ЧУДЕСА

     Случаи прозорливости старца из рассказов монашествующих
     Случаи прозорливости старца Амвросия были многочисленные и нередко поразительные. Ознакомимся с некоторыми из них. Нижеприводимые случаи взяты из «Жизнеописания в Бозе почившего оптинского старца иеросхимонаха Амвросия», в двух частях, 1900 г.
     Преосвященнейший епископ Калужский Макарий изволил передать о себе следующее. Когда он был еще мирским священником, законоучителем в Орловском институте благородных девиц, пришлось ему, вместе с о. ректором Орловской Духовной семинарии архимандритом Н., быть в Оптиной Пустыни у старца Амвросия. Побеседовав с гостями, старец на прощание подарил им обоим по книжке одинакового содержания, именно – о монашестве. «Я, как священник, – говорил владыка, – подумал тогда, к чему мне такая книга?». И старец, как бы опомнившись, сказал: «Да, вам бы не то, – но затем присовокупил: – Ну, да так и быть». По времени овдовев, бывший священник и законоучитель, как известно, принял монашество.
     Рассказывал бывший благочинный Оптиной Пустыни иеросхимонах Иларион: «Живя в миру, я ежегодно ездил в Оптину Пустынь, где в числе братства находился мой брат иеродиакон Пафнутий. В каждый из таких приездов я считал долгом быть у батюшки Амвросия и принять от него благословение. Однажды старец и говорит мне: «Пора к нам». Отвечаю ему: «Узы держат, батюшка – я женат». На это старец сказал: «Еще не дозрел!» В тот же год померла моя мать, а чрез два года я поступил в Оптину. Так исполнилось приглашение старца «пора к нам». Вместе со мною прибыла и жена моя, и жила почти тринадцать лет на скотном дворе монастыря. Скончалась в 1882 году, приняв келейно постриг в схиму».
     Был в скиту уставщик иеромонах о. Палладий. Отслужил он, однажды, в скитской церкви в воскресный день Литургию, чувствуя себя здоровым. Но вот батюшка в тот же день присылает к нему келейника и велит ему немедленно собороваться и постричься в схиму. О. Палладий был очень этим удивлен и сказал келейнику, что он здоров. Батюшка еще в другой и третий раз присылает к нему келейника с тем же предложением, но тот продолжал отказываться. Наступил понедельник. Утром в этот день батюшка в четвертый и последний раз присылает к о. Палладию келейника опять с тем же предложением. Но пока он делал приготовления к соборованию, с ним сделался удар. Впрочем, хотя отнялся у него язык, однако он был в памяти. Его успели особоровать и причастить Св. Христовых Тайн. Вечером в тот же день он и скончался.
     После кончины моего брата я, по благословению батюшки Амвросия, отправился домой и привез с собой двух сирот – племянника лет десяти и племянницу лет семи. Мальчика определил в монастырскую рухлядную, а девочку поместил в приют Шамординской общины. Спустя года полтора после этого, получил я из Шамордина известие, что девочка опасно заболела. Прихожу к старцу и сказываю ему свою печаль. Старец спрашивает об этом у сестер, приехавших в тот же день из Шамордина, но они сказали, что девочке лучше, и опасности никакой нет. Так я и ушел от батюшки. Но после узнал от других, что в тот же день, по уходе от старца братии, часов около одиннадцати вечера, он вдруг подошел к иконе и начал петь: «Со святыми упокой». Оказалось, что в это самое время скончалась моя племянница в Шамординском приюте.

     Прозорливость старца Амвросия по рассказам мирских лиц
     «В Тамбовской губернии, – пишет г-жа Шишкова, – родственница о. Амвросия была замужем за священником Троекуровского женского монастыря в двадцати верстах от нашего имения. При назначении мужа ее в эту обитель священником она ездила к батюшке испросить благословение построиться там, ибо до тех пор находилась в наемном неудобном помещении. Батюшка не дал ей на это благословения, сказав: «Подожди еще десять лет, а там – что Бог даст». Жена священника с нетерпением ожидала приближения этого десятого года. Ей прискучило жить в чужом доме, и она неоднократно говорила монахиням: «Что-то будет в нынешнем году, ведь это десятый год, не случилось бы чего с нами, как бы не умер муж мой». Он был болезненный. Но вот приблизился конец десятого года, и внезапно заболевает жена священника; делается жар, горячка, а на третьи сутки ее уже не стало. Священник, как вдовец, должен был оставить женскую обитель».
     Приезжают к старцу из Петербурга две сестры. Младшая – невеста, с веселым настроением; старшая – тихая, задумчивая, богомольная. Одна просит благословения вступить в брак, а другая в монастырь. Старец невесте подает четки, а старшей говорит: «Какой монастырь? – Ты замуж выйдешь, да не дома – вот тебе что», – и назвал губернию, куда они никогда не ездили. Обе возвращаются в столицу. Невеста узнает, что жених ей изменил. Это произвело в ней страшную перемену, потому что ее привязанность была глубока. Она постигла суетность того, что прежде ее занимало, ее мысли обратились к Богу, и вскоре она поступила в монастырь. Между тем старшая получила письмо из дальней губернии от забытой тетки, набожной женщины, жившей по соседству с женским монастырем. Она звала ее присмотреться к жизни монахинь. Но вышло иначе: живши у тетки, племянница познакомилась с человеком уже немолодым, очень подходящим к ней по характеру, и вышла за него замуж.

     Случаи непослушаний старцу и последствия их
     Молодой крестьянин из-под Тихоновой Пустыни, что около Калуги (верст шестьдесят от Оптиной), задумал жениться, потому что старуха-мать ослабела, а других женщин в доме не было. Пошел он на праздник Успения к старцу, а тот посоветовал ему подождать до Покрова, между тем, мать очень недовольна была советом старца. Пришел на Покров, а батюшка говорит: «Обожди до Крещения, тогда посмотрим». Старуха очень расстроилась – малому покоя от нее нет. Пришел он к старцу на Крещенье и объявляет, что брани матери уже не может терпеть. А батюшка ему в ответ: «Боюсь, что не послушаешь меня, а мой совет: никак тебе жениться не надо, обожди». Но крестьянин ушел и женился, а через два месяца после свадьбы умер.
     Приведем теперь рассказ о жителе г. Козельска Капитоне. У него был единственный сын – взрослый юноша, ловкий, красивый. Отец решился отдать его в люди и привел его к старцу, чтобы получить от него благословение на задуманное дело. Сидят оба в коридоре и около них несколько монахов. Выходит к ним старец. Капитон, получив с сыном благословение, объясняет, что хочет сына отдать в люди. Старец одобряет намерение и советует отправляться сыну в Курск. Капитон начинает старца оспаривать: «В Курске, – говорит, – у нас нет знакомых, а благословите, батюшка, в Москву». Старец в шутливом тоне отвечает: «Москва бьет с носка и колотит досками; пусть едет в Курск». Но Капитон все-таки не послушал старца и отправил сына в Москву, где тот вскоре поступил на хорошее место. У хозяина строилось в это время какое-то здание, где находился только что нанявшийся к нему юноша. Вдруг упало сверху несколько досок, которые и раздробили ему обе ноги. Тотчас же телеграммой уведомлен был о сем отец. С горькими слезами пришел он к старцу поведать о своем горе, но горю этому помочь уже нельзя было. Больного сына привезли из Москвы. Долго он хворал, и хотя раны закрылись, но он уже остался на весь век калекой, неспособным ни к какой работе.

     Исцеление сына учительницы от брюшного тифа и чудесное избавление от катастрофы
     Московская учительница г-жа М. П-а имела к старцу великую веру. Ее единственный сын был при смерти от брюшного тифа. Оторвавшись от него, она полетела в Оптину и умоляла батюшку помолиться о сыне. «Помолимтесь вместе», – сказал ей старец, и оба стали рядом на колени. Через несколько дней мать вернулась к сыну, который встретил ее на ногах. В тот самый час, как старец молился за него, наступила перемена и выздоровление пошло быстро.
     Опять эта госпожа, уже с выздоровевшим сыном, летом 1881 года была в Оптиной и прожила там более, чем думала. Ее муж, находившийся в южных губерниях, безпокоился о них и, наконец, назначил телеграммой день, когда за ними вышлет лошадей на станцию. М. П-а пошла проститься с батюшкой. О. Амвросий, никогда и никого без особенной причины не задерживавший, объявил, что не благословляет ей ехать. Она стала доказывать, что не может больше жить в Оптиной, а он сказал: «Я не благословляю ехать сегодня. Завтра праздник; отстойте позднюю обедню и тогда увидим». Она вернулась на гостиницу, где ожидавший ее сын был очень недоволен батюшкиным решением, тем более что не было никаких причин оставаться, но мать послушалась старца. На следующий день батюшка сказал: «Теперь с Богом, поезжайте». За Курском они узнали, что с поездом, который шел накануне и которым они хотели было ехать, случилась Кукуевская катастрофа.

     Случай исцеления
     Иногда старец Амвросий, во избежание людской славы, по примеру своего предшественника старца Льва, придерживался несколько как бы полуюродства. Если кому что предсказывал, то нередко, как выше было упомянуто, в шутливом тоне, так что слушатели смеялись; если хотел подать помощь кому-либо в болезни, ударял по больному месту рукой или иногда палкой, и болезнь проходила. Пришел, например, к старцу один монах с ужасной зубной болью. Проходя мимо него, старец ударил его изо всей силы кулаком в зубы и еще весело спросил: «Ловко?» – «Ловко, батюшка, – отвечал монах при общем смехе, – да уж больно очень». Но выходя от старца, он ощутил, что боль его прошла да и после уже не возвращалась.

     Явление во сне и исцеление больной монахини
     Монахиня Каширского женского монастыря Тульской губернии Илариона Пономарева передавала о себе письменно следующее: «Будучи сильно больна, дня за два до Николина дня (6Кдекабря 1888 г.), я скорбела и плакала о том, что в настоящий праздник, по болезни, буду сидеть в келье, не имея возможности пойти в храм Божий. И так сильно вся я разболелась, что в десять часов вечера легла в постель и заснула. Но вот вижу во сне: подходит ко мне батюшка о. Амвросий и говорит: «Что ты прежде времени скорбишь?». С тем вместе он так сильно ударил меня в правое ухо, что у меня кровь потекла из него. «Ступай, – прибавил он, – в церковь, дура, на праздники!» Проснувшись, я увидела, что подушка, на которой я лежала, и халат, в котором была одета, были залиты кровью. Но в тот же час я почувствовала себя совершенно здоровой – и следов болезни моей не оставалось».

     Посмертное явление и исцеление
     Отрывок из ненапечатанного письма к Людмиле Осиповне Раевской, живущей в Шамординской общине, от 23 февраля 1898 года:
     «Вчера приезжал В. и рассказывал, что одна дама, родственница Л-го, ему писала из Москвы, что у нее муж был очень болен. Доктора отказались лечить, и он совсем умирал. В одну ночь видит он около себя у постели старца, который над ним молился, и говорит: «Отслужи молебен св. Амвросию Медиоланскому», – и скрылся. Больной сказал это жене, и они отслужили молебен. Он приобщился, и с тех пор начал поправляться, даже встал с постели, но никому не говорил об этом явлении старца. Когда же стал чувствовать себя совсем хорошо, ему опять явился этот же старец (бывший больной его узнал) и говорит: «Ты теперь совсем здоров, зачем же ты скрываешь и не говоришь о своем исцелении? Надо говорить, а старец пред тобой – Оптинский Амвросий», – и скрылся. Когда В. рассказывал, я позавидовала, а на душе какая-то радость стала, – я не могу высказать. Родной наш и нас, может быть, не оставляет».