Глава LV
День Св.Иоасафа, 10 декабря 1916 г. Вызов
в Царское Село к Ея Императорскому Величеству
Было 4 часа дня 10 декабря. Я сидел за письменным
столом и был погружен в свои обычные занятия. Раздался телефонный звонок
и голос: «сейчас будут говорить с Вами по дворцовому проводу»...
Я взволновался, ибо никогда ни с кем не разговаривал
по этому проводу. У телефона была А.А.Вырубова, сказавшая мне:
«Императрица желает видеть Вас. Приезжайте
сегодня к 6 часам вечера во дворец»...
«Сомнений нет, – быстро пронеслось в моем
сознании, – Распутин обманул меня, отрекшись от Добровольского; нажаловался
на меня Императрице, и меня требуют к ответу»...
Однако, делать было нечего: быстро собравшись,
я поехал в Царское Село. Но странно: я не только не волновался, а, наоборот,
чувствовал себя героем; я ехал с гордым сознанием решимости сделать то,
чего не удавалось сделать другим. Я хотел сказать Ея Величеству, что не
верил никаким сплетням о Распутине, никаким жалобам на вмешательство его
в служебные дела министров, пока сам в этом не убедился; я хотел нарисовать
картину самочувствия министра, вынужденного делать выбор между долгом к
совести и опасением вызвать недовольство Императрицы, и подбирал слова,
которые бы сказали, что нельзя создавать таких коллизий, ибо иначе среди
министров не останется ни одного честного человека, и министерские портфели
будут захвачены такими же проходимцами, как Добровольский... Так я тогда
думал; а теперь краснею за свои мысли.
Вот до чего был велик гипноз имени Распутина!..
С обычною лаской и чарующей приветливостью встретила меня Императрица и
в этот раз.
«Вы знаете, кажется, все святые места в России,
– сказала мне Государыня, – и Я бы хотела посоветоваться с Вами, прежде
чем куда-нибудь поехать... Сначала Я хотела бы, вместе с дочерьми, посетить
Новгород, а потом Тихвинский монастырь. Вы, верно, знакомы с Новгородскими
святынями: скажите мне, куда Я должна заехать, а Я запишу»...
Я вспомнил, что сегодня день Св.Иоасафа, и
в словах Ея Величества увидел одно из многочисленнейших чудес Святителя...
Я был убежден и громко высказывал свои мысли, доказывая, что Их Величества
до той поры не сделают верной оценки Распутина, пока не увидят подлинных
старцев и подвижников, пока не предпримут путешествия по святым местам...
И я молил Святителя внушить Их Величествам эту мысль и, потому, в словах
Государыни Императрицы увидел ответ на просьбу, обращенную к дивному Угоднику
Божию.
Я хорошо знал Новгород... Сделав перечень
Новгородских святынь, я добавил:
«В Десятинском монастыре проживает и до сих
пор великая подвижница, 116-летняя старица Мария Михайловна... Я ездил
к ней для назидания еще будучи студентом Университета... Она пользуется
большим почитанием и слывет среди народа за прозорливую».
«Пожалуйста, запишите ее адрес: Я непременно
заеду», – сказала Императрица, подавая мне карандаш и кусочек почтовой
бумаги.
Беседа длилась долго и непринужденно. Императрица
с большим интересом выслушивала мои рассказы о посещении мною всевозможных
обителей, о встречах с подвижниками и старцами и выражала намерение объездить
эти места, сказав:
«Как непонятно, что русские так любят ездить
на заграничные курорты вместо того, чтобы посещать святые места, каких
так много в России... Тут они скорее бы набрались и физического здоровья,
и духовных сил»...
Высказав мне благодарность за полученные указания,
Императрица отпустила меня, сказав, что желает ехать в Новгород 12 декабря...
Только вернувшись домой я вспомнил, что не
спросил Государыню, должен ли я сопровождать Ея Величество в этой поездке,
или нет. На мой телефонный запрос, А.А.Вырубова ответила, что Ея Величество
желает придать Своей поездке частный характер, так как едет на богомолье.
«Вот и Распутин! – подумал я. – Императрица
даже не вспомнила о нем, как никогда и не вспоминала ни раньше, ни позже...
Распутин также сказал мне правду о Добровольском, и мои предположения,
что он нажаловался на меня Императрице, оказались навеянными той общей
атмосферой, среди которой мы все жили, атмосферой лжи, непроверенных слухов,
невысказанных сомнений и всякого рода подозрений»... Как ни велика была
вера Императрицы в Распутина, и как ни сильно было его влияние, но никто
еще не отметил того, что это влияние было ограничено тесными пределами
области, отведенной «старцам», и никогда не выходило за эти пределы. Об
этом свидетельствуют государственные взгляды Императрицы, нашедшие столь
яркое отражение в переписке Их Величеств, какие могли принадлежать только
мудрой Императрице, а не полуграмотному русскому мужику, хотя, высказывая
свои взгляды, Государыня часто и ссылалась на авторство Распутина, желая
придать ему больший вес.
Вскоре после возвращения Ея Величества из
Новгорода, А.А.Вырубова уведомила меня телеграммою о том впечатлении, какое
произвело на Императрицу посещение старицы Марии Михайловны. Я не буду
останавливаться на этом впечатлении, нашедшем отражение в «Письмах» Императрицы
к Государю; скажу лишь, что в гостиных провинциальной Новгородской аристократии
много шептались по поводу того, что Ея Величество посетила, по моему совету,
старицу, жившую в такой грязной келии... Передавая мне об этом. Императрица
сказала:
«Меня все отговаривали от посещения старицы,
находя, что ее келия, откуда она не выходила 40 лет, действительно очень
грязна; но зато душа ее чистая, и Я никогда не забуду того часа, который
провела у нее»...
Эта поездка чрезвычайно освежила Императрицу.
Последующие дни были заняты заготовлением тех подарков, какие Ея Величество,
впоследствии передала мне для вручения их как старице Марии Михайловне,
так и в те храмы, какие посетила. Я отвез их в Новгород к праздникам Рождества
Христова... Об этом скажу ниже, а сейчас вынуждаюсь сделать довольно большой
перерыв, вызванный убийством Распутина, 17 декабря 1916 года.