|
СМИРЕНИЕ
Преп. Антоний Великий
– Если в человеке не будет крайнего смирения
– смирения всем сердцем, всем умом, всем духом, всею
душою и телом – то он Царствия Божия не наследит.
– Возлюби смирение, и оно покроет все грехи твои.
Не завидуй тому, кто идет вверх, но лучше считай всех людей
высшими себя, чтобы с тобою был Сам Бог.
– Будь во всем смирен в осанке, в одежде, в
сидении, в стоянии, в походке, в келлии и во всех
принадлежностях ее. Если станут хвалить тебя за дела твои,
не радуйся тому и не услаждайся тем, утаивай их сколько
можешь, не позволяй себе кому-либо говорить о них и
всячески постарайся достигнуть того, чтобы люди не хвалили
тебя. Бойся сделаться известным по какому-либо из дел твоих.
– Если кто укоряет тебя безвинно в каком грехе,
смири себя, и получишь венец.
– Навыкни, чтоб язык твой во всех случаях, во
всякое время и всякому брату говорил: «Прости мне».
– Люби труды, всем себя подчиняй, уста свои держи
заключенными и достигнешь смирения. Смирение же привлечет
отпущение всех грехов твоих.
– Прежде всего, не считай себя чем-либо, – и
это породит в тебе смирение; смирение же – науку
(опытность и здравомыслие); наука же – веру; вера
– упование; упование – любовь; любовь –
повиновение; повиновение родит неизменное постоянство
(твердость в добре).
– Если подвизаемся добрым подвигом, то должно нам
крайне смиряться пред Богом, чтобы Он, ведающий немощь
нашу, покрывал нас десницею Своею и хранил; ибо если
вознесемся гордостью, Он отнимет покров Свой от нас, и мы
погибнем.
– Если кто берет на себя подвиг молчания, пусть не
думает, что проходит какую добродетель, но пусть держит в
сердце, что потому молчит, что не достоин говорить.
– Св. Антоний во время молитвы услышал глас:
«Антоний, ты еще не пришел в меру башмачника в
Александрии». Антоний нашел башмачника и убедил его
открыть, что есть особенного в его жизни. Тот сказал: «Я не
знаю, чтобы когда-нибудь делал какое-либо добро. Почему,
вставши утром с постели, прежде чем сяду за работу, говорю:
«Все в этом городе от мала до велика войдут в Царство Божие
за свои добрые дела: один я за грехи мои осужден буду на
вечные муки». Это же самое со всею искренностью сердечно
повторяю я и вечером, прежде чем лягу спать». Услышав это,
св. Антоний сознал, что точно не дошел еще в такую меру.
Преп. Ефрем Сирин
– Воздавая Божия Богови, не превозносись; но,
молясь Господу, говори: «Твоя от Твоих приношу Тебе,
Владыко, и у Тебя только ищу избавления души».
– Познай, как прекрасно смиренномудрие, и его
избери себе, потому что оно возводит к небу. Добрая награда
предложена тебе за смиренномудрие – Царство Небесное:
не вознеради о нем!
– Не в трудах одних является Бог, но при них в
простоте и смирении, хотя, сила Божия в немощи
совершается (2 Кор. 12, 9), но несмиренномудрого
делателя отринет Господь.
Прпп. Варсонофий и Иоанн
– Во всех случаях будем прибегать к смирению, ибо
смиренный лежит на земле, а лежащий на земле куда может
упасть? Находящемуся же на высоте удобно пасть. Если мы
обратились и исправились – это не от нас – Божий
дар, ибо Господь умудряет слепцы: Господь возводит
низверженныя (Пс. 145, 8).
– Почитать надлежит себя грешником паче всех
грешников, не сделавшим ничего хорошего перед Богом,
укорять себя во всякое время, на всяком месте и за всякое
дело, никого не хулить и не находить на земле человека,
который был бы грешнее и нерадивее тебя самого.
Преп. Исаак Сирин
– Истинные праведники всегда помышляют в себе, что
недостойны они Бога, и самое то, что они истинные
праведники, дознается из того, что они признают себя
окаянными и недостойными попечения Божия и исповедуют сие
тайно и явно умудряются на сие Св. Духом, чтобы пребывать в
труде и тесноте, пока находятся в жизни сей. Время же
упокоения Бог соблюл им в будущем веке. И имеющие в себе
живущего Господа посему самому не желают быть в покое и
освободиться от скорби, хотя по временам и дается им
таинственное утешение в духовном. Достиг ли кто смирения,
узнает он из того, если находит для себя гнусным угождать
миру своим общением с ним или словом и если в глазах его
ненавистна слава мира сего. Странническая жизнь, нищета и
пребывание в уединении – вот от чего рождается
смирение и очищается сердце.
– Смиренномудрие, по причине постоянного
самоограничения (воздержание, нищета в одежде и проч.),
приходит в созерцание и душу украшает целомудрием.
– Кто со смирением терпит возводимые на него
обвинения, тот достиг совершенства, и ему удивляются св.
Ангелы. Ибо никакая иная добродетель не будет столь высока
и неудобоисполнима. Кто истинно смиренномудр, тот, будучи
онеоправдован, не возмущается и не говорит в свою защиту о
том, в чем онеоправдован, но принимает клевету как истину и
не старается уверять людей, что оклеветан, а просит прощения.
– Человек, достигший того, чтобы познать меру
своей немощи, достиг совершенства смирения.
– Благодати предшествует смирение, а наказанию
– самомнение.
– Бывает смирение по страху Божию, бывает из любви
к Богу и бывает по радости.
– Собрание смиренных возлюблено Богом, как собор
Серафимов.
– Смирение и целомудрие уготовляют в душе для Св.
Троицы обручальный залог.
Авва Дорофей
– Некто из старцев сказал: «Прежде всего нужно нам
смирение». Почему он не сказал о другой какой добродетели?
Старец показывает нам сим, что ни страх Божий, ни
милостыня, ни вера, ни воздержание, ни другая какая-либо
добродетель не может быть совершена без смиренномудрия.
Смиренномудрием же сокрушаются и все стрелы врага и
противника. Все святые шествовали сим путем его и трудом.
Виждь смирение мое и труд мой, и остави вся грехи
моя, – взывает Давид и еще: Смирихся, и спасе
мя Господь (Пс. 24, 18; 114, 5).
– Тот же старец сказал: «Смирение ни на кого не
гневается и никого не прогневляет. Смирение привлекает на
душу благодать Божию. Благодать же Божия пришедши,
избавляет душу от сих двух тяжких страстей. Ибо что может
быть более тяжким, как гневаться на ближнего и прогневлять
его? Оно избавляет душу и от всякой страсти, и от всякого
искушения».
– Когда св. Антоний увидел распростертыми все сети
диавола и, вздохнув, вопросил Бога: «Кто же избегает их?»
– то Бог ответил ему: «Смирение избегает их»; и, что
еще более удивительно, присовокупил: «Они даже не
прикасаются ему». Поистине, нет ничего крепче
смиренномудрия, ничто не побеждает его. Если со смиренным
случится что скорбное, он тотчас себя осуждает, что достоин
того, – и не станет укорять никого, не будет на
другого возлагать вину. Таким образом, переносит он
случившееся без смущения, без скорби, с совершенным
спокойствием, а потому и не гневается ни на кого и никого
не прогневляет. Смирения два. Первое состоит в том, чтобы
почитать брата своего разумнее и по всему превосходнее тебя
или почитать себя ниже всех. Второе же – чтобы свои
подвиги приписывать Богу. И это есть совершенное смирение
святости. Совершенное смирение рождается от исполнения
заповедей. Святые, чем более приближаются к Богу, тем более
видят себя грешными. Так, Авраам, когда увидел Господа,
назвал себя землею и пеплом (Быт, 18. 27), Исаия, увидев
Бога превознесенного, воззвал: «Окаянный и нечистый есмь
аз» (Ис. 6, 5).
– Когда авва Агафон приближался к кончине и братия
сказали ему: «И ты ли боишься, отче?» – то он ответил:
«Сколько могу, я понуждал себя сохранять заповеди, но я
человек и почему могу знать, угодно ли Богу дело мое? Ибо
иной суд Божий, и иной – человеческий». Старец, быв
спрошен: «Что главного из найденного тобою на пути сем,
отче?» – ответил: «То, чтобы во всем укорять себя».
Так и авва Пимен сказал со стенанием: «Все добродетели
вошли в дом сей, но без одной добродетели трудно устоять
человеку». – «Какая же это добродетель?» –
спросили его. Он ответил: «Та, чтобы человек укорял себя».
И св. Антоний сказал: «Велико делание – возлагать пред
лицо Бога согрешения свои на себя и до последнего издыхания
ожидать искушения». И везде находим, что отцы наши обретали
покой оттого, что, возложив на Бога все, даже и самое
малое, они всегда соблюдали правило – себя во всем
укорять.
Авва Зосима
– Однажды спросили авву: «Как достигнуть того,
чтобы не гневаться, когда унижают и злословят другие?» Он
отвечал: «Кто в сердце своем имеет себя ничтожнейшим, тот
никаким унижением не возмущается, как сказал авва Пимен:
если уничижишь себя, будешь иметь покой».
Блаж. Диадох
– Нелегко приобретаемое дело есть смирение, ибо,
чем выше оно, тем больших трудов требует стяжание его.
Приходит же оно к причастникам св. ведения двумя способами:
1) когда подвижник благочестия находится в средине
духовного преуспения, тогда смиреннейшее о себе мудрование
держится у него или ради немощи телесной, или ради
неприятности со стороны враждующих на ревнителей о
праведной жизни, или ради лукавых помыслов; 2) когда же ум
в полном чувстве и удостоверительно озарится св.
благодатию, тогда душа начинает иметь смиренномудрие как бы
естественным своим расположением. Ибо, будучи напояема и
насыщаема Божественною благодатию, по благости Божией, не
может уже надыматься и напыщаться славолюбием, хотя бы
непрестанно исполняла заповеди Божий, но почитает себя
ничтожнейшею паче всех, в чувстве общения Божественной
благостыни (что она такова по милости Божией). То (1-е)
смиренномудрие сопровождается большей частью печалью и
упадком духа, а это (2-е) – радостию со стыдением
всемудрым; то приходит к тем, кои находятся посредине
подвигов, а это ниспосылается приближающимся уже к
совершенству. Почему то нередко от житейских
благопоспешений некако подавляется, а это, хотя бы кто
предложил ему все царства мира, не колеблется и самых
страшных стрел греха не только не боится, но даже и совсем
не чувствует, потому что, будучи вседуховно, не имеет уже
оно чувства для внешней славы. Доходит, однако ж, до сего,
последнего, подвижник не иначе, как прошедши чрез то,
первое, всяким образом: ибо благодать не дает нам богатства
второго, если наперед не умягчить произволения нашего
испытаниями, чрез обучительное попущение приражения
страстей в период первого.
Преп. Нил Синайский
– Молитва смиренного преклоняет Бога, а прошение
гордого оскорбляет Его. Слово смиренного –
мягчительная мазь душе, а слово гордого – исполнено
кичения.
– Некто из благоискуснейших, ведя речь о смирении,
пересказал и следующее: «Весьма благоискусный отец ударен
был по ланите бесноватым, который был в сильном припадке
безумия, и отец, немедленно обернувшись, подставил ему
другую ланиту с готовностью принять удар. Тогда бес, как
молнией пораженный смирением, вскричал и тотчас вышел из
создания Божия».
Преп. Филофей Синайский
– Потребно нам великое смирение, если искреннее
имеем попечение о хранении ума в Господе: во-первых, в
отношении к Богу и, во-вторых, в отношении к людям.
Всячески должны мы сокрушать свое сердце, изыскивая и в
дело вводя все, могущее смирять его. Сокрушает же и смиряет
сердце, как известно, о прежней нашей в мире жизни память,
если она припоминается нами как следует, также память о
всех грехах от юности; когда кто пересматривает их умом по
частям, обыкновенно и смиряет, и слезы рождает, и ко
всесердечному благодарению Бога подвигает нас, как
всегдашняя действенная (до чувства доводимая) память о
смерти, которая притом рождает и плач радостный со
сладостию, и трезвение ума. Преимущественно же смиряет
мудрование наше и располагает потуплять очи в землю
воспоминание о страстях Господа нашего Иисуса Христа, когда
кто проходит их в памяти и все подробно воспоминает. Это
подает также и слезы. Сверх того, истинно смиряют душу
великие Божий благодеяния, именно к нам, когда кто подробно
перечисляет их и пересматривает: ибо мы имеем брань с
гордыми, неблагодарными демонами.
Преп. Кассиан Римлянин
– Без глубокого искреннего смирения ни над какой
страстью никогда не может быть приобретена победа. Никто не
может достигнуть последнего предела совершенства и чистоты
иначе, как смирением истинным, которое он, видимо,
свидетельствуя пред братьями, изъявляет также и пред Богом
в сокровенностях сердца своего, веруя, что без Его покрова
и помощи, в каждый момент его посещающих, никак не может он
достигнуть совершенства, которого желает и к которому с
усилием течет.
Преп. Феодор Едесский
– В душе смиренных упокоевается Господь, в сердце
же гордых – страсти бесчестия; ибо ничто так не
усиливает их против нас, как высокомудрые помыслы, и,
напротив, ничто так действенно не исторгает с корнем из
души эти былья злые, как блаженное смирение, которое
справедливо потому названо страстеубийцею.
Преп. Феогност
– Странное скажу тебе слово, но не дивись. Если не
достигнешь бесстрастия, по причине, может быть, тиранских
предрасположений, но, находясь во время исхода в глубоких
чувствах смирения, – ничем не меньше бесстрастного
вознесешься на облаках. Ибо пусть сокровище бесстрастных
составлено бывает из всякой добродетели, но драгоценный
камень смирения паче всех их досточестен и высок и
стяжавшему его доставляет не только умилостивление пред
Богом, но и вход вместе с избранными в брачный чертог
царствия Его.
Преп. Симеон Новый Богослов
– Где глубокое смирение, там и слезы обильные, а
где есть сие, там есть и присещение Св. Духа; когда же
придет благодать покланяемого Духа, тогда в том, кто
начинает быть под действием Его, является всякая чистота и
святость, – тогда он зрит Бога, и Бог призирает на
него. Ибо Господь говорит: На кого воззрю, токмо на
кроткого и молчаливого и трепещущаго словес Моих (Ис.
66, 2).
Преп. Никита Стифат
– Смирение состоит не в наклонении выи, или в
распущении волос, или в одеянии неопрятном, грубом и
бедном, в чем многие поставляют всю суть добродетели сей,
но в сокрушении сердца и смирении духа, как сказал Давид:
Дух сокрушен: сердце сокрушенно и смиренно Бог не
уничижит (Пс. 50, 19).
– Ино – смиреннословие, ино – смирение,
ино – смиренномудрие. Смиреннословие и смирение
проявляются подвизающимися во всяком злострадании
(произвольных лишениях) и во внешних трудах добродетели,
так как они все обращены бывают на делания и занятия
телесные, почему при них душа, не всегда бывая в твердом
благонастроении, при встрече искушения, смущается. А
смиренномудрие – дело есть некое сущи Божественное и
великое бывает в одних тех, кои наитием Утешителя
переступили уже средину, то есть далеко прошли вперед
кратчайшим путем добродетели, посредством всякого смирения.
– Смиренномудрие, проникши в глубину души и
тяжелым камнем налегши на нее, так сильно гнетет ее и
стискивает, что вся крепость ее истощается в неудержимом
излиянии слез, от коих ум очищается от всякой скверны
помыслов, бывает в видении-Божием и под действием его
понуждается воззвать подобно Исаии: О, окаянный аз, яко
умилихся, яко человек сый и нечисты устно имый, посреде
людий, нечистыя устно имущих аз живу: и Царя Господа
Саваофа видех очима моима (Ис. 6, 5). Когда придет к
тебе глубокое смиреннословие, тогда высокоречие упразднится
от тебя. Когда смирение вкоренится в глубине сердца твоего,
тогда и смиреннословие всякое отпадет от тебя. Когда же
свыше обогатишься смиренномудрием, тогда и внешнее смирение
и смиреннословие языка упразднится в тебе, по слову ап.
Павла: Егда же приидет совершенное, тогда, еже отчасти,
упразднится (1 Кор. 13, 10). Насколько отстоит Восток
от Запада, настолько отстоит истинное смиреннословие от
истинного смирения. Насколько же небо больше земли и душа
тела, настолько Св. Духом подаваемое совершенным
смиренномудрие и совершеннее и больше истинного смирения.
– Ни того, кто при смиренном виде и одеянии
говорит смиренно, тотчас не предполагай смиренным в сердце,
ни того, кто говорит высоко и высокопарно, не вдруг почитай
исполненным надмения и гордости, не испытавши их наперед,
но от дел их познай их.
– Познай себя самого; и это есть воистину истинное
смирение, научающее смиренномудрствовать и сокрушающее
сердце, и сие самое делати и хранити понуждающее. Если же
ты не познал еще себя, то не знаешь и того, что есть
смирение, и делания и хранения его еще не коснулся, ибо
познание есть конец делания заповедей. Когда кто познает
себя, а это требует многого совне охранения, упразднения от
дел мирских и строгого испытания совести, тогда тотчас
внезапно приходит в душу и Божественное некое паче слова
смирение, приносящее сердцу сокрушение и слезы теплого
умиления, так что тогда испытывающий его в себе действие
почитает себя землею и пеплом, червем, а не человеком,
недостойным даже и животной сей жизни, за превосходство
сего дара Божия, в коем пребыть сподобившийся исполняется
неизреченным некиим опьянением умиления; входит в глубину
смирения, и, из себя исшедши, ни во что вменяет все
внешнее: яства, пития, одеяния тела – как изменившейся
добрым изменением десницы Вышняго (Пс. 76, 11).
Преп. Максим Исповедник
– Смирение и злострадание (телесные лишения)
освобождают человека от всякого греха, потому что смирение
отсекает страсти душевные, а злострадание – телесные.
Так поступал прор. Давид, как видно из следующей молитвы
его к Богу; Виждь смирение мое и труд мой, и остави вся
грехи моя (Пс. 24,18). Научитеся от Мене, –
глаголет Господь, – яко кроток есмъ и смирен
сердцем (Мф. 11, 29). Кротость предохраняет
раздражительность от возмущения, а смирение освобождает ум
от надмения и тщеславия.
– Не примеряй себя к слабейшим из людей, а лучше
расширяй себя в меру заповеди о любви. Примеряясь к людям,
впадешь в пропасть высокомерия, а расширяя себя в меру
любви, достигнешь высоты смиренномудрия. Смиренномудрие
рождается от чистой молитвы, со слезами и болезнованием.
Ибо она, призывая всегда на помощь Бога, не попускает
безумно полагаться на свою силу и мудрость, и
превозноситься над другими, две лютые болезни горделивой
страсти.
Старец Симеон Благоговейный
– Всех сущих в киновии (общежитии) должно видеть
святыми, и только себя одного почитать грешным и последним,
прилагая к сему, что из всех спасаемых ты один осужден
будешь на вечные муки в день он.
Св. Григорий Синаит
– Есть семь разных деланий и расположений,
вводящих и руководящих к этому богоданному смирению, кои
взаимно входят в состав друг друга и друг от друга
происходят: 1) молчание, 2) смиренное о себе думание, 3)
смиренное говорение, 4) смиренное одеяние, 5)
самоуничижение, 6) сокрушение, 7) последность – иметь
себя во всем последним. Молчание с разумом рождает
смиренное о себе думание; от смиренного же о себе думания
рождаются три вида смирения: смиренное говорение, смиренное
и бедных одеяний ношение и самоуничижение. Сии же три вида
рождают сокрушение, бывающее от попущения искушений и
именуемое промыслительным обучением и от бесов , смирением.
Сокрушение же делам заставляет душу чувствовать себя сущею
ниже всех и всех последнейшею, яко всеми превосходимую. Два
же сии вида приносят совершенное и богодарное смирение,
которое именуется силой и совершенством всех добродетелей,
и оно-то Богу приписывает добрые наши дела. Итак: первое из
всех руководств к смирению есть молчание; из него рождается
смиренное о себе думание; а это рождает три вида смирения.
Три эти рождают один – сокрушение; а сокрушение
рождает седьмой вид – почитание себя низшим всех, что
и называется промыслительным смирением. Это смирение
приносит богодарное, совершенное, непритворное, истинное
смирение. Промыслительное смирение так приходит: когда
человек, будучи оставлен самому себе, побежден бывает,
порабощен и возгосподствован всякой страстью и помыслом,
тогда, будучи побеждаем духом вражеским и не находя помощи
ни от дел, ни от Бога, и ни от чего совсем, и готов будучи
даже впасть в отчаяние, смиряется он во всем, сокрушается,
низшим всех себя имеет, последнейшим и рабом всех, худшим
даже самих бесов, как тиранству подлежащий и ими
побеждаемый. Все это и есть промыслительное смирение, в
силу которого от Бога дается второе, высшее, которое есть
Божественная сила, вседейственная и всетворная. Его ради
видя себя органом Божественной силы, человек ею совершает
дивные Божий дела.
Прпп. Каллист и Игнатий
– Смирение и без дел многим прегрешениям стяжавает
прощение, а дела без смирения, напротив, неполезны. Что
соль для всякой пищи, то смирение для всякой добродетели, и
крепость многих грехов может оно сокрушить. О нем потому
нужно в душе печалиться (заботиться) непрестанно, с
учинением своего разумения; и если приобретем его, оно
делает нас сынами Божиими и без дел добрых представит нас
Богу, а без него все дела наши, всякие добродетели и всякое
делание напрасны. Его одного достаточтно, чтобы без
сторонней помощи представить нас пред лице Бога и говорить
за нас ходатайственно... И еще некто сказал: когда придет к
тебе помысл гордыни, говоря: вспомни добродетели свои,
– ты скажи ему: смотри, старик, на блуд свой.
– Радуйся, когда делаешь добродетель, но не
превозносись, чтобы не случилось крушение в пристани.
– Верному надлежит смиряться пред всеми, ибо
смиряться только пред некоторыми, значит иметь смирение
ложное.
|
