Слушатели. В прошлый раз вы обещали рассказать нам о теориях эволюции.
     Лектор. Да, действительно собирался рассказать об этом. Для начала, давайте вспомним, что такое эволюция. Эволюция живых организмов - это происхождение одних видов растений и животных от других, и, в конце концов, всех - от простейших одноклеточных организмов. Надо заметить, что воочию ее никто никогда не видел. Ни многовековой опыт наблюдений над дикой природой, ни тщательные и целенаправленные исследования биологов, ни практика (также многовековая) искусственного отбора - в том числе и с использованием мутагенных факторов (XX век) ни разу не позволили пронаблюдать появления новых видов животных и растений [1]. Это, однако, не мешает тому, чтобы писались горы литературы, посвященной теории эволюции , а в университетах существовали кафедры "теории эволюции", как, например, до сих пор в МГУ, в Москве. Очевидно, что здесь мы имеем дело с ситуацией типичного дележа "шкуры неубитого медведя".
     Как известно, эволюционисты считают, что все живое, с его многообразием видов, с его сложнейшим строением и функциями, произошло из элементарных, простых, в конечном итоге одноклеточных форм жизни - или путем множества небольших, постепенных (так называемых "градуальных") изменений (Ламарк, Дарвин), или путем меньшего числа макроизменений ("сальтаций"), скачкообразно (Де Фриз, Гольдшмит). Если это так, то в последовательности слоев осадочных пород должна остаться история каждого вида в виде останков его ископаемых предков. Должна существовать последовательность, состоящая из останков его предков, так сказать, "лестница" эволюции данного вида, начиная от амебоподобных существ, кончая современным организмом (например, человеком). А если какие-то ступеньки "лестницы" и выпали в ходе формирования Земли, то это - в результате каких-то внешних причин, а не самой эволюции; по крайней мере в истории такая последовательность обязательно должна была иметь место для любого вида. Совокупность всех "лестниц" можно, по представлениям одних эволюционистов, объединить в единое "древо" (так часто "красующееся" на страницах учебников биологии), показывающее, как все живое произошло от амебоподобного существа; по мнению других - таких деревьев, вероятно, было несколько. В слоях осадочных пород (так называемой "стратиграфической колонке"), по мнению эволюционистов, должна прослеживаться последовательность останков организмов по принципу "снизу вверх, от простых к сложным", т. е. чем выше (позже, по их представлениям), тем с более сложными формами жизни мы должны встречаться, но не наоборот.
     Сначала о "стратиграфической колонке". Как известно, согласно представлениям традиционной геологии, существует около 10 слоев ("систем") стратиграфической колонки, соответствующих десяти геологическим периодам, т. е. периодам развития (эволюции) флоры и фауны на Земле (кембрийский, пермский, девонский и т. д.). Увы, стратиграфическая колонка в таком "красивом" виде существует только в образах воображения и в его продуктах - на рисунках, схемах и т. п. На самом деле, по данным конкретных исследований, "две трети поверхности Земли имеют в наличии 5 или менее из 10 геологических периодов" (17, с. 40 и 103). Впрочем, как указывают и сторонники эволюции, и сторонники теории сотворения (а среди ученых их немало), в большинстве случаев мы можем наблюдать, как по мере углубления вниз мы встречаемся со все более просто организованными формами, а сложные исчезают. И принцип "снизу вверх, от простого к сложному", как правило, работает. Для многих видов животных, как утверждают эволюционисты, можно попытаться построить гипотетические эволюционные лестницы на основе сходства строения, морфологии, в первую очередь, костных останков. Например, ими предпринята попытка построить такую лестницу: млекопитающие произошли от рептилий, рептилии от амфибий, амфибии от рыб, рыбы от беспозвоночных и т. д. На основе "лестниц" и морфологического сходства между животными ими конструируются "ветви" с "сучками" и "деревья".
     Слушатели. И мы знаем те факты, о которых вы нам говорите - от простого к сложному. Разве это не свидетельство эволюции?
     Лектор. Относительно того, почему в слоях геологической колонки останки живых организмов залегают преимущественно по принципу "снизу вверх, от простого к сложному", существует несколько мнений (18, с. 174-175; 19, 21, 23). И надо учесть еще то, что к концу XX века наука уже обладает данными, которые показывают нам, что реальная картина не всегда соответствует тому, что можно было бы ожидать, исходя из эволюционных идей [2].
     Во-первых, надо сказать, что "лестницы" предков "прослежены" далеко не для всех классов живых организмов. Они просто отсутствуют для всех без исключения классов беспозвоночных животных. Согласно общеизвестным данным, останки представителей беспозвоночных (ракообразные, губки, черви и др.) прослеживаются, начиная с так называемых кембрийских отложений, т. е. самых древних, по представлениям традиционных геологов, из всех, содержащих останки многоклеточных живых организмов. В кембрийских скалах находят останки и других, по-видимому, вымерших классов беспозвоночных животных, имевших сложнейшую морфологию. Что примечательно? До сих пор не найдено ни одного кандидата в предки для перечисленных выше классов животных! Все они, так сказать, "появляются внезапно". Откуда, из чего они эволюционировали? Эволюционистам остается лишь развести руками или указать на останки одноклеточных организмов, лежащих ниже. Эволюционных "лестниц" нет и в помине. Это так называемый "кембрийский взрыв" - ахиллесова пята теории эволюции (6, 13, 26).
     Во-вторых, в настоящее время существуют факты (хотя и немногочисленные, но достаточно убедительные), указывающие на наличие останков высших форм жизни даже в кембрийских слоях (17, 23) [3].
     В-третьих, существуют хорошо изученные случаи аномального залегания осадочных пород, когда слои "древних" отложений почему-то без уважительной геологической причины оказываются сверху "молодых", что, конечно, ставит под вопрос идею "стратиграфической колонки", а вместе с нею и идею органической эволюции (17, 19, 21, 23) [4].
     В-четвертых, если эволюция была и действительно имело место "древо", состоящее из "лестниц", то, по представлениям современных биологов-эволюционистов, чем ближе родственные связи между организмами (чем ближе друг к другу веточки "древа"), тем более схожими должны оказаться особенности их микроорганизации (имеется в виду структура макромолекул), и уж никак не наоборот. Увы, на этом поприще не получается искомых эволюционистами результатов (6). Например, инсулин (гормон) морской свинки, как считают ученые, основываясь на биохимических методах анализа, отличается от инсулина крысы и человека на одинаковое число различий (18). Цитохром С гремучей змеи имеет 22 отличия от цитохрома С черепахи (тоже рептилии), и только 12 признаков отличают его от цитохрома С человека (!). Еще пример: из всех человекообразных обезьян самой близкой к человеку по особенностям строения тела считается орангутан, в то время как по строению белков (последовательности аминокислот) - шимпанзе; орангутан же в этом отношении оказывается на последнем месте в списке человекообразных обезьян, на одной ступени с гиббоном (обезьяной, отнюдь не человекообразной! (22)) (см. 6).
     Эволюционные "лестницы" и "древа" составлялись эволюционистами путем сравнения макростроения (морфологии) организмов. На основе микростроения, оказывается, можно построить другие "лестницы" и "древа", не совпадающие с классическими. (При этом, как мы уже видели, человек может попасть в родственники к гремучей змее!) Тогда становится непонятным, почему сходствам макроструктуры нужно отдавать предпочтение перед сходствами на микроуровне при построении "лестниц" и "древ", как это делается сторонниками эволюции. Ведь сами они считают, что макроструктурные сходства - совсем не является неким универсальным критерием для выяснения вопросов об эволюционных связях; например, при всех сходствах строения скелетов акулы, ихтиозавра и дельфина, эти животные не признаются ими за близких родственников!
     Вообще, надо заметить, что сходства между организмами (микро- или макроуровневые) еще ничего не говорят об их родственных связях, и это еще не повод к построению "лестниц" и "древ". Они могут объясняться общностью идей и планов Творца. Например, поперечно-полосатая мышца человека и муравья сходны по строению. Как считают некоторые современные авторы, все живые клетки всех живых организмов обладают в принципе общей, единой схемой строения и функционирования, что, конечно, также является загадкой для эволюционной теории (т. е. остается без ответа вопрос о том, почему эволюция обошла стороной клеточный уровень строения живой материи).
     В-пятых, при сравнении одних и тех же видов разные "молекулярные часы" могут показывать разное время.
     Слушатели. Что это такое?
     Лектор. Некоторые ученые считают, что в одних и тех же сложных биомолекулах так называемые "случайные" изменения их структуры (мутации) появляются с определенной частотой (вероятностью) во времени. Поэтому, как предположили они, при сравнении микроструктур аналогичных молекул у разных видов можно, зная, насколько различны эти биомолекулы, попытаться оценить, когда эти виды "разошлись" друг от друга по разным "ветвям" эволюционного "древа". (Примерно так же, как если бы мы, сравнивая двух людей, пытались оценить по различиям в чертах лица, являются ли они родными братьями или двоюродными, или троюродными и т. д.). Эти сравнения дают противоречивые результаты при анализе строения разных биомолекул у одних и тех же видов. Одни биомолекулы могут указывать на одну дату - дату "расхождения", другие на совершенно другую. Единства картины нет (6). По крайней мере "молекулярные часы" не дают показателей в пользу эволюции [5].
     Слушатели. Но ведь найдены промежуточные формы между организмами? Между рыбами и амфибиями, рептилиями и птицами? Разве это не подтверждает идеи Ч. Дарвина?
     Лектор. Кажется, пришла пора поговорить о теории постепенной или так называемой "градуальной" эволюции [6]. К концу XX века ситуация совсем не та, что была в середине XIX, когда Ч. Дарвин работал над несколькими редакциями своего труда "Происхождение видов". Я не могу упрекнуть Ч. Дарвина в нечестности. В свое время он сам обозначил те способы, при помощи которых в будущем его теория должна была бы быть подтверждена или опровергнута. Остановимся на них и на некоторых современных данных, явно противоречащих теории естественного отбора Ч. Дарвина. В своем труде "Происхождение видов" он писал, что дальнейшие палеонтологические исследования (а они были в его время относительно малочисленны) должны выявить значительное число промежуточных звеньев (форм) между видами (а согласно его теории, их должно было бы быть очень много!), и это должно или подтвердить, или радикально опровергнуть саму идею градуальной эволюции через естественный отбор (!). В настоящее время, несмотря на огромные размеры палеонтологических коллекций (около 250 тыс. видов ископаемых животных и растений!), промежуточных звеньев практически не обнаружено. Эволюционные "лестницы" представляют собой на самом деле скорее эволюционные "руины", изобилующие провалами и пробелами, а следов градуальных изменений нет и в помине (17, 23). Промежуточные формы почему-то не оставили нам своих останков! [7] Увы, это не мешает неодарвинистам продолжать придерживаться концепции своего идейного отца [8].
     Ч. Дарвин писал о том, что одним из признаков эволюционной связи между видами является наличие морфологического сходства в их строении, при условии, если похожие по строению органы и системы (так называемые "гомологичные органы") развиваются из аналогичных зародышевых образований в эмбриогенезе (т. е. при развитии организма из зародыша). Если же нет этой аналогии, то ни о каком постепенном эволюционировании одного вида из другого речи быть не может. Примерно на такой схеме рассуждений основываются эволюционисты, когда "выводят" происходящие, например, рептилий от амфибий: строение скелетов идентично (гомологично), значит пресмыкающиеся произошли от земноводных. Увы, гомологии органов оказываются нередко чисто внешними, имея совершенно разную эмбриологическую историю, и, согласно критерию Ч. Дарвина, говорят об обратном, т. е. не о наличии эволюционной связи через градуальные, постепенные изменения, а об ее очевидном отсутствии. Например, почки рыб и амфибий развиваются из так называемого "мезонефроса"; у рептилий и млекопитающих мезонефрос дегенерирует (рассасывается) к концу формирования зародыша и не играет никакой роли в ходе образования почек, которые развиваются у них из совершенно другого отдела ("метанефроса"), не имеющего никакого отношения к мезонефросу (26). Увы, почки рептилий никак не могли развиться при помощи градуальных микроизменений из почек амфибий, подобно тому, как предполагал Ч. Дарвин о формировании особенностей разновидностей галапагосских зябликов.
     Кроме этого, в настоящее время, как считают некоторые ученые, можно указать еще и на множество сложных биологических систем (строения, функционирования, поведения), которые не могли развиваться постепенно из чего-либо иного, поскольку выпадение хотя бы одного элемента из подобных систем неизбежно ведет к полному сбою, и как следствие - к выраженной дезадаптации или гибели животного; для развития таких систем логически невозможно придумать предшествующую стадию градуального формирования, т. е. логически невозможно сконструировать то, из чего "это" могло произойти путем постепенного формирования (26).
     Слушатели. Не совсем понятно, что имеется в виду.
     Лектор. Хочу пояснить вам при помощи примера. Допустим, вы заброшены в тайгу, в тридцатиградусный мороз, на выживание. В вашем распоряжении есть хорошая избушка, с печкой и дровами.
     Слушатели. Да, с избушкой хорошо!
     Лектор. Конечно, а без избушки очень плохо, так что скорее всего не выжить. Теперь представим себе, что у вашей избушки не хватает одной из частей (элементов) - например, печки или крыши, или двери, или нескольких стен, или даже только одной из четырех. Отсутствие любого из элементов лишает вашу избушку утилитарного назначения или приводит к тому, что ваши шансы на выживание в ней резко ухудшаются (избушку без двери, без потолка или без стены не натопишь никогда, тем более в тридцатиградусный мороз). Вот пример подобной системы. Удали один из элементов, и она уже становится ненужной, а может быть, даже и вредной в плане выживания. Подобных систем, как считают некоторые биологи, в мире живых организмов - великое множество. Удали один элемент - и система теряет свое приспособительное значение. Вопрос: из чего могли градуально эволюционировать такие системы? - Только из системы с тем же составом элементов; получается "топтание на месте". Такая система могла возникнуть, как считают некоторые ученые, только сразу, только целиком и сразу вся. Избушка без печи или без двери - это смерть. Б. Хобринк приводит остроумный пример такой системы из области физиологии и поведения жука-бомбардира (19, с. 74).
     "Одним из тысяч примеров подобных существ может служить жук трескучий бомбардир (Brachymus crepitans), распространенный во всех частях света и живущий вблизи ручьев и водоемов. Когда на жука-бомбардира нападает враг, он направляет в его сторону маленькие дульца, расположенные у него вблизи анального отверстия. Затем следует небольшой залп. Когда кипящая ядовитая жидкость попадает на врага, она вызывает у того болезненные ожоги. При соприкосновении с воздухом выпущенная жидкость образует облачко голубого пара. Эта дымовая завеса служит прикрытием для отступления нашего жука, а также выполняет функцию отпугивания, что обычно заставляет врага ретироваться.
     Этот жук имеет две группы желез, вырабатывающих жидкость, которая хранится в специальных мешочках и в случае опасности изливается в настоящую "камеру сгорания". Затем сразу следует взрыв, благодаря чему жидкость выбрызгивается из анального отверстия. Все это напоминает механизм ракеты с жидким топливом. Жидкость представляет собою ядовитую смесь: 10% гидрохинона и 28% перекиси водорода (в экспериментальной пробирке такая смесь взрывается мгновенно). Жук хранит эту смесь в мешочках вместе с веществом, препятствующим ее взрыву. Когда смесь попадает в "камеру сгорания", ограничитель нейтрализуется и происходит взрыв. Попытайтесь только представить себе, как могла бы возникнуть подобная система путем случайных мутаций и естественного отбора. Жук должен был бы развить не только весь аппарат соответствующих органов: желез, накопительных мешочков, "камеры сгорания" и трубочек, но также обеспечить наличие сразу четырех химических веществ: гидрохинона, перекиси водорода, вещества-ограничителя и нейтрализатора. Для получения этих веществ требуется сложный химический процесс. Как мог бы жук по чистой случайности произвести все четыре вещества одновременно и в нужных количествах? И кроме того, необходимо смешать их в нужном месте и в нужный момент, так как иначе он может поплатиться своей жизнью!
     Если бы весь этот сложный механизм был выработан в процессе постепенной эволюции, для этого потребовались бы миллионы поколений жуков! Причем промежуточные стадии развития могли бы оказаться для жуков критическими. Только представьте себе, что жук развил все необходимые органы (что уже само по себе является чудом!), но не приготовил еще нужные жидкости. И вот при приближении врага он направляет на него свои дула, но… ничего не происходит, так как оружие еще не готово. "Ам!" - и нет жука. И так продолжается на протяжении жизни многих поколений. Затем каким-то чудом у жука развивается способность изготавливать два химических вещества и смешивать их в накопительных мешочках. "Бах!" - следует взрыв - и нет жука. И опять это продолжается в течение многих поколений, до тех пор, пока наконец у жука не вырабатывается вещество-ограничитель. Великолепно! Нет больше взрывов, он направляет свои дула на обидчика, но ничего не происходит. У жука еще не выработался механизм нейтрализации в нужный момент. Итак, снова: "Ам!" - и нет жука. И снова проходят многие поколения. И при всем при том мы должны предположить, что все эти взрывающиеся и съеденные жуки, тем не менее, продолжали давать потомство! В противном случае их вид бы вымер".
     Подобные примеры можно найти также в труде М. Дентона "Кризис теории эволюции" и в книге Р. Юнкера и З. Шерера (23, 26). Интересно, что эту проблему, кажется, представлял себе и сам Ч. Дарвин. Вот что он писал в книге "Происхождение видов": "Предположение о том, что глаз со всеми его непревзойденными приспособлениями… мог бы быть сформирован в результате естественного отбора, кажется, - я это искренне признаю, в высшей степени абсурдным" (цит. по: 17, с. 32).
     Есть еще некоторые наблюдения, которые по мнению некоторых биологов (19, 26), не вписываются в дарвиновский механизм формирования особенностей видов животных и растений. Согласно дарвиновской концепции, все признаки живых организмов, которые мы имеем "налицо", обладают приспособительным значением, так как они "закреплены", "отобраны" через процесс естественного отбора наиболее приспособленных особей. Есть немало признаков, существование которых и появление нельзя, по мнению некоторых авторов, объяснить вышеописанным образом (19, 26). Например, речной угорь, живущий в европейских водоемах, для размножения плывет в Саргассово море, к экватору; затем его дети плывут обратно в Европу, чтобы там жить и взрослеть и чтобы потом снова повторить путешествие родителей и т. д. Почему бы угрю не размножаться, как всем обычным рыбам? Ведь существующий способ его размножения очень не выгоден в плане выживания, а если это так, то он не мог бы возникнуть в результате естественного отбора наиболее хорошо приспособленных особей - считают М. Дентон и Б. Хобринк.
     Дж. К. Икклз (лауреат Нобелевской премии по медицине, за работы в области нейрофизиологии) предложил в свое время своим коллегам-материалистам одну странную на первый взгляд дилемму - или отвергнуть универсальность дарвинизма, или признать реальность существования человеческой души! (28).
     Слушатели. На чем основана необходимость такого выбора?
     Лектор. Икклз рассуждал примерно так. Если человеческое сознание реально воздействует на события материального мира (а материалисты это отрицают, считая воздействующими только нейроны), то оно существует как физический фактор (такой же, как, например, энергия атома), способствующий выживанию. Если же оно не воздействует на мир никак, как и считают материалисты, то оно не могло бы возникнуть в результате естественного отбора. Откуда же оно взялось? Ведь, согласно дарвинизму, все, что есть в живой материи, сформировалось в результате естественного отбора, в результате эволюции от "нуля"! Или признавать дарвинизм, но тогда признавать "физичность" сознания, или признавать, что дарвинизм не объясняет всех явлений жизни, если считать, что сознание человека "эпифеномен" [9] и т. п.
     Слушатели. А как же насчет мутаций? Теперь почти в каждой поликлинике или аптеке можно видеть санбюллетени о борьбе с мутантными формами микробов и т. д.? Разве это не пример образования новых форм через естественный отбор?
     Лектор. Да, действительно, эти явления, о которых упоминают санбюллетени, имеют место, это - неоспоримые факты. Но с мутациями их формирующей ролью дело обстоит гораздо сложнее, чем это иногда кажется.
     Слушатели. Поясните.
     Лектор. В природе существуют явления индивидуальной изменчивости организмов - некоторые формы проявления этой изменчивости передаются по наследству, являются, как теперь говорят, достоянием генофонда популяции или вида. Например, известные вариации внешнего вида галапагосских вьюрков, как раз о них и писал Ч. Дарвин. Вспомнили?
     Слушатели. С этим никто не спорит, это - факты. Так в чем же дело?
     Лектор. Дело в том, что не ясно, как возникли эти наследуемые признаки, отличающиеся от средней нормы. Очевидно, что здесь возможны по крайней мере два (а не один, как считают эволюционисты) варианта объяснения их происхождения. Во-первых, гипотетически могут иметь место действительные мутации, т. е. какие-то изменения наследуемого генетического материала, появление которых мы можем практически, реально зарегистрировать, или же зарегистрировать в принципе, в силу того, что они происходят теперь, в данное время. Во-вторых, мы имеем дело с наследуемыми формами индивидуальной изменчивости, которые существуют, так сказать, "с незапамятных времен", возможно даже и с момента сотворения вида (а такую возможность теоретически отбросить нельзя), про которые мы, строго говоря, не имеем никаких объективных оснований утверждать, что это - результат мутации или мутаций. Проще говоря, это - какие-то варианты нормы, которые встречаются среди особей вида более часто (как, например, блондины и брюнеты среди людей) или гораздо реже, а то и совсем редко. С точки зрения представлений современной генетики популяций подобное возможно - гены-носители таких вариаций могут существовать в популяции практически бесконечно долго, в том числе и в скрытом виде, и проявляться фенотипически очень редко.
     Слушатели. Какое это может иметь отношение к ситуации с выживанием бактерий, когда их травят пенициллином?
     Лектор. Дело в том, что post factum практически невозможно доказать, что изменения, которые наблюдаются у бактерий, устойчивых к определенным формам антибиотиков, являются результатом именно мутаций в строгом смысле слова, а не результатом проявления вариантов индивидуальной изменчивости, может быть существующих у данного вида бактерий с очень давнего времени, например, с момента сотворения. То же самое относится и к примеру с березовой пяденицей, хорошо известному вам по школьным урокам биологии. Доказать post factum, что выживающие бабочки - мутантные, просто невозможно. Так что эти и подобные примеры ничего не доказывают в пользу дарвиновского механизма формообразования. Здесь, как в известной поговорке, "хорошее новое" может оказаться "хорошо забытым хорошим старым".
     Слушатели. Но ведь получают же мутантов искусственно?
     Лектор. Действительно, при применении так называемых мутагенных факторов, например, радиационного излучения, наблюдается появление значительного числа мутантных организмов, хотя и в этих случаях не всегда ясен ответ на вышепоставленный вопрос о вариантах. Но вот что интересно: по мнению многих ученых, истинные мутации - всегда или смертельны, или вредны для организма или вида в целом, или уж в крайнем случае - нейтральны [10]. Если это так, то истинные мутации ничего не могут принести для видообразования с точки зрения теории естественного отбора, так как предполагается, что естественный отбор выбирает наиболее приспособленных, т. е. тех, кто обладает преимуществами.
     Слушатели. Мы слышали, что при изменениях условий среды обитания нейтральные мутации могут сыграть положительную роль для выживания. Как, например, в случае с бактериями, мутация устойчивости к пенициллину как раз и оказывается такой мутацией. Вот и получается естественный отбор!
     Лектор. Во-первых, в таких случаях, когда выживание особей с особыми признаками происходит in vivo [11], неясно, с чем мы имеем дело - с мутациями или же со случаями проявления вариантов нормы, как я уже говорил. Промоделировать, проконтролировать такие ситуации in vitro [12] оказывается непросто. По крайней мере, на настоящее время удачные попытки строгой констатации появления изменений генетического материала (истинных мутаций в нашем понимании) in vitro, которые бы имели положительные последствия в плане выживания организмов, мне неизвестны.
     Слушатели. А что, если эволюционисты все-таки окажутся правы, и все случаи с выживанием бактерий, березовой пяденицей и т. п. - это действительно случаи истинных мутаций?
     Лектор. Тогда перед ними станет еще одна проблема, причем трудно разрешимая с точки зрения материализма.
     Слушатели. Какая?
     Лектор. Необходимо будет материалистически объяснить, почему положительные мутации появляются только при условии наличия изменений окружающей среды, как, например, в случае с бактериями, березовой пяденицей и т. п.
     Слушатели. Наверное, отсутствие положительных мутаций при стандартной среде эволюционисты объясняют тем, что вид уже образовался и максимально приспособлен к стандартной среде в результате процессов естественного отбора, которые его формировали, а поэтому положительных мутаций при константной среде и ждать нечего.
     Лектор. Да, именно так они и объясняют. Такое объяснение, однако, нельзя признать вполне удовлетворительным, поскольку процесс видообразования при помощи естественного отбора нельзя признать доказанным фактом. Все это, думается, должно напомнить вам школьную ситуацию, когда ученик, стремясь доказать теорему, пытается делать это, используя ее следствия, так, как будто теорема уже доказана. Но ведь вы знаете, что за такие "доказательства" больше двойки не ставят.
     Для того, чтобы удовлетворительно ответить на этот вопрос, необходимо показать, с точки зрения особенностей строения и функций каждого конкретного организма, причину, в силу которой он уже не способен к улучшению, почему, будучи приспособленным к константной среде, он не может приобрести наследуемых изменений своих структур и функций, которые приспосабливали бы его еще в большей степени. А такая "нужда" существует для многих живых организмов, поскольку они не являются приспособленными на 100%, в противном случае цепей "хищник - жертва" просто бы не существовало.
     Особенности проявления положительных форм индивидуальной изменчивости, выявляющихся при измененных условиях окружающей среды обитания, иногда просто поразительны. Так, у некоторых мух обнаружено, по крайней мере, пять наследуемых вариантов решения проблемы приспособления к яду ДДТ [13]. Представим на минуту, что правы дарвинисты, т. е. что все подобные формы - результат истинных мутаций, а не варианты нормы, пусть даже очень редкие. Но тогда получается, что почему-то "у природы не хватает сил и воображения" для того, чтобы решать проблемы, связанные со стабильной средой, - положительных форм индивидуальной изменчивости в стабильной среде не наблюдается.
     Есть еще некоторые удивительные феномены, связанные с теми формами индивидуальной изменчивости, которые по-видимому можно считать истинными мутациями.
     Слушатели. Какие?
     Лектор. Например, заключающиеся в том, что при применении мутагенных факторов спектр получаемых изменений фенотипа строго ограничен. Как ни бьются селекционеры, ни с применением искусственных мутагенов, ни без них получить корову с "безразмерным" выменем им не удается. У природы есть свои пределы вариабельности, за рамки которых нельзя выйти.
     И еще, опыты с так называемыми искусственными мутациями показывают, что несмотря на огромное число особей с новыми наследуемыми свойствами, появляющихся при целенаправленном применении мутагенов, свойствами, которые оказываются полезными для выживания человека (так теперь, например, получают новые сорта пшеницы), ни одной особи, обладающей свойствами, полезными для выживания самого вида-носителя мутантных признаков, не получено. В чем причина такой асимметрии? Например, ни человек, ни пшеница не являются абсолютно адаптированными. Не это ли подтверждение мнения св. Тихона Задонского и других Отцов Церкви, что мир (а стало быть и животные, и растения) создан для человека?
     Следует также добавить, что, по мнению многих ученых, микромутации, будучи пригодными для объяснения формирования пород, сортов и т. п. (микроэволюция), непригодны для объяснения феноменов появления семейств, классов и т. п. (макроэволюция) (17, 23).
     Слушатели. Неужели ученые не могли придумать ничего взамен теории естественного отбора?
     Лектор. Для любителей материалистической эволюции, кажется, осталось еще одно пристанище - это теория скачков (так называемых "сальтаций") Гольдшмита, согласно которой новые виды в эволюции получаются в результате внезапного возникновения организма, имеющего немалые (как по Ч. Дарвину), а большие отличия от родителей, так сказать макромутанта, обладающего принципиально новыми, полностью функционирующими системами. Это урод, но урод хорошо приспособленный! Ситуация выглядит примерно так: у динозавра однажды вылупляется из яйца полноценная птица. Что может быть фантастичнее этой идеи? Ведь подобного никто никогда не видел! Невольно приходит на ум детская сказка про курочку Рябу: "Снесла курочка яичко, не простое яичко, золотое". Вот из таких случаев с золотыми яичками, по мнению сторонников теории сальтаций, состоял процесс эволюции. Чудеса, да и только. Жизнеспособность подобных концепций объясняется, как полагает М. Дентон, трудностями математической оценки вероятностей эволюционного (в данном случае сальтационного) процесса (26), хотя "на глазок" ясно, что это невероятно [14]. На микроуровне дело обстоит проще.
     Согласно мнению многих ученых, случайное появление не только живых организмов, но и сложнейших макромолекул (а их, как считают ученые, величайшее множество, и самых разных), из которых они состоят, практически невозможно. Попытки рассчитать степень вероятности случайного зарождения (т. е. спонтанного возникновения, без участия Творца) биомолекул, принятые при помощи современных математических методов, дают до крайности ничтожные цифры. Практически - "ноль" (17, 19, 21, 26). Эти результаты, очевидно, несовместимы ни с дарвинизмом, ни с теорией сальтаций. Невозможным остается и объяснение появления в процессе эволюции такой сложнейшей системы, как клетка, поскольку, согласно современным биологическим представлениям, представить "сборку" клетки из составных частей в результате случайных процессов практически невозможно, в виду того, что каждый элемент этой системы функционирует и жизнеспособен только будучи включенным в уже готовую систему клетки как целого. Так что первые этапы предполагаемой эволюции (молекулярный и доклеточный) одинаково загадочны как для градуалистов, так и для сальтационистов.
     Вообще в эволюционизме гораздо больше фантазии, чем реальной науки. Это, вероятно, в первую очередь относится к дарвинизму (поскольку дарвинистов - большинство). И тем не менее, дарвинизм продолжают преподавать в школе в качестве "истины в конечной инстанции", и не только у нас в России, но и за рубежом, например, в США. Кое-кто из американских ученых, сторонников идеи сотворения, грозился, не знаю, в шутку или всерьез, провести через сенат запрещение на преподавание дарвинизма в государственной школе, на основе закона о запрете на религиозные проповеди в средних школах государственной системы образования США, - в силу того, что дарвинизм - просто голая квазирелигиозная догма, не имеющая отношения к науке.

 

1. Профессор Алексей Акифьев: "Дарвин ошибался, потому что не знал генетики и не верил в Бога?" - Новые Известия, 1999, 17 февраля. ^

2. Здесь и далее разбираются материалистические эволюционные идеи. Что касается теистической теории эволюции - ее разбор не входит в нашу задачу. Впрочем, по нашему мнению, эта теория противоречит святоотеческому учению (см. беседу 1). ^

3. "Например: находка кости позвоночного в кембрийской породе доказала, что позвоночные животные такие же древние, как большинство беспозвоночных" - свидетельствует эволюционист, профессор биологии Б. Сталь. /Barbara J. Stahl. Vertebrate History: Problems in Evolution (N.Y.: Dover Publication, 1985, p. 34; цит. по 17, с. 106).      Таким образом выясняется, что позвоночные тоже были участниками "кембрийского взрыва"! (Появление позвоночных, по представлениям эволюционной теории, должно относиться отнюдь не к кембрийскому, а к значительно более позднему времени.) ^

4. Ученый-креационист Р. Окленд показывает на своих лекциях интересный слайд - фотографию горы Юнаско в Канаде, состоящей из осадочных пород. Верхняя часть этой горы относится традиционными геологами к кембрийскому периоду (там находят останки трилобитов - маркерного ископаемого кембрийских пород). А вот под толщей кембрийских отложений мы видим тонкий (всего в несколько сантиметров) горизонтальный слой каменного угля, пересекающий гору по середине, на подобие тонкой прослойки бисквитного пирога (напомним, что традиционная гелогия утверждает: каменный уголь образовывался через много миллионов лет после окончания кембрийского периода). По мнению Р. Окленда, всякие варианты возможного "надвига" верхней части горы исключено. (Р. Окленд. Очевидность сотворения. Лекция (видеокассета).      Подобные бисквиты явно не по вкусу традиционным геологам, поэтому, вероятно, мы и слышим о них очень редко. ^

5. Два последних возражения, безусловно, применимы к дарвинизму. Что касается теории сальтационного происхождения видов, то, вероятно, применимость этих возражений зависит от конкретных механизмов, предполагаемых в данной теории. ^

6. Наиболее известным и распространенным в настоящее время остается дарвинистский вариант - теория естественного отбора. ^

7. Заметим, что знаменитые "школьные" примеры промежуточных звеньев между организмами - целакант (латимерия, кистеперая рыба), археоптерикс, древние лошади, - оказались неадекватными (13, 17, 18, 19, 21, 23, 26). Например, выловленный живьем целакант, несмотря на свои действительно странные, похожие на лапы плавники, оказался простой рыбой, а все прочие предполагаемые признаки, промежуточные между рыбой и амфибией, у него просто отсутствуют. Так что целакант ни в чем не виноват! ^

8. Одна из самых распространенных "уверток" неодарвинистов - популяционная гипотеза Элдриджа и Гоулда (гипотеза так называемого "частичного равновесия"), которая заключается в следующем: эти авторы предположили, что эволюция видов происходила в географически ограниченных, небольших участках территории распространения вида (именно при таких условиях, как считают генетики, в небольших изолированных группах могут быстро накапливаться мутации). Затем следует быстрое расселение нового вида по широкой территории, при этом все промежуточные формы (и их ископаемые останки) оказываются занимающими только очень небольшую территорию. Вероятность обнаружения такой территории очень мала, мала также вероятность обнаружения членов небольшой популяции, поэтому-де палеонтологи так редко обнаруживают промежуточные формы.      По поводу этой теории М. Дентон пишет: "Хотя модель Элдриджа и Гоулда является вполне разумной для объяснения провалов между видами <...>, она становится сомнительной, если ее применять для объяснения более широких пробелов в систематике. Провалы, разделяющие виды: собака/лисица, крыса/мышь и т. п., скорее являются, так сказать, тривиальными, по сравнению с провалами, разделяющими примитивное наземное млекопитающее и кита или примитивную наземную рептилию и ихтиозавра. Эти относительно крупные разрывы, в свою очередь, очень тривиальны по сравнению с теми, которые разделяют основные филогенетические ветви, такие, например, как моллюски и членистоногие. Подобные огромные разрывы просто не могли быть, если только мы не верим в чудеса, преодолены за геологически короткие периоды, путем перехода через один или два промежуточных вида, которые занимали бы географически ограниченную территорию. Несомненно, такие переходы обязательно должны были бы состоять из длинных последовательностей, с побочными линиями, состоящих из сотен или, возможно, тысяч переходных видов. Предположение о том, что все эти сотни, тысячи или даже миллионы видов, которые заполняли интервал между далеко отстоящими друг от друга типами, были неприспособленными животными, занимавшими ограниченные области и имевшими только ограниченное число членов популяции, представляется практически невероятным" (26). ^

9. Слово "эпифеномен" означает: "явление, находящееся сверху". Таким явлением считают человеческое сознание многие ученые. Признавая, что сознание отражает события мира, они отрицают его воздействие на окружающий нас мир (28, 32). ^

10. "Большинство последних (спонтанных мутаций. - Прим. автора) (около 80%) вызывает более или менее слабое уменьшение жизнеспособности и плодовитости, а остальные (около 20%) просто обладают непосредственно летальным (смертоносным) действием". Мютицинг А. Генетические исследования. - М., 1963 (см. также: 17, с. 88). ^

11. In vivo - в живой природе. ^

12. In vitro - досл. "в стекле", т. е. в условиях биологического эксперимента. ^

13. "У резистентных штаммов выявлены следующие различия: понижение проницаемости покровов и тканей для ДДТ, быстрое ферментативное разложение ДДТ в теле, способность откладывать больше ДДТ в измененном жире, пониженная восприимчивость нервной системы, изменение образа поведения, благодаря которому возможности контакта с ядом снижаются" (23, с. 39). ^

14. Если стоять на позиции, утверждающей существование случайных процессов, которых, по учению Православной Церкви, просто нет в природе. ^