иногда тетя Надя помогала нам готовить трудные уроки.

Вся квартира знала, что тетя Надя ходит в церковь Петра и Павла на Солдатской улице, соблюдает церковные праздники и посты, но никто на нее не доносил, ее любили за доброту, отзывчивость и безотказность, когда просили что-то сделать или помочь ухаживать за больным. Мама и папа дружили с ней и знали, что мы, дети, ходили к тете Наде слушать ее рассказы и знали, о чем они были. Вот так брат и я услышали о Боге. Помню, тетя Надя уговаривала маму и папу крестить нас. Папа соглашался, мама возражала, но потом «махнула рукой», сказав: «Если дети не против, то мне – все равно».

Крестил нас дома, в комнате тети Нади, священник из храма Петра и Павла, был ласков и добр, провел с нами беседу, сказав: «Теперь у вас две матери – родная и крестная мать, Надежда, и она будет заботиться о вас наравне с родной мамой». Священник был молодой (сейчас он – глубокий старик, служит в другом храме, перенес ссылку и лагерь).

Тетя Надя заботилась о нас и через девять лет вместе с мамой и папой проводила на фронт. Конечно, я был в пионерах, комсомоле, но это носило формальный характер. Брат никогда не хотел вступать в эти организации и впоследствии стал глубоко верующим человеком, папа с мамой под влиянием тети Нади тоже пришли к вере.

В 1944 г., пройдя три года войны, оказался под Ленинградом, немцы отходили с тяжелыми боями и потерями, дрались ожесточенно. Наши части наступали, но на нашем участке фронта немцы окопались – окопы в полный профиль, высокий бруствер (насыпь земли перед окопом в сторону противника). Была долгая вражеская артподготовка, потом пошли немецкие танки, наши подбивали их из орудий, а я с напарником – из противотанкового ружья. Подбили мы два танка, но немцы прорвались и стали «утюжить» наши окопы. «Утюжить» – значит наехать на окоп и, пройдя по нему гусеницами (траками), раздавить солдат, оружие, разрушить окоп, засыпать, закопать обороняющихся.

На меня с напарником наезжал танк, мы стреляли по нему, но он двигался вперед, перелез бруствер и стал утюжить окоп; земля осыпалась, танк ревел, заглушая все. Я оказался под ним, гусеницы почти задевали меня, окоп оседал, оседал также и танк. Я был засыпан землей, танк ворочался надо мной. Понял: буду раздавлен и превращен в бесформенную груду человеческого мяса, смешанного с землей.

Не смерть пугала меня, а именно то, что буду раздавлен. Не страх охватил меня, а – беспредельный ужас, который выразить не могу даже в малой степени. В этот момент то, что говорила тетя Надя о Господе Боге, Матери Божией, вспыхнуло в моем сознании, я произнес, лежа под вертящимися гусеницами танка: «Господи Иисусе, Сыне Божий! Пресвятая Богородица! Спаси и помоги!» Всю свою душу, все, что сохранилось от леденящего ужаса, вложил в неистовую мольбу Богу и Пресвятой Богородице. В сотые доли секунды пронеслись эти мысли, и вся моя жизнь возникла передо мною. Да, да! Вся жизнь прошла в это мгновение, но особенно четко пронзала мысль о Боге, моей вине перед Ним.

Вероятно, танк был надо мной секунды, но огромный строй мыслей о Боге, Его милости, всепрощении, о необыкновенной Доброте Богородицы, тете Наде, ее поучениях и заботах и о том, почему забывал Бога возник во мне. Если рассказывать подробно, то это заняло бы много времени, да и не нужно; тогда и сотые доли секунды я снова прожил всю свою жизнь.

Танк, проутюжив окоп, пополз дальше, но был подбит, об этом узнал позже. Бой был скоротечный, немецкую атаку отбили, меня солдаты отрыли, вытащили, влили в горло водку; очумело сидел некоторое время, но быстро пришел в себя. Подошел лейтенант, грязный и черный, как мы все, взглянув на меня, удивленно воскликнул: «Ребята! Взгляните на Киселева, он весь седой!» И действительно, за несколько мгновений, проведенных под гусеницами, поседел. Когда после войны приехал домой, мама, отец, тетя Надя и жильцы коммуналки с удивлением смотрели на меня.

Там же, на поле боя, дал обещание Господу Богу и Пресвятой Богородице изучить учение Православной Церкви и стать священником.

Вернулся в Москву после армии, окончил МГУ и стал изучать церковную историю, богослужение, патристику, Закон Божий и многое другое, что связано с православием, готовился к принятию священного сана. В те годы на этом пути стояли огромные препятствия, но добрый и верный мой наставник и друг – тетя Надя помогала, доставая духовную литературу, знакомя с глубоко верующими людьми, знавшими службу тайными священниками. Тетя Надя сама передала мне огромные свои духовные знания и являлась моей наставницей и руководительницей. Она познакомила меня в 1950 г. с Ташкентским епископом Гурием, с которым дружила долгие годы и была его духовной дочерью. В том же 1950 г. он рукоположил меня в диакона, через три дня – в иерея, я подробно рассказал ему о своей жизни, бое, обещании, данном в окопе; конечно, ранее все это было рассказано тетей Надей, а также священником о. Ф. [15], служившим в Ташкенте и хорошо знавшим меня.

Рекомендовал меня посвятить в сан иерея и замечательный священнике. М., ныне служащий в Богоявленском соборе в Москве. Он знал мою жизнь, чудесное спасение в закопанном окопе, обещание стать иереем и о той духовной подготовке, которую я прошел под руководством Надежды Владимировны.

Рукоположение в сан священника являлось в те годы настоящим чудом для человека, не имевшего духовного образования. Но владыка Гурий не побоялся это сделать. В 1953 г. архиепископ Гурий, управляя Саратовской епархией, несмотря на возражения уполномоченного, взял меня в один из небольших городов области в церковь вторым священником, и там я служу до настоящего времени. К о. Арсению привела меня в 1962 г. моя наставница и хранительница монахиня Мария (Надежда Владимировна, принявшая тайный постриг).

Великой милости Господа, Пресвятой Богородицы, заботам монахини Марии и духовному покровительству и доброте епископа Ташкентского Гурия обязан я посвящением во иерея; служу в храме святителя Николая, денно и нощно благодаря Господа Бога и Матерь Божию за оказанную мне милость и за тех, кто помог придти к вере.

Сейчас мне 53 года, давно женат, двое детей – дочери 23 года, сыну 21 год, тетя Надя (монахиня Мария) живет в нашей семье, ей сейчас 75 лет, помогает в церкви, изредка уезжает в Москву, где живет наша дочь Елизавета.

Через всю мою жизнь проходит милостивое покровительство Пресвятой Богородицы ко мне, грешному человеку, часто молюсь Ей о предстательстве к сирым, убогим, грешным, обидимым, страдающим от болезней, несчастий и бед. Вслушайтесь в слова молитвы к Богородице, и вы почувствуете все величие Ее милосердия к нам, грешным», – и о. Олег прочел молитву:

«Царице моя преблагая, надежде моя Богородице, приятелище сирых, и странных предстательнице, скорбящих радосте, обидимых покровительнице, зриши мою беду, зриши мою скорбь: помози ми, яко немощну, окорми мя яко странна. Обиду мою веси, разреши ту, яко волиши, яко не имам иныя помощи разве Тебе, ни иныя предстательницы, ни благия утешительницы, токмо Тебе, о Богомати, яко да сохраниши мя и покрыеши во веки веков. Аминь».

Во время чтения молитвы послышался тихий плач, вся в слезах стояла Надежда Петровна. Отец Арсений встал, подошел и, благословив ее, усадил на стул. Чтение этой молитвы о. Олегом словно вдохнуло в каждого из нас благодать и объединило.

Возможно, более минуты в комнате стояла тишина, нарушил ее о. Арсений: «Сколько помощников послал Господь о. Олегу, и каждый из них помог найти дорогу к Богу. Монахиня Мария первая заложила зерна веры в детские души совершенно чужих для нее детей, не побоялась, а время было опасное. Обратите внимание, какими мудрыми путями привела эта молодая девушка детей к восприятию веры: не сухими словами и нотациями, а чтением рассказов из священной истории, из житий святых мучеников и подвижников; этим она погружала детей в сокровенный мир христианства, в его духовную теплоту и проникновенность. А когда души детей восприняли услышанное о вере, добре, любви к ближнему, научила молитвам, которые прошли с ними через всю их жизнь. Отец Олег в своих воспоминаниях забыл упомянуть об этом, но подробно рассказывал мне. Дети, выросшие в совершенно неверующей семье, пришли к Богу, старший стал священником – о. Олегом, да и родители тоже пришли к вере и постоянно ходят в церковь Петра и Павла в Лефортове.

Не буду скрывать, что у некоторых сидящих здесь моих духовных чад растут или уже выросли дети, не ходящие в церковь, маловерующие или совсем без веры. В воспоминаниях о. Олега вы видите путь, который приводит ребенка к Богу, – это добрые и теплые христианские рассказы. Станьте в своих семьях «тетей Надей» с ее увлекательными христианскими повестями.

Моя мама, Мария Александровна, – говорил о. Арсений, – была мудрым и незаурядным человеком, ее отношение ко мне было двояким: как к родному сыну и как к творению Господа, которое надо сохранить и воспитать в глубокой вере к Творцу, и она считала себя ответственной перед Ним, ибо Он вручил ей человеческую душу.

Все мое детство прошло на глубоком восприятии христианства. Мама так же, как монахиня Мария, с самого раннего возраста воспитывала во мне веру и доброту, любовь к человеку. Рассказы об Иисусе Христе, Божией Матери, пересказы евангельских и библейских историй, апокрифы, жития святых и многое другое вошло в мою душу, легло основой на всю жизнь; каждая выученная в детстве молитва пояснялась не один раз. Я, как все другие дети, играл, шалил, резвился, иногда и дрался, но мое внутреннее «я» было полностью проникнуто верой. Конечно, возникали трудности, сомнения. Постоянно читал, чтение захватывало меня, из-за него сокращал сон, прогулки. До 1917 г. выпускалось огромное количество книг, написанных «прогрессивными» профессорами, писателями левого направления, разного рода учеными, в которых под видом изучения природных явлений, научных открытий и изысканий, а то и просто оккультных наук велась самая настоящая антирелигиозная пропаганда, а иногда проповедовались демонические учения. Активно велась работа против Православной Церкви, опорочивалось все и вся. К сожалению, об этом сейчас забыли или хотят помнить только хорошее: «раньше было хорошо»; а это «хорошо» и привело к революции.

Антихристианские книги, высказывания, нападки на Церковь, конечно, встречались мне, но то, что было заложено с детства в мою душу мамой, давало возможность полностью отвергать глупость, злобность, псевдонаучность, и я понимал ложность написанного благодаря своему христианскому мышлению и вере в Бога.

Моя просьба к о. Олегу рассказать о путях, приведших его к Богу, была вызвана желанием показать, что Господь посылает человеку, стремящемуся к Нему, помощников и руководителей; кроме того, хотелось обратить внимание на важность воспитания наших детей в духе православия. Необходимо с самых ранних лет рассказами о святых, евангельскими и библейскими примерами внедрять в душу ребенка веру в Бога, любовь друг к другу и помогать молиться, объясняя смысл и содержание молитвы, как поступали моя мама и тетя Надя – монахиня Мария.

Говоря с многими родителями, слышу, что дети с самого раннего возраста знают много сказок, но содержание их не имеет ничего христианского, православного. Это: «Айболит», «Дядя Степа», «Золотой ключик», переделанные русские сказки с упором на лешего, бабу-ягу. Что они могут в нравственном отношении дать ребенку?

Спасибо, о. Олег, за добрые воспоминания! Да хранит Господь всю Вашу семью и доброго, хорошего человека – монахиню Марию».

Записала Ксения Галицкая
Из архива В. В. Быкова (получено в 1999 г.).

[15] По-видимому, прот. Федор Семененко.