Свет невечерний. Сборник рассказов. Иеромонах Димитрий (Захаров).

     Выйдешь теплым августовским вечером в поле - и замираешь от запаха спеющих хлебов. А свернешь к оврагу - как медово пахнет здесь донник!
     Родные запахи... Я не могу вдыхать их спокойно. И ничто так живо и ощутимо не напоминает мне детства. Нахлыньте же на меня, милые запахи - воспоминания!..
     Вот цветет липа, и сразу я переношусь душой в прошлое, на бедный сельский погост за Окой, к дедушке и бабушке. Тихий июльский вечер после жаркого дня, все неподвижно и спокойно, лишь в светлом еще небе мелькают быстрые стрелки ласточек. Под крутыми буграми, на которых мы живем, петляет невидимо за густыми лозами речёнка, вокруг расстилаются луга и поля. И цветут, цветут старые липы - роскошное украшение убогого сельского кладбища. Все озарено мягким вечерним светом, и хочется, чтобы подольше не наступала темнота, и как-то чувствуешь всем существом, что этот гаснущий свет - лишь отблеск другого, вечного света, и, кажется, слышишь, как

Вторят росы, вдыхают травы: Свете Тихий, святыя славы... (Поликсена Соловьева)

     Стихотворение это я прочел много лет спустя, а тогда я просто чувствовал, испытывал такое ощущение по вечерам. И незаметно засыпал.
     Но вот уже утро. Повсюду солнце. Бабушка заваривает чай на листьях смородины - так и чувствую я сейчас пахучую струю смородинного пара. Удивительно силен запах смородины. Зимой, в лютый мороз, разотрешь пальцами смородинную почку, закроешь глаза - и переносишься в летний день.
     На месте разрушенной кладбищенской церкви остались ямы и крапива, покрывающая их непроходимыми зарослями. Сильно и своеобразно пахнет, особенно в начале лета. А позже, жаркими росистыми июльскими утрами, от уцелевших кустов жасмина разливается сильный дурманяще-сладкий аромат.
     И еще - запах меда. Дед, сельский священник, благочинный, был в то же время и замечательным пчеловодом. Мед у него закупал "сам" Елисеев из Москвы. Запахами воска и меда, жужжанием пчел было наполнено все вокруг: и пасека, и прохладный темноватый омшанник, и наш домишко, наскоро устроенный вместо разоренного церковного дома.
     После обеда усиливается запах подсыхающего сена, разбросанного для просушки на лужайке перед корявыми лозами. Все запахи в это время становятся какими-то жаркими, душноватыми. Ох, и не любил же я в детстве это послеобеденное время! Взрослые отдыхают, младшие братья спят, купаться запрещено - такая скука... От нечего делать срежешь себе прутьев лозняка и сидишь где-нибудь в тени, обдирая с них сырую кору. Обнажается прохладное скользкое дерево, пахнущее горьковатой влагой.
     Но вот уже слышно, как бабушка готовит вечерний чай. Попадешься ей на глаза - пошлет за шишками для самовара, за водой, наломать веник. Я лениво бреду на бугор и ломаю полынь; ее горький запах нравится мне, и всегда, даже зимой, напоминает жаркий летний день. Хороша полынь! Для меня она - как бы наша русская мимоза. Пусть она проще и неприметней настоящей южной красавицы, но зато и роднее. Почему мы мало замечаем, мало ценим простое совершенство природы? Почему так приторно, неестественно пахнут многие духи? Я думаю, что родные запахи цветов, трав, деревьев очищающе действуют на человеческую душу.
     А на Троицын день наш дом наполняется таким "русским духом" вянущих веток березы, которыми убирались к этому дню иконы.
     Не забыть и запах вынутых из печки куличей под Пасху, запах елки на Новый год.
     И еще запах детства - запах розового масла. Была у бабушки изящная коробочка из красного сафьяна. В ней хранилось поражавшее мое детское воображение своей миниатюрностью маленькое Евангелие с золотым обрезом, в тесненном золотом кожаном переплете. И там был хрустальный флакончик с капелькой розового масла откуда-то из святых мест. Бабушка иногда разрешала нам, внучатам, полюбоваться содержанием коробочки ("Только руками не сметь трогать!"), и, сталкиваясь головами, мы с наслаждением вдыхали запах роз.
      Вспоминается еще, как пахло зимним вечером, когда идешь, бывало, тихим заснеженным московским переулком мимо булочной, в которую выгружают свежеиспеченный хлеб.
     А запах грибов - белых, маслят!
     Нет, вспоминать можно бесконечно, но всего не перечислить. Многое совсем стерлось из памяти, не увидишь уже тех образов и не услышишь тех голосов, которые наполняли далекий мир детства, а вот почувствуешь иногда какой-нибудь запах - и вдруг ощутимо переносишься в то дивное время...