27 мая исполнился год, как закончила свой земной путь монахиня Серафима (Татьяна Ивановна Рютова). У меня возникло желание почтить ее память, привлекая к тому всех прихожан, которые знали ее. А знали ее многие. Около 15 лет в приходе, преподаватель гимназии, потом воскресной школы.

Как я помню, она всегда после службы была окружена родителями учеников. Выпускница МИФИ, Таня долго работала преподавателем в техникуме, потом училась сама. Она закончила педагогический факультет Московского Свято-Тихоновского института, и только тяжелая болезнь не дала ей получить диплом.

В своей болезни, которую многие восприняли как несчастье, Таня сумела увидеть волю Божию и прямую дорогу ко спасению — увидеть не только умом, но и сердцем.

Начались очень трудные годы борьбы с болезнью и искушениями «сложить руки» (не сопротивляться ей). Но врачи настаивали на лечении, и испытания воли, смирения, упования на Бога продолжались.

Господь привел ее в монастырь. Через девять лет она стала монахиней Серафимой.

Короткие воспоминания:

Идем пешком в сельсовет. Идти далеко и очень жарко. Таня предлагает: «Давай читать молитву Иисусову. По очереди». Для меня это впервые. Соглашаюсь. Восьмикилометровый путь прошли, как пролетели. Помню в конце пути ее сияющие глаза: «Ну как?»

Хоронили ее близкую подругу. Родственники не захотели отпевания. Все убиты горем. Тягостное молчание у открытой могилы. Но вдруг Таня увидела священника, который отпевал кого-то. Бегом! Не размышляя, успеет ли, согласятся ли родственники, согласится ли священник, она ринулась к нему. Отпевание состоялось. И как же изменилось все вокруг: настроение, лица...

Поездка во Владимирскую область, где в больнице лежит ее подруга. Сняты послеоперационные швы. Еле терпимая боль. И вдруг такая радость: приехали навестить... из Москвы. Наталья (так зовут подругу) говорит: «Я на всю жизнь запомнила ее ласковые, успокаивающие руки. Боль будто отступила».

Едем на велосипеде в сельский храм на службу. После дождя скользко. Таня падает. Одежда и руки в грязи. Встает. На лице досада быстро сменяется смиренным признанием: «Ну вот, теперь я грязная не только изнутри, но и снаружи».

Что же было главным в ней? Я думаю, искреннее участие к ближнему, до самозабвения, требовательность к себе, упование на Бога даже в самых сложных ситуациях.

В монастыре, будучи серьезно больной, она долго трудилась наравне со здоровыми, всегда была спокойной и всегда готовой помочь всякому, всякого ободрить, приласкать. И люди тянулись к ней. После службы прихожане (уже того монастырского храма) искали поговорить с ней, пообщаться, посоветоваться.

«Обновленная душа способна распространять вокруг себя тихое сияние любви и зажигать в других искру Божию». Думаю, что это и о ней тоже.

У меня сохранились письма м. Серафимы. Вот некоторые характерные фрагменты:

«...я твердо решила больше не лечиться. Предаю себя в руки Божии, но опять не знаю, а вдруг не выдержу болей и захочу избавиться от них любой ценой? Молись, родная моя, чтобы Господь укрепил. Ничего больше не хочу и ни о чем для себя не прошу. Да будет воля Его...

Сегодня была архиерейская служба, служил владыка Арсений. Слава Богу! За ваши святые молитвы Господь дал мне силы выдержать тяжелые дни подготовки сразу к двум праздникам и в двух храмах. Один из них — надвратный — за 5 дней еще был в лесах, белили внутри. Матерь Божия посылала мне каждый раз замечательных помощниц. Иначе я бы одна никак не справилась. Теперь можно выспаться. Симеон Новый Богослов пишет, что Господь повелевает нам заботиться беззаботно. Выполняя все, что надо, трудясь, оставаться беззаботной. У меня это пока не получается, хотя я уже не так за все переживаю, как раньше. Наверное, из-за того, что сил на все не хватает, и на переживания тоже.

Я вижу, как пагубно саможаление, и на себе, и на других. Оно приводит даже к уходу из монастыря. Когда себя не жалеешь, пожалеет тебя Сам Господь и Матерь Божия. И как это удивительно!

Вообще в монастыре хорошо, хотя и трудно, особенно больным. Спасаться легче, условия для спасения лучше: «Всех любить, всем служить и всем — мое почтение!»

Вот так она и жила: всех любила, всем служила и всех почитала.