Не надейся на себя

117. Мудрость и опытность подводят

Человек рождается немощным, не приспособленным к борьбе за существование, к выживанию во временном мире, но с годами приучается жить среди людей, на нем возникает как бы корка житейской опытности, которая помогает ему как-то перебиваться в этой жизни. Но, научившись перебиваться и устраиваться в мирской суете, мы еще ничего не приобретаем для вечной жизни. Я не говорю, конечно, что нужно отбросить дарованный Богом опыт общения с людьми, но в общении с самим Богом этот опыт нам не пригодится.
Если мы с младенческой простотой и в младенческой наготе, незащищенности перед Богом не предстанем, то можем оказаться действительно нагими в Царстве Небесном, не защищенными одеждой благодати. Это зависит только от нас, потому что Бог не насилует человека. Если человек не обращается к Нему за помощью, не хочет Его помощи, не на Него уповает, то насильно Бог не вторгается в нашу жизнь. Поэтому нам не нужно излишне надеяться на свою человеческую мудрость и опытность. Бывает, что житейская мудрость несет нас по временной жизни, как на крыльях, а потом мы умираем, и оказывается: то, что нам так помогало здесь, во временной жизни, помогало бороться с людьми, помогало занять высокое положение в обществе, помогало получать материальные блага, это же самое и потянуло нас на дно преисподней.

118. Уповать на Бога надежнее, чем на себя

Если человек отвергает свою волю ради воли Божией, то обретает силу и мудрость высшего порядка, хотя сам по себе умнее и сильнее не становится, но Бог начинает действовать через него, и человек удивляется: "Надо же, я ошибся, а получилось хорошо". У Бога бывает лучше, чем у нас. Наше нелепое упование на собственные силы, наш бесконечный мысленный разговор самих с собой - они-то нас и удаляют от реальности.
Вроде бы мы все хорошо продумали, все подготовили, и вдруг все наши планы рушатся - это Бог нас смиряет, учит не уповать только на самих себя.

119. Не вовремя родившееся слово гибнет

Если, готовясь к важному разговору, мы мысленно произносим монолог, который нам кажется глубоким и убедительным, то скорее всего в нужный момент мы не найдем в душе ожидаемых живых слов; явившиеся в уме не вовремя, они или забываются, или теряют свою силу. Чтобы слово рождалось в нужный момент и было живым и действенным, оно должно быть плодом молитвенного предстояния души перед Богом.

120. Немощь - дар Божий

Во 2-м послании к Коринфянам апостол Павел пишет: Чтобы я не превозносился чрезвычайностью откровений, дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтобы я не превозносился. Трижды молил я Господа о том, чтобы удалил его от меня. Но Господь сказал мне: "довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи" (2 Кор. 12,7-9).
То есть Господь сказал апостолу Павлу, чтобы он уже не молился об избавлении от своей немощи, а терпел ее, потому что она дана ему в защиту от превозношения бывшими ему великими откровениями.
Переживание своей силы - это проявление гордости, оно приводит человека в еще большую гордость. А переживание своей немощи, соединенное с ощущением силы и милости Божией, приводит человека к смирению. Но с нами происходит нечто странное: не имея великих дарований, мы не только гордимся всякой малостью, но гордимся и своими недостатками, грехами и чуть ли не самой гордостью. Так что нам не следует усиленно просить Бога об избавлении от скорбей, болезней и искушений. Ведь если святой апостол Павел благодарил за них, то тем более мы, люди грешные, должны благодарить Бога за все неприятное, раз оно для нас спасительно.

121. Не отчаивайся

Во всех тяжких обстоятельствах мы должны мысленно обращаться к Богу. Если мы этого не хотим и впадаем в отчаяние, то виноваты мы сами, а не обстоятельства и не пославший их Бог, потому что всякий, кто смирится перед промыслом Божиим и с детской надеждой будет просить у Бога помощи, получит от Него сердечный мир.

122. Услаждение самомнением

Когда человек, совершив грех, впадает в отчаяние, это не означает его великой ревности о добродетели, а означает, что он считал себя очень хорошим, если не святым, и услаждался гордыми мыслями и чувствами, а теперь, пав, лишился этой нечистой сладости и скорбит о таком лишении. Нужно же человеку, упившемуся ядовитым сиропом самомнения, испить горькую, но отрезвляющую чашу скорби от грехопадения; испив ее, не задерживаться в грехе, восстать покаянием и за все (за попущение пасть тоже) благодарить Бога.

123. Смириться может каждый

Духовные подвиги (усиленные посты, бдения и т.п.) не каждому под силу, и не все к этому призваны Богом. А к смирению все призваны, и для того, чтобы смириться, ничего не нужно. Для того чтобы сознаться самому себе и Богу в своем духовном ничтожестве, не нужно ничего, но нам приятнее здесь временно погордиться в ожидании вечного осуждения, чем здесь временно смириться, чтобы потом войти в Царство Небесное.

124. Надежен только Бог

Надежда на себя всегда обманывает; это и во внутренней жизни так, и во внешней. У человека везде связи, он обогатился, укрепился, все у него, как говорят, схвачено. Потом падает ему на голову кирпич или друг стреляет в него из-за угла - и все, и зря он на себя надеялся.
Но так же и во внутренней жизни. У человека все хорошо: он молится, посещает храм, со страстями своими борется - только надеется сам на себя, смирения не приобрел, и поэтому сосуд его души, хоть и велик, но не цел, не способен принять и удержать благодать. Такой человек всю жизнь трудится над собой и не обретает плода трудов.
У преподобного Иоанна Лествичника мы читаем про подвижника, который пришел в такое высокое состояние, что кормил из рук леопарда, животные его уже не боялись, но он надеялся на свои добрые дела, на свои подвиги; и вот, когда он умирал, к нему подступили бесы, и бывшие там монахи слышали его спор с бесами, перед которыми умиравший пустынник вынужден был как бы оправдываться. И так в споре с бесами душа его оставила тело, и конец его, по словам преподобного Иоанна Лествичника, неизвестен.
Так что надеяться нужно только на милость Божию. Плохо ли, хорошо ли живем, а живем хуже, чем нужно.

125. Не доверяй гордому уму

Кто опирается на свой разум, подобен человеку, опирающемуся на острую палку. Слегка опираться - приятно покалывает, но всерьез обопрешься - пронзит руку.
Почему нельзя в духовной жизни руководствоваться своим умом, ведь он дан нам Богом, чтобы думать? Бог даровал нам ум не для всякого думания, не для суетного мудрования, а чтобы он, соединившись с сердцем, предстоял Богу и знал Его.
Тогда ум становится способным к духовному рассуждению, такому уму можно доверять. Но наш ум в таком состоянии, честно говоря, не только не пребывает постоянно, но и редко, а может быть, и никогда не бывает. Он, возгордившись, хочет не предстоять Богу, а занять место Бога. За это он и изгнан из сердца, как Адам - из рая. Понятно, что такой ум совершенно не заслуживает доверия; его, скорее, нужно опасаться.
Кроме того, наш ум нецельный, непростой, кишит множеством помыслов, среди которых если и бывает истинный, выбрать его самому человеку невозможно. Это хуже всего - пытаться выискивать среди многосплетения помыслов тот, который от Бога, и найденному верить, как Божественному. При таком доверии своему мудрованию есть опасность впасть в бесовскую прелесть.
Бог мог бы, кажется, нам помочь и открыто возвещать Свою волю, но в какую бы великую гордость пришел немощный человек от непосредственного общения с самим Богом! И стал ли бы еще Его слушаться? Так что это милость Божия, что Он нам свою волю возвестил в заповедях, но не возвещает каждую минуту непосредственно.
По этой же причине не нужно особенно жалеть о недостатке духоносных наставников. Конечно, думается, как бы было хорошо жить под руководством прозорливого старца, который сам, без исповеди, видит состояние души человека. Но ведь его советы были бы направлены на умерщвление наших страстей, а готовы ли мы и хотим ли мы с ними расставаться любой ценой? Некому слушаться духоносных старцев, потому их Бог и не дает или промыслительно скрывает.
Так что же, никого не слушаться? Здесь я решительно умолкаю, потому что о том, как идти духовным путем под руководством Богом данного, хотя, возможно, и не святого наставника, очень подробно написано в небольшой книжке святителя Феофана Затворника "Что потребно покаявшемуся и вступившему на путь спасения".

126. Не плошай, а молись

Если мы пытаемся бороться со страстями своими силами, то Бог даст проявиться нашей немощи. А если мы свою немощь знаем, исповедуем перед Богом и надеемся только на Его помощь, каясь при этом в своей гордости, осуждении ближних, самопревозношении, то Бог нам поможет в борьбе с грехом Своею силою.
Но без нашего содействия в борьбе со страстями даже молитвы великих святых нам не помогут, и даже Бог нас не может спасти. Преподобный Варсануфий Великий пишет одному монаху: "Моля о тебе, я прибегаю к Нему (Богу - прим. автора) с великой неотступностью, но если и сам ты не прибегнешь к Нему, то будет нам великий стыд" (ответ № 113 в книге "Преподобных отцов Варсануфия Великого и Иоанна руководство к духовной жизни").

127. Духовник и духовный отец

Все священники имеют равную власть как совершители таинств, поэтому, в принципе, христианин может исповедоваться у любого из них и вовсе не обязан иметь "своего" духовника. Но нередко бывает так, что кто-то чувствует особое расположение к некоему священнику и старается, как правило, исповедоваться у него. Это не обязательно, но в этом есть смысл, потому что такого прихожанина священник запоминает, знает обстоятельства его жизни, знает его семью, знает, каким искушениям он наиболее подвержен - короче говоря, между ними возникает душевная связь, которая может быть очень полезна для прихожанина, если, конечно, душевностью не начинает подменяться духовность. Чтобы этой подмены не происходило, нужно исповедоваться искренне, но не вдаваясь в малозначащие житейские подробности, молиться перед исповедью, чтобы Бог умудрил духовника и дал через него полезное наставление, и, соответственно, стараться внимать его советам.
Иногда, говоря о духовнике, употребляют выражение "духовный отец", но человек не становится духовным сыном или дочерью (духовным чадом) священника только потому, что постоянно у него исповедуется. Отношения духовного родства возникают тогда, когда человек чувствует, что сердце его открыто духовнику, что Бог любовью, молитвами и наставлениями духовника хочет его спасти. Тогда человек обращается к духовнику с просьбой быть его духовным отцом.
Это очень ответственный шаг, потому что если перемена духовника - обычное дело, то перемена духовного отца всегда душевная и духовная травма для обоих, всегда неполезна для уходящего духовного чада и допустима только тогда, когда другого выхода нет. Духовный отец, как и родной, должен быть один на всю жизнь, поэтому, прежде чем проситься в духовные чада, нужно помолиться Богу о вразумлении, чтобы Он или утвердил в сердце возникшее желание, если оно истинное, или изгнал его из сердца, если оно не от Бога. Только если после многих молитв сыновнее отношение утвердится в душе, можно обратиться к священнику с просьбой принять в духовные чада. Здесь нужна великая осторожность, но и великая польза бывает человеку, если Бог ему пошлет духовного отца.

128. Духовничество - образ Троицы

Как духовному чаду строить свои отношения с духовным отцом? Нельзя дать общий для всех совет, но полезно знать идеал, меру, которой можно и нужно себя мерить. А мера у нас всегда одна - Христос. Как можно себя сравнивать с Богочеловеком? Не гордость ли это? Нет, как раз наоборот. Если сравниваешь себя с явными грешниками, то видишь свои добродетели и совершенства и превозносишься. А сравнивая себя со Христом, что мы можем найти в себе истинно хорошего? Ничего. Такое сравнение полезно, необходимо и единственно верно, потому что смиряет.
В идеале духовный отец и духовный сын соединяются Духом Святым во образ Святой Троицы. Как Дух Святой исходит от Отца и почивает в Сыне, так Он нисходит и на преуспевшее в смирении духовное чадо по молитвам его духоносного наставника. Духовный отец, подобно Аврааму, должен отречься от всех своих привязанностей ради воли Божией (см. Быт. 22, 1-19), а духовный сын, подобно Исааку, должен даже до смерти довериться духовному отцу.
Это, как сказано, в идеале. Обычно и отцы и чада очень немощны, но немощь еще не погибель - страшно, когда не Святой Дух, а демон овладевает лжестарцем и через него - его учеником.

129. Два крыла послушания

Вера духовному отцу и отвержение своей воли - два крыла послушания. Необходима детская доверчивость к духовному отцу. Невозможно сохранить доверие без доверчивости, без детской веры, что отец меня всегда и всякого любит, что, суров ли он или утешает, это только для моей пользы.

130. Если наставник слаб

Жизнь под руководством неопытного духовника можно сравнить с жизнью трехлетнего ребенка при неопытной матери. Если она не просто неопытная, но еще и злонамеренная или увлеченная какими-нибудь бесчеловечными медицинскими идеями, то ребенок в смертельной опасности, и трудно сказать, что хуже: остаться ему совсем одному или жить при безумной матери. Так же неизвестно, что хуже для христианина: жить своим умом или иметь духовника, верящего своим мечтаниям.
И то и другое смертельно опасно. Если же неопытный духовник, сознавая свою немощь, старается действовать осмотрительно и, когда необходимо, сам обращается за советами к более опытным лицам, то лучше быть при таком духовнике, чем одному. Важно только, чтобы в основании послушания лежало не прелестное желание высоких состояний и не фантазии о святости духовного отца (как мы можем судить об этом?), а искреннее сознание своей немощи и неспособности жить без руководства.

131. Ахав и Иосафат (ошибки простоты и лукавства)

Во второй книге Паралипоменон (2 Пар. 18) мы читаем, как Ахав, царь Израильский, и Иосафат, царь Иудейский, вопросили одних и тех же пророков и оба не послушались святого Михея, а послушались гордого Седекию. Но во внутреннем устроении этих царей была существенная разница. Ахав искал своей воли и ничего противного ей не хотел принимать от Бога, и Бог попустил ему погибнуть, так что никакие усилия человеческие не смогли спасти Ахава. Иосафат же искал воли Божией, и он лишь по простоте и человеческой немощи послушался лжепророков.
Поэтому Бог не покарал его, как Ахава. Когда враги окружили Иосафата, чтобы сразиться с ним, он возопил ко Господу, и Господь помог ему и сохранил ему жизнь, хотя потом через пророка Ииуя укорил за участие в небогоугодном деле.
Это образ того, что бывает с теми, кто обращается за советом к лжестарцу или имеет плохого духовника. С одними это случается по их лукавству, а с другими по простоте. Но хотя бедствуют и те и другие, погибают только лукавые, а простых покрывает Господь.

132. Седекия (самочинное старчество)

Если Бог не поставил тебя быть пророком (старцем), а ты сам порываешься давать советы, не попустит ли Он тебе в уста духа лжи, и, подобно Седекии, противнику пророка Михея, бегавшему из комнаты в комнату, чтобы укрыться (см. 3 Пар. 20 и 2 Пар. 18), ты не будешь знать, куда тебе деться от раздирающих душу помыслов?

133. Наше помрачение

Очень часто бывает, что люди, которые нас любят и нам помогают, кажутся нам в нашем помрачении врагами. Это бывает не только с бесноватыми и душевнобольными, а сплошь и рядом с вполне здоровыми и умными людьми. Мы этого обычно не замечаем, потому что не смотрим на вещи в свете заповедей Божиих и не следуем путем святых отцов. Мы подобны школьникам, которые радостно кричат "Училка заболела!", не думая, что эта "училка" поставлена Богом преподавать им полезные знания.

134. Бойся смирения отца перед тобой

В послании к Евреям апостол Павел пишет: Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны, ибо они неусыпно пекутся о душах ваших, как обязанные дать отчет; чтобы они делали это с радостью, а не воздыхая, ибо это для вас неполезно (Евр. 13, 17).
Если Бог благословил нам попечение о ком-то (начальникам - о подчиненных, родителям - о детях, церковным пастырям - о духовных чадах), мы должны будем дать Богу ответ: мы ради Него управляли ими или ради удовлетворения своих страстей.
Младшие же должны помнить, что не кто-нибудь, а Бог вручил их старшим, и значит, во вверенной ему области через старшего возвещается воля Божия.
Если старшим, особенно духовным отцам, приходится смиряться перед своими чадами, когда те настаивают на своем, значит, младшие поражены опаснейшим недугом - своеволием, с которым православному христианину нужно бороться не на жизнь, а на смерть. Своеволие и бунтарство - проявление не свободы, а связанности своими страстями.
Младшие должны бояться смирения старших перед ними. Победа своеволия над волей отца - знак отступления сына от Бога.

135. Духовник - садовник или мать?

Когда духовное чадо отпадает от Бога, один духовник скорбит, как садовник. Он потратил время и силы, ухаживая за неким цветком, а тот все равно засох, и теперь садовник жалеет о зря потраченных силах. А другой духовник скорбит, как мать, у которой умер ребенок. Она не только не жалеет о том, как ухаживала за сыном в его болезни, но и рада была бы вернуть это время, лишь бы снова увидеть сына живым.