РОЖДЕСТВО


День Рождества Господня

***

День Рождества Господня,
тень колыбельная снится,

рождается Слово сегодня
в мире, в сердце, в странице.

Так Слово рождалось когда-то
в холмах Иудеи далекой...

Над царством тем тридевятым
луч был взнесен высокий.

Рождается Бог в человеке,
чтоб крепли молитвы строфы,

чтоб дни восходили как вехи
от Рождества, до Голгофы.

Чтоб ты уходил на муку,
на проповедь в светлом хитоне,

и в бурю протягивал руку
тому кто, не веруя, тонет...




Рождество мое деревенское

***

Рождество мое деревенское,
как мороз на древесной раме,
в Подмосковье, в селе Алексино,
в Покрова Богородицы храме.

Храм пустынен, покой за окнами,
мы, случайные пилигримы,
зажигаем свечу одинокую
перед Саровским Серафимом.

Чтоб до службы успеть, торопимся –
зажигаем свечи парадные
перед праздничной Богородицей,
да у Невского Александра.

Свежесрубленный запах хвои
высью принят, пропитанный гимном,
и над миром восходят Двое –
Богородица с Вечным Сыном.

В час причастья выносят хлебы,
к целованью крестному – шествие,
а в оконцах ликует небо,
да волхвы со Звездой путешествуют...


Рождество наше...

***

Рождество наше – осторожно
огнем падает
в плошки
лампадные...

Январские ризы поздние,
коробом
спадают с плеча,
нанизаны кольца дымные

на луч звездный,
от которого
гимном
взовьется свеча...

Рождество наше снежное –
белее,
чем одежды прежних
времен,

белей, чем овечье
руно в Вифлееме,
чем ангелов речи,
которыми воспет Он...

Рождество – уже отгоревшее
на Западе,
перед потемневшею
иконою – со свечки капает...




Над хвоей угол тихо озарен…

***

Над хвоей угол тихо озарен
устало проступающей иконой,

над редкой сеткой облетевших крон
клоками гаснет сумрак заоконный.

Молчанье посещает нас… Не мучь
себя, меня восставшей тишиною,

строки сверкнувшей глянец, словно луч,
взорвет пробел между тобой и мною.

и оживит твой угол к Рождеству...
Да охранит тебя в дни Святок – хвоя,

печать молчанья с уст твоих сорву
звонком, чтобы услышать что нас двое,

что облака – белее голубей,
блуждающих во тьме с масличной ветвью,

что вновь качнет Мария колыбель,
и снова Сын укажет путь – к бессмертью.