К УСПЕНЬЮ БОГОРОДИЦЫ

***
Что в душе отозвалось,
Промелькнуло, как лента?
Легок облачный парус,
Невесома легенда.

Из дождинок цепочка,
Как пропетое слово.
К тени вечера прочно
Остов тучи прикован.

Как к протяжной руладе
Мчится птичие пенье,
Август тянет к прохладе,
Август тонет в Успенье.

Слово дальнее слаще,
Чудо давнее просто –
С облаками спешащий,
Опоздавший Апостол.

Чудо – ласточка веры.
Слезы первые смою,
Застывая пред Девой
Рядом с бедным Фомою.

Легок для Вознесенья
Свежий воздух осенний.

Вместо тела Пречистой –
Поясок золотистый...

***
Утром летним, дождливым, ранним-то,
Видишь, ангелы делом заняты –

Ризу влажную ткут – дождевицу,
Богородице – плащаницу,

Чтоб нетленное тело тканию
Утром летним – окутать – ранним.

В каждой капле заплачет колокол,
За апостолом послано облако,

Чтоб успел каждый брат речистый
К дню Успенья успеть, к Пречистой...

Делом заняты ангелы важным –
Дождевицу ткут Деве – влажную,

Утром летним, дождливым, ранним,
Чтоб открылось Фомы опозданьем

И ему, и апостолам-братьям,
Что нетленное тело взято

В третий день по Ее кончине,
В небеса, одесную Сына...

Видишь, утром дождливым, ранним-то
Плащаницу ткет Деве ангел-то...

К ПОКРОВУ БОГОРОДИЦЫ

***
Иль вечер чуток в час чудес
К властительному ветра пенью? –
В нем голос Бога тонет тенью
И тянет к тяжести словес...

К простору рвется кровь и кров,
Пространство дней равно простору,
И Божий суд смягчен укором,
Как сумрак снегом, на Покров.

Душа! В час этот замирай...
Ты чаешь час, число заранье...

Изранена рыданьем ткани,
Мария-Дева с замираньем
Из Рая переходит в Рай...

***
Слова, поникшие как травы,
Как будто стали тише. Пусть.
Пусть распрямляет их не слава,
Не торжество, а только грусть.

Из грусти соткан в дни Покрова
Прозрачный воздуха узор,
Как плат, раскинутый над кровом,
Пречистой Девы омофор.

Плеск ткани, словно утешенье,
Как еле слышимый ответ,
И вторит каждому движенью
Сквозь ткань прошедший – ранний свет,

Свет, что становится основой
Все возрастающего дня...
И снова вспыхивает слово,
Как от случайного огня...

*** "И на тебя с багряных облаков
Уронит Богородица покров,"

Времени линии-швы расходятся –
жизни... Вечности клином-заплатой
скрепим ли дни? – Распростертым Платом –
из ладонных глубин – Богородицы...

Тканью израненною, без веса –
шелком прощающим крыл распахнутых...
Нам не важно – дождя ль завесой,
серебристой дорожкой праха ль

снежного... Нам не важно,
чем укроет творящих молитву,
нас – Богородица – саваном влажным
пролетающих слез пролитых...

АНГЕЛЫ

*** Ангел окольцованный словом

Воробьиный щуплый
щебет-плеск
срывается на хрупкий
вороний грай.

Журавлей,
не существующих без небес,
заклинило во мгле,
низине рая.

Ангел – голоса
закидывает леску
в глубину души,
облокотившись о край
облачной кромки-волоса.

Не спешит,
кружит,
выматывая душу,
жизнью-движеньем
не тревожа,
образа Божья –
своего отраженья.

За словцом вылавливает словцо,
выбирает за словом слово,
свивает в вихрь-кольцо,
доволен, что окольцован,

знает: на свете том,
Он тебя встретит,
заденет легко
крылом...
И – узнаешь Его
по кольцу-примете...

*** Ангелу на иконе

Сойди на мгновенье с иконы,
Чтоб сжали пространство крыла,
Чтоб свет там, в дали заоконной,
Померк пред твоим, словно мгла.

Чтоб я поняла – ты оттуда,
Чтоб в сердце твоя тишина
Вошла, разрываясь, как чудо,
Натягиваясь, как струна.

Чтоб жизнь, что еще не истлела,
Твоей подражала, учась,
Росла, трепетала, горела,
Как в первый свой утренний час.

Войди в эту жизнь на мгновенье.
О, сколько бы дней не прошло!
Я вспомню твое воплощенье,
Найдя на странице перо...

Оно – как предчувствие крыльев,
Которыми дарит судьба.
И я за тобой без усилья
Взлечу... Если верю в тебя.

***

К столу письменному подхожу
ангелом босоножьим,
словно, к подножью
Божьему –
смуту бумажную ворошу...

страница – источник, средоточье уст,
заповеди Божьи говорящих,
строка, парящая,
как ветвь горящая,
страница-пустынница, словно куст...

Слушать, слышать – одна должна...
ухожу от толпы рассеянной
шагом, жаждущим, моисеевым –
за словами – растерянная
тишина...

Мир становится тих и пуст –
Все вбирает земные речи
Бог – говорящий терновый куст,
куст-предтеча –
вечности...

***

Ангелы Божьи, кажется, словно,
День погубленный голубят словом,

Весточкой-ветвью, лезвием-лестью,
Медлящим, грех отпускающим жестом,

Ждущим, жаждущим возвращенья
К жизни-жалости-униженья...

Кажется, словно ангелы Божьи,
День неотмоленный словом тревожат –

Линией слова, взволнованно-ломкой,
Легкой легендой ленты-поземки,

Той, что вкруг жизни бережно медлит,
Жалит, ранит, арканит в петли...

В петли-капли когда-нибудь канем,
То ли – ангелом, то ли – камнем...

В петле той, где начало ленты,
В петле той, где конец легенды...

Долгий день искажен, изломан
Лестью-ласточкой, ложью-словом.

Камнем ли слово в безмолвие канет,
Или – слово ангелом глянет?

***

Кто обо мне негромко
Плачет за дверью тверди?
Жизни ломкая кромка
Бьется тропой бессмертья.

Строкой, каменистым руслом....
Жаль, что вступаешь поздно...
Отблеск снежинок тусклый
Равен уколам звездным.

Пытками – путь оббитый,
Путь – бичами размечен...
Укол за уколом – свитый
Звездный терновый венчик.

Сбита тропа – до глянца,
Бог ее – мне уступает.
Но не угнаться за Агнцем,
Следом во след ступая...