БОГОСОЗНАНИЕ - простецкое богословие

     Если вера - дело благодати, при чем здесь человек? Можно ли говорить о полной сознательности, свободе такой веры? - Действие благодати нельзя понимать так, будто она уничтожила человеческую свободу. Она лишь дает побуждение, зажигает доброе влечение, самое же решение, следование этому влечению, согласие на него есть дело воли. Необходимо предположить, что действия благодати, самой по себе недоступной чувствам и сознанию, воспринимаются все-таки сознанием. Пусть вера - дело благодати. Но благодать только влечет к ней, представляет данные, просветляет наше сознание. Вера же в собственном смысле есть уже дело человека. Если благодать лишь влечет свободу и действует при посредстве сознания, то такое участие благодати не исключает понятия о вере как знании. Божественный промысл дает нам все необходимое для Богопознания и достижения веры. Как Божественный промысл не исключает действия естественных сил природы и человека, так и участие благодати в деле веры не исключает действия свободы и естественных познавательных сил человека. Если и благодать действует на сознание и волю, давая им видеть неоспоримые основания истины, то и проистекающая отсюда уверенность или вера будет тем же знанием. Неверие везде в Священном Писании приписывается свободно являемому жестокосердию или малодушию людей, а не неведению. Господь говорит: "верующий в Него не осудиться, а неверующий уже осужден, потому что не уверовал во имя Единородного Сына Божия. Суд же состоит в том, что свет пришел в мир, но люди более возлюбили тьму, нежели свет; потому что дела их были злы; ибо всякий делающий злое ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы" (Ин. 3, 18-20). Здесь причиною неверия признается не столько неведение, сколько нежелание согласиться признать истину. Нам дано все необходимое для познания веры. И внешняя, и внутренняя природа учит нас общим и основным истинам веры. И сверхъестественное откровение, свидетельствуя свою истинность всеми возможными доводами, сообщает нам всю необходимую для спасения полноту ведения в деле веры. Вера для желающих и стремящихся к ней может всегда стать знанием. Нужно только искренно желать и стремиться познать истину, и она себя не заставит ждать. Там, где ослабеют наши силы, сама истина придет нам на помощь. Мы знаем, Премилосердный не отверг ни благочестивого язычника (Корнилия), ни фанатического преследователя Своей Церкви (Савла), но, первому послав Ангела, второму же явившись Сам, обоих привел на путь так искренно, так страстно желаемой ими истины. Он Тот же и ныне, Тот же и всегда. Для Него нет времени и изменений. Кому более дано средств к познанию веры, чем тем, кто, став членом Церкви, с колыбели имеют залог Духа Святого? Остается лишь развивать благие задатки, помня, что высшие дары даются нам не для того, чтобы мы бездействовали, но чтобы приумножали, в служении Господу, данный нам талант. Одному дается пять талантов, другому два, а третьему один. Нам не только даны средства познать истину веры, но и требуется от нас, чтоб мы ими рационально воспользовались, достигая этого познания. Исполнили мы это, нам вменяется в добродетель, не исполнили - в грех. Как верить, так и не верить зависит от нас - от нашего желания или нежелания, а не от невозможности убедиться, разумно познать истину веры. Неверующие осуждаются за то, что, имея возможность познать истину, тем не менее не пожелали они ее знать. Верующие спасаются тем, что, познав истину, с любовию ее принимают. Вера вменяется в добродетель потому, что она есть добровольное сознательное принятие истины. Чтобы вера была нравственно добрым действием или состоянием, она должна быть разумно-сознательным убеждением. По учению Священного Писания, веря является первою добродетелью. Она по самой идее своей является вполне свободным, разумно-сознательным убеждением. "Счастлив, кто великими порывами чистого ума созерцает блеск небесных светов" (св. Григорий Богослов). "Знания увлекали более грубых, а более разумных пророчества и учения" (св. Златоуст). "В рассуждениях о Боге преимущество принадлежит вере - вере, а не доказательству. Вера, влекущая душу к признанию, сильнее логических доводов; вера, появляющаяся не в силу геометрических необходимых положений, а в силу действия Духа. "О имени Иисуса Христа Назарянина, встань и ходи"! (Деян. 3, 6) За этим воззванием следовало дело силою Духа" (св. Василий Великий).
     Вера ничем не отличается от какой угодно науки, так как и в ней первые начала недоказуемы...
     С отвержением Бога отвергается все разумное в мире, все делается случайно и бесцельно. Человек является лишь какою-то загадкою, пустой игрой случая, ничтожной, скоропреходящей, без смысла и цели, тенью, не минуту подымающейся и сейчас же исчезающей легкой зыбью среди безбрежного моря. Все планы человека, его задушевные мысли - пустая мечта, все его стремления и деятельность - одна суетливость. Пахнул ветер, и все исчезло, от человека не осталось и следа, лишь мятется и крутится все в своем водовороте, и с какой-то бессмысленной яростью, будто с досады, губит все рождающийся бурный вихрь. И как бы в насмешку, сам того не зная, жалобно и пронзительно, раздирая душу, завывает он над этой вечно глупой роковой трагедией мира...
     Христианство, полагая в основу всего веру в Бога, с своей стороны само верит в человека, в его возвышенность, честность, в силу которых он придет к Нему, сам покорится Ему сознательно и свободно, по любви, за Его внутреннюю истинность и красоту. Чем сильнее вера, тем смелее исследование. Чем разумнее вера, тем лучше. Как в нравственно-деятельной области идеалом для нас является Сам Отец Небесный, так и в познании остается им Он же. Святая Церковь как бы говорит всякому: погляди и убедись, что во мне истина, и не отвергает никаких способов убеждения в истине. Православие говорит: если хочешь быть моим, верь, чему я учу. Не требовать веры значило бы не требовать от человека быть человеком. Церковь верит в человека, признает, что где ослабевают наши естественные силы, там является всевосполняющая благодать. Православие не боится свободы исследования. Вера свободная, сознательная - идеал Православия. Христианство не боится света и свободы. Видит их развитие - стройное и верное развитие всех лучших задатков человеческой души. Свет и свобода по самой природе своей - самый верный союзник Христианства. Не мрак умственный, не рабство ставит своею целью Христианство. Его цель свобода. Стройное, вполне гармоническое слияние в одной общей жизни Божества и человечества всегда есть и будет идеалом Христианства.