Язык архитектуры во многом зависит от материалов, из которых возводятся строения. Есть материалы, которые позволяют очень свободно обращаться с формой, практически не ограничивая фантазии архитектора. Таков, например, монолитный железобетон. Дерево относится к материалам строгим, и работа с ним должна подчиняться определенным ограничениям.

Сразу оговоримся, что речь пойдет о традиционной русской, то есть срубовой, архитектуре. Дело в том, что тот же материал, то есть дерево, в японской культуре использовался в каркасной системе, а это уже совершенно иная традиция. С другой стороны, современные высокие технологии предлагают такие способы обработки древесины (гнутая, клееная и т. д.), которые позволяют выйти на качественно новый уровень формообразования. Нас будут интересовать те здания, которые могут соорудить 2—3 человека, умеющие держать в руках топор, имеющие этот топор и желание построить небольшую часовню или храм с минимальными материальными затратами.

	Рис. 1. Схематический план Преображенской церкви на о. Кижи

Чем же отличается стена рубленого деревянного дома от стены, скажем, кирпичной? Кирпичная стена устойчива благодаря своей толщине. То есть система обладает определенной поперечной жесткостью, как говорят инженеры. Два бревна, положенные друг на друга, развалятся, если они не будут закреплены бревнами, положенными в поперечном направлении. Таким образом, структурной единицей всякого рубленого деревянного дома является клеть, завязывающая конструкцию в замкнутый жесткий контур. Как правило, это квадрат, прямоугольник или многоугольник — например, восьмерик. Размер клети зависит от длины бревна, которая весьма ограничена, так как у бревен длиной более 6 м толщина концов сильно различается, что мешает качественной рубке углов. Существенным является и вес бревен, определяющий минимальное количество рубщиков. Поэтому, как правило, бревна длиной более 9 м не использовались.

Из геометрии совершенно очевидно, что наибольшей жесткостью обладает прямой рубленый угол. Однако при рубке прямоугольника или квадрата можно получить клеть площадью не более 75 кв. м (при длине бревен 9 м). Именно это обстоятельство подвигло наших предков прибегнуть к восьмериковой форме рубленого деревянного храма, так как уже при длине бревна 6 м можно получить площадь 150 кв. м. Однако надо понимать, что угол, срубленный под 45 градусов, обладает меньшей пространственной жесткостью. Поэтому в высоких деревянных сооружениях всегда использовалось сочетание восьмериковой клети с прямоугольной. Так, знаменитая Преображенская церковь на острове Кижи в своей основе имеет восьмерик, фланкированный с четырех сторон прямоугольными срубами (рис. 1).

	Рис. 2. Рубка угла а) "чашкой вверх" б) "опрокинутая чашка"

Еще одним важным недостатком деревянных сооружений является их повышенная огнеопасность и подверженность гниению. Конечно, можно прибегать к современным химическим пропиткам, спасающим от того и другого, но тогда дерево превращается, по существу, в пластмассу. Традиционно с гниением боролись правильной рубкой углов, а также защитой от осадков большими выносами карнизов. Углы желательно рубить "опрокинутой чашкой", как в настоящее время никто почти не рубит (рис. 2). В этом случае вода, попавшая в угол, вытечет из шва, в то время как угол, срубленный "чашкой вверх", задерживает воду и сгнивает быстрее.

С другой стороны, сруб имеет явные конструктивные преимущества перед каменной архитектурой. Например, не возникает проблемы в "вывешивании" конструкции на большой консоли, поскольку дерево, в отличие от кирпича, работает на изгиб. Также можно легко смещать наружные стены относительно осей нижележащих стен — как наружу (получится так называемый "развал" стены), так и внутрь здания, образуя уступы (как это и сделано в кижском храме). Примером очень выразительного использования стены с "развалом" является Успенская церковь в карельском селе Кондопога (рис. 3).

Сама логика структуры деревянного сруба очень красива и подвигла автора на разработку серии проектов храмовых сооружений разного объема.

	Рис. 3. Успенская церковь в Кондопоге. Разрез

Открывает серию проект небольшой рубленой часовни из бруса максимальной длины 5 м (рис. 4). Основа плана — восьмерик со стороной 2,1 м. Для получения большого карниза шатровой кровли используется консольное продление брусьев на высоте 3 м. Встречаясь друг с другом, соседние брусья образуют опорный угол для укладки контурного бруса и установки стропил кровли. До настоящего момента такая система карниза еще не применялась. По мнению автора, она позволяет на чистой конструктивной логике, без дополнительных декоративных элементов получить пластически богатую разработку верхней части сооружения.

Три следующие проекта — это проекты храмов, построенные на основе восьмерика с размером бревна 6 м, то есть, как уже говорилось, площадью примерно 150 кв. м. Разница между ними заключается в системе прирубов и наличии вспомогательных помещений.

Наименьший из этой серии проектов — одноэтажный храм, где к восьмерику прирубаются четыре прямоугольные клети: алтарь, притвор и два вспомогательных помещения (например, ризница и свечной склад или крестильня). Над притвором организуются хоры с комнатой для певчих, а на высоте 6,4 м восьмерик окружен галереей, как внутри объема, так и снаружи. Галерея может служить вторым ярусом хоров, а снаружи использоваться для свободного размещения колокольных звонов. Такой храм может быть построен, например, в воинской части или монастыре, то есть там, где подсобные помещения находятся в другом месте (рис. 5).

Второй проект данной серии — приходской храм на подклете, в котором располагаются минимально необходимые служебные помещения с небольшой трапезной и крестильней. Тип храма — так называемый "под звоном" или "под колокол", когда главная вертикальная ось храма венчается колокольней. Тип довольно редкий, а в деревянной архитектуре практически не встречающийся. Однако для дерева прием достаточно органичный. Дело в том, что световые барабаны, применяемые в каменном зодчестве, никогда не использовались в деревянном. Завершения носили чисто символический, декоративный смысл. В данном случае возникает возможность соединения символики с функцией (рис. 6). На уровне входов в основной храм находится гульбище, охватывающее храм со всех сторон.

И наконец, самый большой из этой серии храм имеет максимальную площадь подсобных помещений и самостоятельную колокольню, гульбищем и переходом на уровне хоров связанную с главным объемом. Три нижних этажа колокольни (до звона) также имеют функциональную нагрузку: первый этаж — это туалеты для прихожан, второй — комната сторожей и третий — комната хора. Вход в главное пространство храма также с гульбища, на которое ведут две лестницы с западного фасада (рис. 7).

	Рис. 8. Воскресенская церковь с. Малая Немнюга. Окно алтаря. Фото 1912 г.

Хочется обратить внимание на практически полное отсутствие декоративных элементов в данных проектах. По мнению автора, выразительность необходимо искать в самой пластической структуре сооружения, его тектонике и своеобразии материала. Еще раз хочется подчеркнуть, что логика дерева иная, чем логика кирпичной стены. Например, оконный блок в кирпичной стене является самостоятельным, в какой-то степени чужим для стены заполнением. Его можно вынуть, и стена не пострадает. В срубе окно — это в первую очередь конструктивная "колода", в которую заправляются стесанные концы бревен и которая связывает их между собой, не давая стене развалиться. Древние мастера рубили и соединяли элементы этой "колоды" специальными шипами и клиньями, превращая чистую конструкцию в произведение пластического искусства (рис. 8). Эта архитектура действительно не требовала гвоздей, хотя их отсутствие — совершенно не самоцель или фокус, а логика такого типа конструкций.

Данные проекты не имели заказчиков и не проектировались для конкретных участков. Их можно рассматривать в качестве некоего типологического ряда, который дает возможность найти основу для проектирования и строительства уже в реальной ситуации.