19 декабря 2002 года я вылетел из Москвы в Белград. Там меня встречали представители российского посольства и военные. Мы без проблем пересекли сербскую и боснийскую границу и через несколько часов прибыли в Российский воинский контингент (РВК), который дислоцируется в районе города Углевик в восточной части Республики Босния и Герцеговина. В настоящий момент там осталось 350 военнослужащих. Это в несколько раз меньше, чем год назад.

В обозримом будущем, по всей видимости, планируется полный вывод нашего контингента из Боснии. В связи с этим храм в честь святого благоверного князя Александра Невского, построенный в 1997 году в Углевике, на территории РВК, решили передать Сербской Православной Церкви. Это и было основной целью моей поездки. В ходе командировки наше командование оказывало мне всяческую поддержку.

Был составлен акт о передаче храма Зворничско-Тузланской епархии. Эта церковь небольшая, но ухоженная и красивая. Полтора года назад в ней был пожар, который устранили сами военные, хотя уникальный высокохудожественный иконостас, написанный в год открытия храма, оказался полностью уничтожен. Тем не менее храм, слава Богу, все это время действовал. По просьбе военных местный архиерей, епископ Зворничско-Тузланский Василий, представил для служения в нем постоянного священника — о. Иоанна Мирковича из храма Пророка Божия Илии, расположенного буквально в двух километрах от нашего воинского контингента. И уже в течение полугода о. Иоанн ежевоскресно и на двунадесятые праздники совершает Божественную литургию в храме Святого благоверного князя Александра Невского.

	Российское представительство в штабе американских войск. Босния

На службе, по его словам, обычно присутствуют от двух до пяти наших «войнаков». Особого интереса к храму большинство военных в силу своей невоцерковленности не проявляют, и это очень печально. К сожалению, из-за языкового барьера батюшка не имеет возможности произносить проповеди для наших воинов и вести какую-либо катехизаторскую работу.

Акт о передаче храма был представлен епископу Василию. В ходе встречи он высказал свою обеспокоенность планируемым выводом российских войск из Боснии. Владыка считает наших военных действительно миротворцами и гарантами того, что на этой земле опять не разгорится межконфессиональная война, как десять лет назад.

Боевые действия в Боснии в начале 90-х годов имели очень активный характер, и до сих пор видны следы разрушений. Используя поддержку НАТО, мусульманские экстремисты из числа сербов, но только мусульман — «босняки», как их называют,— самыми злодейскими методами добились изгнания сербского православного населения с большей части республики Боснии и Герцеговины. Там также уничтожено большинство православных храмов. И до сих пор мусульмане стремятся к тому, чтобы как можно больше сузить территорию проживания православных сербов. В городах Боснии и Герцеговины на деньги Саудовской Аравии строятся десятки мечетей. Женщинам-мусульманкам, которые соглашаются на улице носить чадру, платят до 500 долларов. Молодые боснийские мусульмане отправляются на учебу в арабские страны и получают стипендии, значительно превышающие то, что они могут заработать всей семьей в Боснии. В общем, ситуация знакомая — обычный исламский экстремизм.

Наши миротворцы пытаются, насколько возможно, защищать интересы сербов. В районах совместного проживания православных сербов и боснийских мусульман постоянно идет боевое патрулирование, разбираются конфликты между ними, совершаются акции по изъятию оружия. На линии бывшего противостояния проводятся разминирование и уничтожение боеприпасов. Зона ответственности, за которую отвечают наши воины, с уменьшением контингента никак не сократилась. Так что им приходится работать в очень жестком ритме.

За время моего визита прошла встреча командования российского контингента в Боснии с командованием сил СFOR, в лице двухзвездного американского генерала Ральта. В ходе визита американский генерал посетил наш храм Александра Невского. Он поблагодарил за работу русских капелланов и сказал, что в их армии этому тоже придается очень большое значение. Я имел также рабочую встречу с главным капелланом американской армии в Боснии. Это католик-капеллан в чине майора. Мы обсудили возможность оказания американскими военнослужащими гуманитарной помощи православным сербам в преддверии Рождества. Капеллан заинтересовался, сказал, что для них это представляется возможным — оказать к православному Рождеству сербским православным священникам и сербским крестьянам помощь от американских военнослужащих сил СFOR.

За время командировки я провел несколько бесед с военнослужащими РВК (около 200 человек), ответил на их вопросы. Покрестил одного из заместителей нашего командира РВК в чине подполковника. В воскресный день я исповедовал за литургией, которую в нашем храме служил о. Иоанн. Исповедалось 14 наших военнослужащих, преимущественно старших офицеров командования РВК. Одиннадцать из них сподобились причаститься Святых Христовых Тайн.

23 декабря, в понедельник, я благополучно вернулся в Москву.

	Грозный

24 декабря с группой офицеров Штаба ВДВ, иеромонахом Валаамского монастыря о. Парфением, тремя певчими Валаамского подворья и группой журналистов специальным рейсом военно-транспортной авиации из «Чкаловского» я вылетел в Чеченскую республику. В тот же день мы прибыли на военный аэродром «Моздок» и из-за непогоды там заночевали. На следующий день рано утром военным вертолетом вылетели в Ханкалу. С нами было около 4—5 тонн гуманитарного груза от храма Преподобного Илии Муромца и Валаамского монастыря для десантников в Чечне — предметы личной гигиены, теплые вещи, продукты (самые различные сладости), книги, крестики, иконы. Непосредственно передачей занимался о. Парфений, поскольку основной целью моего визита был вывоз русских стариков из Чечни. Со стороны Командующего Объединенной группировкой войск и сил на Северном Кавказе генерал-лейтенанта Сергея Афанасьевича Макарова я встретил полную поддержку и понимание.

В условиях Чечни эта эвакуация оказалась целой операцией. На двух бронированных уазиках со специальной системой защиты от радиоуправляемых фугасов, под охраной пяти омоновцев я ездил по Грозному — в центральную и районные комендатуры, в Дом правительства, в храм,— обговаривая все необходимые вопросы, в частности, каков будет механизм оповещения, сбора и вывоза людей. То же самое было сделано в Надтеречном районе Чечни. В общей сложности за день мы наездили до 300 километров.

К сожалению, удалось вывезти не всех — из-за сложной ситуации в городе и в силу неполной адекватности самих стариков: с вечера они согласились уезжать, а наутро в последний момент отказались. У двоих-троих было обострение хронических болезней, и они были нетранспортабельными. В общем, вывезли только одного русского дедушку из Грозного и еще одиннадцать человек из Надтеречного района Чечни (из станиц Наурская, Ищерская, Микенская).

Эти двенадцать человек военным вертолетом и автобусом, под охраной военных, доставили в аэропорт «Моздок», а оттуда 29 декабря — самолетом в «Чкаловский». Там нас уже ждали автобусы из домов-интернатов Московской области, в которых прибывшие и разместились на постоянной основе. Условия жизни сносные: 2-местные комнаты, уход. Всем эвакуированным восстановят утраченные во время войны документы и будут платить пенсию.

В общей сложности в течение последнего года удалось вывезти из Чечни более 60-ти русских и русскоязычных престарелых и инвалидов. Надеюсь, в наступившем году эта работа будет продолжаться.

По моей просьбе Командующий представил мне список офицеров ОГВ (с), рекомендуемых к награждению орденами и медалями Русской Православной Церкви. Все эти люди явили личное мужество в ходе контртеррористических операций и отличились не только своим профессионализмом как военные, но и человеколюбием и гуманностью по отношению к русскоязычным жителя Чечни, а также к подчиненным солдатам и офицерам.