И сказал им Ангел: не бойтесь; я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям (Лк. 2, 10).
     Это говорил Ангел пастырям вифлеемским, бывшим в поле в ту ночь, когда родился Господь наш Иисус Христос.
     Пастыри вифлеемские были по внешности, вероятно, не лучше или немного лучше наших нынешних пастухов, то есть чуть не последние люди в городе. Но, слушатели, какой милости они сподобились! Господь Своего Ангела посылал сказать им о рождении Иисуса Христа, и они первые из всего рода человеческого поклонились новорожденному Спасителю мира. Чем же они заслужили эту милость Божию? Конечно, не тем, что, может быть, они одни в ту ночь не спали, хотя не спали по делу нужному, честному.
     Итак, чем? Низки были они по званию и черной работой занимались, но, видно, высоки были по душе, выше многих своей добротой и чистотой. В самом деле, всмотримся в них повнимательнее, и мы это увидим.
     Ангел сказал им: «Не бойтесь; я возвещаю вам радость великую, которая будет всему народу». Итак, радость великая будет не им одним, а и всем, всему народу.
     Знаете ли, что на их месте сделали бы люди низкие, черные сердцем, черствые душою?.. «А, так не нам одним будет великая радость, а всем, всему народу! Что же нам и торопиться смотреть?» Так бы сказали и не пошли бы, и остались бы у своего дела. Не так сделали пастыри вифлеемские. Как только они услышали, что будет радость, и радость всем, не им одним, тотчас все свое оставили, бросили и пошли в Вифлеем посмотреть, что там случилось, что там за радость Божия родилась, от которой все люди будут радоваться.
     Да, человека низкого, черного сердцем, черствого душой общая радость не веселит, не занимает; он, если радуется, радуется один, вовсе не думая о других, веселы ли они. Он сыт, спокоен, доволен, а другие? Что ему другие? Лишь бы он был сыт, спокоен, доволен. Он даже и не рад бывает, когда другие радуются или когда ему надобно делить радость свою с другими. А людей, великих по доброте, по чистоте сердца и души, радует радость общая; они веселятся, когда знают, что весело всем. Да, значит, велик тот душой и сердцем, в ком отражается, вмещается радость о многих, у кого достает участия ко всем. Мал, напротив, значит, человек, низок душой, сжат и черств сердцем, когда у него нет места для радости о других, когда ему ни до кого, а только до себя.
     Мы удивляемся иногда, отчего некоторые люди не делят радостей с нами в Церкви, радостей святых, Божественных: именно это оттого, что они не чисты сердцем, не добры душой, наше веселье не по их черной душе, наше радование со всеми и о всех невместимо для их сжатого сердца. Им даже неприятно, досадно, что мы Богу служим, что мы о Господе радуемся. О, да как же это можно, не говорю досадовать, а как можно не радоваться, когда смотришь или слышишь, что человек Бога славит, Бога хвалит, поет, величает! И на язычника порадуешься, когда тот по-своему молится Богу и раздает милостыню бедным, ибо, видя это, тут же уверяешься, что Господь пошлет когда-нибудь Своего Ангела к нему сказать, что он должен делать для своего спасения (см.: Деян. 10).
     Только одни враги рода человеческого могут досадовать, не радоваться на наше служение Богу; для тех всякий Божий свет нестерпим, и всякое занятие святое противно. Так, пастыри вифлеемские, эти низкие по своему званию и занятию люди, удостоились первые увидеть и поклониться Иисусу Христу потому особенно, что были добры душой и чисты сердцем. Доброта души к Богу человека приводит, и чистые сердцем Бога узрят.
     Не подумайте, впрочем, слушатели, что доброта души и чистота сердца бывают достоянием только людей простых, низких по званию и занятию. В высших это величие еще скорее увидите. Тот, которому одному мы ныне торжественно поем вечную память, которого во все веки будут все величать благословенным, чем заслужил такую память и такое благословение, как не чистотой и добротой своею? Да, чистое сердце Александра I могло успокаиваться только миром Европы, и добрая душа его могла утешиться только радостью всего мира.
     О, старайтесь, слушатели, чтобы у вас было сердце чистое и душа добрая, чтобы все вам близки были и все доступ к вам имели; тогда будете вы Богу близки и будете иметь к Нему доступ, наконец, будете с дерзновением поклоняться Ему уже не на земле, в яслях лежащему, но на Небе, на Престоле славы сидящему с Отцем и Святым Духом. Аминь.