|
|
|
| Людмила Колодяжная. Пиши о том, что близко, пред глазами... |
|
| ИЗ КНИГ 2000 – 2001 гг. |
|
|
|
*** «Ты ищешь дом, где родилась я – или В котором я умру.» М. Цветаева Ты ищешь дом, где я жила, где медлил сон, как мед пролитый, где утра, ревностно, игла вшивала мудро – шелк молитвы... Где горней музыки хорал спасал от хвори и от страха, где отрок-школьник разбирал шестнадцатые доли Баха... Где жизни венчик золотой катился к вечному покою, и влек меня по жизни той рок-отрок легкою рукою... Борясь, как вербы на ветру, шли строки первые в тетради, и вился склон паркетной пряди... Ты ищешь дом, где я умру... *** «Как от блеска дивной ризы, Стало в горнице светло.» А. Ахматова Рая вчерашнего вспомнится – горница, в башне, где горлица тишины капризной клонится- дышит ризой... Икон- складней благолепие – под потолком горбится горней цепью... Досок треснувших кисея-иней – древности паутина – с ветром борется, как риза затворницы, от которой светло в горнице... *** «Простоволосая Агарь – сижу, В широкоокую печаль – гляжу.» М. Цветаева Ах, Агарь, горяча, из служа- ночек... Госпожа – свеча... Ты – огарочек. Ты, Агарь, шутя – возгордилася, как испуг – дитя – вдруг забилося... Тает воском плоть – душа теплится, а под тканью плод ранний светится... Дом-шатёр не мил – дёрном держится... Смел – растет Исмаил – птенцом-первенцем... Ах, Агарь, остынь, зло – не вспомнится... Голый куст пустынь – купиной – бездомницам... *** «...там сидели мы и плакали, когда вспоминали....» Псалом 136 Отчего коротки слов отголоски – отчего, кроткий мой, ты грустен, проходя берегом реки вавилонской, раскидывая вереском тропинки узкие, не помня истока их, не зная устья... Воспоминанье упрямое прячешь, окутывая ткань его забвенья шарфом... Отчего, привороженный водою, плачешь, звуку веря – заброшенной на вербу – арфы... Дыма 'отчего вспоминаешь пламень... Отчего, словами питая душу, не разбиваешь о камень – слова чуждые... Свеча «И зажегши свечу...» Мф, глава 5 Не торопи меня тропой нагорной ни вечером, ни в полдень, ни с утра, ни речью-проповедью спорной, строка не вытянет, сорвет, крута, не торопи, отверзши дверь, уста ли, наследовать земле усталым вслед, луч горний закален, как клин из стали, не торопи, земли я – соль, ты – свет. Не торопи – нагорный холм, высотка, куски тропы бег медлят, горячи, я голос жгу заглавием коротким зажженной и погаснувшей свечи, и вновь горящей голосом нагорным, молитвой ночи кроткою – укрой, не торопи меня тропою спорной, строкой, от трав предутренних сырой... *** Ты родился – под лучшей пастушьей Звездой... Бился – до последнего слога – в воздушной сети ее лучей, казалось – ничьей, оказалось – Бога... Пока мы месили снежную жесть бумаги – Маги пробирались дважды – к тебе, к Мессии, издалече... Потому что – каждый – Сын Человечий... Каждая кровля – Вифлеем, Из неровных углов, из неровных стен, из углублений в пещере, из колыбели, над которой склоняются Дщери, расправляя на тельце Младенца крестик из деревца, который – свят... На котором – Он будет распят... *** Не укротить веслом – ладони-лодки, не выпрямить излом заросших линий, строкой не выткать пяди, или сотки пространства, мглой придавленного к были... Из улья взмыв, снежинка умирает, войдя в мотив, став звездочкой в странице – вьюнком в венце, иль точкой, замирая, в кольце едином – с мятой-медуницей... Возьми, сложив из двух ладоней лодку, пчелу-снежинку, медленно жалея, что превратив мед в солнце, кротко она прожилкой реет в ожерелье, узнавши зной, что ловит от лампады, медовый складень темноты прекрасной, пока в иконной рамке, за спиной – два хорошеют ангела напрасных... *** «Пусть упадет как беззаконница меня водившая звезда...» М. Кузмин Ангел в тучах, в лучах, иль около – у плеча колет взглядом-соколом... В крыльях сгорбленных – у околицы, он над прорубью смертной склонится скорбно, крылья сложив неслышно, чтоб звезда по земле водившая – днем, в ладони лучом упала, болью став, иль поняв – устала беззаконницей слыть – вожатой, в небесах быть – судьбы заплатой... |