Основание Церкви Критской

Послание к Титу, конечно, имеет в виду и критских христиан, для которых он был поставлен епископом.

Остров Крит, или Кандия, по своей обширности и плодородию, названный “царицей островов” Средиземного моря, в древности отличался многолюдством и славился своими торговыми сношениями и образцовым законодательством. С упадком греческих республик и Крит начал приходить в упадок. В 69 г. до Рождества Христова Римский консул Метелл сделал его римской провинцией. Оживленные торговые сношения привлекли на Крит множество людей низкого нравственного уровня, жаждавших наживы. В результате явилась нравственная порча, которая проявлялась в разврате и в склонности к обману, так что у греков “говорить по-критски” сделалось синонимом — “лгать.” Еще древний поэт Эпименид, уроженец Крита, отметил это свойство своих соплеменников, а Апостол Павел утвердил истину его слов в своем послании к Титу (1:12-13 [2.144]). Среди жителей Крита было много и иудеев, которых привлекла сюда торговля.

Когда появилось на Крите христианство, в точности нам не известно. Из кн. Деяний (2:11 [2.145]) мы знаем, что среди свидетелей чуда снисхождения Святого Духа были и критяне, слышавшие вдохновенную проповедь Апостолов на своем родном языке. Без сомнения, они и были первыми благовестниками христианства у себя на родине. Возможно, что главным проповедником христианства на Крите был святой Тит. Но прочное устроение Церкви Христовой на Крите принадлежит, как это ясно видно из послания к Титу, Апостолу Павлу, трудившемуся здесь, повидимому, во время своего четвертого благовестнического путешествия, по освобождении из первых уз. Им были основаны церкви по всем городам, но он не успел поставить всюду пресвитеров и поручил сделать это Титу (1:5 [2.146]). В числе сотрудников и помощников Тита на Крите были некий Зина законник и известный своею ученостью и красноречием Аполлос (Тит. 3:13 [2.147]).

Время и место написания

Святой Иоанн Златоуст говорит: “Мне кажется, что Апостол писал это послание во время между первым и вторым своим заключением. Это послание, кажется мне, предшествует второму посланию к Тимофею. Ибо то писал он при конце жизни, находясь в узах (последних), а это в такое время, когда был отпущен и свободен от уз”. Освобожден от первых уз Апостол Павел был около 64 года, когда и отправился в четвертое свое путешествие, посетив Крит. Когда затем отправился он в Малую Азию, навестить церкви, за которые болел душой во время первых римских уз, то скоро почувствовал нужду в содействии своего сотрудника Тита и вызвал его к себе в Никополь, где предполагал провести зиму (Тит. 3:12 [2.148]). Таким образом, можно предположить, что послание к Титу написано в 64 году из какого-либо малоазиатского города. Святой Афанасий и блаженный Иероним полагают, что этот город и был именно Никополь Киликийский.

Повод к написанию

Христианское общество на Крите было весьма разнородным по своему составу. Эта рознь, нравственная порча, вошедшая в поговорку лживость, лень и корыстолюбие, а также и обычные всюду для иудеев заблуждения, которыми они волновали христианское общество, все это составляло большие трудности для пастырского попечения. Кроме того Тит сам был Критянин, и деятельности его надлежало придать особый авторитет. Послание и было для него необходимым письменным руководством в дополнение к устным наставлениям, которые дал ему Апостол Павел. Получив письменные наставления Апостола, святой Тит мог смелее и решительнее действовать, ссылаясь на авторитет Апостольского послания.

Содержание

Послание к Титу содержит в себе всего три главы.

В послании ясно различаются:

Экзегетический разбор

Послание к Титу начинается обычным надписанием, которое в этом послании особенно торжественно и значительно более обширно, чем в других посланиях. По своей распространенности и мыслям оно напоминает надписания посланий к Римлянам и Галатам. Этим Апостол желал особенно подчеркнуть важность предмета послания Тита с похвалой называет Апостол “истинным сыном по общей вере”, т.е. подлинным, истинным чадом своим, как хранившим неизменно ту св. веру, которой он был научен святым Павлом. Заканчивается предисловие заявлением, что Апостол для того оставил Тита в Крите, дабы он “недоконченное исправил и устроил по всем градам пресвитеров”.

Далее в первой главе, имея в виду, что на Крите есть много непокорных, пустословов и обманщиков, Апостол советует Титу быть особенно осторожным при выборе кандидатов священства и перечисляет, какими качествами должны они отличаться.

“Если кто непорочен, муж одной жены, детей имеет верных, не укоряемых в распутстве или непокорности” (ст. 6) — под “непорочностью” здесь разумеется безукоризненное и незазорное поведение; “муж одной жены” значит: не двоеженец. Об этом требовании так рассуждает святой Иоанн Златоуст: “Для чего Апостол представляет такого человека? — Он заграждает уста еретикам, осуждавшим брак, показывая, что это дело нисколько не предосудительно, но так честно, что при нем можно восходить даже на священный престол; вместе с тем он укоряет людей невоздержанных, не позволяя после второго брака принимать эту власть... Вы знаете, что, хотя законами и не запрещено вступать во второй брак, однако, это дело подвергается многим нареканиям. А Апостол желает, чтобы начальствующий не подавал подчиненным никакого повода к нареканиям” — “Детей имеет верных” (т.е. верующих христиан, а не язычников или безбожников), “не укоряемых в распутстве ” “или непокорности” (не буйных и непокорных) — дети избираемого в священство должны быть свободными от укора в недобром поведении. Святой Иоанн Златоуст говорит: “Ибо кто не мог научить своих детей, тот как может быть учителем других?” Блаженный Иероним указывает, что пороки детей могут стеснять и пресекать успех учительства отцов. “Ибо с какою свободою можем мы, ”говорит он,“ обличать чужих сынов и научать их правым путям, когда обличаемый может возразить нам: прежде своих научи”. Далее Апостол перечисляет отрицательные качества, которых не должно быть у епископа, (под “епископами” здесь можно понимать и собственно епископов и пресвитеров, поскольку в апостольские времена разграничение этих терминов не было строго установлено).

“Ибо епископ должен быть непорочен, как Божий домостроитель, не дерзок, не гневлив, не пьяница, не бийца, не корыстолюбец” (ст. 7) — “строитель Божий” значит тоже, что “эконом”, “приставник”, или домоправитель. Здесь Апостол Павел, по предположению блаженного Иеронима, имел в виду притчу Господа о верном домоправителе (Лук. 12:42 и д.). “Непорочен ” — епископ не должен быть своенравным, ставя выше всего свой личный произвол и свои личные эгоистические интересы. “Не дерзок, не гневлив, не пьяница, не бийца” — все это несвойственно доброму пастырю и домоправителю, как осуждает такие черты и притча (Лук. 12:45 [2.149]). “Не корыстолюбец”— здесь запрещается не только нечестность, но и всякое желание обогащения, которое неприлично в служителе Христовой Церкви, долженствующем подражать Апостолам, не искавшим никаких прибытков, но довольствовавшихся необходимым — пищею и одеждою (1 Тим. 6:8 [2.150]). Затем перечисляются положительные качества, которые требуются от кандидатов священства.

“Страннолюбив, любящий добро, целомудрен, справедлив, благочестив, воздержан” (ст. 8). — страннолюбие особенно высоко ценилось в те времена гонений на веру; “любящий добро называет Апостол кроткого, тихого, никого не смущаюшего, во всем мирного, не завистливого” (блаженный Феофилакт); “целомудрен, т.е. чист от плотских грехов, которые возможны и при супружеской жизни; для состоящего в супружестве требуется верность супруге и умеренность в пользовании супружеским ложем; для безбрачных — совершеннейшая чистота не только тела, но и помыслов; справедлив, т.е. нелицеприятен в отношении к людям; благочестив, т.е. благоговеющий перед святыней, имеющий страх Божий; воздержан не только от похоти плотской и от объятий жены, но и от всех душевных страстей: не воспламеняться гневом, не впадать в печаль, не поражаться страхом и не увлекаться неумеренно радостью” (блаженный Иероним).

Затем Апостол указывает, каков должен быть священнослужитель по учительству. Должен он быть “держащийся истинного слова”, то-есть, неповрежденного учения христианского, “чтобы … был силен и наставлять в здравом учении и противящихся обличать” (ст. 9) — достойный пастырь должен не только отлично знать все догматы христианской веры, но и “держаться” их, т.е. быть приверженным к ним, дорожить ими, как жизнью своею, и других наставлять, уча не только знать все основные истины Христовой веры, но и любить и чтить их. Никакого колебания ума не должно быть в пастыре: он не только сам должен знать все учение христианской веры, но уметь и другим ясно и понятно изложить его со всею убедительностью и быть в состоянии отражать врагов христианской веры, ограждая от них свою паству. Достойно примечания, что Апостол, перечисляя положительные качества кандидатов священства, учительство поставил в конце. Это потому, что учительство в священнослужителе венчает собой все прочие добрые качества, составляя его отличительную черту. Святой Иоанн Златоуст по этому поводу говорит: “прочие качества можно находить и в подчиненных, как-то: непорочность, воспитание детей в послушании, страннолюбие, справедливость, благочестие, но епископа и пресвитера особенно отличает то, чтоб он оглашал народ учением”.

Далее Апостол объясняет, почему надо быть осмотрительным Тимофею при выборе кандидатов священства и приводит характеристику Критян словами стихотворца Эпименида, жившего за 658 л. до Рождества Христова на о. Крите: “Критяне всегда лжецы, злые звери, утробы ленивые”.

“Не внимая Иудейским басням” — как объясняет блаженный Феодорит, “Апостол иудейскими баснями назвал не закон, но предлагаемое иудеями толкование закона.” Под этими “баснями” можно разуметь и долго державшееся у христиан из иудеев мнение о безусловной необходимости исполнять все обрядовые требования Моисеева закона об обрезании, о субботе, о родах пищи позволенных и запрещенных. Имея в виду это последнее, Апостол дальше говорит: “Для чистых все чисто; а для оскверненных и неверных нет ничего чистого, но осквернены и ум их и совесть” (ст. 14-16) — еще Христос Спаситель говорил, что “не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека” (Матф. 15:11); эту же мысль повторяет здесь Апостол, утверждая, что нет ничего, что было бы нечисто само по себе, но нечистые ум и совесть все делают нечистым, а поэтому надо заботиться лишь о том, как бы чем не оскорбить душу. Ст. 16 [2.151] относится несомненно к иудеям, хвалившимся, что “знают Бога”, но не исполнившим в жизни своей закона Божия.

Co второй главы начинаются наставления, как и чему должен учить пастырь верующих. Апостол говорит здесь, что старцев нужно учить быть степенными и здравыми в вере, стариц, чтобы они одевались прилично и удерживались от клеветы и пьянства и наставляли молодых любить мужей, детей и быть целомудренными, юношей — быть целомудренными, чтобы посрамить этим противников христианства. Особенно же просит Апостол увещевать рабов повиноваться своим господам и жить во всем согласно с учением Христовым. Между наставлениями Апостол вставляет напоминание, чтобы учащий сам во всем подавал пример (ст. 1-10). Перечислив все это Апостол .внушает, что вся цель домостроительства, совершенного воплотившимся Сыном Божиим, в том и состоит, чтобы ввести новое доброе начало в жизнь и деятельность человека.

“Ибо явилась благодать Божия, спасительная для всех человеков, научающая нас, чтобы мы, отвергнув нечестие и мирские похоти, целомудренно, праведно и благочестиво жили в нынешнем веке” (ст. 11-12) — под этой “благодатью” можно понимать всю совокупность благодатных даров, которая дарована нам в силу искупительных заслуг Христовых. Цель явления благодати — научить нас, отвергнув нечестия, жить благочестиво. Этими словами сильно обличается лжеучение протестантизма об оправдании одною верою без добрых дел, как якобы ненужных для спасения. Здесь Апостол ярко выражает мысль, что вся цель Божественного домостроительства — в перестройке заново жизни и деятельности людей, а не только в даровании одной лишь успокоительной надежды на спасение, ради веры в искупительные заслуги Господа.

“Ожидая блаженного упования и явления славы великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа” (ст. 13) — явление славы великого Бога нашего Иисуса Христа есть второе Его пришествие. Явление благодати научило людей ждать явления славы. Оба явления так связаны между собой, что для кого наступило первое, тот видит духом и последнее. Вот почему первые христиане жили напряженным ожиданием второго пришествия Христова, и вот почему в нынешние времена оскудения веры померкло в сознании современных христиан это ожидание, а некоторые пытаются даже толковать второе пришествие Христово как-то аллегорически, отвергая совсем его реальность. Вышеприведенные слова Апостола представляют собою еще ту чрезвычайную важность, что они ярко свидетельствуют о Божественном достоинстве Господа нашего Иисуса Христа: Христос здесь прямо называется великим Богом — “который дал Себя за нас, чтобы избавить нас от всякого беззакония и очистить Себе народ особенный, ревностный к добрым делам” (ст. 14) — эти слова с еще большей силой выражают предыдущую мысль Апостола о необходимости добрых дел для спасения чрез веру в Господа Иисуса Христа. Цель искупительного подвига Христова здесь указывается в том, чтобы сделать нас “ревнителями добрых дел”, а посему и “избранными людьми” Божиими, как бы неким духовным уделом Божиим, каким был израильский народ в Ветхом Завете. Отсюда ясно, что одна вера во Христа спасти нас не может. Апостол выушает Тимофею неустанно об этом проповедывать “со властью”, дабы никто не пренебрегал им за беспечность в слове, если беззаконники, никем не обличаемые, станут открыто перед всеми бесчинствовать (ст. 15).

В третьей главе, продолжая те же наставления, Апостол внушает святому Тимофею напоминать Критянам добросовестно исполнять свои гражданские обязанности, повинуясь властям, и быть готовыми “на всякое доброе дело” (ст. 1-2 [2.152]).

Сознавая, что добродетельная жизнь трудно давалась людям до пришествия Христова, Апостол воодушевляет вновь критских христиан мыслью о великом деле домостроительства Божия: “Когда же явилась благодать и человеколюбие Спасителя нашего, Бога, Он спас нас не по делам праведности, которые бы мы сотворили, а по Своей милости, банею возрождения и обновления Святым Духом” (ст. 3-5), “Которого излил на нас обильно через Иисуса Христа, Спасителя нашего” (ст. 6) — здесь отнюдь нельзя видеть отрицания значения добрых дел для спасения, как думают видеть это протестанты и сектанты, а совсем наоборот: указывается на то, что для христиан неизвинительно оставаться в прежнем греховном состоянии, после того, как Господь совершил их обновление Духом Святым. Имея достаточные для того благодатные средства, христиане и призываются к новой, святой жизни. Бог устроил дело спасения нашего чрез Иисуса Христа, без нашего участия, без каких-либо добрых дел или заслуг с нашей стороны, но усвоить это спасение себе мы можем не иначе, как чрез личный труд, личный подвиг доброделания, при помощи дарованной нам благодати Божией. Под “банею возрождения” здесь разумеется таинство крещения, в котором человек как бы заново рождается, а под “обновлением Духа Святого” — второе таинство низведения Святого Духа, которое совершалось в апостольские времена через возложение рук, а ныне — чрез миропомазание.

“Чтобы, оправдавшись Его благодатью, мы по упованию соделались наследниками вечной жизни” (ст. 7) — это значит: “сделавшись праведными при помощи благодати Божией, наследуем жизнь вечную”, а не то, что благодать нас оправдывает сама автоматически, без наших личных усилий, как криво толкуют это место сектанты.

Иначе не призывал бы Апостол Павел так настойчиво к исправлению жизни, как он говорит дальше: “слово это верно; т.е. верно то, что я сказал выше об уповании жизни вечной, и я желаю, чтобы ты подтверждал о сем, дабы уверовавшие в Бога старались быть прилежными к добрым делам: это хорошо и полезно человекам” (ст. 8) — и здесь опять настойчивое увещание к доброделанию в обличение протестантов. Споров и распрей Апостол увещевает удаляться, и еретика, после первого и второго вразумления, отвращайся, если он своим упорным противлением истине, показывает, что в конец развратился (ст. 9-11). Послание заключается распоряжениями Апостола, приветствиями и благословением.

[2.133] Но они и Тита, бывшего со мною, хотя и Еллина, не принуждали обрезаться.

[2.134] Из пришедших на поклонение в праздник были некоторые Еллины. Они подошли к Филиппу, который был из Вифсаиды Галилейской, и просили его, говоря: господин! нам хочется видеть Иисуса. Филипп идет и говорит о том Андрею; и потом Андрей и Филипп сказывают о том Иисусу.

[2.135] Что касается до Тита, это — мой товарищ и сотрудник у вас; а что до братьев наших, это — посланники церквей, слава Христова.

[2.136] Придя в Троаду для благовествования о Христе, хотя мне и отверста была дверь Господом, я не имел покоя духу моему, потому что не нашел там брата моего Тита; но, простившись с ними, я пошел в Македонию.

[2.137] Посему мы утешились утешением вашим; а еще более обрадованы мы радостью Тита, что вы все успокоили дух его. Итак я не остался в стыде, если чем-либо о вас похвалился перед ним, но как вам мы говорили все истину, так и перед Титом похвала наша оказалась истинною; и сердце его весьма расположено к вам, при воспоминании о послушании всех вас, как вы приняли его со страхом и трепетом.

[2.138] поэтому мы просили Тита, чтобы он, как начал, так и окончил у вас и это доброе дело.

[2.139] Благодарение Богу, вложившему в сердце Титово такое усердие к вам. Ибо, хотя и я просил его, впрочем он, будучи очень усерден, пошел к вам добровольно.

[2.140] остерегаясь, чтобы нам не подвергнуться от кого нареканию при таком обилии приношений, вверяемых нашему служению; ибо мы стараемся о добром не только пред Господом, но и пред людьми. Мы послали с ними и брата нашего, которого усердие много раз испытали во многом и который ныне еще усерднее по великой уверенности в вас. Что касается до Тита, это — мой товарищ и сотрудник у вас; а что до братьев наших, это — посланники церквей, слава Христова.

[2.141] Для того я оставил тебя в Крите, чтобы ты довершил недоконченное и поставил по всем городам пресвитеров, как я тебе приказывал.

[2.142] Когда пришлю к тебе Артему или Тихика, поспеши придти ко мне в Никополь, ибо я положил там провести зиму.

[2.143] Постарайся придти ко мне скоро. Ибо Димас оставил меня, возлюбив нынешний век, и пошел в Фессалонику, Крискент в Галатию, Тит в Далматию; один Лука со мною.

[2.144] Из них же самих один стихотворец сказал: "Критяне всегда лжецы, злые звери, утробы ленивые.” Свидетельство это справедливо. По сей причине обличай их строго, дабы они были здравы в вере.

[2.145] критяне и аравитяне, слышим их нашими языками говорящих о великих делах Божиих?

[2.146] Для того я оставил тебя в Крите, чтобы ты довершил недоконченное и поставил по всем городам пресвитеров, как я тебе приказывал.

[2.147] Зину законника и Аполлоса позаботься отправить так, чтобы у них ни в чем не было недостатка.

[2.148] Когда пришлю к тебе Артему или Тихика, поспеши придти ко мне в Никополь, ибо я положил там провести зиму.

[2.149] Если же раб тот скажет в сердце своем: не скоро придет господин мой, и начнет бить слуг и служанок, есть и пить и напиваться.

[2.150] Имея пропитание и одежду, будем довольны тем.

[2.151] Они говорят, что знают Бога, а делами отрекаются, будучи гнусны и непокорны и не способны ни к какому доброму делу.

[2.152] Напоминай им повиноваться и покоряться начальству и властям, быть готовыми на всякое доброе дело, никого не злословить, быть не сварливыми, но тихими, и оказывать всякую кротость ко всем человекам.