"Граждановедение. Учебное пособие для учащихся 9 классов, их родителей и учителей". Я.В.Соколов, А.С.Прутченков. М., 1997.

     Свою задачу авторы учебника видят в том, чтобы сформировать такую правовую личность, которая бы могла активно защищать права и свободы человека максимально, независимо от государства. Гражданин поэтому - это свободный человек, который может компетентно бороться с государством.
     В учебном пособии, т.о., общая установка подразумевает, что государство и личность являются антагонистами борющимися друг с другом. Государство - за право манипулировать личностью, пренебрегая ее свободами. Таким оно было, с точки зрения авторов, в дореволюционное время, таким являлось и в советскую эпоху. А личность, в свою очередь, вынуждена бороться за способность противостоять постоянному давлению государства. Но у "свободной" личности и "свободного демократического государства" есть общий враг, против которого они должны объединить свои усилия. Это традиционность. Традиционной политической и правовой культуре в пособии объявлена настоящая война. Эпоха советского тоталитаризма, лагерная мораль, рабская психология приравниваются к дореволюционным образцам правового сознания, наделяемых авторами эпитетами "деспотизм", "авторитаризм", "антигуманизм".
     Традиционности авторы пособия находят место в "музее культуры под открытым небом", например, в индейских резервациях, созданных, оказывается, для того, чтобы промышленная культура белых американцев не нарушала самобытности индейской цивилизации.
     В главе 3 "О российском гражданстве" поднимаются важные вопросы, касающиеся проблемы эмиграции. Но при этом авторов не интересует положение русской диаспоры в ближнем и дальнем зарубежье, ни слова не говорится об "интеллектуальной" эмиграции русских в США и Германию. Стихотворение "Юный эмигрант" - "голос народа" определяет понятие Родины как некоего политического строя и определенного правового кодекса. Хотя традиционно понятие Родины для россиянина было более глубоким и емким.
     В параграфе 4 "Правоспособность гражданина" мы наблюдаем еще одну расправу с традиционными нормами русского менталитета: нищие называются попрошайками, хотя это в корне противоречит принятому в нашей стране отношению к ним. А ведь милосердие к нищим, бедным, убогим и делало человека нравственно здоровым.
     Обращаем внимание еще на одну особенность некорректного стиля работы авторов пособия. Чтобы протолкнуть ту или иную свою идею, они высказывают ее вкупе с основной мыслью в виде аксиомы. Например: "ранняя незапланированная беременность юной шестнадцатилетней леди", - фраза, где есть подобное ключевое слово - "незапланированная". Зацепившись за него ученик усваивает, прежде всего, "положительное" значение - "запланированная" беременность. Так возникает установка на определенный характер супружеских и несупружеских отношений.
     Здесь же, в параграфе 5 "Дееспособность граждан" подростку предлагается присмотреться к своему праву на возрастную эмансипацию. Таким образом, авторы толкают подростка активнее пользоваться законом, разрешающим в качестве исключения подростку самостоятельно распоряжаться своей судьбой. В этом нам видится один из многочисленных примеров расшатывания правового сознания, - к чему совершенно очевидно стремятся авторы пособия.
     В разделе 2 "О правах и свободах" мы встречаемся с нарочито ложным утверждением, которое гласит, что впервые за 1000-летнюю историю России, государство в конституции 1992 г. признало ценность личности. Совершенно очевидно смещение акцента с "народа" на "личность". В дореволюционной России государство провозглашало (и в определенной степени обеспечивало) права и свободы народа. Так, например, для крестьян - основной части населения дореволюционной России, существовало два уровня правовой практики: общегосударственная и обычно правовая. Последняя учитывала обычаи, привычки, нравственные установки крестьян, что, безусловно, давало право быть им людьми духовно, нравственно и право свободными.
     В российской традиции не государство служило личности, а личность государству. Государство же служило в целом обществу, стране. А служить личности, как показывает исторический опыт, государство начинает там, где актуальным становится лозунг "хлеба и зрелищ".
     В параграфе 6 второго раздела "ООН и международные правовые акты" ничего не говорится о системе двойных стандартов, о декларируемости многих прав и свобод, а на деле попирании их (как это было с агрессией НАТО против Югославии, где ООН промолчала).
     В параграфе 7 второго раздела "Политические права и свободы" авторы рассуждают о естественном праве выбора человеком любой религии, т.к. человек имеет естественное право на свободу совести. В США, как известно, подобный подход уже апробирован: свои права там получили даже секты сатанистов, открытых почитателей зла. Именно вопрос о религиозной свободе наиболее выпукло рисует нам деструктивность подходов авторов пособия, раздувающих вопрос о свободе личности до пределов вседозволенности. Тенденциозно поставлена (и решена) задача в задании к параграфу 7. Кому бы вы помогли, если бы распоряжались финансами страны:
     1) малообеспеченным - 10 баллов,
     2) музеям, храмам - 3 балла,
     3) жилищное строительство - 5 баллов.
     Школьники ставятся перед нравственным выбором кто лучше церковь или малообеспеченные. Таким образом, их заставляют нравственно подличать - выбирать между абсолютными ценностями. И подобным образом построены многие задания к параграфам.
     В параграфе 8 второго раздела "Экономические права и свободы" также искаженно подается традиционное представление о труде. Труд представлен нетрадиционно - по-протестански, как цель жизни, а экономическое процветание государства ставится в зависимость от умения охранять частную собственность. Желанию хорошо трудиться мешает отсутствие правовой базы. В дореволюционной России закон охранял человека и сообщество, которое трудилось, а во вторую очередь его собственность. И одно без другого не существовало. Ныне предлагается усилить закон и сделать его защищающим только частновладельческие права, при этом забывая о законе, охраняющем права человека труда, служащего интересам России.
     В параграфе 9 раздела "Культурное право" культура рассматривается в узком смысле - как художественная культура, без учета ее духовного значения. Кощунственно оценивается религиозно-нравственный факт распятия Бога Иисуса Христа как антикультурное деяние. Будь, по их мнению, распинатели необразованнее, они бы не стали так поступать.
     И опять некорректное обращение с "артефактом". В практическом задании: "что Вы сделаете со старинной иконой, если она окажется у Вас дома", авторы предлагают три варианта действий:
     1) повесить на видном месте дома,
     2) продать,
     3) повесить дома в укромном месте и любоваться.
     Не говорится о главной функции иконы - молиться перед ней, а лучшим считается третий вариант ответа - в соответствии с личной духовной ориентацией авторов.
     Раздел 3 "Гражданин и государство" посвящен дискредитации (иначе не скажешь) сильной державной России - царской или советской. Пока она сильна и могуча, она непредсказуема в своем поведении, - делают странный вывод граждане России, написавшие этот учебник. Школьникам внушается, что распад СССР и России процесс полезный как самой России, ее народам, так и другим странам. Сепаратистские тенденции в Российской Федерации авторы приветствуют как "естественные" стремления.
     В параграфе 13 "Проблемы Федерации" вопросы национализма подаются предвзято и искаженно. Голословно, в полном соответствии с коммунистической идеологической риторикой, утверждается, что царская Россия была тюрьмой народов. Хотя специальные работы современных этнографов на эту тему утверждают обратное (см. В.А. Александров "Национальная политика в России в XVIII - XIX веках" М.,1991.) При оценке пострадавших от фашизма народов ни слова не говорится о пострадавших от нацизма русских, славянах вообще, цыганах, но весь пафос о пострадавших евреях.
     В параграфе 16 авторы бесстыдно приглашают школьников порассуждать о влиянии Григория Распутина на царя, чтобы еще раз очернить образ убитого самодержца. В параграфе 18 мы встречаем "невзначай" брошенную фразу: "В России принято бранить царя", которая исторически не может быть подтверждена (см. например, работу А.В.Буганова, посвященную национальному сознанию).
     Раздел 4 вводит нас в вопросы семьи и брака. Для авторов семья - это люди объединенные "общностью быта, взаимопомощью и моральной ответственностью". А духовная ответственность? А общественная и государственная? Подобный тип семьи в народе называется сожительством.
     В параграфе 21 поражает иезуитский меркантилизм "брачного договора" - документа превентивного характера, которым молодые заранее ограждаются от непредсказуемого поведения друг друга.
     В параграфе 22, рассуждая о боеспособности российской армии, авторы .предлагают заменить ее на маленькую профессиональную. Это, по их мнению, позволит решить демографическую проблему (!). Не о семье в ее традиционном значении, которую разрушает безнравственность и отсутствие государственной поддержки, их печаль. Авторы пособия выступают за другой тип семьи - "союз сексуальных партнеров". При этом школьникам задаются безнравственные вопросы о первом сексуальном партнере до замужества.
     Женское, целомудрие - это глубочайшее духовно-нравственное и телесное понятие рассматривается как выгодный, в прямом смысле" капитал, которым нужно осторожно и грамотно распорядиться.
     В качестве образцов высокой нравственности авторы приводят личность Ж. Санд - женщины, постоянно изменявшей мужу (о чем они и пишут!), считающей себя свободной от законов семейной жизни. Главное для такой семьи - участвовать в празднике жизни. При этом авторы не забывают дать негативную оценку "плохой" женщине - Екатерины II, которая "вела бесполезные войны и расстреливала своих противников".
     Авторы пособия нарочито агрессивно навязывают новый тип правовой личности, совершенно чуждый русскому менталитету - правового индивидуалиста. Для России характерна иная правовая личность - соборно правовая личность, коллективист, и т.д. и потому рассматривающий все вопросы связанные с государством, обществом не под углом личной выгоды, а общественной пользы, духовной значимости.

     Резюме.

     Обратим внимание на характер правовой личности, которую ставят цель воспитать авторы учебника "Граждановедения".
     Понятие Личности у авторов лишено привычных нам традиционных характеристик: доброты, великодушия, благородства, патриотизма, воспитанности, культурности, духовности. Для авторов пособия Личность- это человек, о "котором знают многие, он чем-то необычен, его уважают, им интересуются, он активен в жизни, обладает немалыми способностями, многим отличается от других людей". Таким образом, Личность сводится к популярной, растиражированной средствами массовой информации персоне. И не случайно в качестве образцовой личности выдвигается знаток человеческой психологии - Остап Бендер. Человек культурный вполне может быть лицемером, так как ему присущи, по мысли авторов, только внешние характеристики: вежлив в разговоре, умеет приятно выглядеть, излучает жизненную энергию пола (мужскую или женскую). Правовая личность получается у авторов крайне обедненной. Из понятия "гражданин" выброшены такие его фундаментальные общественно-нравственные характеристики как патриот, человек чести, совести, долга. Оставлено одно - борец за личностные права со своим собственным государством и традицией. Красной нитью проходит через всю книгу мысль о том, что государство должно служить человеку. Но здесь совершенно очевидна подмена функций и смыслов. Гуманное демократическое государство должно служить человеку, но человек не должен занимать место арбитра, который держит государство на коротком поводке своих желаний, хотений и безграничности свободы. Свободное демократическое государство должно обеспечивать свободу добру, нравственности, возможности способным, и талантливым людям реализовывать себя на благо остальным. Для действительно свободного государства нужна свободная, а иначе говоря, духовно и нравственно воспитанная личность. Только тогда правовая личность будет не только знать закон, но и выполнять его не за страх, а за совесть. Но об этом авторы пособия не беспокоятся.
     По настоящему свободная правовая личность никогда (ни в античной Греции и Риме, ни в западноевропейской традиции, ни в России) не ставила себя выше государства. В этом не было необходимости, так как она видела в государстве благо, то есть то, что она благодаря своему государству и является право-свободной. Государство служило личности только тем, что наделяло ее правами и охраняло эти права.
     Авторы пособия навязывают нехарактерную для европейской традиции позицию - совершенно разрушительную для личности и государства, - ставить личность судьей, волеизъявителем, и правовым экспертом действий государства. Государству, таким образом, предлагается скатиться на уровень исполнителя приговоров "общественного мнения" личностей, руководящих средствами массовой информации.
     Подобная себялюбивая, живущая только для себя и удовлетворения своих потребностей личность, не желает помнить ни прошлое России (ибо оно "мрачно и реакционно"), ни русской культуры. Этой мятежной личности не нужны сильная армия и территориально цельная Россия. Это личность диссидента и оппозиционера.
     Данный учебник призван воспитывать не гражданина, а антигражданина, и тем более странно видеть на нем гриф рекомендации Министерства Общего и Профессионального образования РФ. Данное пособие содержит, кроме множества мелких погрешностей и ошибок, общий неверный (негуманный, нетрадиционный, не позитивный) подход к правовому воспитанию подростков. Оно может воспитать скорее правовых анархистов или циничных законников, чем законопослушных граждан и патриотично настроенных личностей.