Память о смерти для обретения страха Божия

      Иеромонах Арсений. – Когда нам предстоит поездка в дальнюю, нам неведомую страну, сколько мы делаем разных приготовлений, дабы не потерпеть в чем недостатка, или не подвергнуться каким неприятностям. Но вот всем нам предстоит путь в далекие, неведомые пределы загробной жизни, из которой уже не возвратимся сюда – готовимся ли мы к этому путешествию. Там произнесется решительное определение участи нашей на бесконечные веки. А если взять во внимание, что переход в жизнь загробную нередко совершается мгновенно, то что и сказать о нашей малозаботливости?..
      Начало спасения, как и всякого дела, есть размышление о нем. Заботы о житейском преобладают нами собственно от того, что мы все дни и ночи проводим в попечениях о земном, так что не оставляем уже времени, чтобы подумать о том, что, по слову Спасителя, единое по потребу; потому оно и остается у нас на заднем плане и не зарождается в нас страх Божий, без которого, как говорят св. отцы, невозможно спасти душу. Где страх, там покаяние, усердная молитва, слезы и все благое; где нет страха Божия, там преобладает грех, увлечение суетами житейскими, забвение о вечности. Страх Божий всевается от ежедневного размышления о смертном часе и о вечности, к чему необходимо понуждать себя; потому и говорит св. Евангелие, что только понуждающие себя наследуют царствие небесное.
      Как знать час смертный: быть может, он уже близок, хотя мы и не думаем о нем; переход этот страшен, особенно для тех, которые не заботятся и не готовятся к нему; тогда мгновенно все земное для нас, как сон, исчезнет, как дым развеется, – пред нами откроется иной мир, иная жизнь, для которой потребуется лишь богатство добрых дел и богоугодной жизни. – Поспешим запастись этим богатством, дабы в числе мудрых Евангельских дев сподобиться войти в чертог небесного Жениха украшенными брачною одеждою души.
      Св. Исаак Сирин, боговдохновенный руководитель на пути ко спасению, говорит, что "враг наш диавол, зная, сколь спасительно памятование смерти, всеми силами старается истребить его в человеке, и, если бы можно было, то отдал бы ему царство целого мира, только бы развлечением изгладить в уме его памятование о смерти".