ПРАВОСЛАВИЕ И ГРЯДУЩИЕ СУДЬБЫ РОССИИ

     Святителю Божий, Николае Чудотворче! Не в Мирах Ликийских только, но и во всем мире, во всей вселенной имя Твое, как миро излиянное, повсюду благоухает ароматами полных любви деяний Твоих, и красуется Тобою Церковь Божия, яко великим светильником благодати, всех озаряющим светом и теплотою любви Христовой. Знают Тебя как великого и теплого пред Богом заступника не только народы христианские, но и язычники нашей далекой Сибири, и поклонники лжепророка Магомета, и прибегают к Тебе в нуждах своих, и - о дивное дело - Ты не отказываешь им, Ты помогаешь им в их нуждах, тем самым привлекая их к вере Христовой! А в мире христианском Ты непрестанно чудодействуешь, Ты незримо пребываешь среди верующих, откликаешься на все их молитвенные прошения, как отец чадолюбивый. И взывают к Тебе, просят Твоей помощи с верою и горячею к Тебе любовию все скорбящие и обремененные, все утешения Христова чающие; но и этого мало для любви Твоей: Ты внемлешь неразумному лепету младенцев, не отвергаешь, по-видимому, пустых, недостойных Тебя молитв о таких вещах, которыми, говоря по-человечески, и докучать Тебе не подобало бы. Для Твоего любвеобильного сердца нет таких просьб, в которых Ты отказал бы: лишь бы была вера просящего, было бы произволение получить то, что не противно воле Божией. Ты и ныне, как при жизни Твоей на земле, готов быть всем вся, как говорит Апостол Христов, дабы Твоею любовию ко всем всех привлекать ко Христу...
     На сии мысли навело меня письмо из Ярославля, поведавшее об одном деянии великого милостивца святителя Николая для бедного мальчика, который с верою обратился к нему с своим детским горем. Рассказ записан со слов ярославского купца, ныне покойного В. Я. Кузнецова. Передаю его в том виде, как он записан.
     "Я отдан был родителями моими для обучения торговому делу в мальчики к хозяину и раз был вместе с другими приказчиками и мальчиками послан им сопровождать возы с товаром на ярмарку. Дело было зимой. Железных дорог в той местности тогда еще не было, ехали на лошадях. Хозяин дал мне на дорогу старый меховой картуз и строго приказал беречь его. Долго мы ехали; сидя на возу, я задремал и сладко заснул. Вдруг чувствую, что голове холодно, просыпаюсь, а картуза-то и нет: видно, дорогой свалился с головы, упал и потерялся. Страшно я перепугался тогда: и не то было мне страшно, что голова зябнет, а то, что скажу я хозяину и как он меня накажет... И заплакал я горькими слезами тогда. А едем мы мимо какого-то монастыря. Спрашиваю: какой это монастырь? Говорят: Николо-Бабаевский. Тогда я стал в снегу на колени и молюсь со слезами: "Святителю отче Николае, помоги, избавь от беды: я Тебе заслужу". Смотрю, а в снегу какой-то комочек темный лежит. Беру в руки и с удивлением вижу, что это - совсем новенькая котиковая шапка. С радостью надел я ее: как будто на меня шита, и поехал дальше. Но надо покаяться: много лет прошло с тех пор, а я запамятовал свое обещание, данное святителю Николаю. Я был уже богатым торговцем, почетным гражданином, известным благотворителем, много жертвовал в разные обители и церкви, только в Бабаевский монастырь ничего не делал, хотя и бывал там нередко. Вот однажды был я в Бабаевском монастыре с женою и родными; после обедни напились мы чаю и пошли гулять в монастырскую рощу, было очень жарко, и я снял свою дорогую шляпу-панаму и повесил на дерево. Посидели мы, отдохнули и решили направиться к пристани, куда скоро и пароход должен был подойти. Хватился я, а шляпы-то моей и нет...
     Никто мимо не проходил, взять никто не мог, а шляпа пропала. Вот тут-то я вспомнил, что еще не исполнил обещания, данного в юности святителю Христову. Тотчас же пошел я к о. архимандриту и говорю ему: "Скажите, ради Бога, не нужно ли вам что-нибудь для монастыря: я ведь должник святителя Николая, дайте мне возможность услужить ему". О. архимандрит говорит мне: "Право, не знаю, что нам нужнее. Разве вот не поновите ли живопись в теплой церкви". Конечно, я с радостью обещал ему это сделать и благодарил святителя, что он милостиво напомнил мне мое обещание. А в Ярославль я поехал уже в шляпе, данной мне монахами".
     Читаешь подобные рассказы о милостях великого милостивца, святителя Христова Николая, и сердцем умиляешься, - так все это "по-нашему", по-человечески совершается, будто сам угодник ее подкинул ему. Надо же было ему остановиться, сойти с воза на снег именно на том месте, где кто-то обронил шапку. Но вот облагодетельствованный мальчик забыл оказанную ему милость, проходит много лет, он забыл обещание свое, и святитель напоминает ему новою потерею, исчезновением его шляпы, и обет вспоминается с благодарностью, и приводится в исполнение так, как, конечно, мальчик не мог бы исполнить, и живопись в храме является памятником попечения угодника Божия о благотворителе его обители. И конечно, покойный Василий Яковлевич не раз поведал добрым людям это обстоятельство и тем научил многих обращаться к святителю с теплою молитвою в своих нуждах.
     Радуйся, Николае, великий и преславный чудотворче!..