Вопрос о летнем отдыхе наших детей в православном лагере сродни вопросу о том, как вообще воспитывать ребенка в отношении к окружающему миру. Наверное, в идеале (могут думать некоторые православные) было бы лучше, чтобы дети вообще никак с внешним ("лежащим во зле") миром не соприкасались, обитали "от колыбели до могилы" в некоем стерильном в нравственном отношении пространстве, извлекая только положительный опыт, и без особого труда унаследовали бы Царство Небесное.

Боюсь, однако, что такого рода чистый эксперимент вряд ли осуществим. И по причине того, что от мира вообще никого нельзя полностью отгородить, и по причине того, что, как говорит Сам Христос: "Царство Небесное силою берется". От мира отгородить нельзя еще и потому, что мир - по определению святых отцов, "совокупность действующих в человеке страстей" - имеет в душе каждого человека своих греховных агентов или соглядатаев. И с этим фактором проявления собственной греховности каждому приходится сталкиваться достаточно рано, еще в детстве, в особенности же с началом взросления, становления личности. Поэтому, далее, неизбежно возникает проблема: что именно и как должен предпринять сам ребенок, а также и взрослые, чтобы, не живя в стерильной атмосфере, обрести противоядие от греха, научиться нравственному труду по преодолению собственного несовершенства, а для начала - осознать необходимость этого труда?

И здесь нет одного рецепта на все случаи жизни, точнее - нет одного рецепта на каждого ребенка. Кому-то православный лагерь может быть безусловно полезен, а кому-то может чем-то и повредить. Но если поставить вопрос, что называется, ребром: "да" или "нет" православному лагерю,- то надо сказать "да!". Ведь всегда лучше попытка (пусть и имеющая свои риски) некоего созидания, чем трусливое ничегонеделание под предлогом "как бы чего не вышло".

Это станет тем более очевидно, если мы задумаемся, насколько современный светский мир агрессивен в своем массовом наступлении на сознание человека, в особенности на сознание именно детское, юное, когда секулярная идеология "общества потребления" использует все новейшие технологии "мобильности и повсеместности". И здесь, наверное, более важным является не столько вопль отрицания, сколько - формирование православного пространства, христианской жизнедеятельности, не выпадающей из этого мира, не изолированной от него полностью, но умеющей быть во Христе в этом мире, вовсе не жертвуя Евангелием и заповедями как таковыми, а, напротив - находя способы и образы их осуществления. Подобного рода задача - это, конечно, весьма серьезный труд и ответственность, но в собственном смысле христианство и не может быть иным, а лень и расслабленность христианской жизни крайне противопоказаны.

Порой говорят, что настоящий православный лагерь - это "общение под присмотром и без препятствий компьютеров, плееров и электронных игр". Думаю, что сие не есть самое главное достоинство православной "лагерной системы", если таковая вообще существует, - отсутствие такого рода явлений современной жизни или контроль над ними совершенно естественно и неизбежно должны входить в организационную структуру совместного пребывания в лагере.

Главный и важнейший фактор - это, скорее, опыт того, что называется социализацией, первые пробы самостоятельности и одновременно общности вне привычной семьи, а также - совместная молитва. Дело здесь не в принуждении к общей молитве (излишнее принуждение бывает вредно), а в том, чтобы дети ощутили начала соборности в Церкви, когда молитва является и "общей", и в то же время ты в ней участвуешь непосредственно, самостоятельно, приобретая навык и вкус молиться. Так, помню, совершение утренних и вечерних молитв в храме, близ которого базируется лагерь "Богослово", лично у меня как священника оставляло вполне вдохновенные впечатления, может быть, потому, что дети старались молиться сами, и храм - после советской разрухи фактически без иконостаса, с очень упрощенным временным - наполнялся действительно живой молитвой.

Это последнее в деле православного воспитания является самым важным. Можно ребенка водить на все "взрослые" службы, можно причащать его каждую неделю и - перестараться так, что, когда он вырастет, Церковь перестанет быть для него святой, наскучит; и это станет опытом воспитания "православного атеиста", чему примеров за последние годы мы, к сожалению, имеем немало.

Православный летний лагерь, конечно, не является гарантированным средством формирования верующей личности. Будем считать, что это наша общая попытка наших же детей Православием заинтересовать через опыт общения со сверстниками, другими взрослыми и возможный опыт не только совместных дел, но и - молитвы. Можно, конечно, и это все формализовать, но как раз в такого рода предприятиях взрослым христианам нужно и самим учиться быть живыми и ответственными. То есть здесь многому могут научиться не только дети, но и взрослые.

Иногда спрашивают: "Есть ли опасность научиться плохому в лагере, ведь, несмотря на все труды, там всегда бывают дети, которых приходится выгонять?", или: "Верно ли, что хороший родитель своего ребенка в лагерь не отдаст, ведь если в семье все в порядке, то лагерь ребенку не нужен?" На это можно ответить, что если действительно "в семье все в порядке", то есть ребенок живет в атмосфере настоящей христианской родительской любви, то опыт встречи с другими детьми повредить не может. Да, этот опыт может оказаться трудным, содержать в себе определенные риски, но ведь рано или поздно любой человек начинает взрослеть и все равно сталкивается с окружающим миром, зло которого преодолевается только во Христе. А чтобы научиться преодолению зла, нам нужно вообще не бояться жить. Тогда и наши дети будут иметь шанс этого не бояться.