Чудеса в Церкви были всегда, и любое чудо всегда привлекает внимание как верующих, так и неверующих. Неверующие пытаются опровергнуть его с помощью рассудка, называемого святителем Игнатием (Брянчаниновым) лжеименным разумом, доказать, что чудо - естественное явление, либо не известное науке, либо не объясненное пока наукой. Верующие же видят в нем действие благодати Божией.

Чудеса являются свидетельством о Боге. Цель их - обратить неверующих к Богу, верных укрепить в вере. Но святой апостол предсказывает, что настанут времена, когда пророчества прекратятся, языки умолкнут (1 Кор. 13, 8). Уже в IV веке святитель Иоанн Златоуст говорил, что чудеса оскудели. Причина этого в том, что знамения суть не верующим, но неверным (1 Кор. 14, 22). Апостольская проповедь сопровождалась многочисленными знамениями. Это было необходимо, ибо она звучала в языческом мире, среди людей, не знавших Бога. Сейчас же, говорит святитель Златоуст, Евангелие проповедано по вселенной, поэтому нужда в чудесах отпала и проповедь христианства ведется другими средствами. Самое действенное из них - благочестивая жизнь христиан, жительство их по евангельским заповедям. "Знамения Божии даны были в содействие слову Божию. Знамения свидетельствовали о силе и значении слова. Существенный деятель - слово. Не нужны там знамения, где приемлется слово, по причине понятого достоинства, принадлежащего слову. Знамения - снисхождение к немощи человеческой", - пишет святитель Игнатий (Брянчанинов), епископ Ставропольский [1].

При повсеместном оскудении святых чудотворцев, о котором писали еще древние Отцы, некоторые особенности имеет православная Греция. В Греции находится Святая гора Афон, где Промыслом Божиим монашеская жизнь сохранилась до наших дней наименее поврежденной. На Святой горе спасаются подвижники почти из всех православных народов. Влияние Афона на весь православный мир огромно и вряд ли может быть до конца оценено. (Очень рекомендуем почитать книгу схиархимандрита Херувима "Из Удела Божией Матери" (Киев, 1998). На наш взгляд, это лучшая книга об Афоне из изданных в России; по своей глубине она не уступает знаменитым "Письмам Святогорца"). Но прежде всего благотворное влияние Афона испытывает на себе православная Греция. Поэтому многие греческие подвижники недавнего времени, особенно имевшие отношение к афонской духовной традиции, имели дар чудотворений. Вот что пишет известный афонский старец, наш современник, схимонах Паисий (Эзнепидис, †  1994) в предисловии к своей книге "Отцы-Святогорцы": "Очень беспокоит меня совесть моя, что я, будучи новоначальным монахом, не составил подробных записей о жизни добродетельных отцов, которые подвизались на Афоне в недавнее время. Отцы того времени имели большую веру и простоту, и большинство из них было малограмотно, но, поскольку они имели смирение и подвижнический дух, их постоянно посещало Божественное просвещение, в то время как в наш век умножения знаний логика, к сожалению, поколебала самые основы веры в людях и наполнила души вопросами и сомнениями. Тогда же почти в каждом месте можно было услышать рассказы о чудесах, и это было совершенно естественно. Находясь в такой духовной атмосфере, я не мог представить себе, что пройдет немного времени и все изменится. Меня ни разу не посетила мысль записать для последующих поколений достопамятные события и чудеса" [2].

Жития древних русских святых обилуют чудотворениями. Но при внимательном прочтении жизнеописаний святых XIX и XX вв. увидим, что, хотя они имели многоразличные дарования Духа Святого, дар чудотворения при жизни имели немногие. Таковы судьбы Божии.

Окончательно чудеса не прекратятся, свидетельством чему служит пророчество Апокалипсиса о том, что два Божиих свидетеля (по объяснению святых отцов, это будут св. пророки Энох и Илия) явятся в последние дни для обличения антихриста и будут пророчествовать тысячу двести шестьдесят дней, имея власть затворить небо, чтобы не шел дождь на землю во дни пророчествования их, и власть над водами - превращать их в кровь и поражать землю всякою язвою (Апок. 11, 3, 6). Но по сравнению с первыми веками христианства в последующие времена чудеса станут крайне редкими явлениями.

Современные православные издания публикуют множество "чудесных" случаев. Но, к сожалению, издатели в погоне за некоей духовной сенсацией не всегда проверяют их подлинность, и поэтому нередко чудеса оказываются сомнительными. Особенно часто такое случается в периодической печати.

Ни для кого не секрет, что современную Церковь едва ли не в большинстве составляют неофиты, поэтому многие православные периодические издания и телепрограммы недостаточно глубоки, поверхностно излагают события. Это естественное явление. Православная Церковь в России получила возможность говорить несколько лет назад, после десятилетий молчания. У истоков многих дореволюционных православных изданий стояли святые люди: либо непосредственно, либо благословив издателей на эту деятельность и рецензируя материалы. Однако преемственность православной журналистики, возникшей в XIX веке, была прервана вакханалией пролеткульта. Мы начинаем все сначала.

В Церковь вступают молодые силы, люди, которые учатся. Они приносят с собой свои взгляды, не всегда зрелые, порой ошибочные. И это не удивительно, по-другому и не может быть. Нельзя требовать от рок-музыканта, впервые прочитавшего Евангелие, бросить гитару. Он будет продолжать петь, но его песни отразят его путь к Богу. Кинорежиссер не уйдет из кино, но его фильмы будут отражать духовные искания. Журналист, начавший ходить в храм, скорее всего, сочтет для себя великим благом работать в православной газете. Но такой человек многого еще не знает. В его статьях духовная жизнь отразится так, как он ее понимает, то есть пока не глубоко. Ничего плохого в этом нет: лучше такие издания, чем никаких, и создание их нужно всячески приветствовать. Такие журналисты движимы бескорыстными, благородными побуждениями рассказать о Христе своим современникам, не знающим Бога.

Мы говорим о недостатках, никоим образом не желая укорить православных журналистов и писателей, надеясь, что будем услышаны и правильно поняты. Можно попытаться использовать опыт отечественных дореволюционных периодических православных изданий, обратившись к уцелевшим томам "Душеполезного чтения", "Христианского чтения", "Духовного собеседника", подшивкам "Троицких листков" и "Афонских листков". Эти издания дышат глубокой церковностью, при этом публикуемые в них материалы лишены восторженности, экзальтации, имеют здравый характер.

Необходимо трезвое отношение к чудесам. Не только Божия благодать совершает знамения. Антихрист для утверждения своей власти над миром, как известно, будет широко пользоваться чудесами. Сатана всегда принимает вид Ангела света и его служители - вид служителей правды (2 Кор. 11, 14-15). Среди прочих средств обольщения пользуются они и чудесами, стремясь произвести впечатление на зрителей и заставить их поклониться сатане. Ложные чудеса больше отталкивают, подавляют, чем приводят к познанию непостижимого. В Деяниях апостольских описан случай, когда одна служанка, одержимая бесом "пытливости", говорила всем, что апостолы - рабы Бога Вышнего, которые возвещают путь спасения (Деян. 16, 16-18). Но апостол Павел изгнал беса, не желая, чтобы бесы пророчествовали. Как объясняет святитель Иоанн Златоуст, святой апостол рассуждал, что, если бес способствует проповеди, значит, готовит какую-то кознь, как в действительности и произошло. Когда демон вышел, апостолы подверглись побоям. Святой Златоуст говорит, что, если бы беса не изгнали, обязательно случилось бы что-нибудь худшее.

Духовные писатели последнего времени, особенно святитель Игнатий Ставропольский, большое внимание уделяют обличению лжедуховности, крайне умножившейся в наше время. Лжедуховность обычно стремится привлечь к себе внимание лжечудесами. Святитель говорит, что это - диавольская уловка, цель которой - клевета на Православие. Но "ложь не может владычествовать долго" (свт. Игнатий). Нет ничего тайного, что не стало бы явным. Ложные чудеса рано или поздно разоблачаются, посрамляя тех, кто их совершал, и соблазняя тех, кто им поверил.

Господь обличал иудеев в суетном искании знамений и чудес: "Род сей, лукавый и прелюбодейный, знамения ищет, но знамение не дастся ему" (Мф. 16, 4). Несмотря на величайшие чудеса: десять казней египетских, разделившееся Чермное море при исходе израильтян из Египта, огненный столп, предводивший их в пустыне, манна, падавшая с небес, падение Иерихонских стен и множество других - еврейский народ, по свидетельству Священного Писания, остался жестоковыйным и неверующим, а впоследствии, при совершенных Господом Иисусом Христом многочисленных поразительных чудесах, их же ин никтоже сотвори (Ин. 15, 24), отверг Мессию...

Свойственно искать чудес людям поверхностным, для которых чудо, кем бы оно не совершалось, является только ярким зрелищем, эффектным шоу. Им, в сущности, безразлична истина, они не захотят потрудиться в исполнении евангельских заповедей для стяжания добродетелей. Христианство таких людей заключается в беседах за чашечкой кофе "о высоких материях". Святитель Игнатий пишет: "Слово Божие - знамение духовное, которое, будучи даровано человеку, удовлетворяет всем потребностям его спасения, соделывает пособие от вещественных знамений ненужным. Христианин, которому неизвестно такое свойство слова, обличает себя в холодности к слову, в незнании слова Божия или в мертвом знании по одной букве" [3].

Чудо не является лучшим способом проповеди. Бог ищет любви человека, произвольного, свободного следования за Ним. Чудо же может явиться неким насилием над чувствами и волей человека. Вера, пришедшая в результате чуда, если не будет подкреплена жительством по Евангельским заповедям, рано или поздно станет суеверием или даже будет потеряна. Бог открывается человеку, живущему по совести, слушающему этот чудный голос в своей душе. Укрепляется в вере человек, когда жительствует по Евангельским заповедям. "Чтобы познать значение слова, должно исполнять его. Евангельские заповеди, будучи исполняемы, немедленно начинают преобразовывать, претворять, оживотворять человека, претворять его образ мыслей, его сердечные чувствования, самое тело: живо бо слово Божие и действенно, и острейше паче всякаго меча обоюду остра, и проходящее даже до разделения души же и духа, членов же и мозгов, и судительно помышлением и мыслем сердечным (Евр. 4, 12)" [4], - пишет свт. Игнатий. Жительствуя по Евангелию, человек достигает единения с Богом. Такое жительство научает человека увидеть мир, сотворенный Господом, как величайшее Божие чудо. Настоящий христианин не ищет чудес, излишни для него и гороскопы. "Тому, кто предал себя в волю Божию, уже незачем знать будущее" (свт. Игнатий). Тщательно, с великим трудом христианин ищет одного - исполнения воли Божией. Воля Божия сокровенна в заповедях Божиих. Настоящие христиане ищут подлинных свидетельств о Боге в примерах благочестивой жизни.

В беседе "О чудесах и знамениях" святитель Игнатий, в числе других, приводит пример из жития преп. Антония Великого, когда некоторый юный инок повелевал в пустыне диким ослам: "Когда Великий услышал об этом чуде, то выразил недоверенность к душевному устроению чудотворца; не замедлило прийти известие о горестном падении инока". Древние Отцы советуют при выборе духовного наставника руководствоваться не чем иным, как благочестивой жизнью духовников: "Не должно искать таких руководителей, которые бы имели дар пророчества или прозрения, но прежде всего - истинно смиренномудрых", - пишет св. преп. Иоанн Лествичник (Слово 4, 120).

В последнее время, по предсказанию древних Отцов (святитель Нифонт Цареградский), те, которые будут поистине работать Богу, благоразумно скроют себя от людей, и не будут совершать посреди них знамений и чудес, а пойдут путем делания, растворенного смирением. Все истинные подвижники ХХ века так и поступали. Они тщательно скрывали свои духовные дарования.

Примером может послужить исповедник веры, удивительный подвижник, при жизни известный лишь очень узкому кругу людей, игумен Никон (Воробьев; † 1963), книга писем которого к духовным чадам под названием "Нам оставлено покаяние" (М., 1997) поистине стала духовным приношением современному христианству. Игумен Никон говорил желавшим духовно окормляться у него, что он не считает себя ничьим духовным отцом, что может лишь, в силу своего возраста и жизненного опыта, поделиться некоторыми знаниями. Непременным условием общения с ним батюшка ставил обязательство никому никогда о нем не говорить и никого никогда к нему не привозить. Желавшим поселиться рядом с ним, он, по своему великому смирению, говорил, что неполезно жить рядом с человеком, который знает, как надо жить, но не живет такой жизнью.

Люди, бывшие в духовном общении с отцом Никоном, вспоминают, что батюшка часто повторял: "Того духовного руководства, в котором и я, и Вы одинаково нуждаемся, сейчас нет". Он никогда не требовал слушаться его во всем, высказывал свое мнение именно как мнение, предоставляя свободу поступить иначе в случае, например, изменения обстоятельств, и никогда ничем не связывал спрашивавших у него совета. Лишь один совет батюшка высказал категорично: "Если когда-нибудь кто-нибудь из священников Вам скажет: идите за мной, я Вас буду вести по духовному пути, - бегите от него; этот человек в прелести". Видимо, такой духовник не представляет тяжести той ответственности, которую хочет на себя взять, потому что любой человек с присущими ему немощами - это прежде всего крест для пастыря. Сам же о. Никон действительно совершал чудеса и исцеления, о чем есть свидетельства, но скрывал это тщательнейшим образом.

Как пример исполнения евангельских слов: "Аще кто от мертвых воскреснет, не имут веры" (Лк. 16, 31) - о. Никон приводил слышанный им в концлагере рассказ священника, бывшего до того в Саровских лагерях. Однажды летом заключенных послали что-то копать на реке, и они внезапно увидели, что на дне речки ясно изобразилась икона Спаса Нерукотворного. Все, кто был на работах, остановились, пораженные этим, перестали копать, стояли и смотрели. Охранники прибежали разбираться, в чем дело, растолкали всех и тоже увидели икону. Тогда они приказали рыть на этом месте, чтобы снять изображение. Но оно не исчезало. Тогда его стали забрасывать... Отец Никон говорил: "Если человек не хочет поверить, то никакое чудо его не убедит".

Не только святые люди, но всякий христианин, хотящий жить благочестиво в наши непростые времена, будет сокрывать себя, избегать начальственных должностей и видного положения, чтобы в безвестности работать Богу, временами общаясь с небольшим кругом близких по духу лиц. Нам известны некоторые священники, преимущественно из числа монашествующих, которые именно из этих соображений избегают учить и проповедовать, хотя казалось бы, что это их прямая обязанность. Они не стремятся к умножению числа духовных чад, ограничиваясь теми, кого Господь уже привел к ним, а своим главным делом полагают молитву. Они считают, что пастырь - это прежде всего предстоятель у престола Господня, совершитель Божественных Таин, молитвенник за своих духовных детей. Он настолько способен руководить другими, насколько сам преуспел в молитве и духовном делании. Святитель Игнатий пророчествовал, что в последние времена засилье фарисеев в Церкви настолько увеличится, что истинные рабы Божии, спасаясь от них, вынуждены будут скрываться, так же, как Спаситель скрылся от Ирода в безвестном малолюдном Назарете.

Господь, прежде чем вознесся на небо, заповедал ученикам быть во Иерусалиме, дондеже облекутся силою свыше (Лк. 24, 49). Этим обозначается таинственное пребывание внутри себя, пребывание преимущественно в молитве и трезвении, чтении Божественных и отеческих писаний. Оно должно продолжаться до тех пор, пока благодать Божия не осенит душу явным образом. Только тогда раб Божий, облеченный благодатью, сможет выйти на проповедь Евангелия. Проповедовать может только человек духовно сильный, апостол, посланный Богом.

"Многие, - пишет преп. Исаак Сирин, - совершили знамения, воскресили мертвых, потрудились в обращении заблудших, сотворили великие чудеса, привели других к познанию Бога, а после сего сами они, оживотворившие других, впали в скверные и мерзостные страсти, умертвили самих себя... Творящих знамения, чудеса и силы в мире не приравнивай к безмолвствующим с ведением. Бездейственность безмолвия возлюби паче, нежели насыщение алчущих в мире и обращение многих народов к поклонению Богу", - говорит преп. Исаак (Сл. 56). Очевидно, что здесь заповедуется предпочесть молитвенное делание даже тем, кто действительно способен обращать народы к Богу.

Допустима проповедь благочестивых мирян, которые, живя среди людей, все равно общаются с ними. Они не в состоянии нести монашеского молитвенного делания. Лучше говорить о Боге, чем празднословить. Мы немощные люди, но Господь так устроил, что и мы должны что-то делать в этом мире, хотя наши дела всегда бывают несовершенны и с примесью страстей. Для человека же монашеского устроения проповедовать - очень большая ответственность, большой труд, опасный в духовном отношении. Поэтому за некоторую деятельность лучше вообще не браться. Многие, очень многие, взявшись проповедовать, погибли сами.

Жизнь Церкви не есть только чудеса и знамения, духовная жизнь гораздо более глубока и многогранна. Чудеса и знамения, которыми должен прославляться Господь Вседержитель, не должны служить на хуление имени Божия суеверными людьми.

Мы живем в благодатные времена духовного возрождения Православной России, которое должно по пророчествам русских и славянских святых перейти в проповедь ею слова Божия другим народам. "Может быть, еще китайцы, индусы, японцы дадут миру и Печерские Лавры, и новых Антониев и Феодосиев, и Сергиев, и Серафимов", - писал в 1925 году одному из православных парижских священников известный подвижник и духовный писатель XX века митрополит Вениамин (Федченков) [5].

Семьдесят лет коммунистических гонений, которые по своим масштабам и кровопролитности превзошли все преследования Русской Православной Церкви в совокупности, были необходимы. В жизни любого христианина, стремящегося к духовному совершенству, по свидетельству Святых Отцов, необходим период искушения его непосредственно падшими духами. Святитель Игнатий (Брянчанинов) пишет: "Искушения от лукавых духов обыкновенно попускаются после обучения искушениями от падшего естества, от мира и от человеков. Не вступив в брань с духами и не выдержав ее как должно, подвижник не может вполне расторгнуть общения с ними, потому не может достигнуть полной свободы от порабощения им в сем и будущем веке. Победитель в этой брани увенчивается особенными духовными дарованиями" [6]. Подобное происходит и с целыми христианскими народами. Период коммунистических преследований явился едва ли не самым плодоносным в истории Русской Церкви. За короткое время он дал стольких святых, скольких не дала вся предшествовавшая тысячелетняя история христианства на Руси. Да и в истории Вселенской Церкви никогда не являлось столько святых за такой короткий период.

Не было случайным и трехсотлетнее владычество язычников-татар на Руси. Как это ни парадоксально, оно промыслительно послужило к укреплению христианства, которое было принято большинством еще поверхностно, скорее, как обряд, о чем свидетельствовали бесконечные междоусобицы и остатки языческих верований среди простых людей. Народу, как и человеку, чтобы окрепнуть в вере, необходимо пройти через многочисленные страдания, искушения, испытания. Когда не на кого уповать и бессильны князи и сыны человеческие, остается только в покаянии молиться Вседержителю. Когда, волею Божией, приблизилось окончание монголо-татарского ига, Господь послал Руси преподобного Сергия Радонежского. Послал именно тогда, когда преподобный стал нужен России. Раньше бы его не поняли, не приняли, и при всей своей духовности и святости, он не был бы замечен на Руси, остался бы мало кому известен. Игумен земли Русской стоял у истоков объединения русских земель, фактически у истоков Русского Государства. Именно ученики преподобного Сергия, разошедшиеся во все концы Руси, духовно подготовили народ к объединению. И неизвестно, произошло ли бы оно вообще, если бы не было татарского ига.

В годы же коммунистических гонений, несмотря на страшные, невиданные испытания и бедствия, обрушившиеся на нашу Родину, народ, тем не менее, верил, что по окончании их наступит возрождение. Особенно поразительны слова и послания Святейшего Патриарха-Исповедника Тихона, который нигде и никогда не говорит о близком конце света. Напротив, неоднократно Святейший Тихон пророчествует, что по окончании времени испытаний и очищения скорбями русского народа в России настанет духовный рассвет: "Как быстро и детски доверчиво было падение народа русского, развращаемого много лет несвойственной нашей христианской стране жизнью и учениями, так же пламенно и чисто будет раскаяние его, и никто не будет так любезен сердцу народному, как пастырь родной его Матери Церкви, вызволившей его из египетского зла".

После периода просвещения отступившей от Бога России светом Христовой веры принятие русским народом Православия выразится прежде всего в том, что Евангелие станет основой жизни простых людей и возрождаемые ныне храмы вновь наполнятся молящимися. Постепенно православные, глубоко церковные люди займут подобающее место в управлении государством, встанут у истоков экономики, науки, культуры, политики, приобретут значительное влияние на вооруженные силы. По предсказанию греческого святого XVIII века преподобномученика Косьмы Эталосского, русские войска должны войти в Константинополь и освободить Святую Софию от магометан, а битва при этом будет такой, что Босфор будет красным от крови. В 1916 году уже был утвержден Государем Императором план освобождения Константинополя Черноморским флотом, которым командовал тогда великий русский патриот, впоследствии один из вождей Белого движения адмирал А. Колчак. Военные действия должны были начаться весной 1917 года. Но Господь, по непостижимым судьбам Своим, отложил исполнение пророчества.

Видимо, тогда и исполнятся пророчества преп. Серафима и других святых о том, что в России будет православный Государь. Все это, может быть, и кажется невероятным, но еще десять-пятнадцать лет назад никто и представить себе не мог, что будут открыты храмы и монастыри, во всеуслышание зазвучит Евангельская проповедь, свободно будут издаваться православные книги, священников будут приглашать в школы, на радио, телевидение, и станет обычным делом присутствие епископа или иерея на государственном собрании и освящение ими атомной подводной лодки или космического корабля.

Поэтому мы верим, что сбудутся слова Святых Отцов о будущем великом предназначении России. Тогда понесут русские миссионеры слово Божие народам, не знающим Бога, и для утверждения веры среди "малых сих" совершат великие знамения и чудеса. "Дух дышит, идеже хощет, и глас Его слышиши, и не веси, откуду приходит и камо идет" (Ин. 3, 8).

Аминь.

1. Творения. М., 1997. Т. IV. С.305. Ù
2. Цит. по: Отец Тихон. Последний великий русский старец на Афоне. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1997, С. 5; Архондарик под открытым небом. Свящ. Дионисий Тацис. М., 1998. С.41. Ù
3. Творения. М., 1997. Т. IV. С.312. Ù
4. Там же. С.311. Ù
5. Альфа и Омега. 1997. № 1. Ù
6. Творения. М., 1997. Т. V. С.146. Ù