О созерцании и его видах О ПЯТИ СПОСОБАХ ПОЗНАНИЯ БОГА Познание Бога осуществляется пятью способами. Ибо оно исходит из тварности мира, из рассудка или природы духа, из познания божественных речений, из луча созерцания, из радости блаженнейшего видения. <О первом способе познания Бога: из тварности мира> О первом способе говорится у Апостола: «Невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы» (Рим. 1, 20.). 'Гак же и в книге Премудрости: «Дух Господа наполняет Вселенную и, как все объемлющий, знает всякое слово» (Прем. 1, 1). <О втором способе познания Бога: из рассудка или природы духа> чудесами, благодеяниями, прорицаниями. Мы должны усердно подчиняться заповедям, твердо противостоять искушениям, терпеливо выносить бичевания. Третий через чудеса обращает блуждающих, через прорицания просвещает слепых, через благодеяния воздает благочестивым; через чудеса сокрушает робких, через прорицания укрощает завистливых, через благодеяния распаляет вялых. Иудеи покоряются вследствие чудес божественному могуществу, философы простирают руки к учению высшей премудрости, язычники веруют благодаря делам милосердия. О первом и втором говорится у Апостола: «Иудеи требуют чудес, и Еллины ищут мудрости» (1 Кор. 1, 22/ О третьем говорит Господь в Евангелии: «Вы ищете М^еня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились» (Ин. 6, 26). Посредством чудес обозначается могущество божества, посредством прорицаний — природа человечности, посредством благодеяний — чувство любви. <О третьем способе познания Бога: из познания божественных речений> торый столько сделал бы для надеющихся на него» (Ис. 64, 4). И о вечности: «Блаженны живущие в доме Твоем» (Пс. 83, 5). Так же через Иова — о премудрости и могуществе: «Премудр сердцем и могут силою» (Иов. 9, 4). И через Варуха — о вечности: «Тот, Который сотворил землю на вечные времена» (Вар. 3, 32). Отсюда читаем, что пророку Иезекиилю был дан свиток, на котором были записаны песнь, плачи и проклятия. Через проклятия обозначается наказание осужденных, через плачи — раскаяние грешников, через песнь — вечная радость праведников. Также через проклятия невидимое смерти, через плачи невидимое духа, через песнь невидимое Бога. Или через проклятия горе побежденных, через плачи борьба сражающихся, через песнь — слава торжествующих. <О четвертом способе познания Бога: из луча созерцания> ` Ћ Ю ! h Ю ' h "жественной благодати, от коей в человеческом уме происходит безмятежное удовольствие. Об этом посвистывании Григорий говорит: «Посвистывание возбуждает щенков, успокаивает коней». Потому Господь через Исайю говорит о быстром обращении грешника и о восхождении от добродетели к добродетели: «И поднимет Господь знамя народам дальним, и даст знак живущему на краю земли, и вот, он легко и скоро придет». И он добавляет, с какой приятностью благодаря этому посвистыванию совершается восхождение на вершину добродетелей: «Не будет у него ни усталого, ни изнемогающею» (Ис. 5, 26-27). Так же через Исайю: «И будет в тот день, даст знак Господь мухе, которая при устье реки Египетской, и пчеле, которая в земле Ассирийской, и прилетят, и усядутся все они по долинам опустелым, и по расселинам скал, и по всем колючим кустарникам, и по всем деревам» (Ис. 7, 18-19). Посредством «мухи» и «Египта» обозначаются нечистоты прожорства и разнузданности, посредством «пчелы» и «Ассирии» — жала гордыни и дикий мед безрассудного тщеславия. Итак, Господь посвистит тем, которые, поправ цвет мира и отринув эфемерную росу плоти, с чистой совестью поспешат к Богу посредством святых желаний, следуя благочестивому смирению святых, подражая учению и любви апостолов, объемля в своем теле страдание Иисуса Христа. Посему об этих-то говорится через того же Исайю: «А надеющиеся на Гуспода обновятся в силе; поднимут крылья, как орлы, потекут — и не устанут» (Ис. 40, 31). Как они предавали члены свои в рабы нечистоте* и беззаконию для беззакония, так предают их в рабы Богу на дела святые. Это — «изменение десницы Всевышнего», это — возвращение другой дорогой к славе царствия. И Захария о том же посвистывании под тем же образом смертных говорит: «Я дам им знак и соберу их, потому что Я искупил их; они будут так же многочисленны, как прежде» (Зах. 10, 8). О ладони же Иезекииль говорит: «И в руке того мужа — трость измерения в шесть локтей с ладонью» (Иез. 40, 5). Посредством «шести локтей» изображается деятельная жизнь, ибо на шестой день были завершены все творения Бога; посредством же «ладони», которая сверх шести локтей, говорится уже о седьмом дне, под коим подразумевается покой созерцания. Рука продолжается в ладони, и пальцы на руке различаются: в «ладони» означено созерцание, в «руке» — деяние, в «пальцах» — различение. И как в ладони находят продолжение рука и пальцы, так в созерцании доброе деяние и святое различение получают продолжение и направляются. <О пятом, то есть высшем, способе познания Бога: из радости блаженнейшего видения> в-третьих, потчуется кушаниями жизни и услаждается небесными яствами. Стало быть, первое место — для раскаяния, второе — для любви, третье — для отдохновения Ведь раскаяние омывает, любовь наряжает, пиршество умиротворяет. Оттого жених в Песни 11есней взывает к пей, ей так ведено торопиться к нему. «Иди, — говорит он, — с Ливана, невеста моя! Иди с Ливана, иди!» (Песн. 4, 8). «Ливан» толкуется как «белизна». Стало быть, ей велено, чтобы она пришла, сияющая белизной, дабы предстать прекрасной перед целомудреннейшими очами прекрасного жениха, и явилась без морщины притворной дружбы, без пятна нечистоты. Потому она сама отвечает жениху в той же Песни песней: «Я принадлежу возлюбленному моему, и ко мне обращено желание его». Она также говорит: «Возлюбленный мой принадлежит мне, а я ему: он вкушает между лилиями» (Песн. 7, 11; 2, 16). Итак, да придет она в дом раскаяния очиститься, взойдет в комнату любви нарядиться, взойдет к трапезе Соломона насытиться. Да примет она в первой зеркала красоты, во второй поцелуи сладости, в третьей кушания вечного блаженства. Предшествующие роды созерцания обозначаются святыми и посредством других слов: Соломоном посредством «окна» и «решетки». Иовом — посредством «смерти» и «сна», Иезекиилем посредством «двери» и «комнаты». Наша ничтожность не позволяет рассуждать об этом, дабы не носить деревья в лес и не лить воду в море. Итак, эти ступени созерцания Апостол нарек тремя небесами, Иезекииль наименовал гремя комнатами, Моисей назвал тремя днями; Спаситель также дал им название «три дня», сказав: «Разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его» (Ин. 2, 19). Храм воздвигается в три дня: во-первых, когда душа избавляется от пороков, во-вторых, когда она оживляется добродетелями, в-третьих, когда она возносится в созерцании. Моисей же о трех днях говорит: «Мы пойдем, на три дня пути, и принесем жертву Господу Богу вашему в пустыне» (Исх. 8, 27). Это мы действительно делаем, когда попираем похоть плоти и очей и мирскую гордыню. Ведь попирать это значит приносить в жертву козла, барана, теленка. О комнатах же Иезекииль говорит: «У комнат три двери с одной стороны и три с другой» (Иез. 40, 31 ). Двери же комнаты с левой стороны представляют форму трех деятельностей, из которых первая является частной, то есть одиночной, вторая — домашней, то есть семейной, третья — государственной, то есть гражданской. Двери же с правой стороны означают три рода созерцания: первый ароматический, второй — тимьяновый, третий — курящий фимиам. В пер вом мазь снятого благочестия, во втором — цвет стыдливости и целомудрия, в третьем — благоуханная сладостность боготворящего подвига. Первый — для воздержанных святых, второй для дев, третий — для мучеников. Иов же обозначает троякий род этого созерцания посредством «смерти» и «сна». Стало быть, посредством этого троякого рода созерцания созерцает тот, кто, как Иов, умирает тремя способами, а именно для мира, для себя, в Господе: для мира — попирая его; для себя — будучи неудовлетворенным собой; в Господе — достигая блаженства. Стало быть, тот, кто умирает так, погружен, как Иов, в троякий сон. Первый сон заключается в умиротворенности всех, второй — в безмятежности каждого, третий в уравновешенности их качеств; или первый — в покое ума, второй —в терпении в несчастии, третий — в святости благочестия. В первом — высший покой религии, во втором — высшая безмятежность любви, в третьем — высшая умиротворенность блаженства. Соломон же через «окно» и «решетку» вперил неотступный взор в этот род созерцания. Три окна с решетками суть три способности души, а именно память, разум и рассудок, благодаря которым в душе производится троякое созерцание. Ведь окна раскрываются Соломоном, когда эти способности озаряются сиянием вечного света. В решетке также три ячеи: первая есть ячея благоуханий, вторая — школа небесных догматов, третья — чертог духовных внушений; первая — животворящей струи, вторая — боготворящего света, третья вечного величия. В первой душа обретает знание, во второй разумение, в третьей мудрость; в первой она помазается благочестием, во второй наставляется любовью, в третьей соединяется с бессмертным женихом. То же следует разуметь и о третьем небе, о коем читаем у Апостола: «Знаю, — говорит он, — человека, который — в теле ли — не знаю, вне ли тела — не знаю: Бог знает, — восхищен был до третьего неба, а оттуда в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать» (2 Кор. 12, 2-4). Итак, остается только видение Бога лицом к лицу, о коем мы сможем вполне сказать тогда, когда узрим Его как Он есть. Поэтому Писание говорит: «Если ты не можешь созерцать диск солнца, взгляни на него в окно Соломона» (Песн. 2, 9). М. Гарнцев, перевод, примечания, 1996. В тексте цитата соответствует Вульгате. В русском синодальном переводе: «Дух животных был в колесах». В русском переводе: «И края риз Его наполняли весь храм». В русском синодальном переводе: «Душа моя желает лучше прекращения дыхания, лучше смерти, нежели сбережения костей моих». В русском переводе: «Со мною с Ливана, невеста! со мною иди с Ливана!» В русском переводе: «он пасет между лилиями». В русском переводе: «и боковые комнаты при них, три с, одной стороны и три с другой».