БОГОСОЗНАНИЕ - простецкое богословие

     Светлый ум архиепископа Илариона, умученного большевиками, ниспровергает школьное и католическое учение о Церкви. В основе этой статьи и лежат мысли, находящиеся в его огромном труде на эту тему.
     Не идея, не истина, но само воплощение Сына Божия есть тот камень, на котором создана Церковь. Церковь есть следствие воплощения. Духовные богословы Церкви основу спасения указывали в воплощении Сына Божия. Иисус Христос Сын Божий по превосходной любви к Своему созданию снизошел до рождения от Девы, чрез Себя Самого соединяя человека с Богом. Центральное место в церковном богословии четвертого века занимала идея обожения. Эта идея гармонично сочеталась со стройной Христологией. "Слово облеклось в тварное тело, чтобы мы могли в Нем обновиться и обожиться" (св. Афанасий Великий). Христос есть основание Церкви в том смысле, в каком Он исповедан. Не богословие Петра как сумма теоретических положений и предметов веры лежит в основании Церкви. Бесы тоже веруют в Божество Христа (Иак. 2 19), но они вне Церкви. "Святая Церковь Божия есть образ Бога, потому что она, подобно Богу, объединяет верующих" (преп. Максим). Святоотеческое богословие в воплощении Сына Божия видит основу нашего спасения и краеугольный камень Церкви. Под камнем (Мф. 16, 18) мы можем разуметь Сына Божия воплотившегося, то есть самое Воплощение, не учение о нем, не идею, но факт. Толкование католиков как слишком житейское является жалким в смысле идейно-богословском. Школьное богословие подпадает упреку святого Иринея Лионского, упреку в маловерии, потому что оно не ставит во главу угла истину воплощения Сына Божия и эту истину не соединяет с истиной Церкви, как это должно быть по слову Самого Господа.
     Церковь живет идеалом обожения, которым жила и в древности, за который боролись до крови ее выдающиеся богословы и учители. Прислушайтесь к церковным песнопениям, вчитайтесь внимательно в молитвы ее - всюду и неизменно слышится гимн воплощению и учению о воплощении. Все богослужебные книги проникнуты этим святоотеческим духом, этой святоотеческой мыслью. Особенно догматически глубокий и прекрасный гимн воплощению воспевает Церковь в день Рождества Христова. В предпразднственный день на повечерии поется в каноне: "Не дивися ныне, о Мати, видящи яко Младенца, Егоже из чрева прежде денницы роди Бог: восставити бо и спрославити человеческое падшее естество приидох явственно". А в службе на самый праздник мы слышим: "Видев Зиждитель гиблема человека, руками егоже созда, преклонив небеса сходит: сего же от Девы воистину воплощся, всего осуществует (принимает все его существо". "Уподобившийся (нам) чрез соединение и бренным убожеством (нашим) и восприятием земной плоти соделавший (нас) причастниками Божественного естества". Христоименный народ, достигши желаемого и удостоившись пришествия Бога (во плоти), ожидает ныне животворного обновления". "Преславное таинство устрояется днесь - обновляется естество и Бог человек бывает".
     В этой службе Церковь приносит Христу все "богатство православного богословия как Богу и Спасу душ наших..."
     В дни плоти Своей Христос был Бог таящийся. Бисера Своих возвышенный истин Он не повергал пред свиньями. Сияло лицо Его светом Фаворским на горе Преображения, а народ под горой наблюдал лишь бесноватого. Не без причины было это сокрытие Божества. Характером скрытости и таинственности отличается и та беседа Христа с учениками, в которой Он говорит о камне, лежащем в основании Церкви. Иудейская мысль не могла открыть истины Богоявления. От этой истины далеки и деизм Палестины, и пантеизм Эллады, и синкретизм Александрии. Такова была воля Божия, чтобы эта великая религиозная истина скрыта была от премудрых и разумных, но открыта младенцам (Мф. 11, 25-26; Лк. 10, 21). Камень для верующих - драгоценность, а для неверующих камень, который отвергли строители, но который сделался главою угла (Пс. 117, 22), камень претыкания и соблазна (1 Петр. 2, 4, 6-7).
     Апостол Петр говорл пред иудейскими властями о Христе: "Он есть камень, пренебреженный вами зиждущими, но сделавшийся главою угла и нет ни в ком ином спасения" (Деян. 4, 11)... И услышал Петр: на этом камене - незыблемой веры - созижду Церковь Мою. Чрез истину воплощения люди сделались причастниками Божеского естества, в чем и заключаются драгоценные обетования (2 Петр. 1, 4). С воплощением Сына Божия человечество получило новые силы, началось восстановление падшего естества человеческого, вызван к бытию процесс созидания нового человека, новой твари, постепенно и неуклонно.
     Спасение и спасающееся человечество сплочено в едином и нераздельном организме Церкви. В этом организме обитают все Божественные силы, которые и ведут новое человечество, Церковь, к совершенству. Только в Церкви жизнь. Отпадение от церковной жизни есть всегда и непременно прекращение роста нравственной личности и ее духовная смерть. А жизнь и совершенствование личности в Церкви несет счастье и блаженство. Не как внешняя награда подается это счастье и блаженство, а является как внутреннее и непременное следствие самого совершенства.
     Здесь мы утверждаем тождество добродетели и блаженства. И только в Церкви возможна та новая жизнь, ради которой Божий Сын приходил на грешную землю. "Что совершилось на Господе, совершается также и на нас, так как Тело следует за своею Главою" (св. Ириней Лионский). Церковь определяется как распространение или продолжение воплощения. И начало спасения человеческого естества, и основание Церкви, положено самим фактом воплощения и вочеловечивания Второй Ипостаси Пресвятой Троицы.