Марфа, Мария и их брат Лазарь были друзьями Христа в Его земной жизни. Господь часто бывал у них в доме, и они любили принимать Его с учениками и сами были Его ученики.

Обычно у людей, живущих близко и тесно, отношения довольно сложные. И мы видим, что, хотя Марфа и Мария были людьми, весьма близкими к совершенству, тем не менее Марфа раздражилась на Марию. Действительно, наиболее частое чувство, которое посещает нас при общении с ближайшими родственниками,- это раздражение, несмотря на то что, конечно, есть между нами и любовь. Всякая семья - это некий организм, и каждому члену этого организма все время приходится эту любовь проявлять в служении друг другу в большей или меньшей степени. Более сильные, более ответственные, более любящие всегда и больше трудятся. А самый немощной член семьи часто вообще не трудится и только все себе требует, как младенец, который ничего не может в семью принести, кроме грязных пеленок, и еще из бюджета какую-то часть проедает. А бывает и взрослый, от которого вообще никакой нет пользы, даже вбитого гвоздя, а только постоянные требования и претензии к остальным. Это не обязательно означает, что у него нет любви, просто человек так немощен, что не в состоянии себя на что-то понудить. Поэтому Господь заповедал: должны "сильнии немощи немощных носити и не себе угождати: каждый из нас должен угождать ближнему, во благо, к назиданию". Это необходимо, потому что, если люди будут считаться, любовь сразу разрушится.

И вот мы видим, как Марфа захотела немножко посчитаться с Марией. И сразу возникла такая ситуация, что Господь вынужден был Марфу и укорить, и поставить на место, чтобы утихомирить злое чувство раздражительности, которое всегда рядится в одежды справедливости. Справедливость эта носит характер чисто коммунистический: всем все поровну. Но это невозможно, потому что один человек большой, другой поменьше, и у всех разное и умственное развитие, и душевное. А если всем все поровну, то в этом не будет места любви. Почему коммунизм был обречен на то, чтобы рухнуть? Потому что человека никак нельзя превратить в винтик машины. Можно, конечно, попытаться, но человек живой, поэтому он обязательно будет каким-то образом шевелиться, и машина будет разбалтываться. А если все время подтачивать винт, он сточится совсем. То есть рано или поздно машина либо разладится, либо вообще превратится в ничто.

А почему же Господь так сложно все устроил? Было бы очень справедливо, наверно, если бы все были одинаковые. Действительно, представим себе, что у двери одна створка выше другой на пятнадцать сантиметров. Мы ведь воспринимаем это как некое уродство. Но с другой стороны, мы замечаем, что в том, что создал Господь, никогда нет полной симметрии. Наоборот, все отличается друг от друга. Даже там, где и предполагается симметрия, в листе дерева или в человеческом лице, на самом деле ее нет. И скульпторы прекрасно знают, что, если сделать симметричное лицо, оно сразу окажется неживым. То есть хотя человек и воспринимает симметрию как некий порядок и гармонию, в Богом созданном мире это не так. Просто человек немощен, и в попытках устроить как-то и общество, и семью он на эту симметрию опирается, стремится к порядку чисто внешнему. Но эти попытки всегда терпят фиаско, потому что, если даже и удастся такой порядок, он может возникнуть только на основе зла, только на основе принуждения, только на основе насилия. А Господь хочет совсем иного. Господь хочет, чтобы связующим веществом между людьми и вообще всеми живыми тварями была любовь, которая как раз и предполагает отсутствие симметрии.

Ребенок маленький - а папа большой, жена слабая - а муж сильный. И за счет того, что сильный может помочь слабому, за счет того, что слабый может смириться и попросить сильного, только и возможно проявление любви. Один терпит свою болезнь и не ропщет, а другой за ним ухаживает и все, чего он не может, делает за него. И то, что возникает между ними, и есть любовь. Это взаимное служение и смирение друг перед другом есть то искомое, чему должен человек научиться в результате своей жизни. Это есть самое главное, это есть "едино на потребу", чему Господь пришел научить человека. Как апостол сказал, Он дал нам пример. Недаром в Евангелии помимо слов Христа очень много эпизодов, где проявляются Его поступки - для того, чтобы мы, созерцая их, старались вникнуть, что же за этим стоит, какое поучение, какую правду нам из этого извлечь. И самая главная правда - это наша благочестивая жизнь. Как нам жить таким образом, чтобы наши поступки были угодны Богу?

Господь хочет, чтобы мы поступали по любви, а мы поступаем всегда по страсти: идет человек, что-то увидел - и захотел купить. Что это такое, как не страсть? И если мы проанализируем нашу жизнь, то увидим, что вся она состоит из поступков, которые нам диктуют наши страсти, наши вожделения. Того хочется, этого хочется, и мы под это пытаемся подложить какие-то основания, предлоги уважительные, стараемся как-то себя обмануть, уговорить. А Господь хочет, чтобы мы все эти страсти как мотивы и движущую силу поступков отбросили. Чтобы, наоборот, движущей силой наших поступков была любовь к Богу и как следствие - к ближнему. Потому что если человек любит Бога, он все время хочет заповеди Его исполнять.

Как бабушки или прабабушки, любящие внуков, готовы исполнять всякие их прихоти ("прихоть" - это тоже от слова "хотение"), так и человек, любящий Бога, все время хочет исполнять то, что Бог хочет. Ему нравится каждым поступком, каждым словом все время исполнять нечто такое, что Богу, Которого он любит, было бы любо. А каждому человеку, который знает Священное Писание, известно, чтó Богу любо и чтó Богу противно. Больше всего огорчений доставляет матери и отцу, когда дети дерутся, друг другу всякие гадости делают, ябедничают. Так и самая большая скорбь для Отца Небесного в том, что человек, которого Он создал, разделился на множество индивидуумов. У каждого свои собственные интересы, отличные от других, каждый себе что-то "крапчит", каждый себе что-то такое выкручивает, каждый другого пытается дурить и стремится прожить за счет другого - то есть совершенно искажает замысел Божий.

Поэтому Господь пришел на землю и стал человеком, чтобы влить в человеческий организм совершенно новую кровь, новое вино, новое учение, новую жизнь, совершенно новые принципы. Он пришел и явил эту новую жизнь, и любой из людей, которого покорил образ Человека Иисуса Христа, может к Нему привиться - как к яблоне прививаются ветви и начинают приносить плоды. Было дикое дерево, сделали прививку - и вот прекрасные плоды. Для этого и прививают, чтобы были плоды. И любой человек, самый последний гад, может через Церковь привиться ко Христу, и соки этого истинного древа будут входить в его плоть, и он начнет переквашиваться, и постепенно вместо горьких и несъедобных вырастут плоды, достойные Бога.

Но этот процесс прививки трудный, мучительный. И совсем не все прививаются, очень многие отпадают. Вроде бы начинает в человеке какая-то жизнь идти, а потом смотришь, через некоторое время как-то все охладело и усохло. Конечно, если ветка не до конца засохла, можно зачистить конец и попробовать привить еще раз, хотя это вещь болезненная. Но понятно, что без конца прививку делать невозможно - это не только в ботанике так, но и в духовной жизни. Господь сказал: "Блаженны слышащие слово Божие и хранящие его". Вот насколько мы сохранили себя в слове Божием и Божие слово в себе, от этого, собственно, и зависит, принесем ли мы плод или так же, ни шатко ни валко, протянем всю свою жизнь - какие-то листики скочевряженные еще на нас будут, но уже плода не будет. А дерево, не приносящее плода, годится только на дрова. Поэтому многие из тех, которые живут не для того, чтобы приносить плоды, а еще зачем-то, когда умрут, будут очень обескуражены тем, что Господь их не возьмет к Себе. Не возьмет по одной причине: потому что ни они Бога не знали, ни Он их не знал, то есть не произошло это узнавание. Так формально, чисто опосредованно, интеллектуально человек Бога почитал: да, вроде это все правильно, я это все признаю. Но в этом признании жизни не было, а очень важно, чтобы была жизнь, подлинная. Не так, как ветка тополя стоит в бутылке изпод кефира, и некоторое время она и зеленеет, и даже может выпустить подобия семян, но из этих семян, конечно, уже ничего не вырастет.

Поэтому очень многие, так сказать, всего лишь зеленеют. Но, как мы знаем из евангельского эпизода со смоковницей, одних листьев очень мало. Этого крайне недостаточно, для того чтобы остаться в вечности. Господь в назидание нам всем устроил так, что смоковница засохла. Поэтому каж­дому из нас, когда он на когото из ближних своих раздражается, надо стараться приводить на ум, на память эту смоковницу. Надо обязательно задуматься: а чего я хочу, почему я раздражаюсь? Потому что ситуация мне не подчиняется? Значит, я властно хочу, чтобы было то, что я хочу, чтобы все делали то, что нравится мне? Но это возможно, только если заставлять. А если заставлять, тогда не будет любви, тогда будет концлагерь в большей или меньшей степени. И так же, как продукция концлагеря весьма нехороша и примитивна, так окажется и здесь.

Единственное, чем возможно все оживить,- это любовью. Хотя есть такие люди, на которых можно излить Тихий океан любви, а им хоть бы что, хоть кол на голове теши. Но это не значит, что если их бить палкой с гвоздем, то что-либо изменится. Просто если поступать по любви, есть хоть какаято надежда что-то исправить. А если палка с гвоздем, то надежды нет, потому что это будет подчинение в результате насилия. И энергия, которую мы затратим на это зло, все равно не даст нам счастья, а, наоборот, причинит массу беспокойства, страданий. Мы можем достичь внешнего порядка, но в результате все равно не будем иметь того, что хотели бы.

Поэтому когда Иаков и Иоанн хотели сжечь селение самарян, Господь сказал: "Не знаете, какого вы духа". Ну хорошо, мы сейчас сожжем, это в общем дело нехитрое, подпалить можно и без огнива - действительно молнию с небес низвести. И дальше что? Ну, мы сожгли их, наше чувство справедливости удовлетворено, так им и надо. Ну и что изменилось? От того, что они сгорели заживо, они что, стали христианами что ли? Или от этого в мире увеличилось количество любви? Да конечно, нет. Наоборот, мы этим самым увеличили сумму зла, которое существует в мире, и оно все равно рикошетом придет к нам, к нашим детям, к нашим внукам. Потому что любое зло, которое мы посеем, рано или поздно к нам все равно вернется, может быть, не непосредственно. Поэтому Господь сказал Иакову и Иоанну, что этого делать не надо, потому что это бессмысленно. Господь и Сам пришел совсем не за этим. А каждый христианин, по замыслу Божию, должен стать маленьким Христом, как бы частичкой тела Христова. Каждый христианин должен стараться поступать так, как поступал Он, - настолько, насколько у него хватит воли, ума, терпения, любви. Он должен той благодатью Божией, которая, по определению, есть в каждом христианине - потому что если ее нет, то он уже не христианин, - служить делу Христову. Вот в этом есть жизнь христианская.

У нас как бы очень много всяких жизней: у нас есть жизнь семейная, у нас есть жизнь личная, у нас есть жизнь общественная, у нас есть работа. Но на самом деле для христианина должна быть одна жизнь: приумножать благодать Божию и ею служить Богу через ближних. Вот такая жизнь называется поиском Царства Небесного, потому что чем больше она прибывает, тем больше Царство Небесное расширяется в сердце человека. А все остальное: всякая общественная, и рабочая, и семейная, и личная жизнь - это, Господь говорит, "все приложится вам". Это Господь уже Сам Своей рукой подберет, Сам устроит.

Конечно, так вот рассказать, как все должно быть,- это очень легко и замечательно. Труднее всего это делать. Потому что как бы ни было трудно играть на каком-то инструменте, но петь труднее всего, потому что играешь на самом себе, сам становишься инструментом. Но это-то, собственно, и требуется. Вот говорят: чужую беду руками разведу. Мы очень легко видим недостатки других, пальцем показываем, и нам кажется, что вот так надо и вот так. Но свою голову никому не приставишь. Сколько ни кричи, руками ни маши, ни возмущайся, каков человек есть, таков и есть, до тех пор пока он сам не захочет стать другим. До тех пор пока у него совесть не проснется. Поэтому надо либо ждать, пока он опомнится, либо его заставить. А будешь палкой заставлять - выйдет себе дороже, потому что и себе повредишь, и его еще должен будешь на себе нести как тяжелую ношу. Этот гвоздь в тебя же будет впиваться. Поэтому есть определенные ситуации, с которыми ничего ты сделать не можешь, кроме того, чтобы изменить эту ситуацию в той части, в которой ты сам в нее входишь. То есть изменить себя, изменить свое отношение, изменить свое поведение, изменить свои слова. И это с помощью Божией каждый из нас может предпринять. И пусть не радикально, но все-таки ситуацию это улучшит.

Поэтому апостол и говорит: "Если возможно, будьте в мире со всеми людьми". Потому что понятно, что со всеми в мире быть невозможно. Хоть ты лоб расшиби, а он не хочет. Что тут сделаешь? Но ты потерпи то раздражение, которое в тебе возгорается в ответ на его действия,- и уже зла будет меньше, уже слава Богу. Конечно, это трудно, придется терпеть, придется смиряться. Но Господь, видя наше добровольное страдание, предпринятое ради Него,- потому что ни ради чего больше, как только ради Христа, можно это предпринять,- Господь вознаградит благодатью, Господь даст силу это все исполнить, это все потерпеть. Ну вот и слава Богу, значит, мы сделали еще один шаг по направлению к Царствию Небесному. А из таких шагов, в которых мы побеждаем свое раздражение, отчуждение, своеволие, желание делать так, как нам хочется, как нам нравится, за счет других, и состоит путь к Богу. И надо нам каждый раз помнить, что это совсем не значит, что мы когото сажаем себе на шею. Нет, это значит, что каждый из нас, кто это будет пробовать, имеет сладчайшую возможность приблизиться ко Христу. Аминь.