ВСЕЧЕСТНЫХ ИНОКИНЬ ЗАСТУПНИЦА
Завершит книгу рассказ о чудесном событии на исходе 1996 года. Не иссякает благоволение Божией Матери к иноческому подвигу! Как видим, каждая петербургская обитель, новоустроенная или возрожденная, получает через икону зримый знак Ее Богоматеринского присутствия и помощи. Так было в Иоанновском монастыре на Карповке, на Валаамском подворье, в Покрово-Тервенической обители, на подворье Ново-Иерусалимского монастыря. Вот и знаменитый некогда Воскресенский Новодевичий монастырь в Петербурге (Московский пр., 100), о котором долгие годы почти не вспоминали, едва лишь затеплилась в нем монашеская жизнь, сразу же получил благословение в лице чудотворной иконы, пришедшей в него Промыслом Божиим и освятившей храм.
После запустения и закрытия в 1822 году Смольного Воскресенского монастыря Санкт-Петербург не имел собственной женской обители, что сказывалось на духовной жизни столицы. В 1845 году монастырь по благоволению Государя Николая Павловича был возобновлен и первоначально разместился при Благовещенской церкви на Васильевском острове. Но здесь было слишком шумно, и поэтому в 1849 году для него отвели участок за Московской заставой. На пустынном и глухом тогда месте и было положено начало обители.
Первой игуменией стала матушка Феофания (Готовцева). Удивительна судьба этой замечательной подвижницы. Александра Сергеевна Шуленникова родилась 18 февраля 1787 года и происходила из знатного дворянского рода. Окончив Петербургский Екатерининский институт, в 22-летнем возрасте она вышла замуж за генерала Готовцева, но вскоре после свадьбы, в 1809 году, он был убит во время шведской кампании. Вдова отдалась заботам по воспитанию единственной дочери. Но когда девочке минуло пять лет, в день своих именин, к которому долго и весело готовились, она неожиданно скончалась. Осиротевшая мать дала обет посвятить свою жизнь Богу.
По совету духовного отца Александра Сергеевна поступила в Горицкий Вознесенский монастырь, что на реке Шексне. Бывшая великосветская дама, лично известная царской чете, теперь носила простую грубую одежду, выполняла самую тяжелую работу, выслушивала строгие замечания старших сестер. Так она проходила многотрудный иноческий подвиг смирения и послушания, и в 1818 году была пострижена в мантию с именем Феофании.
Для основания монастыря по желанию Государя Николая I в Петербург были вызваны горицкие сестры с матушкой Феофанией во главе.
Казна выделила деньги только на возведение деревянного Казанского храма и двух корпусов келлий. Остальное устройство возлагалось на игумению, которую к тому же обязали не посылать сборщиц.
Сестры, живя на первых порах в большой нужде, все делали своими руками: рыли осушительные канавы, копали землю под фундамент, замешивали раствор. В 4 часа они были уже на ногах: день начинался и заканчивался длительной службой.
В 1852 году иеромонах Серафим Святогорец прислал новоустроенной обители с Афона список Ватопедской иконы "Отрада и Утешение". На обороте ее афонскими старцами была сделана надпись: "Господи! Ради молитв и ходатайства Твоея Пречистыя Матери да будет благословение Св. Афонской Горы и Старцев Русской Пантелеимоновской обители на месте, где же волею Августейшего Монарха Николая Первого по благословению свыше воздвигается тихое пристанище невест Христовых. Да и от сего пресветлого лика Пренепорочной Твоей Матери, Господи, излиется благодать и спасение Твое в роды и роды на Россию от конец и до конец ея".
В честь почитаемой святыни в южном крыле монастырского корпуса была выстроена и освящена (1854 г.) церковь, где инокини круглосуточно читали Псалтирь. Сюда приезжал молиться Государь. Перед Афонской иконой совершались молебны и акафисты, панихиды о русских воинах [*].
Под попечительством игумении Феофании, воспитавшей многих духовных чад, монастырь стал местом святости и благочестия. Дворянок матушка принимала неохотно, не очень веря их смирению. Сестер воспитывала в спасительной строгости, но они знали, что за суровой наружностью настоятельницы скрывается мягкое и любящее сердце. Каждое воскресенье перед Литургией в присутствии только инокинь в домовой церкви читался акафист Иисусу Сладчайшему. После акафиста матушка говорила им наставление о духовной жизни.
Игумения Феофания дожила до глубокой старости, стяжав дар прозорливости. Одна женщина отдала своего избалованного сына в кадетский корпус, но тот, тяготясь военной дисциплиной, стал умолять забрать его домой. Узнав об этом, игумения Феофания написала ей, чтобы та во имя материнского долга, для спасения души своего чада, оставила бы его в военном училище. Впоследствии молодой офицер приезжал выразить признательность настоятельнице за эту подлинно христианскую заботу, благодаря которой он стал человеком.
Она скончалась на 80-м году жизни в Духов день - 16 мая 1866 года, и погребена у алтаря величественного Воскресенского собора (освящен в 1861 г.). На могилке ее совершались чудеса [49].
Молитвами и трудами матушки Феофании и сестер монастырь процвел, отличаясь внешним и внутренним благоустройством. Здесь были золотошвейная, ковровая, обувная, чеканная мастерские. На всю Россию славилась открытая матушкой Феофанией иконописная мастерская. Сюда приезжали учиться "умозрению в красках" со всех концов страны, а иконы Новодевичьему монастырю заказывали даже храмы в Японии.
При обители действовали благотворительные учреждения: приют на 70 девочек, церковно-приходская школа. Девочки от 8 до 16 лет обучались здесь грамоте, рукоделию и пению. В 1907 году была устроена бесплатная амбулатория для прихожан (в округе жила в основном беднота), с началом Первой мировой войны разместился лазарет для раненых воинов [50].
Монастырское кладбище стало одним из самых известных в Петербурге, на нем похоронены многие государственные деятели, врачи, военные, художники, композиторы, литераторы.
Монастырь закрыт в 1918-м, но в конце следующего года сестры создали приход, который продержался до 1932 года. В 1928 году в покоях рядом с церковью Афонской иконы "Отрада и Утешение" поселился митрополит Ленинградский и Гдовский Серафим (Чичагов; расстрелян 11 декабря 1937 г.), ныне прославленный в лике Новомучеников Российских, и до 1933 года церковь считалась митрополичьей.
В те годы на Новодевичьем кладбище появилась новая могила: здесь нашел упокоение архиепископ Верейский Иларион (Троицкий), замечательный богослов, ревнитель Православия, один из авторов знаменитого "Соловецкого послания" ссыльных иерархов - ответ на "Декларацию" митрополита Сергия (Страгородского). Архиеп. Иларион скончался в заключении 15 сентября 1929 года в Ленинграде. Ныне его могила - одно из немногих известных мест погребения Новомучеников - стала местом паломничества почитающих святой их подвиг.
В феврале 1932 года все монахини были арестованы. Одни отправлены в ссылку, другие заперты в отдельной комнате, где постепенно погибли от истощения.
Молитвенная жизнь в разоренном монастыре прекратилась. Храмы лишились куполов, была взорвана красивейшая колокольня (почти точная копия Ивана Великого в Кремле). Место погребения первоначальницы Феофании сровняли с землей и закатали под асфальт. К нему невозможно было даже приблизиться - оно попало в охраняемую зону института электромашиностроения. В Казанской церкви грохотали станки...
Возвращение монастырского комплекса Церкви началось с Казанского храма, расположенного позади главного корпуса. Отделка этого здания, заложенного в 1908 году как храм-усыпальница и выстроенного в византийском стиле, так и не была завершена. Освящение придела во имя иконы Божией Матери "Утоли моя печали" произошло уже после революции. Церковь закрыли в 1927 году. Во время хрущевских гонений городские власти хотели взорвать ее и уже заложили шурфы, но замысел безбожников не был доведен до конца.
Возобновление здесь церковной жизни было сопряжено с тяжкими и грустными обстоятельствами. В 1990 году приход Русской Зарубежной Церкви получил крипту Казанского храма, где и был освящен престол в честь Новомучеников и Исповедников Российских. Верхний храм отдали Санкт-Петербургской епархии, и 15 марта 1992 года, в день Торжества Православия, там освятили первый в России престол в честь "Державной" иконы Божией Матери. Началось резкое противостояние двух общин, о котором сейчас можно вспоминать только с болью. На Пасху из церкви выходило два разных крестных хода... В октябре 1994 года Нижний храм был опечатан.
28 ноября 1995 года управляющий Санкт-Петербургской епархией епископ Тихвинский Симон подписал указ о возобновлении Свято-Воскресенского Новодевичьего монастыря. Но фактически осуществился он только через год. Приход Казанской церкви был упразднен, и 22 декабря 1996 года обитель приняла первых инокинь во главе со старшей сестрой монахиней Софией. Они поселились в небольшом двухэтажном флигеле по соседству, ибо главный монастырский корпус пока еще занимают посторонние организации.
Это событие совпало с определением точного места могилки первой игумении. Усердием прихожанки храма Лидии Ивановны Соколовой с лета велась работа по ее поиску, изготовлению креста, и 29 декабря 1996 года, в день тезоименитства матушки, духовник епархии архимандрит Кирилл в сослужении духовенства Казанского храма, сестер и мирян освятил крест на могиле. Этим было положено начало восстановлению молитвенной памяти чтимой народом труженицы на ниве духовной, подвижницы веры и благочестия [**].
Это духовное торжество - знак преемства первоосновательниц обители и ее нынешних насельниц, было предварено еще одним не случайным событием. 12 декабря в Казанский храм принесли чудную икону Казанской Божией Матери (довольно большую - 57 х 71 см, покрытую металлическим окладом). От удивительно светлого лика Богоматери лучилась тихая радость.
Женщина, которая доставила образ, рассказала его историю. Лет двадцать назад его передал в Никольский собор один человек, приложив следующую записку:
"Образ некогда находился в одном женском упраздненном монастыре, был местной храмовой иконой.
При ликвидации монастыря одна из стариц-монахинь взяла образ себе, а пред смертью благословила им свою келейницу-беличку. Девушка переехала в Ленинград, содержала образ в благолепии, но заболела, умерла, и образ бросили в выгребную яму. Его взяла одна боголюбивая старушка, которая в 1938 году, узнав, что я желал бы иметь икону Богоматери, вручила его мне, взяв с меня обещание хранить и беречь его.
Болея неизлечимой болезнью и приближаясь к концу земного своего бытия, я желаю, чтобы образ обрел себе достойное место.
А. Терентьев".
Икону поставили в служебном помещении собора. От копоти и времени изображение потемнело, лик был, как вспоминают, "ничего не выражающий, словно неживой". Когда в 1990-х годах начали открывать церкви, решили, согласно завещанию дарителя, передать ее "в достойное место". Хотели найти храм, в котором образ мог бы стать действительно почитаемой святыней.
Однажды одна из работниц Никольского собора зашла в Казанскую церковь Новодевичьего монастыря и увидела, что там почти все образы - бумажные репродукции, а настоящей храмовой иконы нет. Так определилась судьба одноименного образа.
Икону тогда перенесли в служебную комнату и намеревались поручить художнику-реставратору очистить и промыть ее. Но она обновилась сама. "Случилось это 6 ноября 1996 года, в праздник иконы "Всех скорбщих Радосте", - рассказывает свидетельница чуда. - В тот день, будучи в скорбном состоянии духа, зажигая перед иконой лампадку, я душой воззвала к ней: "Божия Матерь, как мне тяжело"... Поднимаю глаза - и вдруг вижу, что лик ожил, Божия Матерь улыбается так светло, и краски вмиг просветлели. У меня - слезы градом от страха... За 20 лет, что икона у нас, никогда ничего подобного не было. Зашла другая женщина, спросила: ты что, почистила ризу? Смотрю - риза тоже стала светлая...".
Обстоятельства промыслительно сложились так, что икона прибыла в Казанский храм 12 декабря около пяти часов вечера - прямо к акафисту, который читается Казанской иконе по четвергам. Образ положили на аналой посередине храма и отслужили водосвятный молебен. До этого дня женщина, которая привезла Казанскую, ничего не слышала о монастыре, а икона пришла, можно сказать, прямо к его открытию.
Перед образом - благословением Царицы Небесной новоустроенной обители - теплится неугасимая лампада.
 |
|
* - О дивном чуде на Кипре от списка этой иконы в 1997 г. см. с. 144-145. ^
** - Позже были освящены кресты на могилах похороненных здесь же монахини Варсонофии (
3 февраля 1866 г.) - верной помощницы и сподвижницы матушки Феофании, и игумении Евстолии ( 1886 г.). ^
