Часть II. В ПОИСКАХ ЖЕМЧУГА

Еще подобно Царство Небесное купцу,
ищущему хороших жемчужин,
который, нашед одну драгоценную жемчужину,
пошел и продал все, что имел, и купил её.

Мф. 13, 45—46     

Еще ночь не разодралась, еще ножнщы лучей
не взрезали её плотного полога.
Я отправлюсь в путь за жемчугом,
благослови, Бог.

     Сегодня по дороге, когда мы с женщиной шли причащать её крестную, она мне рассказала: "Я была на войне, служила в Аэрофлоте. Когда уже освободилась, мой брат, тоже военный, приехал домой, он как-то заговорил с матерью, что нет Бога. Я задумалась об этом и, ложась спать, попросила Бога: если есть Ты, покажись мне. И вот увидела сон: на облаках Христос и над Ним сияющий венец. И Он благословил меня. С того времени я надела крестик, стала веровать и ходить в храм. Но я здесь ничего не понимала. И вот как-то, когда пели, я подумала: люди поют, а я недостойна, ничего не знаю. В эту ночь я увидела сон. Слышу пение и голос ко мне: — Пой с нами, раба Божия".
     Женщина на вид с отпечатком войны, эти лица сразу узнаешь по угрюмому виду. Болеет, сердце не в порядке — одышка.

     У нас могут быть те же средства, что и у других. У других эти средства оказались ничего не стоящими, но надо знать, что у них эти средства были сами по себе, а у нас они с Богом и должны выиграть победу.
     Не в средствах дело, а в Боге. Средства — это только та форма, через которую должна проявиться наша личность. Не средства, а Бог. Не мы, а Бог.
     Начинай делать. Какие бы ни были у тебя средства, верь в победу. Даже внешне, если и потерпишь поражение. С Богом и поражение окажется победой. Невозможного Богу нет, и — все могу и я об укрепляющем меня Господе.

     Рассказали случай. Евреи побили еврея, который им сказал: — Какого Мессию вы ждете. Он пришел, возьмите Евангелие и прочтите.
     Еврей, говорят, был пожилой.

     До тех пор, пока на Руси будет стоять хоть один храм, пусть закрытый, полуразрушенный — будет делаться христианское дело. Прочтите в современной литературе, на какие мысли наталкивает разрушенный храм, как взывает к совести и пробуждает лучшие чувства. Например, Шукшин "Крепкий мужик".
     Даже тюка идет борьба веры с неверием, или даже хотя бы наоборот, нельзя считать дело потерянным. Было бы движение — значит, есть жизнь, и жизнь не у неверия, а у веры, ибо неверие — это мертвец. Все хорошо, что есть, да будет благословенно имя Божие от ныне и до века. Эти слова не для самоуспокоения, а для ободрения: нам всем нужно делать во имя Христово.

     Анекдот церковный: — Завтра воскресенье, но вы, смотрите, об этом никому не говорите. До чего мы стали всего бояться и от всего прятаться!

     Он ходит между нами, иногда угрюмый — болит голова, ранен в голову, иногда веселый, приветливый, большой спорщик, уклоняющийся даже слишком далеко в спорах. Но... стоит позвать его, как сразу летит на помощь. Там помыть и перевезти священника больного, там за кого-то вступиться (имеет юридическое образование), там кому-то куда-то переехать, с тем пойти на допрос и утешить его и помочь, встать на защиту, если это надо... На всякий голос отзывается! А меж тем, как надо и побыть дома — жена больна.
     Он ходит между нами, мы видим его, разговариваем с ним, беседуем, спорим, соглашаемся и не соглашаемся, а чувствуем ли мы, что в наше атеистическое время он делает большое христианское дело и не требует ни наград, ни платы. Как он переживал и за меня, когда со мной была беда!
     Николай Петрович, спасибо тебе!
     А ведь это бывший коммунист, преуспевавший когда-то. Бывший любитель выпить и пораспутничать.
     С некоторого времени и сам того не замечая и не подозревая, что это будет, говорил ведь: "Все надо разрушить, чтобы и памяти не было от религии!" Увлекся религиозными вопросами, поверил, почувствовал, что партбилет не дает ему покоя. Сдал.
     — И такую радость ощутил, стал ходить в храм, читать святоотеческую литературу, всех и вся полюбил...
     Что это, перерождение просто или чудо? А мне кажется, что это воскресение из мертвых. На Русской земле совершается воскресение из мертвых!

     А вот другой пример. Мордвин, философское отделение, бывший партийный. Сдал партбилет, за ним следят, не дают ему покоя, а он усовершенствуется, пишет, ничего не боится. Бог — прежде всего, готов пойти на всё.
     Помоги Бог всем живущим на Русской земле!
     Радостно становится, когда чувствуешь, что рядом с тобой идут такие люди. Они ходили со мной, когда меня вызывали на допрос.
     — Кто это? — спросили у меня чекисты.
     — Мои телохранители, — ответил я.
     В самом деле — телохранители. Ангелы хранители!

     Встанет ли личная обида, или обида за своих людей, полоснет ли сердце: за что? Почему? Пусть ненависть не пронзит тебя, ибо в данном случае несчастен тот, кто обижает.
     Если бы существовала только эта жизнь, тогда понятна была бы обида, но поскольку есть вечность и в вечности все обнажится, и получит по достоинству, то самое лучшее остается: — Прости им, Отче, не ведают, что творят, — это и успокоит тебя, и кто знает, может, и их научит?

     Я не раз слышал, как русские говорят о евреях, что у них заговор, что они коварны и только делают, что причиняют зло, что это не люди, а какие-то демоны. Но я видел евреев, что они обыкновенные люди со своими слабостями и раскаянием.
     Я не раз слышал, как евреи говорят о русских, что это черносотенцы, что они готовы истребить всех евреев, и боятся их, приписывают им какое-то могущество. Но я знаю русских, которые самые беспомощные люди и готовы простить всех и каждого. Отчего такое непонимание? Сейчас особенно обостренными стали отношения русских с евреями.
     Господи, открой их мысли и сердца, покажи им, что они братья и должны любить друг друга.

     Конечно, трудно, чтоб до конца еврей понял русских, а русский евреев, но стремиться к этому надо же. Не обвиняя их, не восхваляя себя, а как-то иначе. Побольше искренности, любви. Говорить красиво мы все можем, даже прикинуться искренними, откровенными. Ну, а любить, тут не притворишься: нужно отказаться от себя.

     В больницу поступила больная, у нее появился страх смерти: вот ляжет спать и не проснется. Беседовал с ней верующий: — А у нас смерти нет, человек переходит в лучшую жизнь, — сказал он. — У вас хорошо.
     Об этом она рассказала своему отцу, и тот стал жаловаться на этого верующего, чтобы его дочь оградили от мракобеса.
     До чего перепутано сознание людей! По-моему, не дочь, а отец её больной, дочь только остро почувствовала, что в самом деле может быть.

     Лютеранка приняла православие. Через какое-то время стал сниться отец, она посоветовалась кое с кем: снится — значит надо поминать. Один священник ей сказал, что можно. Стала поминать и больше не снится. Сны её очень тревожили.

     Одна мать хотела крестить свою дочь, та никак не соглашалась, хотя когда разговаривали о Боге, прислушивалась, делая вид, что ей как будто не это нужно. Как-то ехала в трамвае, везла банку огурцов, подсел старичок и сразу:
     — Вы не из церкви? — почему-то у нее спросил и, не дав ей ответить, продолжал:
     — Церковь — это хорошо.
     Второй случай. Старичок тоже стал ей объяснять пользу Церкви.
     Третий, в метро, тоже старичок — Где можно достать Библию? Знаете, это такая хорошая книга!
     После этих случаев она почувствовала, что ей надо креститься. Крестилась.

     Мальчику четырех лет сказали о кресте, во сне закричал: — Дайте мне крест, — вскоре его крестили. Удивительно воспринял всё церковное, любит наряжаться в священника, знает многие молитвы. Ему сейчас пять лет.

     С. Кабаново, Успение Божией Матери. Моя супруга была поражена, что все в храм шли с цветами. Оказалось, что когда Плащаницу обносили вокруг храма, весь путь устлан цветами. Это очень её поразило. Таков здесь обычай.

     Иногда мы не видим, кто идет с нами рядом и совершает безымянные подвиги. Женщина очень бестолковая и мне надоевшая всякими вопросами и однозначными повторениями своих грехов. Помню, нужно было большое терпенье, чтоб не раздражаться, её выслушивая.
     Впоследствии, при случае со мной, пошла сюда в село, чтоб мне послужить, помочь. Оказалась очень находчивой и смелой. Когда приехали ко мне чекисты, разговаривала с ними независимо. Прошла трудную жизнь. Раз облилась ацетоном. Врачи думали безнадежна, а она силой своей веры исцелилась. Потом её врачи показывали, как удивительный экземпляр. Ей шестьдесят лет.

     Молодой человек двадцати пяти лет, любит послушания. Помогает мне и охраняет меня, всегда после работы приезжает ко мне. Когда со мной была катастрофа, выносил терпеливо горшок, с любовью ухаживал.

     Врач, глубоко верующая, согласна на все за имя Христово. Со мной попадала в катастрофу, было сотрясение мозга. Такое, говорит, было благодатное состояние, что если бы снова повторить — не задумалась бы.

     И сколько кого не замечаю! Как много еще подвига святого, самоотверженного на Русской земле!

     Рассказали из прошлой истории. Ослепший попросил странника принести воды из Иордана. Умоюсь, говорит, и прозрею.
     Странник забыл про воду и когда уже подошел к дому ослепшего, вспомнил. Недолго думая, зачерпнул воды из обыкновенной реки, близ протекающей. Принес, слепой умылся и прозрел.
     — Как так? — закричал странник, — это не из Иордана, а отсюда из реки.
     — А мне безразлично теперь, — сказал слепой. — Я зрячий.

     По отношению к евреям проявляются две крайности: одна их совершенно низводит, зачеркивая в них всякое добро, другая — старается их оправдать.
     Как у тех, так и у других нет правды. Понять и принять их можно только с точки зрения христианской. Без Христа все теряет свое значение, в том числе и сами евреи. Без Христа — они срубленное дерево, до какого-то времени зеленеющее, которое рано или поздно засохнет. Чтоб стать зеленым деревом, евреи должны принять христианство.

     Исповедь — это не механическое перечисление грехов. Назвать грех на исповеди — значит произнести окончательный суд над грехом и больше к нему не возвращаться.

     Пришли ко мне две девушки, обе очень печальные, замкнутые, туго думающие и туго выражающие себя. Обе потянулись к христианству, одна крещеная, другая — нет. У первой не знаю семейных обстоятельств, вторая в семье, где не знают Бога, отец работает в органах МВД, пьет.
     Когда сказал, что с Богом мы не одиноки (вторая трудно сходится с людьми), что человек создан для радости, улыбнулась просветленно. Вторая учится в Университете.

     Замечаю, что довольно большая часть молодежи производит впечатление неполноценных, хотя вроде нормально рассуждают, получают образование. Видимо, настолько грех исказил человеческую природу. Но слава Богу, русские люди, хотя медленно, но выбираются из всего этого, начинают воскресать, доктрина безбожия получает полное изживание в России.

     Есть уверенность и есть самоуверенность. Уверенность: Бог все может, но я сам должен раскаяться, избавиться от грехов, тогда меня ждет спасение.
     Самоуверенность: я спасен верой во Христа, и раскаяние мое ни при чем, не нужно. Здесь нет соединения Божьей и человеческой воли, нет гармонии, нет богочеловеческого строительства, такие не признают Боговоплощения.

     Был в чудной семье, предки — старообрядцы. Крепкие нравы, все — кажется, партийные. Удивительно любят Россию, христиански настроенные.
     Оба, муж и жена, попадали в катастрофу. У жены нога лежала отдельно. Она сказала, что все время слышала, как кто-то рядом с ней читал Библию.
     Поправились, оба верующие.

     Рассказали о капитане дальнего плавания, он же и какой-то секретарь парторганизации. Уверовал в Бога, постоянно читает Евангелие, причащается каждую неделю. Обратил к Богу свою жену, с партийными беседует о Боге.
     — А если это станет известным? — спрашивают у него.
     Отвечает: — Тогда я им все расскажу, как надо, не убоюсь.

     Еврей хотел рукоположиться, окончил Семинарию. Не разрешили.
     — Ты нам спутал все карты, иди в синагогу, — сказал уполномоченный по церковным делам.
     Уверовал потому, что слушал по радио религиозные передачи из-за границы.

Декабрь, 75.     

     В одном месте было много часовен, имеющих историческое значение. Хотели их закрыть, постановили: за ветхостью — разобрать. На счастье, там оказались художники, они написали протест, подписи собрали. Пошли к уполномоченному по церковным делам, тот принял документ, посмотрел на них и положил его к себе в стол. Один художник стал требовать возвратить, дело чуть не дошло до драки. Документ все-таки направили куда следует.
     Приехала комиссия, часовню отстояли, но художников все-таки поругали: — Разве вы не понимаете, что храм, даже закрытый, пропагандирует, — с такой злобой на них посмотрели.
     Храм разрушенный может больше всего и опасен для безбожников!
     Художники понимают те ценности, которые созданы верой, но атеисты этого не понимают. Они, наверно, думают, что разрушая, что-то созидают. Какое отупение! Но отупение ли это просто, не одержимость ли, не беснование ли в полном смысле слова?!
     Как бороться с бесноватыми? Доводов никаких разумных они не понимают. Пойти войной, но что это даст? Только Христос может укротить их, и поэтому, чтобы с ними успешно бороться, нужно чтобы Христово учение осуществлялось в жизни. Не просто интересовались им, а осуществляли. К сожалению, о христианстве могут рассуждать, писать о нем, а осуществлять — пусть, мол, другой кто-то, попроще. Вот откуда атеизм и беснование берут свое начало!

     Рассказывает женщина из бухгалтерии: — Как-то на меня обиделся главный бухгалтер, и я извинилась, попросила у него прощения. Все засмеялись:
     — Что это ты у него просишь прощения? К чему это?
     Извиниться, сознать свой поступок, стало непонятным.

     Четырнадцать лет тому назад ушел человек из дому, родители его были неверующими. Всех окружающих стал считать своими родителями, его кормили, некоторые смеялись над ним.
     Сейчас ему сорок пять лет, отец уже умер, мать уверовала. Рассказали те, к кому он сегодня пришел, назвав всех по именам, всех, кто там присутствовал. Имя его — Александр.

     Рассказывает сын о своем отце, который был в органах ЧОН: перед смертью исповедовался, сын отвозил ему Дары. Сын верующий, сидел в заключении.
     Чего не бывает на Руси! И из каких бездн все-таки идут к Богу!

     В больнице развесили плакаты: берегитесь от таких-то болезней. В том числе: оберегайте детей от религии!
     Религию, выходит, считают болезнью?
     Господи, а ведь многие, которые развешивают плакаты, делают это формально и сами даже готовы поговорить о Боге, даже добры. Что это? Тупость или небрежность? Или никак не могут выйти из-под страха?
     Страх безбожия довлеет над нами. Господи, освободи нас!

     Ездил за город, подошел к автобусной остановке, во мне узнали священника. Разговор сразу пошел о храмах. Две старушки:
     — А вот недавно разорили храм 17-го века. Тот, кто разорял, скоро сдох. — Почувствовав, наверно, неловкость, поправилась:
     — Умер. Слава Богу, Бог наказал, — в лицах и растерянность и просветленность.
     Выяснилось, что это был председатель колхоза, пьяница. Может быть, ему и не приказывали, по собственной инициативе сделал.
     Люди развращены, выработался инстинкт разрушения.

     Грустно! Потому что у нас смелости только до первых испытаний. И еще более грустно то, что когда не выдерживают испытаний, начинают искать оправдание своему поступку: то, мол, это смирение, то послушание.
     И еще более грустно, что начинают осуждать тех, кто выдерживает эти испытания, осуждают их в гордости и прелести. Нет бы сознаться, что сами оказались слабыми, вот нужно самооправдание и осуждение других. Господи, спаси нас, подай мужество!
     Как мы запуганы, а ведь участь боязливых суть в озере огненном, как сказано в Апокалипсисе. Неужели уже все? Нет, не верится. Господи, помоги!

     Самая главная добродетель при современном положении — смелость и дерзание!
     Смелость и дерзание не приходят ни с того, ни с сего, это плод жизни во Христе! Ибо смелость без этого рано или поздно сломится. Дерзать можно, живя во Христе и со Христом идя в путь.

     21 ноября 1975 года. Сегодня пятнадцать лет моего служения. Служил с трудом, много было мыслей, омрачающих мое христианское сознание. По окончании службы оказалось, что те, которые хотели помочь мне, испугались.

     Надежда на человека ложна. Нужно надеяться и положиться только на Бога. Уж слишком много всего было в моей жизни, чтобы в этом сомневаться.
     Господи, спаси. Ты только, Ты один остался. Да это и самое надежное.
     Кто Бог велий, яко Бог наш, Ты еси Бог, творяй чудеса!
     Грустно, что в нашей современной Русской Церкви нет единого мнения. И это даже не разные мнения об одном, это дробление мнений. Это — разбились на разные малые группки, и каждая претендует на свою правоту и осуждает других. Нет бы покаяться, все хотят быть учителями, выставить свои мнения.
     Все это понятно. Понятно, в какое мы время живем и как у нас все вырвали, обворовали нас, а тут еще грех опутал всех нас. Единственный правильный путь — жить по-христиански, стараться понять друг друга, помочь и быть терпимыми друг к другу.
     Господи, спаси Русскую церковь!
     Для чего-то все допущено. Может быть, что-то большее Господь готовит нам. Придут люди, которые найдут общий язык со всеми и будут делать все одно дело.