Федор Михайлович Иванов родился в 1895 году в Тобольске. Отец его служил курьером и сторожем в Государственном архиве и подрабатывал шитьем мужской одежды. В 1911 году он умер и на руках матери, Елизаветы, осталось десять человек детей, причем младшему было всего десять месяцев. Чтобы поддержать семью, мать поступила в архив и исполняла обязанности покойного мужа, а кроме того, зарабатывала рукоделием.

Федя с детства прислуживал в соборе и здесь же ночевал. Помещение было холодным, и мальчик не раз сильно простужался. В тринадцать лет он заболел суставным ревматизмом и через год стал инвалидом — не мог ходить. Первые несколько лет боли в ногах были так сильны, что он иногда кричал.

В 1916 году, во время торжественной канонизации святителя Иоанна Тобольского, Александра Васильевна Дулепова, знакомая с семьей Государя, предложила показать Федора доктору Деревенко, лечившему наследника. После осмотра врач сказал: «Диагноз правильно поставили, а вот лечили неверно. Лекарство, которое первым давали, надо было давать вторым, а второе — давать сначала. К сожалению, не имею возможности взяться за его лечение, а то бы он у меня по комнате с палочкой, но похаживал».

Александре Васильевне удалось устроить, чтобы Федора принесли на праздничную службу святителю Иоанну. В храме было множество народа — архиереи, священники, паломники со всей России. Во время пения «Хвалите имя Господне» юношу приложили к святым мощам, и с этого времени боли у него прекратились.

Народ относился к болящему Федору с большим уважением, почитая его как великого утешителя скорбящих душ и безотказного молитвенника. У него бывало много посетителей. Приходили к нему и владыки, священники, монахи. Из ссыльных священников бывали духовник Марфо-Мариинской обители о. Митрофан Сребрянский и о. Георгий Скрипка ². Многие духовные лица писали ему, желая получить совет и утешение.

Иной раз во время всенощной в соборе архиерей, помазав кого-то из прихожан, приходил в дом к Федору, помазывал его, а затем всех его родных.

Народ особенно устремился к Федору, когда в начале тридцатых годов было арестовано почти все духовенство. В 1937 году Тобольский отдел НКВД начал широкие аресты среди населения. За месяц было арестовано сто тридцать шесть человек, среди них много священников и верующих. В августе власти предупредили Федора, что если к нему не перестанут ходить люди, то его арестуют. Но он не мог отказать ищущим утешения и помощи.

Вскоре к нему пришли с обыском, забрали книги и переписку. Вечером того же дня его навестила сестра Евгения с мужем Геннадием Хилковым ³. Федор был радостен и спокоен.

— У тебя сегодня кто-нибудь был? — спросила сестра.

— Были. Они очень скоро снова придут. Да что на них внимание обращать.

Сотрудники НКВД пришли через несколько дней.

— Кто дома есть? — спросил один из них.

— Все дома,— ответила сестра.

— И хорошо. Федора Иванова мы забираем.

Евгения прошла в комнату к брату.

— Федя, вот здравствуй. Гости к тебе понаехали.

— Ну и что же, я всегда рад гостей принимать,— кротко ответил подвижник.

— Мы вас забираем,— сказал энкавэдэшник.

— Ну что же, раз у вас есть такое распоряжение, то я подчиняюсь власти.

Мать пошла за единственным костюмом Федора, приготовленным на смерть, но ее остановили:

— Не понадобится, не нужен будет.

Принесли носилки. Сотрудник НКВД сказал:

— Ну, давайте будем класть.— А сам вполголоса спросил у Федора: — А как же вас брать?

— А вы вот так сделайте руки, — он показал, — в замок, и перекиньте мне за голову. А второй за ноги пусть держит.

Ноги у него не гнулись, но чувствительности не потеряли.

Один из энкавэдэшников взял Федора за ноги, но вдруг вскрикнул и отпустил руки. Подбежала сестра, подхватила ноги больного и закричала:

— Изверги! Что вы делаете над больным человеком? Что у вас за спешка такая?

— Не волнуйся,— с любовью, утешительно произнес Федор,— тебе вредно волноваться.

Наконец его положили на носилки. Он помолился и сказал:

— Дорогие мои мамочка и сестра, не ждите меня и не хлопочите, вам все равно правды не скажут. Молитесь. Не плачьте обо мне и не ищите!

Потом попросил у сестры:

— Ты дай мне свою шапочку. Я хоть красный цвет не больно люблю, но пускай это будет на память, на сколько бы этой памяти ни хватило.

Так его и увезли в тюрьму. В камере арестованного положили лицом к стене, чтобы он никого не видел, и запретили ему разговаривать.

Евгения с мужем несколько дней носила брату передачи. Вскоре мужа тоже арестовали; из заключения он не вернулся.

В тюрьме Федора на допросы не вызывали и никого из арестованных о нем не спрашивали. Все обвинение основывалось на справке, данной председателем Тобольского горсовета: «Характеристика на Иванова Федора Михайловича, проживающего в гор. Тобольске, Б. Революционная, 12.

Иванов является фанатиком религиозником, квартира которого является очагом, готовящим подготовку к вооруженному восстанию против советской власти, в чем принимал активное участие и сам Иванов, на квартире у себя хранил и распространял листовки, призывающие к восстанию, устраивались нелегальные совещания в квартире Иванова, куда приходили: священник кладбищенской церкви, монашки и ряд других враждебно настроенных к советской власти людей.

Иванов имел и имеет переписку, получая из других городов: Белгорода УССР, Горьковского края, Тюмени, Подольска и других; переписка проводится по вопросу подготовки к бандитскому восстанию против советской власти.

Сам Иванов выдает себя за святого, под видом чего к нему приходят служители культов и всякая контрреволюционная банда, устраивали там совещания по вопросу подготовки к вооруженному восстанию и свержению советской власти. Иванов является непримиримым врагом советской власти».

11 сентября Тройка УНКВД приговорила Федора к расстрелу. Он был расстрелян и погребен в Тобольской тюрьме.

Тогда же была арестована монахиня Иоанновского монастыря Рафаила. Незадолго до обыска у Федора она принесла ему две церковные книги и сказала: «Ты болящий, к тебе не придут искать». Вскоре после ареста монахиня Рафаила была тоже расстреляна.

После своей мученической кончины Федор продолжает помогать всем, кто к нему обращается. По его молитвам многие получают исцеление, особенно страдающие болезнями ног.

Русская Православная Церковь причислила Федора Михайловича Иванова к лику Новомучеников и исповедников Российских. Память его совершается 11 сентября по новому стилю.

¹ Источник: Игумен Дамаскин (Орловский). Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви XX столетия. Жизнеописания и материалы к ним. Книга 2.— Тверь. ООО «Издательство «Булат». 2002. С. 276—280.

² Протоиерей Михаил Польский описывает такой случай из жизни о. Георгия: однажды в Козельщанский женский монастырь явилась банда грабителей и потребовала, чтобы открыли храм. Монахини пришли к батюшке за советом. Он сказал: «Откройте, только не торопитесь». А сам прошел в алтарь, облачился и с крестом в руке вышел на паперть навстречу вооруженной толпе. Налетчики, увидев священника, опешили, а он обратился к ним со словом увещевания. И таково было это слово, что они поспешно один за другим поснимали шапки, а потом спросили позволения войти в церковь. Отец Георгий разрешил, они вошли, постояли и тихо вышли, ничего не тронув.

³ Геннадий родился в Самаре, регентовал в храме у своего дяди, священника Петра Топоркова. Был арестован и сослан в Тобольск, где женился на сестре Федора.