И слово Божие, и святые отцы учат нас веровать в то, что праведников в Будущей Жизни ожидают радости неизъяснимые, блаженство неизреченное. Слово Божие говорит: Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его (1 Кор. 2,9).
      Святитель Иоанн Златоуст глаголет: "Там все мир, радость, веселие, сладость... все день, все свет, вседашнее вожделение блага".
      Преподобный же Ефрем Сирин прибавляет к сему: "Там единственное, вожделенное, всегдашнее радование, вечное веселие, невечерний свет, незаходящее солнце... Там глас празднующих... там несравненная радость, о которой устам человеческим и сказать невозможно. Там нет ни печали, ни воздыхания, но всякий по данной ему благодати, в своей мере веселится внутренне". Так учат нас и слово Божие, и святые Отцы о радости неизъяснимой и блаженстве неизреченном, ожидающих праведников в Будущей Жизни. Так ли это на самом деле? Преподобный отец наш Серафим Саровский так некогда говорил одному из своих учеников: "Однажды я усладился словом Господа моего Иисуса Христа, где Он говорит: В доме Отца Моего обителей много (Ин. 14,2), то есть для тех, вторые служат Ему и прославляют Его святое имя. На этих словах Христа Спасителя я остановился и возжелал видеть эти Небесные обители и молил Господа, чтобы Он показал мне их, и Господь не лишил меня Своей милости.
      Он исполнил мое желание и прошение: вот, я восхищен был в эти обители, только не знаю – с телом или кроме тела. Бог весть, это непостижимо. А о той радости и сладости небесной, которую я вкушал там, сказать тебе невозможно". И с этими словами отец Серафим замолчал.
      В это время он склонился несколько вперед, голова его с закрытыми очами поникла долу и простертою дланью правой руки он одинаково тихо водил против сердца. Лицо его постепенно изменялось и издавало чудный свет и наконец до того просветилось, что невозможно было смотреть на него; на устах же и во всем выражении его были такая радость и восторг небесный, что поистине можно было назвать его в это время земным Ангелом и Небесным человеком.
      Во все время таинственного своего молчания он как будто что-то созерцал с умилением и слушал что-то с изумлением. Но чем именно восхищалась и наслаждалась душа праведника, знает один Бог.
      После довольно продолжительного молчания, вздохнув от глубины души, преподобный Серафим еще сказал своему ученику: "Ах, если бы ты знал, какая радость, какая сладость ожидает душу праведного на небеси, то ты решился бы во временной жизни переносить всякие скорби, гонения и клевету с благодарением... Там нет ни болезни ни печали, ни воздыхания, там радость и сладость неизглаголанные, там праведники просветятся как солнце. Но если такой небесной славы и радости не мог изъяснить и сам апостол Павел, то какой же другой язык человеческий может изъяснить красоту горнего селения, в котором водворяются праведных души?".
      Значит, правда, что и на самом деле так – есть то, о чем говорят и слово Божие, и святые отцы, есть радость неизъяснимая и блаженство неизреченное, ожидающие праведников в Будущей Жизни. Значит, правду сказал Господь Своим ученикам: Печаль ваша в радость будет (Ин. 16,20). Я увижу вас опять, и возрадуется сердце ваше, и радости вашей никто не отнимет у вас (Ин. 16,22).
      Значит, правда и то, на что указал тайновидец апостол Иоанн: И рабы Его будут служить Ему... и будут царствовать во веки веков (Откр. 22,3-5). По обетованию Самого Господа: Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем (Откр. 3,21).
      Что же прибавить ко всему сказанному? Прибавим немногое: от всей души желаем вам, чтобы вы, чаще представляя себе радости неизъяснимые и блаженство неизреченное, которые Господь уготовал любящим Его, и сами бы всем сердцем и всею душою стремились к достижению этих благ; чтобы вы помнили, что наше же жительство – на небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя (Флп. 3,20). И наконец, чтобы, помня это, живя на земле телом, в то же время жили на Небе духом. Аминь.