Благотворительный фонд защиты семьи, материнства и детства был организован при храме Благовещения Пресвятой Богородицы в 2002 году. Благая весть о рождении Спасителя человечества и благая весть о рождении человека через два тысячелетия объединились под сенью этого московского храма при усердии его прихожан и клириков.

Но Благотворительный фонд не только приходская структура. Помощь его ощутили на себе десятки Центров защиты материнства и детства в России и на Украине, сотни семей, оказавшихся в крайне трудном положении.

О работе Фонда рассказывает его президент Елена Ивановна Лещук.

Елена Ивановна Лещук — прихожанка храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке, педагог по образованию. А по призванию — человек, который заботится о других. После смерти мужа пришла в уныние. "Не нахожу себе места",— посетовала она своему духовному наставнику о. Димитрию Смирнову. "Есть такое очень хлопотное место — Благотворительный фонд. Будешь президентом",— благословил батюшка.

Скромная, отзывчивая на чужую беду, тактичная, аккуратная и рассудительная Елена Ивановна не жалеет ни своего времени, ни сил. А приходится делать многое: встречаться с руководителями учреждений здравоохранения (это и больницы, и женские консультации, и роддома, и дома ребенка), чтобы наладить сотрудничество с Фондом и ПМПЦ "Жизнь"; искать потенциальных благотворителей; общаться с теми, кто получает материальную помощь от Фонда, и многое другое.

— Какие задачи ставит Фонд и с чего началась его работа?

— Цель этого Благотворительного фонда — помочь беременным в кризисных ситуациях сохранить ребенка. И в первую очередь был установлен телефон доверия для тех, кто попал в сложную жизненную ситуацию в связи со своей беременностью. Это женщины, часто совсем молодые, которых заставляют сделать аборт близкие, вплоть до того, что выгоняют из дома. Бывали случаи, когда муж уговаривал жену идти на аборт, грозя расторгнуть брак, и мама говорила: зачем тебе лишний рот, ты еще молода, тебе учиться надо, зачем плодить нищету и прочее...

Как женщине устоять против этих аргументов? В таких случаях нужна поддержка людей, которые могли бы квалифицированно объяснить, что такое беременность и что такое аборт. Убедить беременную женщину сохранить жизнь ребенку, а также помочь ей найти общий язык с родственниками, а если это не удастся, то хотя бы как-то материально поддержать будущую маму. К сожалению, конфликты в семьях бывают страшные.

— Могут ли психологи понять ситуацию и реально помочь советом по телефону? Думаю, кроме специального образования, такие люди должны обладать и особыми человеческими качествами, и православным мировоззрением?

— Оба наших психолога, кроме базового психологического образования, окончили еще и курсы повышения квалификации при Российском Православном университете Святого апостола Иоанна Богослова. Это православные женщины, они и сами когда-то пережили подобные ситуации.

Чаще всего нашим психологам удается помочь. Когда же конфликт улажен и в семье появляется еще один ребенок, то, как правило, те, кто не хотел его рождения, удивляются: "Боже мой! Как же это могло с нами случиться, почему мы гнали от себя это счастье?"

— Аргументы вроде тех, что Вы назвали выше, а именно "плодить нищету" и прочие, они ведь исходят из реальной материальной нестабильности большинства в нашем обществе сегодня и социальной незащищенности, особенно семей с детьми. Разве не так?

— Что касается низкого материального уровня жизни, то, как правило, те, кто причиной своего аборта называет скудное материальное положение семьи, от денег нашего Фонда после рождения ребенка отказываются. Говорят: "Пусть эти деньги получат те, кто больше нуждается". Однако материальная поддержка семьям с детьми со стороны государства, безусловно, крайне необходима. Сейчас это должно быть приоритетной политикой государства. И пособия должны быть значительными, и жилищные условия походящими. Кроме того, государство должно поддерживать все, что создает положительный образ традиционной многодетной семьи, если можно так сказать, просемейное общественное мнение, в том числе в средствах массовой информации и в образовании. Так что не в деньгах только дело. Можно привести пример богатых стран Запада, например Германии, Швеции, где на одни детские пособия может жить семья из пяти человек. Но ведь и там не рожают!

— Как люди узнают о телефоне доверия Благотворительного фонда?

— Мы давали информацию по радио, вывешивали свои информационные плакаты в женских консультациях. К сожалению, немногие организации здравоохранения позволяют это делать, а жаль. Обращаемся ко всем, у кого есть возможность донести эту информацию до тех, кому она особенно нужна: пожалуйста, помогите разместить в людном месте наш плакат с телефоном доверия! Этот ваш шаг поможет сохранить жизнь пока не родившемуся младенцу.

— Возможно, прочитав Ваше интервью, кто-то захочет разместить плакаты с телефоном доверия в своей организации, на предприятии или оплатить их размещение в метро. Куда надо обращаться по этому вопросу?

— Также на наш телефон 790-77-99. По всем вопросам следует звонить в будни с 11 до 16 часов.

Люди еще не потеряли чувства сострадания и потребности помогать. Кто-то жертвует деньги, кто-то покупает литературу ПМПЦ "Жизнь" и распространяет ее, кто-то готов поделиться детскими вещами. Да и наши сотрудники не останавливаются на профессиональной психологической помощи.

— Вспомните какой-нибудь случай, когда удалось помочь женщине оставить ребенка и проследить ее дальнейшую судьбу.

— Была у нас Успенская Наталья. Впервые на нее обратили внимание сестры милосердия при храме Царевича Димитрия при Первой градской больнице. Наталья приехала из Молдавии, работала на рынке, а когда забеременела, то ее выгнали. Отец ребенка бросил беременную. Осталась она без копейки денег, со старым советским паспортом, без прописки, без работы. Состоятельные родственники в Молдавии также отказались от бедной женщины. Решила Наталья броситься под поезд. Но машинист успел заметить ее и притормозил. Женщина осталась жива, однако одну ногу ей пришлось ампутировать. В таком жалком состоянии беременную Наталью передали нам на попечение. Чтобы как-то ее поддержать, пришлось до родов ее содержать в больнице: сначала в Первой градской, потом даже в психиатрической.

В 2004 году у Натальи родился сын, роды проходили при Первой градской больнице, здесь ее знали, приняли. Здесь же крестили младенца и нарекли в честь святого царевича Димитрия Угличского. Однако отсутствие российского гражданства очень осложняло и без того тяжелое положение Натальи.

Одна наша пожилая прихожанка согласилась поселить ее у себя на квартире, но соседство с маленьким ребенком и помощь женщине-инвалиду оказались ей не по силам. Подыскали на время другое пристанище. Мы поддерживали нашу подопечную как могли: питание, коляска, одежда ей и ребенку — все было на нас. Возили Наталью к врачам — травма ноги серьезная, культя плохо заживала,— потом заказали протез, собрали на протез деньги. Ей, конечно, многое пришлось пережить, да и нам вместе с ней. А младенец рос на славу! Наконец-то мы договорились, что другая наша прихожанка возьмет ее под свою опеку и устроит в Рязанской области у своих родственников.

Так наша Наталья оказалась в Рязанской области, стала помогать при приходском храме, где создается кадетский корпус. Она там работала на кухне и шила для храма, а сынок был при ней. Наталья — отменная хозяйка, прекрасная стряпуха и женщина аккуратная, опрятная и симпатичная. И там познакомилась она с мужчиной, который также жил и работал при храме. Они приглянулись друг другу и создали семью. Теперь живут они в браке и не нарадуются друг на друга. Деревня им выделила дом, брошенный, заколоченный, оставленный за ненадобностью прежними хозяевами, но крепкий. Молодые этот дом подняли. Муж Натальи усыновил Димочку, и они так друг друга полюбили, что стали даже походить друг на друга и лицом, и повадками. Мальчишка за отцом наблюдает, каждое движение ловит: и как молоток взять правильно, и как рубанок держать — все повторяет.

Деревня эта была, что называется, вымирающей: несколько домишек, несколько старушек да стариков. Но вот стали возводить храм, и наша пришлая пара стала украшением деревни и костяком прихода. Наталья — мастерица на все руки, и муж ее, как говорится, рукастый. А им вместе все под силу. Несмотря на свое увечье, Наталья и грядки пропалывает, и по дому управляется, и в приходском доме у нее порядок.

А когда в праздник идут по деревне муж и жена, статные, молодые, все, глядя на них, радуются. Наталья только чуть прихрамывает (освоила протез), а Димочка на плечах у отца восседает — народ любуется, и все их любят. Так Наталью никто никогда не любил: ни ее зажиточные молдавские родственники, ни московские приятели.

Обрела наша Наталья счастье, о каком и мечтать не смела. Есть у нее теперь и гражданство, и дом крепкий, и муж надежный, и сынишка любимый, и любовь окружающих, которым и она сама может отплатить заботой. И все это потому, что сохранила свое чадо и пришла к Богу. Так она нам сама и сказала. А мы думаем, что это только начало ее семейной жизни, не одного только Димочку смогут поднять супруги, будут в этой семье еще дети, много детей.

Возможно, и другие семьи потянутся в эту деревню. Во всяком случае, здесь собираются основать кадетский корпус и заниматься с мальчиками-сиротами, а значит, не опустеет земля в этом недавно заброшенном уголке России. Это отрадно. А вот то, что никто из родственников даже не поинтересовался судьбой Натальи — вот это поражает. Неужели мы так глухи?!

— Есть ли возможность у Фонда хотя бы на время поселить где-то беременных женщин, которых буквально выгоняют родственники из-за беременности? Есть ли временный приют для новорожденных или для временного проживания мамочек с детьми на крайний случай?

— В Москве устроить это очень сложно. Пытались мы договориться с детским приютом, что находится буквально через дорогу от ПМПЦ "Жизнь" и от храма Благовещения, просили разрешить мамочкам после родов при необходимости на время оставлять своего ребенка в приюте (в советское время это было возможно). Сейчас детские дома заинтересованы подыскивать приемных родителей из-за рубежа за значительное вознаграждение, а потому принимают только отказных детей. Не секрет, что иностранные усыновления кончаются весьма печально. Почему государственные чиновники пока не хотят идти собственным гражданам навстречу? Почему предлагают отказаться от ребенка, когда нужна только временная помощь? Кому эти вопросы можно задать?

— Есть ли возможность у Фонда оказывать материальную помощь?

— Более десяти женщин, среди них и беременные, и те, кто отказался от аборта и родил детей, получают наши небольшие пособия. Выплачиваем мы эти деньги одиноким и малолетним матерям, которых не поддерживает семья. В различных городах России есть наши подопечные. Деньги очень небольшие, но некоторые живут на эти средства. Помогаем и с одеждой для мамочек и детей, помогаем с детским питанием. Больших возможностей пока у Фонда нет.

— Бывает, что на аборт идут женщины просто из убеждения, что многодетность не престижна?

— Бывало, и в состоятельной семье, по всем меркам благополучной, решался вопрос: заводить ли третьего ребенка или прервать беременность? Удивительный предрассудок властвует умами в нашем обществе: один-два ребенка — это нормально, родить третьего — удар по престижу и комфорту. Бывает, что в семье есть все возможности иметь много детей, но срабатывает установка, что многодетность равна нищете, многодетные семьи — семьи маргиналов и прочее, и прочее... Этот стереотип необходимо поколебать. Иногда люди идут на убийство своего зачатого дитя только ради того, чтобы выглядеть "как все". Были и по нашему телефону доверия такие откровения. Иногда нам удавалось поддержать и такие семьи. Как правило, здесь уже не нужна была материальная помощь, люди просто радовались, что нашли подтверждение своим сомнениям. Перед тем как сделать аборт, женщина всегда колеблется, и очень важно помочь ей не сделать рокового шага.

Беседовала Алла Андрианова