Господь наш Иисус Христос сказал Своим ученикам и апостолам: "Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас" (Ин. 13, 34).
      В лице святых апостолов Христос и нам сказал эти слова – всему человечеству! Еще сказал: "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих" (Ин. 15,13).
      Христос первый воплотил эти слова в жизнь, предав в искупительную жертву Себя за спасение людей всего мира всех поколений.
      Вот наивысший предел любви, к которой призывает Господь каждого из нас.
      Апостол Павел так наставляет Ефесян: "Итак, подражайте Богу, как чада возлюбленные, и живите в любви, как и Христос возлюбил нас и предал Себя за нас в приношение и жертву Богу, в благоухание приятное" (Ефес. 5,1-2).
      Вот та красная черта, которая проходит через всю жизнь христианина-подвижника: любовь к Богу и ближним до смерти, не считаясь ни с какими жертвами.
      Святые угодники Божий жили на той же земле, обложенные той же плотию, и были во всем, кроме грехов, подобны нам.
      Кроме грехов... Два слова отделяют нас, земных, от неба, а по существу одно – грехи.
      Чтобы праведным быть, надо жить просто; не думать о зле, не желать делать зло, всячески избегать тех моментов и случаев, когда через нас невольно может быть сделано зло. Иными словами, надо жить так, чтобы, как говорится, и мухи не обидеть.
      Апостол Павел учит: "Не будь побежден злом, но побеждай зло добром" (Римл. 12, 21), а это уже нелегко. Это значит, что за зло врагам надо платить добром... Вот камень преткновения!
      Кто вмещает эту заповедь: "Любите врагов ваших" (Лк. 6, 35) и кто исполняет ее, тот и становится святым, а кто не исполняет, тот остается земным, тленным, грешным... Кто научился любить врагов и благотворить им, тот, значит, приобрел все христианские добродетели: любовь к Богу и ближним, смирение, терпение, веру, надежду и др.
      Кто любит врагов, тот с полным правом может назвать себя крестоносцем, потому что он отверг свой эгоизм, свою самость и покорно несет по стопам Христа свой жизненный крест. А крест – это наши трудности, лишения, обиды, горести, болезни и всевозможные несправедливости, которые мы должны претерпевать и беззлобно, с любовью всем прощать.
      Не правда ли, друг мой, каким трудным, тернистым и прямо-таки непроходимым кажется путь христианина-крестоносца? Но это только так кажется. Трудность пути ощущается только вначале, в момент борьбы со страстями, до победы над собой. А как только человек отбросит свое Я и начнет жить для других; как только он, познав сладость любви Христовой, посвятит всего себя служению Богу и ближним, так знай – пришел конец его трудностям.
      Когда душа ощутит благодать, хоть в малой степени, тогда она загорается любовью к Богу и ближним, а благодать приходит за дела любви. Тогда в душе водворяется мир и тишина, несмотря на все бури и невзгоды вокруг нее. Врагов она уже любит не по принуждению, а по горячему влечению сердца... За это душа получает великую благодать, и она, пребывая в блаженной любви ко всему миру, забывает весь мир...
      Нет большего счастья и блаженства, как любить Господа всем умом и всем сердцем, всем существом своим, а также любить ближнего как самого себя.
      Старец Силуан говорит: "Чем больше любовь, тем больше страданий душе; чем полнее любовь, тем полнее познание; чем горячее любовь, тем пламеннее молитва; чем совершеннее любовь, тем святее жизнь".
      Почему сказано: чем больше любовь, тем больше страданий? Не потому, что душе тяжело переносить несправедливости, когда за ее любовь платят черной неблагодарностью и даже злодеянием. Такая тяжесть бывает, как я уже сказал, в начале пути, когда в душе еще страсти кипят.
      Страдания души, познавшей любовь Христову, совсем другого рода...
      Страждет душа потому, что она видит себя неисправной пред Господом и как бы неблагодарной за Его любовь, какую ощущает в себе. Каждая пылинка греха, каждый намек на грех и тень греха мучат и терзают ее. Но больше всего страждет душа, когда благодать на некоторое время скрывает себя. О... как тяжело бывает душе в такое время!.. Преподобный Варсонофий Великий говорит: "Бог есть огонь, согревающий и разжигающий сердца и утробы. И если мы ощущаем в сердцах своих холод, который от диавола, ибо диавол холоден, то призовем Господа, и Он, пришедши, согреет наше сердце совершенной любовью не только к Нему, но и к ближнему. И от лица теплоты изгонится холод доброненавистника".
      Этот огонь есть любовь Христова – это солнце для душ человеческих: она согревает и разжигает души, ею душа живет, а без нее умирает.

      Старец Силуан пишет: "Любовь Христова горяча и не дает помнить зла. Она – великий благодатный дар душе человеческой. Она приобщает человека к райской жизни еще здесь, на земле".
      Преподобный Исаак Сириянин так характеризует человека, загоревшегося Христовой любовью: "Лицо человека как бы горит и делается радостным: его тело также согревается. Его оставляет страх, и он делается восторженным и изумленным. Страшная смерть делается для него желанною, и у него не бывает никакого отступления в размышлениях о небесном. Не замечает он окружающего материального мира и все житейские дела делает машинально; его разум всегда погружен в созерцание, и мысль его беседует с кем-то другим. Когда достигаем такой любви, тогда достигли мы Бога и путь наш совершен".
      Георгий, затворник Задонского монастыря, так пишет: "О многом, относительно себя, я был откровенен перед вами: намериваюсь и еще быть откровенным. Я провел здесь, в моем уединении, кажется, уже шесть лет, когда Господу угодно было привести мое сердце в совершенное сокрушение. Тогда думал, что уже пропал и что гнев Божий сожжет мою законопреступную душу, унывающую и не радеющую... Я впал в великое изнеможение и едва дышал – но непрестанно повторял в сердце: "Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня грешного".
      Вдруг, в одно мгновение вся немощь отпала, и огонь чистой любви коснулся моего сердца: я весь исполнился силы, чувств, приятности и радости неизъяснимой. Я до такой степени был восхищен, что уже желал, чтобы меня мучили, терзали, ругались надо мной. Желал этого, чтобы удержать в себе сладкий огонь любви ко всем. Он настолько силен и сладок, что нет ни горести, ни оскорбления, которого бы он не претворил в сладость.
      Чем более подкладывают дров в огонь, тем огонь сильнее: так действуют на нас скорби и горести, наносимые человеками. Чем более нападений, тем более сердце разгорается святой любовью. И какая свобода, какой свет! Нет слов к изъяснению: радовался бы, если бы кто лишил меня очей моих, чтобы не видеть суетного света; рад был бы, если бы кто взял меня, как преступника, и заклал в стену, чтобы мне не слышать голоса, не видеть тени человеческой".
      Сила любви, то есть степень ее горячности, определяется той жертвой, которую она способна принести ради любимого. Любовь святых была так велика, что они ради Господа жертвовали всем: раздавали имущество, оставляли родных, предавались тяжелым подвигам, а мученики даже жизнь свою отдавали за Бога.
      Таково свойство всеобъемлющей любви Христовой, что она способна обнять весь мир, забыв себя, а за Бога и ближних готова предать себя на тяжкие муки. Вот примеры такой любви:
      Апостол Павел очень скорбел за еврейский народ, который не принял Христа. Он так написал: "Истину говорю во Христе, не лгу, свидетельствует мне совесть моя в Духе Святом, что великая для меня печаль и непрестанное мучение сердцу моему: я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти, то есть Израильтян" (Рим. 9,1-5).
      А пророк Моисей молился Господу за израильский народ, который вместо Бога сделал себе золотого тельца. Он умолял Господа такими словами: "Прости им грехи их, а если нет, то изгладь и меня из книги Твоей, в которую Ты меня вписал" (Исх. 32, 32).
      Эти святые мужи готовы были пожертвовать вечным блаженством ради спасения ближних.
      Святой Иоанн Златоуст пишет: "Любовь Христова так одушевляла апостола Павла, что если бы ему предложено было потерпеть для Христа и вечные наказания, то он не отказался бы и от этого. Ведь он служил Христу не так, как мы, наемники, по страху геены и по желанию царствия; нет, объятый какою-то другою, несравненно лучшею и блаженнейшею любовью, он и терпел и делал все не для чего иного, как для того, чтобы только удовлетворить этой любви, которую он питал ко Христу...
      Христос составлял для апостолов все; ни неба, ни Царства Небесного не предпочитали они Возлюбленному. Но спросишь: как можно возлюбить так?
      Если представим себе, сколько раз оскорбляли мы Бога после бесчисленных благ, от Него полученных, и Он не переставал миловать нас, сколько раз удалялись мы от Бога, и Он не покидает нас, но Сам прибегает к нам и зовет, и влечет нас к Себе, – если размыслим о всем этом и тому подобном, то можем возжечь и в себе такую любовь".
      Вот, друг мой, какой горячей, огненной любовью к Богу и ближним пылали сердца святых. С Божией помощью будем и мы подражать им в деле благотворительности ближним, не исключая врагов, и тогда по молитвам святых торжествующей и воинствующей Церкви Господь и нас сподобит познать и приобрести эту великую добродетель – любовь Христову.