Люди с земными помыслами, с плотскими взглядами на жизнь привыкли находить в этой жизни, в этом великом даре Божием гораздо более обстоятельств простых, случаев мелких, потребностей неважных, чем важных. Пред очами Церкви, пред ее матернею любовью к своим благодатным детям ничего нет простого, мелкого, неважного в жизни христианина. Ее прозорливый и попечительный взор на все обращен с одинаковым вниманием и заботливостью. И чем житейские потребности наши по-видимому маловажнее, чем случаи проще и обыкновеннее, тем глубже открываются ее заботы, тем нежнее и величественнее является любовь ее. Так, мы часто видели, что она освящает не только построение домов, благоплодие полей, садов и огородов, старается соделать животворными источники и реки, но тщится очистить и скудельный чванец, если он кажется нечистым,- и мало елея в чванце, и простой водонос, и горсть муки в водоносе… Обратимся еще однажды к нескольким случаям в быту христианском по видимости очень неважным, и посмотрим, как поступает с нами святая матерь наша Церковь в этих случаях.

     Вы находите себя не совсем здоровыми, ощущаете тяжесть в голове или в груди, или некоторую боль в костях, или где бы то ни было. Церковь дает вам свою трогательную молитву на всякую немощь [1]. Ей нет нужды, какого рода ваша болезнь, отчего произошла, сильна ли или нет; она только соболезнует, что вы нездоровы или можете быть нездоровыми, и потому прибегает ради вас к обыкновенному своему оружию - к молитве. "Владыко Вседержителю,- взывает она устами служителя своего,- Врачу душ и телес наших, брата нашего (такого-то) немощствующаго посети милостию Твоею, исцели его, остави (удали) от него всяку язву, всяку болезнь, всяку рану, всяку огневицу и трясавицу (горячку и лихорадку)". Он согрешил и оттого заболел? Ах, "если есть в нем согрешение или беззаконие, ослаби, остави, прости Твоего ради человеколюбия. Ей, Господи, пощади создание Твое!..".

     У вас нет спокойного сна, или вы страдаете бессонницею. Не думайте, чтоб и в этом по-видимому до Церкви не касающемся положении, Церковь оставила вас без призрения; нет, она готова, так сказать, просидеть у изголовья вашего подобно тому, как обыкновенные матери сидят у колыбели немощных детей своих; она знает, что истинно полезный сон есть один из лучших даров Божиих и что Бог дает оный только возлюбленным Своим (см.: Пс. 126, 2); что, напротив, сон беспокойный или совершенная бессонница есть мучительное состояние для человека. Потому-то она, кроме многих других молитв, ежедневно совершаемых (повечерия, на сон грядущим), положила еще особую молитву на неспящего. В сей умилительной молитве она призывает всех святых к ходатайству; указует на целый лик самых святых великих угодников Божиих; воспоминает древние чудеса в рассуждении сна, совершившиеся над Авимелехом, над святыми семью отроками; и, подкрепляемая столь великими опорами, сама вопиет к Господу, чтоб Он даровал страждущему бессоницею "сон успокоительный, сон здравый и спасительный, сон животворный, укрепляющий душу и тело".

     Вас смущают дурные мысли: беспокоит воображение, представляя нечистые образы; мучит воспоминание о греховном прошедшем. Возьмите церковную молитву на студные помыслы. Церковь с особенною силою, в глубочайшем духе смирения составила сию молитву, дабы усмирить буйный дух ваш, утишить необузданность этих часто несчастных и пагубных сил души нашей, каковы воображение, память, иногда же сила мышления,- сил, соблазняющих "деяньми нечистыми, помышленьми нелепыми, воспоминаньми неполезными". Не думайте, чтобы против нечистых помыслов могли вы найти другое, лучшее средство, кроме молитвы. Нет! В болезнях телесных вы можете прибегать к врачам. Но когда у вас испорчено воображение, когда ваша память, подобно скотскому вертепу, наполнена нелепыми предметами, когда самая сила мышления получила направление к низкому и нечистому - словом, когда вся душа ваша сделалась вместилищем греха, тогда один Бог может исцелить вас; "един Он, Святый, един, Крепкий, един, Безсмертный, во всех имеяй могущество безприкладное", силен спасти вас от вас самих. Не презирайте же молитвы церковной.

     Иногда важные, а гораздо чаще неважные, обстоятельства заставляют нас по некоей нужде давать обеты, которых впоследствии не можем выполнить, связывать себя клятвами в делах, хода которых не умеем предвидеть, самим на себя налагать запрещения, исполнение которых влечет самые горькие последствия. Так, Исав клянется Иакову, что он уступает ему все права первородства, только бы Иаков накормил его своим варением сочива (см.: Быт. 25, 30-33). Иеффай произносит несчастный обет, что если он одержит над врагами победу, то принесет в жертву первого, кто встретит его при возвращении в дом свой. А встретила родная и единственная дочь (см.: Суд. 11, 30, 31, 34, 35). Нечестивый отец, упоенный вином и пляскою, дает клятву дочери, столь же нечестивой и распутной,- и жертвой безумной клятвы долженствовал соделаться величайший в мире Праведник (см.: Мф. 14, 10). Вспомните безрассудную клятву Саула, едва не погубившую все войско израильское и наилучшего из сыновей его, Ионафана (см.:1 Цар. гл. 19-31). Вспомните еще об этих четыредесяти с лишком безумцах, которые клятвою прокляли себя ни пить, ни есть, пока не убиют святого апостола Павла (см.: Деян. 23, 12-13). И мало ли бывает подобных случаев? Даже: есть ли хотя один человек, который бы если не многократно, то по крайней мере однажды в жизни, в минуты исступления, не связывал себя безрассудными клятвами, не налагал на себя нелепых запрещений? Один клянется тогда, как голоден, другой тогда, как пресыщен; один произносит неудобоисполнимый обет потому, что находится в несчастии; другой потому, что неожиданно получил какой-либо успех и от радости возблажило сердце его. Один клянется от ярости, другой, чувствуя сильную горесть и раскаяние и думая облегчить их, произносит на себя запрещение: клянусь, не буду ни есть, ни пить, пока не помирюсь с моим недругом. Прошло несколько времени; обстоятельства изменились и поставили клявшегося в самое затруднительное положение, но клятва осталась. Совесть связана, душа в узах, весь человек отвсюду опутан и заключен под свое собственное слово, как под неисходимые заклепы темницы. Кто может освободить тебя из этой темницы? Кто спасет тебя от твоих собственных уз? Церковь! Она знает, что ее дети опрометчивы и легкомысленны; но она не хочет, чтобы они были еще и вероломны, и клятвопреступны. Потому-то она положила особый чин, или молитву, которою разрешаются самовольные клятвы, снимаются запрещения и обеты неудобоисполнимые,- молитву о сущих в запрещениих и себе клятвою связующих. Ты, который обременил свою душу безрассудною клятвою, если у тебя есть совесть и ты чувствуешь ее мучения; если страшное и славное имя Бога твоего, Которым ты клялся, выну предстоит тебе, как неумытный судия; если видишь, что ты каждую минуту находишься в опасности нарушить свою самовольную присягу и к одному тяжкому греху клятвоналожения прибавить другой тягчайший грех клятвопреступления,- спеши к матери своей Церкви, ищи у нее ходатайства разрешить твой "союз неправды", снять с тебя твое "иго греховное". Она вознесет глас свой к Тому, Который един есть "милуяй окованныя, возставляяй низверженныя, надежда ненадеющихся, упокоение падших". Она возопиет к своему и твоему Господу: "Ты Сам, Владыко, священнодействующим во святей Твоей Церкви на земли даровал власть оставляти грехи и вязати и решити всякий соуз неправды: молимся убо и ныне о брате нашем (таком-то), предстоящем пред Тобою, подаждь ему Твою милость, растерзаяй его соуз греховный, аще что в неведении или небрежении (по оплошности) глагола или от малодушия содела; ведый человеческую немощь, яко Человеколюбец и благ Владыка, свободи его от соуза греховнаго". Она благословит тебя и скажет: ты свободен, иди с миром и ктому не согрешай (Ин. 8, 11).

     Но, братие возлюбленные, пусть бы мы клялись по нужде, по некоему хотя сколько-нибудь благовидному предлогу. Нет! Всего чаще мы согрешаем безбожно божбою своею без всякой нужды; согрешаем, не почитая клятву грехом; согрешаем в таких случаях, в которых не только божба есть грех, но которые сами по себе суть тяжкие грехи; согрешаем по одному бесстыдству и дерзости. Посмотрите на эту праздную молодежь, скитающуюся по улицам и стогнам града, по местам общественным, по собраниям разного рода, и даже по храмам Божиим,- молодежь, рассказывающую нелепые повести, пустые или гнусные приключения. Что всего чаще услышите вы? При словах срамных, при лжи бесстыдной ваш слух непрестанно будет поражаться святыми и страшными словами: "Ей Богу, ей Богу, клянусь Богом…". Приблизьтесь к тем людям, пожилым, иногда сильно цветущим сединами или уже оставшимся вовсе без всякого цвета и покрова,- людям, сидящим и убивающим время и пожитки за ребяческою игрою; или выйдите на торжище к продающим и покупающим, или вообще туда, где сошлись два-три человека и спорят между собою о какой-нибудь самой ничтожной вещи,- чем растворены слова и речи всех этих людей, старающихся либо переспорить друг друга, либо прямо обмануть? Бессовестною божбою, нечестивыми, часто ужасными, клятвами и проклятиями... "Клянусь Богом… Бог свидетель… Бог порукою… видит Бог… так, поверьте Богу… убей меня громом… пусть земля провалится подо мною… чтоб не видеть мне ни отца, ни матери… убей меня Бог!.." Боже праведный, где же исполнение святого закона Твоего: Да не приимеши имене Господа Бога твоего всуе (Втор. 5, 11)? Кому говорил Ты, и кто веровал слуху Твоему: не клянитеся всяко, не клянитеся ни небом, ни землею, ни главою своею, буди же слово ваше: ей, ей; ни, ни (ср.: Мф. 5, 34-37)? И что было бы с нами, если бы Ты внимал нашим столь детски безрассудным клятвам?.. Но Ты не внимаешь им, Господи и Владыко живота нашего; Ты милосерд, и человеколюбно терпишь нашему окаянству, доколе исполнится мера долготерпения Твоего. Не внимает и Святая Церковь Твоя, честн!ою Кровию Твоею искупленная.
     Так, христиане! По закону справедливости надлежало бы отвергать и проклятию предавать тех, которые бессовестно, бесстыдно и безвременно произносят страшные клятвы, которые не имеют ни уважения к ясным заповедям Божиим, ни страха к наказанию за нарушение их (см.:Исх. 20, 7; Лев. 19, 12); которые, будучи христианами, хулят и поносят имя Божие хуже язычников. Но святая матерь наша, исполненная любви, снисхождения и долготерпения Бога своего, не только не отвергает, а напротив, ходатайствует о помиловании и прощении ежеминутно падающих и тяжко согрешающих привычкою божиться и клясться детей своих. И здесь, как во всех других случаях, она определила особую молитву о дерзостно клянущихся. Мы грешим - она молится, болезнует, как бы так говорит в своей молитве: "Они согрешают, много все согрешают; но, Боже и Отче Господа нашего Иисуса Христа, Ты ведаешь, как удобопреклонно ко греху и как немощно естество человеческое. Ты ясно видишь и знаешь все помышления детей моих, с какими они делают такой или другой поступок. Они согрешают, но, может быть, без злого умысла и худых целей. Знаю, что они дерзки; но Ты еси Бог, о Немже едином всяко рещи подобает: Сый незлобивый! Сподоби же презреть, предать забвению эти безрассудные мысли, слова и клятвы, кои происходят у них от ребяческой дерзости, прости им грех их снятием клятвы их, ради неизреченной Твоей благости".
     Что еще, братие возлюбленные? По неведению или иногда по крайней нужде вам случилось осквернить себя нечистыми снедями. Церковь очищает и успокаивает совесть вашу своею молитвою о скверноядящих.
     Вы находитесь во вражде с другом, соседом, родственником… Церковь молится о вашем примирении; и, когда вы примирились, она радуется, как мать радуется спасению невозвратно погибшего сына, благословляет вас и предлагает трогательную молитву, умиревающую во вражде сущих и утверждающую мир их.
     От невоздержания, или от невнимания и небрежности, или от расстроенного воображения, или от других каких причин борет или просто обольщает человека постыдная какая-либо страсть. Человек сам бы должен одолевать ее, но и Церковь не прочь: как благодетельный врач не гнушается приступать к зараженным самыми отвратительными болезнями, так и Церковь со своей стороны не покидает боримых, употребляет свои способы, дает сильные, спасительные молитвы на брань чувственных похотений, от осквернения и других искушений разного рода.
     Великий грешник намеревается принести покаяние, исповедать свои тяжкие беззакония. Кто знает, покается ли он искренно и умеет ли каяться? Церковь, всегда убеждая к покаянию, спешит сообщить ему самый дух истинного раскаяния и сокрушения своим умилительным каноном молебным ко Пресвятой Богородице во исповедание грешника.
     Вы исповедовались и по суду отца духовного, по суду собственной совести сделались достойными церковного наказания - на вас наложено запрещение (епитимия); несите, не отчаивайтесь, но уповайте: в свое время Церковь не замедлит снять с вас наложенное иго своею молитвою над разрешаемым от запрещения.
     Вам грустно, вы ни в чем не можете найти отрады, вас томят неведомые скорби душевные. Если где, то особенно в скорби душевной Церковь не оставляет нас; кроме многих других средств, она составила и предала нам особый глубоко назидательный и глубоко трогательный канон молебный, певаемый ко Пресвятой Богородице во всякой скорби душевной. Видите ли? Здесь матерь благодатная вручает нас Матери Божией; матерь-Церковь ходатайствует о детях своих пред Материю Владыки вселенной и Господа Церкви. Церковь ведает, что никто лучше и скорее не может сочувствовать и сострадать скорбям и печалям рода человеческого, кроме Преблагословенной Девы Богоматери, которая Сама некогда страдала всеми возможными скорбями о Возлюбленном Сыне Своем и которая оттоле благоволила соделаться всех скорбящих радостью, всех огорченных заступницею, всех печальных утешением. И потому она, святая матерь наша Церковь, сама становится, так сказать, в ряд своих детей и от их лица, их голосом и воплем взывает неумолчно: "Владычице, помози, на ны милосердовавши, потщися, погибаем! О Мати Слова и Дево, от тяжких и лютых печалей спаси! Спаси от бед и скорбей рабы Твоя, Богородице, яко вси по Бозе к Тебе прибегаем яко нерушимой стене и предстательству…".
     Чадо, чадо, что речение Божие? Первородне, тебе глаголю, сыне: что, чадо моего чрева? Что, чадо моих молитв? [2] (Притч. 31, 2),- говорит негде с неизъяснимою нежностию одна мать своему любимому и, может быть, единственному сыну, желая наставить и, по-видимому, утешить его в некоей печали. Не так ли и Церковь обращается ко всякому из нас, коль скоро находит нас мало-мало в неприятном положении? Случаи, на которые указал я, что иное показывают, как не одну чистую любовь, чисто материнские заботы и попечения Церкви о нас,- попечения, простирающиеся до малейших подробностей нашей жизни, которые и у обыкновенных матерей оставляются без внимания? Казалось бы, какая нужда Церкви до того, что у нас заболела голова, что нам не спится, может быть, от обжорства, что нас беспокоят дурные мысли, вероятно, оттого, что мы успели развратить свою душу, что на нас нападает скука, и так далее? И, однако, видим, что ей до всего нашего есть нужда. Ее любовь так пространна и всеобъемлюща, так нетерпелива, что она не хочет покидать нас ни днем, ни ночью, ни во сне, ни наяву, ни в печали, ни в радости, ни в здоровье, ни в болезни... Что, чадо? Первородне, тебе глаголю, сыне: что, чадо моего чрева? Что, чадо моих молитв? - вот всегдашний голос, всегдашнее матернее слово ее любви к нам!
     Братие-христиане, возблагодарим Господа и будем непрестанно до последнего издыхания славить и благодарить Его за то, что Он сподобил нас, окаянных, родиться в недрах нашей, а не иной какой-либо Церкви; жить и умирать на лоне нашей православной матери, Единой Святой Соборной Апостольской Церкви, а не в каких-либо разъединенных, отнюдь не во времена апостольские образованных собраний. Слава Богу, Благодетелю нашему, во веки веков. Аминь.

          ПРИМЕЧАНИЕ:

     [1] О больных Церковь имеет особенное попечение. Для неопасно больных она положила молитву на всякую немощь; а над опасно больными совершает три великие Таинства: Елеосвящение, Покаяние, Евхаристию.

     [2] Что, сын мой? Что, сын чрева моего? Что, сын обетов моих?..