23 ноября по новому стилю, в день памяти священномученика Августина (Беляева), празднуется память и других новомучеников, в разные годы проходивших с ним по одному делу.

Преподобномученик Нифонт (Выблов) родился в 1882 году в городе Ейске в семье небогатого крестьянина Григория Выблова. В десять лет родители отдали мальчика в двухклассную школу. После ее окончания он помогал отцу по хозяйству. Когда юноше было семнадцать лет, отец умер, и он остался вдвоем с младшим братом. В 1913 году уехал в село Подлесное Хвалынского уезда Саратовской губернии в миссионерскую школу к известному в тех краях миссионеру иеромонаху Антонию (Винникову). Затем поступил в мужской монастырь в Хвалынске, где вскоре был пострижен в монашество с именем Нифонт и рукоположен во иеромонаха. В 1925 году его направили в храм села Березовый хутор, где он и служил до дня своего ареста.

28 декабря 1930 года за отцом Нифонтом приехали два милиционера. Батюшка был в храме, и милиционеры дожидались его возвращения у него в доме. Несколько раз посылали они сотрудников сельсовета узнать, когда же закончится служба. Так люди узнали о предстоящем аресте. Домой отец Нифонт пришел с гостившим у него духовным отцом иеромонахом Антонием. После обыска священников посадили на подводу. Толпа человек в сорок, в основном женщины, стала требовать освобождения арестованных. Милиционеры вытащили оружие, а затем стали переписывать всех, угрожая арестом. Послали за милицейским подкреплением в соседнее село. В конце концов священников увезли в сызранскую тюрьму.

Против отца Нифонта не могли выдвинуть никаких обвинений. Сотрудник местного ОГПУ писал: "Связь с местными кулаками не установлена, но те обстоятельства, что к нему ежедневно носили хлеб и молоко, и больше всего приносили зажиточные, и даже дочь выселенного в Северный край кулака Татьяна Шуракина прислуживала ему, пекла хлеб и стирала белье,— заставляют думать, что поп Выблов имел связь с кулацкой частью села".

30 августа 1931 года иеромонах Нифонт скончался в сызранской тюрьме. Виновным он себя так и не признал.

	Александр Антонович Медем в годы Первой мировой войны

Духовный сын преподобномученика Нифонта мученик Александр Антонович Медем родился в 1877 году в городе Митаве Курляндской губернии в семье сенатора. Его отец Антон Людвигович занимал видные государственные посты, в частности, был новгородским губернатором. В народе о нем сохранились самые добрые воспоминания. Во время беспорядков 1905 года он без всякого сопровождения ездил на места происшествий, смело входил в середину бунтующей толпы, раскланивался, снимал фуражку и начинал негромко говорить. Это производило ошеломляющее впечатление. Сначала поднимался шум, но вскоре все затихали и со вниманием слушали губернатора.

Как-то он заступился за вдову, у которой торговец обманом выудил векселя на крупную сумму. Приехав к нему, Антон Людвигович попросил показать векселя и, получив бумаги, швырнул их в огонь. Потом сказал: "Никакого права так поступать я не имел, и вы можете подавать на меня в суд". Торговец, однако, подавать в суд не стал, и вдова была спасена от разорения.

В 1870-х годах Антон Людвигович купил большое имение в Хвалынском уезде Саратовской губернии, и впоследствии его сын Александр по самой низкой цене продал крестьянам две тысячи десятин принадлежавшей его семье земли.

Александр Антонович окончил гимназию в Новгороде, а затем юридический факультет Санкт-Петербургского университета. Но юридическая служба его не привлекала. С юных лет он любил родную землю и народ и с удовольствием занимался крестьянским трудом.

В 1901 году Александр Антонович женился на Марии Федоровне Чертковой. У них родилось четверо детей — сын и три дочери ².

После революции сын эмигрировал в Германию, одна из дочерей была расстреляна в 1938 году.

До 1918 года Александр Медем занимался своим имением. Когда советская власть конфисковала все частные землевладения, он стал арендовать несколько десятин земли, которые сам обрабатывал. Жили небогато; средств, полученных чаще всего в долг, иной раз хватало лишь на закупку семян и самые необходимые сельхозработы. Их участок находился за тридцать километров от города, и до него приходилось добираться или пешком, или с попутными подводами.

В гражданской войне Александр Антонович (как и два его брата) участия не принимал, поскольку не хотел поднимать руку на своих соотечественников. В 1918 году большевики арестовали его и приговорили к расстрелу. Перед казнью его отпустили домой проститься с родными, а наутро красные были выбиты из города. Благодаря этому он остался жив. Летом 1919 года его вновь арестовали. Вернувшись домой, он говорил, что нигде так хорошо не молился, как в тюрьме, где в дверь по ночам стучится смерть, а чья очередь — неизвестно.

Летом 1923 года последовал третий арест. На допросе следователь поинтересовался, как бы Александр Антонович организовал животноводческое хозяйство, и тот рассказал, входя во все подробности. Следователь с интересом выслушал, а в заключение воскликнул: "Эх, люблю таких людей! Только, конечно, никакого хозяйства мы вам вести не дадим!" В конце октября арестованного освободили.

Аресты и лишения закалили его душу и укрепили веру. "На днях твое рождение — тебе исполнится двадцать один год, то есть гражданское совершеннолетие, — писал он сыну в 1922 году.— Буду особенно горячо за тебя, мой мальчик, молиться, чтобы Господь помог тебе достойно и возможно праведно пройти свой земной путь и душу свою спасти, дал тебе счастья, силу и душевную, и телесную, смелость и дерзновение и крепкую, непоколебимую веру. Одна только вера, что не все кончается здесь земным нашим существованием, дает силу не цепляться во что бы то ни стало за свою малозначащую жизнь и ради ее сохранения идти на всякую подлость, низость и унижение...

Действительно свободным может быть только человек глубоко и искренне верующий. Зависимость от Господа Бога — единственная зависимость, которая человека не унижает и не превращает в жалкого раба, а, наоборот, возвышает. Проповедник и наставник я плохой, но мне хочется тебе сказать то, что я особенно остро чувствую и для тебя желаю.

Верь твердо, без колебаний, молись всегда горячо и с верой, что Господь тебя услышит, ничего на свете не бойся, кроме Господа Бога и руководимой Им своей совести — больше ни с чем не считайся; никогда никого не обидь (конечно, я говорю о кровной, жизненной обиде, которая остается навсегда) — и думаю, что благо ти будет.

Христос с тобой, мой мальчик, мой любимый. Мы с мамой постоянно о тебе думаем, за тебя Бога благодарим и молимся за тебя... Крепко тебя обнимаю, крещу и люблю. Господь с тобой. Твой отец".

А Мария Федоровна написала сыну в 1925 году: "Еще хочется про папу тебе сказать, но не знаю, поймешь ли ты меня. Мы в таких различных условиях жизни живем, что многое вам может показаться непонятным.

За эти годы он необыкновенно вырос нравственно. Такой веры, такого мира и спокойствия душевного, такой истинной свободы и силы духа я в жизни не видела. Это не только мое мнение, могущее быть пристрастным. Все это видят. И этим мы живы — больше ничем, ибо самый факт, что мы такой семьей существуем, не имея ничего, кроме надежды на Господа Бога, это доказывает".

Невзгоды, болезни, тяжелый, порой непосильный труд вынудили Александра Антоновича оставить работу на земле. "Я не сомневаюсь, что, быть может, я и заслуживаю тяжких упреков: я, де, полный сил и здоровья человек, предаюсь созерцательному образу жизни, сижу ничего не делая и воплю о помощи. Но дело в том, что выхода мне другого нет. Мне действительно предлагали поступить на службу. Но служить этим расхитителям России и расхитителям души русского народа — мерзавцам — я не могу. На это мне говорят, что чем я лучше других? Почему другие могут, по необходимости, это делать, я же строю из себя какую-то исключительную персону? Ничего я из себя строить не собираюсь, ничуть этим не возношусь, я просто думаю, что не для того меня Господь сохранил и вывел из самых, казалось, безнадежных положений, чтобы я изменил своему народу, служа его погубителям. Не могу и служить не буду — лучше с голоду сдохну. Частной службы или какого-либо дела своего вести — и думать нечего. Все уничтожается в зародыше... Вот и приходится сидеть и ждать, ждать, как теперь 95% русского народа ждет откуда-то каких-то избавителей",— писал он детям.

"Пожалуйста, не верьте, что у нас жизнь бьет ключом, промышленность развивается, крестьянское хозяйство восстанавливается и прочее. Все сплошные выдумки, как и все, что от нас исходит. Я ни одного крестьянина не знаю, у которого было бы три лошади... Вообще ничего нет. А на то, что есть,— цены бешеные, продукты же крестьянского хозяйства обесценены до последней крайности...

Напор на Церковь, одно время ослабевший, снова повышается. Митрополит Петр ³ сидит...

На Кавказе... отбирают последние церкви у православных и передают "живым" — этим антихристовым слугам. У нас пока тихо, "живых" у нас нет. Но, вероятно, и до нас это докатится. В этом случае, конечно, первым полечу я. Я нисколько этого не боюсь, я даже буду очень рад... На все воля Божия. Мы свое дело делаем, и, конечно, наша кровь, если ей суждено пролиться, зря не пропадет... Благословляю тебя, мой мальчик, на жизнь. Живи просто, честно, по-Божески. Унынию никогда не поддавайся..." (из письма сыну).

В 1928 году Александр Антонович снова был арестован и заключен в саратовскую тюрьму. По окончании следствия его приговорили к лишению права жить в шести крупных городах. Он поселился в Сызрани, ближе к родным местам. К этому времени он уже овдовел, и в ссылку с ним поехали дочери. Осенью 1930 года его вновь арестовали. Следователь спросил на допросе, каких политических убеждений он придерживается и каково его отношение к советской власти. Александр Антонович ответил: "Определенных политических убеждений я не имею, поскольку я не занимался политикой. К существующему строю мое отношение лояльное. С программой коммунистической партии и советской власти я не согласен".

На допросах он держался с большой выдержкой и достоинством, хотя в это время тяжело страдал от туберкулеза легких, которым болел уже несколько лет. Он говорил:

— Знакомых в городе Сызрани, которых я посещаю или которые посещают меня, нет. "Шапочных" знакомых, то есть лиц, которых я знаю по фамилии и в лицо, немного; также имеются в городе Сызрани такие лица, с которыми на улице при встречах раскланиваюсь, но их фамилии часто не знаю. Назвать тех лиц, которых я знаю по фамилии и в лицо, затрудняюсь, поскольку я их очень мало знаю и выставлять их в качестве своих хороших знакомых не желаю.

— Так есть ли у вас люди, которых вы знаете в городе Сызрани?

— Люди, которых я знаю в городе Сызрани, имеются. Назвать я их не могу, потому что я их не вспомню.

— Отказываетесь ли вы, гражданин Медем, назвать людей, которых вы знаете, или нет?

— Отказываюсь, потому что не могу вспомнить.

— Из вашего ответа, гражданин Медем, следует, что, с одной стороны, люди, которых вы знаете, имеются, с другой — вы их не знаете.

— Фактически так и есть.

Желая оказать нажим на арестованного, следователь продиктовал ему текст предупреждения: "Ниже подписываюсь в том, что мне со стороны ведущего дело было 28 декабря 1930 года объявлено о том, что я своим отказом назвать людей, которых я знаю в городе Сызрани, препятствую выяснению всех обстоятельств дела и, таким образом, снимаю ответственность с Сызранского отдела ОГПУ в соблюдении соответствующих процессуальных норм в части срока содержания под стражей".

Подписавшись под предупреждением, Александр Антонович написал к нему дополнение: "Из лиц, которых я знаю по имени, отчеству и фамилии, я некоторых в данное время помню, но назвать и этих отказываюсь по той причине, что выдвигать людей, которых я случайно вспомнил, этим самым совершая по отношению к ним несправедливость,— не нахожу возможным".

Таким образом, до предъявления обвинения дело так и не дошло. В начале 1931 года из-за тяжелых условий заключения у Александра Антоновича обострился процесс в легких, и в феврале его перевели в больничный корпус сызранской тюрьмы.

Дочери стали добиваться свидания. Им велели прийти завтра, но назавтра сообщили, что отец уже похоронен, а где — назвать отказались. Александр Антонович Медем скончался в тюремной больнице 1 апреля 1931 года. Отпевали его заочно в сызранском соборе.

Келейник епископа Августина святой исповедник Борис Александрович Семенов родился в 1900 году в Санкт-Петербурге в семье наборщика типографии журнала "Нива". До 1916 года он учился в 6-й технической школе при фабрике Госзнак, а затем был на этой фабрике рабочим. В 1920 году Госзнак эвакуировали в Москву, куда переехала и семья Семеновых. В 1922 году в связи с массовым сокращением рабочих Борис был уволен и поступил учиться в садово-огородный техникум. В это время он начал алтарничать в храме Архангела Михаила на Пироговской улице, где познакомился с епископом Августином и стал его келейником и иподиаконом.

Когда владыку выслали в Среднюю Азию, Борис поехал вслед за ним. В Педжикенте он работал во фруктовых садах и помогал епископу совершать службы в домашней церкви. Затем вместе с владыкой переехал в Сызрань. Помимо участия в богослужении, он выполнял различные церковные поручения, например, передавал письма владыки к митрополиту Сергию. В декабре 1930 года Преосвященный Августин рукоположил своего келейника в диаконский сан.

Арестованный в начале 1931 года вместе с владыкой, отец Борис ответил на допросе: "По моим убеждениям, в настоящее время со стороны советской власти идет притеснение служителей религиозного культа. Это убеждение у меня сложилось потому, что духовенство облагается непосильными налогами, которые оно выполнить не может... На политические темы мне с епископом Августином беседовать не приходилось, и я не могу сказать о его взглядах на то или иное мероприятие. Лично мой взгляд на кампанию по коллективизации крестьянских хозяйств такой: коллективизация для православного христианина приемлема лишь в том случае, если она не будет направлена во вред его религиозным убеждениям, то есть если коллективизация не будет преследовать целей угнетения религии".

28 октября 1931 года Особое Совещание при Коллегии ОГПУ приговорило диакона Бориса к трем годам лагеря. С владыкой Августином их разлучили — отец Борис был отправлен в другой лагерь, также недалеко от станции Лодейное Поле. В заключении исповедник Божий скончался.

Преподобномученик Иоанникий (в миру Иван Алексеевич Дмитриев) родился в 1875 году в деревне Редкие Дворы Московской губернии в крестьянской семье. У его родителей было пятеро детей. Летом Иван пас скотину, а зимой обучался грамоте. В двенадцать лет он начал учиться портняжному ремеслу и ходил с портными по деревням. В семнадцать лет ушел в Москву, где устроился в портняжную мастерскую. Вскоре умерла его мать, и он взял к себе на содержание всю семью — отца и братьев с сестрами.

Иван рос благочестивым мальчиком, в юности почти ежедневно посещал церковь, читал духовные книги. Два года жил он с мыслью уйти в монастырь и в конце концов остановил свой выбор на Оптиной пустыни, куда и приехал в 1908 году. Видя его духовный настрой, настоятель принял его в обитель. Со временем Ивана постригли в монашество с именем Иоанникий, а в 1915 году рукоположили в сан иеродиакона. С 1917 года он был экономом в архиерейском доме Калужского епископа Феофана (Тулякова). В 1918 году его мобилизовали в тыловое ополчение, где он прослужил два года. В 1921 году епископ Феофан рукоположил его в сан иеромонаха и направил служить в село Сухиничи неподалеку от Калуги. В 1928 году отец Иоанникий был возведен в сан игумена и назначен настоятелем Георгиевского монастыря в Мещевске. Через год монастырь закрыли, и на его месте была организована коммуна "Искра". Игумена Иоанникия назначили настоятелем мещевского собора. Монахи закрытой обители образовали вокруг собора подобие монастырской общины. Они жили по частным квартирам, но строго выполняли устав. И службы в соборе тоже были уставные. Отец Иоанникий помогал монашествующей братии, и в особенности тем, кто по старости или болезни не мог себя содержать.

В октябре 1932 года в Мещевске было арестовано одиннадцать монахов и монахинь. Игумена Иоанникия арестовали 31-го числа и отправили в брянскую тюрьму. На допросе он ответил: "По существу предъявленного мне обвинения в создании контрреволюционной группировки из монашествующих и бывших торговцев и проведении агитации против мероприятий советской власти виновным себя не признаю. Служба в церкви шла продолжительно, хотя некоторые молитвословия монашеские и были сокращены. Акафисты в начале службы читались, а потом во время самой службы пелись, но это было заведено еще до меня. Службы проходили в церкви ежедневно. Это я делал из-за заботы об истинной христианской православной вере, как и должен был делать каждый священник. Никакого подпольного монастыря при мещевском соборе у нас не было. Все монашествующие признавали меня за своего духовника, но за старшего не считали".

Ему зачитали собранные против него показания "свидетелей". Выслушав, отец Иоанникий ответил: "Указанные мне якобы конкретные случаи моей контрреволюционной деятельности категорически отрицаю и заявляю, что я нигде и никогда не говорил против тех или других мероприятий советской власти. Со стороны арестованных со мною я также ни разу не слышал что-либо против мероприятий советской власти".

15 марта 1933 года Тройка ОГПУ приговорила его к ссылке в Северный край на пять лет. По возвращении он был возведен в сан архимандрита и направлен в Николо-Казинский храм в Калуге, где служил до своего последнего ареста осенью 1937 года. В тюрьме ему предъявили обвинение в активной контрреволюционной деятельности. Он ответил:

— Я среди духовенства и верующих неоднократно высказывал недовольство советской властью, обвиняя ее в том, что в результате ее политики по всему Советскому Союзу по требованию советской общественности закрылись церкви, кроме этого, я говорил о том, что советская власть несправедливо проводит репрессии в отношении бывших людей... и духовенства.

Однако признать себя виновным в контрреволюционной деятельности и оговаривать других исповедник отказался. 19 ноября Тройка НКВД приговорила архимандрита Иоанникия к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение 23 ноября.

Священномученик Иоанн Иоаннович Сперанский родился 1 января 1864 года в селе Желовижи Московской губернии в семье священника. По окончании Калужской Духовной семинарии он принял священство и служил в храмах Калужской епархии. Был возведен в сан протоиерея и награжден митрой и орденами. Отец Иоанн пользовался огромным авторитетом среди верующих Калуги, и, когда к власти пришли безбожники и началась гражданская война, он был тут же арестован и заключен в тюрьму в качестве заложника. А в 1922 году, во время изъятия церковных ценностей, его вновь арестовали и приговорили к году тюремного заключения. Третий арест последовал в 1937 году. Начались допросы.

— Вы арестованы за контрреволюционную деятельность, которую проводили, будучи настоятелем церкви Одигитрии... Дайте следствию показания по этому вопросу.

— Контрреволюционной деятельности и агитации я не проводил.

— В каких взаимоотношениях вы находились с архиепископом Августином Беляевым?

— К архиепископу Августину я относился как к носителю высшего священного сана.

От него стали требовать лжесвидетельств против владыки Августина, но он категорически отказался. Его так и не заставили признать "свою вину". 23 ноября по постановлению Тройки НКВД протоиерей Иоанн Сперанский был расстрелян.

Мученик Алексий Григорьевич Горбачев родился 5 февраля 1892 года в деревне Куровской Калужской губернии в семье крестьянина. Окончил сельскую школу. С 1911 года служил в храме села Мурманцево псаломщиком. Осенью 1937 года его арестовали. Допрошенный по обвинению в контрреволюционной деятельности, Алексей Григорьевич виновным себя не признал и 23 ноября был расстрелян.

Мученик Николай Петрович Смирнов родился 6 мая 1886 года в селе Старая Кашира Коломенского уезда Московской губернии в семье крестьянина. По окончании школы работал сельским учителем. В 1922 году переехал в Калугу. До своего ареста в 1937 году служил в Георгиевском храме псаломщиком и пел в церковном хоре.

На допросе следователь сказал:

— Вы арестованы за проведение контрреволюционной деятельности, дайте показания следствию по этому вопросу.

— Контрреволюционной деятельностью я не занимался.

— Вы врете, следствию доподлинно известно, что вы, будучи враждебно настроены к существующему советскому строю, занимались антисоветской агитацией, следствие требует от вас правдивых показаний.

— Антисоветской агитацией я не занимался и виновным в предъявленных обвинениях себя не признаю.

— Следствию известно, что вы, как враждебно настроенный к советскому строю, занимались антисоветской агитацией; прекратите запирательство и дайте правдивые показания следствию; учтите, что ваше чистосердечное раскаяние будет учтено советской властью к 20-й годовщине Октябрьской революции.

— Виновным в предъявленных обвинениях себя не признаю и к своим показаниям больше добавить ничего не могу.

Подписывая протокол допроса, Николай Петрович в конце листа дописал: "Читал. Виновным себя не признаю и считаю себя в соответствии со своими убеждениями не способным к подобным явлениям".

19 ноября 1937 года Тройка НКВД приговорила псаломщика Николая Смирнова к десяти годам исправительно-трудового лагеря. Вскоре по прибытии в лагерь он скончался.

Мученик Аполлон Ксенофонтович Бабичев родился 30 марта 1874 года в Калуге. Окончив городское училище, служил в Георгиевском храме псаломщиком. 16 октября 1937 года его арестовали. На следствии он сразу занял твердую позицию, настаивал на точной записи ответов и ставил после каждого ответа подпись.

— Вы арестованы и обвиняетесь в контрреволюционной деятельности, дайте правдивые показания по существу.

— Контрреволюционной деятельностью я не занимался.

— Напрасны ваши запирательства, следствие располагает достаточными данными, уличающими вас в контрреволюционной деятельности, которую вы проводили совместно с церковными лицами. Предлагаю говорить правду.

— Вновь заявляю, что контрреволюционной деятельностью я не занимался и виновным в этом себя не признаю.

— Следствию известно, что вы, будучи враждебно настроенным к советскому строю и будучи тесно связанным с активным контрреволюционным элементом из церковников, занимались среди граждан антисоветскими разговорами. Следствие требует от вас правдивых показаний.

— Я враждебно настроенным к советской власти себя не считаю, и никакой антисоветской работой я не занимался.

— Назовите лиц, враждебно настроенных к советской власти.

— Таких лиц я не знаю.

— На первом допросе вы дали следствию ложные показания, не признав себя виновным в антисоветской деятельности, которую вы проводили совместно с другими церковниками. Предлагаем говорить правду.

— Антисоветской деятельностью я не занимался и виновным в этом себя не признаю. С церковниками я был связан только по церковной службе.

— Следствию также известно, что вы в числе группы лиц, приближенных к архиепископу Августину, проводили обработку верующих граждан в антисоветском духе, ведя среди них всевозможные антисоветские разговоры. Отбросьте запирательство и дайте следствию правдивые показания.

— Антисоветских разговоров я не вел.

— Назовите лиц, враждебно настроенных к советскому строю.

— Таких лиц я не знаю.

— Еще раз следствие предлагает вам дать правдивые показания о своей контрреволюционной деятельности, которую вы проводили совместно с другими лицами...

— Вновь отвечаю, что виновным себя в проведении контрреволюционной деятельности не признаю.

— Вам зачитываются выдержки из показаний обвиняемых, которые, признав себя участниками контрреволюционной монархическо-церковной организации, показали следствию, что и вы являетесь участником данной организации и вместе с ними проводили контрреволюционную деятельность... Теперь вы себя признаете виновным?

— Нет, не признаю.

23 ноября мученик Аполлон Бабичев был расстрелян.

Мученик Михаил Павлович Арефьев родился 27 июня 1865 года в Калуге. До 1917 года был приказчиком и доверенным лицом одного из калужских фабрикантов. Будучи глубоко верующим человеком, в 1928 году он вошел в состав церковного совета Одигитриевской церкви. В октябре 1937 года его арестовали. На допросах Михаил Арефьев не признал себя виновным в возводимых на него обвинениях, и 23 ноября его расстреляли.

	Мученица Анна Остроглазова

Мученица Анна Ивановна Остроглазова родилась 19 ноября 1900 года в Калуге в семье священника. Она окончила среднее учебное заведение и поступила в Институт народного образования, но после второго курса, в 1920 году, из института ушла и работала бухгалтером в Калужском педагогическом училище. За кроткий нрав ее полюбили и преподаватели, и учащиеся. Многие приходили к ней поделиться своими горестями и бедами. Анна Ивановна была глубоко верующим, благочестивым и серьезным человеком. Когда Калужскую кафедру возглавил епископ Августин, она стала его ближайшей помощницей. 16 октября 1937 года ее арестовали. По требованию НКВД администрация училища дала ей характеристику: "Остроглазова работает в училище... около пятнадцати лет, хорошо знает всю обстановку и всех работников училища и учащихся. С текущей работой бухгалтера... справлялась... Остроглазова отличалась крайней молчаливостью, поэтому чрезвычайно трудно было выявить ее лицо: на собраниях и в политкружке она никогда не выступала и в разговорах с преподавателями и администрацией обыкновенно ограничивалась короткими ответами или замечаниями. По имеющимся сведениям, она, будучи дочерью служителя культа и живя вместе с отцом, находилась всегда в тесном окружении церковников, сама часто посещала церковь, усердно молилась, преклонялась перед архиереем, сама обстановка в их доме напоминала церковь... Было также заметно стремление Остроглазовой войти в курс всех вопросов работы училища (хозяйственных, учебно-воспитательных и прочих). Иногда заявления учащихся по делам даже не финансового характера подавались ей прежде, чем попадали к администрации... Известен случай, когда Остроглазова убеждала уборщицу при проведении всесоюзной переписи записаться верующей".

На допросах Анна Ивановна держалась с достоинством и спокойствием и возводимых на нее обвинений не признала ⁴.Тройка НКВД приговорила ее к десяти годам заключения в исправительно-трудовом лагере, где мученица вскоре скончалась от голода.

Мученица Ольга Александровна Масленникова родилась 10 июля 1874 года в Калуге. Окончила церковно-приходскую школу. Была прихожанкой храма Великомученика и Победоносца Георгия, в котором служил владыка Августин, помогала в работах по храму. 29 октября 1937 года ее арестовали. Вызванная на допрос, Ольга Александровна не признала себя виновной в возводимых на нее обвинениях и никого не оговорила. 19 ноября 1937 года Тройка НКВД приговорила ее к восьми годам заключения. Ольга Александровна скончалась в лагере в 1941 году.

Мученица Феоктиста Семеновна Ченцова родилась 21 января 1880 года в Калуге в семье купца, занимавшегося торговлей скобяным товаром. Окончила городское училище. В сентябре 1937 года ее арестовали как активного верующего человека, обвинив в контрреволюционной деятельности. Феоктиста Семеновна не признала себя виновной, и на одном из допросов следователь ей сказал:

— Следствие располагает точными данными, что вы, обставив свою квартиру иконами, устраиваете у себя тайные громкие моления. Признаете себя виновной в этом?

— Действительно, у меня на квартире очень много икон, около двадцати, причем раньше иконы были и в коридоре, но после протеста квартирантов я их перенесла в комнаты, но молений и громких служений у себя в квартире я не устраиваю.

— Следствие располагает точными данными, что вы у себя в квартире устраивали после церковных служб ужины, на которых велись антисоветские разговоры, признаете себя виновной в этом?

— Никаких ужинов я не устраивала и антисоветских разговоров не вела.

— Следствием установлено, что вы являетесь участницей контрреволюционной церковно-монархической организации. Вы это подтверждаете?

— Я категорически это отрицаю.

19 ноября 1937 года Тройка НКВД приговорила ее к десяти годам исправительно-трудового лагеря. Феоктиста Семеновна скончалась в одном из Карагандинских лагерей 16 февраля 1942 года.

¹ Источник: Игумен Дамаскин (Орловский). Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви XX столетия. Жизнеописания и материалы к ним. Книга 5. Тверь. ООО "Издательский дом "Булат". 2001. С. 390—414.

² Двоим из них — Федору и Софии — давал уроки закона Божия священномученик Василий Надеждин, настоятель храма Святителя Николая у Соломенной Сторожки. См. "Календарь" № 2 за 2002 год.

³ Священномученик Петр (Полянский), митрополит Крутицкий. Память 27 сентября/10 октября. См. "Календарь" № 10 за этот год.

⁴ Отец Анны Ивановны, протоиерей Иоанн Остроглазов, на допросах оговорил себя и других.