С именем небесной покровительницы нашего прихода преподобномученицы Великой княгини Елизаветы Феодоровны связано немало памятных мест Москвы. Многие из них находятся в непосредственной близости от нас, в районе станций метро «Динамо» — «Сокол».

В частности, в Петровском парке, на углу Старого и Нового шоссе, располагался детский Елизаветинский приют, при котором в 1895 г. был освящен храм Святителя Митрофана Воронежского. Сохранилось историческое свидетельство о посещении Великой княгиней приюта 20 июля 1916 г. Елизавета Феодоровна выразила «свое удовольствие по поводу состояния приюта, а также здоровья и внешнего вида детей, свидетельствующего о заботливости и внимательном отношении к ним со стороны надзирательниц и всего служебного персонала».

На Ходынском поле, где находился летний лагерь войск Московского военного округа, подчиненных мужу Елизаветы Феодоровны Великому князю Сергею Александровичу, в 1893 г. был освящен храм в честь его небесного покровителя преподобного Сергия Радонежского. В 1902 г. при лагерном отделении Московского военного госпиталя для военных училищ, также расположенного на Ходынском поле, близ села Всехсвятского, освятили церковь во имя иконы Божией Матери «Скоропослушница», при чем состоялся парад войск в присутствии Великого князя.

После гибели Сергея Александровича на Ходынском поле была возведена церковь­памятник Ватопедской иконы Божией Матери «Отрада и Утешение» (освящена в 1909 г.), куда Елизавета Феодоровна приезжала помолиться. А 7 августа 1914 г. Великая княгиня вместе с Царской семьей посетила Солдатенковскую больницу (ныне больница Боткина), к территории которой примыкает этот храм.

При жизни князя супруги каждое лето проводили в подмосковном имении Ильинское, путь в которое лежал по Петербургскому шоссе (современный Ленинградский проспект). У самой дороги, примерно там, где к проспекту прилегает улица Острякова, стояла часовня — в ней великокняжеская чета молилась перед поездкой. Храм Святого благоверного князя Александра Невского (освящен в 1883 г.), к которому была приписана часовня, возвели в память отца Сергея Александровича, Императора Александра II, при благотворительном учреждении — убежище для солдат, пострадавших в Русско­турецкой войне 1877—1878 гг.

Александровское убежище для увечных воинов было не единственным в этом районе. В июле 1907 г. неподалеку от нынешней станции метро «Сокол» Елизавета Феодоровна основала СергиевоЕлизаветинское убежище для солдат­инвалидов Русско­японской войны 1904—1905 гг. Землю для него выделило министерство землевладения и землеустройства. К 1909 г. оно имело каменный дом в три этажа, хозяйственные постройки, электростанцию, ремесленное отделение для солдатских детей, получавших здесь начальное образование, и собственный духовой оркестр. В 1909 г. была освящена домовая церковь во имя преподобного Сергия и праведной Елисаветы.

В убежище принимались не только инвалиды войны, но и нижние чины армии и полиции, получившие увечья при исполнении служебных обязанностей. Имелось 70 вакансий для сирот, потерявших родителей в войне с Японией. Это убежище было широко известно, в том числе в Европе. 10 декабря 1914 г. его посетила Царская семья. В 1915 г. Московский комитет по оказанию благотворительной помощи семьям лиц, призванных на войну, выделил 500000 руб. на расширение СергиевоЕлизаветинского убежища, принимавшего пострадавших и от последней войны.

Возле железнодорожной станции «Серебряный бор» Елизавета Феодоровна выстроила приют санаторного типа «Ромашка» для детей бедняков, больных костным туберкулезом (цветок ромашки был эмблемой движения по борьбе с туберкулезом). Каждому вкладчику­благотворителю в знак благодарности вручался большой букет ромашек. Возглавляла санаторий насельница Марфо­Мариинской обители О. И. Богословская.

В годы Первой мировой войны Великая княгиня посещала убежища для увечных воинов, выстроенные на средства известной меценатки А. И. Коншиной (1838—1914), вдовы серпуховского текстильного фабриканта И. Н. Коншина (подробнее о ней см. «Календарь», 2004, № 1).

Первое по времени постройки убежище находилось на даче Коншиной, в бывшем Истоминском проезде Петровского парка (ныне улица 8­го Марта). Оно было открыто и освящено в сентябре 1914 г. и представляло собой небольшой поселок, обнесенный деревянной оградой с кирпичными столбами в стиле модерн: в парке стоял главный дом, а вокруг шесть дач. Среди раненых, поступавших в убежище, были инвалиды с ампутированными конечностями. Они ожидали здесь изготовления протезов и обучались разным ремеслам, которые позволили бы по выходе из санатория обеспечивать заработок.

Елизавета Феодоровна посетила санаторий 21 мая 1915 г. Раненые подарили Великой княгине ларь и братину, сделанные из дерева и оправленные в металл, и изящной работы волосяную цепочку.

Второй коншинский приют для раненых был заложен в июне 1915 г. в районе Всехсвятской рощи (Новопесковский или Б. Новопесковский переулок). В феврале 1917 г. при убежище освятили храм. 19 февраля на литургии здесь присутствовала Великая княгиня.

Однако наиболее масштабным начинанием, связанным с именем преподобномученицы Елизаветы, стало Братское кладбище. История его создания восходит к 1914 г., когда Россия оказалась втянутой в историческую катастрофу, позже получившую название Первой мировой войны. Невиданная масштабность действий на фронтах, новые виды вооружения повлекли за собой большие человеческие потери. С поля сражений хлынул поток раненых; многих размещали в московских госпиталях.

6 сентября на Соединенном совещании городской управы и комиссии гласных ¹ была оглашена телеграмма председательницы Московского отделения Российского Красного Креста Великой княгини Елизаветы Феодоровны: «Не признаете ли вы возможным отвести на окраине Москвы участок земли под кладбище для умерших в московских лазаретах воинов настоящей войны; их родственникам и нам всем утешительно будет знать точное место упокоения павших при защите нашей дорогой родины героев и иметь возможность там помолиться».

Совещание постановило «признать необходимым учреждение особого кладбища для воинов, павших в священной войне», и образовало подкомиссию из шести человек, во главе с гласным городской Думы Сергеем Васильевичем Пучковым. Пучкова и представителя городской управы Л. Г. Урусова обязали в срочном порядке разработать вопрос отвода земли под кладбище и принципы создания мемориала.

Через три дня Пучков докладывал: «Проектируемое кладбище должно быть не только во всех отношениях благоустроенным, но оно должно служить памятником великих событий, ныне нами переживаемых, а также памятником дружной объединенной работы общественных сил в деле оказания помощи жертвам войны». Он также отметил, что на кладбище должен быть выстроен храм и «отведено место для погребения умерших сестер милосердия московских общин, самоотверженно работающих в деле служения больным и раненым как в мирное, так и в военное время и часто умирающих на своем посту от заразных болезней, а иногда и от неприятельского оружия».

Сергей Васильевич совсем не случайно подчеркнул роль сестер милосердия. Один из наиболее активных общественных деятелей московского самоуправления, С. В. Пучков (1855—1926) являлся председателем Совета городской общины сестер милосердия «Утоли моя печали». Кроме того, продолжая дело, начатое знаменитым врачом­благотворителем Ф. Гаазом, он работал в Александровской больнице, созданной в Москве «добрым доктором». Много лет участвовал в работе Комиссии общественного здравия; трудился на одной из первых в России пастеровских станций, боровшихся с тяжелым недугом бешенства; состоял членом ряда медицинских и благотворительных организаций. В годы Первой мировой войны был избран товарищем (заместителем) председателя комиссии по устройству в Москве основного склада Красного Креста, при котором действовал 1й госпиталь­распределитель на 900 кроватей для воинов, эвакуированных в Москву.

После того как решение об основании Братского кладбища было принято Думой, все московские газеты поместили объявление о намерении городских властей приобрести участок земли площадью не менее 10 десятин. Рассмотрев более десятка предложений, комиссия остановилась на усадьбе А. Н. Голубицкой, находившейся в пяти верстах от Тверской заставы по Петроградскому шоссе, в вековой Всехсвятской роще, состоявшей из лип, берез, сосен и елей. В наши дни от этого некогда обширного лесного массива сохранился лишь небольшой островок — Серебряный бор.

Участок Голубицкой именовался садом села Всехсвятского и имел богатую историю. Село Всехсвятское известно с конца XIV столетия. Здесь, на речке Ходынке, располагался монастырь Святых отцов Седьмого Вселенского Собора, упраздненный в ХV в. В ХVI в. село принадлежало дворцовому ведомству, затем — Архангельскому собору Кремля. В Смуту в этих местах стоял лагерем русский полководец М. В. Скопин­Шуйский, изгнавший «Тушинского вора». В середине ХVII в. село стало вотчиной И. М. Милославского, племянника царицы Марии, жены царя Алексея Михайловича. В 1683 г. Милославский выстроил здесь каменную церковь Всех Святых. После смерти Милославских царь пожаловал Всехсвятское имеретинскому царевичу Александру Арчиловичу, и в течение нескольких десятилетий имение являлось центром грузинской культуры. Позже царевич Георгий Вахтангович подарил село Екатерине II. В 1816 г. оно было пожаловано молдавскому господарю князю Маврокордато, а в 1898 г. продано А. Н. Голубицкой. К концу XIX в. в связи с расширением Петербургского шоссе увеличился транспортный поток, и Всехсвятское стало шумным и пыльным местом: здесь селились ямщики, мелкие торговцы и ремесленники, работали фабрики, завод и типография.

Этот-то участок размером более 11 десятин городские власти и приобрели 21 ноября 1914 г. за 271000 рублей. В июле 1915 г. по распоряжению Государя территория будущего мемориала была увеличена на 8 десятин за счет казенных земель Царской дачи. В том же году для удобства проезда городское управление начало прокладку трамвайной линии до Всехсвятского с веткой на Братское кладбище.

Работа над проектом кладбища, который взяла под свое покровительство Елизавета Феодоровна, велась быстро. Над сооружением мемориального комплекса с храмом трудились выдающиеся архитекторы московского модерна А. Б. Щусев и Р. И. Клейн. ²

Щусев предложил проект пятиглавого храма в стиле московских церквей ХVII в. с элементами новгородско­псковской архитектуры. Звонница с двумя рядами проемов практически повторяла звонницу знаменитой усадьбы Большие Вяземы, некогда принадлежавшей Борису Годунову, а затем бабушке А. С. Пушкина.

Клейн спроектировал мемориальный комплекс, включавший две галереи, которые предназначались для документов по истории войны и военных трофеев, подлежавших вечному хранению. Вокруг кладбища планировалось возвести редуты и расположить на них артиллерию, захваченную у противника. «На нашем поколении, и, в частности, на Московском городском управлении, принявшем на себя почин в устройстве Братского кладбища,— писал он в докладной записке,— лежит высокая нравственная обязанность приложить все заботы к тому, чтобы этот, отныне священный для каждого русского, уголок на вечные времена привлекал к себе народные массы не только Москвы, а со всех концов русской земли; чтобы современники, в созерцании великих подвигов сынов отечества, находили здесь душевный покой и уходили отсюда примиренными с тяжкими испытаниями, перенесенными в грозных событиях войны, а грядущие поколения научались здесь любви к России и уносили в душе твердую решимость служить на пользу отечества».

Открытие кладбища состоялось 15 февраля 1915 г. В этот день в расположенном неподалеку храме СергиевоЕлизаветинского убежища была совершена литургия, на которой присутствовали Великая княгиня, С. В. Пучков, назначенный попечителем кладбища, а также московский градоначальник, городской голова, губернский предводитель дворянства, генералитет Москвы во главе с командующим, городские гласные и иностранные консулы.

Затем высокие гости направились к кладбищу, где была освящена временная часовня, устроенная в помещении летней дачи с верандой. Напротив ее входной двери стоял канун, а за ним распятие — дар Елизаветы Феодоровны. На полу лежал красивый ковер, пожертвованный благотворителями. По стенам и на полу располагались фарфоровые и металлические, в том числе серебряные, венки, некоторые с фотографиями погибших.

После чина освящения на кладбище совершили первые захоронения. Панихиду по погребенным сотнику, двум рядовым, старшему унтер­офицеру и ефрейтору служил епископ Можайский Димитрий.

Через два месяца в некрополе сестер милосердия была погребена героически погибшая на передовой девятнадцатилетняя О. И. Шишмарева, служившая в 1м Сибирском передвижном отряде. За годы Первой мировой войны здесь похоронили еще 50 сестер милосердия. В течение 1915—1919 гг. на Братском кладбище нашли последний приют 581 командир, 17500 рядовых, 20 общественных деятелей, 14 врачей.

Кладбище получило статус Всероссийского памятника Великой войны. Благодаря высочайшему покровительству, финансированию правительства и городских властей, а также энергичной работе Пучкова, который уделял Всехсвятскому много сил: привлекал сотрудников и жертвователей, написал брошюру об истории мемориала,— оно вполне соответствовало своему статусу.

Закладка кладбищенского храма состоялась 6 августа 1915 г., в день Преображения Господня. Центральный придел был посвящен Преображению, боковые — Архангелу Михаилу и апостолу Андрею Первозванному. Таково было желание супругов A. M. и М. В. Катковых, на чьи средства строился храм. В первые же дни войны Катковы потеряли двух сыновей: оба служили в лейб­гвардии конном полку и погибли на Преображение 1914 г., в знаменитой атаке русского эскадрона конногвардейцев на немецкую артиллерийскую батарею (из офицеров эскадрона остался в живых лишь командир барон П. Врангель — будущий лидер белого движения).

В основание храма была положена металлическая доска с надписью: «В память и первую годовщину смерти сыновей Михаила и Андрея, павших в славном бою с германцами в Восточной Пруссии». На торжество закладки прибыл крестный ход из Москвы. Спустя полтора года, 15 января 1917 г., состоялось освящение временного престола в честь Архангела Михаила. Полностью храм был освящен в 1918 г.

К 1916 г. мемориал приобрел оформленный вид. Могилы, места под которые выделялись бесплатно, располагались по секторам, расходясь от центра концентрическими кругами. Каменных надгробий почти не было, могильные холмики покрывались дерном и цветами. На каждом была установлена доска с надписью и маленьким крестом и лампадка. На захоронениях летчиков стояли высокие кресты в виде пропеллеров. Деревья большой аллеи убирались венками с офицерских могил. Между деревьями были протянуты фонари.

Братское кладбище очень посещалось. Одно время там находилась чудотворная икона Всемилостивого Спаса, принесенная из часовни у Москворецкого моста. На Пасху 1916 г. Пучков организовал на кладбище проведение пасхальной заутрени, что было непростым делом в скудные военные годы. По ходатайству Пучкова управление Курской железной дороги на время пасхальной службы выделило специальный поезд до Серебряного бора и обратно. Московский свечной завод бесплатно предоставил 6000 свечей, с условием собрать и вернуть огарки «ввиду великого воскового голода».

Некрополь продолжал существовать и после революции. В нем хоронили жертв гражданской войны — красных и белых, в том числе юнкеров, защищавших Кремль осенью 17го. Вплоть до 1940х гг. хоронили здесь и летчиков, погибших при испытаниях.

В августе 1918 г. недалеко от кладбища были расстреляны епископ Селенгинский Ефрем (Кузнецов), протоиерей Иоанн Восторгов (Елизавета Феодоровна с уважением относилась к о. Иоанну и сотрудничала с ним по линии Императорского Православного Палестинского Общества, председателем которого являлась), бывшие министр внутренних дел Н. А. Маклаков и председатель Государственного совета И. Г. Щегловитов и другие лица, занимавшие ведущие посты в дореволюционной России.

В 30е гг. Братское кладбище постигла участь других московских некрополей. Его территория начала сокращаться, уходя под застройку. Храм был закрыт, превращен в склад, а в конце 1940х гг. — когда район начали застраивать кирпичными многоэтажными зданиями — вместе с остатками кладбища уничтожен. Сейчас на месте храма стоит кинотеатр «Ленинград», а на территории кладбища располагаются жилые дома и небольшой парк.

В начале 1990х гг. группа энтузиастов выступила с инициативой возрождения мемориального комплекса. При поддержке районной администрации в парке были установлены памятные кресты и стелы — в честь подвига русских солдат в Первую и Вторую мировые войны. Таким образом, мемориал стал символом связи времен и преемственности патриотического подвига.

За короткий срок на территории бывшего Братского кладбища была возведена краснокирпичная часовня Спаса Преображения, над входом в которую помещено крупное рельефное изображение святого покровителя воинов и заступника Москвы — великомученика Георгия Победоносца, поражающего змия.

Так в наши дни возродилось одно из крупнейших начинаний святой преподобномученицы Елизаветы в Москве.

¹ Гласный – со 2-й половины XIX в. выборный член земских собраний и городских Дум в России.