БОГОСОЗНАНИЕ - простецкое богословие


ВЕЧНОЕ

     "Зашумел Фаррар; начинает шуметь Друммонд; но, право же, наши "родные" батюшки, во-первых, естественно нам кровнее, понятнее, да и в высоте христианского созерцания едва ли нуждаются в помощи Друммонда и Фаррара". С такой откровенностью и прямотой некогда писал В.В. Розанов. Молодой философ Вл. Эрн считал Розанова, вопреки исполненным часто глубокого соблазна его высказываниям, в глубине души сопредельным Православию. Сам Эрн был убежден, что "единый Жених русской души - Христос, и свидетели этого - святые, тайные кормчие русской истории..." Правда, теперь мы сбились с пути, идем между рифов и скал по пучине, но настанет, после исторической ночи, светлый день, и наши кормчие обнаружат свое присутствие среди нас и еще раз направят наш "корабль" по доброму и гладкому пути...
     Наши кормчие отважны и смелы. Они громко исповедуют трепетной душой: "Люблю Евангелие Твое, Владыка, потому что питает меня, когда я голоден. Жажду слова Твоего, потому что служит для меня источником в жажде. Буду говорить и не перестану. Желаю сам быть осужденным, только бы послужить мне к славе Твоей. Желаю умереть, чтобы Ты славился..." А наши батюшки, к которым такое тяготение проявил проницательный Розанов, - и не напрасно! - они, как рачительные помощники кормчих, болеют той же заботой. Возьмем хотя бы только одного, о. прот. Родиона Путятина. Он, следом за Кормчим, ведет к той же "тихой пристани". "У Царя Небесного есть очень близкие к Нему некоторые люди, которые живут в Его небесных обителях, пользуются особенно любовью Его. Кто они? Святые Божии человеки, особенно Божия Матерь. А они, наши родные, любят нас..." И взаимная любовь к ним - жизнь наша. Путь самоотречения, путь погружения - в вере; чрез веру естественный переход к любви. Вера же спасает не тем одним, что созерцает Бога, а тем, что она этим созерцанием будит в нас волю. В этой нравственной силе веры и заключается ее великое значение при возрождении нашем. Сущность возрождения - в твердой решимости служить Богу. Это решение утверждается благодатью, в которой и есть тот спасительный союз благодати и свободы.
     "Доверился ты Самому Богу более, нежели самому себе, и понудил себя уповать на Бога более, нежели на душу свою: тогда вселится в тебя оная неведомая сила - та сила, которую, ощутив в себе, многие идут в огонь, и не боятся, и, ходя по водам, не колеблются в помыслах своих опасением потонуть; потому что вера укрепляет душевные чувства, и человек ощущает в себе, что как будто нечто невидимое убеждает его не внимать видению вещей страшных и не взирать на видение, невыносимое для чувств" (преп. Исаак Сирин)...
     Вернемся к о. Родиону, к его вере и упованию. Он в мистическом восторге вопиет: "У нас есть Бог, Господь Вседержитель, Который все держит и всех поддерживает. У нас есть Христос Спаситель, Который без меры нас любит и без конца нам прощает. У нас есть Дух Святый, Утешитель, Который скорее всякого света прогоняет мрак всякой печали, и быстрее ночной молнии осиявает душу веселием. Нет, я не буду унывать. У меня есть Отец - Бог: при Нем я не буду в скудости. У меня есть Спаситель - Христос: Ему я помолюсь из глубины души, и Он из глубины всякого зла меня избавит. У меня есть Утешитель - Дух Святый: к Нему я с мольбою обращусь, когда слишком тяжело мне будет, и Он утешит меня, безутешного. Богом будем себя успокаивать при собственных наших печалях. Богом же будем себя успокаивать и при несчастиях ближних наших, если сами помочь им ничем не можем. Как скоро вспомнишь о Боге, тотчас успокаиваешься, перестаешь страдать, бояться. С Богом будем жить; упование наше - Отец, прибежище - Сын, покров - Дух Святый. Нет мрака, который бы не исчезал при свете солнца; нет печали, которая бы не проходила при мысли о Боге. Во свете Твоем, Господи, всегда и везде мы свет узрим..."
     Почти со студенческой скамьи принимают Православие Зедергольм и Шперк. Кем было положено начало перехода этих двух, юриста и филолога, из лютеранства в Православие? Нашими батюшками... Недаром Н.Н. Страхов в разговоре с одним собеседником прибавил: "Но вот, чего Вы не знаете: о. Иоанн Кронштадтский вовсе не единственное у нас лицо: есть несколько таких же; то есть, они делают совершенно то же, что он, только не пользуются этою славой, не имеют такой известности..." Конечно, не "такими же" были другие, мало известные подвижники-батюшки, как о. Иоанн Кронштадтский - современникам свойственно быть близорукими. Такого, как о. Иоанн Кронштадтский мы во всей истории человечества едва ли найдем. Но, спору нет, поистине много было на Руси батюшек, добрых служителей Христа, и они засвидетельствовали своею кровью верность Ему. И теперь они есть, но распознает их лишь тот, кто ищет вечного. Всякий батюшка знает и проповедует, что Православие - вечная религия, вечная, ибо она ни в чем не оставляет не удовлетворенною душу человеческую, а превышает все меры ее искания, все степени ее самых глубинных устремлений. Православие - религия совершенной простоты и совершенной мудрости. Наши батюшки знают это и поучают об этом в своем слове. Но мало этого, они реально в себе это переживают, имея непосредственное общение с вечным. И явят они себя, следуя за своими кормчими, когда настанет для того срок.