Приими прошение оскверненных и нечистых уст, Владыка всяческих, человеколюбивый Иисусе Христе; не погнушайся мною как недостойным и несмысленным и не признай недостойною утешения Твоего душу мою, приближающуюся ко аду. Взыщи меня, как погибшую овцу, потому что вовсе нет во мне ни усердия, ни смысла к исправлению себя. Ослеплен я сластолюбием, омрачена душа моя, и от упоения страстями сердце мое стало бесчувственным. Всю горечь свою, все лукавство, все неразумие исповедую Тебе, Господи, Спаситель мира. Скажу также всю приятность, всю сладость того, что по благости Своей соделал Ты со мною, Человеколюбец. С первого возраста стал я преогорчителем, не расположенным к добру, изобретателем всякого порока, способным на всякий грех. Но Ты, Владыка, Сын Божий, по великим щедротам Твоим не воззрел на все мое лукавство. Глава моя вознесена благодатию Твоею, Владыка, но снова смиряется по причине грехов моих. Благодать Твоя снова влечет меня к жизни, а я со всем усердием устремляюсь скорее к смерти, потому что пагубный навык мой к слабостям даже против воли моей увлекает меня к себе.
Ужасен страстный сей навык; неразрешимыми узами связывает он ум мой, и узы сии всегда кажутся мне вожделенными. По навыку опутываюсь сетями и радуюсь, бедный, что опутан. Погружаюсь на самую несносную глубину, и это веселит меня. Враг ежедневно обновляет узы мои, а я восхищаюсь. О сколько искусства у врага! Не связывает меня узами, какими не хочу, а, напротив того, налагает всегда такие узы и сети, которые принимаю с великим удовольствием; ибо знает, что произволение мое сильнее, и во мгновение ока налагает такие узы, какие сам хочу.
Сие рыдания и плача достойно, в том позор и стыд, что связан я своими хотениями. В одно мгновение могу сокрушить узы и освободиться от всех сетей, но, одолеваемый слабостями и произвольно раболепствуя страстным навыкам, не хочу сделать того. Еще ужаснее, еще больше заставляет меня обливаться слезами стыда, что соглашаюсь с хотениями врага своего. Он связывает меня, и я умерщвляю себя страстями, которые радуют его. Могу сокрушить узы, но не хочу; могу избежать сетей, но не желаю. Что горестнее сего плача и рыдания? Какой стыд тягостнее этого? Увы, нет стыда более горького, как выполнять человеку хотения врага!
В таком положении нахожусь я, окаянный, знаю узы свои и скрываю их из робости. Совесть моя обличает меня: почему не трезвишься ты, бедный! Не знаешь разве, что страшный день суда при дверях? Восстань, как сильный, разорви узы свои! У тебя есть сила разрешать и вязать. Так обличает меня всегда святая совесть, но не хочу освободиться от уз и сетей. Каждый день сетую и воздыхаю о сем - оказывается же, что связан я теми же страстями. Окаянен я и беден, не оказываю успехов во благо жизни своей, не боюсь оставаться в сетях смертных. Тело на показ видящим облечено благоговейною наружностию, а душа опутана непристойными помыслами. Стараюсь быть благоговейным наружно, а внутренно я - мерзость пред Богом; услаждаю речь свою, говоря с людьми, а сам горек и лукав в произволении.
Что же мне делать в день испытания, когда Бог откроет все пред судилищем? Великий страх непрестанно сокрушает сердце мое, потому что связан я пленицами несметных беззаконий моих. Сам знаю, что буду там наказан, если Судию не умилостивлю слезами здесь. Посему-то не удерживаешь Ты, Владыка, щедрот Своих во гневе, ибо Сам ожидаешь моего обращения; Ты не хочешь видеть, чтобы кто-либо горел в огне, но всем человекам желаешь спастись в жизнь.
Посему, уповая на щедроты Твои, Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, припадаю к Тебе и умоляю: воззри на меня и помилуй меня; изведи душу мою из темницы беззаконий, и да воссияет луч света в моем разуме, пока не прешел я в будущую страшную для меня жизнь, где совершенно будет невозможно покаяться в худых делах. Великий страх объемлет меня, бедного и блудного; как пойду совершенно неготовым и обнаженным от покрова добродетелей? Страх и боязнь объемлют меня, ибо вижу, что неревностен я к добру, но обуреваюсь противными помыслами, потому что слушаюсь бесов, которые сластолюбием уловляют меня в погибель. Если не обличаю своей совести, то во многом кажусь себе хорошим. Уподобляюсь нерадивому и ленивому купцу, который в один день теряет свой достаток и прибыль. Так я, бедный, теряю небесные блага среди множества развлечений, вовлекающих меня в худые дела. Сам в себе ощущаю, как ежечасно окрадывают меня, и нехотя занимаюсь тем, что ненавижу. Удивляет меня злое произволение мое во время скорбей, в которых всегда наиболее погрешает оно. Удивляет меня покаяние мое, почему не имеет оно твердого основания зданию воздержания, потому что не допускает сего враг души моей. Каждый день полагаю основание зданию и собственными своими руками разоряю опять труд. Прекрасное покаяние не положило еще во мне хорошего начала, а злому нерадению нет и конца. Порабощен я слабостями, по воле врага моего, усердно выполняя все им любимое.
Кто даст главе моей воду в неистощимом обилии и очесем источники слезные, которые бы непрестанно проливали слезы, да плачуся (Иер. 9, 1) всегда пред милосердым Богом, чтобы, послав благодать Свою грешнику, обуреваемую ежечасно душу мою извлек Он из свирепеющего моря, мятущегося греховными волнами. Усилились хотения мои, стали подобны ранам, которые вовсе не терпят врачебных перевязок. Жена блудница, пришедши в ужас, вдруг оказалась целомудренною и усердною, потому что возненавидела дела срамного греха, приведя себе на память будущий вечный стыд и нестерпимое мучение в наказании. А я, ежедневно обещаясь отстать от греховных страстей, не отстаю от них, но всегда, неразумный, держусь худого своего навыка. Есть у меня в надежде чаяние покаяния; обманутый суетным обещанием, всегда говорю: покаюсь - и доныне не каюсь. На словах только прилежно каюсь, а делами весьма далек от покаяния. Забываю даже, наконец, собственную свою природу, потому что делаю зло с ведением и грешу по упорству.
Исав не нашел места покаянию, потому что с упорством привлекал к себе грех и грешил не по увлечению и не по заблуждению, но с ведением, после вразумлений, огорчил родителей и не устыдился Бога. И Иуда предатель не нашел места покаянию, потому что грешил, пребывая вместе с Господом, и знал, что делал, после того как видел на себе опыт благодати. Поэтому чего ожидать мне, бедному, в рассуждении грехов моих, содеянных в ведении? Известно, что и помысливший только худое равен содеявшему. Чем буду оправдываться в бесчисленном множестве беззаконий моих? Хам, замысливший только посмеяться над отцом, отвержен. Соумышленники Кореевы поглощены землею, хотя вовсе ничего не сказали и не сделали. Подобным образом пострадали и бывшие при Илие. И Саул, внявший помыслам идолослужения, отвержен. И Ахитофел, подавший только совет, умер во грехе. И сыны Аароновы, погрешив, наказаны смертию. И Сапфира с мужем за пренебрежение свое не имели времени на покаяние. Рассматриваю дело свое, беру во внимание согласие свое и ожидаю перевеса правосудия, признаю его явно справедливым.
Для чего вводит меня в заблуждение принятый мною на себя образ, когда чужд я добродетелей и пред Богом, все назирающим, делаю противное? Справедливо фарисеи потерпели обличение от Христа Спасителя, Который наружность их назвал лицемерною. И я всего чаще бываю в таком затруднении, потому что, обличаемый своею совестию, негодую и обличение кажется мне жестоким. Истина горька старающимся утаиться. Раскрою свою наружность - и окажутся во мне черви; сниму с себя личину персти - и окружающие меня увидят, чтj лежит во гробе, рассмотрят силу моих дел, заметят фарисейское подобие. А если не сделается это явным здесь, то огнь искусит на суде, как говорит апостол (1 Кор. 3, 13).
Простри, Господи, руку помощи мне, лежащему во прахе. Ибо хочу встать и не могу, бремя греха подавило меня, и лукавый навык удерживает меня. Смотрю глазами и хожу как во мраке; движу руку свою как в глубокой тьме, и весь я как расслабленный. Благодушествую и недоволен собой. Даю обет перемениться и пощусь, но всегда встречаю препятствия; ревностен я к славословию и не позабочусь угождать Богу.
Как осмелюсь просить об оставлении прежних грехов своих, нимало не забывая прежнего своего поведения? Или как совлекусь ветхого растленного человека, не отложив вожделений прежнего своего обольщения? Увы мне! Как перенесу обличения в беззаконных делах моих и помыслах? Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей и по множеству щедрот Твоих. Недостойные уста, и сердце нечистое, и душа, очерненная грехами, вопиют к Тебе, Владыка: услыши меня по благости Твоей и не отринь прошения моего, потому что не отвергаешь прошения истинно кающихся. Мое же покаяние не чисто, но растленно. Один час каюсь и два преогорчаю Тебя. Утверди прошение мое в страхе Твоем, Господи; утверди душу мою на камне покаяния. Свет благодати Твоей да препобедит тьму, которая во мне. Снизойди на моление мое, благий Господи, не по правде моей, потому что не имею у себя ничего доброго, но по щедротам Твоим, по великой и несказанной благости Твоей; воздвигни члены мои, сокрушенные грехом, просвети сердце мое, омраченное лукавым вожделением, спаси меня от всякого лукавого дела, да не до конца низложит меня противник. Не отврати лица Твоего от меня и не скажи мне: аминь глаголю тебе, не вем тя. Спаси скорбную душу от смерти, Господи, имеющий власть над жизнию и смертию. Ибо Ты сказал, Владыка: просите, и дастся вам (Мф. 7, 7). Очисти меня, Господи, от всякого греха прежде кончины и даруй мне, Человеколюбец, во всю эту краткую жизнь мою источать из сердца слезы к очищению душевных скверн моих, чтобы мог я здесь еще из многих моих обязательств уплатить хотя немногие взыскания и там спастись под покровом всесильной руки Твоей, когда всякая душа вострепещет пред страшною Твоею славою. Ей, Владыка, Единородный Сын Божий, услыши и приими прошение грешного и недостойного раба Твоего, спаси меня туне, по благодати Твоей, потому что Ты милосердый и человеколюбивый Бог, и Тебе, Отцу и Сыну и Святому Духу, воздаем славу и благодарение и поклонение, ныне, и всегда, и во веки веков! Аминь.
Во вторник вечером
Увы мне, какому подпал я осуждению, в каком нахожусь стыде! Сокровенное мое не таково, как наружное; беседую о бесстрастии, а сам и день и ночь помышляю о гнусных страстях; начав речь о непорочности, занимаюсь мысленно непотребством. Увы, какое предстоит мне испытание! Подлинно, ношу на себе образ благочестия, а не силу его. С каким лицом приступлю ко Господу Богу, знающему тайны сердца моего, будучи повинен в стольких худых делах? Стоя на молитве, боюсь, чтобы не сошел огнь с неба и не попалил меня, как некогда приносивших кадило в пустыне пожег огнь от Господа. Итак, чего ожидать мне, на котором лежит весьма тяжкое бремя грехов? Сгорает сердце мое, изменился благочестивый мой помысл, омрачен мой ум; как пес, обращаюсь всегда на свою блевотину. Нет у меня дерзновения пред Испытующим сердца и утробы. Нет у меня чистого ума; нет у меня слез во время молитвы; хотя воздыхаю, прохлаждаю лицо свое, покрытое стыдом, ударяю себя в грудь - это жилище страстей, эту рабочую храмину лукавых помыслов. Слава Тебе, Единый долготерпеливый! Слава Тебе, Единый благий! Слава Тебе, Благодетель душ и тел наших! Велики щедроты Твои, Господи, к нам, грешным! Не отринь меня с теми, которые говорят Тебе: Господи, Господи! - и не исполняют воли Твоей; не отринь меня, по молитвам Всепречистой Владычицы нашей Богородицы и по молитвам всех благоугодивших Тебе.
Знаешь Ты, Господи, скрытые во тьме страсти; известны Тебе язвы души моей. Исцели мя, Господи, и исцелею (Иер. 17, 14). Если не Ты, Господи, созиждешь дом души, всуе трудишася зиждущии (Пс. 126, 1). Приготовляюсь к противоборству со страстями, когда воюют они против меня,- но злокозненность змия расслабляет душевные силы сластолюбием. И хотя никто не связывает мне рук, они влекут меня, как пленника. Усердно желаю исхитить из пламени сгорающего в нем, и, пока собираюсь с силами, запах огня вовлекает самого меня в огонь. Стремлюсь также спасти утопающего и по неопытности сам с ним утопаю. Упрекаю увечного, а между тем сам я слеп. Хочу, бедный, стать врачом страстей, сам находясь у них в плену. Просвети, Господи, очи сердца моего, чтобы познать мне множество страстей моих. Благодать Твоя да приосенит меня, Владыка, просвети омраченный мой ум и при неведении моем всели в меня Божественное ведение, яко не изнеможет у Тебя всяк глагол (Лк. 1, 37).
Ты, Господи, для народа Твоего непроходимое море соделал некогда удобопроходимым. Ты из несекомого камня жаждущим людям Твоим дал воду. Ты один, по благости Своей, спас попавшегося разбойникам. По великой благости Твоей, Господи, умилосердись и надо мною, который попался в руки разбойникам и, как узник, связан злоумием. Никто не в состоянии исцелить страдание души моей, кроме Тебя, Господи, ведущего глубины сердца моего. Сколько раз я, окаянный, сам себе назначал пределы и строил стены между собой и беззаконным грехом своим? Но как скоро противники вступали со мною в борьбу, разум преступал пределы и разорял стены, потому что пределы не были приведены в безопасность страхом Всесовершенного и стены не были основаны на искреннем покаянии.
Кто не будет плакать о мне, потому что за малое удовольствие презрел я нескончаемый огонь и не взыскал вечного Царства? Служил страстям я, несчастный, погубив достоинство души своей, стал подобен скотам и не могу возвести взоров к благосердому Господу. Почивал я некогда, обогащаемый дарованиями, а теперь возлюбил нищету страстей. Чужд стал добродетелей, отлучившись в дальнюю страну порока. Полумертв я и весьма малый имею в себе остаток жизни. Плачьте, преподобные и праведные, о мне, объятом страстями и грехами.
Плачьте, подвижники воздержания, о мне, чревоугоднике и сластолюбце. Плачьте, милостивые и снисходительные, о мне, помилованном и преогорчающем. Плачьте, возлюбившие добро и возненавидевшие лукавое, плачьте о мне, возлюбившем лукавое и возненавидевшем доброе. Плачьте, стяжавшие доблестное житие, о мне, который по наружности любитель добродетели, а на деле предан страстям и беспечен. Плачьте, благоугодившие Богу, о мне, человекоугоднике. Плачьте, имеющие совершенную любовь к Богу и ближнему, о мне, который оказываю любовь на словах и далек от нее на деле. Плачьте, приобретшие и плодоносящие терпение, о мне, нетерпеливом и бесплодном. Плачьте, непостыдно молящиеся Богу, о мне, который стыжусь воззреть на высоту небесную. Плачьте, приобретшие кротость, о мне, чуждом оной. Плачьте, смиренномудрые, о мне, высокомудрствующем и горделивом. Плачьте, приобретшие апостольскую нестяжательность, о мне, приверженном к вещественному и обремененном. Плачьте, верные и непоколебимые сердцем пред Господом, о мне, двоедушном, слабом, неблагоискусном. Плачьте, возлюбившие плач и возненавидевшие смех, о мне, возлюбившем смех и возненавидевшем плач. Плачьте, содержащие в уме суд по смерти, о мне, который утверждаю, что помню суд, а делаю противное. Плачьте, наследники Царства Небесного, о мне, наследнике геенны огненной. Молитесь, святые Божии, о душе обуреваемой; чем можете, тем и помогите, святые Божии. Ибо знаю, что, если будете умолять человеколюбца Бога, все будет даровано нам из моря Его благости. И как Бог человеколюбив, так и вы, умоляемые мною, грешным, не презрите прошения моего, потому что сам, по множеству грехов своих, не имею дерзновения. Ваше дело, святые Божии, ходатайствовать за грешных, а дело Божие - миловать отчаянных. Умоляйте, святые Божии, Царя о пленнике; умоляйте Пастыря об овце; умоляйте Жизнь о мертвеце, чтобы послал руку Свою и подкрепил смиренную душу мою в ее поползновенности. Припадаю к щедротам благости Твоей, Владыка всех. Приими моление грешного, услади душу, огорченную грехом; напой жаждущего из источника жизни и руководи меня путем ее. Как Владыка раба Своего введи меня царскими вратами, чтобы освободиться мне от рабства бесчестным страстям, потому что сердце мое опутано как бы железными цепями. Да предварят меня щедроты Твои, Господи, по молитвам святых Твоих, прежде нежели повлечен буду я вместе с делающими беззаконие.
Там откроется сделанное мною во тьме и явно. Увы, какой стыд обымет меня, когда увидят меня осужденным думающие теперь, что я неукоризнен; оставив духовное делание, подчинился я, бедный, страстям. Увы, душа моя, для чего солнце омрачается мглою страстей? Для чего жизнь истощается смертию? Почему мгла не исчезает при явлении лучей света? Почему тление предпочитаем нетлению? Для чего дозволяем страстям влечь душу к земле? Боготканную одежду соделали мы негодною к употреблению и недостойною царского брака; добровольно продали себя грехам, поработились врагу жизни нашей. Что скажешь Судие в тот страшный и трепетный день? Скажешь ли: терпел ради Тебя голод, или жажду, или наготу, или смирялся, или любил Тебя всею душою своею?
Учитель непрестанно с дерзновением вопиет: кто во власти, тот приими на себя узду; кто в рабстве, тот приими равночестие; кто нищ, тот возьми некрадомое сокровище. Для чего избираешь не свободу, но тесноту? Для чего выжидаешь времени, а не слушаешь рассудка? Для чего внимаешь злонамеренному другу, а не спасительной любви? Почему не помогаем природе, пока есть у нас время? Пока ты еще господин помыслов, пока не изнемогли у тебя и тело и ум, пока у других не в руках твое добро, пока очевиден, а не сомнителен для тебя дар и благодать касается глубин, пока слезы твои служат для тебя указанием твоего исшествия - предупреди, мужественно стань против страстей в Божием ополчении, с Божией помощию. Доблестно сразись с Голиафом, чтобы не предупредил тебя разбойник, не предвосхитил убийца, не заградил тебе дверей кто-либо из вземлющих царствие силою и хищнически.
Надобно бояться и со всею осторожностию наблюдать, чтоб не оказаться нам солгавшим исповеданию. Если Бог, приемлемый в посредники, утверждает договоры наши с людьми, то какая опасность оказаться нарушителями оных и действительно быть виновными не только в других грехах, но и в самой лжи, притом когда нет другого возрождения, воссоздания и восстановления в прежнее состояние? Опасное дело - когда кончилось торжище, тогда уже искать покупки. Опасно размышлять после дела и тогда же уже чувствовать вред. По преселении отсюда и по горьком завершении того, что сделано каждым в жизни, невозможно уничтожение вреда.
Как мытарь, воздыхаю; как блудница, проливаю слезы; как разбойник, вопию; как блудный сын, взываю к Тебе: человеколюбивый Христе, Спаситель мира, истинный свет, подкрепи изнемогающую душу мою, расслабевшую от упоения сластолюбием; уврачуй струпы ее и заблуждения ума моего; честною кровию Твоею омой ее, очерненную гнойными кровями греха. Ныне время благоприятное, ныне день спасения. По множеству милосердия Твоего обрати меня, Единый долготерпеливый, и избавь меня от всякой неги сластолюбия. Да не в конец сожжет меня пещь страстей, угаси ее росою милосердия Твоего.
Увы мне! Ты, Господи, даровал мне свет ведения, а я отверг его. Увы мне! Всегда я изнемогал и изнемогаю, и непрестанно посещает и врачует меня благодать Твоя, но я ежечасно отвергал и отвергаю дар исцеления ее. Сколь многими дарами, Владыка, наделял и всегда наделяешь Ты меня, грешного, а я, окаянный, намеренно неблагодарен. Благодать Твоя всегда услаждает, всегда просвещает, непрестанно подкрепляет меня, а я всегда отвергаю ее и снова прелагаюсь в горечь свою. Ты, Преблагий, напоминаешь мне смерть, вечные мучения и всегда влечешь меня к жизни, чтобы спастись мне,- но я всегда остаюсь злонравным. Посему никакого не буду иметь оправдания там.
Ударяю в дверь милосердия Твоего, Господи, да отверзется она мне. Не перестаю умолять, чтоб получить просимое; как неотступный, домогаюсь помилования. Будь долготерпелив ко мне, развращенному; избавь меня от обладающих мною грехов - и, став здравым, да восстану с одра тлетворного греха. Освободи меня от всякого лукавого дела прежде, нежели постиг меня конец. Ибо во аде... кто исповестся Тебе (Пс. 6, 5)? Убели оскверненный мой хитон прежде, нежели вышло страшное повеление и застигло меня, неготового и постыжденного. Избавь сокрушенную душу мою из уст львовых и спаси ее по благодати и щедротам, молитвами Всепречистой Владычицы нашей Богородицы и всех святых, потому что благословен Ты во веки веков! Аминь.
В среду вечером
Любовь вынуждает меня вещать к Богу, а недостоинство мое убеждает меня молчать. Мучительные болезни вынуждают меня говорить, а грехи заставляют хранить молчание. Душа моя болезнует, глаза мои вожделевают слез.
Согрешила ты, душа, покайся. Ибо вот дни наши проходят, как тень. По страшным и ужасным пойдешь ты местам. Не откладывай надолго, день за день, обращения своего ко Господу, душа моя. Прииди в сокрушение, душа моя; прииди в сокрушение при мысли о всех тех благах, которые получила ты от Господа и не сохранила их; прииди в сокрушение при мысли о всем, что сделала ты, и Бог был долготерпелив к тебе; прииди в сокрушение, чтобы на Страшном суде Христовом не предали тебя кромешней тьме. Горе мне, грешному! Потому что, по слабости своей, я сквернил и всегда скверню чистоту сердца своего. Нерадение и леность посрамили дерзновение сердца моего; лукавое вожделение повелевает мною, как властелин рабом, и я, как ребенок, тотчас со страхом повинуюсь ему. Оно вводит меня в заблуждение, а я услаждаюсь тем. Увы мне, Господи! Благодать Твоя влечет меня к жизни, а я предпочитаю скорее смерть. Ты прилагаешь попечение о том, чтоб стал я равночестным с ангелами, а я, по испорченности своей, уничижаю сам себя. Умножились грехи мои, Господи, и непрестанно умножаются, и нет предела их множеству.
И кто оплачет меня или умолит за меня? Ты один, Спаситель мой, преклоняемый на милость благостию Твоею, милосердо воззри на меня, отчаянного. Как буду умолять Тебя, Владыка, потому что уста мои исполнены злословия? Или как буду песнословить Тебя, потому что совесть моя осквернена? Или как возлюблю Тебя, потому что полон я страстей? Или как будет обитать во мне истина, потому что поругал я себя ложью? Или как призову Тебя, потому что не сохранил я заповедей Твоих?
После того как приобрел я познание истины, стал я убийцею и обидчиком, ссорюсь за малости, завистлив и жесток к соседям, питаю в себе злые мысли, немилостив к нищим, гневлив, спорлив, упорен, ленив, раздражителен, люблю нарядные одежды; и доныне еще очень много у меня скверных помыслов, вспышек, самолюбия, чревоугодия, сластолюбия, тщеславия, гордыни, зложелательства, пересудов, тайноядения, уныния, соперничества, негодования. Не значу ничего - а думаю о себе много. Непрестанно лгу - и гневаюсь на лжецов. Оскверняю храм Божий блудными помыслами - и строго сужу блудников. Осуждаю падающих - и сам непрестанно падаю. Осуждаю злоречивых и татей - а сам и тать и злоречив. Хожу с светлым взором, хотя весь нечист. В церквах и за трапезами хочу быть на первом месте. Вижу иноков - и величаюсь. Вижу монахов - и кичусь. Домогаюсь того, чтоб казаться приятным для женщин, величавым для чужих, смышленым и благоразумным для своих, совершеннейшим для благоразумных; с благочестивыми обхожусь как мудрейший, неразумных пренебрегаю как бессловесных. Если оскорблен, мщу; если почтен, гнушаюсь почтившим; если требуют чего у меня по праву, начинаю тяжбу; а кто говорит мне правду, тех почитаю врагами. Обличаемый гневаюсь; если не льстят мне, недоволен. Не хочу почтить достойного, а сам, будучи недостоин, требую почестей. Не хочу утруждать себя, а если кто мне не услужит, гневаюсь на него. Не хочу идти вместе с работающими, а если кто мне не поможет в деле, злословлю его. Брата, когда он в нужде, не знаю, как горделивого, а если он здоров, обращаюсь к нему. Ненавижу больного, а если сам болен, желаю, чтобы любили меня. Высших пренебрегаю, низших презираю. Если удержу себя от неразумного пожелания, тщеславлюсь. Если преуспеваю в бдении, впадаю в сети непокорности и прекословия. Если воздержусь от снедей, утопаю в кичливости и высокомерии. Если неусыпен в молитве, препобеждаюсь раздражительностию и гневом. Если вижу в ком добродетель, не останавливаюсь на нем вниманием. Презрел я все мирские приятности - и не отстаю от суетного пожелания оных. Если вижу женщин, развеселяюсь. По наружности смиренномудрствую, а в душе высокомудрствую. По видимому я нестяжателен, а мысленно стражду многостяжательностию. И к чему распространяться? По видимости отрекся я от мира, а на самом деле опять думаю о мирском. Во время службы занимаюсь разговорами, отыскиванием помыслов, суетными припоминаниями; во время трапезы вдаюсь в пустословие; имею алчность к подаркам, принимаю участие в чужих падениях, вдаюсь в гибельное соперничество. Такова моя жизнь, столько худого противополагаю своему спасению. И мое высокомерие, мое тщеславие не дозволяют мне подумать о своих язвах, чтобы уврачевать себя. Вот мои доблестные подвиги; таким множеством грехов ополчается на меня враг; и при всем этом домогаюсь я, окаянный, прославиться святостию. Живу во грехах, а желаю, чтобы почитали меня праведником.
Одно у меня оправдание во всем этом: диавол навел меня на сие. Но это не послужило в оправдание Адаму. Уверены в том, что диавол научил Каина; но и он не избег осуждения. Что же буду делать, если посетит меня Господь! Никакого нет у меня оправдания в нерадении моем. Боюсь, чтобы и мне не быть в числе тех, которых Павел наименовал сосудами гнева (Рим. 9, 22), которые подвергнутся подобной с диаволом участи и которых Бог за пренебрежение их предал в страсти безчестия (Рим. 1, 26). Итак, опасно, чтобы и на меня не было произнесено такое же определение.
Если хочешь спасти меня, недостойного, положи покаяние, Господи, мне, грешному; оживи, Жизнеподатель, умерщвленную грехами душу мою. Cмой каменное ожесточение с бедного сердца моего и источник сокрушения даруй мне, Источивший нам жизнь из животочного ребра Своего.
Кто не воздохнет, кто не прольет слез о моем отречении от мира? Еще не отрекся я вправду - а мною возобладала уже кичливость. Еще не вкусил я подвижничества - а связан уже тщеславием. Не видел еще и преддверий - а мечтаю уже о том, что внутри. Не показал еще опытов в начатках добродетели - и делаю уже выговоры брату. Не пришел еще в познание истины - и по гордости своей учу других.
Все тебе, душа, дал Всеблагий Бог: ведение, смысл, рассудок; познавай полезное. Как думаешь сообщать свет ближнему, будучи сама потемненною? Будь, душа, врачом самой себя, по крайней мере оплакивай свое ослепление. Никакого нет у тебя предлога к нерадению твоему. Трезвись, душа, бодрствуй, воздыхай, проливай слезы, постом смывай с себя тяжелое бремя грехов своих.
Всевышний Боже, единый имеющий власть над жизнию и смертию, даруй мне, грешному, великие щедроты Твои в оный час страшного Твоего пришествия, чтобы там пред страшным престолом Твоим не стать мне укоризною и великим стыдом для взирающих на меня ангелов, архангелов, пророков, апостолов, патриархов, мучеников, подвижников и всех праведных. Здесь, Спаситель мой, здесь, где насладился я прелестию греха, вразуми меня, как благосердый и чадолюбивый Отец, а там прости меня, как небесный Бог, единый безгрешный. Всякий грех сделан мною, окаянным, всех превзошел я распутством. Заслужил я наказание, и если начну приносить покаяние, то нет у меня слез. Увы, какими очами я, грешный и нерадивый, буду взирать на тот страшный престол, на котором воссядешь Ты, Господи, и будешь обличать соделанное мною? Знаю, что Ты, страшный Судия, во славе Божества будешь обличать меня. Всю жизнь свою я, бедный, расточил блудно, непрестанно валяясь в тине сластолюбия. Все тайные мои падения и всю обширность грехов моих знаешь Ты один, Творец мой. Никто не был таким виталищем греха, как я. Никто не преогорчал столько благость Твою, Владыка, как я, последовав стремлениям порока. Но Ты, как море благости, иссуши вредные моря грехов моих и, как бездна милосердия, попали бездну грехов моих; не воздай мне по достоинству содеянного мною; не осуди меня в геенский пламень, потому что невыносим гнев Твой, Господи. Кто наконец стерпит угрозы его? Ибо огнь не угаснет и червь наш не умрет.
Убойся, душа, угроз, отжени тяжкий сон нерадения и дремоту страшной беспечности. Конец близок, суд при дверях. Что встретит нас по разлучении с жизнию? Приидите ко мне, святые и праведные, подвизавшиеся добрым подвигом, и плачьте о мне как о мертвеце или пожалейте о мне как о живом, но полумертвом - потому что полон я стыда и не имею дерзновения по причине грехов, в ведении мною сделанных. Излейте на меня милосердие свое, как на пленника, как на покрытого загнившими язвами. Умилосердитесь ко мне, как таинники милостивого Бога, нашего Спасителя, и умолите Его, чтобы обратил меня туне и чтобы в час пришествия Его не оказаться мне недостойным и не услышать страшного оного определения: иди от Меня, делатель неправды; сказываю тебе, что не знаю тебя.
Итак, умоляю Тебя, Свет истинный, рождение благословенного Отца Твоего, образ ипостаси Его, седящий одесную величествия Его, непостижимый Сын Божий, неиспытуемый Христе, похвала и радость любящим Тебя, жизнь моя, свет мой, Христос мой; не презри меня, уничиженного, не отринь меня, мерзкого, потому что крайне приятно врагу моему, когда отчаиваюсь в себе, по причине окружающей меня мглы порока. Тому только и радуется он, когда видит, что отчаяние делает меня пленником его. Но Ты, по сердоболию Своему, посрами его надежду, исхить меня из зубов его, избавь от злокозненного умысла его, от всего, что воздвигает он против меня, потому что многим ополчается он на меня. Даруй мне, Господи, просвещение к познанию козней сопротивника и ненавистника добра, потому что ставит мне на пути бесчисленное множество случаев к поползновению и соблазнов - и ущерб, и многостяжательность, и рассеянность века сего, и плотское удовольствие, и долговечность настоящей жизни, робость к подвигам, леность к молитвам, сон и телесный покой во время псалмопения.
Сколько старается враг о моей погибели, столько я, бедный, предаюсь беспечности и нерадению. И чем более ставит он мне сетей, тем более я небрежен. Будь внимательна, душа, попекись о совести, не обращай внимания на падения других, но будь лучше внимательна к своим падениям. Не обращай внимания на сучец в глазу брата и ближнего, но наблюдай непрестанно бревно в своем глазе. Спеши, предупреждай, примирись со Христом, распятым за тебя плотию. Если сами себя осуждаем, то не будем, может быть, осуждены там, где великое и нескончаемое осуждение.
Умилосердись ко мне, Господи, по благоутробию Твоему и спаси меня по единой благости Твоей, молитвами Пречистой Владычицы нашей Богородицы и всех святых Твоих, потому что благословен Ты во веки веков. Аминь.
В четверток вечером
Вот снова припадаю при дверях Владыки моего, прося, умоляя, поклоняясь и со страхом взывая. Ибо рабу, который согрешил пред своим Владыкою, лучше не избегать рук Его, но оставаться в Его власти. Внемли, Владыка, сетованию моему и приими слова прошения моего, какие приношу Тебе я, пристыжденный грешник. Излей на меня, бедного, по милости Своей хотя малую каплю обращения, чтобы иметь мне хотя малое усердие к исправлению себя самого. Ибо если благодать Твоея не просветит души моей, не буду я в состоянии видеть в себе страстей и нерадения.
Увы, предвозобладавший мною грех нашел во мне пажить свою и с каждым днем более и более унижает и погружает меня в глубину, а я, окаянный, не престаю прогневлять Бога, не страшась оного неугасимого огня, не трепеща бессмертных мучений! Грех, обратившись в навык, влечет меня в совершенную погибель. Хотя сам себя обличаю и не перестаю приносить исповедание, однако же пребываю во грехах. Смотрю - и не вижу, потому что погрешаю в самом покаянии, не занимаюсь различением дел своих, но виню покаяние свое. Как раб греха, и не хотя делаю худое; как воинствующий под властию греха, ему подчиняюсь и, имея возможность бежать, плачу дань этому царствующему во мне навыку. Радея о страстях, беру оброки плоти. Знаю, что растление во мне усиливается,- и, как раб, как скоро прикажут, тотчас ему содействую. Избегаю будущей брани - и, как пес на железной цепи, возвращаюсь к дающему приказание. Ненавижу грех, отвращаюсь беззакония, но пребываю в страсти, потому что обладает она мною, злосчастным, и, против воли покоряясь сластолюбию, по необходимости раболепствую природе. Страсть купила себе мое произволение и источает на меня грех. Кипят во мне страсти вопреки уму, соединил я их с плотию, и не терпят они разлучения. Спешу переменить произволение - и предшествовавшее мое состояние противится мне в том. Стараюсь, бедный, освободить душу свою - и злой заимодавец вводит меня в большие долги; не напоминает об отдаче, но щедро дает взаем; никогда не хочет брать обратно, а желает только рабства моего; дает, чтобы обогащался я страстями, и не взыскивает долга. Хочу отдать ему старый долг, а он прибавляет новый. Если же делаю себе небольшое принуждение и в страстях, он, чтобы низложить меня, придает новые страсти. И видя, что постоянное пребывание в долгу заставляет меня быть грешным, вводит в меня новые пожелания и, чтобы я не исповедовался, ввергает в забвение моих страстей. Встречаюсь с новыми страстями - и, занятый ими, забываю о прежних. Дружусь с появившимися вновь страстями - и опять оказываюсь должником; бегу к ним, как к друзьям,- и заимодавцы мои опять обходятся со мною как властелины; и я, который незадолго до сего старался получить свободу, ради них делаюсь дорого проданным рабом. Спешу разорвать их узы - и вдруг облагаюсь новыми. Спешу освободиться от воинствования в рядах их - и, как взявший с них много даров, оказываюсь их домоправителем. О, какая власть надо мною греховных страстей! О, какое господство злохитренного, коварного змия! Действую по природе, и он входит в торг, дает залог, чтобы продать ум самому греху. Убеждает меня угождать плоти под предлогом употреблять ее на служение душе - и препобеждаюсь сластолюбием и, предавшись тотчас невоздержному сну, совершенно лишаюсь ее услуги. Когда молюсь, внушает мне мысль о каком-нибудь ничтожном удовольствии и ею, как медною цепью, держит слабый мой ум; а если ум хочет бежать, не ослабляет уз. Так грех блюдет под стражею ум и запирает дверь ведения. Злоба непрестанно наблюдает за умом; чтобы не пришел он в согласие с Богом и не воспрепятствовал продать плоть, приводит множество перепутанных помыслов, уверяет, что не будет на суде и вопроса о такой малости, что невозможно даже быть и ведению о сих помыслах и что все подобное сему предано будет забвению. Но я представляю пред взоры себе обличение свое и знаю, что угрожает мне наказание. Сим удерживает, сим связывает, сим продает и покупает меня грех, сим вводит меня в заблуждение, сим льстит мне, подчиняет меня себе, потому что, как говорит апостол, человек плотян... продан под грех (Рим. 7, 14). Ибо грех, который во плоти моей, властвует над умом и, по причине моей вины употребляя в действие плоть, ею обременяет душу. Если вознамерится кто поститься или пребывать во бдении, наложит на себя раны - грех посредством плоти, как собственность свою, обременяет душу цепями, и, как овцу на заклание и как высоко парящую птицу, связывает ее, и, как у крепкого исполина, посредством той же плоти отсекает руки и ноги. Не могу ни бежать, ни помочь себе. Увы, живой я мертвец; смотрю - и не вижу, из человека стал псом, со мною, разумным, обходятся как со скотом!
Помилуй, душа, сама себя и поспеши прежде разлучения, чтобы не остаться нам за дверьми вместе с юродивыми девами, потому что смертным невозможно увидеть жизнь или помышлять о праведности там, где нет борьбы, в которой приобретаются жизнь и смерть, и где нет плоти, которою предается поруганию враг, препобеждаемый ее немощию.
Помилуй мя, Боже, по велицей Твоей милости, и по множеству щедрот Твоих. Ибо если помилуешь меня, освободив от жалкого недуга страстей, если только помилуешь меня, то желаю быть послушным Твоей благости. Если сотворишь по множеству благости Твоей, то избавишь меня. Если излиешь на меня благость Твою, то спасусь. Уверен я, что возможно это Тебе, и не отрицаю сего. Знаю, что по множеству щедрот Твоих и грехов моих множество. Знаю, что Ты миловал и милуешь всех обращающихся к Тебе всею крепостию. Исповедую, что и я многократно пользовался благодатию Твоею, но после всего этого, отринув благодать Твою, грешил, как не грешил никто другой. Но Ты, воскрешавший мертвых, восставь и меня, мертвого грехом. Ты, исцелявший слепых, просвети омраченные очи сердца моего. Ты, избавивший Адама из уст змиевых, извлеки меня из тины беззаконий моих, потому что и я принадлежу к числу овец Твоих и по своим хотениям стал пищею львов. Грехи сделали меня псом, но, исцеленный благодатию Твоею, буду сыном. Брошен был я, как мертвец, но, если восхощешь, очищусь. Знаю, что грешил я с ведением, но имею за себя молитвенниками святых Твоих. Знаю, что превосхожу всякую меру грехами своими, но благость Твоя непреодолима. Ты, давший преимущество мытарю, дай оное и мне, который еще более делал худого. Ты, Господи, помиловал Закхея, как достойного, помилуй же меня, недостойного. Волком был некогда Павел и гнал овец стада Твоего, диким зверем был он и расточал овец - по благодати Твоей стал пастырем, усердно ходившим за овцами; знаю, что по неведению соделал он грех и как не ведавший сподобился отпущения грехов и вящей благодати. Но Ты, Господи, осудив мой в ведении учиненный грех, помилуй меня по преизбыточествующей благодати Твоей.
Увы, увы! Стыжусь тех, которые теперь уважают меня, чтобы не быть постыжденным пред ними за сокровенные грехи; стыжусь родивших меня, чтобы со временем не осудили они меня, давшего обет жить не по-мирскому. Хочу стать подобным той вдове, которая, долго беспокоив судию, достигла цели своей; безотвязному другу подобным хочу оказаться пред Тобою, преблагим и Единым Владыкою, чтобы обогатил Ты душу, плененную грехами. Тот просил хлеба на утоление голода, а я прошу душевного утешения; тот просил плотской пищи, а я прошу воззвания души. Как благий и преблагий, услыши глас слезного плача моего и обрати меня, чтобы принес я плод покаяния. Ороси запаление совести моей, обнови меня, состаревшегося в греховных страстях, чтобы, освободившись от рабства их, приятно воздохнуть мне воздухом свободы и с радостию и веселием прославить благость Твою.
Знаешь, Владыка, что, мало утруждая душу свою, осмеливаюсь вещать это перед Тобою. Знаю и я, грешный, что благоутробен Ты, Господи, и хочешь, чтобы переменился я, но желателен Тебе плод моего произволения; готов Ты помиловать меня, но ожидаешь моего на то расположения, ибо, милуя, хочешь научить меня и, прощая, желаешь соделать причастником Царства Твоего.
О, какое у меня бесчувствие! Какая бедность моя! О, какая грубая и оземленевшая душа! О, сердце развращенное, уста, исполненные горечи, гортань - гроб отверст (Пс. 5, 11)! Почему не помнишь ты, душа, о неизбежном пути разлучения Твоего? Почему не приготовилась к этому шествию? Почему безжалостно приближаешься к погибели? Для чего навлекаешь на себя вечные мучения? Что ты делаешь, душа, живя, как несмысленное бессловесное? Увы, как я вместо света избираю тьму? Как это удовольствие, которое сегодня у меня есть и которого завтра не будет, предпочитаю вечным и неизреченным благам? Увы, как вместо солнцезрачной оной ризы соглашаюсь лучше облечься в ризу темную и черную! Как предпочитаю Царству мрачное вселение во аде! Увы мне, грешному! Я один с ведением добровольно налагаю на себя раны. Приди, душа, сама в себя, убойся Бога, угождай Ему всякими добродетелями, чтобы не принять тебе от руки Его сугубых наказаний. Возлюби Бога твоего и мужественно шествуй путем Его.
Уразумей, душа, что век сей подобен поприщу и крепкий змий всеми мерами усиливается одержать победу; иными он бывает низложен и поруган, а иных сам низлагает и предает поруганию; одни, обманутые, им преодолеваются, а другие увенчиваются за борьбу с ним; одни, вкусив от него горечь, достигают приятностей вечной жизни, а другие, вкусив от него сладость, обретают горечь вечного мучения; одни крайнею нестяжательностию удобно приобретают над ним верх, а других легко преодолевает он привязанностию к земному. Для любящих Бога от всей души ничего не значит брань с ним, а для любящих мир трудна и невыносима брань сия. Пойми, жалкая душа, что радость, роскошь, покой века сего исполнены печали и горести, а скорби, пост, злострадание доставляют неизглаголанную радость и вечную жизнь. Обратись, душа, подвизайся в безмолвии, чтобы, когда придет час смерти и разлучения, не оказаться тебе неготовою. Помысли, душа моя, о призвании твоем и об образе жизни твоей, каково твое шествие, для чего оно и до какого предела. Все достигали конца всего земного - и твоей беззаботности будет конец.
В пяток вечером
Душа скорбная приходит к Тебе, святый Владыка, со слезами приносит Тебе жалобу на врага лютого, со смирением припадает к Тебе, прося защиты от утесняющего ее сопротивника. И поелику приходит к Тебе с неотступною мольбою, то услыши ее вскоре и, с любовию притекшую к Тебе, посети со тщанием. Если презришь ее, скорбную, она погибнет. Если замедлишь выслушать ее, угнетенную, она оскудеет в силах. Если же посетишь ее щедротами Твоими, она сохранится. Если призришь на нее, она спасется. Если послушаешь ее, она укрепится в силах. Не презри ее, чтоб не восхитил ее враг. Не помяни самых грубых огорчений, какими преогорчал я благодать Твою, милостивый Владыка, и не поступи со мною по всем делам моим, а, напротив того, даруй лучше мне, грешному, малый срок, чтобы найти мне время для истинного покаяния, благий Человеколюбец. Благодать Твоя потерпела великое множество беззаконий юности моей, да потерпит и теперь презрение, преогорчение, опрометчивость. Знаю, Господи, Самим Собою клялся Ты, что не хочешь смерти грешника, но желаешь лучше спасти его от грехов щедротами Твоими. Благодать Твоя, животолюбивый Владыка, ежедневно препобеждает благоутробием своим и щедротами своими. Милуешь и спасаешь Ты любящих Тебя. Еще же щедроты Твои повсюду проповеданы в Евангелиях и апостолами; о них вещают во всех писаниях святые отцы и учители, именитые в Церкви и не именуемые. Знаю блудного сына, Манассию, разбойника, Закхея, мытаря, блудницу, хананеянку, кровоточивую, расслабленного, слепого, Иаира, всех преднаписанных - и прихожу к Тебе; отверзи благоутробие Твое и приими меня, услади ум мой, потому что часто впадаю снова в прежние мои беззакония и, как в тине, погружен я в скверных помыслах. Благодать же Твоя, пришедши в сердце мое, находит там зловоние от скверных помыслов, почему тотчас отступает, не обретая себе входа, не может войти и вселиться во мне, как желательно ей. Омой сердце мое светоносным услаждением, чтобы пришел я в чувство. Какая благость Божия! Какое Божие человеколюбие! Как желает и побуждает всех человеков, чтобы спаслись! Пощади, Господи, непотребного раба Твоего; пощади, благоутробный Христе Спаситель, создание Твое. Если Ты, Господи, не образумишь меня, бедного, и не дашь мне сердечного просвещения, то по причине великого растления своего не в состоянии буду увидеть нерадение и расслабление свое. Но поелику утеснен я немилосердым врагом, гнетущим меня, то непрестанно со слезами, ночь и день, вопию к благости Твоей, чтобы избавила меня от сетей его, потому что каждый час угнетает душу мою блудными помыслами и вожделениями удовольствий. Твоя, Христе, сила, запретившая морским волнам, да запретит и ему, чтобы не имел он действия на меня, непотребного раба Твоего. Пошли, Владыка, благодать Твою вскоре, да отженет от раба Твоего великого змия со всеми гнусными и лукавыми его помыслами, потому что язвы, причиненные сердцу моему стрелами его, стали гнилыми струпами, а я в неразумии своем всеми мерами скрываю их. Благий Врач вопиет ко мне, не требует платы, не проливает крови моей - но леность моя не позволяет мне идти к Нему. Сам Он приходит уврачевать меня и видит, что пожираю язвы свои. И когда снедаю их, тогда каюсь, но покаяние мое не истинно.
Податель всех врачевств и Отец щедрот, Ты, Единый благий и благоутробный Бог, всегда дарующий блага просящим Тебя! Поелику сам я испытываю часто безмерные цельбы Твои и благие дары, ниспосылаемые мне каждый день (благодать целений Твоих, Владыка, безмерно обширна, и всем приходящим к Тебе подаешь Ты исцеление), то посему небоязненно умоляю благость Твою, незлобивый Господи, да снидет на меня благодать Твоя обычно, да соберет в едино ум мой и снова да исцелит страшные язвы мои. Ибо вот развлечения, заботы скоропреходящего времени занимают внимание мое и не дают мне позаботиться о вечных благах Твоих. Но Сам Ты будь долготерпелив ко мне. Ни небо, ни земля не в состоянии воздать должного вознаграждения за врачевства и благодатные дарования Твои. Ибо не имеют такой драгоценности, которою бы воздать Тебе. За слезы мои Сам Ты одаряешь, за горький плач мой даруешь мне вечное наслаждение. О, какая сила слез! Даруй, Господи, мне, недостойному рабу Твоему, слезы покаяния омыть грехи свои, чтобы просветилось сердце мое и немногими слезами изглаждено было великое рукописание, маловременным плачем угашен был огонь, возжженный мною. Ибо плачущие здесь избавлены будут от вечного плача.
Вот отвсюду собираю помыслы свои, и еще не освободился я от действия на меня лукавых духов, которые будут задерживать меня на воздушном пути. Еще не познал я тяжести множества грехов своих. Погрузившие меня в грех еще приносят плоды во плоти моей. Долго ли мне, окаянному, упиваться без вина и радеть о своем, как будто оно чужое? Как лукавый раб против господина своего, так я злоухищряюсь против собственного своего спасения, как будто другой кто понесет на себе труды мои; не хочу быть бдительным, ежедневно преогорчаю Твое долготерпение. Перед глазами у меня горечь моя; все долготерпишь Ты по великой Твоей благости.
Даруй мне, Господи, врачевство обращения, чтобы исцелиться мне от всего, что есть во мне горького. Даруй мне вступить на поприще воздержания; даруй мне в сердечном сокрушении проходить все дни жизни своей; просвети омраченные очи ума моего, чтобы с усердием войти мне в виноградник Твой, потому что время жизни моей оскудело, проведенное в суете и в помыслах срамных. Время жизни моей достигло уже единонадесятого часа. Управь, Господи, ладию купли моей и даруй разумение маломощному купцу, чтобы окончить мне куплю свою, пока есть еще у меня время. Ибо настал час разлучения, он уже пред глазами у меня, и я крайне убоялся, увидев нищету свою; вместо того чтобы радоваться, убоялся я паче.
Подлинно, душа, пришествие смерти страшно людям страстным, грешным и слабым, не старавшимся жить непорочно в этом суетном мире. Делатели и совершенные подвижники радуются в час разлучения. Имея у себя пред очами великий труд своего подвижничества, бдений, постов, покаяний, молитв, слез, вретищ, душа их ликует, что призываются они из тела своего войти в покой. Но разлучение крайне опечаливает грешника, который видит у себя пред очами свое нерадение, пищу многостяжательности. И ему вовсе не дозволяется сказать что-либо, потому что предпочтение отдается повелению. Какое раскаяние объемлет тогда сердце нерадевшего здесь о своем спасении? Увы, душа, увы! Для чего нерадишь ты о жизни своей! Внезапно будет призвание твое - что же будешь делать там, быв нерадивою здесь? Что будешь делать пред престолом праведного Судии? Как это враг окрадывает тебя и ты не разумеешь сего? Как это враг похищает у тебя небесное богатство и ты, рассеянная, не знаешь сего?
Защити меня, долготерпеливый Сын Божий и безгрешный Христе! Даруй мне, Спаситель, помышление о будущей жизни, чтоб исполнял я волю Твою. Хоть в старости соделай меня содейственником благодати Твоей, чтоб совершить мне добрую куплю на сребро, какое дал мне Ты Сам, Небесный Царь. Как я, рассеянный, предстану страшному престолу? Как я, нетерпеливый и бесплодный, окажусь сообщником принесших здесь плод праведности? Какою жизнию сделаюсь известен, когда на небесных ложах узнают друг друга святые и преподобные? Праведные, целомудренные, смиренные будут ходить во свете неприступном, а грешные, ленивые, горделивые, высокомерные, беззаботно роскошествующие - в вечном и неугасимом огне.
О несмысленная душа! О бесчувственная душа! Душа, возненавидевшая вечную жизнь свою! Долго ли будет привлекать тебя злой навык лукавых помыслов? В нерадении своем ожидаешь ты, что замедлит прийти кончина твоя, но она придет, как молния. Бодрствуй, душа моя, молясь со слезами; возопи от всего сердца своего, чтобы кончина застигла тебя обратившеюся - по молитвам Всепречистой Владычицы нашей Богородицы и всех святых Твоих, Господи, потому что благословен Ты во веки. Аминь.
В субботу вечером
Доныне и в сей самый день с постыжденным и поникшим в землю лицом дерзаю вещать Тебе, Владыка ангелов и Создатель всяческих; а я - земля и пепел, поношение человеков и уничижение людей, воистину червь, а не человек (Пс. 21, 7); я осужден, весь болезную и исполнен уныния. Как возведу взор к благости Твоей, Владыка? Как осмелюсь подвигнуть нечестивый и оскверненный язык? Как положу начало исповеди своей? Сверх меры оскорбил я, окаянный, имя Твое и жил блудно паче блудного сына, осквернил и повредил я в себе образ Твой, не соблюл гласа заповедей Твоих. В каких сперва грехах своих буду я, грешный, просить себе отпущения? В соделанных ли с ведением и несомненно неизвинительных, или в преступлении святых заповедей Твоих, или в соизволении на лукавые помыслы?
Знаю, Господи, что по причине множества душевных скверн моих и по нечистоте моей недостоин я именоваться страшным именем Твоим, не могу стать пред Тобою на молитву, не могу воззрети и видети высоту небесную, потому что отверз я дверь непристойным вожделениям и, предавшись бесчинным стремлениям, осквернил страстями бедную душу свою, злонравием воли очернил душевный хитон; весь ум мой наполнен бесовскими помыслами, всеми делами своими и помышлениями преогорчал и всегда преогорчаю благость Твою, а врагу своему, который воюет против меня, всегда угождаю и делаю приятное. Совесть моя обличает ум мой; стыдом покрываю лицо свое в сердце своем; прежде ожидающего меня суда осуждаю сам себя. С торжеством влачит меня за собою не оставляющая меня блудная жизнь, потому что всегда погрязаю в тине чревоугодия, всегда опутан скверными помыслами, с детства стал сосудом тлетворного греха и доныне, ежедневно слыша о суде и воздаянии, не хочу воспротивиться плотским похотям, но непрестанно вдаюсь в заблуждения, непрестанно делаюсь пленником. Увы мне, Господи! Худо расточил я долготерпение Твое. Увы мне! Многие годы оскорблял я Духа Твоего Святаго. Увы мне! Время жизни моей протекло во всякой суете. Но Ты, Господи, не обличай меня в ярости Твоей и ненавистных срамных дел моих не выставляй на всемирное позорище, пред всеми ангелами и человеками, к моему стыду и вечному осуждению, ибо достоин я всякого стыда и осуждения.
Как оплачу ослепление души своей? Как оплачу такое свое неведение? Как оплачу столько страстное и нераскаянное произволение свое? Подвижники упокоеваются сегодня, утешаемые Духом Святым, а я мятусь, ропща на убожество, которому причиною мое нерадение. Приложихся скотом несмысленным и уподобихся им. Наг стал я, окаянный, по лености своей, потому что чуждаюсь пребывающих в молитве и бдении. Милостию призри, Владыка, с высоты Твоей святой. Воззри на неисправимость бедной души моей и, какими Сам знаешь судьбами, помилуй, исправь меня. Как бы предстоя святому престолу славы Твоей, как бы касаясь пречистых ног Твоих, умоляю и прошу с сокрушенным сердцем: помилуй меня, милосердуя о создании Своем, обрати меня туне благодатию Твоею. Знаю, что все Ты можешь и нет ничего невозможного для Тебя. Не ожидай растленного моего произволения, потому что нет у меня усердия исправить себя. Всякое видимое и невидимое естество да плачет о мне, состаревшемся во грехах и страстях. Плачьте о мне, который на показ видящим меня целомудрен, а внутренно всегда блудодействую.
Приближилось время разрешения твоего с телом, бедная душа. Для чего ты увеселяешься чуждыми для тебя зрелищами, которые должна будешь оставить, которых будешь лишена? Чем возвеселила ты Господа, Богородицу, святых, соседей своих? Отрезвись, бедная душа, чтобы не иметь печалей и воздыханий, не плакать без пользы во веки веков. Тогда все придет тебе на ум, но не поможешь себе. Теперь время купли, в которое все покупают.
При помощи Твоей, Господи, посли и силу; обрати меня, чтобы жить мне в преподобии, по святой воле Твоей. Освяти сердце мое, соделавшееся вертепом и жилищем бесов. Недостоин я просить себе прощения, Господи. Ибо много раз давал Тебе обещания покаяться и делался лжецом, не исполнившим обещания. Много раз восставлял Ты меня, и снова я падал. Поэтому сам на себя произношу приговор и признаюсь, что достоин я всякого наказания и мучения. Сколько раз просвещал Ты омраченный ум мой и собирал воедино блуждающие помыслы мои! Но я снова возвращаюсь на худшее. Весь прихожу в трепет, размыслив о сем, и снова препобеждает меня сластолюбие. Как перечислю все дары благодати Твоей, Господи, какие получил я, жалкий, но обращал и обращаю в ничто своим нерадением? Тысячами даров исполнял Ты меня, а я, бедный, воздаю Тебе противным. Но Ты, Господи, поелику в Тебе море долготерпения и бездна у Тебя благоутробия, не дозволяй посечь меня, как бесплодную смоковницу, и не поспеши пожать меня, на поле жизни еще не созревшего; не похищай меня неготового, не поемли не возжегшего еще светильника, не бери отсюда не имеющего у себя брачного одеяния, но, как благий и человеколюбивый, помилуй меня, и дай мне время на покаяние, и пред страшным неподкупным престолом Твоим не поставь душу мою обнаженною, как жалкое позорище бесславия. Если праведник едва спасается, то где явлюсь я, несчастный и грешный? Если узок и тесен путь, вводяй в живот, то как сподобиться оных благ мне, живущему пространно, роскошному, рассеянному? Но Ты, Господи, Спаситель мой, Сын истинного Бога, как Сам знаешь, как Сам хощешь, по единой благости Твоей туне обрати меня от пребывающего во мне греха и от погибели.
К милосердию Твоему прибегаю я, изъязвленный. Приими воздыхания мои, как слезы блудницы. Ведаешь Ты, Владыка, поползновенность естества человеческого. Помяни, что от юности прилежит помышление человеку прилежно на злая (Быт. 8, 21), и не гневайся на нас, но отверзи мне руку и дверь милосердия Твоего. Нерадение мое да не одолеет человеколюбия Твоего; беспечность моя да не одолеет попечительности Твоей. Приими, Владыка, и услыши нечистое и недостойное прошение мое - Ты, спасающий на Тебя уповающих, не отвергающий моления грешных, подающий руку Свою поверженному на землю. Путеводствуй мною в страхе Твоем; дай мне слезы умиления. Мысленные очи души своей возвел я к Тебе, Господи, не отвергай меня от лица Твоего, потому что благословенно имя Твое во веки веков. Аминь.
В субботу вечером
Благодать Твоя, Господи, даровала мне изречь Тебе: как Единый благий и Создатель всех нас, прости беззакония и грехи рабу Твоему, грешному и непризнательному. Знаю, Господи, что превосхожу грехами всех человеков, но имею прибежищем все превосходящую бездну щедрот Твоих. Уверен же, что приемлешь и милуешь Ты всех приходящих к благости Твоей, и, как предведец, Владыка, провидишь сердце приходящего, и, как купца, прибывшего с великим богатством, приемлешь того, кто приходит от всей души. Ибо желаешь видеть покаяние и радуешься прилежанию подвизающихся рабов Твоих. Мне, недостойному рабу Твоему, даруй слезы, чтобы с просвещенным умом, с любовью и верою умолять мне несравненную благость Твою и исцелиться от сокровенных язв своих. Итак, покажи - и явится на мне, бедном, благоутробие Твое. Избавь меня от заслуженных мною мучений. Да будет проповедана благодать Твоя как всегда и повсюду и на бесчисленном множестве нерадивых, так и на мне. И как наполнил Ты водоносы благословением Твоим, так наполни сердце мое благодатию Твоею и благостынею Твоею. Сердобольная матерь, отвергаемая детищем своим, не презирает его, Господи, потому что препобеждает матернее сердоболие. Подобное сему видим часто на птицах, а также на скотах. Всех их создал Ты, Господи. Но они не придут на суд, а я подвергнусь наказанию даже за праздное слово, за лукавое помышление и за самое вожделение. Между тем как скоро представляется мне удовольствие, тотчас и вдруг все забываю я и, как безумный, раболепствую во всем греху; тщеславный, гневливый, расслабленный, ленивый, рассеянный, чревоугодник, сластолюбец, покрытый нечистотами, ежечасно блуждаю и не разумею того. Явление благодати Твоей, человеколюбивый Владыка, доставляет услаждение, безмолвие, умиление; хощешь или не хощешь, спаси меня, человеколюбивый, преблагий Господи, по великой благости Твоей.
В воскресенье вечером
Как бы пред страшным Твоим престолом предстоя, Господи, вижу я, осужденный, и обличение дел моих, и Твой о мне приговор, который меня, бедного, удаляя от святого лица Твоего, ввергает в невыносимые мучения. И как тогда буду взывать к Тебе, так и теперь с трепетом и со слезами вопию: праведен Ты, Судия правдивейший, и праведен суд Твой, и мне не учинено никакой неправды. Добрые святейшие ангелы, источите о мне слезы, потому что не помиловал я сам себя, презрев Божию милость, и наконец совершенно справедливо подвергаюсь наказанию. Господь предлагал мне милость, а я всегда слушал сие, не имея здравого рассудка, и теперь по справедливой причине отвращается Он от меня. С гневом, конечно, скажут тогда ангелы: "Теперь время не покаянию, но воздаянию. Увещание не имеет уже силы, недействительны и слезы покаяния, преизбыточествуют же слезы, проливаемые от мучений; не воздыхания непрестанные слышны теперь, но нескончаемое сетование. Иди же и прими горькое и тяжкое воздаяние за дела свои, горя во пламени, как нечистое вещество, и воспаляя неугасимую геенну неусыпающего зверя, лютого червя; насладись, как сын тьмы, возлюбивший вечнующую тьму; увеселяйся, взирая на черные зраки, для которых возгнушался ты вечным светом". Там, там будет непрекращающийся плач и болезненный скрежет зубов. Увы, бедная душа моя, обнаженная от всех добрых дел! Как будешь взирать на нелицеприятного Судию, на предстоящих и воспевающих архангелов, на земнородных, предстоящих обнаженными? Все, все трепещут страшного престола. Ибо суд без милости не сотворшим здесь милости. Увы! Возболезнуешь тогда, душа, но не будет ни гласа, ни послушания. Все изменится; все станет иным и примет печальный вид; осьмый начнем тогда век. Вечно будут веселиться праведные; вечно будут мучиться другие. Не возвеселили они Бога всяческих и теперь уже не то, чем казались. Здесь наконец возопием к Богу; и Он возвещал людям, споручники Его - святые.
Возвещу Тебе, Господи, все, и прости непотребному рабу, не презри жалкого моего прошения; простираю оскверненные руки, не отринь меня, кипящего страстями, но воззри на меня человеколюбиво с благосердым благоутробием Твоим; осквернил я себя сластолюбием, обесчестил душевную красоту, поработился плотским мудрованиям, погубил прежнее свое владычество, послушал врага наветника и изваял кумиры страстей, исполнял пожелания чрева, затмил светлость ума; имея честь истинного сыновства, уподобляюсь скотам несмысленным. Объемлют меня страх, трепет и ужас, когда предвижу смертное посещение, неприметно приближающееся ко всякому, а сам остаюсь неисправившимся. Из глубины взываю к тебе, Господи; припадаю и слезно воздыхаю. Будь милостив и человеколюбив ко мне, в Тебе только полагающему надежды свои. Соделай, чтобы избежал я грядущего гнева, угрожающего осуждением там. Благоволи, чтобы окаменевшая душа моя оказалась многочадною в добродетелях. Бесплодные помыслы мои истреби огнем Святаго Духа Твоего. Не посекай меня, как бесплодное древо, и не ввергай в неугасимый огнь, не обращай меня в пищу огню, как солому, но, как пшеницу, собери меня, Боже мой. Колена сердца преклоняю я, окаянный, не дерзая воззреть на небо. Прими моление нечистых уст, Единый безгрешный Создатель; Ты, Царь всяческих, всемогущий, низложивший мятежного велиара, избавь меня от всяких беззаконий. Ангелы и смертные празднуют, видя мое обращение. Презрел я живоносные заповеди Твои, обольстился делами гнусными. Не погнушайся, благий Владыка, избавить меня от рабства лукавого. С сердечным страхом умилостивляю Тебя, создавший меня по изволению Своему и туне возлюбивший меня крепко, так что ради меня и воплотился, и смерть претерпел Ты. Ныне же я, окаянный, оказываюсь не памятующим толикой любви Твоей, Избавитель; весь я соделался рабом удовольствий, осквернил тело и душу, каждый день вопию: согрешил - и не перестаю делать худое. Стою ныне пред Тобою осужденный, но даруй мне, Благий, отпущение в злых делах моих, как милостивый и человеколюбивый Бог.
Богородица Дево, Матерь Божия, врата небесные и ковчег, в Тебе имею надеждное спасение; спаси меня, Владычица, туне.
Легионы ангелов на Небесах многократно воздыхают о мне, чтоб не похищена была внезапно душа моя и чтобы не идти мне в потоки огненные. Страшные законодатели, апостолы, восседящие с Судиею как сопрестольники, меченосные и в трепет приводящие ангелы делят между собою сердца грешных. Возрыдает тогда всякое дыхание, потому что (увы!) бедствиям нет конца. Предупреди все сие, душа, подражая сетованию блудницы.
Избавь тогда меня, Спаситель, от страшного угрожения ужасными мучениями. Тебя непрестанно воспевают херувимы, четырезначными носимые серафимы. Полки небесные служебно воспевают Тебя, в Троице Единого. Ты, Отец, нерожденный Свет, имеешь собезначального Сына Твоего, имеешь совечного Духа Твоего, дающего всем дыхание жизни; как исполненный щедрот, благоутробия и благости, по молитвам мучеников, пророков, апостолов, преподобных, святителей и наши гласы приими, Отец Небесный. Господи, слава Тебе! Ему слава и держава со Всесвятым, Благим и Животворящим Духом Его, ныне, и всегда, и во веки веков! Аминь.
