Четверг седмицы 23-й по Пятидесятнице

Мы сегодня читали отрывок из Послания к Солунянам святого апостола Павла. Вот что он пишет: «Вы помните, братия, труд наш и изнурение: ночью и днем работая, чтобы не отяготить кого из вас, мы проповедывали у вас благовестие Божие. Свидетели вы и Бог, как свято и праведно и безукоризненно поступали мы перед вами, верующими, потому что вы знаете, как каждого из вас, как отец детей своих, мы просили и убеждали и умоляли поступать достойно Бога, призвавшего вас в Свое Царство и славу. Посему и мы непрестанно благодарим Бога, что, приняв от нас слышанное слово Божие, вы приняли не как слово человеческое, но как слово Божие, — каково оно есть по истине, — которое и действует в вас, верующих».

Апостол Павел благодарит Бога, что христиане в Фессалониках приняли его проповедь не как слово человеческое, а именно как слово Божие. Это слово, которое апостол Павел и другие апостолы им проповедовали, принесло большие плоды. Поэтому он говорит: «благодарю Бога». А глядя на нас, благодаришь, конечно, Бога за то, что некоторые слово Божие принимают, но все-таки для большинства оно остается закрытой книгой. И сегодняшнее евангельское чтение как раз об этом.

Пришли люди и рассказали Иисусу о галилеянах, кровь которых Пилат смешал с их жертвами: они принесли в храм жертву, а Пилат их убил. «Иисус сказал им на это: думаете ли вы, что эти Галилеяне были грешнее всех Галилеян, что так пострадали? Нет, говорю вам, но, если не покаетесь, все так же погибнете. Или думаете ли, что те восемнадцать человек, на которых упала башня Силоамская и побила их, виновнее были всех, живущих в Иерусалиме? Нет, говорю вам, но, если не покаетесь, все так же погибнете».

Можно продолжить: думаем ли мы, что те, которые погибли в армянском землетрясении, были грешнее нас? Нет, но, если мы не покаемся, все погибнем так же. Думаем ли мы, что люди, пострадавшие в Уренгое от катастрофы, были грешнее нас? Нет, не грешнее, но, если не покаемся, погибнем так же, как они. Думаем ли мы, что люди, погибшие в Сан-Франциско от землетрясения, грешнее нас? Нет. А сколько сегодня в Москве погибнет в автокатастрофах народу из-за скользкой дороги? Что, эти люди грешнее нас? Нет, не грешнее, но, если мы не покаемся, мы так же погибнем. И этот список можно продолжать без конца.

«И сказал сию притчу» (Господь часто говорил притчами, чтобы пояснить Свою мысль). «Некто имел в винограднике своем посаженную смоковницу» (это дерево инжир, у нас оно тоже растет, в Абхазии). «И пришел искать плода на ней, и не нашел; и сказал виноградарю: вот, я третий год прихожу искать плода на этой смоковнице и не нахожу; сруби ее: на что она и землю занимает? Но он сказал ему в ответ: господин! оставь ее и на этот год, пока я окопаю ее и обложу навозом, — не принесет ли плода; если же нет, то в следующий год срубишь ее».

Господь долго медлит, долго ждет, когда мы все покаемся. А мы не каемся. Какую жизнь вели, такую и ведем. Нас всех крестили, у всех у нас есть вера, но она не приносит никакого плода. Какой же плод должна наша вера принести? Плод добродетелей христианских. А у нас вместо добродетелей одни только страсти греховные. И конечно, нас ждет участь этой смоковницы, потому что мы с вами на земле только место зря занимаем, от нас только одно зло и никакого добра. Конечно, Господь ждет и пытается нас как-то вразумить, и одно из вразумлений — усилившиеся катастрофы. Господь показывает: смотри, человек, ты живешь, хлопочешь, копишь, планы какие-то строишь, а земля разверзлась — и все твои хлопоты оказались чушью, глупостью. Все твои задумки, все твои накопления — все это ерунда.

Почему именно у армян было такое страшное землетрясение? Что они, грешнее всех остальных? Грешнее грузин или якутов? Нет, конечно, все мы одинаково грешны. Но Господь на их примере показывает всем остальным: человек, посмотри, вот что такое твоя жизнь. Куда ты спешишь? Куда ты все летишь? Тебе некогда остановиться, некогда Богу помолиться, некогда заставить себя заповеди Божии исполнять.

Но допустим даже, что все в нашей жизни будет благополучно, не будет никакого землетрясения, не будет переломов ноги, проломов черепа, никто нас не зарежет в подъезде, никто нас не изнасилует, и врач нам СПИД в вену не вколет. И вот представим себе на секунду, что мы уже в конце нашей жизни, что нам уже семьдесят четыре года. Что дальше-то? Мы свою жизнь прожили. Ну и что? Какой плод принесла наша жизнь? Никакого. Мы принесли в мир только зло. Воспитали мы детей по-православному? Нет, а зла сотворили целую гору. Вся наша жизнь — прах. Поэтому Господь и говорит, что если не покаемся, то все погибнем.

А что значит покаяться? Это значит всю свою жизнь изменить. Конечно, это очень трудно, но это сделать надо. Наша жизнь должна приносить плоды. В нашей душе, как в винограднике, должны расцвести благоуханные цветы: смирение, кротость, воздержание, терпение, любовь, милосердие, радость, послушание. А этого ничего нет. В нашей душе что? Раздражительность, зависть, накопительство, себялюбие, гордость, тщеславие, превозношение, всякое хамство, злоба, гнев. Чего там только нет! Вот из чего состоит наша душа. И многие уже даже понимают, что злиться — это плохо, но продолжают это делать. Завидовать — плохо, но продолжают завидовать. Понимают, что не в деньгах счастье, не в тряпках счастье, но это стремление захватывает человека. И получается, что жизнь не приносит плода. А Господь ждет. И потом, как в притче сказано, пришел хозяин виноградника — Сам Господь — и говорит: сейчас Я эту смоковницу уберу, потому что она только место занимает.

Бог дал нам прекрасную планету, изумительной красоты Землю. Во что мы ее превратили? В свальную яму. Дышать нечем, вода отравлена, все продукты начинены всякой гадостью. Мы не только себя изуродовали, но и животных, и птиц, и все вокруг. И это продолжается, причем не только у нас в России, но везде: и в Японии, и в Америке, и где угодно. Все испорчено. Господь говорит: «и все так погибнете». Будет конец света, и все погибнем, и все наши дела, всё, из-за чего мы копошимся здесь, все это сгорит. Но для каждого из нас конец света наступит с его смертью. Поэтому каждый из нас сегодня, когда придет домой, пусть задаст себе вопрос: допустим, я завтра умру, и куда моя душа пойдет, в рай или в ад? Совесть сразу скажет: она пойдет в ад. А теперь задай себе второй вопрос: а хочешь ли ты этого? Каждый скажет: конечно, не хочу. Спрашивается: что же ты не остановишься в своем грехе? Начинай жизнь человеческую, начинай молиться, ходи в храм, учись вере православной, выкинь телевизор с десятого этажа. Не надо время попусту тратить, у нас времени мало. Если у кого есть дети, надо стараться воспитанием их заниматься, читать книги, которые учат духовной жизни

А мы всё строим планы: то сделаю, это сделаю. Когда мы этим всем будем пользоваться? У нас осталось очень мало времени, жизнь проходит очень быстро. При современном темпе месяцы летят как недели, годы как месяцы, а дни как минуты. Утром встанешь, не успеешь опомниться, смотришь — уже темно, вечер. И вместо того чтобы вечером хоть что-то для души сделать, еще телевизор включают. А находятся еще и такие предатели веры православной, которые Кашпировского смотрят и всяких колдунов, всей этой заразой себя пропитывают, а потом приходят на исповедь и говорят: смотрел да воду пил. Это же самое настоящее предательство, это Иудин грех, за это от причастия полагается отлучать на шесть лет! И потом еще лицемерно каются, что я, мол, не знал. Как не знал? Какое может быть исцеление от телевизора? Это же явно сатана! И человек крестик на себе носит, а потом начинает кланяться сатане, у него ищет помощи: ты меня, сатана, исцели, ты мне, сатана, помоги. Сатана исцелит, поможет — только душу продай. И продает душу ни за что, за здоровьичко. Восемьдесят лет человеку, а он здоровья все ищет. Какое здоровье! Проживи хоть двести лет — все равно же умрешь. Так нет, наплевать на душу. Вот только чтобы сейчас ничего не болело.

Да пусть он тысячу раз исцелит, но разве можно у сатаны просить чего-либо?! Это все равно, что заниматься бандитизмом. Хочешь хорошо жить — воруй, возьми лом. Сейчас милиция плохо работает, с ломом в Москве вечером, от одиннадцати до двенадцати часов, можно набрать кучу денег. Можешь зарабатывать больше, чем академик. Тогда пойдем все грабить, нам же всем деньги нужны. Уверяю вас, никто никогда не поймает. Можно грабить квартиры, делать что угодно: милиция спит мертвым сном, все пьяные лежат. Пожалуйста, давайте грабить, раз деньги нужны. Но мы же этого не делаем. Почему? Да потому, что это сатанизм. Разве можно, чтобы лучше жить, брать у другого? А тут что делаем? К сатане идем на поклон, чтобы какая-то бородавочка у нас прошла или где-то не терло, не чесалось. Причем и детей сажают, заставляют смотреть. Внуки кричат: не хотим, не будем. Нет, усаживают: смотри. До такого осатанения дошли.

И что потом? Ну что нас ждет? Я удивляюсь только долготерпению Божию. В нашей стране абортов делают десять миллионов ежегодно! По Москве уничтожают каждый год, а потом говорят: Гитлер плохой, Берия плохой, Сталин плохой, ах, какие негодяи! А сами-то?! Сталин одного только своего сыночка угробил, больше никого. Мог бы его выкупить у Гитлера, а не стал. А тут мамочки своих собственных детей пачками уничтожают, гробят и гробят. И вся медицина на это работает. У нас восемьдесят процентов всех медицинских средств направлено на уничтожение детей. Вся медицина трудится, чтобы детей убивать. Все деньги уходят на абортарии. А потом говорим: чтобы только войны не было. Да нас надо всех в тюрьму посадить, голодом морить и бить палкой каждый день, и то будет мало! Есть ли на свете казнь, чтобы наказать мать, которая убила собственное дитя?

Так когда же мы покаемся? Все тихо, все спокойно, все только ищут, как бы развлечься, повеселиться, да чтобы полегче здесь, на земле, пожить. Сколько мы еще проживем? Десять-пятнадцать лет. Кто помоложе — тридцать лет, может, сорок Бог даст. И что потом? Тело черви съедят или в крематории сожгут. А душа? А некоторые даже не знают, где у них душа. Спрашиваешь: «Где у тебя душа?» — «Не знаю». То есть полное забвение всего. Вот поэтому Господь и предупреждает, что, если не покаемся, все так и погибнем, все погибнем страшной смертью. Зачем нам это нужно, спрашивается? Вроде так, логически рассуждая, никому не нужно, никто не хочет себе зла. Но настолько дьявол всех закрутил, что человек не может никак остановиться.

Так вот, надо нам стараться всю свою жизнь изменить, пока еще не поздно. Может быть, у нас в душе или в мозгах какой-то еще маленький здоровый участок, не поврежденный сатаной, остался. И надо стараться пользоваться той возможностью, которая у нас еще осталась: капелька совести, может быть, где-то есть незамутненная — стараться ее развивать, не делать греха, изучать Священное Писание, молиться Богу, каждую свободную минуту стараться в храм пойти для того, чтобы как-то просветиться, что-то понять в жизни. Потому что жизнь-то проходит, а мы всё не торопимся, душа ничего не чувствует, мертвая.

Господь говорит: «Там будет плач и скрежет зубов». Многие покойнички, которых мы отпеваем, прямо в ад идут сплошным косяком, и там для них начинаются жуткие муки. Поэтому они снятся своим родственникам, чтобы за них как-то помолились, облегчили участь. Ужасно это всегда: отпеваешь человека, а люди вокруг черные платочки наденут, роз, гвоздик наложат в гроб и стоят как пни. И ничего их не проницает, ни одно слово, ни одна молитва — все как в броню. И в голову не приходит, что пройдет месяц или годика два — и ты будешь тут же лежать. Тут же! Задумайся! Ведь неизвестно, что с нами будет завтра: от рака мы умрем, от инфаркта, от СПИДа или машина нас задавит. Но известно только одно, что душа отделится от тела и мы с вами будем лежать в гробу мертвые. Это уж будет точно. Ни один человек на земле этих ворот не минует.

Так надо же об этом думать! А мы о чем думаем? Я туда поеду, я то куплю, я это сделаю. А душа? Это все потом. А потом может не быть. Вот сколько таких случаев знаю — человек думает: ну ничего, вот заболею, тогда батюшку позову, причащусь. Но позвали батюшку причастить: приходишь, снимаешь шляпу на вешалке и слышишь последний вздох — не дождался двух секунд. А бывает, что позвали, а уже поздно: он уже ничего не понимает, не чувствует, не соображает. И так бывает. А кто из нас застрахован от того, что нас через месяц не парализует и мы вообще человеческую речь не будем понимать? Сосуд в голове лопнет, кровоизлияние в мозг, и все: язык на сторону, мэ-мэ-мэ, и ничего не будем говорить, и узнавать никого не будем. И как мы покаемся? Как мы сможем изменить свою жизнь, когда мы будем только пеленки пачкать? Никак. Грехи, которые в нашей душе были, останутся, и в этих грехах мы и умрем. И что мы будем наследовать? Какую вечную жизнь?

Поэтому надо спешить. Не надо откладывать на завтра, потому что никакого завтра для нас может и не быть. Это же сплошь и рядом: пришел с работы, что-то нехорошо, сел на стул и умер. Почему мы думаем, что этого с нами не случится? Вот где-то там, в Армении, далеко, было землетрясение. Но почему мы думаем, что нас обязательно это все минует, раз слово Божие говорит, что если не покаетесь, то все так погибнете? Имеется в виду не обязательно землетрясение. Господь поэтому два примера привел, чтобы никто не думал, что обязательно будет убийство или еще какое-то событие. Нет, мы можем просто умереть внезапной смертью, и не успеем покаяться, и душа погибнет безвозвратно. Этот отрывок из Священного Писания как раз нас в этом убеждает.

Апостол Павел говорит: «Мы просили и убеждали и умоляли поступать достойно Бога». А мы? Какое там «достойно»? Хуже свиней. Свинья на небо не может посмотреть, у нее на загривке кусок сала — так и мы: только все земное, только есть, пить, тряпки и развлечения. Рим, огромная империя, из-за чего погиб? Жаждал хлеба и зрелищ, только развлекаться и объедаться. И мы в таких же превратились. Когда-то Святая Русь теперь интересуется только экономикой, едой и развлечениями: книжечки, журнальчики, театры, кино, вино, домино, телевидение, порновидео и что угодно. А душа в забвении. Вот поэтому мы приближаемся к ужасу, сдвигаемся к краю и если не покаемся, то рухнем. Более того — определенно все рухнет, это уже известно. Но мыто, верующие, хотя бы мы должны же задержаться на этом обрыве. Или мы со всеми вместе полетим?

Каждый из нас свою судьбу выбирает. Что для тебя дороже? Хочешь туда проваливаться — пей, веселись. Как во время шторма, когда океан бушевал, а корабль управление потерял и носился по водам, то многие решили: если нам суждено утонуть, утонем в вине. И из трюма достали бочки, напились до смерти и погибли спьяну. А потом шторм утих и корабль сел на мель. И получилось, что кто не пил и не гулял — тот и выжил. А кто: ладно, пропадать, так с музыкой — те и погибли. Известно, что во время кораблекрушения гибнут в основном от паники, а не от того, что какая-то опасность угрожает.

Так же и мы с вами несемся со всем человеческим потоком. Святая Церковь хочет нас вразумить, успокоить, чтобы мы не забыли о Боге, о вечной жизни, о том, что жизнь наша все равно временная, все равно нам умирать. Но не обязательно скатываться в пропасть, в преисподнюю вместе со всеми остальными людьми, которые ничего и знать-то не хотят. Надо нам остановиться и образумиться. К этому нас Господь и призывает. Аминь.

Крестовоздвиженский храм,
23 ноября 1989 года