Священномученик Василий родился 3 января 1889 года в селе Александровском Волоколамского уезда Московской губернии. У его родителей, псаломщика Петра и Екатерины Никитских, было девять детей. Жили они бедно, все имущество состояло из дома, трех десятин земли и коровы. В 1905 году отец поехал в Москву навестить брата и пропал, все попытки его отыскать ни к чему не привели. Семья оказалась на иждивении матери и старшего брата. Положение было самое отчаянное, и Екатерина, спасая детей от голода, отдала их в приют и нанялась туда кухаркой. Проводя жизнь в трудах и молитве, с помощью Божией она смогла дать детям образование.

В 1913 году Василий окончил Вифанскую Духовную семинарию и поступил учителем в школу при павлово-посадской фабрике Богородского уезда. Вскоре он женился на учительнице той же школы, дочери священника Екатерине Михайловне Нечаевой. У них родилось трое детей.

В декабре 1915 года Василий Петрович был рукоположен во священника к храму Рождества Богородицы в селе Поречье Можайского уезда. В 1920 году его мобилизовали в тыловое ополчение, но через полгода в связи с болезнью отпустили домой, и он продолжил служение в храме. Приход был бедным, и семья священника вынуждена была заниматься сельским хозяйством: запасали сено для коровы, возделывали огород, ухаживали за садом.

Батюшка пользовался большим авторитетом, и многие обращались к нему за советом. Он охотно помогал бедствующим прихожанам. Когда в семействе Капаевых умер кормилец-отец и его вдова осталась с пятью детьми без средств к существованию, о. Василий с матушкой сразу пришли ей на помощь. Всем желающим батюшка давал читать духовные книги из своей большой библиотеки.

В 1929 году власти предприняли попытку закрыть храм, но о. Василий воспротивился этому. 30 августа сотрудник секретного отделения Московского окружного отдела ОГПУ писал, что он «обрабатывал общественное мнение против закрытия церкви... собрано до тысячи подписей и крайне возбуждено настроение верующих. На собрании, где обсуждался вопрос о закрытии церкви, слышались антисоветские и антикоммунистические выкрики». «Принимая во внимание, что дальнейшее нахождение на свободе может повлечь за собой последствия, которые вредно отразятся на работе местных организаций и на настроении населения», ОГПУ приняло решение арестовать священника.

4 сентября 1929 года о. Василий был арестован и заключен в Бутырскую тюрьму в Москве. 7 сентября, отвечая на вопросы следователя, он сказал: «Свое положение священника в целях антисоветской агитации я не использовал. Среди крестьян или верующих прихода я никогда ничего антисоветского не говорил». Почти через месяц после его ареста стали допрашивать так называемых свидетелей. Первым дал показания секретарь местной комсомольской ячейки: «Будучи секретарем ячейки, я замечал, что Никитский агитирует родителей беспартийной молодежи не бросать религиозный предрассудок, в смысле богопоклонства и посещения храма. В феврале этого года на волостном съезде было вынесено предложение со стороны крестьян о закрытии порецкой церкви. Никитский через своих поклонников, в частности Никанора Гавриловича Ивкина, устроил собрание в доме Ивкина, где было много беспартийных, особенно девушек и женщин, где постановили провести подписку против закрытия церкви. Комсомольцы на данное собрание не были допущены».

Вызвали Ивкина, который показал: «Всю инициативу по делам церкви Никитский брал на себя. Церковный совет работает целиком под его руководством. По его инициативе церковный совет провел работу по регистрации всех верующих, причем он указал, что нужно эту работу провести как можно шире, так как чем больше подписей, тем смелее мы будем требовать от власти оставить церковь в покое. Никитский человек умный и хитрый, и знать его мысли в отношении власти в частном разговоре не удается. В проповедях же проскальзывают выпады против советской власти, касающиеся политики воспитания детей и молодежи, например: советская власть развращает их и делает их моральными калеками, не знающими ничего святого». Подписывая протокол, Ивкин приписал: «Лично этого выражения не слышал».

Один из членов церковного совета на допросе заявил: «Храм наш нужно удержать во что бы то ни стало. Построить храм стоило больших трудов графу Разумовскому и впоследствии Уварову. Никитский, для того чтобы храм удержать, предложил провести регистрацию верующих против закрытия храма».

15 ноября 1929 года следствие было закончено. Отец Василий обвинялся в том, что «обрабатывал общественное мнение против закрытия церкви». 18 ноября Особое совещание при Коллегии ОГПУ приговорило его к трем годам ссылки в Северный край. Срок он отбывал в Вологодской области, на лесозаготовках. Вернувшись домой, о. Василий сначала служил в порецком храме, а затем его перевели в село Ильинское Волоколамского района. В 1934 году он был назначен в Талдомский район, а в 1937 году — в село Борисово Можайского района, где прослужил полгода, пока власти не приняли решение закрыть храм за неуплату налогов. С 18 января 1938 года батюшка служил в селе Теряеве Волоколамского района.

Повсюду шли аресты священников. 12 февраля председатель Теряевского сельсовета составил на о. Василия характеристику для НКВД, указав, что священник распускает слухи, будто ему советская власть не дает служить, не разрешает отпевать людей на кладбище, заставляя их хоронить, как собак; кроме того, стоя в очереди в сельпо, он говорил, что советской власти нечем торговать: коммунисты взялись за дело, но у них ничего не получается, в очереди стоит 150 человек, а галош привезли только 20 пар. В тот же день в милицию поступил донос, в котором неизвестный осведомитель сообщал, что поп в Теряеве ведет антисоветскую пропаганду. «Прошу участкового инспектора милиции, примите срочные меры к попу. Вы хорошо знаете, что скоро будут выборы в Верховный Совет. Поповская агитация будет нашу массовую работу на селе тормозить».

14 февраля были допрошены свидетели, которые показали, что священник произносит контрреволюционные и антисоветские проповеди, но в чем они заключались, объяснить не смогли; они показали также, что священник вел антисоветскую пропаганду в сельпо, призывая посещать церковь. Одна из допрошенных сообщила, что о. Василий «по вечерам собирает у себя в доме неизвестных лиц из окружающих сел. 9 февраля 1938 года в 23 часа ночи я пыталась подслушать, о чем там вели разговор, но слышно не было». 26 февраля батюшка был арестован и заключен в тюрьму в Волоколамске. 2 марта состоялся первый допрос.

— Вы арестованы за контрреволюционную и антисоветскую деятельность, которую вы проводили среди населения и окружающих лиц в селе Теряеве. Дайте показания по этому вопросу!

— Контрреволюционной и антисоветской деятельности я не вел.

— 3 февраля вы, Никитский, стоя в очереди за галошами в магазине теряевского сельпо, высказывали недовольство советской властью и партией ВКП(б). Признаете ли себя в этом виновным?

— Да, действительно, за галошами я в очереди стоял, но контрреволюционных и антисоветских выступлений с моей стороны не было.

— Следствием установлено, что ваш дом посещали посторонние лица, среди коих вы проводили контрреволюционную деятельность. Дайте правдивые показания по этому вопросу: кто персонально вас посещал и какую работу вы с ними проводили?

— Мою квартиру посещали диакон спировской церкви, фамилию которого я не знаю, один гражданин из деревни Валуйки Волоколамского района и бывшая церковная староста Мария Болдина, с которой я повстречался в Москве в Патриархии, она меня позвала служить в село Теряево. Контрреволюционной деятельности среди посетителей я не вел.

4 марта 1938 года тройка НКВД приговорила о. Василия к расстрелу. Его перевели в Москву в тюрьму НКВД. 14 марта 1938 года он был расстрелян и погребен в безвестной общей могиле на полигоне Бутово под Москвой.

В 2000 году Русская Православная Церковь прославила священника Василия Никитского в лике Новомучеников и исповедников Российских. Память его совершается в день кончины, 14 марта по новому стилю.