ИЕРОМОНАХ ПОРФИРИЙ Глинская пустынь "О воспитании девиц в духе истинно христианском"

     Самые странные, по-видимому, обычаи у народов имеют свои причины и в существе их скрывается гораздо более благотворности, чем с первого взгляда представляется. Например, нынешнее поколение на затворничество женского пола у наших предков смотрит, как на обычай совершенно азиатский, как на предрассудок самый пагубный. Под влиянием этого предрассудка, с одной стороны, говорят, грубели наши нравы: мужчины, не удерживаемые чувством приличия, так свойственным прекрасному полу, предавались буйному веселью и пьянству. Женщины, в свою очередь, имея самый ограниченный круг понятий, не могли ни пробудить в них чувства изящного, ни дать лучшего направления их вкусу. С другой стороны, немаловажен был вред для семейной жизни и оттого, что жених не прежде мог видеть свою невесту, как под венцом, отчего супружества часто бывали несчастны. Проверим этот взгляд. Держать женщин в отдалении от мужчин действительно обычай азиатский, потому что семейная и общественная жизнь завязывалась именно на востоке. Но считать этот обычай предрассудком или порождением невежества было бы чрезвычайно несправедливо: заметим, что на нем лежит тип библейский. Все народы приняли его вместе с Откровением. А в христианстве он еще более укоренился и служил неизменною нормою воспитания девиц. Этот древний порядок вещей рушился уже в средние века, и то на Западе, в период всеобщих потрясений и столкновения языческих идей с христианскими; тогда только женщины выступили вперед и явились в обществах. Соображая эти времена и фазы образованности, весьма несправедливо было бы утверждать, что тот обычай вовлек мужчин в грубые пороки и держал в застое умственные силы женщин.
     Допустив это, надлежало бы согласиться, что все великие жены библейские, получившие воспитание под его влиянием и благотворившие самым врагам своим, по образу жизни и степени понятий стояли гораздо ниже каких-нибудь героинь средневекового запада, услаждавшихся кровавыми побоищами в цирках, где жизнь людей не имела никакой цены. Если история говорит правду, что у предков наших христианская вера господствовала во всей чистоте и что при господстве ее они были верны долгу и чести, и отличались высокими добродетелями, то по какому праву мы назовем их невежественными? Отчего станем отказывать им в чувстве высокого и прекрасного или приписывать грубые пороки? А между тем известно, что жены их получили воспитание в затворе. Стало быть, исторические указания на какие-нибудь примеры дурного поведения или разгульной жизни частных лиц тогдашнего времени свидетельствуют только о слабости в них христианского чувства, а не о том, что они сделались такими от закрытого воспитания девиц. То правда, что женщины тогда чужды были светских познаний, не были знакомы и с мирскими требованиями, зато, проникнутые чувством благочестия, мирными своими добродетелями они вполне соответствовали своему назначению. Самая особенность их жизни была не без пользы для общества: они внушали мужчинам уважение к своему полу и тем самым облагораживали их. Если нравы мужчин впоследствии в самом деле начали грубеть, если мужчины стали предаваться буйному разгулу и пьянству, то это происходило не от ограниченности понятий в женских головах, а от недостатка благородной деятельности и религиозного чувства в мужских сердцах.
     Женщины в лучшие поры Рима и Греции не отличались также ни познанием, ни вкусом; однако ж этим среди греков и римлян не задерживались успехи нравственности и просвещения. У нас прекрасный пол действует в обширном кругу понятий, отличается утонченным вкусом и в обществе занимает первое место, а успешнее ли, сравнительно с прежним поколением, влияет он на нравственность мужчин? - Нет, нынешняя молодежь кипит едва ли не большею отвагою и зазорным удальством, чем прежняя. Да не чаще ли забывается честь и всякое приличие даже в летах средних и престарелых? Самая эта фамильярность, принятая в обращении с прекрасным полом, мало говорит в его пользу: она выражает сочувствие к лицу, но никак не свидетельствует об уважении к нему. Положительно можно сказать, что жизнь предков в этом отношении для потомства будет поучительнее нашей.
     Вот и в обычае, что жених не прежде увидит свою невесту, как под венцом, выражается тоже тип патриархальный. Власть родителей в древности, как на Востоке, так и у предков наших, для детей была священна; на их благословение и предусмотрительность они так полагались, что выбор ими невест для себя считали безошибочным. И действительно, брачные союзы были тогда счастливы, потому что скрепляло их благословение родителей. А ныне, несмотря на предварительное согласие жениха и невесты, на выражение взаимной любви их и на соображение всех расчетов, заключаемые браки часто бывают нетверды. Сколько делается разводов по суду, сколько разрывов негласных, сколько с обеих сторон вероломств тайных, сколько в этом отношении сделок торговых! Следственно, и с этой стороны предки наши не заслуживают никакой укоризны. Они вполне понимали всю важность браков и не обращали их в предмет выигрыша, по примеру бездушных ростовщиков. Невеста в своем суженом и жених в своей невесте видели определение Божие. Случались, конечно, и размолвки; но они не имели важных последствий, как ныне; прекращались скоро и вознаграждались с обеих сторон взаимною нежностию, как ссоры детские.
     Из этого видно, что прочность брачных союзов зависит не столько от взаимного согласия или предварительных условий жениха и невесты, сколько от доброты характера и чистоты нравов. Где нет ни того, ни другого, там и взаимные обязательства, и самые законы, скрепляющие их, ничего не значат. Отдадим же должную справедливость обычаям предков: ими обуздывалось всякое своеволие, устранялись все поводы и случаи к соблазнам и рассеянности; эти обычаи служили испытанным руководством к правде, благочестию, вере, любви, терпению и кротости; ими поддерживался авторитет родителей; ими охранялось целомудрие супругов, чистота девиц; они были опорою и стражем семейной безопасности. По мере того, как сила их терялась, нравы видимо упадали, страсти кипели: дети начали спорить о правах с родителями, женщины и девицы стали выходить из естественных условий своей жизни, а это вызвало судорожные движения и в обществе.