|
 |
|
Я пойму, Ты - огонь
Выдох твой – мне ответ, выход из пустоты, Бог ли ты, или свет, или вздох высоты? Приближайся, остынь, облекайся в хитон, на распутьях пустынь облаков – бел виссон. Иль в раздумье черт’и свой завет на песке – жизнь слезою блестит, виснет на волоске. Иль по водам ступай, приказав мне – поверь! Моя вера слепа – из безверия дверь. Мне понятен в ночи вечный твой разговор, нет, не пламя свечи – свет нездешний, Фавор... С Елеона взлетай, обещая – вернусь, летним облаком тай, оставляя мне – грусть. Но когда сквозь ладонь луч пройдет, словно гвоздь, я пойму – ты огонь, вечный Бог, млечный гость... Нет я не спорила с судьбой Нет я не спорила с судьбой, но в дальний тыл не уходила, когда, побеждена тобой, я поняла, что победила. Твой голос бился с тишиной, за тишину вступалась лира, и я, не зная, что со мной, уже не узнавала мира. Как будто пленный дух наш был на волю ангелом отпущен, тот ангел с нами в круг вступил, тот круг был краем райской кущи. Терялся прежний мир в речах, учился новый мир движенью стрел, заостренных на часах, застывшых в миг преображенья. Но кто же путь наш обратил и разомкнул оковы круга – чтоб целый мир потерян был – ценой спасения друг друга? Канул день, еще не отмоленный Канул день, еще не отмоленный, тишиною завершая строки... Мне твое окно в ночи бессонной светится иконою далекой. Ты в окне проходишь быстрой тенью, ночь качнулась, створки отворяя... Медленно паду я на колени, пред тобой молитву сотворяя. Дар молитвы – выше жара речи, если жизни высохли истоки... Впереди нам чудятся предтечи, нас бичуют вечные пророки. Но твое окно горит над краем – горек грех, а хлеб молитвы сладок... Мы с тобой еще боимся рая, но уже – не принимаем ада... Как праведники, переходим По шатким от ветхости сходням, архангелом с облака спущенным, как праведники, переходим из прошлого в рощи грядущего, где бродят березы рябые, где кроны крылами расправлены, где мы выбираем любые скиты, где иконы оставлены нам – странниками минутными, молитву уже отстоящими, что в будущем ищут приюта, его не найдя в настоящем, где луч – продолжение ветки – звезду, словно стрелка находит, куда мы по шатким и ветхим мосткам – навсегда переходим. А в всоком твоем окне А в высоком твоем окне нет ни факела, ни огня, а в далекой твоей тишине нет ни ангела, ни меня. Кто же, кто же тогда в ночи припадает прядью к плечу, чья же речь с твоею звучит, задевая вечно свечу? Кто же нежится у окон изучая снежный узор, кто же держит пост у икон, чтоб молитвой смывать позор? Кто уходит в далекий тыл, если жизнь наносит урон, чью звезду различаешь ты сквозь морозные сети крон? С кем же ты расходишься врозь в час предчувствья скорых потерь, с кем же ты пробираешься сквозь затаенную – Рая дверь? Кто же тенью рядом стоит в день, когда приходит беда, кто глядится в глаза твои, так, как я гляжусь сквозь года? Твой завет Мне сказали, что ты был моей судьбой, мне казалось, что Ангел тебя лишь ближе, но я только учусь говорить с тобой, как листву, строка, каждый вздох нанижет. Ту, что кружит по жизни, спадая сдерев, в опустевших просторах твоих библейских, мы расходимся, слов сказать не успев, по разводам райским кругов житейских. Звук прощанья пращой сгорит вдалеке – в уходящую тень кто-то бросил камень – тот огонь – по словам твоим на песке пробежит, как мое последнее пламя. Пусть тебя вечерний очертит свет, осеняя грани уснувших комнат, чтобы я увидела твой завет – мирозданья уста – на иконах темных... |