А. Койре
ОЧЕРКИ
ИСТОРИИ
ФИЛОСОФСКОЙ
мысли
€ ВЛИЯНИИ ФИЛОСОФСКИХ КОНЦЕПЦИЙ
НА РАЗВИТИЕ НАУЧНЫХ ТЕОРИЙ
Перевод с французского
Я. А. Л я т к е р а
Общая редакция и предисловие
А. П. Ю ш к е в и ч а
Послесловие В. С. Ч е р н я к а
МОСКВА
«ПРОГРЕСС»
1985
ПРЕДИСЛОВИЕ РЕДАКТОРА
Особое место, которое занимает Александр Койре среди исто-
риков науки — наших старших современников, — определяется
Составитель Я. А. Л я т к е p
как необычностью его судьбы и разнообразием духовных интере-
Редактор О. Н. К е с с и д и
сов, так и влиянием, оказанным им на многих ученых Западной
Европы, в особенности Франции, и США.
Александр Владимирович Койре (1892—1964) родился в Та-
ганроге 29 августа 1892 г. Среднее образование получил в гимна-
зиях Тифлиса и Ростова-на-Дону, где, в частности, получил хоро-
шее знание классических и нескольких современных языков.
Впоследствии он с равной легкостью говорил и писал по-русски,
английски, немецки и французски. В гимназические годы Койре
серьезно увлекся философией и в 1908 г. переехал в Гёттинген,
где слушал лекции основателя феноменологической школы Э. Гус-
серля, своеобразно развивавшего тогда теорию познания, восхо-
дящую к идеалистическим системам Платона, Лейбница и Брен-
тано. Гуссерль оказал несомненное влияние на мировоззрение
молодого Койре. В течение трех лет занятий в Гёттингене он про-
слушал также лекции знаменитого Д. Гильберта по математике.
Для завершения высшего образования Койре переехал в Париж.
Роль, которую сыграло в жизни молодого А. Койре творчество
таких видных французских ученых, как П. Таннери (тогда уже
покойного), Л. Брюнсвика, П. Дюгема, Э. Мейерсона, трудно пе-
реоценить.
Первая мировая война на несколько лет прервала путь Койре
в науку. Волонтером он вступил в ряды французской армии, за-
тем перешел в русский полк и вплоть до осени 1917 г. сражался
Редакция литературы по
с немцами на юго-западном фронте России. По окончании миро-
философии и лингвистике
вой войны Койре вернулся во Францию, где у него уже сложи-
лись прочные связи в академической среде. Две работы по исто-
рии философии религии, изданные в 1922 и 1923 гг., обеспечили
Составление, перевод на русский язык, предисловие редактора, послесло-
ему первые университетские ученые степени и звания, а объеми-
вие и комментарии. «Прогресс», 1985
стый труд о немецком философе-пантеисте XV—XVI вв. Я. Бёме
(1929) — высшую докторскую степень (docteur d'état). G 1924 г.
1402000000-427
А. Койре читает курс лекций в Практической школе высших ис-
следований сначала в качестве доцента, а с января 1930 г. «дирек-
К
006(01)-85
тора исследований» (directeur de recherches), что примерно соот-
Койре,— в котором приняли участие советские авторы \ — напи-
ветствует званию старшего научного сотрудника наших академи-
санном двумя его видными учениками и друзьями И. Коэном и
ческих институтов. Вся его дальнейшая жизнь, за исключением
Р. Татоном.
перерыва, вызванного второй мировой войной, будет связана с
Помимо множества статей, посвященных научной революции,
деятельностью этой школы.
Койре выпустил несколько больших монографий, первой из кото-
Итак, первые серьезные работы А. Койре посвящены истории
рых были «Этюды о Галилее» в трех выпусках: 1. «На заре клас-
религиозно-философской мысли и истории философии вообще.
сической науки», 2. «Закон падения тел — Декарт и Галилей»,
Особое место в этот период его творчества нанимает серия публи-
3 «Галилей и закон инерции». Основную цель этой работы автор
каций, посвященных русским мыслителям И. Киреевскому (1928),
видел в том, чтобы показать, что важнейшей особенностью пере-
А. Герцену (1931), П. Чаадаеву (1927, 1933), а также распрост-
стройки науки XVI—XVII вв. явилась замена античной и средне-
ранению идей Гегеля в России (1936). Эти статьи и в еще боль-
вековой идеи о мире как конечном- и иерархически упорядочен-
шей мере две книги: «Философия и национальное движение в
ном космосе, центр которого составляет Земля как обиталище
России в начале XIX века» (La philosophie et le mouvement natio-
человека, картиной бесконечной (а следовательно, лишенной еди-
nal en Russie au début du XIXe siècle, 1929) и «Очерки истории
ного центра) однородной Вселенной. С этой заменой необходимо
философских идей в России» (Études sur l'histoire des idées phi-
связаны глубокие изменения в прежних понятиях пространства
losophiques en Russie, 1950) — вызвали особый интерес француз-
и движения и введение целого ряда ранее неизвестных понятий.
ских читателей, мало осведомленных о различных идеологических
Хотя титульный лист «Этюдов о Галилее» помечен 1939 г., фак-
течениях в России первой половины и середины прошлого столетия.
тический их тираж был готов в апреле 1940 г., когда над Фран-
В начале 30-х гг. круг интересов Койре перемещается в об-
цией уже нависла реальная угроза вторжения гитлеровских пол-
ласть истории науки. Правда, еще в 1922 г. он выступил со ста-
чищ. Койре с женой, также уроженкой России, вернулись из
тьей о парадоксах Зеноиа, в равной мере относящейся к истории
Каира во Францию, но не надолго. В июне нацисты захватили
философии, но теперь историко-научная проблематика выдвигает-
Париж, после чего наспех составленное правительство Петена —
ся в творчестве ученого па первый план. Последующие 30 лет
Лаваля капитулировало. Во Франции началось движение Сопро-
своей деятельности Койре занимается исследованием проблем,
тивления, а за ее пределами генерал де Голль, покинувший стра-
касающихся истории математики, механики, астрономии, физи-
ну, приступил к организации движения «Свободная Франция»,
ки, химии. Основное внимание он уделяет развитию научных
призванного объединить в борьбе с нацистами многочисленных
идей и их взаимосвязей. Анализируя научную революцию Ново-
французов-патриотов, находившихся за рубежом. Койре, почти
го времени XVI—XVII вв. (от Коперника через Кеплера, Гали-
сразу возвратившийся в Каир, предложил свои услуги посетив-
лея и Декарта до Ньютона и Лейбница), Койре попутно рассмат-
шему тогда египетскую столицу де Голлю. Тот рекомендовал
ривает труды Тартальи, Кавальери, Паскаля, Борелли, Гассенди
Койре направиться в США с пропагандистской миссией, где во
и т. д.
влиятельных сферах были еще сильны пропетеновские настрое-
Он участник многих научных конференций, часто выступает
ния. Долгим путем — через Индию, Тихий океан и Сан-Францис-
в Париже и вне его как с отдельными докладами, так и с цикла-
ко — супруги Койре добрались до Нью-Йорка. Свою политическую
ми лекций. С 1934 по 1940 г. Койре несколько раз посещает в ка-
миссию Койре выполнил вполне успешно и в 1942 г. вновь встре-
честве гостевого профессора Каирский университет. Устные и пе-
тился с де Голлем в Лондоне. Вместе с тем за время пребывания
чатные выступления Койре, отличающиеся глубоким научным
в США он активно включился в научную жизнь Нью-Йорка, ра-
и философским содержанием, оригинальностью и порой парадок-
ботая в Свободной школе высших исследований, организованной
сальностью выводов, создают ему большой авторитет. И хотя
группой французских и бельгийских ученых, а также в амери-
выводы Койре не всегда и, во всяком случае, не для всех прием-
канской Новой школе социальных исследований. Кроме того, он
лемы, его аргументация неизменно поучительна.
постоянно выступал с докладами и лекциями по истории науки
На основе тщательного изучения обширнейшей историко-на-
в различных университетах страны.
учпой литературы Койре создает некоторую общую методологи-
По окончании второй мировой войны Койре продолжил работу
ческую концепцию научной революции Нового времени, которая
в Практической школе высших исследований в Париже, а затем
при всей насыщенности его трудов конкретными историческими
возглавил французский Центр исследований по истории науки
данными является доминантой всего творчества Койре. Наличие
в творчестве Койре глубокой связи между историко-научными и
1 L'aventure de la science. Mélanges Alexandre Koyré. I, Paris, Hermann,
историко-философскими интересами свойственно самой его лично-
1964, p. XX—XXI. Этот сборник содержит также список трудов А. Койре,
сти как ученого. Именно об этой связи говорится во введении к
вышедших в свет до его смерти.
коллективному двухтомному сборнику статей в честь 70-летия
ы техники. Кроме того, в 1956 г. он был назначен постоянным
течественникам. Ряд советских ученых были лично знакомы с
членом Института высших исследований в Принстоне, США, и с
А. В. Койре, совместно с ним участвовали в работе различных
тех пор поочередно проводил по шесть месяцев в Париже и в
научных конференций, проходивших во второй половине 50-х гг.
Принстоне, где был освобожден от выполнения каких-либо адми-
Летом 1960 г. большая группа советских историков науки, и в их
нистративных функций. Впрочем, он принимает на себя важную
числе автор этих строк, посетила Центр исследований, возглавляе-
общественную нагрузку, заняв в том же 1956 г. пост непремен-
мый Койре, и его парижскую квартиру, где с большим радушием
ного секретаря Международной академии истории науки, членом-
была принята обоими супругами. Особенно запомнились теплые
корреспондентом которой он был с 1950 г. и действительным чле-
встречи на международном симпозиуме в Оксфорде 9—15 июля
ном с 1955 г. В этой должности Койре принимает энергичное
1961 г. Доброжелательный и отзывчивый по природе, А. В. Койре
участие в организации многочисленных международных форумов,
жадно расспрашивал своих советских коллег и друзей о жизни в
редактировании журнала академии «Archives Internationales
СССР вообще и научной в особенности. Он знал и ценил многие
d'histoire des sciences» и издании серии ее трудов.
труды советских историков науки, превосходно знал русскую
Научная деятельность Койре не ослабевала до 1962 г., когда
классику и очень любил Пушкина (во время одной из прогулок
болезнь принудила его прекратить поездки в Принстон. В этот
он без запинки прочитал наизусть все вступление к «Медному
период на передний план его творчества все более выдвигалась
всаднику»). Характерно, что за время его пребывания на посту
астрономия. В 1957 г. в США вышла одна из наиболее ярких его
непременного секретаря Международной академии истории науки
работ — «От замкнутого мира к бесконечной вселенной» (From
(1956—1961 гг.) в состав ее было избрано 10 советских ученых.
the Closed World to the Infinite Universe), а в 1961 г. капитальная
Еще при жизни труды А. В. Койре были отмечены многими
монография «Революция в астрономии. Коперник, Кеплер, Борел-
научными наградами — премиями Академии наук Института
ли» (La
Франции, медалью Сартона и другими знаками отличия. После его
Révolution astronomique: Copernic, Kepler, Borelli). На-
ряду с глубоким анализом астрономических исследований Кеплера
смерти Центру исследований в Париже, которым он руководил,
Койре впервые выявил прогрессивное значение астрономиче-
было присвоено его имя, а Международная академия учредила
ских наблюдений и идей Борелли, ранее незаслуженно оставав-
медаль Койре, присуждаемую раз в три года за наиболее выдаю-
шихся в тени. Последние годы жизни особенно много времени и
щиеся труды по истории науки и техники.
сил Койре уделял изучению наследия Ньютона и совместно с
Большинство статей и публичных выступлений А. Койре впо-
И. Коэном произвел кропотливый разбор трех прижизненных из-
следствии были объединены в три сборника: «Ньютоновские ис-
даний «Математических начал натуральной философии» Ньютона.
следования» (Études neutoniennes, 1968), первоначально издан-
Их новое издание было подготовлено со всеми изменениями, вно-
ные в США по-английски (Neutonian Studies, 1965), «Очерки по
сившимися знаменитым автором на протяжении 40 лет и весьма
истории философской мысли» (Etudes d'Histoire de la Pensée phi-
важными для изучения эволюции целого ряда принципиальных
losophique, 1961; большинство статей настоящего сборника взяты
положений Ньютона. Это чрезвычайно ценное издание «Матема-
из этой работы, что и определило его общее название) и «Очер-
тических начал», подобного которому еще не было, вышло в свет
ки по истории научной мысли» (Etudes d'Histoire de la Pensée
в двух томах в 1972 г. уже после смерти Александра Койре.
scientifique, 1966). Этим сборникам, не раз переиздававшимся,
Среди других публикаций Койре, относящихся к последним
предшествовали названные выше «Этюды о Галилее» (Études
годам его жизни, особое место занимает превосходный очерк о
Galiléennes, 1939).
развитии точных наук с 1450 по 1600 г., помещенный во втором
Эти статьи наряду с целым рядом книг являются частями
томе 4-томной «Всеобщей истории наук», вышедшей под редак-
грандиозной программы, задуманной автором: проследить все
цией Р. Татона (Histoire générale des sciences, t. II, 1958). Смерть
основные направления научно-философской мысли вплоть до со-
A. Койре, наступившая 28 апреля 1964 г. после тяжелой и про-
временности. Излагая в феврале 1951 г. итоги уже проведенных
должительной болезни, не приостановила публикацию его сочи-
и план намеченных исследований, Койре писал, что не собирает-
нений. Многие его работы не раз переиздавались наряду с тема-
ся ограничиться XVII веком, на котором тогда были сосредоточены
тическими сборниками статей, печатавшихся в различных журна-
его интересы. «История этой великой эпохи, — сказал он, — по-
лах, трудах симпозиумов и конгрессов и т. д. Здесь нельзя не
может осветить сравнительно недавние периоды, а вопросы, кото-
отметить самоотверженный труд его вдовы, Д. Н. Койре, пережив-
рыми я займусь, характеризуются, но не исчерпываются следую-
шей мужа почти на 18 лет и скончавшейся в 90-летнем возрасте.
щими темами:
Прожив более полувека во Франции и США, А. Койре всегда
Ньютонова система; расцвет и философское истолкование нью-
сохранял чувство близости к русской культуре (что нашло выра-
тонианства (до Канта и самим Кантом) ;
жение в одном из направлений его научной работы) и своим соо-
Максвеллов синтез и история теории поля;
постоянном и, вообще говоря, плодотворном взаимодействии.
происхождение и философские основания теории вероятностей:
Третьей компонентой истории идей являлась религиозная мысль—
понятие бесконечности и проблемы обоснования математики;
факт, для прежних времен несомненный. Здесь следует, однако,
философские корни современной науки и истолкования науч-
подчеркнуть, что диалектика взаимодействия между тремя на-
ного знания последних лет (позитивизм, неокантианство, форма-
званными компонентами духовной жизни человечества характе-
лизм, неореализм, платонизм)». Осуществление этой программы,
ризуется Койре иногда недостаточно объективно: моменты проти-
заключал Койре, позволило бы «лучше понять философскую и
водействия прогрессу пауки со стороны церкви, с одной стороны,
научную революцию нашего времени» '.
и идеалистических философских школ — с другой, отступают у
Не удивительно, что реализация такой программы, сформу-
него на задний план. Ибо он, если выразить его мировоззрение
лированной Койре, когда ему было почти 60 лет, была совершен-
лаконично, был платоником. Более подробно мировоззрение Кой-
но неосуществима при всей его одаренности, эрудиции и работо-
ре анализируется в статье В. С. Черняка, помещенной в конце
способности. Да и жить ему тогда оставалось немногим более
данной книги. В той же статье читатель найдет критику так на-
10 лет. Главным его свершением явилось исследование идейных
зываемого интерналпзма Койре, рассматривающего процесс
предпосылок и хода научной революции XVI—XVII вв. до Нью-
духовного развития как процесс саморазвития, вне живой связи
тона включительно. И в этой области он сделал многое и оста-
с социально-экономической историей человечества.
вил ценное научное наследие, которое выборочным образом пред-
Те стороны творчества Койре, которые вызывают у нас есте-
ставлено в сборнике статей, предлагаемом вниманию советского
ственную критику, не должны скрывать достоинств его исследо-
читателя.
вания. Его анализ средневековой натурфилософской мысли, без
Сборник состоит из 9 статей, первая из которых увидела свет
которого непонятно (да и невозможно) изучение научной
в 1922 г., хотя была закончена ранее, а последняя, написанная
революции Нового времени, отличается тонкостью и глубиной.
незадолго до кончины автора, появилась в печати посмертно — в
То же касается анализа творчества таких корифеев пауки и фило-
1965 г. В процессе перевода тексты некоторых статей (например,
софии, как Коперник, Бруно, Кеплер, Декарт, Ньютон — здесь
«Пустота и бесконечное пространство в XIV в.» или «Ньютон,
названы только несколько крупных имен. Быть может, особенно
Галилей и Платон») были несколько сокращены за счет исклю-
детально и обстоятельно изучил Койре взгляды Ньютона, и в
чения длинных латинских цитат из первоисточников, чаще всего
частности предложил тонкий и чрезвычайно интересный разбор
средневековых авторов. Сохранение этих цитат потребовало бы
знаменитого изречения автора «Математических начал натураль-
пространных разъяснений, исключение же их ни в коей мере не
ной философии», в котором тот отказывается от измышления ги-
отразилось на содержании статей А. Койре.
потез.
Наиболее ранняя по времени статья посвящена парадоксам
Подводя итог этим беглым замечаниям о жизни и творчестве
Зенона, проблеме бесконечности и непрерывности. Она знакомит
А. Койре, хотелось бы отметить, что даже а тех случаях, когда
читателя с подходом молодого Койре к этой проблеме, вызываю-
он высказывает взгляды, вызывающие возражения, чтение его
щей неослабевающий интерес и в наши дни, и уже по одному
статей, написанных к тому же всегда увлекательно, стимулирует
этому заслуживает внимания. Однако в ней не был и не мог быть
творческую мысль самого читателя. А это одно из главных до-
учтен тот колоссальный прогресс, который в дальнейшем испы-
стоинств любого научного и вообще литературного труда.
тали математическая логика и основания математики в целом.
Отсюда внимание, отведенное в этой статье интерпретации, пред-
А. П. Юшкевич
ложенной А. Бергсоном, сегодня представляется несколько арха-
ичным.
Все последующие статьи данного сборника имеют своим об-
щим предметом проблему взаимодействия философской и науч-
ной мысли, с одной стороны, и историю научной революции Но-
вого времени — с другой. Как было сказано, Койре интересовала
сама история идей как таковая. Сильной стороной его трактов-
ки истории науки и истории философии было их слитное рассмот-
рение. Он был убежден и доказывал это всем своим творчеством,
что научная и философская мысль находилась и находится в
1 К о у г é A. Éludes d'histoire de la pensée scientifique. Paris Gallimard
1973, p. 15.
10
на развитие научной мысли. Если же иной раз какой-нибудь исто-
рик позитивистской ориентации и упомянет об этом влиянии, то
лишь затем, чтобы попенять, что в былые времена философия
действительно оказывала влияние на науку и даже господство-
вала над ней, следствием чего явилась бесплодность как антич-
ной, так и средневековой науки; что только после бунта науки
против тирании философии, этой пресловутой «королевы наук»
XVII в., началось действительное совпадение прогресса в науке
О ВЛИЯНИИ ФИЛОСОФСКИХ КОНЦЕПЦИЙ
с ее последовательным освобождением от упомянутой тирании и
НА РАЗВИТИЕ НАУЧНЫХ ТЕОРИИ
иереходом на твердую эмпирическую основу; что, к сожалению,
1
это освобождение произошло далеко не сразу, так что у Декарта
и даже у Ньютона мы находим епф следы метафизических спе-
Как следует из выступления г-на Ф. Франка, доводы «за» и
куляций. Должен был наступить XIX или даже XX век, чтобы
«против» принятия некоторой научной теории не всегда сводятся
они окончательно исчезли; и если вопреки всему это все-таки
только к рассмотрению ее технической значимости, т. е. к ее спо-
произошло, то благодаря Бэкону, Огюсту Копту, Эрнсту Маху и
собности дать связное объяснение рассматриваемых явлений; за-
Венской школе.
частую это зависит от множества других факторов.
Некоторые историки идут еще дальше и утверждают, что в
Так, например, в случае астрономии Коперника дело своди-
своей основе наука как таковая — по крайней мере современная
лось не только к выбору между более простой и более сложной
ыаука — никогда реально не была связана с философией. Так,
теорией движения небесных тел: речь шла о выборе между физи-
Э. Стронг в известной работе «Процедура и метафизика»
кой Аристотеля, представлявшейся более простой, и другой физи-
(Беркли, 1936) поведал нам, что философские предисловия и
кой, казавшейся более сложной; о выборе между доверием к чув-
введения, которые великие творцы современной науки предпосы-
ственному представлению (последовательным проводником этой
лают своим трудам, чаще всего бывают не более чем данью веж*
точки зрения был Бэкон2) и отказом от такого доверия в пользу
ливости или традициям, выражением своего рода конформизма
чистого теоретизирования и т. д.
с духом времени и что там, где они обнаруживают свои искрен-
Я целиком согласен с г-ном Франком. Жаль только, что он в
ние и глубокие убеждения, эти прелиминарии имеют значение не
своих рассуждениях не пошел еще дальше и ни словом не обмол-
больше — или скажем так: имеют отношение к процедуре, т. е. к
вился о влиянии, оказываемом философской субструктурой — или
действительной работе этих великих творцов, не больше, — чем их
философским «горизонтом» — соперничающих теорий. По моему
религиозные убеждения...
глубокому убеждению, «философская субструктура» сыграла чрез-
В виде исключения можно упомянуть Э. А. Берта, автора
вычайно существенную роль, и влияние философских концепций
известных «Метафизических основ современной физической нау-
на развитие науки было столь же существенным, сколь и влия-
ки» (Лондон, 1925), который допускает наличие позитивного
ние научных концепций на развитие философии. Можно было бы
влияния и важной роли философских концепций в развитии нау-
привести множество примеров этого взаимовлияния. Один из
ки. Но даже Берт видит в них лишь своего рода подпорки, строи-
впечатляющих примеров такого рода, на котором я кратко оста-
тельные леса, которые помогают ученому конструировать и фор-
новлюсь, дает нам послекоперниковский период развития науки,
мулировать свои научные концепции, но которые, как только
который принято рассматривать как начальный этап новой науки,
здание теории возведено, могут быть убраны и в самом деле уби-
иными словами, науки, без малого три столетия господствовавшей
раются последующими поколениями.
в европейском мышлении — грубо говоря, от Галилея до Эйнштей-
Итак, какими бы пара- или ультранаучными ни были идеи,
на, Планка или Нильса Бора.
приведшие Кеплера, Декарта, Ньютона или даже Максвелла к их
Поэтому вряд ли нужно говорить, что имевшая место в вы-
открытиям, в конечном счете они либо имеют ничтожное значе-
ступлении Ф. Франка недоговоренность чревата самыми тяжелы-
ние, либо вообще не идут в счет. Что действительно имеет зна-
ми последствиями и достойна сожаления. Впрочем, такой пробел
чение, так это само открытие, установленный закон; закон дви-
является почти нормальным. Если о влиянии научной мысли на
жения планет, а не Мировая Гармония; сохранение движения, а
развитие философских концепций говорится очень много и с пол-
не Божественная Неизменность... Как сказал Г. Герц: «Теория
ным правом, ибо такое влияние очевидно и определенно — доста-
Максвелла — это уравнения Максвелла».
точно вспомнить имена Декарта, Лейбница, Канта, — то гораздо
Вслед за Бертом можно сказать, что метафизические субструк-
меньше говорят (либо почти не говорят) о влиянии философии
туры, или основания, играют в развитии научной мысли роль,
12
13
аналогичную той, которую в ней, согласно эпистемологии А. Пу-
анкаре, играют образы.
б) великие научные революции всегда определялись ката-
Это уже интересно. Со своей стороны я полагаю, что не сле-
строфой или изменением философских концепций;
в) научная мысль — речь идет о физических науках — разви-
дует слишком дурно отзываться об образах. По-моему, на самом
валась не в вакууме; это развитие всегда происходило в рамках
деле достойно удивления не то, что образы не согласуются пол-
определенных идей, фундаментальных принципов, наделенных
ностью с теоретической реальностью, а, наоборот, достоин удив-
аксиоматической очевидностью, которые, как правило, считались
ления тот факт, что такое полное согласие имеет место и что
научное воображение, или интуиция, создает эти образы столь
принадлежащими собственно философии.
Разумеется, из этого отнюдь не следует, что я отвергаю зна-
прекрасными и что они столь глубоко проникают в области (чему
чение открытия новых фактов, новой техники или, более того, на-
каждый день приносит новые подтверждения), на первый взгляд,
личия автономности или даже внутренней закономерности раз-
совершенно закрытые для интуиции, например в атом или даже
вития научной мысли. Но это уже другая история, говорить о ко-
в его ядро. Так мы обнаруживаем, что к образам возвращаются
даже те, кто, подобно Гейзенбергу, их решительно изгонял.
торой сейчас не входит в мои намерения.
Что касается вопроса о том, положительным или отрицатель-
Предположим, однако, вместе с Бертом, что философские воз-
ным было влияние философии на развитие научной мысли, то,
зрения являются не больше чем строительными лесами. Но и в
откровенно говоря, этот вопрос либо не имеет большого смысла—
этом случае — поскольку крайне редко приходится видеть, чтобы
ибо я только что со всей определенностью заявил, что наличие
здание строилось без них, — сравнение Берта приводит нас к пря-
некоей философской обстановки или среды является необходимым
мо противоположному выводу, чем тот, который он делает, а
условием существования самой науки, — либо обладает очень глу-
именно, что такие строительные леса совершенно необходимы
боким смыслом, ибо приводит нас вновь к проблеме прогресса —
для постройки, ибо они обеспечивают самую возможность таковой.
или декаданса — философской мысли как таковой.
Вне всякого сомнения, post factum научная мысль может их
Действительно, если мы ответим, что хорошие философии
отбросить, но, возможно, только для того, чтобы заменить други-
оказывают положительное влияние, а плохие — менее положи-
ми. Или, быть может, для того, чтобы просто забыть о них, по-
тельное, то мы окажемся, так сказать, между Сциллой и Хариб-
грузить в сферу подсознания на манер грамматических правил,
дой, ибо в таком случае надо обладать критерием «хорошей» фи-
о которых забывают по мере того, как осваивают язык и которые
лософии... Если же, что вполне естественно, судить по конечному
полностью исчезают из сознания с достижением полного освое-
результату, то, как полагает Декарт, в этом случае мы оказы-
ния языка.
ваемся в ситуации порочного круга.
И — чтобы больше не возвращаться к Стронгу — совершенно
Более того, следует остерегаться слишком поспешных оценок:
очевидно, что творчество Фарадея столь же мало может быть
то, что вчера представлялось превосходным, сегодня может не
объяснено исходя из факта его принадлежности к таинственной
оказаться таковым, и наоборот, то, что вчера было смехотворным,
секте сандеманьянцев, сколь творчество Гоббса — исходя из его
сегодня может оказаться совсем не таким. История демонстри-
пресвитерианства, Эйнштейна — из его иудаизма или Де Брой-
рует достаточно таких поистине ошеломляющих колебаний от од-
ля — из его католицизма (хотя было бы безрассудным отрицать
ной полярности к другой, и если она никоим образом не обучает
любое влияние: пути разума столь причудливы и неисповедимы!).
нас «воздержанию от суждений» (εποχή
Довольно часто философско-теологические высказывания великих
4), то, вне всякого сомне-
ния, она учит нас осмотрительности.
ученых XVII и XVIII вв. играют не большую роль, чем анало-
Мне могут, однако, возразить (прошу прощения, что так дол-
гичные высказывания некоторых наших современников... Но это
го останавливаюсь на предварительных замечаниях: они представ-
отнюдь не всегда так. Легко, например — или по меньшей мере·
ляются весьма существенными), что даже если я прав, т. е. если
возможно, — показать, что великая битва между Лейбницем и
даже сумею доказать — ибо до сих пор я просто утверждал это, —
Ньютоном, под знаком которой протекала первая половин»
что развитие научной мысли подвергалось влиянию — и далеко
XVIII в., в конечном счете имеет в своей основе противополож-
не тормозящему — со стороны философской мысли, то все равно
ности их теолого-метафизических позиций. Она отнюдь не была
это касается только прошлого, но отнюдь не настоящего или бу-
следствием столкновения двух тщеславий или двух техник, а про-
дущего.
сто-напросто двух философий 3.
Короче говоря, единственный урок истории состоит в том, что
Итак, история научной мысли учит пас (по крайней мере я
попытаюсь это показать), что:
из нее нельзя извлечь никакого урока. Да и вообще, что пред-
ставляет собой эта история, особенно история научной или тех-
а) научная мысль никогда не была полностью отделена от
философской мысли;
нической мысли? Кладбище ошибок, коллекцию чудищ, выбро-
шенных на свалку и пригодных разве что для фабрики вторсырья?
14
15
«Кладбище забытых теорий» или же главу «Истории человече-
Однако сегодня мы знаем — но еще не до конца осознали н
ской глупости»? Такое отношение к прошлому, более характерное
приняли, — что все это не столь уж смешно и что Аристотель был
для технарей, чем для великих мыслителей-творцов, признаемся,
гораздо более прав, чем сам это осознавал. Прежде всего, круго-
вполне нормально, хотя не столь уж неотвратимо и, менее того,
вое движение действительно представляется наиболее распростра-
оправданно. Оно вполне нормально для человека, оценивающего
ненным в мире и особо значимым; все вертится вокруг чего-либо
прошлое, давнопрошедшие времена с точки зрения настоящего
и обращается вокруг своей оси — галактики и туманности, звезды,
или будущего, к которому он устремлен в своей деятельности.
солнца и планеты, атомы и электроны... даже фотоны н те, ка-
И действительно, обращая вспять течение времени, он сталкива-
жется, не составляют исключения.
ется со старыми теориями в канун их смерти — с одряхлевшими,
Что же касается спонтанного движения тел, то благодаря
высохшими, закостенелыми. Одним словом, перед нами пред-
Эйнштейну мы знаем теперь, что ^локальная кривизна простран-
стает острогротескный образ «той, которая была прекрасной Оль-
ства превосходным образом вполне может вызывать движения
мьер», как ее создал О. Роден. Только историк обнаруживает каж-
такого рода; точно так же мы знаем (или думаем, что знаем),
дую из них в момент ее цветущей молодости, в расцвете красоты;
что наша Вселенная отнюдь не бесконечна — хотя и не имеет
лишь он, реконструируя развитие науки, схватывает теории прош-
границ, в противовес тому, что думал Аристотель, — и что вне
лого при их рождении и видит создающий их порыв творче-
этой Вселенной абсолютно ничего нет, так как нет никакого «во-
ской мысли.
вне», и что все пространство находится «внутри» («из-внутри»).
Итак, обратимся к истории.
Но об этом как раз и говорил Аристотель, который, не имея
в своем распоряжении средств римановой геометрии, ограничи-
Научная революция XVII в., знаменующая собой рождение
вался утверждением, что вне мира нет ничего — ни абсолютной
новой науки, имеет довольно сложную историю. Но поскольку я
заполненности, ни пустоты — и что все «места», т. е. все простран-
уже писал об этом в ряде работ, могу позволить себе быть крат-
ство, находятся внутри 5.
ким. Я считаю, что ей присущи следующие характерные черты:
Аристотелевская концепция не является концепцией матема-
а) развенчание Космоса, т. е. замена конечного и иерархиче-
тической— и в этом ее слабость; в этом также и ее сила: это ме-
ски упорядоченного мира Аристотеля и средних веков бесконеч-
тафизическая концепция. Аристотелевский мир не наделен гео-
ной Вселенной, связанной в единое целое благодаря идентичности
метрической кривизной, он, если можно так выразиться, искрив-
своих элементов и единообразию своих законов;
лен метафизически.
б) геометризация пространства, т. е. замещение конкретного
Современные космологи, пытаясь объяснить нам структуру
пространства (совокупности «мест») Аристотеля абстрактным
эйнштейновского или постэйнштейновского мира с его искривлен-
пространством евклидовой геометрии, которое отныне рассматри-
ным и конечным, хотя и безграничным пространством, обычно·
вается как реальное.
говорят, что все это довольно трудные математические понятия
Можно было бы добавить — но это, по существу, лишь след-
и что те из нас, кто не имеет необходимого математического обра-
ствие только что сказанного — замещение концепции движения-
зования, не в состоянии как следует их понять. Конечно, это
состояния концепцией движения-процесса.
верно. В этой связи, однако, достаточно занятным представляется
Космологические и физические концепции Аристотеля вызы-
тот факт, что, когда средневековые философы должны были разъ-
вают, вообще говоря, резко критические отзывы. Это, по-моему,
яснять профанам — или своим ученикам — космологию Аристоте-
объясняется главным образом тем, что:
ля, говорили нечто подобное, а именно: речь идет об очень труд-
а) современная наука возникла в противовес аристотелевской
ных метафизических понятиях, и те, кто не обладает соответст-
науке и в борьбе с ней;
вующим философским образованием и не умеет отвлечься от гео-
б) в нашем сознании утвердились историческая традиция и
метрических представлений, не смогут их понять и продолжают
ценностные критерии историков XVIII и XIX вв. Действительно,
задавать нелепые вопросы типа: «А что находится вне мира?».
этим последним, для которых ньютоновские концепции были не
или: «А что будет, если проткнуть палкой самую крайнюю обо-
только истинны, но также очевидны и естественны, сама идея
лочку небесного свода?»
конечного Космоса казалась смешной и абсурдной. Действитель-
Действительная трудность аристотелевской концепции состоит
но, как только не насмехались над Аристотелем за то, что тот на-
в необходимости «вместить» евклидову геометрию внутрь не-
делял мир определенными размерами; думал, что тела могут
евклидовой Вселенной, в метафизически искривленное и физиче-
двигаться, даже если их не тянут или толкают внешние силы; ве-
ски разнородное пространство. Признаемся, что Аристотель абсо-
рил, что круговое движение является особо значимым, и потому
лютно не был этим озабочен, ибо геометрия отнюдь не являлась
называл его естественным движением!
для него фундаментальной наукой о реальном мире, которая
2 А. Койре
16
17
жыражала сущность и глуоинное строение последнего; в его гла-
б) для того чтобы они были значимыми, их необходимо бес-
зах геометрия была лишь некоторой абстрактной наукой, неким
конечно экстраполировать;
вспомогательным средством для физики — истинной науки о
в) они якобы должны доказать нам существование некоторого
сущем.
явления — например, того же инерционною движения, — которое
Фундамент истинного знания о реальном мире составляет для
не только не могло и не сможет наблюдаться, но, более того, само
искомое существование которого в полном и строгом смысле сло-
него восприятие — а не умозрительные математические построе-
ния; опыт — а не априорное геометрическое рассуждение.
ва невозможно 7.
Рождение новой науки совпадает с изменением — мутацией —
Намного более сложная ситуация предстала между тем перед
философской установки, с обращением ценности, придаваемой
Платоном, который предпринял попытку сочетать идею Космоса
теоретическому познанию в сравнении с чувственным опытом,
•с попыткой сконструировать телесный мир становления, движе-
совпадает с открытием позитивного, характера понятия бесконеч-
ния и тел, отправляясь от пустоты (χωρά), или чистого, геометри-
ности. Поэтому представляется вполне приемлемым мнение, со-
зовапного пространства. Выбор между этими двумя концепция-
гласно которому инфинитизация Вселенной — «разрыв круга»,
ми — космического порядка и геометрического пространства — был
как говорит Николсон
неизбежен, хотя он и был произведен лишь позднее, в
8, или «раскалывание сферы», как я сам
XVIÎ в.,
предпочитаю это называть, — стала делом «чистого» философа
когда творцы новой науки, приняв за основу геометризацию про-
Джордано Бруно и на основании научных — эмпирических — до-
странства, вынуждены были отбросить концепцию Космоса.
водов резко оспаривалась Кеплером.
Представляется совершенно очевидным, что эта революция,
Вне всякого сомнения, Джордано Бруно не очень уж крупный
заменившая качественный мир здравого смысла и повседневного
философ и слабый ученый, а доводы, приводимые им в пользу бес-
опыта архимедовым миром формообразующей геометрии, не мо-
конечности пространства и умозрительной первичности беско-
жет быть объяснена влиянием опыта, более богатого и обширного
ио сравнению с тем опытом, которым располагали древние вооб-
нечного, не очень убедительны (Бруно не Декарт). Тем не менее·
этот пример не единственный —'· их много не только в философии,
ще и Аристотель в частности.
но и в чистой науке: вспомним Кеплера, Дальтона или даже Мак-
В самом деле, как уже довольно давно показал П. Таннери,
именно потому, что аристотелевская наука основывалась на чув-
свелла в качестве примеров того, как ошибочное рассуждение,
ственном восприятии и была действительно эмпирической, она
основанное на неточной посылке, привело к далеко идущим по-
гораздо лучше согласовывалась с общепризнанным жизненным
следствиям.
Революция XVII в., которую я некогда назвал «реваншем
опытом, чем галилеева или декартова наука. В конце концов, тя-
Платона», была на деле следствием некоторого союза. Союза Пла-
желые тела естественно падают вниз, огонь естественно взмы-
тона с Демокритом. Странный союз! Право же, случается в исто-
вает вверх, солнце и луна восходят и заходят, а брошенные тела
рии, что Великий Турок вступает в союз с Христианнейшим Ко-
не сохраняют без конца прямолинейности своего движения...
Инерционное движение не является экспериментальным фактом;
ролем (Людовиком IX) (по принципу: враги наших врагов—наши
друзья) ; или, если обратиться к истории научно-философской
на деле повседневный опыт постоянно ему противоречит.
Что касается пространственной бесконечности, то совершенно
мысли, что может быть нелепее сравнительно недавнего союза
Эйнштейн — Мах?
очевидно, что она не может быть объектом опыта. Бесконечность,
Демокритовы атомы в платоновском — или евклидовом — про-
как отметил уже Аристотель, не может быть ни задана, ни пре-
странстве: стоит об этом подумать, и отчетливо понимаешь, по-
одолена. Какой-нибудь миллиард лет ничто в сравнении с вечно-
стью; миры, открывшиеся нам благодаря гигантским телескопам
чему Ньютону понадобился бог для поддержания связи между
(даже таким, как Паломарский), в сравнении с пространственной
составными элементами своей Вселенной. Становится понятным
бесконечностью не больше, чем мир древних греков. А ведь про-
также и странный характер этой Вселенной — по крайней мере
как мы его понимаем: XIX век слишком свыкся с ним, чтобы
странственная бесконечность является существенным элементом
аксиоматической субструктуры новой науки; она включена в за-
замечать всю его странность. Материальные объекты Вселенной
Ньютона (являющиеся объектами теоретической экстраполяции)
коны движения, в частности закон инерции.
погружены в неотвратимое и непреходящее небытие абсолютного
Наконец, что касается «опытных данных», на которые ссыла-
пространства, являющееся объектом априорного знания, без ма-
ются основоположники новой науки, и особенно ее историки, то
лейшего взаимодействия с ним. В равной мере становится понят-
они ровным счетом ничего не доказывают, потому что:
ной строгая импликация этого абсолютного, вернее сказать, этих
а) так, как эти опыты были произведены — я показал это в
исследовании, посвященном измерению ускорения в XVII в.
абсолютных пространства, времени, движения, полностью позна-
6,—
ваемых только чистым мышлением через посредство относитель-
они вовсе не точны;
о*
18
2 19
дых данных — относительных пространства, времени, движения,
яого движения. Вместе с тем ньютоновская наука не может не
которые единственно нам доступны.
пользоваться этими понятиями.
Новая наука, наука Ньютона, нерасторжимо связала себя с
В ньютоновском мире и в ньютоновской науке — в противо-
концепциями абсолютного пространства, абсолютного времени,
вес тому, что думал о них Кант, который их не понял (но именно
-абсолютного движения. Ньютон — столь же хороший метафи-
.основанная на таком непонимании кантовская интерпретация
зик, сколь хороший физик и математик, — прекрасно созна-
проложила путь новой эпистемологии и метафизике, потенциаль-
вал это, впрочем, как и его великие ученики Маклорен и Эйлер
яым основаниям новой, не ньютоновской науки). — не условия
и величайший из них — Лаплас: только при наличии этих
познания определяют условия феноменологического бытия объек-
оснований его работа «Аксиомы, или Законы движения» (Axio-
тов этой науки — или сущего (des étants), — но, наоборот, объек-
mata, sive leges motus) имеет значение и даже обретает свой
смысл.
тивная структура бытия определяет роль и значение наших
познавательных способностей. Или, ^перефразируя старую форму-
Более того, история дает нам и контрпримеры. Достаточно
лу Платона, можно сказать, что в Ньютоновой науке и в Ньюто-
вспомнить Гоббса, который отрицал существование отдельного от
новом мире не человек, а бог является мерой всех вещей. После-
тел пространства и поэтому не понял новую галилееву, декартову
дователи Ньютона могли позволить себе забыть об этом, полагая,
концепцию движения. Но может быть, Гоббс — плохой пример?
что больше не нуждаются в гипотезе о боге — этих «строительных
Он не был силен в математике. Недаром Джон Валлис заметил
лесах», уже не нужных построенному зданию. Они ошиблись: ли-
однажды, что легче научить говорить глухонемого, чем разъяс-
шенный своих божественных подпорок, Ньютонов мир оказался
нить доктору Гоббсу смысл геометрического доказательства. Лейб-
непрочным и неустойчивым — столь же непрочным и неустойчи-
ниц, математический гений которого не уступал никому (nulli
вым, сколь смененный им мир Аристотеля.
secundus), является более удачным свидетелем. И вот парадок-
Обрисованная в общих чертах интерпретация истории и струк-
сальным образом именно концепция Гоббса послужила моделью
туры науки Нового времени пока еще не является общеприня-
для динамики Лейбница. Дело в том, что Лейбниц, так же как
той. Хотя, как мне представляется, она находится на пути к это-
Гоббс, никогда не допускал существования абсолютного прост-
му, все же до пункта прибытия дорога предстоит еще неблизкая.
ранства и потому так никогда и не понял истинного смысла прин-
Действительно, наиболее распространенная ныне интерпретация
ципа инерции. Но — не было бы счастья, да несчастье помогло —
достаточно отличается от представленной выше и носит зачастую
как бы иначе смог он прийти к принципу наименьшего действия?
позитивистский, прагматический характер.
Наконец, можно вспомнить не кого иного, как Эйнштейна: ясно,
Историки позитивистского направления, характеризуя твор-
что в его физике отрицание абсолютного движения и абсолют-
чество Галилея или Ньютона, делают упор на экспериментальных,
ного пространства немедленно влечет за собой отрицание прин-
ципа инерции.
эмпирических, феноменологических аспектах или сторонах их
учения, на их стремлении не доискиваться причин, а лишь выяв-
Но вернемся к Ньютону. Возможно, говорит он, что в мире не
лять законы, на отказе от вопроса «почему?» путем замены его
•существует какого-либо тела, действительно находящегося в аб-
вопросом «как?».
солютном покое; более того, если бы оно даже и существовало,
Такая интерпретация не лишена, разумеется, исторических
мы не смогли бы отличить его от тела, находящегося в равномер-
оснований. Роль эксперимента или, точнее, экспериментирования
ном движении. Точно так же, как мы не можем сейчас и не смо-
е истории науки совершенно очевидна. Труды Гильберта, Гали-
жем в будущем (вопреки тому, на что Ньютон, кажется, надеял-
лея, Бойля и т. д. изобилуют восхвалениями экспериментальных
ся) определить абсолютное — равномерное — движение тела, т. е.
методов, противопоставляемых бесплодию умозрительных спеку-
его движение по отношению к пространству; мы можем опреде-
ляций. Что же касается предпочтения, отдаваемого поискам за-
,лить только его относительное движение, т. е. его движение по-
конов, а не причин, то широко известен замечательный пассаж
отношению к другим телам, причем об абсолютном движении по-
Галилеевых «Бесед», где говорится, что было бы бесплодным и
следних — поскольку речь идет не об ускоренном, а о равномер-
бесполезным занятием обсуждать каузальные теории тяжести,
ном движении — мы столь же мало знаем, сколь и о движении
предлагаемые его предшественниками и современниками, ввиду
первого. Но это отнюдь не противоречит понятиям пространства,
того что никто не знает, что такое тяжесть — ибо это только па-
времени, абсолютного движения, а, наоборот, является строгим
звание, — и что гораздо лучше довольствоваться установлением
следствием самой их структуры. Более того, бесконечно мало
математического закона падения.
вероятно, чтобы в ньютоновском мире некое тело когда-либо на-
Всем также известен не менее замечательный пассаж из Нью-
ходилось в состоянии абсолютного покоя; и совсем уже невоз-
тоновых «Начал», где по поводу все той же тяжести, превратив-
можно, чтобы оно когда-либо находилось в состоянии равномер-
шейся к тому времени во всемирное тяготение, автор говорит, что
20
21
он «причину... свойств силы тяготения... до сих пор не мог вывести?
из явлений» и что он в этом плане «не измышляет» никаких ги-
Впрочем, к этой же прагматистской и позитивистской эписте-
потез. И продолжает: «Все же, что не выводится из явлений,
мологии прибегнул в 1543 г. Осиандер, чтобы с ее помощью за-
должно называться гипотезою, гипотезам же метафизическим,
маскировать революционное воздействие творения Коперника.
механическим, скрытым свойствам не место в экспериментальной
и именно против такой искажающей позитивистской дезинтер-
философии.
•иретации столь яростно выступал великий основатель новой
В такой философии предложения выводятся из явлений и
.астрономии Кеплер, который в само название своего выдающегося
обобщаются с помощью наведения»
труда о планете Марс включил слово ΑΙΤΙΟΛΟΓΕΤΟΣ
9. Другими словами, устанав-
11, так же
ливаемые экспериментом отношения посредством индукции
*ак Галилей и даже Ньютон, который вопреки своему знамени-
трансформируются в законы.
тому «гипотез не измышляю»12 построил в «Математических на-
Так что неудивительно, что для большого числа историков
чалах натуральной философии» не только реалистическую, но
и философов этот легалистский, феноменистический или, бо-
даже каузальную науку.
лее общо, позитивистский аспект науки Нового времени пред-
Несмотря на отказ — временный или даже окончательный 13 —
ставляется выражающим самую ее сущность или по край-
ют поиска механизма, производящего притяжение, а также несмот-
ней мере принадлежность и что они противопоставляют эту
ря на отрицание физической реальности действия на расстоянии,
« 1 0 "
науку реалистскои
Ньютон тем не менее считал притяжение реальной — трансфизи-
1J и дедуктивной науке средневековья и антич-
ности.
•ческой — силой, на которой основана «математическая сила» его
Хотелось бы, однако, выдвинуть следующие возражения про-
конструкции. Предком позитивистской (физической) науки яв-
тив этой интерпретации.
ляется не Ньютон, а Мальбранш.
1. В то время как легалистская тенденция науки Нового вре-
Действительно, отказ Ньютона от физического объяснения
мени несомненна и, более того, оказалась чрезвычайно плодотвор-
'притяжения, так что это последнее полагается неким трансфизи-
ной, позволив ученым XVIII в. посвятить себя математическому
•ческим действием, лишен смысла с позитивистской точки зрения.
исследованию фундаментальных законов Ньютоновой Вселенной—
Согласно последней, мгновенное дальнодействие, как некогда объ-
исследованию, достигшему своих вершин в замечательных трудах
яснил Э. Мах, а недавно — П. Бриджмен, вовсе не заслуживает
Лагранжа и Лапласа (хотя, по правде говоря, один из законов, а
осуждения: требовать временной или пространственной непрерыв-
именно закон тяготения, они трансформировали в соотношение
ности — значит связывать себя предрассудком.
причины и силы),—· феноменистический характер »той науки го-
Наоборот, как для Ньютона, так и для лучших его последова-
раздо менее очевиден. Действительно, причинно не объясненные—
телей действие на расстоянии через пустоту всегда было чем-то
или необъяснимые — законы устанавливают связь не между
еевозможным и, следовательно, недопустимым. Именно это убеж-
явлениями (φαινόμενα), а между мысленными объектами
дение, которое, как я только что указал, могло опираться на авто-
(νοητά). Действительно, в качестве соотносящихся (relata) или
ритет самого Ньютона, сознательно вдохновляло творчество
Б качестве оснований (fundamenta) устанавливаемых наукой ма-
Эйлера, Фарадея, Максвелла и, наконец, Эйнштейна.
тематических отношений выступают не объекты нашего повсе-
Как мы видим, не позитивистская установка, а совсем проти-
дневного быта, а абстрактные объекты — частицы и атомы Ньюто-
воположное ей новое ключевое научное понятие математического
нова мира.
реализма, фундаментальное значение которого прекрасно показал
2. Позитивистские автоинтерпретации и самоограничения на-
Эйнштейн, лежит в основании физики поля.
уки отнюдь не продукты Нового времени. Они, как установили
Итак, мне представляется правомерным сделать, хотя бы в
уже Скьяпарелли, Дюгем и другие исследователи, почти так же
первом приближении, два вывода из уроков, преподанных нам
стары, как и сама наука, и, как и все остальное — или почти как
историей.
все остальное, — были придуманы древними греками. Алексан-
1. Позитивистский отказ — уступка — является лишь этапом
дрийские астрономы объясняли, что целью астрономической нау-
временного отступления. И хотя человеческий разум в своем
ки является не открытие реального механизма движения планет,
стремлении к знанию периодически отступает на эту позицию,
который, впрочем, вообще непознаваем, а только лишь спасение
он никогда не считает ее — по крайней мере до сих пор так бы-
феноменов (σοξειν ta φαινόμενα): на базе эмпирических наблю-
ло решительной и окончательной. Рано или поздно он переста-
дений, путем некоторого ловкого математического приема — соче-
вал ставить себе в заслугу эту ситуацию. Рано или поздно он
тания системы воображаемых окружностей и движений — рас-
возвращается к своей задаче и вновь устремляется на поиски
считать и предсказать положения планет, которые можно будет
бесполезного или невозможного решения проблем, которые объяв-
наблюдать.
ляли лишенными всякого смысла, пытаясь найти причинное и
реальное объяснение установленных и принятых им законов.
22
23
2. Философская установка, которая в конечном счете оказы-
люты, не вытекающие непосредственно из самой природы вещей.
вается правильной, — это не концепция позитивистского или праг-
Зато абсолютное пространство и абсолютное время, принятые
матистского эмпиризма, а, наоборот, концепция математического
Ньютоном без колебаний (так как бог служил им основанием и
реализма; короче говоря, не концепция Бэкона или Конта, а кон-
•опорой), представились Эйнштейну ничего не значащими фанто-
цепция Декарта, Галилея и Платона.
'мами совсем не потому — как иногда говорят, — что они не ориен-
Думаю, что, располагай я временем, я мог бы привести совер-
тированы на человека (интерпретация в духе Канта представля-
шенно сходные примеры из других областей науки. Можно было·
ется мне столь же ложной, сколь и позитивистская), а потому,
бы, например, проследить за ходом развития термодинамики пос-
что они суть не что иное, как некие пустые вместилища, безо
ле Карло и Фурье (как известно, именно лекции Фурье вдохно-
всякой связи с тем, что содержится внутри. Для Эйнштейна, как
вили Огюста Конта на создание его системы) и увидеть, чем она
и для Аристотеля, время и пространство находятся во Вселенной,
стала в руках Максвелла, Больцмана и Гиббса, не забывая о ре-
.а не Вселенная «находится во» времени и пространстве. Посколь-
акции Дюгема, полное фиаско которой столь же показательно.
ку не существует непосредственного физического действия на рас-
Мы могли бы проследить за эволюцией химии, которая, не-
•стоянии (как не существует и бога, способного заменить это от-
смотря на — вполне «резонную» — оппозицию многих великих хи-
сутствие), то время связано с пространством и движение оказы-
миков, заменила закон кратных отношений лежащей в глубинной
вает воздействие на движущиеся тела. Но теперь уже ни бог, ни
основе атомистической и структурной концепцией действительно-
•человек не выступают в качестве меры всех вещей как таковых:
сти и тем самым нашла истинное объяснение этого закона.
такой мерой отныне становится сама природа.
Мы могли бы проанализировать историю периодической си-
Вот почему теория относительности — столь неудачно назван-
стемы, которую недавно мой друг и коллега Г. Башляр предста-
лая — поистине утверждает абсолютную значимость законов при-
вил нам в качестве образца «целостного плюрализма», и просле-
роды, которые должны формулироваться таким образом, чтобы
дить, чем эта система стала в руках Резерфорда, Мосли и Нильса
«5ыть познаваемыми и верными для всякого познающего субъек-
Бора.
та, — субъекта, разумеется, конечного и имманентного миру, а пе
Или возьмем, к примеру, историю принципов сохранения",
трансцендентного субъекта, каким является ньютоновский бог.
принципов, если угодно, метафизических, для подтверждения
К сожалению, у меня нет возможности развить здесь некото-
своей истинности требующих постулирования, время от времени,
рые из сделанных в отношении Эйнштейна замечаний. Но все же
существования неких гипотетических объектов — например, ней-
я считаю, что сказанного достаточно, чтобы показать абсолютную
трино, — к моменту постулирования еще не наблюденных (или
неадекватность распространенной позитивистской интерпретации
даже вообще ненаблюдаемых), с одной-единственной целью: со-
«го творчества и заставить почувствовать глубокий смысл его ре-
хранить в силе действенность этих принципов.
шительной оппозиции индетерминизму квантовой физики. И речь
Я думаю, что мы пришли бы к совершенно аналогичным вы-
здесь идет отнюдь не о каких-то личных предпочтениях или при-
водам, если бы проанализировали историю научной революции
вычках мышления: налицо противостоящие друг другу философии.
нашего времени (мне кажется, что для этого уже открывается
Вот почему сегодня, как и во времена Декарта, книга физики от-
возможность).
крывается философским трактатом.
Вне всякого сомнения, именно философские размышления
Ибо философия — быть может, и не та, которой обучают ныне
вдохновляли Эйнштейна в его творчестве, так что о нем, как и о
на философских факультетах, но так же было во времена Галилея
Ньютоне, можно сказать, что он в такой же степени философ, в
и Декарта, — вновь становится корнем дерева, стволом которого
какой и физик. Совершенно ясно, что в основе его решительного
является физика, а плодом — механика.
и даже страстного отрицания абсолютного пространства, абсо-
лютного времени и абсолютного движения (отрицания, в некото-
ром смысле являющегося продолжением того, что Гюйгенс и?
ПРИМЕЧАНИЯ
Лейбниц некогда противопоставляли этим же понятиям) лежит
1 В основу статьи положен текст речи, произнесенной А. Койре на
некоторый метафизический принцип.
•съезде Американской ассоциации содействия прогрессу пауки, состоявшем-
Но это отнюдь не означает, что абсолюты как таковые полно-
*я в Бостоне в 1954 г. Филип Франк, о выступлении которого говорит
стью упразднены. В мире Эйнштейна и в эйнштейновской теории
А. Койре, был на этом съезде в числе докладчиков. Перевод сделай по:
Здоуге A. De l'influence des conceptions philosophiques sur
имеются абсолюты (которые мы скромно именуем инвариантами
l'évolution des
tneones scientifiques. — In: K o y r é A. Études d'histoire de la pensée philo-
или константами и которые заставили бы содрогнуться от ужаса
sopinque. Paris. Armand Colin. 1961, p. 231—246. — Прим, перев.
любого ньютонианца, услышь он о них), такие, например, как
з Поэтому Бэкон отвергает теорию Коперника.
скорость света или полная энергия Вселенной, но только это абсо-
т,,ч тти.°ДР°бнее об этом см.: K o y r é A. From the Closed World to the Infi-
nite Umverse. Baltimore, 1957.
24
25
4 Εποχή (греч.) — одно из центральных понятий феноменологии Э. Гус-
серля. Подробнее см., например, реферативный сборник «Философия э! Гус-
серля и ее критика». М., 1983, в котором наряду с аналитической статьей со-
держатся рефераты десяти основных работ философа —Прим. перев
5 См.: K o y r é A. Le vide et l'espace infini au XIVe siècle. — In: Archives-
d histoire doctrinale et littéraire du moyen âge, 1949.
6 См.: K o y r é A. An experiment in measurement. — In: American Phi-
losophical Society Proceedings, 1953.
7 По определению идеал'изованного физического объекта. — Прим.
перев.
ЗАМЕТКИ О ПАРАДОКСАХ ЗЕНОНА1
8 См.: N i c h o l s o n M. The breaking of the circle. Evanston, 1950.—Cp :
К о у r é A. From the Closed World...
9 Н ь ю т о н И. Математические начала натуральной философии. — В:
Известия Николаевской морской академии, вып. V. Петроград, 1916, с. 591—
. Обсуждение аргументов — или, лучше сказать, парадоксов —
Зенона^ как и обсуждение всякой истинно философской проблемы,
10 Имеется в виду противостоявший номинализму средневековый реа-
никогда не может быть завершено. Если бы возникла нужда в
лизм, сторонники которого заявляли о реальном существовании универса-
оправдании нашего намерения вновь подвергнуть исследованию
лий, предшествующем существованию единичных вещей. — Прим. перев.
лроблему более чем двухтысячелетием давности, достаточно было
11 «Причинность» (греч.). Astronomie nova ΑΙΤΙΟΛΟΓΕΤΟΣ sive Physica
Coelestis, tradita Commentariis de motibus stellae Martis, 1609.
<5ы привести высказывание В. Брошара2, капитальное исследова-
12 Ср.: K o y r é A. Hypothèse et expérience chez Newton. — In: Bulletin
ние которого сыграло столь большую роль как в том, чтобы вновь
de la Société française de Philosophie, 1956. Ср.: C o h e n I B. Newton and
Franklin. Philadelphia, 1956.
поставить проблему на повестку дня, так и в том, чтобы вдохнуть
в старые аргументы (ибо вряд ли кто-либо сегодня стал бы по-
13 Окончательный — поскольку ищется механическое объяснение при-
тяжения; временный — поскольку оно могло бы быть сведено к поперемен-
прежнему трактовать их как «софизмы») новую жизнь. «Аргу-
ному действию немеханических (электрических) сил притяжения и оттал-
менты Зенона против движения, — говорит он, — обсуждались
кивания.
много раз. Если это является доводом в пользу того, чтобы к ним
более не возвращаться, то какая важная философская проблема
в свою очередь не заслужила бы того, чтобы быть оставленной
в стороне?»
Мы обращаемся к этому столь часто обсуждавшемуся вопросу
отнюдь не в поисках некоей новой интерпретации аргументов
диалектики Элеата, равно как и не для того, чтобы к известному
в истории бесчисленному количеству их опровержений добавить
«ще одно, столь же «успешное», как и все предыдущие. Цель это-
го небольшого исследования — показать, что поднятая Зеионом
проблема не относится к одному лишь движению: она касается
времени, пространства и движения в той мере, в какой включает
в себя понятие бесконечности и непрерывности. Эта проблема
вновь с необходимостью возникает во всех областях, где эти два
последние понятия играют хоть какую-нибудь роль, и, следова-
тельно, она имеет более общее значение, чем то, которое ей обыч-
но приписывают. Уже исходя из одного лишь этого факта, сле-
Дует сказать, что все опровержения, относящиеся только к проб-
леме движения, в самой своей основе ошибочны. По нашему
мнению, в числе авторов таких предпринятых в последнее время
попыток могут быть названы Г. Ноэль, А. Бергсон, а также — но
с иной точки зрения — Ф. Эвеллен.
1. Аргументы Зенона
Согласно ясной концепции В. Брошара, к которой мы отсы-
лаем читателя во всем, что касается интерпретации, четыре аргу-
мента Зенона представляются в форме дилеммы. Первые два
27
(«Дихотомия» и «Ахиллес и черепаха») направлены против не-
ткеншо неделимое, мгновение один и тот же пространственный-·
прерывности и бесконечной делимости времени и пространства;:
элемент должен одновременно миновать и один, и два (равнове-
два других («Стрела» и «Стадий») —против финитарной гипоте-
ликих) пространственных элемента и, следовательно, быть одно-
зы, согласно которой время и пространство состоят из некоторых
временно равным и одному, и двум элементам.
конечных, далее неделимых элементов. Напомним аргументы Зе-
нона:
2. Эквивалентность возможных интерпретаций
а) Дихотомия
Движение невозможно. Ибо до того, как движущееся достиг-
До сих пор мы следовали интерпретации В. Брошара. Однако»
нет конечной точки своего пути, оно должно преодолеть половину
мы не желаем быть связанными одной интерпретацией и вместе
расстояния, и так далее до бесконечности; а это, в современных
с тем не претендуем на то, чтобы приписать некий однозначный
терминах, равносильно утверждению, что движение предполагает
смысл аргументам Зенона и выразить аутентично мысль этого
сумму, или синтез, бесконечного числа элементов
философа. Тем более что, по нашему мнению, эти четыре аргу-
3~4,
мента, абсолютно не теряя своего значения, допускают двойную»
б) Ахиллес и черепаха
интерпретацию, в зависимости от того, производится ли послед-
Движение невозможно. Ибо самый быстрый бегун никогда не·
няя с финитарной или инфинитарной точек зрения.
сможет догнать самого медленного. Действительно, если второй
1. Действительно, даже если допустить бесконечную дели-
из них в начале движения находится на некотором расстоянии
мость пространства и времени, останется тем не менее истинным
от первого, то первый, чтобы догнать его, должен сначала достичь
утверждение, согласно которому каждому мгновению времени
точки, в которой более медленный находился в начале движения.
летящей стрелы должна соответствовать точка пространства, то
Расстояние между ними, разумеется, будет убывать. Но оно ни-
есть каждому мгновению соответствует определенное пространст-
когда не исчерпается полностью. Говоря современным языком,
венное положение стрелы. И поскольку, согласно гипотезе, ни
это означает следующее: 1. Каждое из тел должно пробежать,
пространственные, ни временные элементы не являются протя-
бесконечное количество точек (что может быть выражено прос-
женными — каждый из них представляет геометрическую точку, —
той формулой). 2. Поскольку каждой точке пути, пройденного
отсюда следует, что стрела не может двигаться, так как двигать-
Ахиллесом, соответствует точка пути, пройденного находящейся,
ся — значит переходить от точки к точке, а не находиться в одной
впереди него черепахой, и наоборот, постольку число точек в том и
из них. Более того, так как мгновение настоящего есть не что
другом случае с необходимостью должно быть равным, следова-
иное, как граница между прошлым и будущим, стрела должна
тельно, невозможно, чтобы путь, пройденный Ахиллесом, был·
претерпевать движение в этот единственно реальный, единый миг
больше пути, пройденного за это же время черепахой.
настоящего. А это означает, что она вовсе не движется. Мы рас-
полагаем бесконечным количеством пространственных положе-
в) Стрела
ний и бесконечным количеством соответствующих временных
Летящая стрела в каждое мгновение и в каждой точке траек-
моментов, что отнюдь не означает движение. Кроме того, пока
тории своего полета неподвижна. Действительно, если, согласие'
мы не сумеем завершить синтез этого бесконечного количества
финитарной гипотезе, предположить, что любой временной ин-
изолированных элементов, мы не получим и пройденного пути.
тервал и любой протяженный отрезок состоит из далее неделимых
2. Посмотрим теперь, как обстоит дело в случае «Стадия».
элементов (точек и мгновений), то стрела с необходимостью долж-
Отрицание бесконечной делимости пространства и времени не-
на всегда и везде находиться в покое. Ибо в неделимых мгнове-
только не исключает, но, наоборот, с еще большей ясностью спо-
ниях и точках пространства и времени движение пе может иметь
собствует выявлению следующего парадоксального факта: в опре-
места.
деленное мгновение только одна точка прямой В и только одна
точка прямой С проходят мимо определенной точки прямой А,
г) Стадий
так же как определенная точка прямой С совершает это по отно-
В некотором стадии расположены три равновеликих отрезка'
шению к точке прямой В. Следовательно, в каждое мгновение
прямой (состоящих из равного числа неделимых элементов). Один
точке О прямой В соответствует одна и только одна точка пря-
из них неподвижен, два других движутся параллельно ему, но в
мой 6; и, несмотря на это, прямая С целиком перемещается отно-
противоположных направлениях. В этом случае, в соответствий
сительно точки О, в то время как прямая А относительно этой же·
с финитарной гипотезой, «половина, — говорит Зенон, — должна
очки перемещается только наполовину. Следовательно, половина
равна целому.
быть равна целому», так как в одно определенное, по предполо-
28
29
Возьмем две произвольные точки а и Ь. Одним неделимым дви-
3. Теперь обратимся к аргументу «Ахиллес», предположив на
жением и, следовательно, в некий неделимый момент времени
• гей раз, что пространство и время состоят из конечного числа
элемент Ьп, находившийся под элементом а", окажется под эле-
неделимых элементов. И в этом случае всегда также остается
ментом а""1; то же самое произойдет со всеми остальными точка-
верным тот факт, что в каждое данное мгновение точке пути че-
ми-элементами. Сравним теперь точки Ъп и с™, принадлежащие
репахи взаимно-однозначно соответствует определенная точка
двум движущимся в противоположных направлениях прямым.
пути Ахиллеса5. И в этом случае еще менее, чем с точки зре-
В некий неделимый момент времени элемент Ьп, принадлежащий
пия инфинитарной теории, понятно, что из одинакового числа
прямой В (движущейся, например, влево), займет положение Ьп~]
идентичных элементов получаются разные суммы.
(которое соответствует а™"1); в то же время элемент Ъп~1 займет
4. И наконец, рассматривая в свете финитарной гипотезы «Ди-
место Ь
хотомию», мы сталкиваемся с трудностью, подобной той, которая
п~2', одновременно элемент сп~1 займет место с™, а с;г — ме-
сто cn+1. Так как движение, согласно гипотезе, должно происхо-
имеет место в случае «Стадия». Действительно, рассмотрим по-
дить в одно единое и неделимое временное мгновение, то эта пе-
следний протяженный элемент, который в этом качестве еще
ремена места происходит мгновенно и, так сказать, разом, чем
.делим и составлен из двух пепротяженных элементов. Это прост-
снимается реальный переход и тем самым парадокс Зенона. Хотя
ранство представляет собой минимальную протяженность, в кото-
элемент с
рой еще возможно движение, ибо очевидно, что в непротяженном
п перемещается на место cn+l, обнаруживая над собой
точку 6и+2,'и хотя на деле он проходит перед двумя элементами
ничто двигаться не может. То, что движется, пройдет эту мини-
прямой В, нельзя сказать, что он совершил их пробегание в соб-
мальную протяженность за время, состоящее из одного неделимого
ственном смысле слова, а лишь что он совершил скачок над ними.
мгновения. Но так как мы имеем право делить пространство,
Таким образом, финитарная гипотеза элиминирует все труд-
можно задаться вопросом: в какой момент движущееся пройдет
ности.
половину этой протяженности? Возникнет, следовательно, необ-
Этот анализ, конечно, искусен, но не более того. Из принципа
ходимость разделить пополам мгновение, которое по предположе-
Эвеллена должно вытекать, что некоторый элемент мог бы в одно
нию неделимо.
неделимое мгновение совершить движение между некоторыми
В нашем понимании аргументация Зенопа является абсолют-
двумя точками пространства (например, из положения, соответ-
но строгой. Движение предполагает бесконечную делимость про-
ствующего а™, в положение, соответствующее а""
странства и времени, что включает в себя, следовательно, акту-
1, и, следова-
тельно, также в δ""
ально бесконечную совокупность пространственных элементов и
1, с™"'2 и т. д., не совершая в действительности
последовательного прохождения перед всеми этими точками и пе
мгновений. За конечное время в конечном пространстве движу-
входя в какие-либо пространственные отношения с ними). Избег-
щееся тело пробегает бесконечное число точек. Точно так же
нуть такого вывода можно, лишь допустив делимость временного
строгий анализ показывает, что два тела, движущиеся с различ-
элемента, который в то же время предполагается неделимым. Не
ными скоростями, проходят за одно и то же время отрезки пути,
более удачными представляются и остальные возражения Эвелле-
состоящие из равного числа элементов. Следует ли рассматривать
на. Например, анализируя понятие движения как такового, он
.все эти выводы как возражения против возможности движения?
говорит: «Движущееся не движется точка за точкой из места от-
Этим мы сейчас займемся. И для начала проследуем теми путя-
правления, ибо или его нет, или его больше нет; следовательно,
ми, па которых исследователи пытались избежать выводов Зенона.
оно не движется в месте, из которого отправилось». Не оспаривая
3. Финитарная гипотеза Ф. Эвеллена
истинности этого замечания, обратим, однако, внимание на сле-
дующее: так как конец движения должен в принципе соответст-
вовать его началу, движущееся не может двигаться в то же самое
Интерпретация «Стадия» в том виде, в каком она была изло-
мгновение и в месте прибытия, так как оно уже там находится.
жена выше, в параграфе 1, была представлена Г. Ноэлем5 в ка-
честве неопровержимого аргумента против финитарной теории и
Следовательно, поскольку оно не движется ни в точке отправле-
ния, ни в точке прибытия, ни между ними — ибо между двумя
тем самым вызвала ответ со стороны главного представителя этой
•теории Ф. Эвеллена
последними элементами пространства, согласно гипотезе, пет про-
7 , где последний попытался противопоставить
.возражениям Ноэля ряд очень тонких и осторожных замечаний.
межуточного пространства, — постольку оно вообще не может
Двигаться.
Итак, Эвеллен вновь обращается к анализу «Стадия»:
Наоборот^ из вышеизложенного мы можем сделать вывод о
α/...αΪΙ-1α«αη+1... А
точности и обоснованности возражений Зенона против финитар-
b'...bn~lbnbn+1... В
ной гипотезы и считать эту последнюю окончательно опровергну-
f*
той; тем более что из нее вытекает ряд следствий, которые, не?
f s*n—\s>nrn-}-\ Ρ
L· ...С· L· С- ,,. Λ_*
30
31
будучи сами по себе противоречивыми, на деле были бы неприем-
с рядом последовательных позиций: отношение движущегося ко
лемы. В самом деле, финитарная гипотеза включает в себя пред-
всем этим позициям является абсолютно отличным от отношения
положения о:
к ним некоторого покоящегося там тела. Здесь дело касается
а) максимуме скорости, максимуме существенном, т. е. таком,
различия, так сказать, качественного характера, а не просто раз-
который не может быть превышен в силу форМальных> не отно-
личия степеней
сящихся к фактам соображений;
11. Можно еще добавить, что, если бы была воз-
можность рассмотреть причину движения «изнутри», следовало
б) невозможности — также существенной — непрерывности
бы — в силу всего сказанного — суметь различить, идет ли речь
движения;
о покоящемся или о движущемся теле, даже если рассматривать
в) конечном числе возможных скоростей, находимых посред-
последнее в качестве математической точки и даже если его «за-
ством конечных численных отношений8.
стать» лишь в одной-единственной точке его траектории.
Итак, если движение неразложимо на конечное или бесконеч-
4. Предметная критика Ноэля
ное число элементов, то отсюда следует, что аргументы Зенона по
отношению к этому движению неприменимы. Верно, что прой-
денный путь, по существу, делим до бесконечности, но трудности,
Предпринятая Эвелленом критика была формальной в том
о которых говорит Зенон, возникают только тогда, когда движу-
смысле, что разворачивалась на почве самой аргументации Зено-
щееся тело, так сказать, «пересчитывает» точки или последова-
на и состояла в том, чтобы, вскрыв ошибочность формы этой ар-
тельные положения. Но в строгом смысле оно этого не делает.
гументации, показать тем самым ее слабость. Совсем иначе по-
Оно просто их проходит, предоставляя, следовательно, нам заботу
ступают Ноэль и Бергсон. Они выходят за рамки дилеммы Зенона
подразделить путь, пройденный телом простым и непрерывным
и стремятся тем или иным способом так повернуть трудности,
движением, на сколько угодно частей. Движение является акту-
чтобы решить их посредством имманентного анализа самого дви-
альным, зато подразделения являются виртуальными, касаясь не
жения. Вновь обращаясь к идее, высказанной еще Аристотелем,
движения, а только пути.
Ноэль показывает9, что делимость, конечная или бесконечная,
которую Зенон хочет приложить к движению, в действительности
приложима лишь к проходимому движущимся пространству, а
5. Бергсон
также что речь идет лишь о виртуальной делимости, а не об ак-
туальном делении. Эту делимость нельзя переносить на само
В своей «Творческой эволюции» 12 Бергсон вновь обращается
движение, которое, наоборот, должно рассматриваться как единое
к обсуждению аргументов Зенона, развивая и углубляя анализ
и неделимое, и в таком качестве оно не может быть ни состав-
идеи движения 13. По его мнению, приписываемая этим аргумен-
ленным из двух (других) движений, ни разложенным на эти
там трудность является кажущейся и коренится в изначально не-
последние. Движение не является простой переменой места. Пе-
верной постановке проблемы. Она возрождается с каждой очеред-
ремена места —это необходимое следствие движения, которое не-
ной бесплодной попыткой подменить чисто концептуальное (сце-
правомерно отождествлять с самим движением· Рассмотренное
нарное) представление непосредственной, прямой интуицией.
само по себе движение — это некая сила, энергия, внутренняя
И не надо удивляться тому, что желание реконструировать дви-
тенденция, действующая внутри движущегося, которая, будучи
жение, отправляясь от изменения позиций и пространственных
•извне, так сказать, элиминированной определенным образом в
положений, иначе говоря, попытка ухватить движение посредст-
пространство, проявляется в виде перемены места. Движущееся
вом понятий, относящихся к области неподвижного, неизбежно
(le mouvant) побуждаемо, в собственном смысле слова, движени-
приводит к неудаче. Процесс движения некоторого движущегося
ем. Движение или, скорее, движущая сила принадлежит движу-
подменяют пройденным им путем, не принимая в расчет их ра-
щемуся как некий атрибут, или некоторое качество. Оно неотде-
дикальную разнородность. Так же как и для Ноэля, для Бергсона
лимо от движущегося. Состояние движения, несомненно, анало-
движение является единым и неделимым. Желание подразделить
гично состоянию покоя; в физике это позволяет давать определе-
его на части, как это делается с некоторым пространственно про-
ние одного через определение другого 10, но отнюдь не дает права
тяженным отрезком, например с отрезком пройденного пути,
недооценивать их существенное онтологическое различие.
лишено всякого смысла. Два последовательных движения — из я
Движущееся движется в каждой точке своей траектории. Оно
в & и из δ в с — отнюдь не составят единого движения из α в с.
проходит одну за другой все составляющие этот путь точки, по в
Стоит преодолеть искушение подменить движение протяжен-
каждой точке оно находится в движении, оно есть нечто движу-
ностью, а длительность — пространством, и сразу обнаруживается
щееся. Вот почему действительно нельзя отождествлять движение
ί бессмысленность такого «составления». Движение является неко-
32
3 А. Койре
33
торым внутренним единством, единством интенсивности, а не
вполне серьезно мог придерживаться противоположного мнения;
протяженности. Оно сравнимо с феноменом жизни или психики.
еще менее можно его отождествить с движущей силой или неко-
Оно есть некий род органического единства и в качестве такового
торой тенденцией, толчком и т. д.) Но эти критические суждения
с необходимостью обладает длительностью; его начало и конец
никоим образом не могут служить против Зенона и его аргумен-
связаны неделимым единством, они взаимосопряжены и соподчи-
тов. У философа-элеата речь идет не об анализе движения само-
нены друг другу. Движение — это некое внутреннее состояние
го по себе, а лишь постольку, поскольку оно осуществляется в
энергии, выявляемое нами в каждом движущемся теле. Обычным
пространстве и во времени. Возражение Бергсона, следовательно,
следствием этого является изменение места, но движение столь
не затрагивает движения — к тому же это возражение отчасти
мало идентифицируется с этим своим проявлением, что вполне
основано на неточном понятии. Движение из α в b не должно
можно представить себе случай действительного и абсолютного
обязательно являться ни некоторым, неделимым актом, ни рядом
движения без изменения места. В этом плане достаточно поду-
таких актов; оно не обязательно должно иметь начало и конец.
мать о таком интимном, непосредственном и внутреннем феноме-
Не поднимая вновь столь остро обсуждавшегося вопроса о начале
не, как движение нашего собственного тела и его членов. Пред-
движения, достаточно напомнить, что однажды начавшееся дви-
ставим себе, что в то время, как мы поднимаем руку, наше тело,
жение можно рассматривать как движение, не имеющее конца,
будучи весьма хитроумно устроенным механизмом, произведет
как, например, в случае инерционного движения или движений
ряд зеркально симметричных движений: в физическом смысле
небесных тел. Если вслед за Декартом допустить, что движение
наша рука не сдвинется с места, потому что ее положение в про-
является состоянием тела, аналогичным состоянию покоя, то от-
странстве не изменится, однако никто не станет оспаривать тот
сюда следует, что тело, находящееся в движении, должно с не-
факт, что мы совершили реальное и в качестве такового абсолют-
обходимостью пребывать в этом состоянии, а его движение —
ное движение. Приложим теперь результаты нашего анализа к
продолжаться бесконечно долго до тех пор, пока не будет оста-
проблемам Зенона, в частности к аргументу «Ахиллес». Согласно
новлено некоторой позитивной причиной. Бергсон, вероятно, воз-
Бергсону, все трудности исчезли бы сами собой, так как на деле
разил бы, что эта концепция (инерционного движения) покоится
они были воображаемыми. Движение Ахиллеса, так же как и
на недопустимом отождествлении «опространственного» време-
движение черепахи, осуществлялось бы посредством неделимых
ни — некоей научной фикции — с истинной длительностью. И тем
актов. Ахиллесу не было нужды касаться всех точек, которые мог-
не менее мы прекрасно можем рассуждать о чем-то движущемся
ли быть обозначены на его пути в результате некоего произволь-
как таковом без того, чтобы начало или конец его движения были
ного деления: его движение осуществляется шагами определенной
заданы некоторым определенным образом, как, например, в слу-
величины и отнюдь не так, чтобы сначала оказаться в позиции,
чае всех астрономических движений. Заменим Ахиллеса и чере-
исходной для движения черепахи, затем — в том месте, где она
паху двумя движущимися по закону инерции телами — и мы
находится в данный момент, и т. д.; он просто-напросто произве-
вновь оказываемся в самом средоточии проблем Зенона. Предпо-
дет два скачка, и, так как каждый такой скачок намного больше
ложим, что движение двух тел подчиняется закону, выражающе-
черепашьего шага, он ее, безусловно, догонит. Зенон и его учени-
му отношение соответствующих им скоростей, — и здесь перед
ки расчленяют единство движения Ахиллеса; они его останавли-
нами вновь прогресс в бесконечность, непреодолимое опережение
вают в каждое мгновение. Они подменяют его свободное и не-
одного из движущихся тел другим и в особенности взаимно-одно-
прерывное движение рядом остановок. Не удивительно, что с
значное соответствие между всеми точками их траекторий. Было
учетом этого Ахиллес не может догнать черепаху, а стрела, вы-
бы неверным утверждать, что Зенон останавливает совершающего
нужденно неподвижная каждое мгновение, не может двигаться
свой путь Ахиллеса: он лишь фиксирует и заранее высчитывает
с места.
мгновения, когда атлет достигнет той или иной точки этого пути.
Утверждение, что в этих точках прерывается его следование,
равносильно утверждению, будто, следя с хронометром в руках за
6. Анализ аргументов Бергсона
Движением самолета, мы тем самым прерываем его полет или,
рассчитывая траекторию пушечного ядра, останавливаем его дви-
Мы не хотим оспаривать ни объективную значимость, ни глу-
жение.
бину анализа Бергсона, во всяком случае не более, чем это имело
Аргумент «Стрела», даже при гипотезе о неделимости акта
место в отношении Ноэля. Мы даже попытаемся несколько позд-
движения, полностью сохраняет все свое значение. Обратимся к
нее уточнить некоторые моменты этого анализа. (Представляется
случаю конечного, завершенного движения из а в b — полета
достаточно очевидным, например, что движение не может быть
стрелы до цели. Это движение является единым и неделимым, по-
некоторым психическим явлением, и не верится, что Бергсон
скольку пройденный путь обретает свое наличное бытие в момент
3*
34
35
завершения пробега. Таким образом, имея перед собой процесс
торым устанавливается отношение между покоящимся телом и
движения, мы сможем лишь впоследствии разделить на бесконеч-
точкой, которую оно занимает. Мы даже пойдем еще дальше, а
ное число произвольных отрезков тот путь, который пройдет дви-
именно вместе с Аристотелем скажем, что движение и неподвиж-
жущееся тело, но мы не можем сделать это сейчас, ибо траек-
ность соотносятся как бытие и становление. Неподвижное, покоя-
тории, которую тело еще не описало, не существует. Зато путь,
щееся тело действительно есть в точке или месте, определенном
который будет пройден телом, существует, а расстояние между
его положением покоя; и наоборот, движущееся тело не есть в точ-
двумя точками α и & и пространство, в котором эти две точки на-
ках своей траектории. Было бы в корне неверным утверждать,.
ходятся, уже заданы. И ничто не мешает нам фиксировать сколь-
что движущееся в каждое мгновение своего движения есть в не-
ко угодно точек, для чего отнюдь не надо ни останавливать
которой определенной точке. Наоборот, ни в какое мгновение оно
стрелу, ни редуцировать движение к ряду пространственных
не есть в какой-либо точке своего движения: дело ограничивается;
определений; ничто не мешает нам задаться вопросом: в какой
лишь тем, что оно все эти точки проходит. К сожалению, все эта
момент стрела пройдет через такую-то и такую-то точку? Более
не помогает нам отвергнуть аргументы Зенона. Ибо достаточно
общо: если предположить, что дано бесконечное и неограниченное
в формулировке этих аргументов слово «быть» заменить словом
число некоторых, пусть даже воображаемых, плоских поверхно-
«проходить», чтобы они стали столь же удобопотребимыми, как
стей, то имеем ли мы право утверждать (не прибегая при этом
и прежде. Если верно, что ни Ахиллес, ни черепаха ни в какое
к гипотезе об остановках), что стрела последовательно пройдет
из мгновений не есть в действительности ни в какой из точек
сквозь все эти плоскости, подобно тому, как некий с силой пу-
своей траектории, это ничуть не препятствует тому, что они дол-
щенный острый предмет проходит сквозь находящиеся на его
жны пройти последовательно одну за другой каждую из этих
пути деревянные или стальные препятствия? И не встают ли
точек. Так же как Ахиллес и черепаха, стрела, прежде чем до-
здесь, следовательно, вновь возражения Зенона, а именно необхо-
стичь своей цели, должна пройти бесконечное множество точек;
димость допустить наличие актуальной бесконечности и предпо-
мы всегда можем установить взаимно-однозначное соответствие
ложить законченным стремящееся к бесконечности деление?
между точками, пройденными Ахиллесом, и точками, пройденны-
ми черепахой. Но это, как мы сейчас увидим, и является крае-
7. Анализ аргументов Ноэля
угольным камнем аргументации Зенона. Возражение Ноэля, что
движущееся не «пересчитывает» все точки своей траектории, не
совсем точно передает действительную ситуацию. По мере того
Теория Ноэля вызывает аналогичные возражения. Ноэль,
как оно проходит все точки между началом и концом своей траек-
правда, не считает, что движение выполняется в виде неделимых
тории, оно их «пересчитывает», и, согласно тому же Ноэлю, число
актов или в виде последовательности таких актов; его анализ,
этих точек является бесконечным.
однако, еще в меньшей степени, чем анализ Бергсона, элимини-
рует выявленные Зеноном трудности. Верно, конечно, что дви-
жение является весьма своеобразной сущностью, коррелятивной
8. Смысл аргументов Зенона
покою и столь же несводимой к чему-либо другому, как и этот
последний; можно также сказать, что из них обоих скорее покой
Анализ возражений Зенона против движения и основных по-
наделен способностью быть редуцированным к движению, чем
пыток их опровержения привел нас к тому ценному результату,
наоборот, движение — к покою. Столь же верно, что движение
который уже был сформулирован нами в самом начале данного
является состоянием движущегося, а не просто изменением мес-
исследования: возникающие трудности не касаются движения
та — в геометрическом смысле слова. Однако что касается Зенона,
как такового, они относятся к нему лишь постольку, поскольку
то у него, несомненно, речь идет как раз об этом изменении места,
движение происходит во времени и пространстве. На этих-то двух
а не о движении, понятом в его сущности, или в его внутреннем
непрерывных сущностях и базируются парадоксы Зенона. Больше
аспекте. Итак, достаточно самой малости — изменения единст-
того, сделав следующий шаг и исключив время, мы сможем огра-
венного понятия в концепции Ноэля, — чтобы разом вновь воз-
ничиться рассмотрением одного лишь пространства, т. е. про-
никли все трудности Элеата. Признаем вместе с Ноэлем, что
странственных расстояний, траекторий и их взаимных отношений.
нельзя реконструировать движение, исходя из некоторого ряда
Став на еще более радикальную точку зрения, мы абстрагируемся
состояний покоя, что движущееся движется в каждое мгновение
также и от пространственности как таковой, и тогда в качестве
и движется в каждой точке своей траектории и что способ, кото-
объекта исследования останется лишь квакгг/ля-континуум, или
рым движущееся вступает в отношение с каждой проходимой им
континуум как таковой. Действительно, каковы, в сущности, два
точкой пространства, коренным образом отличен от способа, ко-
основных возражения, составляющих ядро аргументов Зенона?
36
37
1. Расстояние, или путь (не пройденный путь, а тот, который
еще предстоит пройти), является бесконечно делимым еще до
Y
всякого измерения и всякого движения; оно содержит актуально
К (χ
бесконечное число точек. Будем ли мы считать прямую «состав-
η Υη )
ленной» из «суммы» бесконечного числа точек или, наоборот, бу-
дем считать эту прямую единой и первично данной, ограничив-
шись тем, что отметим на пей точки в качестве вторичных элемен-
тов, результат будет тем же. В обоих случаях мы имеем дело с
актуальной бесконечностью. У нас нет необходимости ни в дви-
жении, ни в движущемся: уже геометрическая прямая сталкивает
Χ
нас лицом к лицу со всеми трудностями дихотомии.
2. Можно в принципе установить взаимно-однозначное соответ-
Определяемая этой формулой линия, очевидно, является пря-
ствие между всеми точками различных траекторий двух движу-
мой. Каждой точке этой прямой соответствует точка на линии
щихся или, более общо, между всеми точками двух разновеликих
абсцисс, и обратно; взаимно-однозначный характер этого соответ-
отрезков одной линии. Совершенно ясно, что здесь еще в меньшей
ствия исключает какой-либо избыток или недостаток точек с той
степени, чем в первом случае, мы имеем дело с движением и с
и другой стороны. И однако же, ОХп<.ОК (где К— точка с коор-
движущимися, но с одними и только одними отношениями между
динатами ΧηΥη·—Прим. перев.). Рассмотрим другой пример, ко-
геометрическими объектами, между математическими величинами.
торый может служить геометрической интерпретацией одновре-
Следовательно, парадоксы не обладают чисто форономическими и
менно и для «Ахиллеса», и для «Стадия». Даны два равновеликих
смыслом и значением. Сфера их действия является гораздо более
отрезка параллельных прямых А и В. Дана также прямая С, ко-
обширной; можно констатировать, что, в сущности, они в скрытом
торая вращается вокруг точки О, лежащей вне этих параллельных
виде коренятся во всякой геометрической теореме, во всякой ал-
прямых, и пересекает их. Очевидно, что каждому положению ОС
гебраической формуле, во всяком арифметическом предложении.
соответствуют две точки А та В m что таким образом устанавли-
Для того чтобы убедиться в этом, достаточно перевести парадоксы
вается взаимно-однозначное соответствие между всеми точками
Зенона на язык математики и привести из нее несколько элемен-
отрезка АК прямой А и точками отрезка ВМ прямой В, который
тарных примеров 15.
явно составляет лишь часть отрезка АК 16.
1. Дихотомия. Пусть переменная X изменяется между преде-
лами О и А; антиномия дихотомии состоит в упоре на тот факт,
что переменная должна определенным способом пробежать все
значения, заключенные между О и А.
2. Ахиллес. Две переменные связаны отношением Y = AX.
Каждому значению X соответствует одно и только одно значение
Y, и обратно. Однако Y растет быстрее, нежели X, так что в ко-
нечном счете Y=X+C.
3. Стрела. В математическом представлении парадокс стрелы
просто означает следующее: все значения переменной являются
постоянными величинами.
"лишние точки"
4. Стадий. Этот аргумент состоит в том, что между всеми точ-
Егами двух или более отрезков линии вне зависимости от их соот-
ветствующей величины может быть установлено взаимно-одно-
значное соответствие. Это выражается формулой: Y=AX.
Возражение, согласно которому, вводя вращение прямой С,
мы тем самым вновь вводим движение, представляется неправо-
Приведем еще несколько примеров, которые позволяют нам
мерным, ибо вращение этой прямой есть не что иное, как пучок
лучше, чем с помощью абстрактных формул, уловить смысл пара-
лучей, исходящих из точки О.
доксов Зенона, высвобожденных из их форономических одеяний.
Пусть, наконец, дана некоторая кривая, например окружность.
Представим в декартовых координатах наиболее простую из фор-
Поскольку, как всем известно, к каждой точке окружности может
мул: Y = X.
быть проведена касательная, постольку мы вновь можем утвер-
38
39
телось бы, однако, еще раз подчеркнуть тот факт, что понятие
ждать, что окружность пи в одной из своих точек не искривляется.
актуальной бесконечности не может быть редуцировано либо
Но тогда где же она искривляется? Мы вновь оказываемся лицом
реконструировано, исходя из других понятий.
к лицу с «неуязвимой» апорией стрелы, а именно: «где» движется
Понятия виртуальной бесконечности, бесконечного возраста-
подвижное и как оно может двигаться, если оно не движется ни
ния и неограниченного изменения, к которым намеревались свести
в одной из точек своей траектории? В случае окружности мы стал-
актуальную бесконечность или которыми даже пытались заменить
киваемся с трудностью еще большей степени сложности, чем в
ее, наоборот, сами основываются на ней и логически ее предпола-
апории Зенона, при попытке найти решение посредством установ-
гают. Логически виртуальная бесконечность возможна лишь на
ления отношения между данной точкой и точкой, которая предше-
базе актуальной бесконечности. Только лишь в бесконечности
ствует ей или непосредственно за ней следует (как это делал
(актуальной) некоторая величина,, некоторая переменная может
Эвеллен), по той простой причине, что таких точек не существует.
возрастать и изменяться до бесконечности. Вне всякого сомнения,
И сразу же вновь возникает проблема дихотомии; не убеждает
поскольку бесконечность является неопределенной, утверждение,
ли это нас в невозможности перехода из точки отправления в
что она есть нечто завершенное, является противоречивым; но
точку, непосредственно за ней следующую, — за неимением тако-
если речь идет об актуальной бесконечности, то все обстоит про-
вой? Но тогда как возможно движение?
тивоположным образом. Или, прибегая к аристотелевской терми-
нологии: ничто не может одновременно быть актуальным и в воз-
9. Бесконечность. Декарт
можности; но вместе с тем актуальное является основой потенци-
ального, а не наоборот. Если на некоторой прямой можно обозна-
чить бесконечное число точек, то это потому, что они там есть.
Как мы только что видели, аргументы Зенона распространяют-
Если возможен счет до бесконечности, то потому, что число ко-
ся на все фундаментальные проблемы и концепции геометрии. Мы
нечных чисел бесконечно. Точно так же понятие предела, с помощью
сейчас увидим, что они распространяются также и на область
которого стремятся обойти трудности
арифметики, так что в математике невозможно, так сказать,
18 и элиминировать понятие
актуальной бесконечности, предполагает наличие этой последней.
и шага ступить без того, чтобы не столкнуться с дихотомией.
Действительно, утверждение, что некоторая точка или величина
И в этом нет ничего удивительного, поскольку базой для аргумен-
являются пределом последовательности, равносильно утвержде-
тов Зенона служат трудности, неотделимые от понятия бесконеч-
нию, что, сколь бы близко ни подойти к пределу, сколь бы мал ни
ного. Итак, мы обнаруживаем их везде, где сталкиваемся с поня-
был отделяющий от него промежуток, в последнем всегда содер-
тием бесконечности; но в свою очередь это понятие присутствует
жится бесконечное множество точек, бесконечное множество эле-
почти повсеместно, и в частности в математике, основой которой
ментов этой последовательности. Итак, при определении предела
оно является. По той же причине если бы кажущееся противоре-
понятие бесконечности дважды заявляет о себе:
чие понятия бесконечности было допущено в качестве реального,
а) в понятии бесконечного числа точек;
то тем самым мы сразу же вынуждены были бы отбросить и под-
б) в понятии бесконечного приближения к пределу.
вергнуть осуждению математику в целом — не только теорию
Напомним в этой связи, что теорию актуальной бесконечности
функций и исчисление бесконечно малых, но с ними также евкли-
вполне правомерно связывают с именем Георга Кантора, но что
дову геометрию и даже арифметику.
задолго до Кантора она служила уже основой философского и ма-
Является ли в действительности противоречивым само по себе
тематического мышления. Не говоря пока о Бернарде Больца-
понятие (актуальной) бесконечности? Положительный ответ на
но 19 — гениальном предшественнике Кантора, который, не поня-
этот вопрос встречается довольно часто, причем для его доказа-
тый своей эпохой, был также забыт потомками и вновь открыт
тельства всегда можно прибегнуть к аргументам Зенона. При
лишь в наше время, — мы прежде всего обращаем свой взор на
этом утверждается, что невозможно «понять» бесконечное, т. е.
великого основоположника новой науки и новой философии Рене
рассматривать в качестве актуального нечто незавершенное, счи-
Декарта. Превосходящий Кантора мощью и глубиной своих взгля-
тать выполненным и законченным уходящее в бесконечность де-
дов, он смог не только утвердить существенную законность акту-
ление. Со своей стороны мы утверждаем, что кажущиеся проти-
альной бесконечности и показать невозможность замены ее поня-
воречия проистекают из двух случаев смешения понятий, а имен-
тием неопределенного, но и, более того, сделать ее основанием и
но когда отождествляют неопределенное с бесконечным и когда
началом теории конечного.
финитарные понятия, например численное равенство, применяют
к бесконечному. Впрочем, выяснение и обсуждение этих вопросов
исчерпывающим образом осуществили в своих работах Б. Рассел
и А. Кутюра, так что мы не будем вновь этим заниматься 17. Хо-
41
40
10. Парадоксы бесконечного.
рошо известной теории; остановимся лишь на следующих двух
Бернард Больцано
интересующих нас моментах.
Г. Кантор определяет бесконечное множество как обладающее
Больцано отчетливо увидел законность и существенную необ-
свойством быть эквивалентным одной из своих частей, или, как
ходимость понятия актуальной бесконечности. В своей небольшой
он говорит, иметь одинаковую с ней «мощность». Зато конечное
книге «Парадоксы бесконечного», где он значительно приумножил
множество может быть определено лишь посредством того факта,
число парадоксальных следствий, которые при желании могут
что оно не обладает частью, равномощной целому, другими слова-
быть извлечены из этого понятия, он одновременно показал чисто
ми, как множество, не являющееся бесконечным. Таким образом,
иллюзорную природу так называемых противоречий, введя поня-
как это было осознано уже Декартом, именно бесконечное являет-
тие эквивалентности, которое в области бесконечного соответству-
ся первичным и позитивным понятием, так что конечное может
ет понятию равенства применительно к конечным числам и сум-
быть понято лишь посредством отрицания бесконечного. Отсюда
мам. Действительно, утверждение, согласно которому конечное
следует, что при логическом конструировании арифметики поня-
число, отличное от нуля, равно своей половине, явно абсурдно и
тие бесконечного и теория бесконечных множеств должны быть
противоречиво, чего не скажешь об утверждении, что некоторое
помещены до теории конечных чисел, ибо, предшествуя последней
бесконечное целое эквивалентно одной из своих частей. Так, на-
логически, они служат ей основанием. Причина того факта, что
пример, число конечных чисел с необходимостью является беско-
понятие бесконечного является предшествующим как в арифме-
нечным, и поскольку эти числа должны рассматриваться как дан-
тике, так и в геометрии, коренится в самой природе конечного
ные еще до начала самой процедуры их пересчета, то их число
числа. Так как последовательность конечных чисел с необходи-
является также актуально бесконечным. И однако, это число не
мостью продолжается в бесконечность, понятие бесконечного, оче-
превосходит числа всех четных или простых чисел, в чем легко
видно, должно содержаться в определении конечного числа.
убедиться, установив взаимно-однозначное соответствие между
Б. Исследуя понятия предела и континуума, Кантор получил
множеством всех чисел и каждым из множеств этих (четных и
чрезвычайно важный результат: мощность континуума бесконечно
простых) чисел. Точно так же о числе всех рациональных чисел
выше мощности счетного бесконечного множества. Таким образом,
или о числе всех алгебраических чисел нельзя сказать, что оно
существуют по крайней мере две бесконечности21.
«больше» числа всех чисел. Все эти множества эквивалентны друг
Анализируя понятие предела, мы сталкиваемся с тем, что Кан-
другу, точно так же, как, например, множество всех алгебраиче-
тор называет «точкой накопления» 22. Он определяет ее, отправ-
ских чисел эквивалентно множеству алгебраических чисел, заклю-
ляясь от факта, что на любом расстоянии от этой точки найдется
ченных между 0 и 1 или, в общем случае, заключенных между
по крайней мере одна точка, принадлежащая последовательности;
двумя любыми заданными пределами. Различие между равенством
отсюда непосредственно следует, что существует бесконечное
и эквивалентностью позволяет понять, почему возможность уста-
число таких точек, «близких» к точке предела, π что не сущест-
новления взаимно-однозначного соответствия между всеми точка-
вует точек, еще более «близких» к точке предела, чем точки, при-
ми двух различных отрезков некоторой траектории («Ахиллес»
надлежащие последовательности. Задавшись целью установить
и «Стадий») не влечет за собой равенства этих отрезков. Эквива-
существенные свойства континуума, Кантор открыл следующие
лентность не включает в себя равенство: первое отношение имеет
характеристики, которые, как он предполагал, смогут послужить
место в случае бесконечного, второе, наоборот, лишь в случае ко-
для конструктивного определения континуума (мы придерживаем-
нечного.
ся противоположного мнения, о чем будет оказано в следующем
параграфе) : все точки континуума являются точками накопления
и составляют часть непрерывного множества, и наобо-рот: все точ-
11. Георг Кантор
ки накопления принадлежат множеству. Другими словами, конти-
нуум является неким законченным плотным π связным единст-
Развивая идеи Больцано, Георг Кантор пришел к еще более
вом 23. Между двумя любыми точками континуума с необходи-
интересным выводам
мостью расположено бесконечное (непрерывное) множество
20. В качестве отправной точки своих иссле-
дований он решительно принимает понятия бесконечного множе-
других точек. В континууме нет двух лимитрофных (погранич-
ства и бесконечного числа и развивает на основе этих понятий
ных) точек. Все его точки разделены бездной бесконечного (не-
«арифметику бесконечного». Применяя к бесконечному понятие
прерывного) множества точек. Здесь дихотомия появляется в по-
порядка, он вводит понятие трансфинитного порядкового числа.
следний раз; π именно здесь мы с ней окончательно расстаемся.
Мы не намерены здесь входить во все детали этой достаточно хо-
Действительно, поскольку выдвигаемая ею проблема является
общей для всех математических дисциплин и поскольку импли^
42
43
цитные ей трудности не являются противоречиями, а суть просто
дать, что бесконечная протяженность эквивалентна ее наимень-
парадоксы, у нас нет необходимости считаться с ними в ходе
шим частям, ибо понятия целого и части неприменимы к этой
позитивного анализа движения. Всюду, где мы оперируем такими
.«инаковости». Это непрерывное не является ни только неким
понятиями, как расстояние, прямая, путь, тело, мы оказываемся
единством, ни только множественностью — ибо эти две идеи кор-
в области, в которой проблема Зенона предполагается решенной,
релятивны, — оно есть (в той мере, в какой оно есть) некое
так как иначе все поименованные понятия (расстояние, прямая,
«единство», которое не есть одно, некая «множественность», кото-
путь, тело) лишаются всякого смысла. Своими корнями проблема,
рая не является многим. Это — истинное μηον, беспредельный и
поднятая Зеноном, уходит в глубины чистой математики. На уров-
безмерный хаос, платоновское «незаконнорожденное» бытие.
не же исследования движения этой проблемы более не сущест-
В равной мере это — единая, бесконечная и неделимая спинозов-
вует.
ская протяженность. Это — то почти невыразимое свойство непре-
рывной протяженности, которое проявляется в виде непрерывных
12. Бесконечное и непрерывное
величин и благодаря которому бесконечное пространство в целом
соответствует какой-либо из своих частей, так что, будучи отобра-
Мы не можем перейти к анализу движения, не сказав предва-
женным на произвольный отрезок геометрической прямой, это
рительно несколько слов о непрерывном. Довольно занятно, что
пространство может быть представлено таким отрезком. Именно
Георг Кантор, который с такой силой и точностью показал невоз-
здесь, при переходе от чистого, взятого само по себе непрерывно-
можность определить бесконечность и сконструировать ее, отправ-
го к непрерывной величине, к некоторой ограниченной части про-
ляясь от более простых элементов, верил, однако, в возможность
странства, разверзается «бездна», та бездна, которая на деле за-
дать конструктивное определение континуума или, скорее, кван-
полняется всеми частями этого пространства — прямыми, телами
тг/ж-континуума. (Об этом мы уже упоминали выше.) По нашему
и т. д. Движение, в котором и посредством которого преодолевает-
мнению, такое определение может рассматриваться как описание
ся пустота, не привносит никакой новой трудности, никакого осо-
или анализ смысла понятия «непрерывная величина», но не как
бенного парадокса. И если уж озадачиваться, то не вопросом,
конструктивное определение. Идея непрерывности является про-
как происходит, что тело способно преодолеть бездну делимого до
стой, несводимой к другим идеям, т. е. идеей такого же рода, что
бесконечности пространства, что оно способно пробегать протя-
и идея бесконечности. Как представляется, в своем определении
женность, состоящую из бесконечного множества точек, а скорее
Кантор впадает в порочный круг. Утверждая, что континуум дол-
вопросом, как происходит, что непрерывное, которое не подвласт-
жен быть законченным целым, он тем самым выражает идею, что
но никакому количественному определению, становится вместе с
все точки накопления должны быть включены в это целое, —
тем прямой, расстоянием, телом. Вопрос не в том, как из делимого
идею, предполагающую существование других, отличных от этих
составляется целое, а, наоборот, как возможно разделить, изме-
точек накопления, которые первоначально рассматривались как
рить неделимое, неизмеримое? И совсем уж недопустимо начи-
принадлежащие последовательности, всему бесконечному целому;
нать решение или объяснение с трактовки времени и пространст-
эта идея предполагает существование точек, расположенных «меж-
ва как чего-то «субъективного», как «чистой апперцепции» и т. д.
ду» и «вне» рассматриваемых точек целого. Иначе говоря, это есть
Ибо, будь они реальными или субъективными, находись они
не что иное, как идея непрерывного «окружения». Можно было
внутри разума или вне его, проблема остается той же самой. На
бы, как нам представляется, точно так же утверждать, что уже
деле проблема пространства и времени определяется тем способом,
понятие предела предполагает наличие континуума.
которым мы представляем их себе, не имея возможности «понять»
Итак, необходимо тщательно отличать континуум от непрерыв-
их; и уж что мы действительно не можем уловить — так это идею
ной величины. Ведь только в связи с континуумом выдвигается
непрерывного.
истинно философская проблема, вечная онтологическая проблема
Источником возражения против возможности движения яв-
«небытия» (μηον). Ибо континуум сам по себе не поддается ни-
ляется не бесконечно делимое пространство, а, наоборот, недели-
какому определению посредством величины, числа и т. д. Как
мое пространство, и, кроме того, эти возражения ни в коей мере
говорит Платон, мы не можем различить в нем ни большое, ни
не затрагивают движения как такового. Истинные проблемы и
малое. Его различные части не поддаются сравнению одна с дру-
трудности по своей природе онтологичны; они порождаются струк-
гой. В нем вообще невозможно зафиксировать никаких частей.
турой самого бытия24. Они возникают задолго до того, как мы
Непрерывное не является ни множественностью — в смысле це-
сталкиваемся с движением, задолго до того, как движение стано-
лого, — ни величиной. Оно является, так сказать, «инаковостью
вится для нас «проблематичным». Следовательно, эти трудности
в себе» (έτερον), как сказал бы Платон. Его нельзя ни сосчитать,
не должны служить помехой и препятствием для анализа такого
ни измерить. В отношении непрерывного как целого нельзя ска-
особого явления, как сущность движения.
44
45
Предшествующие размышления, как представляется, в какой-
единство, части которого — предыдущая и последующая — взаимо-
то мере открывают путь объективному анализу движения. Те не-
проникают и взаимоопределяют друг друга. Оно необходимым об-
сколько замечаний, которые будут добавлены к уже изложенному,
разом ограничено во времени и пространстве и несет предел в
имеют своей целью лишь дополнить в некоторых пунктах пози-
себе самом: даже если устранить все препятствия, порождаемые
тивный анализ, осуществленный Ноэлем и Бергсоном.
его внутренней силой, оно закончится остановкой. Наоборот, дви-
жение как состояние безгранично во времени и пространстве.
У него нет цели, которую оно преследует, а есть только направ-
ление, которому оно следует. Если бы все препятствия были
13. Движение
устранены, это движение продолжалось бы неограниченно.
Итак, что такое движение? В-себе-и-для-себя оно есть некое
Мы не считаем своей целью пи изучение всех видов движения,
особенное поступательное движение "(progression particulière)
ни строгую и обобщенную формулировку проблемы движения и
тела, есть в точности то, что остается, если разом устранить все
движущегося — мы ограничиваемся движением тел. То, что будет
только что перечисленные гетерогенные элементы. Движение как
изложено ниже, может показаться чем-то банальным и «само со-
таковое не является ни протяженным, ни делимым. Оно не явля-
бой разумеющимся». Вспомним, однако, известное высказывание
ется чем-то телесным, хотя и является физическим феноменом.
Коши: «Нет ничего более удивительного, чем очевидное».
Оно не явление психического порядка, как говорит Бергсон, ко-
Движение, как и все истинно первоначальные явления, не под-
торый скорее ориентируется на движение живых существ, воз-
дается определению. Все, что мы можем сделать, — это с различ-
рождая тем самым виталистскую точку зрения Аристотеля.
ных точек зрения попытаться выявить и зафиксировать в слож-
ном явлении реального движения все составляющие его факторы
14. Движение и покой
и элиминировать из него все то, что является просто условием
движения или его необходимым следствием, иначе говоря, попы-
Движение коррелятивно покою. Они взаимно исключают друг
таться понять движение в его чистом виде и обнаружить его су-
друга. Как движение, так и покой существуют во времени, но,
щественные характеристики.
больше того, занимают в нем определенную протяженность, т. е.
Движение не есть простое перемещение, если понимать под
они длятся. Это является тем, что отличает покой от простой не-
этим 'изменение места. Можно вообразить, что тело внезапно ис-
подвижности, которая может быть только мгновенной и, даже бу-
чезает из данного места с тем, чтобы чудесным образом возник-
дучи помещенной во времени, не может длиться28. Рассматривае-
нуть в другом. При такой постановке вопроса (а ведь именно так
мое само по себе, движение обладает третьей временной характе-
представляли себе движение окказионалисты и мутакаллимы
ристикой; в собственном смысле слова оно осуществляется и
2 5 }
нет речи о движении в собственном смысле слова. Осуществлен-
конституируется во времени, что не имеет места в случае покоя.
ное движение предполагает изменение места, но оно не тождест-
Покой не является пространственным, он не является в-себе-и-для-
венно последнему. Еще в меньшей мере движение является им-
себя-сущим в пространстве; последнее выступает лишь опосредо-
пульсом или тенденцией — к тому же это два совершенно различных
ванно, в той мере, в какой покоящееся тело находится в простран-
понятия. Может иметь место определенная тенденция и в резуль-
стве.
тате этой тенденции — некоторый импульс, и, однако, при всем
Движение с необходимостью является непрерывным — абсо-
том не будет движения, как, например, в случае, когда человек
лютный скачок явился бы отрицанием движения. Движущееся
пытается поднять ампутированную руку. В силу тех же причин
движется и находится в движении в каждое мгновение и в каж-
движение не является некоторой силой
дой точке своей траектории. Зато оно не движется ни в месте, где
26. Сила, конечно, нужна,
чтобы привести тело в движение; но, как только движение задано
оно есть, ни в месте, где его больше нет, следовательно, ни в точ-
и осуществлено, сила по преимуществу направлена на устранение
ке и ни в момент отправления, ни в точке и ни в момент прибы-
мешающих движению препятствий или в случае свободного дви-
тия. К такому же выводу нас приводят следующие два рассужде-
жения — движения живых существ — на определение их имма-
ния: отправление и прибытие являются моментальными феноме-
нентной и определенной цели. В самом деле, как представляется,
нами, мгновенными событиями, которые в таком качестве лишены
следует строго различать «живые» движения и движения «мерт-
длительности; они не обладают, так сказать, «в самих себе» вре-
вые», движение-акт и движение-состояние
менной протяженностью, или плотностью, они не являются ни
27. Движение, понимае-
мое как акт, с необходимостью имеет начало и конец. В этом слу-
Движением, ни покоем. Движущееся тело проходит все точки сво-
чае оно образует нечто действительно целое, некое единство, орга-
ей траектории, за исключением точки отправления и точки при-
низованное в соответствии со своей целью, некое телеологическое
оытия. Начало и конец движения, взятые сами по себе, несовме-
46
47
стимы одновременно с движением и покоем; но, будучи, мгновен-
ПРИМЕЧАНИЯ
ными, строго симметричными феноменами, которые протекаю!,
так сказать, «на месте», они прекрасно согласуются с неподвиж-
1 K o y r é A. Remarques sur les paradoxes de Zenon. — In: K o y r é A,.
ностью. Тело, которое отправлялось бы и прибывало в одно и то
Études d'histoire de la pensée philosophique. Paris, 1961, p. 9—32.
же мгновение, было бы неподвижно в это мгновение и в этом
2 См.: B r o c h a r d V. Essais de philosophie ancienne et de philosophie·
moderne. Paris, 1927.
месте. Оно не движется, но и не покоится — таковы последова-
3-4 Интерпретация парадокса как некоторой логической трудности, со-
тельные колебания маятника. Поскольку направление движения
стоящей в том, что в качестве условия решения задачи (достижение неко-
является свободно варьируемым элементом, то из предыдущего
торой точки) выдвигается предварительное решение другой задачи, в точ-
ности подобной первой, эквивалентна нашей концепции, ибо, как представ-
следует, что два последовательных движения, которые имели бы
ляется, трудность состоит в том, что число предварительных решений бес--
одинаковое направление и одинаковую скорость и были бы отде-
конечно.
лены друг от друга одной лишь мгновенной остановкой (когда
5 Точке, которой касается Ахиллес, соответствует точка, которой каса-
отправление и прибытие совпадают друг с другом во времени),
ется черепаха.
6 См.: N o ë l G. Le mouvement et les arguments de Zenon d'Élée. — In:;
не могут быть отождествлены с единым движением, которое дли-
Revue de Métaphysique et de Morale, 1893.
лось бы столько же, сколько оба соединенные вместе движения,—
7 См.: E v e l l i n F. Le mouvement et les partisans des indivisibles. —
хотя прошедшее время и пройденное расстояние были бы в обоих
In: Revue de Métaphysique et de Morale, 1893.
случаях строго равны
8 Примечание 1959 г.: Наличие максимума скорости допускается сегод-
29.
ня теорией относительности. И вполне может статься, что некоторый ми-
В данном исследовании мы не затрагиваем проблем, связанных
нимум, равно как и конечное число возможных скоростей будут постули-
со скоростью, направлением, изменением скорости и направления,
рованы квантовой теорией. Не исключено, что мы движемся к теории зерни-
относительным и абсолютным движением, — для этого потребова-
стого строения пространства и времени... Следовательно, вполне возможно,
лась бы специальная работа. Позволим себе закончить парадок-
что финитарность — физическая — вновь восстанет из пепла.
сальной на первый взгляд констатацией: движение и покой как
9 См.: N о ё 1 G. Op. cit.
10 Легко усмотреть схожесть идей Ноэля с идеями Лейбница и, само-
таковые не начинаются и не завершаются — хотя они имеют на-
собой разумеется, Аристотеля.
чало и конец, — потому что ни в движении, ни в покое нет ни
11 Имеется в виду (количественное) различие типа «в большей или:
первого, ни последнего мгновения. Не существует также мгнове-
меньшей степени». — Прим. перев.
12 См.: Bergson H. Évolution créatrice. Paris, 1907.
ния, непосредственно следующего за каким-либо мгновением дви-
13 Что было уже сделано ранее, в 1889 г., в работе "Essai sur les don-
жения или покоя, как не существует мгновения, непосредственно
nées immédiates de la conscience".
предшествующего ему. Но этот парадокс нас пугать не должен,
14 И. Кант в работе «Метафизические начала естествознания» (1786)
ибо мы знаем, что это оборотная сторона непрерывности, закон-
дает следующее определение этого понятия: «Метафизические начала ес-
тествознания нужно ...разделить на четыре основных раздела: первый из=
ченной связности движения в себе самом.
них рассматривает движение как чистую величину (quantum) в его сложе-
нии, игнорируя качества подвижного, и он может быть назван форономией»
( И м м а н у и л К а н т . Метафизические начала естествознания. — В::
Заключение
К а н т И. Сочинения в шести томах, т. 6. М., «Наука», 1966, с. 66.)
15 Ср.: R u s s e l l В. Principles of mathematics. Cambridge, 1903, с кото-
рым мы, однако, по многим пунктам расходимся.
Мы критически изложили решения парадоксов Зенона, предло-
16 Для большей ясности мы позволили себе несколько дополнить чер-
женные Ф. Эвелленом, Г. Ноэлем и А. Бергсоном, ибо, как типич-
теж, приводимый в книге А. Койре. — Прим. перев.
17 Ср.: R u s s e l l В. Op. cit., и особенно: С о u t u r a t L. De l'infini mathé-
ные для имевших место со времен античности решения, они отли-
matique. Paris, 1896.
чаются несравненной ясностью и строгостью. Нам показалось
18 Как это делает Р. Дедекинд.
излишним проводить исчерпывающий анализ всей посвященной
19 B o l z a n o В. Die Paradoxien des Unendlichen. Regensburg, 1837.
этой проблеме литературы.
20 См.: Grundlagen einer allgemeinen Mannigfaltigkeitslehre. Leipzig,,
1883; C a v a i l l è s J. Remarques sur la formation de la théorie abstraite des
Мы также не стали останавливаться на разборе исследования
ensembles. Paris, 1938.
парадоксов Зенона, проведенного Адольфом Райнахом30, ибо
21 Не существует мощности, расположенной между мощностью несчет-
смысл и цель его работы состоят в предметном анализе проблемы
ного бесконечного множества и мощностью континуума. Существует ли
движения. В этой работе парадоксы Зенона рассматриваются лишь
мощность, превышающая эту последнюю? Эта проблема ждет своего реше-
ния. (Вероятно, А. Койре имеет в виду так называемую континуум-проблему,
мимоходом, как некая традиционная и удобная исходная точка.
которую он не совсем корректно формулирует. Если мы обозначим мощ-
Действительно, поскольку от исследования парадоксов Зенона не
ность континуума через с, то тогда континуум-проблема состоит в том, ка-
зависят связанные с движением проблемы, в разъяснение кото-
ково место с в ряду трансфинитных кардинальных чисел («алефов»), со-
рых существенный вклад внес Раинах, последний не счел себя
ставляющих «шкалу мощностей» «алеф»о, «алеф»ь «алеф»2... Кантор выска-
вал гипотезу, что с = «алеф». Континуум-проблема была решена в 1964 г. аме-
обязанным заниматься их рассмотрением.
4 А. Койре
49
48
рикапским математиком П. Козном. См.: К о э н П. Дж. Теория множеств
л континуум-гипотеза. М., 1969.— Прим. перев.)
22 В современной терминологии — предельная точка; точка накопле-
ния. Последующее определение континуума у Койре нуждается в некотором
уточнении: Кантор называл континуумом связное совершенное множество.—
.Прим. перев.
23 Можно было бы, разумеется, изъять из континуума бесконечное мно-
жество точек и тем самым повсеместно наделать в нем «дыр», но это никак
не скажется на мощности континуума. В мои намерения, однако, не входит
.излагать здесь теорию континуума так, как она развивалась математи-
ками.
24 Как представляется, в этом состоит глубинный смысл аргументов
АРИСТОТЕЛИЗМ И ПЛАТОНИЗМ
диалектика-элеата. В его глазах проблема движения — это лишь пример,
.пример наиболее яркий, невозможности подразделения, ограничения Еди-
В СРЕДНЕВЕКОВОЙ ФИЛОСОФИИ1
ного — непрерывного.
25 Мутакаллимы — адепты средневековой мусульманской схоластики,
.которые в своей философии придерживались атомистической концепции.—
Средневековая философия является в некотором роде совсем
.Прим. перев.
недавним открытием. Еще сравнительно немного лет назад2 сред-
26 Это ясно видно на примере движения бесплотных образов и вообще
невековье в целом изображалось в самом мрачном свете: унылая
во всех случаях чисто форономических явлений.
эпоха, когда порабощенный авторитетом — двойным авторитетом
27 К этому, собственно, сводится все различие между античной физикой
.и физикой Нового времени: в то время как для Аристотеля движение с
религиозной догмы и Аристотеля — человеческий разум изнурял
необходимостью является актом или, точнее, актуализацией («действие
себя в бесплодных спорах о воображаемых проблемах. Еще се-
существа в возможности и постольку, поскольку оно в возможности»), для
годня термин «схоластика» имеет для нас чисто уничижительное·
Галилея, как и для Декарта, оно становится состоянием.
значение.
23 Все находящееся в покое неподвижно, но обратное неверно.
Несомненно, не все ложно в этой картине, но еще несомненнее,
29 Мы оставляем в стороне проблему интерпретации движения.
30 См.: R e i n а с h A. Ueber das Wesen der Bewegung. — In: R e i n а с h A.
что не все в ней верно. Средневековье познало эпоху глубокого
Gesammelte Schriften. Halle, 1921.
политического, экономического и интеллектуального варварства,—
эпоху, длившуюся примерно с VI по XI вв.; но оно познало также
эпоху исключительно плодотворную, беспримерную по своей ин-
тенсивности интеллектуальной и художественной жизни, длив-
шуюся с XI по XIV вв. (включительно), которой мы, среди про-
чего, обязаны готическим искусством и схоластической филосо-
фией.
Сегодня мы уже знаем, что схоластическая философия являла
собой нечто весьма значительное. Именно схоласты осуществили
философское образование Европы и создали нашу терминологию,
которой мы до сих пор пользуемся; это их труды позволили За-
паду воспринять или, точнее, установить контакт с философским
наследием античности. Поэтому вопреки бытовавшему и еще бы-
тующему мнению берусь утверждать, что существует истинная —
и глубокая — преемственность между средневековой философией
и философией Нового времени. Декарт и Мальбранш, Спиноза и
Лейбниц нередко являлись продолжателями трудов своих средне-
вековых предшественников.
Что касается смехотворных и праздных вопросов, составляв-
ших предмет бесконечных обсуждений для профессоров и их сту-
дентов в университетах Парижа, Оксфорда и Каира, то были ли
они столь уж более смехотворными и праздными, чем вопросы,
обсуждаемые сегодня? Или, быть может, они только представля-
ются нам такими, потому что мы не понимаем их достаточно
хорошо, потому что мы больше не говорим на том же языке и не
видим ни важности, ни актуальности обсуждавшихся вопросов, ни
51
зачастую сознательно парадоксального смысла той формы, в ко-
часто полагают классические филологи — знать древнегреческий,
торую они облечены?
надо знать еще и философию. Латинская же языческая антич-
Действительно, что может быть нелепее вопроса, сколько анге-
ность не знала философию.
лов может уместиться на кончике иглы? Или: находится ли чело-
Любопытно отметить — ибо, как я подчеркивал выше, мне ка-
веческий разум на Луне или в другом месте? Все это и вправду
жется, что это имеет первостепенное значение и что хотя это
нелепо, но лишь в той степени, в какой люди не знают или не
известно, но не всегда отмечается, — любопытно, повторяю, отме-
понимают, что кроется за этими вопросами. А кроется за ними
тить почти полное безразличие римлянина к науке и философии.
стремление понять, занимает ли разум, духовное бытие либо дей-
Римлянина интересовали вещи практические: сельское хозяйство,
ствие, к примеру суждение, некоторое место в пространстве...
архитектура, военное дело, политика, право, мораль. Но во всей
А вот это уже совсем не смешно. По крайней мере для человече-
классической латинской литературе не найдется научной работы,
-ского разума. Ибо за этим забавным учением арабских философов
достойной именоваться научной, и точно так же работы философ-
кроется также стремление понять, является ли мышление — ис-
ской. Там можно найти Плиния, сиречь собрание анекдотов и рос-
тинное мышление — индивидуальным. И если мы восторгаемся
сказней досужих кумушек; Сенеку, сиречь добросовестное изло-
заявлением Лихтенберга, что было бы лучше пользоваться без-
жение физики и морали стоиков, приспособленных, т. е. упро-
личными формами и вместо «я думаю» говорить «во мне думает-
щенных, на потребу римлянам; Цицерона, сиречь философские
ся», если мы принимаем или но крайней мере обсуждаем поло-
эссе литератора-дилетанта, или Макроба — своеобразный учебник
жение Дюркгейма о коллективном сознании, одновременно имма-
начальной школы.
нентном и трансцендентном индивиду, я не вижу причины, почему
Вот уж действительно диву даешься, когда подумаешь, что
•бы — оставляя в стороне Луну — нам не относиться с должным
римляне, сами ничего не создававшие, не ощутили даже потреб-
уважением к теориям Авиценны и Аверроэса о единстве челове-
ности обзавестись переводами. Помимо двух или трех переводов
ческого разума.
'(в том числе «Тимея»), осуществленных Цицероном — переводов,
Средневековое экономическое и политическое варварство —
из которых до нас почти ничего не дошло, — ни Платон, ни Ари-
как это следует из прекрасных работ крупного бельгийского исто-
стотель, ни Евклид, ни Архимед ни разу не были переведены на
рика Пиренна — имело в своей основе не столько завоевание ро-
латынь, по крайней мере в классическую эпоху. Потому что если
манского мира германскими племенами, сколько разрыв отноше-
аристотелевский «Органон» и «Эннеады» Плотина были все-таки
ний между Востоком и Западом, между латинским миром и ми-
β конце концов переведены, то, во-первых, довольно поздно и, во-
ром греческим. И та же причина — отсутствие отношений с
вторых, это было делом рук христиан 3.
эллинистическим Востоком ·— породила интеллектуальное варвар-
Можно было бы, конечно, сослаться на смягчающие обстоя-
ство Запада. Точно так же, как возврат к этим отношениям, т. е.
тельства, объяснив убожество римской научной и философской
установление контакта с античной мыслью, с греческим наследи-
литературы широким распространением греческого языка: всякий
ем, вызвал подъем средневековой философии. Правда, в занимаю-
римлянин «хорошего происхождения» изучал греческий и получал
щий нас период, т. е. в эпоху средневековья, Восток — за исклю-
образование в Греции... Греческий был столь же распространен,
чением Византии — не был больше греческим, он был арабским.
как позднее в Европе — французский. Не будем, однако, преуве-
Так что именно арабы явились учителями и воспитателями ла-
личивать степень этой распространенности. Даже сама римская
тинского Запада.
аристократия не была полностью «эллинизирована», или по край-
Я не случайно подчеркнул эти слова — учителями и воспита-
ней мере вне очень узких кругов ни Платона, ни Аристотеля, ни
телями, а не просто, как это зачастую считается, посредниками
даже учебных пособий стоиков не читали; именно для этой аристо-
между греческим и латинским миром. Ибо если первые переводы
кратии писали Цицерон и Сенека.
греческих философских и научных трудов на латинский язык
Нечто совсем иное происходило в арабском мире. Едва покон-
€>ыли осуществлены не непосредственно с греческого, а с их араб-
чив с политическими завоеваниями, арабо-исламский мир с пора-
ских версий, то это произошло не только потому, что на Западе
зительным рвением занялся освоением греческой культуры, науки,
не было больше уже — или еще — людей, знающих древнегрече-
философии. Все научные и философские труды были либо пере-
ский язык, но и еще (а быть может, особенно) потому, что не
ведены, либо — как в случае Платона — изложены и парафрази-
•было никого, способного понять такие трудные книги, как «Фи-
рованы.
зика» или «Метафизика» Аристотеля или «Альмагест» Птолемея,
Арабский мир осознает и провозглашает себя преемником и
так что без помощи Фараби, Авиценны или Аверроэса латиняне
продолжателем мира эллинистического. И это вполне справедливо,
никогда к такому пониманию и не пришли бы. Для того чтобы
ибо блестящая и богатая цивилизация арабского средневековья—
понять Аристотеля и Платона, недостаточно — как ошибочно
Которое скорее было не средневековьем, а Возрождением — в пол-
52
53
ном смысле слова унаследовала и продолжила эллинистическую
вековой философии — и, разумеется, философов — достаточно от-
цивилизацию
личается от ее положения в античности.
4. Именно поэтому она сумела в противовес латин-
скому варварству сыграть ту замечательную роль учителя, кото-
В самом деле, средневековая философия — идет ли речь о хри-
рую она сыграла.
стианской, иудейской или исламской философии — входила, так
Конечно, этот расцвет арабо-исламской цивилизации длился
-сказать, в контекст религии божественного откровения. Философ,
очень недолго. Передав латинскому Западу накопленное им клас-
да редким исключением — например, в лице аверроиста, — являет-
сическое наследие, сам арабский мир утратил его, вернее, от нега
ся верующим. Поэтому некоторые вопросы для него уже предреше-
отрекся.
ны. Так, по меткому замечанию Э. Жильсона5, античный фило-
Но для того, чтобы найти причины этого явления, нет необхо-
соф может задаваться вопросом, существуют ли боги и сколько
димости ссылаться — как зачастую поступают немецкие, а также
их. В средневековье — а благодаря ему и в Новое время — подоб-
французские авторы — на свойственное арабам неприятие фило-
ные вопросы больше не могут ставиться. Можно, конечно, задать-
софии; на непреодолимую противоположность греческого разума
ся вопросом, существует ли бог, точнее, как доказать его сущест-
и семитского духа; на духовную непроницаемость Востока для
вование. Но говорить о множественности богов никакого смысла
Запада — очень много благоглупостей наговорено на тему Восток—
не имеет: всем известно, что бог — вне зависимости от того, суще-
Запад... Гораздо проще все это можно объяснить воздействием
ствует он или нет, — един. Более того, в то время как Платон и
свирепой реакции исламской ортодоксии, которая не без основа-
Аристотель свободно создают свою концепцию бога, средневеко-
ния приписывала философии антирелигиозную направленность,
вый философ, вообще говоря, знает, что его бог является богом
и особенно опустошающим воздействием нашествий варваров, ту-
творящим — концепция, для философии трудно воспринимаемая.
рок, монголов (в Испании — берберов), которые разрушили араб-
а может быть, даже невозможная6.
скую цивилизацию и преобразовали ислам в фанатическую рели-
О боге, о себе самом, о мире, о его предназначении этому
гию, непримиримо враждебную философии.
средневековому философу известно еще многое другое, усвоенное
Вполне вероятно, что, не будь этого «влияния», арабская фи-
на религиозной основе. Во всяком случае, он знает, что философия
лософия продолжала бы свое развитие в направлении, аналогич-
всему этому учит и он обязан это принять. Больше того, перед
ном латинской схоластике, и что арабские мыслители сумели бы
лицом религии он должен был оправдать свою философскую дея-
найти ответ на критические инвективы Аль-Газала (Газзали)
тельность, но, с другой стороны, перед лицом философии ему
и «исламизироватъ» Аристотеля... Для этого им не было отпущено
было необходимо оправдать существование религии7.
времени. Турецкие и берберские сабли грубо пресекли движение
Очевидно, это создавало крайне напряженную и сложную си-
в этом направлении, так что латинскому Западу выпало решать
туацию. Впрочем, по счастью, именно эта напряженность и
задачу собирания арабского наследия одновременно с греческим.,
сложность отношений между философией и религией, разумом и
полученным от арабов.
верой питали философское развитие Запада.
Выше я акцентировал роль и значимость античного наследия.
И все-таки... несмотря на эту совершенно новую ситуацию, как
Философия ·— по крайней мере наша философия — в полной мере
только философ — будь то иудей, мусульманин или христианин —
связана с греческой философией, следует направлениям, намечен-
приступал к центральной метафизической проблеме, проблеме
ным ею, и осуществляет установки, предусмотренные греческой
бытия и сущности бытия, он обнаруживал в своем боге-творце
философией.
платоновского бога-благо, аристотелевского бога-мысль, плотинов-
Ее вечные проблемы — это выдвинутые греками проблемы по-
ского бога-единого.
знания и бытия, пророческий завет Сократа: γνώθι σεαυτον
Чаще всего средневековую философию представляют как сфе-
(«познай самого себя»); это поиски ответов на вопросы «кто я
ру безраздельного господства авторитета Аристотеля. Это, конеч-
есмь?» и «где я есмь?», т. е. «что такое бытие?» и «что такое
но, верно, но только до определенного предела8. И вот почему.
мир?» и, наконец, «что я делаю?» и «что я должен делать в этом
Прежде всего, Аристотель был единственным греческим фило-
мире?».
софом, все труды которого — по крайней мере те, что были изве-
В зависимости от ответов на эти вопросы и принятых уста-
стны в античности, — были переведены на арабский, а позднее
новок выявляются последователи либо Платона, либо Аристотеля,
и на латынь. Труды Платона не удостоились такой чести и потому
либо Плотина, если, правда, предпочтение уже не отдано стоициз-
были гораздо менее известны.
му или скептицизму.
И это не случайно. Труды Аристотеля образуют настоящую
В средневековой философии — поскольку она является фило-
энциклопедию человеческого знания. За исключением медицины
софией — мы легко распознаем каждую из перечисленных мною
и математики, в них содержится все: логика (что имеет первосте-
типичных установок. И однако, вообще говоря, положение средне-
пенное значение), физика, астрономия, метафизика, естествен-
54
55
ные науки, психология, этика, политика... Не удивительно, что
почти неизвестными, то «Тимей», переведенный и снабженный
для раннего средневековья, ослепленного и раздавленного этой
пространным комментарием Халкидия (IV в.), получил широ-
массой знаний, покоренного этим поистине из ряда вон выходя-
щим интеллектом, Аристотель стал представителем истины, вер-
кое распространение.
«Тимей» — это история или, если угодно, миф о сотворении
шиной и образцом совершенства человеческой природы, князем
мира. Платон рассказывает о том, как демиург, или верховный
тех, кто знает — по выражению Данте, — и особенно тех, кто обу-
чает.
бог, смешав в кубке тождественное и иное — иначе говоря, при-
менительно к данному случаю, неизменное и изменяющееся, —
Ибо, сверх того, Аристотель был поистине находкой для про-
создает мировую душу
фессоров. Аристотель учил и изучался, обсуждался и комменти-
10, невидимую и подвижную одновременно,
ровался.
два круга тождественного и иного (т. е. круги Зодиака и Эклип-
тики), которые своими кругообращениями определяют движения
Так что вполне естественно, что, будучи однажды введенным
подлунного мира. Младшие боги, боги звездные, души образуются
в школе, он моментально пустил там корни (впрочем, в качестве·
из всего остального. Наконец, нарезав в пространстве маленькие
автора «Логики» он там уже пребывал от века) и никому не под
треугольнички, бог сотворил из них элементарные тела, а из этих
силу было изгнать его оттуда. Запреты, осуждения оставались
элементов в свою очередь реальные тела, растения, животных,
мертвой буквой. Нельзя было изъять Аристотеля у профессоров,
человека, и в этой работе младшие боги споспешествовали ему.
не дав им взамен что-либо другое. Однако, вплоть до Декарта,
и дать-то было абсолютно нечего.
Занятная смесь мифической космогонии и небесной механики,
теологии и математической физики! Этот платоновский труд обре-
Зато Платона изучали плохо. Форма диалога не является
тает огромную популярность; европейские библиотеки заполнены
школьной формой. Течение его мысли прихотливо, она трудно-
неизданными рукописями и комментариями «Тимея» ". Им вдох-
уловима и зачастую предполагает наличие значительного и, сле-
новлялись преподаватели Шартрской школы, поэты, создатели
довательно, довольно мало распространенного знания. Вот почему,
средневековых энциклопедий, произведений искусства. Конечно,
без сомнения, начиная с конца классической античности Платон
понятие младших богов шокировало; но стоило их заменить анге-
вне Академии больше не изучался. Да и там его не столько изу-
лами — и «Тимей» становился вполне приемлемым.
чали, сколько интерпретировали, т. е. трансформировали.
На Востоке известность «Тимея» была так же велика, как и
Вместе с тем повсеместно текст заменялся учебником, кото-
на Западе. В частности, его влиянию, как это недавно показал
рый — как и наши учебники — достаточно эклектичен, синкрети-
П. Краус
чен и преимущественно отражает взгляды стоиков и неоплатони-
1 2 , обязана своим возникновением значительная часть
арабской алхимии. Так, например, учение Джабира — мы его назы-
ков. Вот почему в исторической традиции Платон предстает в
ваем Гебером — о преобразовании металлов целиком основано на
качестве своего рода неоплатоника. Не только у арабов, которые-
математическом атомизме «Тимея». Усилия алхимиков, изощряв-
довольно часто путали его с Плотиной, но и у латинян и даже·
шихся в вычислении удельных весов металлов, основывались на
у византийских греков он рассматривался сквозь призму неопла-
соображениях, явно навеянных Платоновым трудом. Толку, прав-
тоновских комментариев или учебников. Впрочем, то же самое
можно сказать и об Аристотеле.
да, от этого было мало, но не по их вине: как мы видим сегодня,
И однако, писания неоплатоников, Цицерона, Боэция, Ибн-
идея была хорошая.
Конечно, весь платонизм в «Тимее» не заключен. В нем, одна-
Габироля (Авенцеброля) и прежде всего грандиозное и величест-
ко, представлены некоторые из его фундаментальных доктрин,
венное творение св. Августина, пронизаны определенными тема-
в частности об идеях-формах, а также об отделении мира чувст-
ми, доктринами и положениями, которые — будучи, без сомнения,,
трансформированными и транспонированными в религиозных рам-
венного от мира интеллигибельного; действительно, демиург сотво-
рил наш мир по образцу вечных моделей. В «Тимее» также в
ках — продолжали существовать и позволяют нам говорить о<
общих чертах через посредство божественной деятельности набра-
средневековом платонизме. И даже утверждать, что этот плато-
сывается решение проблемы отношений между идеями и чувствен-
низм, вдохновивший латинскую средневековую мысль XI—XII вв.,
ной реальностью. Для средневековых философов, само собой ра-
не исчез в результате триумфального воцарения Аристотеля в
зумеется, это учение Платона являлось вполне приемлемым и со-
школах 9. В самом деле, св. Фома, наиболее крупный из христиан-
гласующимся с понятием бога-творца. Можно даже сказать, что
ских последователей Аристотеля, и св. Бонавентура, наиболее
именно благодаря «Тимею» понятие бога-творца было обогащено
крупный из числа платоников, являются современниками.
и уточнено понятием извечно предустановленного им (богом)
Я только что сказал, что средневековье знало Платона, как
Идеального плана.
правило, из вторых рук. «Как правило» не означает «только»,
Не будучи с ним достаточно хорошо знакомым, арабский мир
-ибо если «Менон» и «Федон», переведенные в XII в., оставались
все-таки знал Платона гораздо лучше, чем его могли знать лати-
56
57
щий Вселенную для блага и творящий воистину только благо, —
няне. В частности, он был знаком с платоновским политическим
как не усмотреть в этом платоновском боге прямую аналогию
учением. Поэтому, как хорошо показал Л. Штраус 13, начиная с
бога библейских религий? Можно ли найти в диспутах и писани-
Фараби — наименее изученного, но, быть может, самого крупного
ях средневековых философов более блестящее доказательство в
исламского философа — политическая доктрина Платона занимает
пользу истинно христианской — пли исламской — души, чем при-
свое место в арабской мысли.
мер Платона?
Как известно, кульминационным моментом этого учения яв-
Что же касается Плотина, то могла ли мистическая душа от-
ляется двоякая идея идеального города и идеального правителя
казаться от соблазна отождествить трансцендентного бога рели-
города, правителя-философа, усвоившего идею блага, вечные сущ-
гии с Единым последнего из великих греческих философов, транс-
ности интеллигибельного мира и подчинившего город господству
цендентным по отношению к Бытию и Мышлению? Вот почему,
закона блага. Переосмысленный Фараби, идеальный город стано-
как только все мистические учения становятся спекулятивными,
вится городом ислама; место правителя-философа занимает про-
как только они проявляют стремление не только осуществляться,
рок (т. е. Магомет), что достаточно четко просматривается. Быть
яо π осознавать себя, они естественно и даже неотвратимо обра-
может, с еще большей ясностью это дано у Авиценны, который
щаются к Плотину.
представляет пророка, или имама, как правителя-философа, эта-
Св. Августина привело к богу чтение платоновских книг. Мы
кого платоновского «Политика». Ничто здесь не упущено — даже
все помним незабываемые страницы, где он сам повествует, что
миф о пещере и о ее прозревающем узнике. Пророк, правитель-
именно из этих книг его мятущаяся, растревоженная душа, по-
философ (и в этом состоит его превосходство над просто филосо-
трясенная зрелищем царящего в мире зла, поняла, что есть только
фом),— это человек действия, наделенный способностью (которой
один бог, а не два — бог блага и бог зла. Именно платоники утвер-
лишен просто философ) переводить интеллектуальную интуицию
дили св. Августина в мысли о том, что бог есть творящее Благо,
в термины воображения и мифа, доступные простому смертному.
неисчерпаемый источник совершенства и красоты. Бог платони-
Таким образом, пророк — правитель-философ — является законо-
ков, согласно св. Августину, тождествен богу христианской рели-
дателем города; просто философ способен лишь интерпретировать
гии; это благо, к которому всегда было устремлено, не сознавая
закон пророка и раскрывать его философский смысл; именно
этого, его встревоженное сердце: благо души, единственное, вечное
этим в конечном счете объясняется согласие между мыслью фи-
и неизменное благо; оно одно заслуживает того, чтобы следо-
лософа и законом... правильно понятым законом.
Весьма любопытное применение учения Платона на потребу
вать ему...
единовластия Предводителя верующих! Но еще более любопытно,,
«Что есть все то, что не является вечным?» — повторяет
что теолого-политическое приложение платонизма на этом не
св. Августин, и эхо его слов отныне и впредь не смолкнет на За-
останавливается: профетология (учение о пророке) Авиценны в;
паде. Пятнадцать столетий спустя другой мыслитель, яростный
свою очередь используется для поддержки претензий папства на
противник библейской ортодоксии Спиноза, будет говорить еще
всеобщее духовное правление, так что францисканский монах
о боге как о единственном благе, обладание которым переполняет
Роджер Бэкон хладнокровно подражает Авиценне, применяя без
душу величием и незыблемым добром.
всяких колебаний по отношению к папе то, что Авиценна гово-
Душа — вот заглавное слово платоников и в конечном счете
рит об имаме. Это, однако, особый случай, и наряду с римским
средоточие платоновской философии. И наоборот, всякая филосо-
правом и Цицероном политическое образование Европы было де-
фия, сосредоточивающаяся на душе, всегда является платонов-
лом Аристотеля.
ской.
Использование «Государства» Платона политическими мысли-
Средневековый платоник в некотором роде зачарован своей
телями ислама и «Политики» Аристотеля политическими мысли-
душой, фактом обладания таковой или, точнее, тем фактом, что
телями Европы является чрезвычайно любопытным, чреватым
он есть душа. И когда средневековый платоник, следуя завету
важными последствиям!! фактом; его рассмотрение увело бы нас
Сократа, стремится познать себя, он стремится познать свою душу
слишком далеко
и именно в познании своей души обретает блаженство.
и. Я задался целью рассмотреть здесь аристоте-
лизм и платонизм не как политические, а как метафизические и
Для средневекового платоника душа есть нечто столь возвы-
моральные учения или установки.
шенное и совершенное, что, по правде говоря, между ней и всем
Влечение религиозной мысли к платонизму — или неоплато-
остальным в мире нет более общей меры. Так что не к миру и
низму — было естественным. Ну как, в самом деле, не усмотреть
его познанию, а к душе должно обратиться философу, ибо именно
глубокой религиозной вдохновенности Платона? Как не видеть
здесь, в глубинах души, и обретается истина.
в его боге, который не обманывает и не ошибается, в его боге, ко-
Обратись вновь к своей душе, вернись в самые ее глубины —·
торый сам есть трансцендентное Благо, либо Демиург, образую-
таков рецепт Августина. В XI в. эти слова почти буквально вый-
58
59
дут из-под пера св. Ансельма, а еще двумя столетиями позже их
перед вами — платоник, даже если он будет отрицать это 17.
изречет св. Бонавентура.
Но это еще не все. Для платоника душа не ограничивается са-
Истина обретается в глубинах души — и мы узнаем учение
мопознанием. Ибо, познавая себя в той малости, что ей доступна.
Платона; но для средневекового платоника истина — это сам бог,
она познает также бога, так как является его образом, сколь бы
вечная истина и исток всякой истины, солнце и свет умопостигае-
несовершенным и далеким от прообраза он ни был, и в заполняю-
мого мира: еще один текст, еще один платоновский образ, кото-
щем ее обожествленном свете она познает все остальное — по
рый постоянно воспроизводится в средневековой философии и ко-
крайней мере все, что может быть ею познано и что заслуживает
торый позволяет бесспорно обнаружить разум и вдохновение-
познания.
Платона.
Божественный свет, озаряющий каждого вступающего в мир-
Истина есть бог; следовательно, это сам бог обитает в нашей
человека, свет истины, излучаемый б.огом-истиной, умопостигае-
душе, он более близок душе, чем мы сами. E этом состоит жела-
мым солнцем мира идей, запечатляет в душе отблеск вечных идей;
ние средневекового платоника познать свою душу, ибо познать,
идеи Платона, ставшие идеями бога, в соответствии с которыми
свою душу целиком и полностью — значит уже почти познать
он сотворил мир, суть архетипы, модели, вечные образцы измен-
бога. «Страстно стремлюсь познать бога и душу», — восклицает
чивых и быстротекущих вещей земной юдоли.
св. Августин. Именно «бога и душу», ибо нельзя познать одну, не
Таким образом, душа познает истину отнюдь не посредством
познав другого; «познав тебя, познаю себя»... потому что — и это·
изучения этих вещей — объектов чувственного мира. Истина чув-
понятие имеет фундаментальное, решающее значение для средне-
ственных вещей заключается не в них самих, а в их уподоблении
векового платоника — «между богом и душой ничего не располо-
вечным сущностям, вечным идеям бога. Эти последние и состав-
жено»; следовательно, человеческая душа есть, буквально, образ,,
ляют истинный предмет правильного знания—это такие идеи,
подобие бога. Вот почему поистине она не может быть познан»
как идея совершенства, идея числа; это к ним должна обращаться'
целиком 15.
мысль, отвратившись от данного нашим чувствам мира (платоник
Ясно, что такого рода душа не будет, собственно говоря, соеди-
всегда нацелен на математику, и математическое знание для него-
нена с телом. Она не образует с ним некоего нерасторжимого и
всегда является также типом знания вообще). Разве что она ус-
существенного единства. Она, конечно, находится в теле, но —
мотрит в красоте этого чувственного мира след, отпечаток, символ
«как рулевой на корабле»: она управляет им и направляет его,,
сверхъестественной красоты бога.
но в своем бытии от него не зависит.
Итак, сосредоточиваясь на душе, божественном образе, эписте-
Именно так она соотносится с человеком. Ибо для средневеко-
мологическая и метафизическая концепция средневекового плато-
вою платоника человек есть не что иное, как «бессмертная душа,,
низма давала о себе знать во всех проявлениях мысли. Точно так
обитающая в смертном теле», душа в телесной оболочке. Она им
же доказательства бытия бога — центральной проблемы средневе-
пользуется, но сама по себе независима от него, и тело скорее·
ковой метафизики — обрели в этом мышлении чрезвычайно харак-
стесняет ее и мешает ей, чем помогает в ее действии. В самом
терный оборот.
деле, свойственной ему деятельностью, мышлением, волей человек
В основу доказательства существования творца философ, ко-
обязан только душе, обязан до такой степени, что, по мнению»
нечно, положит доказательство существования сотворенного, точ-
платоника, скорее следует говорить: не человек мыслит, а душа
но так же как из наличия царящих в мире порядка и конечной
мыслит и познает истину, причем в этом деле тело ему никаким
цели он заключит о существовании верховного распорядителя.
подспорьем не служит. И даже наоборот, служит своего рода шир-
Другими словамрг, эти доказательства опираются на принципы
мой менаду душой и истиной 16.
причинности и телеологичности.
Для познания и самопознания душа не нуждается в теле. Она
Но эти доказательства мало что говорят уму средневекового
постигает себя прямо и непосредственно. Конечно, в своей сущ-
платоника. Добротное доказательство должно быть построено сов-
ности она не познает себя целиком и полностью. Тем не менее ее
сем по-другому. Оно не должно отправляться от чувственного
существование, ее собственное бытие является для нее самым
материального мира: для платоника на деле он почти не сущест-
бесспорным и самым определенным в мире. Это есть нечто, не
вует, Ά если и существует, то в весьма малой степени, весьма отда-
подлежащее сомнению. Достоверность души для себя самой, не-
ленно и несовершенным образом являя собой лишь бледное отра-
посредственность ее самопознания — очень важные черты, отра-
жение божественного сияния и славы, существует лишь в той
жающие специфику платонизма. Итак, если когда-нибудь вы
мере, в какой является символом этого божественного. Способ
окажетесь перед философом, объясняющим вам, что человек, ли-
рассмотрения бога лишь в качестве творца этого материального,
шенный всех внешних и внутренних ощущений, все-таки осознает
эфемерного и конечного мира выглядел, с точки зрения платоника.,
себя в своем бытии, в своем существовании, не сомневайтесь:
слишком уж обедненным.
60
61
Доказательство, достойное этого названия, должно опираться
«а реалии более глубокие, более насыщенные и более основатель-
телизм не мог быть аристотелизмом Аристотеля, ибо бытовал
ные, т. е. на реальность души или идей. И поскольку идеи или их
он совершенно в другом мире — в мире, в котором, как я уж&
«отражения находятся в душе, можно сказать, что для средневе-
сказал, было известно, что в нем есть и может быть только
кового платоника разумный путь к богу всегда проходит через
один бог.
душу.
Труды Аристотеля попали на Запад — сначала через Испанию-
Платоновское доказательство — это доказательство по степени
в переводе на арабский, а затем — в XIII в. — и на языке ориги-
совершенства, доказательство, которое из факта этой по-степен-
нала, древнегреческом. Не исключено даже, что произошло это
ности делает вывод о существовании высшего и бесконечного со-
в конце XII в.
вершенства, которое является мерой и истоком совершенства
Действительно, начиная с 1210 г. и далее, церковные власти
частичного и конечного.
запрещают чтение — а значит, и изучение — физики Аристотеля.
Как я уже упоминал, платоновское доказательство — это дока-
А это является вполне определенным свидетельством того, что
зательство чзрез идею истины, которое на основе существования
учение Аристотеля уже было известно достаточно длительное вре-
фрагментарных, частных и частичных истин заключает о существо-
мя, чтобы стали ощутимы его пагубные последствия.
вании абсолютной и высшей истины, истины бесконечной.
Запрет этот оказался недейственным: распространение аристо-
Абсолютное совершенство, абсолютная истина, абсолютное бы-
телизма происходило параллельно с распространением школ или,
тие — так для платоника предстает познание бесконечного бога.
точнее, университетов.
Впрочем, учит св. Бонавентура, нет необходимости останавли-
Таким образом, обнаруживается весьма важный факт: та сре-
ваться на этих «no-степенных» доказательствах: конечное, несо-
да, в которой распространяется аристотелизм, не была той же
вершенное, относительное непосредственно включают (как в пла-
самой средой, которая осваивала платоновские доктрины средне-
не мышления, так и в плане бытия) бесконечное, совершенное,
векового августинизма; различной была и их притягательная
абсолютное. В этом-то и кроется истинная причина того, что мы,
сила 18
при всей пашей конечности, можем постичь бога и, как учит
Итак, аристотелизм распространяется в университетах и адре-
св. Ансельм, доказывать существование бога, отправляясь от
суется людям, жаждущим знаний. И прежде всего он представля-
одной только его идеи: достаточно лишь вглядеться тем или иным
ет собой даже не философию, а науку, и это в силу его собствен-
образом в идею бога, которую мы обнаруживаем в своей душе,
ной значимости как научного знания, а не в силу навязываемого
чтобы в то же мгновение осознать, что бог, это абсолютное и выс-
ему родства с религиозной установкой.
шее совершенство, не может не существовать. Его бытие, и даже
Более того, аристотелизм с самого начала был несовместим с
•его необходимое бытие, некоторым образом включено в его совер-
духовной позицией и доброго христианина, и правоверного му-
шенство, которое не может мыслиться несуществующим.
сульманина, а проповедуемые им доктрины — среди прочих о веч-
Итак, подведем итог: первичность души; учение об идеях; уче-
ности мира — явно шли вразрез с положениями, развиваемыми
ние об иллюминизме (божественном озарении), которым подпи-
религией 19, а также с фундаментальной концепцией бога-творца.
рается и усиливается платоновская доктрина о врожденности
Поэтому вполне понятно, что религиозные власти, или религиоз-
идей; чувственный мир, осознаваемый лишь как бледное отраже-
ная ортодоксия, повсеместно осуждали Аристотеля и что средне-
ние бытия идей; априоризм и даже математизм — вот совокуп-
вековые философы были обязаны интерпретировать его, т. е. пере-
ность характеристик средневекового платонизма.
осмыслить, подгоняя под религиозную догму. Предпринятое в
Обратимся теперь к аристотелизму.
этом направлении усилие лишь частично удалось Авиценне20, но
Я уже говорил, что средневековый платонизм, платонизм
зато увенчалось блестящим успехом у св. Фомы, и, таким обра-
св. Августина, Роджера Бэкона или св. Бонавентуры, не был пла-
зом, в меру христианизированный Аристотель стал основой обу-
тонизмом Платона — ему было далеко до этого. Точно так же ари-
чения на Западе.
стотелпзм — даже аристотелизм Аверроэса и тем более Авиценны
Но вернемся к духовной позиции аристотелизма; как я уже
или, если говорить только о западных средневековых философах,
сказал, он был пронизан жаждой научного знания, страстью изу-
аристотелизм Альберта Великого, св. Фомы или Сигера Брабант-
чения. Но он изучает не душу, а мир, физику, естественные нау-
•ского — тем более не был аристотелизмом самого Аристотеля.
ки... Ибо мир для аристотелика не является эфемерным отраже-
Впрочем, это нормально. Доктрины сменяют одна другую и
нием божественного совершенства, символической книгой, по ко-
сами изменяются в ходе их исторического существования; все жи-
торой — с трудом! — можно расшифровать сияние вечности; его
вое подвержено времени и изменению. Одни лишь мертвые и
мир в некотором роде есть нечто самоутвердившееся. Он является
.^исчезнувшие вещи остаются неизменными. Средневековый аристо-
«миром», или природой (nature), или иерархизированной π хоро-
шо упорядоченной совокупностью естеств («природ» — natures),,
62
63
неполным и несовершенным существом. Ошибка платонизма со-
•совокупностью очень устойчивой и очень прочной, обладающей
стоит в том, что он не понял этого.
собственным бытием, причем во всей полноте. Конечно, для сред-
Впрочем, что такое душа? Как гласит известное определение,
невекового аристотелика этот мир производен от бота, опричинен
душа — это «форма естественного тела, обладающего в возмож-
и сотворен им; но, будучи однажды наделенными этим бытием,
ности жизнью»21. Это определение превосходным образом выра-
мир, природа им обладают. Это бытие отныне и впредь — его
жает существенную взаимосвязь между формой — душой и мате-
(мира) бытие, оно от бога, но уже не богово.
рией— телом, соединенными в человеке. И точно так же: насколь-
Несомненно, этот мир, как и все сущее в нем, изменчив, под-
ко для платоника пет ничего легче, чем доказать бессмертие
вижен и подвластен становлению, течению времени, и в этом, ко-
души — так что она с самого начала рассматривается как нечто
нечно, он противостоит неизменному и бессмертному бытию бога;
полное и совершенное22, — настолько для аристотелика пет ни-
но при всей своей подвижности и временности он не является бо-
чего труднее. И только пойдя на нарушение верности духу
лее эфемерным, и его подвижность ни в коей мере не исключает
исторического аристотелпзма — или, если угодно, реформи-
постоянства. Скорее наоборот, можно сказать, что с точки зрения
руя и трансформируя с этой (как и с любой другой) точки
аристотелизма, чем больше нечто изменчиво, тем больше оно себе
зрения аристотелизм Аристотеля — и создав из всех его частей
тождественно, так как, хотя индивиды изменяются, появляясь и
некий новый род субстанциональных форм, можно прийти к
исчезая в этом мире, сам мир неизменен: естества остаются все
материи, которую св. Фома сумел сообразовать с религиозной
теми же. Потому-то они и суть естества. Потому-то истина вещей
истиной.
и заключена в них самих.
Но вернемся к человеку и его действиям. Как мы видели, че-
Разум аристотелика в отличие от разума средневекового пла-
ловек по своей природе является смешанным существом, состав-
тоника не обращен непосредственно к самому себе: он естествен-
ленным из души и тела. А всякие действия некоторого существа
ным образом направлен на вещи. Сами вещи, существование ве-
должны сообразовываться с его природой. Следовательно, истин-
щей — вот что для него наиболее достоверно. Первоначальный
ное человеческое действие, мышление, познание могут быть про-
акт, присущий человеческому разуму, — это не восприятие себя,
изведены лишь в результате вовлечения всего человеческого есте-
« восприятие природных объектов, стульев, столов, других людей.
ства, т. е. одновременно и его тела, и его души. Поэтому не толь-
Лишь с помощью некоторого ухищрения, усилия или рассужде-
ко человеческая мысль раскроется перед нами как начинающаяся
ния ему удается уловить и познать самого себя.
с восприятия материальных вещей и, следовательно, с чувствен-
Аристотелик, несомненно, имеет душу; но он определенно не
ного восприятия, но последнее составит ее необходимый дополняю-
является душой. Он — человек.
щий момент.
Поэтому на сократический вопрос «кто я есмь?»—т. е. «что
Для аристотелизма область чувственного является подлинной
•есть человек?» — он дает совершенно иной ответ, нежели плато-
областью человеческого познания. Нет ощущения — нет и науки.
ник. Человек не есть душа, заключенная в теле, не есть бессмерт-
Конечно, человек не ограничивается одним лишь чувством: он
ная душа в смертном теле: согласно аристотелизму, такое воззре-
перерабатывает его в ощущение. Он вспоминает, воображает и
ние разбивает единство человеческого бытия; человек есть разум-
уже посредством одного этого освобождается от необходимости
ное смертное животное, животное разумное и смертное.
иметь перед собой воспринимаемый предмет. Затем, на более вы-
Иными словами, человек не является чем-то инородным миру
сокой ступени, его разум абстрагирует форму этого воспринимае-
и —в качестве души —чем-то бесконечно высшим в этом мире;
мого предмета от материи, которая его естественным образом со-
-он есть некоторое естество среди других естеств, — естество, ко-
ставляет, π именно эта способность абстрагирования, способность
торое в иерархии мира занимает свое место. Место, без сомнения,
абстрактного мышления позволяет человеку создавать науку и
достаточно высокое, но, однако, находящееся в мире.
отличает его от животных. Абстрактное научное мышление очень
В той же мере, в какой платоновская философия сосредоточе-
далеко от ощущения, но связь между ними продолжает существо-
•на на понятии души, аристотелевская философия сосредоточена
вать (вспомним: нет ничего в уме, чего раньше не было бы в
на понятии природы. Но человеческая природа столь же объемлет
чувстве...). Точно так же и духовные сущности не доступны
его тело, сколь и душу; она является единством обоих. Поэтому
человеческой мысли, по крайней мере прямо, а могут быть освое-
все или почти все акты человеческой деятельности суть смешан-
ны ею лишь в результате деятельности разума. Это справедливо
ные акты; и во всех или почти во всех этих актах — я сейчас пе-
по отношению ко всем духовным сущностям, в том числе и по
рейду к исключениям — тело выступает в качестве интегрирую-
отношению к человеческой душе.
-щего, незаменимого и необходимого фактора. Лишенный своего
Таким образом, в то время как платоновская душа постигает
тела, человек перестанет быть человеком, но и ангелом тоже не
себя прямо и непосредственно, аристотелевская душа осуществля-
«станет. Сведенный только к бытию в качестве души, он станет
5 А. Койре
65
64
ет самопознание лишь в результате размышления, размышления
мира. Невольно думаешь, сколь несостоятельным это показалось
именно каузального типа, движущегося от следствия к причине,
бы платонику.
от действия к побудительной силе. И точно так же если душа
Конечно, в аристотелизме мы находим доказательства по сте-
августинианца — образ бога — содержала в себе или в себе обна-
пеням совершенства и бытия... По если в этих же доказательствах
руживала нечто такое, что позволило бы ей постичь бога и создать
платоник совершает в некотором роде прямой скачок от относи-
себе идею — конечно, идею достаточно неопределенную и отдален-
тельного к абсолютному, от конечного к бесконечному, аристоте-
ную, по все-такп идею — бога, своего архетипа и прообраза, то
лик действует no-степенно, исходя при этом из принципа, что ряд
для аристотелика этот путь был полностью заказан. Только по-
не может быть бесконечным.
средством размышления — размышления каузального типа — он
Так, Дуне Скот, искусный и тонкий схоластический логик —
может постичь бога, утверждать, что бог существует, и доказать
до существу, гораздо больший платоник, чем обычно принято ду-
это.
мать, — утверждает, что эти доказательства не достигли бы
Следовательно, все его доказательства существования бога
своей цели и не могли бы достичь ее. Невозможно, отправляясь
основаны па рассуждениях каузального типа, и все опн исходят
от конечного и опираясь на принцип прерывания ухода в беско-
из существования вещей, внешнего мира. Более того, лишь дока-
нечность, доказать существование бесконечного бога. Аристотелю
зывая существование бога, аристотелик обретает его понятие, что,
же, без сомнения, это удалось. И Авиценне тоже. Но с одной сто-
как мы видели, прямо противоположно тому, что имеет место у
роны, Авиценна, как удачно отмечает Дуне Скот, не является
платоника.
аристотеликом в строгом смысле слова, ибо Авиценна — верую-
Доказательства существования бога по аристотелевскому типу
щий. А с другой стороны, Авиценна, так же как и Аристотель,
утверждают его существование в качестве первопричины или ко-
недвусмысленным образом предполагает мир вечным; следова-
нечной цели всего сущего, и основаны все эти доказательства на
тельно, чтобы вечно поддерживать движение, нужен бесконечный
иринципе ανάγκη στηναι (буквально: «необходимо остановиться»),
двигатель. Если же мир является не вечным и если оп конечен,
т. е. на невозможности бесконечного продолжения причинного
вполне достаточно конечного двигателя... И наконец, Аристотель
94 г
поступает более логично, чем Авиценна, не превращая своего
1
ряда", бесконечного восхождения от следствия к причине: необхо-
димо где-ю остановиться, предположив наличие причины, суще-
бога-двигателя в бога-творца. Авиценна, как и св. Фома, отправ-
ствование которой более ничем не обусловлено и которая в свою
ляется от бога-творца; поэтому они приходят к одному u тому же
очередь не является следствием.
результату, хотя один из них мусульманин, а другой — христиа-
Рассуждая аналогичным образом, можно строить не ряд при-
нин; они, сознательно или нет, видоизменяют действительную
чин (действующих), а целевой ряд: каким-либо образом положить
философию Аристотеля25.
наличие конечной цели, цели в себе. Можно также рассмотреть
Полагаю, что Дуне Скот прав. Впрочем, для нас это не имеет
некоторые частные аспекты причинного отношения, отправляясь
значения. Средневековый аристотелизм не совпадает с аристоте-
от высшей степени важности феномена движения; действительно,
лизмом Аристотеля, он трансформируется и видоизменяется в ре-
согласно аристотелевскому учению, все движется, но ничто не
зультате господства религиозной идеи бога-творца, бесконечного
движется само по себе — всякое движение предполагает наличие
бога. Тем не менее этот аристотелизм достаточно верен учению
двигателя. В этом случае, переходя от двигателя к двигателю, мы
своего основоположника, чтобы противостоять — и даже неисто-
придем к последнему — или первому — неподвижному двигателю
во — теориям средневекового платонизма.
(неподвижному перводвигателю), который, как окажется, будет
Он, без сомнения, принял (платоновскую и неоплатоповскую)
в то же время первой — или конечной — причиной всех существ;
концепцию вечных идей в разуме бога. Но идеи-то эти являются
можно, наконец, исходить из случайности существ (излюбленный
божественными идеями, а не нашими, и никакой свет от них до
способ доказательства Авиценны) и показать, что ряд случайных
нас не доходит. Нам светит наш собственный свет, наш человече-
существований не может продолжаться бесконечно и что в неко-
ский свет, разум, который является нашим. Как и все остальное
тором месте мы должны столкнуться с существом, не являющимся
на свете, он, несомненно, исходит от бога. Позволю себе прибег-
случайным, т. е. с существом, наделенным необходимым быти-
нуть к следующему образу: это не зеркало, отражающее божест-
ем
венный свет, это — зажженная однажды богом в нас лампа,
24.
Не вызывает сомнений, что все эти доказательства — за исклю-
которая отныне светит своим собственным светом. Этого света
чением, быть может, того, что представляет бога в качестве ко-
вполне достаточно для того, чтобы обеспечить освещение — позна-
нечной цели всех существ, а также высшего блага и конечного,
ние — нами мира, и для того, чтобы мы руководствовались им в
или первого, предмета их желаний или их любви, — представляют
мире. Для того он и произведен. В равной мере его вполне доста-
бога только в виде причины (даже не обязательно творящей)
точно для доказательства, с помощью намеченных выше рассуж-
5*
66
67
дений, существования бога-творца, но недостаточно, чтобы позво-
его. Грубо говоря, имеется только два приемлемых решения: одно
лить составить себе верную идею последнего. Идею, которая
из них, принадлежащее Александру Афродизийскому, после соот-
сделала бы значимыми — для нас — аргументы платоника.
ветствующей модификации было принято арабами; другое, пред-
Такое — ансельмовское — доказательство посредством идеи
ложенное Фемистием, было принято — также после соответст-
вполне сгодилось бы для ангела, т. е. для существа чисто духов-
вующей переработки и придания ему завершенного вида — св.
ного, располагающего (как считал Ансельм) этой идеей бога. Для
Фомой.
нас же, таковой идеей не располагающих, подобное доказательст-
Прежде чем кратко рассмотреть оба эти решения, уточним,
во непригодно.
что означает «активный, творящий разум» 26.
Очевидно, наша идея, идея основополагающая, — это всегда
В нашем мышлении, бесспорно, имеется как элемент актив-
человеческая природа, человеческая мысль, и если я, например,
ности, так и пассивности. Следовательно, Аристотель различает
исследую мораль, то это — человеческое поведение... Природа,
в нас наличие двух интеллектов: активного и пассивного. Пер-
мышление, поведение существа составного, существа, в котором
вый — это разум учителя, второй — ученика; первый — разум обу-
душа интимно и почти нерасторжимо связана с телом.
чающего, второй — обучаемого; первый — дает, второй — получает.
Однако ·— занятная вещь! — существует один пункт, в котором
В противовес Платону, полагающему, что можно обучиться
аристотелизм приходит к расколу единства человеческой при-
лишь тому, что уже известно, Аристотель считает, что можно
роды, и именно в этом пункте один аристотелик, св. Фома, нару-
знать лишь то, чему обучился. Таким образом, обучиться какой-
шив верность учителю и выступив против него, это единство
либо вещи можно лишь в том случае, если существует некто,
вновь восстанавливает.
обучившийся ей до нас, кто ее знает и кто нам передает — вкла-
Аристотелик с глубоким почтением относится к мышлению —
дывает в пас — это знание.
разумеется, к мышлению верному. Он его объясняет иначе, неже-
Вот почему мышление — интерпретируемое Платоном как
ли Платон; он показывает нам, как трудно и постепенно мысль
диалог, диалог души с самой собой, позволяющий ей открыть по-
вызревает из исходного грубого ощущения. Откровенно говоря,
средством самой себя в себе самой истину, которая ей присуща
лишь после этого он и начинает ее ценить. И сам факт, что
от природы, — понимается Стагиритом по образцу некоторого
человеческое существо, т. е. существо составное, может прий-
урока, — урока, преподаваемого самому себе, т. е. урока, кото-
ки к истинной мысли, может постичь научную и даже мета-
рый интеллект активный преподает интеллекту пассивному.
физическую истину, вызывает в нем безграничный восторг в
Однако быть учеником, изучить и понять истину наук, истину
удивление.
метафизики уже само по себе является делом весьма непростым.
Ибо для аристотелика мысль является даже сущностью бога.
А как в случае изображения, открытия чего-либо собственными
Нам хорошо известно, что его бог есть чистая мысль, — мысль,
усилиями? Мы слишком многого хотим от человека, его чисто че-
которая сама себя мыслит, ибо, помимо себя, не находит другого
ловеческой природы. Вот так-то и получается, что урок приходит
объекта, достойного того, чтобы помыслиться ею.
к нам «извне».
Однако и мысль человека является чем-то божественным... или
Вот почему Александр, а вслед за ним Фараби, Авиценна,
почти божественным. Потому что любой, самый превосходный
Аверроэс — каждый по-разному, но как именно, не имею возмож-
аристотелик, демонстрирующий, как эта мысль вызревает из чув-
ности здесь показать27 — считали, что этот учитель, владеющий
ственного, констатирует, однако, как я только что показал, что
тетиной (не правда ли, это необходимо для того, чтобы обучать?),
в определенный момент на определенной ступени чувственное
владеющий ею всегда или, по выражению Аристотеля, владею-
полностью преодолевается. Деятельность мысли — философа, ме-
щий ею актуально, не является одним из компонентов человека.
тафизика, — которая постигает и формулирует существенные за-
Он воздействует на человека, на человеческий интеллект (пас-
коны бытия и мышления и которая осознает саму себя, — эта дея-
тельность является целиком и полностью духовной. Но тогда как
сивный, или возможный, — παθητικός) «извне», и в результате
же такая мысль может принадлежать человеческому существу?
этого воздействия человек мыслит, т. е. усваивает и понимает.
Аристотель не дает достаточно ясного ответа на этот капитальный
Активный разум не присущ каждому человеку в отдельности.
вопрос, хотя в известном изречении и сказано, что активный, или
Он является единым и единственным, общим для всего рода че-
ловеческого. Каждому из нас в отдельности присущи лишь ошиб-
творящий, разум (νους ποιητικός) есть нечто чистое (αμιγής) и
ки; только они могут быть моими или твоими. Что же касается
истины, то она не принадлежит никому. Истинная мысль иден-
бессмертное (αθάνατος και απαθής), отделенное (χωριστός) и при-
тична для всякого, кто ее помыслит. Следовательно, она должна
шедшее к нам извне (θυρατεν).
быть единственной, ибо то, что множественно, должно быть раз-
Многие поколения комментаторов изнуряли этим текстом свой
личным.
ум, предлагая самые разные и самые невероятные иптерпретации
68
69
Б самом деле, если даже в платонизме мыслил и желал не чело-
Арабская теория «единства разума» человека хорошо объяс-
век, а мыслила π желала душа, то это была по крайней мере моя
няет, почему истина является единой для всех и почему точно
душа, душа, которая была мной самим. В аверроизме же нет
так же разум един для всех. Но возникает вопрос: чем в таком
больше ни меня самого, пи моей мыслящей души; есть активный,
случае становится душа человека, согласно этой теории, отказы-
внеличпостиый и общий для всех интеллект, который мыслит
вающей ей в отправлении собственно духовной деятельности?
во мне...
Логично заключить, что такая душа не может быть бессмертной,
Довольно странный вывод из гуманистического учения, со-
не может существовать после смерти своего тела28... Авиценна,
гласно которому человека лишают того, что составляет его при-
однако, открещивался от такого вывода, по крайней мере от вы-
роду и на чем основано его достоинство. Можно понять св. Фому,
вода в такой исчерпывающей формулировке. На деле мышление
который яростно ополчился против этого учения! Не только во
есть нечто столь божественное, что в результате самой деятель-
имя веры, как это часто говорят, по и во имя разума. Потому^что
ности мышления, обучения, понимания и постижения истины
для пего аверроистская философия является не просто безбож-
пассивный интеллект трансформируется в интеллект приобретен-
ной, она также — а может быть, и в первую очередь — плохая
ный. А это и есть как раз тот интеллект, который пребывает пос-
философия.
ле смерти тела и продолжает мыслить — вечно — истины, кото-
Таким образом, решение аристотелевской проблемы св. Фомой
рые он сделал своими, о-своил при жизни.
становится антиподом арабских вариантов ее решения. Оно яв-
Итак, школа, изучение науки и особенно философии — вот что
ляется также единственным решением, которое в рамках арпсто-
приводит к высшему благу, которое как для человека, так и
телизма позволяет спасти единство и неповторимость человече-
для бога состоит в мышлении: приводит, кроме того, к бессмер-
ской личности, всей структуры человека.
тию 29
Это решение, грубо говоря, состоит в том, что активность и
Решение вопроса Авиценной является, очевидно, половинча-
пассивность, интеллект активный и интеллект пассивный нераз-
тым, ибо это — решение человека, который боится признать все
делимы, и, следовательно, если человек мыслит, он с необходи-
следствия, вытекающие из им же провозглашенных принципов,
мостью владеет π тем и другим. Однако когда Аристотель утвер-
как боится признать эти следствия и Аверроэс. Единство или,
гкдает, что активный разум приходит к нам «извне», то он прав,
лучше сказать, единственность человеческого разума (разума все-
если при этом имеется в виду, что приходит он к нам прямо от
го человеческого рода), внеличностный, неиндивидуальный ха-
бога, ибо именно бог, создавая нас, наделяет каждого из нас
рактер мысли неизбежно влекут за собой отрицание бессмертия.
активным разумом. Именно это возводит человека в ранг духов-
Человеческий индивид по самой своей сути — как и любая другая
ЕГЫХ созданий и объясняет в конечном счете чисто интеллектуаль-
особь из числа прочих видов животного мира — есть существо
ный характер деятельности его ума: осознание себя, метафизиче-
временное, преходящее и смертное. Примем аристотелевское опре-
ское познание, существование философии. И именно духовным
деление человека — разумное и смертное животное — вполне серь-
характером нашей души в свою очередь объясняется тот факт,
езно, в самом строгом, буквальном смысле. Что Hie такое человек
что она отделима от тела и, будучи бессмертной, продолжает свое
в этом случае? Мы уже усвоили, что человек — это некое разум-
существование после смерти последнего.
ное и смертное животное; некое существо, которое живет и дей-
Я только что сказал, что томистское решение является един-
ствует в мире, исполняя свое предназначение. В чем должна вы-
ственным, позволяющим в рамках арпстотелизма спасти духов-
ражаться его деятельность? И здесь ответ носит формальный
ный характер души и единство человеческой структуры. Быть мо-
характер: по мере возможностей наилучшее, что может делать
жет, точнее было бы сказать, что оно выходит за рамки аристо-
человек, — это создавать пауку, создавать философию. И все это
телизма. Бог Аристотеля (и Аверроэса), который мыслит только
просто потому, что, поскольку мышление является наивысшей
сам и который игнорирует мир, им не сотворенный, — этот бог
формой деятельности, постольку оно в качестве такового дос-
неспособен играть ту роль, которую ему приписывает св. Фома.
тавляет нам наиболее чистое и наиболее глубокое удовлетво-
Томистское решение предполагает наличие бога-творца и сотво-
рение.
ренного мира. Ибо только в этом мире каждый сотворенный на-
Аверроизм представляет собой грандиозное мероприятие по
делен собственным разумом, только в нем возможно существова-
формированию нового, светского склада духовной жизни, отвер-
ние духовной индивидуальности, человеческой личности. Всему
ганию — более или менее замаскированному — религиозной дог-
этому нет места в аристотелевском Космосе.
мы30. Но он не ограничивается только этим. С философской точки
Таков урок, преподанный нам довольно занятной историей
зрения аверроизм предполагает отрицание духовной индивидуаль-
платонизма и аристотелизма в эпоху средневековья.
ности π с еще большей глубиной и безжалостностью, чем после-
дователи Платона, разрушает единство человеческой личности.
71
70
ПРИМЕЧАНИЯ
24 Впрочем, доказательство Авиценны зачастую переходит прямо от слу-
чайного к необходимому. Как известно, влияние платонизма на Авиценну
1 K o y r é A. Aristotélisme et platonisme dans la philosophie du Moyen
было весьма значительным.
Age. — In: K o y r é A. Etudes de la pensée scientifique. Paris, Presses Uni-
25 См.: G i l s о n E. Les seize premiers theoremata et la pensée de Dims
versitaires de France. 1966, p. 13—27.
Scot. — In: Archives d'Histoire doctrinale et littéraire au Moyen Age, vol. 12—
2 Впервые данная работа А. Койре увидела свет в 1944 г. — Прим.
13. Paris, 1938.
nef ев.
26 Понятие творящего разума является достаточно трудным, и сам Ари-
3 «Эннеады» были переведены в IV в. Мариусом Викторинусом, «Орга-
стотель был вынужден прибегать к сравнению или, лучше сказать, к анало-
нон» — в VI в. Боэцием. Перевод Плотина был утрачен. Что касается пе-
гии: постижение истины разумом является неким аналогом чувственного
ревода Аристотеля, то его по большей части постигла та же участь: раннему
восприятия, и разум поступает по отношению к своему предмету почти так
средневековью были известны лишь «Категории» и «Топпкп».
ще, как глаз по отношению к своему; он есть разумение «в возможности»,
* М е т ц Р. Мусульманский Ренессанс, М., 1964.
так же как глаз есть зрение «в возможности». Или иначе: как для того, чтобы
5 См.: G i l s о n E. Esprit de la philosophie médiévale, 2 vol. Paris, 1932.
видеть, недостаточно обладать парой глаз, ибо без посредства света никакое
6 Поэтому она отрицалась теми средневековыми философами, которые
действительное (актуальное) зрение невозможно, точно так же недостаточ-
наиболее последовательно отстаивали за философией право на превосход-
но обладать «наделенным познавательной способностью» разумом, чтобы
ство и самостоятельность, т. е. аверроистами.
достичь действительного познания, — необходимо посредничество или дей-
7 См.: S t r a u s s L. Philosophie und Gesetz. Berlin, 1935.
ствие еще одного фактора, творящего, или актуального, разума, который
8 Грубо говоря, начиная со второй половины XIII в.
по отношению к человеческому интеллекту играет ту же роль, что свет —
9 Платоновское содержание доктрин зачастую бывает скрыто от пас
для глаз.
покровами аристотелевской терминологии.
27 См. об этом: M a n d o n n e t R . P. M. Siger de Brabant et l'averroïsme
10 Этот момент платоновской космологии — сотворение мировой души —
latin au XIIIe siècle, 2-е éd. Louvain, 1911.
излагается Койре неточно; душа сотворена и результате сотворения не
28 Душа, будучи «формой» тела, не может продолжать свое существо-
двух, а трех начал — тождественного, иного и сущности: «...бог сотворил
вание без него. Наличие чисто духовных актов, осуществляемых челове-
душу ...вот из каких частей и вот каким образом: из той сущности, которая
ческим интеллектом, — вот единственное, что мы можем позволить себе
неделима и вечно тождественна, и той, которая претерпевает разделение
представить в качестве «отделяемого». Однако, согласно учению арабов, эти
в телах, он создал путем смещений третий, средний вид сущности... Затем,
акты не суть ее (т. е. души) собственные акты.
взяв эти три начала, он слил их все в единую идею... и сделал из трех
29 Разумеется, речь идет не о личном бессмертии.
одно, он это целое ...разделил на нужное число частей, каждая из которых
30 Эрнст Ренан в своей прекрасной книге «Аверроэс и аверроизм» отме-
являла собою смесь тождественного, иного и сущности» ( П л а т о н . Сочи-
тил, что никто, кроме иудеев, не принял Аверроэса всерьез. Это абсолютно
нения в трех томах, т. 3, ч. I. М., «Мысль», 1971, с. 474—475). — Прим,
неверно: аверроизм сыграл первостепенную роль как в средневековье, так и
перев.
в период Возрождения.
11 См.: K l i b a n s k y R. The Continuity of the Platonic tradition. London,
1939.
12 См.: K r a u s P. Jâbir et les origines de l'alchimie arabe. Le Caire (Mé-
moires de l'Institut d'Egypte), 1942.
13 S t r a u s s L. Op. cit.
14 Ср.: L a g a r d e G. de. La naissanc e de l'esprit laïque au déclin du
Moyen Age. 2 vol. Saint-Paul-Trois-Chateaux. 1934.
15 Душа познает себя прямо и непосредственно; она постигает свое
бытие, по не свою сущность. Душа не обладает собственной идеей, ибо,
как объясняет Мальбранш, ее идеей является бог.
16 Так что, лишь освободившись от плоти, душа обнаруживает всю
полноту своих качеств. Немного утрируя, можно сказать, что душа замкнута
β теле, как в тюрьме. Сама же по себе она является почти ангелом.
17 Читатель без труда узнал Авиценну.
18 R o b e r t G. Les écoles et l'enseignement de la théologie pendant la
première moitié du XIIe siècle. 2-е éd. O.ttawa—Paris, 1933.
19 По правде говоря, аристотелизм несовместим даже с самим понятием
развитой религии.
20 Впрочем, вполне возможно, что истинное, эзотерическое и тщательно
скрываемое от Широких кругов верующих учение Авиценны — а может
статься, и Фараби — является столь же иррелигиозным и даже антирели-
гиозным, как и учение Аверроэса.
21 А р и с т о т е л ь. Сочинения в четырех томах, т. I. М.. «Мысль». 1976,
с. 394.
22 Для того чтобы придать ей характе р субстанциональности, средне-
вековый платоник вынужден был наделить ее некоторой духовной материей.
23 Разумеется, речь идет о вполне упорядоченном ряде, а не о ряде
временном; в противовес первому этот последний может быть безгранично
продолн;ен. Поэтому сотворение во времени недоказуемо.
72
|
|
физики или физики, могло бы послужить (и действительно слу-
жило) «испытательным полигоном» для множества различных
• космологических гипотез, так же как оно служило таким «поли-
юном» для эпистемологических и гносеологических гипотез8. Вер-
но также, что возникновение пауки Нового времени включает —·
пли предполагает — не только отказ от узких рамок аристотелев-
ПУСТОТА
ского универсума, но и разрушение Космоса, инфинитизацию
И БЕСКОНЕЧНОЕ ПРОСТРАНСТВО
Вселенной, геометризацию пространства9. Можно, однако, задать-
ся вопросом, была ли противоположность между греческим фини-
В XIV в.1
"' тизмом и христианским инфинитизмом, на которой настаивают
Дюгем и многие другие исследователи, столь уж обоснованной,
1. Введение
сколь они полагают. Ведь можно было бы выдвинуть совершенно
противоположное утверждение10. Действительно, греческая
«Если бь: нам потребовалось определить дату рождения науки
мысль — из которой не следует все-таки исключать Демокрита —
Нового .времени, — отмечал Пьер Дюгем,— наш выбор, несомнен-
всегда хорошо согласовывалась с понятием вечности Вселенной,
но, пал бы па 1277 г., когда епископ Парижский торжественно
т. е. с ее бесконечностью во времени, — с понятием, с которым
провозгласил, что может существовать множество миров и, не
христианская мысль всегда и наиболее ожесточенно боролась,
впадая в противоречие, можно считать, что система небесных
хотя и допускала время от времени (например, в трудах Фомы
сфер могла быть приведена в движение некоторым прямолиней-
Аквинского и его сторонников), что эта идея не поддается опро-
ным движением»
вержению посредством рациональных доводов. И если считается,
2. Это довольно курьезное утверждение-осуждение
кладет в основу науки Нового времени провозглашение еписко-
что греческая мысль — в лице Аристотеля и стоиков — наделила
пом Парижским двух нелепостей
универсум пространственной ограниченностью, то в ответ на это
3. Так что Э. Жильсон был вполне
прав, уточнив положение вещей и напомнив нам, что «епископ
можно возразить, что нельзя утверждать, будто креационистская
Парижский отнюдь не заботился о науках; просто он заявил, что
метафизика, или, применяя выражение Жильсоыа, «метафизика
нельзя во имя принципов греческого мира, который в те времена
исхода», была больше приспособлена к идее бесконечной Вселен-
считался реальным, запретить богу сотворить один или много ми-
ной (с которой она к тому же столь долго и но мере своих сил
ров различной структуры, и оп провозглашал это как теолог, во
борется, вне зависимости от того, облечена ли эта идея в демо-
имя божественного всемогущества»
критовскую или иововреметшую форму
4. И если тем не менее осужде-
1 1 '~ Ι Ϊ ) ) чем к идее вечной
ние 1277 г. оказало глубокое влияние на развитие европейской
Вселенной.
мысли, то потому, что, «понятое как осуждение греческого пецес-
И вполне может статься, что инфинитизация бога, преобразо-
ситаризма, это суждение позволило ряду теологов в силу всемо-
вание понятия бесконечного, произведенное Филопом — преобра-
гущества христианского бога утверждать в качестве возможных
зование, в результате которого оно перестало быть «чем-то, по-
научные или философские положения, которые по традиции счи-
мимо чего всегда имеется еще нечто», и стало «чем-то, помимо
тались невозможными в силу самой сущности вещей. Допустил
которого нет ничего», — приведет нас к необходимости рассмат-
новые мысленные эксперименты, теологическое понятие всемогу-
ривать противоположность между абсолютным совершенством бо-
щего освободило умы от ограничительных рамок, в которые гре-
га, «который не может быть помыслим более великим», и сущест-
ческая мысль заключила Вселенную. Некоторые из многочис-
венным несовершенством творения как противоположность меж-
ленных гипотез, сформулированных на основе этого принципа,
ду бесконечным и конечным. В таком случае понятие бесконеч-
согласуются с гипотезами, которые западная наука, зачастую ис-
ной Вселенной оказалось бы противоречивым — можно ли по-
ходя пз других соображений π применяя совершенно другие ме-
стичь бесконечное творение? — пли по меньшей мере несовмести-
тоды, позднее должна была доказать»
мым с идеей творца, даже если этого последнего рассматривать как
5~6. Таким образом, «если
даже паука Нового времени н не родилась в 1277 г., в этом году
бесконечного без всяких ограничений 13.
в хрпстпаттской среде появилась возможность рождения космоло-
Впрочем, как бы ни обстояло дело с этим общим положением,
гии Нового времени»
несомненно, во всяком случае, что христианские мыслители не
7 .
Несомненно, все это очень правдоподобно. И даже весьма
проявили особого рвения, чтобы воспользоваться открывшимися
справедливо. Верно, что понятие всемогущего бога, который в
в результате осуждения 1277 г. интеллектуальными возможно-
своем промысле ничем не был бы связан, вернее сказать, был бы
стями, н восприняли вторжение Этьена Тампье не как освобожде-
связан лишь формальными закопали логической онтологии (на-
ние из конечных рамок греческого мышления, а как неумелое
пример, законом противоречия), а не законами конкретной мета-
75
74
вторжение отсталого и закостенелого в своем невежестве челове-
рый искажал ее до неузнаваемости, — если, повторим, она с тру-
ка в области, где ему совершенно нечего делать. Таким образом,
дом поддавалась пониманию, то сегодня дело обстоит иначе. Дей-
кроме нескольких (разрозненных и запоздалых) попыток, почти
ствительно, хотя Вселенная Эйнштейна гораздо больше Мира
никто из современников, и в особенности никто из парижских
Аристотеля, все же, как и этот мир. она коэкстенсивна физиче-
мэтров (исключение составляли оксфордские коллеги), не при-
скому пространству. Конечно, это пространство является не ев-
дал — в плане космологии — большого значения декрету епископа
клидовым, а римановым, но мы можем пренебречь этим момен-
Парижского. Впрочем, это можно понять. В самом деле — и па-
том, сколь бы важным он ни был; здесь нас интересует лишь
рижские мзтры, несомненно, знали об этом лучше, чем мы, —
тот факт, что вне эйнштейновской Вселенной, как и «вне» ари-
осуждение 1277 г. не было просто неким запретительным актом,
стотелевского Мира, нет ничего, даже пустоты 17, — ничего в той
актом защиты католической веры перед лицом угрожающего
мере, в какой само слово «вне» не содержит никакого умопости-
распространения аверропстских доктрин; оно одновременно яви-
гаемого смысла. Кроме того, эта Вселенная столь же строго
лось хитро задуманной университетской операцией, вдохновите-
недвижима, сколь и аристотелевский Мир, и даже христианский
лями которой в первую очередь были традиционалисты и консер-
бог (разумеется, при условии, что это не бог Этьена Тампье или
ваторы из среды белого духовенства и которая была направлена
бог св. Петра Дамиани) не мог бы придать ему прямолинейное
как против мэтров факультета Искусств, так и против черного
движение, пбо это лишено всякого смысла 18.
духовенства — доминиканцев и францисканцев, почти поголовно
Дюгем признает, что формулировка запрета является неудач-
примкнувших к новой науке (или — к новым наукам), к физике
ной: «Для обоснования того, что бог неспособен произвести пе-
Аристотеля и астрономии Птолемея
ремещение Вселенной целиком, осуждаемый в запрете автор при-
14. Могли ли они сверх того
приписывать какую-то научную значимость осуждению, сам текст
водит недопустимый для перипатетика аргумент 19, а именно: вне
которого является неопровержимым свидетельством вопиющего
Мира, согласно Философу, нет никакого места, стало быть, нет
невежества и непонимания сути дела его авторами
и пустоты»
15?
2 0 . Но, продолжает он, дело не в доводе: осуждение
Действительно, как об этом напоминает Дюгем, «в числе под-
направлено против самого положения, и «даже те, кто оспари-
вергшихся осуждению ошибок была ошибка, сформулированная
вает действенность осуждения, начало которого приведено выше,
следующим образом: «Ибо бог не может двигать свод небес пря-
не осмелятся утверждать, что, провозгласив его, ассамблея 1277 г.
молинейным движением. Основанием является довод, что при
тем самым провозгласила некий нонсенс; волей-неволей они вы-
этом образовалась бы пустота»»
нуждены будут допустить вопреки совершенно недвусмысленно-
1 6 . Собственно говоря, это совер-
шенный абсурд. Ясно, что авторы осуждения имели весьма смут-
му мнению Аристотеля, что признание движения в целом одним
ное представление об аристотелевском учении; иначе они не на-
из атрибутов Вселенной вовсе не требует произнесения каких-то
писали бы такой невероятной чепухи, которая, надо полагать,
лишенных всякого смысла слов» 2'.
дала повод упомянутым мэтрам факультета Искусств к их осмея-
Разумеется, никто не дерзнул сказать, что Этьен Тампье про-
нию. Согласно концепции Аристотеля, бог не потому не может
возгласил некую бессмыслицу, но подумать об этом про себя —
прядать миру прямолинейное движение, что результатом явилось
наверняка подумали, так как ни в одном из множества приводи-
Сы возникновение пустоты, но по гораздо более простой причине,
мых Дюгемом текстов 22 пет и намека на серьезное исследование
а именно потому что сама идея такого движения абсолютно непо-
вопроса о прямолинейном движении Вселенной. Конечно, этим
стигаема: всякое (местное) движение чего-либо движимого пред-
вопросом не пренебрегали полностью (не пренебрегают же угро-
полагает «место», из которого оно отправляется, ц «место», куда
зой отлучения от церкви!), по, в то время как вокруг проблем,
прибывает; но все «места» находятся внутри мира, в то время
выдвинутых астрономией Птолемея — в их числе проблема кру-
как сам мир не находится в каком-либо «месте». Следовательно,
гового движения при отсутствии некоторого неподвижного тела,
вне мира нет никакого «места», куда мир мог бы быть передви-
вокруг которого оно бы совершалось, — разгорались многочислен-
нутым: вне мира нет ни полного, ни пустого (пес plenum, пес
ные привлекавшие к себе общий интерес страстные дискуссии,
vacuum) — нет абсолютно ничего. Физическое пространство яв-
ничего подобного пе было в отношении проблемы прямолиней-
ляется ограниченным и конечным пространством — и тем самым
ного движения Мира. Утверждая возможность последнего, как
противостоит геометрическому, евклидову пространству.
правило, ссылались на авторитет; епископ Парижский осудил
В аристотелевской концепции нет ничего абсурдного, и если
противоположное мнение, не сделав при этом ни малейшей по-
в эпоху господства ньютоновской физики, базировавшейся на
пытки представить это «божественное движение» понятным и
евклидовом пространстве, ее трудно было понять, так как непро-
хотя бы в общих чертах обрисовать космологию, в рамках кото-
извольно картина аристотелевского мира подменялась образом
рой оно предстало бы мыслимым. Впрочем, чему здесь удив-
некоего шара, плывущего в бесконечной пустоте, — образом, кото-
ляться! Для того чтобы можно было наделить Вселенную атрп-
76
77
бутом движения в целом, бесспорно, необходимо было принят!.,
Обратимся теперь к «исключениям», к тем одновременно и
реальность пустоты и представить себе «Вселенную» в виде не-
отважным и робким умам, которые, опережая своих современни-
коего шара посреди бесконечного пространства23.
ков и в то же время отставая от них, воспользовались представив-
Итак, для того чтобы представить себе пустоту «вне мира»
шимся благодаря осуждению 1277 г. случаем, чтобы, с позволения
не как «воображаемую», а как реальную н, более того, бесконеч-
сказать, сыграть шутку со строгими приверженцами аристотелиз-
ную 24, необходимо было либо преодолеть аристотелизм и, выйдя
ма. Дюгем приводит целый ряд таких имен: Генрих Гентский,
за рамки его мысли, избавиться, либо, наоборот, вообще не ка-
Ричард Миддлтаунский, Уолтер Берлей, Роберт Холкотт, Жал
саться (а уж если придется, то по крайней мере не вникать
де Бассоль и многие, многие другие... По правде говоря, ана-
глубоко) идей Стагирита25.
лиз их доктрин оставляет у меня впечатление, напрочь отличное
Действительно, именно вторая из перечисленных возможно-
от того, которое преподносит нам Дюгем, а именно: никто из этих
стей и реализовалась в занимающую нас эпоху; любопытно отме-
«оппозиционеров» — в том числе и Уолтер Берлей, который, одна-
тить, что никто из новаторов, никто из обновителей, которые
ко, изучает проблему пустоты ради нее самой, вне всякой зави-
вслед за Оккамом принялись за разрушение аристотелевской он-
симости от суждений Этьена Тампье, и который оказывает нам
тологии, не воспользовался представленным осуждением 1277 г.
большую услугу, связывая дискуссию с положениями арабской
случаем для нанесепия смертельного удара его космологии.
схоластики и ставя, вместе с Лверроэсом и наряду с ним, вопрос
В борьбу ввязалась лишь когорта отсталых интеллектуалоа. так
о совместимости креационизма и аристотелизма
что еще раз подтвердилась истина, что иногда отставание и до-
30"31,— никто из
них, как мне кажется, не нашел в себе смелости порвать с уче-
статочно длительное выжидание достаточны, чтобы в один пре-
нием Аристотеля. Что касается меня, то лишь у знаменитого за-
красный день оказаться во главе движения26.
щитника Causa Dei (Дела Божьего) Томаса Брадвардина мне
На долю второго из громогласных космологических осужде-
удалось обнаружить последовательное и сознательное утвержде-
нии Этьепа Тампье, посредством которого он заявлял о возмож-
ности существования множества миров
ние о реальности бесконечного пространства32.
27, выпал не больший
Эти «оппозиционеры», вне всякого сомнения, особой любви к
успех, чем на долю первого. Спору нет, оно не представляется
арпстотелизму пе испытывали. Но они его приняли. Возможно
столь очевидно абсурдным, как первое. Скорее наоборот, проб-
лема существования одного мира или множества миров принад-
ли было поступить иначе? Можно ли было противиться прогрессу
лежит к устоявшемуся от века набору наиболее обсуждаемых
науки? Точно так же в наши дни некоторые физики старого поко-
проблем аристотелевской космологии. Однако для всякого после-
ления безропотно приемлют парадоксы квантовой физики, лелея
в то же время в душе тайную и неизбывную надежду, что на-
дователя Аристотеля было совершенно ясно, что — разумеется,
станет день и очередной новый этап в развитии науки вновь
при условии, что слово «мир» берется в его точном, устоявшемся
возведет на троп детерминистские концепции, от которых они вы-
смысле, — единственность мира и единственность бога неразрывно
взаимосвязаны: налицо одна из них — есть и другая, исчезает
нуждены были отказаться.
одна — в тот же миг исчезает и другая
За редким исключением, никто из «оппозиционеров» не был па-
2 8 . Не забудем при этом,
что гипотеза о множественности миров взрывала наиболее фун-
рижанином; так, Генрих Гентский был бельгийцем, большинство
дамеыталыше устои физики; действительно, как в этом случае
же других, хотя и учились в Париже, были англичанами. Обстоя-
быть с понятием естественного места элементов? И что в таком
тельство это отнюдь не безразлично. Но, вне всякого сомнения,
не по причине пресловутой естественной склонности английского
случае находится между мирами? Пустота? Или вообще ничего 29?
ума к эмпиризму и половинчатым решениям (эмпиризм пе имеет
Вопросы эти очень трудны и к тому же совершенно бесполез-
ны, так как даже если мы и предположим, что бог мог создать
ничего общего с практической деятельностью, и никакая другая
два или более миров, тем пе менее совершенно ясно, что он этого
страна не дала миру столько рафинированных логиков, как Анг-
пе сделал, т. е. что создал он только один-единственный мир,
лия) — просто в силу того факта, что эти люди свое первона-
чальное образование получили в Оксфорде, а не в Париже. А Окс-
наш, а этот факт уже доказательства не требует, ибо он несом-
форд, как известно, всегда воспринимал повые идеи, которые
ненен. Так что понятно, почему большинство как современников,
так и последователей Этьена Тампье предпочитали заниматься
возникали π развивались в Париже, с весьма значительным опо-
зданием; иначе говоря, влияние арпстотелизма в Оксфорде было
миром, как он есть, или по крайней мере каким, как они полага-
т'ораздо менее глубоким, так что там гораздо дольше, чем в Па-
ли, он является, чем заниматься изучением условий возможности
риже, в изучении гуманитарных
существования множества Вселенных, которые бог мог бы со-
π научных дисциплин сохраня-
лась очаровательная традиция «Ренессанса XII в.»
здать, буде он возжелал сотворить их, но которые он все же не.
33.
сотворил, ибо не возжелал того.
Изучение паук в XIII и XIV вв., как и в наши дни, — это
прежде всего изучение математики, и не случайно великие окс-
78
79
фордцы — вспомним Роберта Гроссетета, Джона Пекэма, Томаса
существовать «в себе»; вот почему философы отрицали ее суще-
Брадвардина — зачастую были одновременно и философами, и
ствование. Со своей точки зрения они были правы. Но они были
математиками — сочетание, вплоть до Николая Орема почти неиз-
не правы, помещая на один и тот же уровень существование пу-
вестное в Париже. Таким образом, несмотря на частые и длитель-
стоты и невозможность одновременного существования двух про-
ные контакты, оксфордский образ мышления отличался от образа
тивоположных утверждений. Но предоставим слово самому Ген-
мышления парижан: занятия математикой, и в частности матема-
риху Гептскому38.
тикой предкартезианской, т. е. основанной по большей части на
геометрии34, формировали no-преимуществу антиаристотелевские
Может ли бог сделать так, чтобы пустота существовала^?
умы35. Геометрия среди прочего вполне естественно приводит к
вере в реальность пространства — даже того пространства, кото-
Итак, утверждают, что может, так жо как бог смог бы сделать, чтобы
рое последователи Аристотеля именуют «воображаемым»: этим
материя, которая [наделена] субстанциональной формой и количеством,,
термином как бы отвергается любая претензия этого простран-
внезапно была лишена этой формы и этого количества. Но коль скоро это
ства на самостоятельное существование.
произойдет, с неизбежностью воспоследует существование пустоты — или:
существование мгновенного движения. Однако, согласно Философу40, мгно-
венное движение невозможно — смотри «Физику», VIII41, где он доказыва-
ет, что все движущееся движется во времени и ничто не движется в.
2. Генрих Гентский
мгновение'. Следовательно, и т. д. и т. п.
Для доказательства вышеприведенного тезиса ссылаются на то. что·
Генрих Гентский совершенно определенно не испытал на себе
сила, посредством которой бог сохраняет бытие вещей, может быть изъята,
им из формы и из количества, но не может быть изъята из материи
воздействие осуждения 1277 г., поскольку он относился к числу
42;
в этом случае форма и количество, посредством которых состав материи и
тех, кто как раз инспирировал этот публичный акт. Не прини-
формы занимает [определенное] пространство - - например, пространство.,
мал он также участия и в диспутах в связи с мнениями, осуж-
заключенное между частями воздуха, — погружаются в небытие, в то время
денными Этьеном Тампье: о невозможности прямолинейного
как материя продолжает пребывать 43. Тогда пусть а) части этого воздуха,
движения Вселенной и о невозможности существования множе-
сблизятся непосредственно и мгновенно, так что не будет пустоты. Но они
смогут так сблизиться лишь посредством последовательного разрежения и
ства миров36; зато он участвовал в обсуждении двух других —
сквозь пространство воздуха, окружающего вышеозначенное простран-
весьма близких, хотя и не тождественных, — проблем, а именно:
ство 44, иначе говоря, сближение частей [воздуха], стремящегося заполнить
способен ли бог сотворить пустоту и способен ли бог сотворить
вышеозначенное пространство, совершится посредством мгновенного мест-
ного движения. Пусть б) части сблизятся в течение какого-то времени и,,
некое тело или некий мир вне неба? Сразу же заметим, что инте-
следовательно, будет иметь место пустота между ними в течение всего вре-
рес, проявлявшийся к упомянутым проблемам, никогда нельзя
мени, [которое протечет] до их полного слияния, сколь бы мал ни был
назвать чрезмерным: в огромном томе его «Кводлибетических во-
временной промежуток, ибо [в течение всего этого времени] не будет ника-
просов» только два касались этих проблем. Тем не менее трак-
кого тела, когорое заполнило бы вышеозначенное пространство. Либо, на-
товка, которую Генрих Гентский дает этим вопросам, показатель-
конец, в) эти части не сблизятся совсем, а будут оставаться в том же со-
стоянии, что и прежде, без всякого разрежения, в каковом случае про-
на и весьма противоречива; она выдает замешательство теолога,
странство останется совершенно пустым и отделенные от него размеры4Ï
который хочет, с одной стороны, сохранить в силе божественное
будут равны материальным размерам ранее занимаемого телом простран-
всемогущество, а с другой — не слишком отходить от научных
ства.
концепций своего времени или по крайней мере не нападать на
них в открытую
Однако:
37.
Если бог сумел произвести пустоту, он может сделать так, чтобы про-
Генриху Гентскому было хорошо известно, что последователи
тиворечивые утверждения существовали одновременно, а именно чтобы,
Аристотеля не допускают существования пустоты ни вне, ни вну-
части, содержащие пустоту, были вместе и не вместе, что бог не может
три мира. Для сохранения божественного всемогущества он за-
сделать, потому что это совершенно невыполнимо. Следовательно, и т. д.
щищал наличие внутримировой пустоты или по крайней мере
и т. п.
Это предположенное следствие доказывается так. Если пустота был»
возможность ее наличия: неужели бог в любой момент не может
так произведена богом, части [тел], которые ее содержали бы в себе, были
по своему усмотрению разрушить ту или иную часть мира? Прав-
бы целым; ибо, по определению того, что является [связным целым или не-
да, сторонники пустоты зачастую приводили слабые, недостаточ-
прерывностью], части некоторого содержащего составляют «целое», когда
ничто не помещается между ними; однако ничто не помещается [между
ные доводы в пользу своего мнения. Но это отнюдь не уменьшает
ними], если оно не есть пустота, а, согласно Философу, «Физика», Кн. III,
степень их правоты, а также истинности того факта, что верую-
пустота не есть ничто 46.
щий, несомненно, не мог отрицать возможности существования
Однако части того, что содержит пустоту, не будут целым либо потому,
пустоты. Конечно, эта пустота не могла быть произведена при-
что пустота образует расстояние, которое их разделяет, либо потому, что
родой, ибо пустота не относится к числу тех вещей, что могут
материя, которая останется47, поместится между ними, либо потому, что
До оголения материи они не были целым. Вот почему, после того как
80
6 А. Койре
81
[материя тел, занимавших ставшее пустым пространство], будет оголена,
сделать эту или иные подобные ей вещи не отрицается. Ибо наряду с тем,
они не будут целым, потому что в результате оголения материи окружаю-
что он может аннигилировать любое творение в мире [и весь сотворенный
щие части не претерпевают никакого изменения.
мир в целом], он может аннигилировать какую-либо часть последнего, при-
чем, аннигилируя одну, сохранить в то же время другую. Ибо любое из
Решение вопроса:
творений само по себе вновь кануло бы в небытие так же, как из небытия
было сотворено, если бы не предержащая его в бытии десница Творца. Но
Я^думаю, этот вопрос возник потому, что с недавних пор стали утверж-
последний может в соответствии с предрасположенностью своей волн
дать, будто материя не может существовать без формы и количества и что
изъять десницу предержащую изо всей Вселенной так же, как из любой
бог не может ее^оголить: в отношении этого я в другом месте доказал про-
ее части. Ибо любое из творений пребывает в бытии не в силу необходи-
тивоположное. Как представляется, основанием для такого утверждения
мости, а лишь благодаря его благосклонному волеизъявлению.
является довод,^ что в противном случае следовало бы либо то, что пустота
существует, либо что движение могло совершиться мгновенно, таким' обра-
Возражение:
зом, как это развивается в первом аргументе, [изложенном выше]. Однако
{поддерживающий это мнение] в то же время допускает, как это делается
Можно, однако, контраргументировать, исходя из вышеупомянутой
в вышеозначенном аргументе, что движение не может совершаться мгно-
причины, или основания, тем же способом, каким [автор рассмотренного
венно, что. несомненно, является истинным даже применительно к проти-
мнения] излагает аргументы против тех, кто утверждает, что бог может
воположному случаю, т. е. даже если допустить, что пустота существует
оголить материю вышеозначенным способом. Аргументация строится сле-
таким образом, как это изложено. Ибо, хотя в пустоте не может происхо-
дующим образом: если бог сможет аннигилировать существующий в окру-
дить пи естественного [нисходящего] движения тяжелого тела, пи естествен-
жении воздуха камень, или всю воздушную сферу, или даже сферу четы-
ною [восходящего] движения легкого тела, а единственно лишь может
рех элементов целиком, то воспоследует существование пустоты или мгно-
иметь там место поступательное движение одушевленных существ (ср.:
венного движения, как [было показано] выше. И если предположить, как
Комм., «Физика», Кн. IV), однако, если допустить, что материя внезапно
это было сделано выше, что части не могут сближаться мгновенно, как
будет лишена формы и количества, как было сказано выше, [окрестные]
было предположено вначале, можно прийти к вышеприведенному заклю-
части воздуха сблизятся посредством движения в пустоте, которая, не-
чению: если бог аннигилирует или может аннигилировать одну из выше-
сомненно, возникнет между ними. Ибо они сблизятся, лишь оставаясь
упомянутых вещей, то результатом явится пустота. И далее: по существо-
связанными непрерывностью тела и, следовательно, [могут распространить-
вание пустоты, согласно Философу, невозможно. Следовательно, невозмож-
ся лишь] посредством разрежения, что может произойти не мгновенно, а
но то, из чего [существование пустоты] вытекает, т. е. невозможно, чтобы
лишь в течение времени, вплоть до того, что, когда все пространство будет
бог мог аннигилировать одну из вышеперечисленных вещей.
целиком заполнено, наличие пустоты в нем будет полностью исключено.
Но я не думаю, что найдется католик, который, чтобы устранить по-
Итак, [автор представленного мнения] доказал, что пустота вообще сущест-
меху, [вытекающую из] существования или из возможности существования
вовать не может, даже посредством божьего промысла, и это доказательство
пустоты, должен был бы дойти до отрицания предшествующих [предложе-
было осуществлено с помощью изложенного памп второго аргумента.
ний] и провозгласить, что бог не может аннигилировать ни одну из выше-
Откуда он, затем, сделал вывод о невозможности того, что, будучи однажды
означенных вещей. Наоборот, все, скорее, должны будут согласиться, что
положенным, включало бы существование пустоты, а именно [вывод о не-
пустота возможна и что бог может сделать так, чтобы пустота существова-
возможности] оголения материи, даже посредством божественного акта.
ла, а не отрицать, что бог может аннигилировать какую-либо из вышена-
званных вещей. Отсюда, возвращаясь к предложенному вопросу, я также
Ответ:
заключаю, что при желании бог может сделать так, чтобы пустота сущест-
вовала, причем таким образом, чтобы она пребывала в бытии, для чего
Я говорю, однако, что, если даже, кроме того, было бы невозможно,
отнюдь не требуется ни чтобы какое-то отдельное пространство было
чтобы ^материя была оголена указанным выше образом, все равно приве-
ничем не заполнено; ни объединения частей близлежащего тела; пи чтобы
денный ранее аргумент является очень слабым основанием для утвержде-
бог произвел какое-либо тело взамен тела аннигилированного; ни восста-
ния, будто бог не может оголить ее таким образом, и, разумеется, подобный
новления [в ее нормальном состоянии] — а именно посредством формы π
аргумент не должен никого побудить к отрицанию возможности оного
количества — материи, перед тем оголенной [от всех определений]. И все
оголения материи посредством божественного акта. Слабость этого аргу-
это при том, что природа сделать этого не может, ибо ни материя сама по
мента проявится особенно четко, если его применить к вопросу: может ли
себе не может быть полностью оголена, ни какое-либо тело не может быть
бог аннигилировать столь же применительно к материи, сколь и примени-
аннигилировано природой. А следовательно, потому, что философы счита-
тельно к субстанциональной форме и другим акциденциям, какое-нибудь
ют, будто все может производиться лишь через посредство действия при-
тело, например камень, окруженный частями воздуха, или. вообще говоря,
роды, помимо которого, утверждали они, невозможен никакой новый бо-
ко всему, что заключено между землей и [сферой] огня, и произвести эту
жественный акт; как говорит Философ («Физика». Кн. VIII), прежняя
аннигиляцию, удерживая огонь вверху, так что он не снисходит посред-
воля
ством разрежения, а землю и воду —внизу, так что и они не воспаряют
48 может произвести нечто новое лишь посредством какой-либо преж-
ней вещи; и потому, что природа не может полностью оголить материю,
вверх посредством того же разрежения? Так вот, если эта аннигиляция
не может целиком аннигилировать какое-либо тело, без чего не может об-
произведена, то. согласно Философу («О небе и мире». Кн. IV), огонь не
разоваться пустота; и так как пустота может существовать лишь как неко-
снизойдет, ибо он повсеместно легок; и, точно так же, земля π вода не вос-
торая существующая в себе
парят, ибо они, согласно Философу (см. там же), повсеместно тяжелы;
49 целостность π в себе произведенная в бытии,—
в силу всего перечисленного эти философы утверждают, что пустота просто-
вместе с теп с исчезновением земли воздух снизойдет, ибо он своеместно
напросто [абсолютно] невозможна. Но даже если бы это было бы попросту
(in suo proprio loco) тяжел; по тон же причине он не воспарит, если сфера
огня вознесется (там же).
невозможно, а именно если бы невозможно было, чтобы пустота существо-
вала посредством действия природы н как существующая в себе целост-
Можно было бы еще задать вопрос, способен лп бог аннигилировать
ность, в себе произведенная в бытии — что хорошо доказывается доводами
всю сферу элементов, расположенную ниже сферы Луны, без одновремен-
Философа о невозможности пустоты, — при всем том совершенно достовер-
ного свертывания частей. Однако обычно случается, что способность бога
6*
83
82
на возможность существования пустоты посредством божественного акта,
il эта пустота наделена определенным видом случайного бытия, как мы ото
^...Говорят, что бог не может сотворить тело вне мира таким способом,
разъяснили в предыдущем кводлибете
•чтобы при этом не затрагивалось последнее небо, ибо, [будучи вне мира],
50. В результате чего умозаключение
первого аргумента должно быть принято [его автором].
это тело не будет удалено от пего. Потому что так же. как не может быть
белого без белизны, так и вещи не могут быть удалены от чего-либо при
Ответ:
отсутствии расстояния; вот почему, поскольку между этим телом и небом
Что касается второго аргумента [против пустоты], который доказывает
не будет никакой различимой промежуточной среды, они не будут разде-
невозможность существования пустоты, ибо предположение о ее сущест-
лены никаким расстоянием. Но тела, которые не отделены друг от друга
вовании влечет за собой предположение об одновременном существовании
никаким расстоянием, соприкасаются. Следовательно, и т. д. н т. п.
двух противоположных вещей, а именно что, [если предположить наличие
Точно так же, согласно Философу («Физика», Кн. V I ) : тела, между
пустоты], части [тела], содержащего пустоту, будут [одновременно] целым и
которыми нет никакой промежуточной среды, соприкасаются друг с дру-
не-целым; я утверждаю, что это неистинно. Ибо в течение всего времени
гом 53. Но между этим телом и последним небом нет никакой промежуточ-
существования пустоты части тела, которые ее содержат и замыкают в
ной среды, [и вообще между ними ничего нет]. Следовательно, и т. д. и т. п.
себе, не составляют целое; точно так же, как они не составляли целого
ранее, когда тело, в результате аннигиляции которого — или в результате
Однако:
оголения составляющей материи которого — была порождена пустота, за-
Могущество бога не является большим внутри неба, чем вне его.
нимало место пустоты. Это достаточно хорошо развито во второй части
Но внутри неба бог может продолжать поддерживать небо в его бытии,
этого аргумента. Что касается аргументации второй части, а именно что
и в то время, как элементы канут в небытие (это произойдет потому, что
упомянутые части тела не будут составлять целого, хотя ничто не поме-
в своем бытии небо никоим образом не зависит от эле.мснтов, а скорее
щается между ним'и, то я говорю, что воистину между ними не поме-
дело обстоит как раз наоборот), первая π последняя сферы неба не сов-
щается ничего такого, что было бы некоторым позитивным бытием в себе,
падут. Они не соприкоснутся, а останутся столь же удаленными друг от
но пустота помещается [между ними] как некое случайное и привативное
друга, сколь и рапсе. Следовательно, и т. д. н т. п.
бытие, так как в означенном [XIII] вопросе было показано, что пустота
Я говорю, что бог может совершенным образом сотворить тело или дру-
есть случайное и привативное бытие. Таким образом, следует сказать, что
гой мир вне последнего неба, причем сотворить их в небытии, а не в чем-то
ничто не помещается между частями [тела], содержащего пустоту. Но если
другом. Выражение «в небытии» берется здесь не в материальном смысле54,
отрицать вообще всякую возможность такой интериоризации (помещения
как будто небытие есть некая вещь, а в значении: после небытия или там,
между) как в отношении некоторого существующего в себе бытия, так и
.где было небытие; при этом вовсе пе имеется в виду, что там имелась
в отношении любой случайно-прпват'ивной вещи, то тем самым утверждать
.некая вещь вроде отщепленной размерности (dimensio separata) 55, в кото-
нечто неистинное...
рой находилось небытие, как если бы небытие было некоторой вещью,
.[отщепленной размерностью], в которой измерения тел обретают существо-
Для того чтобы не посягатв на всемогущество господне, Генрих
вание, после того как небытие, ранее там наличествовавшее, было оттуда
Гентский, следовательно, допускает возможность существования
изгнано56. Все это нужно понимать в отрицательном смысле, как если бы
пустоты. На деле его идея пустоты есть продукт здравого смысла.
было сказано, что не-нечто было не-там (non ubi erat non aliquid), отрицая
тем самым одновременно и существование некоторого «там», и существова-
Удалите тело, помещенное между двумя другими телами, — вино,
ние «не-что», т. е. понимать так же, как мы понимаем выражение, что
заполняющее бочку, или вещи, заполняющие чемодан: бочка и
•само небо или тело, о котором мы говорим, были произведены в небытии,
чемодан опустеют, но их стенки в результате этого не соприкос-
причем само бытие понимается нами так же, как его понимал св. Августин.
нутся. Если прибегнуть к более научным терминам, Генрих Гент-
Действительно, комментируя [отрывок] Иоанн 1. [3] «...без Него ничто не
яачало быть, что начало быть», он говорит: остерегайтесь думать, будто
CKiiii напоминает нам, что, как учат философы, пустота —· которая
небытие есть некая вещь. Ибо большинство людей обычно неправильно
не есть ничто в себе, т. е. не является объектом, — это промежу-
толкует [смысл слов] «...без Него ничто не начало быть, что начало быть»,
ток между телами, в котором могут разместиться другие тела.
полагая, что небытие есть некая вещь. II так же понимается в сказанном
Уже из этого определения следует, что не может быть пусто-
о боге, Иов 26. [7]: «Он повесил землю на ничем»57, т. е. совершенно не-
двусмысленно: [повесил] не на полном, которое есть некая вещь в себе,
ты вне мира51. Но если это так, если вне мира нет ни пустоты,
каково тело со своими измерениями, и пе на пустоте, которая есть некая
ни места, ни пространства, то как бог может сотворить там какую-
случайная вещь, о чем будет сказано в дальнейшем. В этом же самом
либо вещь? Генрих Гентский отвечает, что так же, как бог сотво-
смысле бог сотворил последнее небо в ничем, т. е. абсолютно, ибо, согласно
рил этот мир из ничего, он с таким же успехом может сотворить
Философу, вне неба нет ничего, т. е. никакой вещи. Я говорю: никакой
«существующей самой по себе вещи и никакой случайно [существующей]
другой мир в ничем (in nihilo), находящемся вне этого мира. Но
вещи.
не полагают ли тем самым существование вне мира некоторого
Пустота пе есть полное 5S, иначе говоря, абсолютно необходимо, чтобы
ничто? Генрих Гентский это отрицает. Все его отрицания, однако,
вне мира было ничто: и верхнее небо сотворено в этом ничем, и земля
не представляются достаточно убедительными: творить us ничего
подвешена на этом ничем. Я говорю затем, что бог может сотворить это
тело вне неба, удаленным от последнего неба, как это излагается в по-
(ex nihilo) и творить в ничем— это отнюдь не одно и то же. Боль-
следнем умозаключении; и там нет никаких других трудностей, кроме
ше того, в его концепции, как мы это сейчас увидим, ничто явля-
тех, которые обсуждались в приведенных выше двух аргументах.
ется некоторой вполне определенной вещью. Итак, обратимся к
В ответ на первый аргументи, который гласит, что вышеупомянутые
тексту. На вопрос: «Может ли бог сотворить какое-либо тело вне
•небо и тело не будут удалены [друг от друга], так как между ними нет
никакого расстояния π "т. д., я говорю, что тела могут быть удалены друг
мира?» — Генрих Гентский отвечает52:
•от друга двумя способами. Во-первых, сами по себе, т. е. когда имеется
некоторое позитивное расстояние в виде некоторого измерения тела, по^
84
меняющегося между ними60. Во-вторых, акциденциалыю, так как, хотя не
существует между ними никакого позитивного расстояния, рядом с ними,
•чистое ничто. Вот почему Философ, говоря о единстве мира, предполагал,
однако, либо впо их может существовать некая вещь, имеющая в себе
•что вне нашего мира пет ни одного тела, что, впрочем, он пытался дока-
позитивное измерение, в силу чего расстояние между ними может быть
зать, говоря (и вполне резонно), что вне неба нет ничего, пи полного, ни
признано наличным. Так, например, если вблизи внешних поверхностей
пустоты — ни самих по себе, ни посредством акциденции; иначе говоря,
этих тел, между которыми находится пустота, и вблизи этой пустоты
нет ни тела, обладающего расстоянием между своими частями и размера-
имеется стена длиной в три шага, то в этом случае следует говорить, что
ми, ни чего-либо такого, в чем между двумя разделенными телами можно
тело, расположенное над пустотой, удалено от тела, расположенного под.
поместить определенное тело 65. Откуда следует, что, если бог сотворит вне
пустотой,^на расстоянии трех шагов, ибо хотя между [этими телами] ничего
неба соприкасающееся с небом тело, ото тело не будет сотворено ни в
бы и не было, однако в том, что касается расстояния, бытие этого проме-
полном, пи в пустоте, по в чистом небытии, и со стороны, протнвоположиой
жутка должно быть признано наличным, как если бы это расстояние по-
небу, оно продлит свое бытие в чистом небытии — в отрицательном значе-
лагалось в размерности некоторого тела, могущего быть помещенным
нии [слова], а именно с той стороны, где небо само было сотворено в чистом
менаду двумя телами, о которых идет речь, — но лишь акцидснцпально.
небытии, которое было вначале там, где есть это тело. Все это следует
II в силу этого акциденциального существования промежуток, который в
понимать в негативном смысле, так, как оно изложено выше66. Следует
себе есть абсолютное ничто, акцидонциалъно может рассматриваться как
также полагать, что если извлечь элементы из-под неба, то под небом
некая квази-вещь. Вот почему это квази — не абсолютное, а акциденциаль-
образуется пустота; каковая [пустота], однако, никоим образом не должна
ное ничто, некое отделенное расстояние, способное вмещать в себя тела, —
считаться существующей вне неба. Вот почему, хотя небо никогда не было
названо пустотой. В силу этого два тела, о которых ждет речь, являются
без содержащихся в нем и под ним элементов, однако поскольку, согласно
разделенными, если это разделение осуществляется посредством расстоя-
природе, небо находится перед элементами, то, также в соответствии с
ния, которое не существует актуально, само по себе, ие находится между
природой, оно было сотворено перед67 элементами, хотя в том, что касает-
ними или рядом с ними, но которое способно находиться между бытиями,
ся длительности, это произошло одновременно. И именно в этом состоит
существующими в себе или рядом с этими телами; вот почему расстояние,
смысл обращения блаженного Иова к богу: «Кто простер аквилон68 над
которое является расстоянием акциденциальным
пустотой»; он не сказал — над элементами, ибо, согласно природе, они были
61 и которое находится
«между» телами, как раз и является самой что ни на есть пустотой, о чем
сотворены [пространственно] после сотворенного неба, хотя во временном
уже было сказано выше.
отношении это произошло одновременно. Но затем, после того как элемен-
Что касается второго аргумента, а именно что ничто не располагается
ты были сотворены под небом, небо предстало простертым над землей, как
между [телами], я говорю, что размещение некоего ничто между телами
•купол шатра над покрываемым им пространством. [Иов] не говорит также,
может пониматься двояко. Во-первых, в том смысле, что никакое расстоя-
ни что небо простерто над какой-нибудь позитивной вещью, ни что оно
ние ни в себе, ни акциденциалыю не располагается между ними. Во-вто-
простерто над небытием, как если бы небо утвердилось над небытием, —
рых, [в том] единственном [смысле], что никакое расстояние само по себе,
ибо с его стороны не сказано ни слова о том, что небо утвердилось над
т. с. никакое тело, не располагается [между ними]; и наряду с этим ость
пустотой или над какой-либо вещью. По блаженный Иов под словом «акви-
одна акцидонциальная интерпретация или расстояние, а тем самым неко-
лон» подразумевает небо, ибо над нашей частью земной обители раскину-
торая вещь, существующая акциденциально, т. о. пустота. Что касается
лась северная часть небесного свода.
вещей, между которыми ничего не располагается в первом смысле, то,.
EiecoMHCHHO, верно, что они не соприкасаются друг с другом, но это неверно
Изложенная выше теория, очевидно, противоречива и непри-
по отношению к вещам, между которыми ничто не располагается во втором
годна: ортодоксальный конформизм Генриха Гетттского, его непо-
смысле. Но возможно, на это возразят, что, согласно Философу, вне неба не
колебимая решимость не допустить вне мира существования «пу-
существует ничего, ни полного, ни пустого, и поэтому там нет никакого
акциденциалыюго расстояния
стоты» или «отделенного пространства» парадоксальным образом
62...
На это я отвечаю: так же как пустота не является расстоянием или
приводит к необходимости ограничить пустоту небытием и тем
отщепленным измерением между телами, разве что посредством акциден-
самым утвердить реальность последнего. Насколько мне известно,
ции в соответствии с вышеописанным способом, точно так же пустота не
лишь Брадвардпн впервые ясно осознал и принял идею этой
существует абсолютным образом и не является некоей абсолютной вещью,
как некоторое измерение, [ибо оно не существует], разве что посредством
необходимости.
акциденции. Но через посредство акциденции оно есть измерение или не-
которая вещь совсем иным образом и акциденциально существует, сумми-
руя бытие всего, что его окружает.
3. Ричард Миддлтаунский
Действительно, как уже было сказано, пустота есть измерение или
расстояние между вышеупомянутыми телами; в таком качестве она су-
ществует акциденциально, так что позитивно существующее расстояние
Ричард Миддлтаунский.69 обязан Дюгему своей репутацией че-
либо позитивно накладывается на нее, либо способно быть снизу от нее
ловека, наделенного умом необычайно!! мощи и оригинальности 70,
или рядом с нею. Да и сама по себе пустота обладает акцпденцпальным
одного из тех, кто освободил христианскую мысль от засилья
бытием, ибо тела, между которыми она есть, расположены таким образом,
что определенное телесное измерение способно существовать между ними,
аристотелевской конечности71. На поверку Ричард Мпддлтаупектш
но — не существует
выглядит человеком скорее осторожным, робким π конформистом,
63. Вот почему, если бог сотворил некоторое тело или
другой мир без соприкосновения с этим миром, вне последнего неба, то
оригинальность которого весьма сомнительна. Осуждение 1277 г.
тогда следует говорить, что между ними существует пустота, мера которой
на него явно произвело сильное впечатление (он его цитирует
определяется мерой тела, могущего быть помещенным между ними. Но в
другом месте пустоты не будет
по всякому поводу и без повода), и, рассматривая два космологи-
64, и не следует говорить также, ни что
вовне будет пустота, ни что там будет все заполнено, а лишь что будет
ческих вопроса, он старается, чтобы и волки были сыты, π овцы
целы.
86
87
Решительный финитарист — для того чтобы быть фшштари-
го, ни пустоты; следовательно, невозможно, чтобы бог придал небу прямо-
линейное движение.
стом, вовсе не обязательно быть перипатетиком, в определенном
Больше того, бог не может произвести пустоту, так как, поскольку она
смысле для этого даже лучше не быть сторонником Аристотеля,—
является лишь свойством [вмещать вещи, т. е. возможностью существо-
Ричард Миддлтаунский был глубоко убежден, что актуальная
вания] расстояния [между вещами], между которыми нет абсолютно ника-
бесконечность невозможна, будь то в отношении числа или в от-
кого расстояния 76, как нет и ничего другого, постольку бог смог бы одно-
временно сотворить две следующие вещи, а именно некоторые вещи, кото-
ношении величины. Отсюда он заключает — вместе со св. Бона-
рые не были бы ни соединены друг с другом, ни удалены друг от друга,
вентурой и вопреки мнению св. Фомы, — что мир не мог сущест-
что, как представляется, содержит в себе противоречие. Но если бог сможет
вовать вечно. Само собой разумеется, что, не допуская возмож-
придать последнему небу прямолинейное движение, некоторая опреде-
ности наделения мира атрибутом бесконечности — последователь-
ленная часть ето покинет место, в котором она находится, причем ни одно
тело не заместит ее в этом месте
ной — во времени, Ричард Миддлтаунский еще менее склонен к
7 7 ; следовательно, бог не может придать
последнему небу прямолинейное движение.
тому, чтобы допустить возможность наделения его атрибутом
бесконечной — одновременной — протяженности. Столь же реши-
Ричард Миддлтаунский возражает Этьену Тампье следующим
тельно он заявляет:
образом78:
«Бог не может произвести какие-либо вещи, число которых
было бы актуально бесконечным. Действительно, все то многооб-
Бог может присоединить к земле некоторую часть неба так, что при
атом [геометрическая, т. е. сферическая] форма последнего неба не изме-
разие, которое бог может реализовать посредством бестелесных
нится, а земля останется неподвижной; такие предполагаемые присоеди-
вещей, он столь же успешно может реализовать с помощью тел.
нения могут быть совершены лишь посредством передвижения некоторой
Но бог не может произвести бесконечное множество тел, ибо из
части последнего неба до самой земли. Но если одна часть неба претерпит
этих тел, множество которых было бы бесконечным, он мог бы
такое движение сближения, и при этом другая часть неба не произведет
обратного движения в сторону удаления от земли, то форма неба не
сотворить весь континуум; таким образом, он произвел бы акту-
останется такой, какой она была; следовательно, бог может придать всему
ально бесконечный непрерывный объем, а при рассмотрении
последнему небу в целом прямолинейное движение.
предыдущего вопроса было доказано, что это невозможно»
Более того, положение, утверждающее, что бог не может придать небу
7'2.
Но епископ Парижский, а до него также и Петр Ломбардский
прямолинейное движение, было осуждено господином Этьепом, епископом
Парижским, доктором святой теологии
решительно осудили тех, кто стремился наложить пределы на
79.
всемогущество бога73. Ричард Миддлтаунский, следовательно, наде-
Поэтому Ричард Миддлтаунский приходит к следующему «За-
ляет бога способностью постоянно увеличивать размеры мира, но
ключению» 80:
при условии, что тот всегда останется конечным (некое подобие
расширяющейся Вселенной аббата Леметра) : «Я отвечаю, что
Является ли невозможным для бога придать последнему небу
бог без конца может производить один за другим все большие и
прямолинейное движение?
большие размеры, при условии, что всегда, [в каждое данное мгно-
Я отвечаю, что бог может придать последнему небу (либо сотворяя
вение], целое [величина, реализованная в это мгновение] будет
пространство вне его, либо не сотворяя такого) прямолинейное движение,
конечным. Это то, что обычно именуют актуальной бесконечно-
хотя той же самой вещи [сфере мира], взятой в самой себе и в ее целост-
стью, путая с потенциальной, или становящейся, бесконечностью;
ности, никакая мощь не способна придать местное прямолинейное движе-
ние, разве что вне ее будет некоторое пространство. Отсюда [следует], что,
но невозможно, чтобы бог создал некую размерность, которая
не будь [в мире] сотворено ничего другого, кроме одного-единственного
была бы бесконечна в наличном бытии или, как обычно говорят,
ангела, бог и этому последнему не смог бы придать прямолинейное дви-
которая обладала бы естественной актуальной бесконечностью»
жение, не создав предварительно вне или вокруг него некоторого простран-
74.
Обратимся теперь к двум предложениям, осужденным Этье-
ства. Бог, однако, смог бы придать некоторому телу прямолинейное дви-
жение, хотя вокруг пего и не было бы никакого пространства, при условии,
ном Тампье. Что касается возможности для бога придать миру
что [это движение] будет частичным и акциденциальным. Таким образом,
прямолинейное движение, Ричард Миддлтаупский, перечислив все
если бы в небесном эмпирее81 имелась дыра и какой-нибудь обыкновен-
имеющиеся доводы против этого предложения, приходит к вы-
ный маленький человек, взяв в руки копье, придал бы нижнему концу
воду о возможности такого движения:
последнего прямолинейное движение но направлению к крайней оболочке
небесного эмпирея, то это привело бы к тому, что определенная часть
копья, понуждаемая этим прямолинейным движением, сместила бы край-
Может ли бог придать последнему небу
нюю оболочку небесного эмпирея, несмотря на отсутствие вне последней
прямолинейное движение?75
всякого пространства82; точно так же. говорю я, если бы бог посредством
«собственноручного» прямолинейного движения приблизил бы часть небес-
Кажется достаточно ясным, что нет, так как всякое прямолинейное
ного эмпирея к земле, оставив без изменения форму и количество
движение тела совершается из одного места в другое. Но, следуя Философу
{размеры] неба, это привело бы к прямолинейному перемещению
(«Физика», Кн. IV), посл&днее небо не находится пп в каком месте, и, в
другой части неба 83, хотя это перемещение и не совершилось бы в неко-
соответствии с Кн. I «О небе», вне последнего неба нет ни места, ни полно-
тором пространстве. Таким образом, ясно, что он может придать всему
88
89
небу прямолинейное движение, придав прямолинейное движение некоторой
его части, понудив ее двигаться в пространстве.
ибо точно так же, как Земля этой Вселенной естественным образом будет
Из оказанного становится ясным ответ на первое возражение.
покоиться в центре другой Вселенной, Земля другой Вселенной, будучи
В ответ на второе возражение надо сказать следующее
помещенной в центре нашей Вселенной, естественным образом будет на-
84: из того фак-
та, что бог может произвести пустоту, не следует, что он не может произ-
ходиться там в состоянии покоя, так же как Земля нашей Вселенной, бу-
вести две противоречащие друг другу вещи в одно и то же время, ибо, если
дучи помещенной богом в центре другой Вселенной, естественным образом
бы бог разрушил все сотворенное, находящееся между небом и землей, так
пребывала бы там в покое9". ибо. если для двух естественным образом
что небо и земля оставались бы неподвижными, небо не было бы удалено
действующих творений имеется два совершенно эквивалентных места, эти
от земли, в результате чего не было бы никакого измерения между локаль-
•творения будут пребывать в покое в том из двух, в котором они были
но удаленными друг от друга объектами
помещены с самого начала, и не будут стремиться к другому. Более того.
85, так как измерение является
тоже чем-то сотворенным, но еще в большей степени эти объекты не на-
в отношении этого мнения имеется суждение господина Этьена, епископа
ходились бы друг с другом в соприкосновении, ибо расстояние между ними
Парижского и доктора святой тео.тогпп. который осудил тех, кто утверж-
могло бы возникнуть без того, чтобы они изменились. Откуда [следует],
дает, будто бог не может сотворить много, миров 91.
что, хотя быть разделенным и в то же время не быть разделенным импли-
цитно противоречиво, так же как и соприкасаться и в то же время не
Ричард Мпддлтаупский тем не менее добавляет, что число ми-
соприкасаться, тем не менее, если положение [неба и земли] сохраняется
ров, которые могут быть сотворены богом, должно быть ко-
без изменения, быть не разделенным и в то же время не находиться в со-
прикосновении никакого противоречия не имплицирует.
нечным.
Более того, этот аргумент содержит и другой изъян. Если бы даже
Что же, однако, должно быть между этими мирами? Ричард
придать небу прямолинейное движение, отсюда не воспоследует сущест-
Миддлтаупский не говорит об этом. Можно, однако, предположить,
вование пустоты, так как небо не находится в каком-либо месте...86
что, если бы этот вопрос был ему задан, оп ответил бы, что меж-
Как видим, Ричард Мпддлтаунский рассуждает далеко не бле-
ду этими мирами не будет ничего и что эти миры не будут ни
стящим образом. Воображаемое им движение носит довольно
разделены, ιπι не разделены один от другого, причем отсюда вовсе
странный характер: произведи его бог — и порядок сфер был бы
.не следует вывод о наличии пустоты мел-еду ними.
необратимо нарушен, а Вселенная разрушена одним махом. В ко-
нечном счете Ричард Миддлтаунский принимает теорию Генриха
4. Уолтер Берлей
Гентского о пустоте (теорию, которую последний развивал совсем
в другом контексте), в которой он не нуждается для своего объяс-
Обращаясь к Уолтеру Берлею, мы обращаемся к совершенно
нения возможности прямолинейного движения мира и на кото-
другой интеллектуальной атмосфере: Ричард Миддлтаупский и
рую он опирается при решении проблемы множественности
Генрих Гептский были теологами; Уолтер Берлей является фило-
миров.
софом92, и даже историком философии93. Проблемы пустоты и бес-
Что касается последней проблемы, он заявляет, шагая в ногу
конечности интересуют его не в связи с той пли иной догмой, по
с епископом Парижским, что пет никакого резона отрицать на-
только в связи с самими этими проблемами, или, если угодно, в
личие у бога способности сотворить второй мир; но сначала объ-
•связи с философией Аристотеля. Из признанных авторитетов он
ясняет, что он имеет в виду, говоря «мир» или «Вселенная»
чаще всего ссылается не на Этьена Тампье, а на Аверроэса. По-
87:
это не целостность бытия, как у Аристотеля, а «множество тво-
этому не следует удивляться, видя Уолтера Берлея выступающим
рений, содержащихся внутри объемлющей их поверхности (кото-
на стороне Аристотеля. Дискуссия о бесконечном, занимающая
рое не заключено в какую-либо другую объемлющую поверхность
значительную часть комментария к Книге III «Физики»94, при-
внутри первой) вместе с объемлющей эти миры поверхностью»
водит к отрицанию возможности существования актуальной бес-
88.
Таким образом, Вселенная объемлет множество реальных, а не
конечности 95. Дискуссия о месте и пустоте, столь же оживленная
возможных творений. И Ричард Миддлтаунский продолжает
и насыщенная, сколь и дискуссия о бесконечном
8 9 :
96, заканчивается
отказом от пустоты.
Итак, я говорю, что бог мог, и еще может поныне, сотворить другую
Вселенную, ибо то, что бог может ее сотворить, не заключает в себе про-
Уолтер Берлей, однако, озадачен: совместима ли эта фило-
тиворечия ни по отношению к материи (буквально: «к чему-то») —ибо бог
софски безупречная доктрина с верой в сотворение мира? В итоге
не сотворил мир из какой-либо вещи; пи по отношению к вместилищу —
Берлея терзают сомнения, и хорошее представление о степени
ибо мир как целое не был помещен в некотором пространстве (действи-
его озадаченности дает нам любопытный текст
тельно, как говорит Философ в «О небе и земле» (Кп. I), вне неба нет ни
9 7 , своим происхож-
места, ни пустоты, ни времени: что надо понимать применительно к самому
дением обязанный не осуждению 1277 г., а одному мнению Авер-
верхнему небу) ; ни по отношению к могуществу бога, так как, поскольку
роэса: «Утверждающие, что пустота существует, говорят, что су-
оно бесконечно, а эта Вселенная конечна, невозможно, чтобы они были
ществует место. Ибо пустота будет местом, пз которого целиком
адекватны.
изъято тело. Место, следовательно, есть нечто, находящееся вне
Не противоречиво также это утверждение и по отношению к природ-
ным вещам, содержащимся внутри общей поверхности, даже если в другой
вещей как таковых... Это—...знаменитое третье доказательство
Вселенной бог сотворит их в том же виде, что и творения в этой Вселенной:
существования места, которое формулируется следующим обра-
зом: пустота существует, но пустота есть место, следовательно,
90
91
место существует» 98. Большая посылка хорошо известна, меньшая
ни посредством [своих] частей, пи посредством самой внешней [поверхности]
доказывается на основе знаменитого определения пустоты, а имен-
содержащего тела, так как, по предположению, нет никакого внешнего
но что пустота есть место, освобожденное от тела. Здесь, согласно
содержащего; отсюда следует, что пребывание в некотором месте не явля-
Комментатору", надо отметить, две вещи: во-первых, что это до-
ется одним из сущностных атрибутов тела.
казательство, несомненно, является известным, но на деле оно
Ибо, если говорят, что бог может придать местное движение этому
телу [и это движение] — либо круговое, либо прямолинейное — перемеща-
неверно, в противовес двум предыдущим доказательствам, кото-
ет его в другое пространство, [и если в то же время утверждают], что.для
рые пе только хорошо известны, но к тому же и верны. Так го-
любого местного движения необходимо место и ничего, кроме [предсущест-
ворит Комментатор
вующего] места, бывшего сначала пустотой, так как мы предположили, что
10°.
бог создал это тело и ничего другого и, следовательно, не создал места
Итак, это доказательство хорошо известно, но оно ложно, ибо допус-
этого тела, — то отсюда следует, что это лишенное тела место предшество-
кает два ложных [предложения], а именно что существует пустота и что
вало самому телу. Если, следовательно, предполагать такое тело непре-
пустота есть место. Однако два других доказательства верны, ибо они до-
рывным при том, что нет ничего непрерывного вне его, то необходима
пускают лишь верные предложения в изложенном выше смысле
оказать, что бог еще в меньшей степени может придать ему прямолиней-
101.
Следуя Комментатору, необходимо оттметить
ное движение, чем создать новое место111, к которому оно движется, и что·
1 0 2 , что хотя было бы не-
верным утверждать, что пустота существует, однако те, кто считает, что
бог, более того, не может придать этому телу круговое движение, или.
мир как целое был порожден заново
иначе, если он придаст этому телу круговое движение, это движение будет
103, должны с неизбежностью признать.
что пустота существует и что она предшествует миру. Вот почему Коммен-
не местным, а скорее позиционным ш.
татор отмечает, что его единоверцы — спекулятивные (loquentes
Мне представляется трудным избежать следующего вывода::3: теологи
104) теоло-
ги — говорят, что пустота существует, ибо они считают, что мир порожден
нашей веры, допускающие порождение мира, вынуждены предполагать
заново
существование пустоты вне этого мира. В самом деле, они говорят, что,
1 0 5 . Следует, однако, понимать, что если мир в целом был сам по
себе в некотором месте, вмещавшем его целиком, как это предполагали
создав этот мир, бог точно так же может создать и другой. Итак, предпо-
сарацины в силу закона, о котором говорит Комментатор, тогда необходимо
ложим, что бог создал второй мир. Тогда я задаю следующий вопрос:
предположить существование пустоты, ибо если мир в целом был заново
между выпуклыми поверхностями, ограничивающими эти два мира, есть
порожден π если ничего другого, кроме мира и его частей, порождено не
какая-нибудь промежуточная вещь или же пет ничего? Если что-либо и
было, при условии, что ни весь мир, ни какая-либо часть его не могут быть
находится между указанными поверхностями, то это — пустота, так как
местом мира в целом, то отсюда следует, что место Всего, т. е. мира, будет
там находится нечто делимое, не заключающее в себе тело, хотя оно и
предшествовать миру. Действительно, было предположено, что порождены
способно вместить в себе его. Если же, наоборот, между этими сфериче-
заново были только мир и его части; следовательно, до порождения мира
скими поверхностями ничего не расположено, то они касаются друг друга
ее существовало какого-либо тела, заполнявшего собою Все, как это делает
либо в одной точке, либо на всем участке делимой [площади], а не только-
мир
в одной точке. {Но если они соприкасаются только в одной точке], то меж-
Ш6.
Итак, до зарождения мира имелось место, лишенное тела, и, следо-
ду [неделимой] точкой первой сферы и другой, [отличной от точки сопри-
вательно, имелась пустота, и, таким образом, те, кто предполагает, будто
косновения] точкой второй сферы будет находиться нечто делимое, кото-
мир как целое сам по себе находится в некотором месте и при всем том
рое не может быть ничем иным, как пустотой. Следовательно... и т. д. и т. п.
является заново порожденным, должны предполагать существование пус-
Но -если говорят, что эти поверхности касаются на всем участке дели-
тоты; но те, кто философствует правильно, а также спекулятивные теологи
мой [площади], — [говорят неверно, ибо] этого не может быть: сферическое
нашей веры
тело не может соприкасаться с выпуклой поверхностью на всем участке
107, считающие, что мир как целое не находится в каком-либо
месте сам по себе, а лишь некоторыми своими частями, или акциденци-
делимой [площади], так как если некоторая поверхность соприкасается с
ально
выпуклой поверхностью на всем участке делимой [площади], то это озна-
108, не обязаны предполагать наличия пустоты, ибо сами не пред-
полагают, что место предшествовало порождению мира, но говорят, что
чает, что первая поверхность вогнута в той области, в которой имеет
место было порождено одновременно с миром.
место соприкосновение; следовательно, сферическая поверхность, ограни-
Но в этом можно усомниться
чивающая один из миров, будет вогнутой, что невозможно. Следовательно,,
109, ибо те, кто полагают мир заново по-
рожденным, должны говорить, что, хотя бог создал мир прерывным и
именно поэтому теологи нашей веры вынуждены допускать существование
[разделенным] на части и в силу этой прерывности части мира сами по
пустоты114.
себе находятся в некотором месте 110, вместе с тем бог мог создать во всех
этих телах абсолютно непрерывное тело и не создать ничего другого, кроме
По-моему, Уолтер Берлей прав: отбрасывание аристотелевско-
этой сферической непрерывности; следовательно, мы допускаем, что бог,
го учения о невозможности пустоты и непостижимости как вре-
создавая этот мир, вместо последнего создал круглое и абсолютно непре-
рывное тело; но, поскольку каждое тело находится в некотором месте, это
мени, предшествовавшего сотворению мира, так и внемирового
круглое тело также будет в некотором месте [само по себе], а не посредст-
пространства вынуждает если и не допустить сотворение пустоты,
вом [своих] частей, так как никакая из частей не будет в каком-либо
до сотворения мира115, то по крайней мере признать, что сущест-
месте, ибо место — это то, что содержит разделенное, а это тело является
вование пустоты предшествовало творению.
абсолютно непрерывным, откуда следует, что это тело будет находиться
в пустоте, и, таким образом, те, кто полагает, что мир порожден, допускают
наличие пустоты.
5. Томас Брадвардин
Следует сказать, что спекулятивные теологи любой веры говорят: бог
мог создать такое круглое абсолютно непрерывное тело, заполнив все про-
Томас Брадвардии
странство этим миром. При таком допущении те, кто рассуждает как
П6 вновь возвращает нас на почву теологии...
физики, должны говорить, что это тело, следовательно, не будет находить-
Ибо Брадвардин прежде всего — теолог; в первую очередь его ·
ся в некотором месте, ибо оно не может находиться в каком-либо месте
интересует не проблема мира, а условия спасения души. Космо-
92
93
логическая структура Вселенной и даже ее онтологическая струк-
Отсюда следует (в точности так, как это сформулировано Уолте-
тура интересуют его в той мере, в какой ее изучение вносит
ром Берлеем), что единственная возможность сотворения мира
ясность в то, что есть бытие человека и бытие бога
состоит в предшествовании местоположения, или места его ак-
117.
Теологическая мысль Брадвардина основана па решающем
туального существования, и, кроме того — что не осмелились
опыте
утверждать изучавшиеся Берлеем авторы, — в реальном присутст-
1 1 8 — опыте прирожденного бессилия человека, его ради-
кальной неспособности самого по себе совершить акт позитивной
вии бога в месте или в местоположении, в котором сегодня нахо-
свободы. Любая доктрина, согласная с идеями Пелагия, не
дится мир, присутствии, предшествовавшем творению; π посколь-
признающего этого факта, неизбежно является неистинной, вред-
ку (для геометра) смешно представлять себе пустое пространство
ной и греховной. Более того, навязывая человеку превосходящую
ограниченным, постольку самим фактом предполагается его дей-
его силы задачу, она приводит к разочарованию, к утрате своей
ствительное — π вечное — присутствие .во всем бесконечном про-
личности. Пет поэтому ничего более важного, чем борьба с этой
странстве, простирающемся вне границ Вселенной. Тем самым
«каииовой теологией»
«воображаемое» пространство оказывается реализованным. И од-
119, чем возведение перед ее лицом утеши-
тельной теологии абсолютного предопределения, теологии веры
нако, не сотворенным 122.
Б благодать и бесконечную мощь бесконечно свободного в своем
Это Брадвардип бесстрастно разъясняет нам в любопытном
бесконечном совершенстве бога.
королларни главы V123 первой книги своего «Дела божьего»124:
Теология Брадвардина почти в такой те степени, как и тео-
[Из того], что бог никоим образом не подвержен изменению, следует
логия Кальвина, является теологией божественного всемогуще-
королларий из пяти пунктов:
ства, которое он не хочет π ne может преуменьшить или стеснить
1) Что бог, по сущности и презентативно, необходимым, образом есть
чем бы то ни было ни па потребу аристотелевской онтологии, пи в
везде, а не только в мире и его частях;
силу психологических ограничений, пусть даже христианского
2) но еще и вне мира, в бесконечном воображаемом месте или пус-
толка. Богу Брадвардина аристотелевский, или психологический,
тоте;
абсурд не помеха: он может действовать в пустоте и ограничи-
3) вследствие чего он воистину может быть назван безмерным и без-
вать свободу.
граничным;
Однако было бы неправильным полагать, будто ничто не по-
4) откуда, как представляется, ясно следует ответ на старые вопросы,
нуждает его всемогущество и ничто не ограничивает его свободу.
задаваемые варварами и еретиками:
Па деле была граница, причем граница абсолютная, преодолеть
ГДЕ ТВОЙ БОГ? π ГДЕ БЫЛ БОГ ДО МИРА?
которую ему было совершенно невозможно: это граница метафи-
5) откуда достаточно ясно видно, что может быть пустота без тела,
зической, математической когерентности.
но никоим образом не может быть пустоты без бога.
Ибо Брадвардин был не только теологом. Он одновременно
Из вышеприведенного, [т. е. пз соображений о природе бога]... следую-
был весьма значительным метафизиком и талантливым математи-
щие королларий, как представляется, вытекают очевидным образом, а
ком (геометром). Наследник и наиболее ярко выраженный пред-
именно что бог, сущиостно и презентативно, есть везде, не только в мире
ставитель Ансельмовой традиции и ментальности
и во всех его частях, но такя^е вне мира в бесконечном воображаемом
12°, это был ме-
тафизик, создавший свое понятие бога. Предположив однажды,
месте или пустоте. Вот почему он воистину может быть назван безмерным
и безграничным, хотя он может быть также назван безмерным и безгра-
что бог является абсолютно и бесконечно совершенным сущест-
ничным исходя из других соображений. Но тогда, как представляется, из
вом π что мы должны, следовательно, приписывать ому все то
этих короллариев следует ясный ответ на старые вопросы, задаваемые
лучшее, что есть скорее бытие, нежели небытие, Брадвардин с
варварами и еретиками правоверным:
непоколебимостью математика прослеживает все вытекающие
Где твой бог? и
отсюда бесчисленные определения, вплоть до самых отдаленных
Где был бог до [сотворения] мира?
следствии 121
Вопрос, который один пз взыскующих ответа задал в виде дву-
Ничто не может ограничить божественную сущность. Но... бог
стишия:
не может ни быть бездеятельным, ни действовать без бытия — как
Ответь, где был Он до того,
без бытия прошлого, так и без бытия настоящего. Он также яв-
Как создал мир из ничего125?
ляется основой бытия π деятельности каждого из своих творений
Из тех же соображений очень ясно следует, что могла быть пустота,
в отдельности и всех своих творений, вместе взятых, присутствуя
[свободная] от тела, но никоим образом не пустота, [свободная] от бога.
Что касается [факта], что бог необходимым образом был везде в мире,
π действуя в них больше, чем это делают они сами. А так как он
то он ясно следует [из предыдущих соображений]. Действительно, если его
в высшей степени недвижим и не может, следовательно, быть
нет в каком-нибудь месте мира, где он может быть, поскольку, согласно
«движимым», единственно возможное проявление его деятельно-
седьмому пункту коррллария главы I, он является всемогущим126, этого
сти где-либо состоит в его необходимом деятельном присутствии.
не может [там произойти] в силу некоторого движения. Не может произой-
94
95
•тп в силу движения какой-нибудь сотворенной вещи, потому что [и указан-
в противном), а была бы совечна (coaeterna) богу, с чем ни один христиа-
ном месте] уже находится некоторая созданная им вещь и потому что
нин не согласится. Вот почему и Этьен, епископ Парижский, также осудил
'[после сотворения мира] там непрерывно пребывала некоторая [созданная
пункт, в котором утверждалось, что имеется много вечных [существ], кото-
вещь]
рые бог не может разрушить, даже если бы он этого возжелал, — осудил,
127. которая, как и всякое другое творение, была проникнута и пре-
рывает проникнутой существованием бога в указанном месте
ибо тем самым бог был бы лишен атрибута всемогущества
128. Не может
137. В сущности,
: этого произойти по причине собственного его движения, как было показано
их собственная теория восстает против них самих; действительно, если в
в тексте главы; действительно, из короллария главы II и из его дока-
соответствии с учением Философа и их собственным предположением
зательства это следует очевидным образом
пустота не может существовать, а воображаемое место заполнится некото-
|29.
Для доказательства второй части я предполагаю, что А — фиксирован-
рым телом, тогда либо мир вечен, что является ересью и что они отрицают,
ное воображаемое
либо до его сотворения имелось воображаемое пустое и не заполненное
ш местоположение этого мира и в то же время В —
•фиксированное воображаемое местоположение вне мира, удаленное от А;
никаким телом место 138. Но этот ответ и его иррациональное доказательство
я предполагаю, сверх того, что бог двигает мир из А в В и помещает его
были осуждены вышеприведенным артикулом [Этьена Тампье]. Следова-
в В. Тогда из первой части главы и из короллария второй части, равно как
тельно, не останавливаясь на этих возражениях, мы, как представляется,
и из его доказательства, вытекает, что бог сейчас находится в Л, следова-
можем смело развивать предложенную [нами] теорию 139.
тельно, либо он был там раньше, либо там его не было. Если оп там был,
Итак, бог, который вначале создал мир и его части, был в то же самое
то по той же причине он был и пребывает посейчас во всем воображаемом
время, что и мир со всеми его частями. Потому что, как говорит Аристотель в
пространстве вне мира. Если его там не было, то в силу той же причины
«Физике» (Кн. VII) и «О душе» (Кн. 2)140, в каждом движении и в каж-
его нет больше в А, но он пребывает в В. Итак, бог сначала был в А, а не
дом действии движущим и движущей силой является то, что одно-
в 5. а сейчас его нет в А, но он есть в В — [месте], абсолютно удаленном
временно есть и движущее и претерпевающее движение. Вот почему Авгус-
[от А]. Следовательно, он убыл из А и прибыл в В, в силу чего претерпел
тин в своей второй проповеди о [тексте] св. Иоанна (I. [10]) «в мире был,
•некоторое местное или позиционное движение в точности так, как наша
и мир чрез Него начал быть» задается вопросом: «Как был он в мире?» —
душа движется посредством движения нашего тела
и отвечает: «Как творец, владеющий своим творением». В этом отношении
131. Последователи
учения Философа, изложенного в Книге I его труда «О небе», которые
он не похож на ремесленника, вне которого находится изготовленная вещь,—
допускают, что всякое местное [движение] с неизбежностью направлено
вещь, которая в процессе производства перемещалась в место, отличное
либо вверх, либо вниз, к центру или вокруг центра, возражают против
от того, что занимает сам ремесленник. И хотя последний находится в со-
этого умозаключения; они говорят, что движение [мира из А в 5] не при-
прикосновении со своим продуктом, этот продукт находится в другом
надлежит ни одному из этих типов движения, а потому, говорят они,
месте и вне того, кто его производит. Но бог действует как присутствующий
:мир не может быть передвинут таким способом.
везде и внутренним образом связанный с миром 14> и ни сам не отделяется
Но
от него, ни избывает из себя вовне тем или иным образом произведенную
132 [придерживающиеся этого мнения] глубоко заблуждаются в
своем желании принизить могущество — которое есть всемогущество —
им массу [в некоторое приемлющее ее мировое вместилище]142; только
•чзога. Действительно, бог вполне мог с самого начала сотворить мир в S
благодаря присутствию его святости совершается то, что он вершит, и сво-
133;
почему же он не может поместить его в В сейчас? Кроме того, это воз-
им присутствием он правит уже свершенным. Итак, мир был сотворен тем
ражение [последователей Аристотеля] было осуждено Этьеном, епископом
же способом, каким существует в мире сотворивший его. Следовательно,
'Парижским, и формулируется оно так: «Бог не может придать небу пря-
либо бог по природе был в том месте, где он действовал до всякого творе-
молинейное движение по той причине, что в противном случае образуется
ния в этом месте, и его творение было там, либо наоборот. Если это пред-
пустота». Более того, [приведенное возражение] никоим образом не устра-
шествующее пребывание было по природе, оно было ни через посредство
няет трудность
некоторого творения, ни через посредство акта сотворения, а было лишь
134, ибо предполагает, что бог, не прибегая к местному дви-
жению, создал другой мир в В и разрушил бывший в Л, и трудность
само по себе и не заново (de novo) ί43, ибо в этом случае он бы заново сам
возникает вновь. Другие приверженцы Философа отвечают, видимо, так:
себя изменил. Следовательно, он там вечно пребывал сам по себе и, сле-
вне мира нет никакого места и никакой пустоты; вот почему там ни бога
довательно, по той же причине вечно сам по себе пребывал везде в пустоте
'быть не может, ни мир не может претерпевать какого-либо движения. Но
или в бесконечном воображаемом месте, и таким же образом сегодня пре-
эти последние, чтобы не противоречить самим себе, должны говорить, что
бывает везде вне мира.
бог в своем всемогуществе не может никоим образом сотворить мир в
И на это нельзя возразить, что, напротив, по природе сотворенного
•ничем, мир. больший или меньший [существующего], что очень принижает
само его творение предшествует его пребыванию здесь или там и что по
и даже очень ограничивает его всемогущество. Вот почему они вынуждены
природе бога сотворение некоего места предшествует акту творения в нем
говорить, что бог с необходимостью сотворил мир в месте А ж что до
тварной [вещи]144. Ибо сотворение богом места причиняет последующее
[сотворения] этого мира имелось место А и не имелось никакого другого
творение в нем; так что в природе бога — быть в некотором месте прежде,
места
чем творить в нем, так же как в природе [бога] его бытие предшествует
135. Но почему именно это, а не другое? Почему именно [мир] такого
размера, а не больший или меньший? Ибо все это было [определено] либо
творению, что справедливо π для любого другого активного начала, но это
• богом, либо не им, а [природой самого мира]. Если это определено богом,
не потому, что бог или любое другое активное начало действуют, потому
г. е. как результат его бесконечного могущества, то в его воле было воз-
что они суть, и не потому, что они действуют там как пребывающие там,
желать [сотворить] место, которое все время увеличивалось бы и все время
а скорее наоборот145.
становилось другим — и так без конца
Так же, если мир создан в этом месте, бог в нем будет [присутствовать],
136. Если же это было определено
: [природой мира], а не богом, то в силу какого свойства? И каков был ре-
будь то заново, будь то от века. Если заново, то [это новое присутствие]
. зон? II какова суть этой природы, которая незыблемым образом наделила
осуществится посредством некоторого изменения или движения в боге пли
[мир] этими точными и нерушимыми границами?
в какой-либо другой вещи, т. е. в мире. Но это не может произойти ни
Итак, воображаемое место — и с этим никто не спорит — пе обладает
посредством изменения в боге, как было показано в главе V 146, ни посред-
•никакой позитивной природой; действительно, в противном случае оно
ством изменения в мире, ибо по природе бог был я этом месте до того, как
•обладало бы определенной позитивной природой, которая не была бы ни
мир был в нем сотворен или некоторым образом изменен, как это видно из
.богом, ни посредством бога (но II и III главы этой книги убеждают нас
предыдущего. Следовательно, бог не объявился там заново [пребывающим],
7 А. Койре
96
97
но пребывал там вечно. Поэтому на основании тех же доводов он есть, был
и будет вечно везде в бесконечном воображаемом месте.
оя не был никогда измерен, так как не измерим никакой мерой; и неохва-
Подобным же образом, а может, и гораздо яснее можно показать то ,кс
тен: он не ограничен какой-нибудь вещью, которая охватывала бы его це-
самое, предположив, что бог на некотором расстоянии от неба создая ка-
ликом, и не может быть ограничен какой-либо вещью, всего его охваты-
кую-то вещь, например А, ибо, как следует из предыдущего, он может г-:ч ·
"вающей и содержащей.
сделать. Действительно, он может передвинуть мир в некоторое месте
удаленное [от того места], где этот мир находится, и он может создать
Таково мнение Брадвардина, совпадающее с мнением Секста
в этом удаленном месте; вот почему он может еще сегодня создать
Пифагорейца — одного из двадцати четырех философов, оставив-
[некоторую вещь]. Итак, стало быть, бог создал [объект] А в месте, о к<
ших нам свои определения бога, сказавшего: ты не обнаружишь
ром идет речь; тогда он создал и сохраняет означенный [объект] А непо-
средственно в указанном месте, как это развернутым образом было пока-
размеров бога, хоть обладай ты крыльями, а некто другой назвал
зано в главе II. Следовательно, бог присутствует непосредственно и суще-
бога кругом, центр которого везде, а окружность — нигде 15°.
ственным образом посредством самого себя [в месте, где он создал А]: по
Таким образом, не под влиянием одних лишь теологических
тогда либо он по природе был там раньше, чем А, либо наоборот, и т. j
интересов, равно как и не в зависимости от одних лишь чистых
(см. выше).
Более того, так как А было создано [в определенном месте вне мира]. бог
научных интересов, но как следствие столкновения в одном уме
там находится. Тогда либо ·— потому что он там пребывает — бог с необхо-
теологического понятия божественной бесконечности и геометри-
димостью нуждается в некоей сотворенной вещи как некотором содержа-
ческого понятия пространственной бесконечности была сформули-
нии, или временном алтаре, или вспомогательном средстве, или основании,
рована парадоксальная концепция реальности воображаемого
которое его поддерживает с тем, чтобы он не пал, не истек или, лучше, по
исчез; либо он не имеет такой нужды в сотворенной вещи. Первое решение
пространства — поистине реализованного небытия, в котором три
не может быть защищено по причине того, что предшествовало, так как
века спустя разрушились и исчезли небесные сферы, скрепляв-
бог находится в месте любой сотворенной вещи до этой вещи, как было
шие воедино прекрасный Космос Аристотеля и средневековья.
показано выше, и не сотворенная вещь является его поддержкой и носите-
Тогда, три века спустя, мир — который уже не был Космосом —
лем, равно как и никоим образом он ею не содержится; но [верно] как раз
обратное, как было показано в главе II, так как бог был в любом месте до
предстал перед человеком как расположенный в Небытии, окру-
всякой сотворенной вещи, так как первое предположение
женный Небытием и насквозь проникнутый Небытием.
147 с вытекающи-
ми из него в качестве следствий и приписываемыми богу атрибутами в выс-
шей степени противоречит его бесконечному совершенству и всеблагости.
Ибо бог есть основание без основания, т. е. он не зиждется ни на каком
предшествующем ему [фундаменте], он сам есть первый и изначальный
ПРИМЕЧАНИЯ
фундамент всех остальных, на который эти остальные, сами по себе не-
устойчивые, опираются как на саму по себе стойкую, фиксированную и
1 K o y r é A. Le vide et l'espace infini au XIV-е siècle. — In: Ko y ré A.
неподвижную опору, поддерживающую и непрерывно несущую их на себе,
Etudes d'histoire de la pensée philosophique. Paris, Armand Colin, 1961, p. 33—
как это развернуто показано было в главе II 148.
84
Но не наоборот. Бог, следовательно, может быть в месте, в котором
2 D u h e m P Études sur Léonard de Vinci. Paris, 1906—1913, vol. II,
возжелает [быть], не «заново» и не нуждаясь для этого в сотворенной вещи,
p. 411 ff.
ибо он там есть не посредством собственного движения, как показано в
3 Множественность «миров» п возможность движения нашего «мира»
главе V; таким образом, он там есть, [пребывая] в вечном покое. Поэтому
(земной или Солнечной системы) не играли никакой роли в формировании
бог существенным образом и сам по себе вечно есть везде и во всяком
фундаментальных понятий науки Нового времени, какое бы значение они
месте, [и в каждом месте он] пребывает неподвижно. Сверх того, гораздо
ни имели сами по себе.
более совершенным является пребывание везде и во многих местах одно-
4 G i l s o n E. La philosophie au moyen âge. 2-е éd. Pans, 1944, p. 460.
временно, чем нахождение в одном-единственном месте. Вот почему дух,
Жильсон насмешливо добавляет (op. cit., p. 487): «В другом месте этот же
который на это [повсеместное и одновременное пребывание] способен, совер-
историк предлагает другую дату, причем более позднюю», а именно год,
шеннее тела, которое на это не способно. Но бог есть бесконечно совершен-
когда Жан Буридап изложил теорию «пмпетуса» (Études sur L. de Vinci,
ный дух, как это было показано в первом положении и его доказательстве.
Vol. III. p. XI). Вторая дата столь же ошибочна, сколь и первая.
Это, следовательно, есть то, что ему бесконечно присуще, [а именно извеч-
5-6 Не следует, однако, преувеличивать степень упомянутой согласо-
ное бытие везде], и это без всякой нужды в сотворении [для этого] некоей
ванности. Так например когда, со ссылкой на Дюгема. Е. Хоседес (Н о с е-
вещи, как было показано выше, и без претерпевания какого-либо изме-
d e z E. Richard do Middle ton. ' Louvain, 1925, p. 164) пишет: «Ричард
нения.
утверждал также, что бог может привести в движение самую удаленную
Следовательно, бог необходимо, вечно, бесконечно есть везде в беско-
из небесных сфер действием, передаваемым на расстояние. Это означало
нечном воображаемом месте; вот почему он воистину может быть назван
предвосхищение современной астрономии...» — он^лишь показывает нам,
как вездесущим, так и всемогущим. Точно так же, по аналогичным сообра-
что знание современной астрономии отнюдь не обязательно для теолога.
жениям, он может быть назван некоторым образом бесконечным, бесконеч-
7 G i l s o n Е. Op. cit., p. 460. Как мы увидим ниже, эта возможность так
но большим или наделенным бесконечным размером 149, при условии, одна-
возможностью и осталась!
ко, что эти термины понимаются в метафизическом, а не в широком смысле,
8 Дискуссии, абсолютно аналогичные дискуссиям, последовавшим за
ибо бог является бесконечно протяженным, будучи в то же время непро-
осуждением 1277 г., происходили — без предварительного осуждения ари-
тяженным и безмерным. Действительно, он сосуществует одновременно с
стотелевской космологии — в арабских и иудейских научных кругах. Об
бесконечной воображаемой величиной и протяженностью и со всеми ее
этом см. ниже, с. 96—97; ср : W o l f s o n H. A. Crescas Critique of Aristotle.
частями; поэтому, и в том же смысле, о боге можно сказать — безмерен:
Cambridge, Mass., 1929, p 115 ff 398 ff ; P i n e s S. Études sur Arnvad al-Za-
98
99
man Abu'l Barakat al-Baghdadi. — In: Revue des Études juives. Paris, 1938.
Представляется столь же вероятным, что, не провозгласи Этъен Тампь'е сво-
24 Добавим, что в подобной концепции прямолинейное движение выгля-
его осуждения, дискуссии о пустоте и бесконечности в христианской схола-
дело не стоящим внимания пустяком. И в то же время понятно, что бог
стике все равно развернулись бы в силу внутренней необходимости самих
отнюдь не ради забавы придал ей это движение.
продаем, равно как и в силу изучения «Физики» Аристотеля, а также гре-
ческих и арабских комментариев к этому труду.
25 Понятие пустоты является одновременно и очень простым, и очень
непростым: а) как представляется, «внутримировая» пустота задается чув-
9 См.: К о у г é A. Études galiléennes. Paris, 1939, vol. II, p. 6 ff .
ственному восприятию (так же как и воображению) в образе некоторой
10 Вечность аристотелевского мира имплицирует бесконечное число об-
«лакуны», «зияния»; нет ничего между двумя объектами, нет ничего в
ращений небесных сфер, так же как — и это еще более важно — и беско-
пустой бутылке; б) зато «впемировая» пустота, ньютоновское физическое
нечность душ, что хорошо показано Жаном де Бассолем и многими други-
пространство не дано восприятию: оно есть не что иное, как формообразуш»-
ми. См.: D u h e n i P. Op. cit., vol. II, p. 560; D u h e m P. Le Système du Mon-
щая и гипостазирующая геометрия.
de, t. VI. Paris. 1954.
26 См.: G i l s o n В. Op. cit., p. 397.
"~12 Универсум Демокрита составлен из бесконечного множества ко-
27 См.: D e n i f le-C h a t e l a i n . Chartularium Universitatis Parisiensis,
нечных, не сообщающихся между собой миров. И в этом его Универсум
t. I, p. 543. — In: D u h e m P. Études sur L. de Vinci, II, p. 75, 411; Quod
отличен от современных моделей Вселенной, которая едина, несмотря на
свою бесконечность.
prima causa non possit plures mundos facere (erreur №. 34).
28 Так как существование бога доказывалось исходя из существования
13 Как согласовать бесконечность Вселенной с тем фактом, что она
мира, первопричиной и конечной целью которого он является, то множест-
сотворена богом? В этом, как известно, состояла громадная проблема мета-
венность миров предполагает множественность «богов».
физики XVII в., которая в итоге привела к ньютоновской идее бесконечного
29 Именно на таком решении промежуточного характера, которое меж-
и несотворенного пространства («Пространство является бесконечным и,
ду мирами располагало пустоту, окруженную небытием, — вещь, совершен-
следовательно, необходимым», — заявляет Кларк, этот метафизический ру-
но недоступную пониманию, особенно пониманию современников, — оста-
пор Ньютона) в качестве необходимого условия, задающего рамки божест-
новился Генрих Гентский (см. ниже, с. 86 и ел.).
венному делу творения. Эта идея, как мы увидим ниже, была предвосхище-
на Брадвардином.
30-31 дюгем полностью обходит молчанием этот аспект творчества Уол-
тера Берлея — упущение, достойное всяческого сожаления, ибо оно суще-
14 В плане теологии и чистой философии значение декрета 1277 г. было
ственным образом искажает историческую перспективу.
велико (ср.: G i l s o n E. Op. cit., p. 386, 427, 546, 559 ff.). Однако в плане
32 Диву даешься, что до сих пор никому не пришло в голову одарить
космологии его доктринальная значимость подрывалась упорным противо-
нас монографией об этом великом мыслителе.
действием доминиканцев и в конце концов была сведена к нулю концеп-
33 О различии между образами мышления в Оксфорде и Париже см.:
цией св. Фомы. Таким образом, в школах и во всем западном мышлении
G i 1 s о n Е. Op. cit., p. 400 ff.
господство аристотелевской космологии длилось вплоть до XVII в.
34 Астрономия — это всего лишь прикладная геометрия или тригоно-
15 Об осуждении 1277 г. см. статью «Этьен Тампье» в: Dictionnaire de
метрия; арифметика, за исключением теории чисел, обрела статус науки
Théologie catholique, vol. XV, col. 99 ff.; список подвергшихся осуждению
лишь с возникновением алгебры.
ошибок был опубликован в работах: D е n i f l e-C h a t e l a i n. Chartularium
35 Можно, конечно, как это делает Башляр ( B a c h e l a r d G. La philo-
Universitatis Parisiensis, t. I, p. 543—555; M a n d o n n e t P. Siger de Brabant
sophie du non. Paris. 1942, p. 107 ff.), сблокировать воедино Аристотелев ум
et l'Averroïsme latin au ΧΙΙΙ-e siècle, 2-е ed. Louvain, 1911, p. 175—181 ff.
с умом Евклидовым. Тем не менее непримиримость их исторической проти-
воречивости ни на йоту от этого не уменьшится.
16 См.: D e n i f l e-C h a t e l a i n. Chartularium Universitatis Parisiensis,
t. I, p. 546, erreur № 49; D u h e m P. Le mouvement absolu et le mouvement
36 Таким образом, Генрих Гентский противопоставляет наивную концеп-
relatif. Montligeon, 1909, p. 62; Etudes sur L. de Vinci, vol. II, p. 216; Le
цию геометра, верящего в существование внемировой пустоты, очень слож-
Système du Monde, vol. VI.
ной концепции метафизика, который в это не верит. Сегодня сложилась по-
17 Так же как и для Генриха Гентского и Ричарда Миддлтаунского (см.
лярно противоположная ситуация, когда мы обвиняем метафизика в том,
ниже, с. 80—90), вакуум во Вселенной Эйнштейна возможен лишь внутри
что он не понимает геометрии (римановой).
мира, а не вне его (ибо никакого «вне» не существует). Но в отличие от по-
37 См.: Quodlibeta Magistri Henrici Goethals de Gandavo doctoris Solen-
ложения дел во Вселенной упомянутых мыслителей во Вселенной Эйнштейна
nis; Socii Sorbonici, etc. Parisii, MDXVIII, quodl. XIII et XV.
пустота (вакуум) не только возможна, но и обладает реальностью, — обла-
38 Поскольку «Кводлибеты» Генриха Гентского является библиографи-
дает настолько, что, как и у Платона, составляет основу и содержание дей-
ческой редкостью, я процитирую соответствующий текст полностью. Мои
ствительности.
небольшие вставки пояснительного характера даны в квадратных скобках.
18 Именно в силу этой причины — согласно которой прямолинейное дви-
О Генрихе Гентском см.: P a u l u s J. Henri de Gand. Paris. 1938; D u h e m P.
жение Вселенной лишено смысла — Лейбниц отбросил самую его возмож-
ность.
Le Système du Monde, vol. VI, chap. II, p. 123—173.
39 Здесь и ниже следуют приводимые А. Копре тексты двух кводлибетов
1Э Так, Ричард Мпддлтаунскнй, непоколебимый в своем конформизме
Генриха Гентского, а именно XV и XIII; в пагинации указанного издания им
при любых испытаниях, замечает, что ничего из этого не выйдет: такое
соответствуют страницы: для XV, qu. 4 — fol. DLXXIV v° — DLXXV r°;
движение не порождает пустоты (см. ниже, с. 90 и ел.).
для XIII, qu. 3 — fol. CCCCCXXIV v° — CCCCCXXV r°. — Прим. перев.
20 См.: D u h e m P. Le" mouvement absolu et le mouvement relatif. Montli-
geon. 1909, p. 62.
40 Так в Средневековье именовался Аристотель. — Прим. перев.
41 В приводимых ниже ссылках на Аристотеля римская цифра, следую-
21 Op. cit., p. 62. И тем не менее это сущая правда: «слова» осуждения
щая после названия соответствующего труда философа, означает порядко-
ничего не значат.
вый номер книги. — Прим. перев.
22 См.: D u li em P. Le mouvement absolu et le mouvement relatif; Études
42 Конечно, бог может изъять сохраняющую силу из материи; но он
sur Léonard de Vinci, II. Paris, 1909. Ср.: Le Système du Monde, vol. VI.
может также изъять эту силу из ее определяющих компонент, не изымая
из самой материи.
23 Вслед за стоиками точно так же представлял себе картину мира Иоанв
Филон, а спустя столетня будет представлять себе ее Брадвардин.
43 В силу того, что тела обладают формой и размерами, т. е. в силу
своих количественных определений, они занимают определенное простран-
100
101
етво. Эти определения не существуют сами по себе, а только в теле, иначе
62 Акциденциальность расстояния предполагает возможность помегдб1-
говоря, ими наделяется и в дальнейшем является их носителем материя
ния в нем тела, что невозможно сделать вне неба.
тела. «Пространство, заключенное между частями воздуха», — это не то
M Пустота есть промежуток между телами, в котором реальное тело
пространство, которое, согласно нашим сегодняшним представлениям,
могло бы существовать, но не существует.
разделяет молекулы воздуха — такое пространство рассматривалось
64 Таким образом, пустота со всех сторон будет окружена небытием.
как непрерывное, — по это пространство, занятое телами, которые
65 Следовательно, вне неба нет пустоты. Пустота будет там существо-
плавают в воздухе, окруженные им и в свою очередь «разделяющие·)
вать, только если бог сотворит какую-либо вещь вне неба и на расстоянии
его части.
от него, и она будет существовать только между этим вновь сотворенным
44 Для того чтобы занять пространство, оставшееся пустым в результате
телом и последним небом.
разрушения или исчезновения тела, разделяющего части воздуха, сам этот
66 Это предупреждение Генриха Гентского весьма кстати: без него чита -
воздух должен разредиться, и этот процесс разрежения должен распростра-
тель уверился бы, что небытие — это все-таки некая вещь.
ниться на определенный объем воздуха, окружающего означенное простран-
67 Имеется в виду: сотворено пространственно перед элементами. —
ство, и, следовательно, распространиться в воздухе. Перед нами — факт
Прим. перев.
местного движения. Следовательно, в данном случае мы имеем мгновенно·.'
68 В обычном, повседневном понимании aquilon (лат.) означает «север-
местное движение, которое, согласно Аристотелю, невозможно.
ный ветер». Ср. в мифологии Аквилон (другое имя — Борей) — бог северно-
45 «Отделенные размеры», т. е. размеры некоего ничто, размеры, лишен-
го ветра. — Прим. перев.
ные своего «носителя» — тела, являются эквивалентом чистого пространства;
69 Нам мало что известно о Ричарде из Миддлтауна (латинизированный
«материальные размеры», наоборот, являются размерами некоторого кон-
вариант — Медиавилла). Согласно преданию, он англичанин, воспитанник
кретного материального объекта.
Оксфорда. Во всяком случае, достоверно известно, что он был францискан-
46 Когда ничто не разделяет тела, они не разделены ничем. Следова-
цем и преподавал в Париже после 1277 г. См. о нем: H o c é d e z Б. Richard
тельно, они соприкасаются, они есть «целое». Значит, пустота невозможна:
de Middleton. Louvain, 1925; S h a r p D. E. Franciscan philosophy in Oxford in
она была бы существующим и функционирующим ничто.
the XIIIth century. Oxford, 1930; G i l s o n E. Op. cit., p. 458 ff.
47 Материя, «оголенная» от всех своих определений и квалификаций,
70 П. Дюгем (Études sur Léonard de Vinci, vol. II. p. 565) приписывает
чистая, лишенная формы материя, — это то, что пребывает в пустоте, если
Ричарду Миддлтаунскому, введение в анализ падения тел идеи об учете рас-
последнюю не хотят отождествить с небытием. Согласно учению Аристо-
стояния от точки падения (идеи, которая, однако, встречается уже у Гип-
теля, существование такой чистой и оголенной материи невозможно.
парха и Иоанна Филона), а также утверждение, что тело, брошенное в воз-
48 «Antiqua vohmtas». Любопытно отметить, что в перечне ошибок,
дух вертикально вверх, остановится, прежде чем начать падать обратно (что
осужденных Этьеном Тампье, мы обнаруживаем следующую: «Поэтому из
также является теоретическим положением гораздо более раннего происхож-
прежней воли
вол нельз
и
я
нельз птшзвест
я
и
прозвест ттптг
и новут бо
ю
я
бе ттоттпто/--™-^™™™«
з предшествующи · т
х ~«~ ---
трансмутаций»
дения. Любопытно, что лишь в XVII в. от этого положения окончательно
"(~ '
D e
~
n i f l e- '
C
h a
" i n
t e l a i . Cliartularium Universitatis Parisiensis, t. I, p. 545,
отказались, причем не обошлось без борьбы и трудностей). Е. Хоседес я
№39).
другие повторяют и умозаключения, и ошибки Дюгема, принимая их на ве-
49 «Per se existens» я перевожу «в себе», так как в современном языке
ру. См., например, H o c é d e z E. Op. cit., p. 167: «Ричард Миддлтаунский
буквальный перевод «сама по себе» имеет намного более сильное значение,
ввел в теорию Гиппарха несколько новых идей. Во-первых, он рассмотрел
чем во времена Генриха Гентского.
период покоя, разделяющий насильственное движение подъема и естествен-
50 В «Quodlibeta XIII, qu. 3», который я цитирую ниже, с. 85.
ное движение падения. Эта теория «промежуточного покоя» приобрела чрез-
51 Пустота может существовать лишь между вещами. Следовательно,
вычайную известность и через посредство созданной Леонардо да Винчи
дустота в современной терминологии — это отношение, предполагающее
теории «импетуса» подготовила данное в один прекрасный день Галилеем
существование соотносящихся (relata).
объяснение брошенных с силой тел. На самом же деле Ричард Миддлтаун-
52 G an d H de. Op. cit., XIII, qu. 3. fol. CCCCCXXIV v=.
ский говорит о теории «промежуточного покоя» не как о своем собственном
53 Расстояние между двумя телами образовано другими расположен-
изобретении, а как о достаточно хорошо известном положении; больше то-
ными между ними телами либо средой, в которой они плавают.
го — ив этом, возможно, состоит его наибольшая заслуга, — он категориче-
64 Небытпе не следует понимать как материю, из которой сотворены
ски отвергает это положение. В противовес тем, кто во избежание одновре-
вещи.
менного осуществления двух противоположных состояний (подъема и спус-
55 Абстрактное пространство и пустота всякого тела.
ка) придерживался теории «промежуточного покоя», а также тем, кто
66 Ничто не является неким телом, которое сз'ществовало бы в прост-
отбрасывал этот «промежуточный покой», признавая возможность со-
ранстве и было бы способным «обрести» измерения, т. е. занять простран-
существования этих противоположных состояний, Ричард Миддлтаунский
ство,
развивает мысль, что ломаная траектория не в меньшей степени являет-
57 «Appendit terrain super nihilum» . В последнем русскоязычном издашш
ся траекторией, чем траектории прямолинейная или криволинейная, и
Библии (М., 1976) читаем «Он... повесил землю ни на чем», однако в соот-
что тело, возвращающееся обратно после толчка (кроме того, Ричард
ветствии с постоянно акцентируемой Генрихом Гептскгш точкой зрения, а
Миддлтаунский отмечает, что путь возвратного движения тела не тожде-
также с неустанно подчеркиваемой Койре идеей абсолютно апофатпческоп
ствен пути его поступательного движения, что верно в случае горизонталь-
определенности ничто (небытия) мы в тексте сохраняем эквивалент автор-
ного броска), в точке исходного толчка будет вести себя так же, как и в
ской формулировки этого библейского текста. — Прим. перев.
остальных точках траектории, т. е. не будет пребывать в состоянии по-
~3 «Necque plenum est vacuum»: возможно, здесь опечатка, так что
коя...»
следует читать: «ни пустоты пи полного» («пес plenum, пес vacuum»),
71 В самом деле, Дюгем пишет (Études sur Léonard de Vinci, vol, П,
59 G a n d H. de. Op. cit., XIII, qu. 3. fol . CCCCCXXY r°.
P. 368), a E. Хоседес просто-напросто повторяет, что: «Западная христиан-
00 То есть они разделены некоторой телесной протяженностью, наделен-
ская философия с самого начала допускала бесконечность уменьшения, на
ной реальными измерениями·.
ей понадобились длительные усилия, чтобы избавиться от оков перипате-
тизма, запрещавшего ей рассматривать бесконечность увеличения. Можно
61 «Акцпденциальное» расстояние есть чистое отношение, бытие кото-
рого зависит от бытия соотносящихся.
точно указать момент, когда католическая мысль преодолела этот выдвину-
102
103
тый Аристотелем барьер: учение Генриха Гептского непосредственно пред-
шествует этому моменту, а учение Ричарда Миддлтаунского сразу же сле-
81 Перешедшее в средневековье из античности название самой «высо-
дует за ним». В действительности же Ричард Миддлтаунсквй еще в большей
кой» части неба. — Прим. перев.
мере, чем Генрих Гептский, отринал актуальную бесконечность.
82 Классический аргумент, встречающийся уже у Лукреция.
72 Clarissimi Theologi Riccardi de Mediavilla. Super quattuor libros sen-
83 Ричард Миддлтаунский явно имеет в виду диаметрально противопо-
tentiarum quaestiones subtilissimae. Brixiae. MDXCI, livre I, d. XLIII, art. 1,
ложную часть.
qu. 0, p. 386. При рассмотрении «предыдущего вопроса» Ричард Миддлтаун-
s" Ibid.
ский выдвигает классический аргумент против возможности актуальной бес-
85 В противовес Генриху Гентскому Ричард Миддлтаунский считает,
конечности.
следовательно, что расстояние образуется промежуточными телами: там, где
нет тела, нет расстояния; но, более того, в данном случае там нет и сопри-
73 «Некоторые люди, не делая чести своему собственному уму, пытаются
преуменьшить всемогущество бога и предписать ему меру. В самом деле,
косновения.
когда они говорят, что возможность бога что-либо сотворить простирается
86 Совершенно очевидный намек на Этьена Тампье.
от сих и до сих, не замыкают ли они в определенные границы всемогущест-
87 M e d i a v i l l a R. de. Super quattuor «libros..., I.I, d. XLIII, art. I,
во божье, которое является бесконечным, π не ограничивают ли они его оп-
qu. 4, p. 392b.
ределенной мерой?» (пит. по: D u h e m P. Op. cit., p. 269; L o m b a r d u s P.
88 Миры Ричарда Миддлтаунского не могут быть вложены друг в друга.
Quattuor libri sententiarum, livre I, d. XLIÎI).
89 Ibid.
74 M e d i a v i l l a R. de. Super Quattuor libros sententiarum quaestiones
90 Одно из доказательств невозможности сотворения второй Вселенной
subtillissimae, livre I, d. XLIII, art. 1, qu. 5; p. 384. Немного ниже он продол-
состоит в том, чтобы показать, что понятие естественного движения теряет
жает: «Считаю верным утверждение, что любой континуум делим до беско-
всякий смысл: тела не знают, куда им двигаться. Больше того, сама Земля
нечности, понимая это в том смысле, что деление можно продолжать сколь-
будет разрываться между двумя противоположными стремлениями: оста-
ко угодно, но таким образом, чтобы всегда каждый результат деления был ко-
ваться в покое в центре мира А или двигаться к центру мира В.
нечным. В таком понимании оно представляется возможным, но отсюда сле-
91 См.выше, прим. 27.
дует, что бесконечность существует только как становящееся, а не как на-
92 Об Уолтере Берлее см.: U e b e r w e g-G e у e r Grungriss der Geschichte
личное бытие» (ibid., qu. 6; p. 386). Приведя эти высказывания, которые
der Philosophie der patristischen und scholastischen Zeit. 11-e éd. Berlin, 1928,
накладывают на всемогущество бога непреодолимую преграду конечности,
vol. II, p. 619 ff.; M i c h a l s k y K. La phisique nouvelle et les courants philo-
Хоседес сопровождает их поистине курьезным комментарием (op. cit., p. 16 Î,
sophiques au XIV-e siècle. — In: Bulletin de l'Académie Polonaise, 1927, p. 95—
162) : «Для того чтобы спасти положение о всемогуществе бога, Ричард сфор-
102 ff Cracovie, 1927; R a s h d a 11 H. The Universities of Europe in the Middle
мулировал свой тезис о бесконечности. Разумеется, бог не может реализо-
Age. Oxford, 1936, vol, III, p. 249 ff., 267; В au d r y L. Les rapports de Guillau-
вать бесконечность таким образом, чтобы она была таковой во всех отноше-
me d'Occam et de Walter Burleigh. — In: Archives d'Histoire doctrinale et lit-
ниях (In Sent., I, d. XLIII, art. 1, qu. 4; p. 383). Вместе со св. Фомой и св. Бо-
téraire du moyen âge, vol. IX. Paris, 1934.
навентурой он показывает невозможность актуальной и единовременной бес-
93 Его книга «О жизни и смерти философов» — первый учебник по исто-
конечности как для величины (ibid., p. 384). так и для множества (ibid.,
рии философии, написанный в средние века, — пользовалась огромной по-
р. 386). Но бог может произвести величину или измерение, которые возра-
пулярностью и очень часто переиздавалась вплоть до конца XVI в.
стали бы без конца при условии, что для каждого мгновения уже актуально
94 См.: B u r l a e i W. Philosophie omnium prestantissimi super Aristote-
реализованная в это данное мгновение величина будет конечной, точно так
lis libros de physica auscultatione lucidissima commentaria... Venetiis, MDCIX,
же как бог может безгранично делить некоторую емкость на части, величина
col. 274—349.
которых становится меньше любой определенной величины, но при этом
95 Op. cit., col. 346 ff.
должно выполняться условие, что никогда не существует актуально беско-
96 Op. cit., col. 438 ff.
нечного числа реально разделенных частей». Невольно задаешься вопросом:
97 Часть этого текста — с купюрами, в результате которых опущено са-
какие же ограничения Ричард Миддлтаунский должен был наложить на все-
мое существенное, а именно ссылка на Аверроэса, — была приведена Дюге-
могущество бога, если бы он не хотел это всемогущество оградить?! Именно
мом (Études sur Leonard de Vinci, vol. II, p. 413) в весьма свободном перево-
на Ричарда Миддлтаунского ссылается Уолтер Берлей в своем доказательстве
де. Мне показалось необходимым привести этот текст полностью.
невозможности для бога путем бесконечного удвоения размеров нашего неба
98 Речь идет о существовании места в себе как целостности, обладающей
воздать новое, актуально бесконечное небо (Gualtherei Burlaei..., super Ari-
собственной реальностью. Такое существование предполагает существова-
stotelis libros de Physica auscultatione lucidissima commentaria. Venetiis,
ние пустоты и отождествление ее с местом.
MDCIX. col. 343b.c).
99 Т. е. Аверроэсу, автору «Комментария» к «Физике» Аристотеля. —
Прим. перев.
75 M i d d l e t o n R. de. Op. cit.. p. 186a.
76 Ср. приведенный выше (с. 82 и ел.) текст Генриха Гентского. Соглас-
100 В u r l a e i W. Commentaria..., col. 358a.
но учению Аристотеля, расстояние образуется вещами, находящимися «меж-
101 Op. cit., col. 358Ь. В двух доказательствах, о которых упоминает Бер-
ду» удаленными предметами. Там же, где нет расположенных между послед-
лей, утверждается, что место существует, но при этом последнему не припи-
ними вещей, нет и расстояния.
сывается независимая реальность и пустота не отождествляется с местом;
ср.: col. 352, 354.
77 Следовательно, там образуется пустота пли, согласно формулировке
Этьена Тампье, «остается пустота».
102u Op. cit., col. 358Ь'С. Текст Аверроэса, о котором упоминает Уолтер
Берлей, — это, несомненно, Subtilissimus Liber Averrois, qui dicitur destructio
78 M i d d l e t o n R. de. Op. cit., p. 186a.
destructionum Philosophiae Algazelis... Venetiis, MDXXVII, fol. 14v°—15r°.
79 Воображаемое Ричардом Миддлтаунским движение, при котором не-
бесная сфера претерпевает прямолинейное перемещение, в то время как
103 Сказать «мир порожден (или произведен) заново» — это все равно
Земля остается неподвижной, с точки зрения аристотелизма является, еслп
что сказать «мир был сотворен, и сотворен во времени». «Новизна» вклю-
можно так выразиться, еще более недопустимым, чем перемещение всего
чает начало и тем самым противостоит концепции, согласно которой мир су-
мира в целом.
ществовал вечно. Эта терминология является калькой с терминологии араб-
ских мутакаллимов. Заметим, что в списке ошибок, осужденных Этьеном
80 Ibid., р. 186а'ь.
1ампье (ошибка № 201), упомянуто и такое мнение: «Ибо кто порождает
104
105
мир как целое, полагает пустоту, потону что место необходимо предшеству-
118 Брадвардин сообщает нам (op. cit., 1. I ch. I, cor. 17), что в молодо-
ет тому, что в нем порождается; следовательно, до порождения мира суще-
сти он, как и все люди из его окружения, был последователем Пелагия.
ствовало место без чего-то занимающего его, каковое место и есть пустота».
119 Пелагиева теология является «каиновой», потому что она внушает
104 Термин loquentes («говорящие») является переводом арабского тер-
человеку, осознающему свою греховность и свое бессилие, что он окончатель-
мина motekallemîn, означающего спекулятивных теологов, теологов-филосо-
но и бесповоротно осужден (см. op. cit., cor. 18).
фов, использующих «каллам», т. е. «слово» («логос»), для доказательства ре-
120 Первостепенными авторитетами для Брадвардина являются св. Авгу-
лигиозной истины. См.: M un k S. Mélanges de philosophie juive et de philo-
стин и св. Ансельм; затем следуют (на втором плане) Роберт Гроссетет ~ж
sophie arabe, 2-е éd. Paris, 1927.
Джон Пекэм, а из числа современников — Дуне Скот.
1 0 3 Заново породить мир=сказать, что мир имеет начало. Мутакаллимы
121 «О деле божьем» начинается двумя постулатами, или аксиомами,
доказывали существование бога, исходя из «новизны» мира.
сформулированными в первой главе труда: «В главе I выдвигаются два пред-
-06 Если бог не создал ничего, кроме мира, он не создал и место этого
положения: во-первых, бог есть вершина совершенства и вершина доброде-
мира; следовательно, место предшествовало творению. Но место, ничем не
тели, так что ничего более совершенного н лучшего быть не может; во-вто-
заполненное, ·— это и есть пустота.
рых, ничто из сущего не длится бесконечно, но всегда существует нечто со-
'·"'· Забавно наблюдать, как Уолтер Верлей применяет по отношению к
творенное впервые...» За этими двумя «предположениями» следует состоящий
з;рис1панским теологам термин, первоначально примененный им по отно-
из 40 пунктов «Королларий».
шению к мутакаллимам.
122 «Воображаемое» пространство существует до сотворения мира.
:ÎS О дискуссиях, касающихся места, см.: D u h e m P. Études sur Leo-
123 В предшествующих главах доказывалось: гл. II — «Что бог есть
aard de Vinci, vol. II. Однако наилучшим образом вопрос изложен в: S u а-
необходимый хранитель всего остального», с королларием из трех пунктов;
ΐ θ ζ F. Disputationes Metaphysicae. Disp. LI; см.: D u h em P. Le Système du
гл. Ill — «Что бог есть необходимая производящая причина любой сотво-
Monde, vol. VII.
ренной вещи», также с королларием из трех пунктов; гл. IV — «Что всякое
·'-- B u r l a e i W. Commentaria..., col. 358e.
движущееся творение приводится в движение богом», с королларием ив
:;3 Место тела — это то, в чем оно находится, т. е. поверхность, обвола-
четырех пунктов; гл. V — «Что бог никоим образом не подвержен измене-
кивающая содержащее его тело, а это предполагает, что содержащее есть
нию».
печто другое, чем содержимое.
124 De causa Dei, p. 177 ff . Ch. V.
111 Местное движение предполагает перемещение по отношению к неко-
125 "Die ubi tune esset, cum practer eum nihil esset". — Прим. перев.
торому неподвижному пределу: оно является непрерывным движением из
126 Седьмой пункт короллария главы I направлен «против тех, кто от-
»дного места в другое.
рицает за богом способность быть всемогуще активным и нильпотентно на-
'••2 Позиционное (situalis) движение — это движение без перемещения,
ивным: никто другой таким быть не может».
во время которого, однако, позиция тела по отношению к другому телу ме-
127 Мир не содержит пустоты. Он полон, и поэтому в каждом месте мира
няе!ся; это также движение на месте однородного сферического тела, кото-
есть и всегда была (всегда — значит с тех пор, как мир существует) какая-
рое вращается вокруг своей оси. См.: B u r l a e i W. Op. cit., col. 78e; D u-
либо вещь = нечто сотворенное.
ti e m * P. Le mouvement absolu et le mouvement relatif, p. 127, 141, 158.
158 Бог присутствует в любом бытии, в любом творении, которое не мо-
U3 Op. cit., col. 359a.
жет существовать без этого присутствия.
114 Уже Михаил Скот и Гпйом Овернскпй пользовались этим аргументом
129 Будучи неподвижным, бог не может двигаться. Если бы он уже не
для доказательства невозможности второго мира, существование которого
присутствовал в некотором месте, он не смог бы там оказаться, что противо-
предполагало бы существование пустоты. См.: D u h e m P. Études sur Leo-
речит его всемогуществу.
laid de Vinci, vol. II. p. 408 f f .
130 Воображаемое местоположение в реальном мире! Ясно, что для гео-
:·5 Такова, как представляется, концепция Каббалы, согласно которой
метра Брадвардина «воображаемое» пространство является совершенно ре-
бог, прежде чем сотворить мир, должен был «создать пустоту» для того, что-
альным.
бы в ней поместить мир. О концепции пространства Каббалы и деятельно-
131 Брадвардин здесь не совсем точен в выражениях: позиционное движе-
сти бога в первый период творения («цимцум») см.: J a m m e r M. Concepts
ние — это такое движение, при котором тело меняет свое положение по от-
of space. Cambridge (Mass.), 1954; F i e r z M. Ueber den Ursprung und Bedeu-
ношению к другому телу, не меняя при этом своего места; таково движение
tung von Newtons Lehre vom absoluten Raum. — In: Gesnerus, vol. XI, 1954. —-
вращения. Тем самым оно противостоит местному движению или перемеще-
Лри.ч. А. Каире.
нию из одного места в "другое (см. выше, прим. 112). Что касается
Согласно Каббале, история цивилизации в своем развитии проходит трп
души, то она может претерпевать лишь акцпденциальное, или сопричастное,
ликла: 1. Цимцум («тезис») —по времени охватывает период с XX по I в.
движение, при котором движется не она сама по себе, а тело, с которым
до н. э.; 2. Швират ха-келим («разбивание сосудов») — I—XX вв. н. э.;
она связана, и по мере движения тела дупга обнаруживает себя в различных
3. Тиккун («восстановление») — XXI—XL вв. — Прим. перев.
местах мира.
116 Основной работой Брадвардина, очень популярной в XVII в., является:
132 De causa Dei, ibid., p. 178.
B r a d w a r d i n i i Th. Archiespiscopi Olim Cantuarensis, De Causa Dei contra
las 3ΤΟ> очевидно, внемировое ничто ( = небытие), β котором бог создал
Pelagium et de Virtute causarum ad suos Mertonenses Libri très. Londini,
Вселенную так, как нам это разъяснил Генрих Гентский, у Врадвардина ста-
MDCXVIII infol О нем самом см.: W e r n e r K. Die Scholastik des späteren
новится пространством, в котором, до момента творения, имеются различ-
Mittelalters, vol. III, Wien, 1883; H a h n S. Thomas Bradwardinus und seine
ные места или местоположения.
Lehre von der menschlichen Freiheit... Münster, 1905; C a n t o r M. Vorlesun-
134 Ответ аристотеликов, гласящий, что движение мира есть нечто не-
gen über die Geschichte der Mathematik, vol. II. 2-е éd., Leipzig, 1900; D n-
возможное.
h e m P. Études sur Léonard de Vinci, vol. III, Paris, 1913; C l a g e t t M. Gio-
135 Брадвардин ошибается: последователи Аристотеля утверждали, что
vanni Marliani and late medieval physics. New York, 1941, etc.
до сотворения мира не было никакого места. Но Брадвардин старается, на-
!17 Из трех книг, составляющих основной труд Брадвардина, первая по-
сколько это возможно, как можно меньше быть аристотелпком — меньше
евящена богу, вторая — человеку, третья — проблеме согласования челове-
ЧтМ арабские теологи, о которых нам поведал Аверроэс.
ческой свободы с божественным всемогуществом.
Перед нами гипотеза Ричарда Мпддлтаунского.
106
107
137 См.: D e n i f l e-Ch a t е la i n. Chartularium Universitatis Parisiensis
p. 549, erreur № 17.
138 См. выше, прим. 99, где Уолтер Берлей намекает на Аверроэса .
Различия между теорией Уолтера Берлея и своей собственной Брадвардин
видит в утверждении о присутствии бога в «пустоте» и в инфинитизации
атой «воображаемой пустоты».
139 Теорию, согласно которой пустота, т. е. воображаемое пространство,
существует вне мира.
140 Аристотелевский текст был разбит на параграфы Аверроэсом, и в
печение всего средневековья это разбиение свято соблюдалось.
141 Дословно: «врожден миру» (infusus Mundo).
'*'-- Как литейщик, вливающий материал в уже существующую форму-
ОТ МИРА «ПРИБЛИЗИТЕЛЬНОСТИ»
вместилище, которая его принимает. Бог не помещает извне мир в неко-
торое место, которое этот мир воспримет.
К УНИВЕРСУМУ ПРЕЦИЗИОННОСТИ1
"3 Словом de novo, или noviter, обозначается то, что имеет начало. Го-
воря, что мир существует заново, имеют в виду, что мир имеет начало, и
тем самым выступают против тезиса о безначальности, вечности мира. Брад-
В ранее опубликованной статье я утверждал, что проблема
вардин хочет сказать, что присутствие бога в мире или, точнее, в месте ми-
основ машинизма, рассматриваемая в двойном аспекте: а) почему
ра не началось вместе с сотворением последнего, а с необходимостью пред-
шествовало ему.
машинизм родился в XVII веке? и б) почему он не родился двад-
цатью веками раньше, а именно в Древней Греции? — не обла-
;ί4 Имеется в виду, что место (здесь или там), по природе, воспоследует
бытию сотворенного, как последнее в свою очередь следует за актом творе-
дает удовлетворительным решением, я хочу сказать, решением,
ния. Откуда следовало бы, что нельзя говорить о том, что присутствие бога
которое в итоге не сводит все просто к констатации некоторого
предшествует творению: до творения богу негде было находиться.
факта (впрочем, я сомневаюсь в том, что из истории вообще воз-
145 Ни бог, ни любое другое активное начало не могут действовать там.
где их нет. Более того, действие, следуя за бытием, не может изменить нн
можно извлечь какие-либо факты). Но зато, как представ-
его природы, ни структуры: если бы бога не было до творения, он не смог
ляется, можно было бы обрисовать некоторое приемлемое ре-
бы где-либо создать какую-либо вещь, а если бы даже и смог, это творение
шение, которое позволило бы нам увидеть или понять, что грече-
внесло бы в самого творца некоторое изменение, некоторое «движение», что
невозможно.
ская наука не могла породить некоторую истинную технологию,
145 Где содержится доказательство божественной неизменности.
ибо в условиях отсутствия физической науки2 такая технология
147 См. выше, прим. 121.
категорически невозможна. Но греческая наука не создала физи-
148 См. выше, прим. 122.
ки и не могла этого сделать, так как в структуре последней стати-
!49 Итак, бог является бесконечно большим также и в смысле протя-
женности — концепция, которая характерна для мышления математика и
ка должна предшествовать динамике: Галилей невозможен без
которую мы вновь обнаружим, с соответствующими изменениями, у Маль-
Архимеда.
бранша и Ньютона.
Можно, конечно, задаться вопросом: почему античность не
150 De causa Dei, ibid., p. 180. Говоря о Сексте Пифагорейце, Брадвардин
дошла до Галилея?.. Но это в конечном счете значило бы задаться
ссылается на «Книгу двадцати четырех философов». В этой книге формули-
ровка, используемая Брадвардином, составляет «Предложение II». Подроб-
вопросом: почему столь внезапно прервался величественный
нее об этом см.: M a h n k е D. Unendliche Sphaere und Allmittelpunkt. Halle,
подъем греческой науки? Почему ее развитие прекратилось? По
1937.
причине распада полиса? Римского вторжения? Влияния христи-
анства? Возможно. Однако в этот период Евклид и Птолемей са-
мым прекрасным образом жили и творили в Египте. Так что в
этом плане ничто не мешало тому, чтобы Коперник и Галилей
стали их прямыми преемниками.
Но вернемся к нашей проблеме. Греческая наука, как я ска-
зал, не создала истинной технологии3, так как не создала физики.
Но почему, спросим себя еще раз, она этого не сделала? По всей
видимости, потому, что к этому не стремилась. А не стремилась
в свою очередь потому, что была уверена в невозможности до-
биться успеха на этом пути.
Действительно, создать физику в нашем смысле слова, а не в
том, как ее понимал Аристотель, означает применить к действи-
тельности строгие, однозначные, точные математические, и прежде
всего геометрические, понятия. Предприятие, прямо скажем, пара-
109
доксальное. так как повседневная действительность, в которой мы
родил — или определил — строго равные подразделения времени,
живем π действуем, не является нн математической, ни математи-
если поэтому звездные сутки обладают абсолютно постоянной
зируемой. Это область подвижного, неточного, где царят «более
продолжительностью, то все это никоим образом не распростра-
или менее», «почти», «около того» и «приблизительно». Так что
няется на земное время, — время, существующее для пас самих.
для этой повседневной практики в равной степени мало что дяет
Для нас солнечные сутки составлены из дня и ночи, продолжи-
знание того, обладают ли геометрические объекты — согласно Пла-
тельность которых весьма существенно изменяется, так что если
тону, для которого математика является «наукой по преимущест-
день и ночь подразделены па равное число часов, то продолжи-
ву». — более высокой реальностью, нежели объекты чувственного
тельность каждого из этих часов будет точно так Hie изменяться
мира, либо — как учит Аристотель, для которого математика яв-
в большую или меньшую сторону в зависимости от времени года.
ляется всего лишь второстепенной и «абстрактной» наукой, — онц·
Эта концепция столь глубоко укоренилась в сознании и жизни
наделены только «абстрактным» бытием мыслимых объектов: ь
греков, что привела к парадоксальной ситуация, когда первона-
обоих случаях математику и физическую реальность разделяет
чальное предназначение солнечных часов как инструмента для
пропасть. Отсюда следует, что желание применить математику к
передачи на Землю послания кругообращающихся небесных сфер,
изучению природы является ошибочным и противоречит здравому
было заменено на измерение большей или меньшей продолжитель-
смыслу. В природе нет кругов, эллипсов или прямых линий. Само
ности в мире «приблизительности».
по себе желание точно определить размеры какого-нибудь природ-
Итак, если считается, что понятие движения неразрывно свя-
ного существа смешно: лошадь, несомненно, больше собаки π
зано с понятием времени, что в новом — и посредством нового —
меньше слона, но ни собака, ни лошадь, ни слон не наделены
понимании движения реализовалась интеллектуальная революция,
строго и точно определенными размерами — всегда налицо неко-
давшая рождение науке Нового времени, и что благодаря этому
торая доля неточности, «игры», «более или менее», «почти»4.
новому пониманию движения прецизионность спустилась с небес
Таковы идеи (или установки), которым греческая мысль оста-
на землю, то отсюда с неизбежностью следует, что греческая нау-
валась неизменно верна, какие бы философские системы из них
ка, так же как наука Архимеда, не могла стать основоположницей
ни выводились; она не допускала возможности, чтобы в этом мире
динамики, а техника древних греков не могла превзойти уровня
существовала точность и чтобы материя этого нашего подлунного
τέχνη.
мира могла представить во плоти математические существа (без
История средневековья предоставляет нам множество блестя-
того, чтобы ее к этому принудило искусство) 5. Зато она допуска-
щих доказательств того, что техническая мысль на уровне здра-
ла, что совсем иначе все происходит на небесах, где совершенные
вого смысла не зависит от научной мысли, из которой она может,
и абсолютно упорядоченные движения сфер и звезд происходят
однако, вбирать в себя отдельные элементы, внедряя их в здра-
в соответствии с самыми строгими и незыблемыми законами гео-
вый смысл7; что эта мысль может развиваться, изобретать, при-
метрии. Но верное на небесах неверно на земле. И поэтому мате-
спосабливать к новым потребностям старые открытия, а также
матическая астрономия возможна, а математическая физика —
совершать новые; что, направляемая и стимулируемая опытом и
нет. Таким образом, греческая наука не только создала небесную
деятельностью, успехами и неудачами, она может преобразовы-
кинематику, но с удивительным терпением и точностью наблюда-
вать правила τέχνη; что она может также создавать и развивать
ла и измеряла небо, пользуясь измерениями и измерительными
орудия труда и машины; что с помощью средств, иногда самых
инструментами, которые она либо заимствовала, либо изобрела
примитивных, она может, правоверно служа их обладателям,
сама. Вместе с тем она никогда не пыталась математизировать
создавать творения, которые по своему совершенству (не говоря
земное движение и — за одним-единственным исключениемб —
уже о красоте) намного превосходят произведения техники эпохи
применить на земле измерительный инструмент и даже измерить
развитой науки (особенно на ее начальных этапах). Действитель-
точно что-либо, кроме расстояний. Но именно благодаря измери-
но, как отмечает Люсьен Февр в работе8, которая, как представ-
тельному инструменту миром овладевает идея точности и на смену
ляется, имеет капитальное значение для истории науки и техники
миру «приблизительности» приходит мир прецизионности.
(хотя автор и говорит об этом мимоходом, но история техники
Как представляется, ничто не раскрывает более поразитель-
неотделима от истории мысли и непредставима без нее): «Мы не
ным образом изначально присущую греческой мысли оппозицию
говорим больше сегодня — да и в течение некоторого предшество-
мира небесного миру земному — мира точности миру «приблизи-
вавшего отрезка времени говорили все меньше и меньше — о тем-
тельности» — и неспособность преодолеть этот радикальный дуа-
ной ночи средневековья. Мы не говорим больше о Ренессансе
лизм, чем невозможность для нее постичь единицу измерения вре-
как о некоем победоносном рыцаре, навсегда развеявшем предше-
мени. Ибо если небесные «орудия времени» (όργανα χρόνου), если
ствовавший ему мрак, потому что здравый смысл вступил наконец
небесный свод своими вечными равномерными обращениями по-
Ε свои права и мы не можем верить больше в правдоподобность
110
111
тех тотальных отсутствий, о которых нам некогда твердили, —
водит к пониманию ее действия, точно так же как структура и
в отсутствие человеческой любознательности, отсутствие духа на-
функционирование множества ее составных частей являются точ-
блюдательности и, если угодно, изобретательности. Потому что мы
ным аналогом той процедуры, посредством которой, разлагая неко-
в конце концов сказали себе, что смешно отрицать наличие на-
торое уравнение на его факторы, разум приходит к пониманию
блюдательности и духа обновления в целом в эпоху, которая поро-
структуры и композиции этого уравнения. Итак, источник про-
дила архитекторов широкого полета мысли, задумавших и воз-
гресса, в результате которого люди станут «господами и хозяева-
двигших величественные романские базилики — Клюни, Везлен;
ми природы», Декарт видел именно в обращении теории к дейст-
Сен-Сернэн и т. д., грандиозные готические кафедральные соборы
вительности, а не в спонтанном развитии промышленных ремесел
в Париже, Шартре, Амьене, Реймсе, Бурже, мощные крепости
самими ремесленниками.
владетельных сеньоров — Куси, Пьерфон, Шато-Гайар, — со всеми
Со своей стороны я считаю, что история или, вернее, предысто-
сопутствующими подобным стройкам геометрическими и механи-
рия технической революции XVII—XVIII вв. подтверждает кар-
ческими проблемами, вопросами транспорта, подъемных средств,
тезианскую концепцию: именно в результате обращения επιστήμη
управления, со всем богатством удавшихся опытов и отмеченных
на τέχνη машина «эотехническая» 10 превратилась в современную
неудач, являющихся одновременно и условием, и продуктом та-
«палеотехническую» машину, потому что как раз это обращение,
кой деятельности. При более близком рассмотрении люди, которые
другими словами, именно эта рождающаяся технология наделила
впервые изобрели, или вновь открыли, или переняли и внедрили
последнюю тем, что образует ее собственную характерную особен-
в западную цивилизацию конскую нагрудную упряжь, подковы,
ность и радикальным образом отличает ее от первой, а именно
стремя, цапфу, ветряную и водяную мельницы, рубанок, прялку,.
точностью.
порох, бумагу, книгопечатание и т. д., — эти люди вполне заслу-
Действительно, когда штудируешь книги, посвященные маши-
женно могут быть признаны обладателями духа изобретательства
нам XVI и XVII вв.11, когда анализируешь реальные машины
и гуманности».
или их проекты, описания и рисунки которых содержатся в этих
Так что люди XV и XVI вв., изобретшие шпиндельный спуск
книгах, поражаешься приблизительности, неточности строения,
и анкерное колесо, усовершенствовавшие огнедельные искусства л
функционирования и самого их замысла. Зачастую эти описания
огнестрельное оружие, добившиеся огромного и быстрого прогрес-
включают в себя их действительные, точно зафиксированные раз-
са в металлургии и судостроении, открывшие уголь и подчинив-
меры. Но ни разу эти машины не были точно «рассчитаны». По-
шие энергию воды нуждам индустрии, — люди эти не были, бес-
этому разница между машинами, оставшимися лишь в проекте,
спорно, ниже своих предшественников. Картина этого прогресса,,
и построенными машинами вовсе не сводится к тому, что первые
этого накопления изобретений, открытий (и, следовательно, опре-
были «плохо рассчитаны», а вторые— «хорошо», ибо ни в том ни
деленного знания) объясняет нам —и в какой-то степени оправ-
в другом случае никакого «расчета» не было. Все они были сде-
дывает — позицию Бэкона и его последователей, противопостав-
ланы «вприкидку», «на глазок», за исключением разве что подъ-
лявших плодотворность практического разума бесплодию теорети-
емных и некоторых других механизмов, например мельниц, кото-
ческих спекуляций. Именно этот прогресс, особенно в области
рые в качестве передаточного механизма применяли систему
машиностроения, насколько известно, послужил основанием тех-
зубчатых колес, необходимым образом предрасполагавшую к рас-
нологического оптимизма Декарта, больше того — послужил осно-
чету. В своей массе все эти машины принадлежали миру «прибли-
ванием его понимания мира, его системы универсального механи-
зительности». И поэтому все наиболее грубые операции в перера-
цизма.
батывающих отраслях, такие, как перекачка воды, помол зерна,
Но в то время как Бэкон делал отсюда вывод, что разум дол-
шерстобитные работы, приведение в движение кузнечных мехов,
жен ограничиться регистрацией, классификацией и упорядочени-
могли быть доверены машинам. Более тонкие операции выполня-
ем фактов, поставляемых здравым смыслом, и что наука (в кото-
лись руками человека с применением человека же в качестве дви-
рой Бэкон так ничего и не понял) 9 является или должна быть
жущей силы.
только некоторым итогом, обобщением или продолжением почерп-
Я только что сказал, что эотехыические машины не «рассчи-
нутого практикой знания, Декарт пришел к прямо противополож-
тывались». Но как это могло быть? Не забудем или, лучше ска-
ному выводу, а именно к выводу о возможности того, чтобы вся
зать, отдадим себе отчет в том, что человек эпохи Возрождения
деятельность была пронизана теорией, т. е. о возможности обра-
или средневековья (причислим сюда также и человека античной
щения (conversion), теоретического разума к действительности.
эпохи) просто-напросто не умел считать. Он не обладал для этого
об одновременной возможности технологии и физики, — возмож-
необходимыми средствами. Конечно, он умел — астрономы уме-
ности, обнаруживающей свое выражение и гарантию в том, чтс
ли — производить астрономические вычисления (античная наука
акт познания, разбирая и вновь собирая некоторую машину, при-
8 А. Койре
113
112
создала и развила для этого соответствующие методы), но он не
стоятельно решить уравнение или справиться с более или менее
умел12 производить численные расчеты13 (античную науку эта
сложной задачей, но который живет в обществе, в целом приучен-
сторона дела почти — или даже совсем — не заботила). Человек
ном к строгим способам математических умозаключений, к точным
этот, как отмечал Л. Февр, «совершенно не располагал ни алге-
методам вычисления, к элегантной справедливости способов дока-
браическим, ни мало-мальски удобным, подчиненным определен-
зательства...
ным правилам современным арифметическим языком. Использо-
«Вся наша современная жизнь как бы пропитана математикой.
вание цифр — именуемых нами арабскими, потому что они явля-
Ею отмечены и повседневные поступки людей, и их строения —
ются индийскими, — так вот, использование цифр «гобар», кото-
все, вплоть до нашего наслаждения искусством и нашей нравст-
рые «пришли» из Испании (или «от варваров») в Западную Евро-
венности, которые, однако, этому влиянию не подвержены» — под
пу, было далеко от широкого и повсеместного распространения,
этими словами Поля Монтеля не подписался бы ни один человек
хотя итальянские купцы прибегали к ним начиная с XIII—
XVI в.; нас же они абсолютно не удивляют. Ему бы они не вну-
XIV вв,14 Если применение этих цифр быстро распространилось
шили (и вполне резонно) никакого доверия».
в таких областях, как составление церковных календарей, а так-
Любопытно: две тысячи лет назад Пифагор объявил, что число
же медицинских и астрологических сборников, то в повседневной
является сутью вещей, а согласно Библии, бог основал мир на
жизни оно столкнулось с ожесточенным сопротивлением со сто-
«числе, весе, мере». Все это повторяли, но никто этому не верил.
роны слегка модифицированных римских цифр, в быту именовав-
По крайней мере до Галилея никто не воспринял этого всерьез.
шихся финансовыми цифрами. Они представлялись сгруппиро-
Никто никогда не попытался определить эти числа, веса и меры.
ванными по категориям, отделявшимся друг от друга точками:
Никто не догадался вычислить, взвесить и измерить. Точнее,
десятки или двадцатки из двух знаков X, сотни — из С, тысячи —
никто никогда не попытался пойти дальше неточного использова-
из М; и все — невероятно малопригодные для выполнения любой,
ния в практике повседневной жизни числа, веса и меры — сосчи-
самой элементарной арифметической операции» 15.
тать месяцы и пересчитать животных, измерить расстояния и
«Таково, — согласно Л. Февру, — начало письменного счета,
площади, взвесить золото и зерно, чтобы сделать все это элемен-
который кажется нам столь удобным и простым и который чело-
тами точного знания.
веку XVI в. представлялся чудовищно трудным и доступным
Полагаю также, что недостаточно вместе с Л. Февром сказать,
лишь математической элите. Прежде чем улыбнуться этому,
что для такого дела у человека эпохи средневековья π Ренессанса
вспомним Паскаля, который в 1645 г., ...посвящая свою вычисли-
отсутствовали необходимые материальные и интеллектуальные
тельную машину канцлеру Сегье, сетовал на чрезвычайную слож-
средства. Конечно, абсолютно верны и имеют фундаментальное
пость письменных вычислений. Они не только заставляют нас все
значение соображения, согласно которым «используемые сегодня
время «держать в уме пли занимать необходимые суммы», что
наиболее употребительные, привычные для всех и, кроме того, са-
порождает многочисленные ошибки... но, сверх того, требуют от
мые простые инструменты им были неизвестны. Для наблюдения
несчастных вычислителей «глубокого внимания и очень быстро
служила пара собственных глаз; сверх того, в случае крайней не-
утомляют ум». Действительно, во времена Рабле считали прежде
обходимости — лишь самые несовершенные подзорные трубы, так
всего и почти исключительно с помощью шахматных досок, оста-
как ни состояние оптики, ни состояние стекольного производства
вивших свое название министрам финансов за Ламаншем 1б, и же-
не обеспечивали изготовления (будь то из стекла, будь то методом
тонов, которыми старый режим пользовался более или менее
нарезания из хрусталя) линз, способных увеличивать очень уда-
искусно вплоть до своего упадка».
ленные предметы вроде звезд или очень маленькие вроде насеко-
Конечно, вычисления были делом нелегким. Поэтому никто их
мых или микробов». Верно также, что отсутствовали не только
не выполнял, а уж если выполняли, то старались, насколько это
инструменты для измерения, но и язык, которым можно было бы
возможно, свести к минимуму. Чаще всего вычисления были оши-
выражать его результаты: «Не существовало никакого ясного и
бочными π производились очень медленно. Немного больше, не-
четко определенного перечня, никакого эталона гарантированной
много меньше... какое это могло иметь значение? Вообще говоря,
точности, которые отличались бы общепризнанным постоянством.
никакого, можно не сомневаться. Между складом ума средневеко-
Вместо этого — множество разнородных систем мер, меняющихся
вого человека (и, вообще говоря, человека времен «приблизитель-
от города к городу, от деревни к деревне, будь то меры дли-
ности») π нашим складом ума существует фундаментальное раз-
ны, веса или объема. Измерение температуры было невозмож-
личие. Процитируем еще раз Л. Февра: у занимающегося вычис-
ным: термометр еще не появился на свет и долго еще пе по-
лениями человека, который «живет в мире, где математика носит
явится».
еще элементарный характер, ум формируется не таким образом,
Можно, однако, спросить, а не объясняется ли такое двойное
как у человека, тоже невежественного, тоже неспособного само-
отсутствие характерным для той эпохи строем мышления, общей
114
«* 115
структурой мира «приблизительности»? Как представляется,
которого нужен лишь хорошо отполированный стеклянный шарик;
с этой точки зрения пример алхимии дает нам решающий ответ.
приготовить его мог бы любой стеклорез — изготовитель подзор-
Действительно, в ходе своего тысячелетнего существования, един-
ных труб. Так что, повторим, не технической невыполнимостью,
ственная из всех наук о земных вещах, она сумела выработать
а исключительно лишь отсутствием идеи можно объяснить этот
словарь своих понятий и систему обозначений, а также свой ин-
струментарий, унаследованный и освоенный современной химией.
факт 18.
Говоря об отсутствии идеи, мы отнюдь не имеем в виду науч-
Она накопила ценные наблюдения, проделала тысячи опытов,
ную несостоятельность. Несомненно, средневековая оптика (как
а также совершила ряд важных открытий. Ей никогда не удавал-
е оптика греков) — труды Аль-Газена π Витело внесли в нее
ся точный эксперимент, но это происходило потому, что она к
определенный вклад, — зная о факте преломления света, прене-
этому не стремилась. Описания алхимических операций не имеют
брегла его законами: истинное рождение физической оптики свя-
ничего общего с формулами наших лабораторий: своей неточ-
зано с именами Кеплера и Декарта. Но хотя, по правде говоря,
ностью, приблизительностью, качественным характером они срод-
Галилей знал здесь не больше, чем Витело, этого было доста-
ни поваренным рецептам. И дело тут отнюдь не в отсутствии
точно, чтобы он. осознав идею создания телескопа, оказался спо-
материальных возможностей для выполнения необходимых изме-
собным реализовать ее.
рений, ибо алхимик не пользовался ими даже тогда, когда они
Более того, нет ничего проще, чем телескоп или по крайней
были у него под руками. Не термометра ему недоставало, а идеи,
мере подзорная труба 19. Для их создания нет никакой необходи-
что теплота поддается точному измерению. И поэтому он доволь-
мости ни в науке, ни в специальных линзах, а следовательно, и в
ствовался словами обыденной речи: живой огонь, медленный
развитой технике: два стекла от очков, помещенные одно за дру-
огонь и т. д. — и не пользовался (или почти не пользовался) ве-
гим, — вот и вся подзорная труба. Как же получилось, что за
сами, притом что таковые существовали и, более того, были до-
четыре века никому в голову не пришла мысль вместо одной пары
статочно точными, например у торговцев драгоценностями и юве-
таких стекол использовать сразу две?
лиров. Но именно поэтому алхимик и не пользовался ими. В про-
Это произошло потому, что изготовитель подзорных труб был
тивном случае он был бы химиком. Кроме того, для того чтобы
не оптиком, a ремесленником. И изготовлял он не оптический
иметь идею использовать их именно таким, а не иным образом,
инструмент, а некоторый полезный предмет. Так он и изготовлял
он должен был по крайней мере однажды проделать это.
их в соответствии с жесткими правилами ремесла, а что сверх
По-моему, все это очень напоминает ситуацию с оптическими
того — то от лукавого. Есть некая очень глубокая истина в тра-
инструментами, впрочем, и с остальными тоже. Поэтому, будучи
диции — быть может, легендарной, — приписывающей изготовле-
полностью согласен с Л. Февром относительно значения их отсут-
ние первой подзорной трубы случаю, игре ребенка одного из гол-
ствия, я не вполне удовлетворен тем объяснением, которое он дает
этому факту.
ландских изготовителей подзорных труб.
Но и для человека — потребителя подзорных труб они тем бо-
Действительно, как отмечает сам Л. Февр, подзорные трубы
лее не были оптическим инструментом, а таким же полезным
находились в употреблении с XIII в. и даже, может быть, с конца
предметом, т. е. некоторой вещью, которая, как было ясно уже
XII в. Лупа, или увеличительное зеркало, была известна, без сом-
античным мыслителям, продолжает и усиливает действие наших
нения, еще в античности. Но тогда как же получилось, что в тече-
членов, наших органов чувств; некоторой вещью, принадлежащей
ние четырех столетий — телескоп появился в XVII в. — никому,
миру здравого смысла. И эта вещь никого и никогда не принудит
ни изготовителям линз, ни их потребителям, не пришло в голову
преступить через него. Зато собственно в функцию инструмента
попытаться нарезать самому или поручить нарезать линзу чуть-
не входит требование быть продолжением органов чувств, а в са-
чуть потолще, так, чтобы кривизна ее поверхностей была чуть-
мом полном и буквальном смысле слова быть воплощением разу-
чуть большей, и таким образом заполучить простейший телескоп,
ма, материализацией мысли.
который появился лишь в конце XVI— начале XVII в.? Ссылка
Ничто лучше не демонстрирует это фундаментальное различие,
на состояние стекольного производства представляется недоста-
чем история создания Галилеем телескопа. В то время как Ли-
точной, хотя, конечно, дело здесь обстояло далеко не блестящим
пертшеи и Янсены, открывшие по воле случая породившую под-
образом: в XIII—XIV вв. стекольных дел мастера были совершен-
зорную трубу комбинацию линз, ограничились внесением необхо-
но неспособны изготовить телескоп (хотя позже, в первой поло-
димых усовершенствований в эту комбинацию линз повышенной
вине XVI в., итальянские стеклоделы были единственными, кто
разрешающей способности (корпус трубы, подвижный окуляр),
умел нарезать астрономические линзы 17, и лишь во второй поло-
Галилей, как только до него дошло сообщение о голландском при-
вине века их догнали и даже превзошли в этом мастерстве гол-
способлении, приближающем образ отдаленных предметов, разра-
ландцы и немцы) ; но совсем иное дело — простой микроскоп, для
ботал его теорию. И, опираясь на эту теорию, разумеется далекую
116
117
от совершенства, но все-таки теорию, и все больше увеличивая
рое, будучи по своей сущности целиком существенно измеримым,
точность и разрешающую способность лпнз, он создает ряд «зри-
составляющим, быть может, самую суть измеримого и предстаю-
тельных труб», открывших перед взором наблюдателя безгранич-
щим перед нами лишь в качестве чего-то требующего измерения,
ность неба.
время, будучи в целом существенно неизмеримым, всегда пред-
Голландские изготовители подзорных труб ничего подобного
стает только как уже наделенное некоторой естественной мерой,
не сделали, так как у них в самом деле не было мысли об изготов-
предстает уже разделенным на периоды следующих друг за дру-
лении инструмента, — мысли, которая вдохновляла и вела за собой
гом времен года и дней, в движении — ив движениях — небесных
Галилея. Так что искомая — и достигнутая — цель ученого и цель
часов, которые предусмотрительная природа позаботилась предо-
мастеровых полностью отличались друг от друга. Голландская зри-
ставить в наше распоряжение. Не вызывая сомнения в факте свое-
тельная труба была прибором в практическом смысле: она позво-
го существования, периоды эти, правда, несколько сгущены, до-
ляла видеть на расстоянии, превосходящем возможность челове-
вольно скверно определены, неточны, различны по своей продол-
ческого зрения, то, что последнему доступно на более близком
жительности. Но какое значение это может иметь в рамках
расстоянии. В своей функции зрительного прибора этим она ц
первобытной жизни, жизни кочевой и даже земледельческой?
ограничивалась, и это не случайно: ни изготовители, ни потреби-
Жизнь протекает между восходом и заходом солнца, с полуднем
тели голландских подзорных труб не пользовались ими для на-
в качестве точки отсчета. Четвертью часа или даже целым часом
блюдения неба. В противовес этому Галилей сконструировал своп
больше или меньше — значения не имеет. И только развитая и
инструменты — телескоп, а затем и микроскоп — для чисто теоре-
сложная городская жизнь, исходя из чутких общественных и ре-
тических потребностей: добраться до того, что не подпадает под
лигиозных потребностей, стала ощущать необходимость в том,
наши чувства, увидеть то, что никто еще не видел. Практическое
чтобы знать время, измерять временные промежутки. Только по-
применение приборов, которыми восторгались буржуа и патриции
этому часы и возникли. Но даже и после этого повседневная жизнь
Венеции и Рима, было для него чем-то второстепенным. Но по-
Греции и Рима ухитрилась избежать размеренной по часам точ-
мимо воли ученого его исследования, преследовавшие чисто тео-
ности (к тому же весьма относительной). Повседневная жизнь
ретические цели, привели к результатам, значение которых для
текла в русле приблизительности переживаемого времени.
рождения современной — прецизионной — техники оказалось ре-
Так же обстояло дело в течение всего средневековья и даже
шающим, так как для производства оптических приборов необ-
позже. Разумеется, в этом плане преимущество средневековья
ходимо было не только улучшить качество применявшихся в них
перед античностью состоит в том, что оно отказалось от часа
линз и определить, т. е. сначала измерить, а затем вычислить,
переменной продолжительности и заменило его часом как посто-
углы преломления, но и улучшить способ нарезки этих линз, т. е.
янной временной единицей. Но «лишком большой потребности в
придать им точно определенную геометрическую форму. А для
знании этого строго отмеренного часа оно не испытывало. Оно
того чтобы это сделать, надо было строить все более и более точ-
сохраняло, как хорошо сказал Л. Февр, «все обычаи крестьянско-
ные машины, математически рассчитанные, которые в качестве
го общества, которому дела нет до знания точного времени, разве
математических инструментов предполагали замещение в уме их
что когда звонит церковный колокол (а вот здесь уж все упоря-
изобретателя мира «приблизительности» универсумом прецизион-
дочено от века), но которое зато хорошо ориентировалось во вре-
ности20. Так что совсем не случаен тот факт, что первый оптиче-
мени по планетам, животным, прилету и пению птиц: «примерно
ский инструмент был изобретен Галилеем, а первая машина Ново-
с восходом солнца» и «примерно с заходом солнца»».
го времени — для нарезки параболических линз — Декартом.
Повседневная жизнь подчинялась природным явлениям, восхо-
И если с изобретением и вследствие изобретения оптического
дам и заходам солнца — вставали рано и рано ложились22. День
инструмента была пробита брешь и установилось взаимодействие
был скорее подразделен, чем измерен, звоном колоколов, отбивав-
между двумя мирами — миром астральной прецизионности и низ-
ших «часы» — это скорее были часы-время распорядка церковных
лежащим миром «приблизительности» — и если по этому каналу
служб, чем время, показываемое часами.
произошло слияние небесной физики и физики земной, то был еще
Впрочем, историки — и далеко не последнего ранга — указы-
другой, окольный путь, которым понятие точности вошло в повсе-
вали на социальное значение этой упорядоченной последователь-·
дневную жизнь, внедрилось в социальные отношения и трансфор-
ности актов и обрядов религиозной жизни, которая, особенно в
мировало или по меньшей мере изменило структуру самого здра-
монастырях, подчиняла жизнь строгому распорядку католическо-
вого смысла: я имею в виду хронометр, или инструмент, измеряю-
го культа, ритму, предполагавшему и даже требовавшему подраз-
щий время.
деления времени на строго определенные интервалы и, следова-
Приборы для измерения времени появились в человеческой
тельно, предполагавшему его измерение. Именно в монастырях
истории сравнительно поздно21. В отличие от пространства, кото-
Для удовлетворения потребностей культа появились и затем рас-
118
119
пространились часы; и именно распорядок монастырской жизни,
яке портативных пружинных (настольных часов и часов карман-
суть которого состояла в почасовой регламентации всех ее отправ-
ных), изобретенных в начале XVI в. Петром Хенлейном из Нюрн-
лений, выходя за стены монастыря, постепенно изменял жизнь
берга. Они еще оставались предметами роскоши, очень большой
горожан, переводя ее из плоскости переживаемого времени в плос-
роскоши, a не повседневной практики; и это притом, что малень-
кость времени измеряемого.
кие часы, по свидетельству У. Милэма, обладали малой точ-
Если и не вся истина, то, во всяком случае, порядочная доля
ностью, еще меньшей, чем большие23. Зато они были очень кра-
ее заключена в только что приведенной концепции. В знамени-
сивыми, очень дорогими и очень редкими. «Сколько, в частности,
том, походя цитируемом Л. Февром высказывании аббата Телем-
ео времена Пантагрюэля было обладателей часов? — спрашивает
ского «часы созданы для человека, не человек для часов» мы яв-
Л. Февр. — Помимо королей и принцев, число их было ничтожно;
ственно чувствуем отголосок бунта естественного человека против
они были несказанно горды этим и относили себя к числу приви-
навязывания ему распорядка и рабства регламента. Остережемся,
легированных, если под маркой часов владели хотя бы одной из
однако, от поспешно принятого и ошибочного вывода, ибо порядок
тех клепсидр (чаще водяной, чем песочной), которой Иосиф
и ритм — еще не мера, а подразделенное время — еще не время
Скалигер воздал пышную хвалу во второй «Скалигериане», сказав,
измеренное. Мы все еще находимся в мире «приблизительности»,
что часы являются наиновейшим и прекраснейшим изобретением».
в сфере «более или менее»; правда, мы уже на пути, но пока толь-
Поэтому не удивительно, что в XVI в., по крайней мере в его пер-
ко на пути, к универсуму прецизионности.
вой половине, время оставалось еще временем переживаемым,
Средневековые часы — часы с гирями, изобретение которых
приблизительным. И в том, что касается времени и всего прочего,
было предметом большой гордости средневековой технической
в мышлении человека той эпохи «повсеместно царили фантазия,
мысли, — были только менее точны, вернее, намного менее точны,
неточность, неопределенность. Характерный факт: люди даже не
чем античные водяные часы, по крайней мере в имперскую эпоху.
знали своего возраста: несть числа историческим деятелям этого
То были (по отношению к монастырским часам это еще более
периода, которые предлагают нам на выбор три-четыре даты свое-
верно, чем по отношению к часам городским) «громоздкие и при-
го рождения, разнящиеся иногда друг от друга несколькими года-
митивные машины, которые надо было заводить по нескольку раз
ми». Таков пример человека, не знающего ни своего предназна-
в сутки» и которые требовали постоянной заботы и присмотра.
чения, ни меры времени.
Они никогда не показывали долей часа, а целые часы отмеряли с
Я только что сказал: по крайней мере в первой половине
такой погрешностью, которая сводила на нет их практическое зна-
XVI в., так как во второй его половине ситуация существенно
чение даже для людей современной им эпохи, отнюдь не прояв-
меняется. Конечно, неточность и приблизительность еще сохраня-
лявших к ним большой требовательности. Поэтому они вовсе не
ют свое господство, но параллельно с ростом городов и накопле-
вытеснили из употребления более древние часы. «Во многих слу-
нием в них богатства или, если угодно, по мере того, как город и
чаях ночные сторожа пользовались песочными или водяными ча-
городской образ жизни вытесняли деревню и деревенский образ
сами, заботливо переворачивая их и выкрикивая с высоты башен
жизни, употребление часов приобретало все большую и большую
каждый очередной наступивший час. Крики эти подхватывались
популярность. И всегда они очень красивы, хорошо сделаны, ин-
и повторялись дозорными в тиши ночных улиц».
крустированы и... очень дороги. Но часы более не редкость или,
Однако, поскольку большие общественные часы XV и X V I вв.,
точнее, все менее и менее редкость, так что XVII век уже не
часы астрономические и часы фигурные, столь хорошо описанные
знает их в этом качестве.
Уиллисом Милэмом, меньше всего, конечно, могут быть названы
Кроме того, часы эволюционируют, улучшаются, трансформи-
простыми и поскольку благодаря применению шпиндельного спус-
руются. Удивительное умение и изобретательность часовых дел
ка и анкерного колеса они отличались значительно большей точ-
мастеров (отныне составивших независимою и влиятельную гиль-
ностью, чем старые машины непрерывного хода, постольку они
дию), замена регулировочного колеса шпиндельным спуском, изо-
были чрезвычайно редки, ибо из-за столь же исключительной
бретение триба и фузеи (или улитки), которые выравнивали и
сложности их создание было связано не только с большими труд-
униформировали действие пружины, привели к тому, что из пред-
ностями и затратами времени, но и обходилось очень дорого. На-
мета роскоши часы превратились в практически пригодную вещь
столько дорого, что только такие богатые города, как Брюгге или
и начали показывать сравнительно точное время.
Страсбург, а также германский император или английский π
В конечном счете точные часы обязаны своим происхождением
французский короли могли позволить себе такую роскошь. И поч-
отнюдь не часовых дел мастерам. Производимые этими последни-
ти то же самое можно сказать в отношении домашних часов —
ми часы так никогда и не преодолели — и не могли этого сде-
настенных гиревых, которые и по громоздкости, и по сложности
л а т ь с т а д и ю «почти» и уровень «приблизительно». Точные часы,
механизма были уменьшенной копией общественных часов, а так-
часы хронометрические, имеют совсем другой исток. Они явля-
120
121
ются инструментом, т. е. порождением научной мысли, или, лучше
Вторая сторона вопроса, еще более существенная, чем первая,
сказать, сознательным продуктом теории. Бесспорно, однажды
коренится в потребностях мореплавания... Именно в море опреде-
реализованный, теоретический объект может стать практическим
ление географических координат, определение «точки» нахожде-
предметом, предметом текущего и повседневного пользования.
ния имеет первостепенное значение, ибо без этого никакому путе-
Бесспорно также, что практические соображения — применитель-
шествию вдали от берегов не могла быть обеспечена безопасность.
но к занимающему нас случаю проблема определения долготы,
Если определение широты легко осуществлялось с помощью на-
решение которой настоятельно диктовалось развитием океанских
блюдений за Солнцем пли Полярной звездой, то нахождение дол-
плаваний, — могли вдохновлять теоретическую мысль. Но приро-
готы было сопряжено с гораздо большими трудностями... Оно тре-
ду объекта определяет не тот или иной способ его употребления,
бовало знания точного времени прохождения начального мери-
а его структура. Хронометр так и остается хроно-метром, время-
диана. Отсчет этого времени надо было постоянно и с большой
мерам, даже если им пользуются моряки. И это объясняет нам,
точностью вести на борту во время плавания, так сказать, хранить
почему не к часовых дел мастерам, таким, как Йост Бюрги и
точное время. Надо было, следовательно, обладать надежным при-
Исаак Тюре, а к Галилею π Гюйгенсу (а также к Роберту Гуну)
бором — «хранителем времени». Две проблемы — измерения и хра-
восходят выдающиеся изобретения таких точных приборов, как
нения времени, — естественно, теснейшим образом взаимосвязаны.
маятниковые часы и часы с балансир-спиралью. Как отмечает
Первая была решена Галилеем π Гюйгенсом посредством при-
Жакеро в своем предисловии к замечательной работе Дефоссе24,
менения маятника. Вторая, существенно более трудная... получила
посвященной истории хронологии (заслуга этой работы состоит в
точное — по крайней мере в принципе — решение благодаря изо-
том, что история хронологии излагается во взаимосвязи с общей
бретенной Гюйгенсом системе балансир-спирали.
псторией научной мысли и носит характерное название: «Ученые
В течение двух последующих веков речь шла лишь о совершен-
[а не «часовых дел мастера»] XVII в. и измерение времени»):
ствовании деталей, ...а не о фундаментальных открытиях. Уста-
«Быть может, техники будут удивлены и даже разочарованы той
новлено, что роль техников в этот период ...стала преобладающей».
малой ролью, которую в этой истории сыграли часовщики-практи-
Я почти согласен с Жакеро и Дефоссе в том, что касается объ-
ки по сравнению с бесконечно более важной ролью исследований
яснения роли, которую сыграла научная теория в изобретении
ученых. Вне всякого сомнения, практическое осуществление, в об-
хронометра, и потому так обширно цитировал их выше. Не так
щем, было делом первых; но идеи, открытия гнездятся чаще всего
уж часто встретишь физика или техника (Дефоссе — специалист
в мозгу деятелей науки, хотя большинство из них не рискнет
в области производства часов), не зараженного вирусом эмпири-
взяться за дело и самим построить приборы, устройство которых
стской или позитивистской эпистемологии, нанесшей и по сей
придумано ими». Этот на первый взгляд парадоксальный факт
день продолжающей наносить значительный урон истории техни-
объясняется Жакеро и, разумеется, Дефоссе, исходя из достаточ-
ческой мысли. Не могу, однако, согласиться с ними полностью.
но точного и в некотором роде двоякого соображения, кото-
·, В частности, я не верю в преимущественную роль определения
рое позволяет одновременно понять, почему в последующие сто-
именно долготы; я считаю, что Гюйгенс предпринял бы и развил
летия ситуация сложилась совершенно противоположным обра-
свои исследования маятника и кругового движения, изохронизма
зом.
и центробежной силы, даже если бы его не побуждала к тому на-
Соображение это, во-первых, состоит в том, что капитальная
града в 1000 ливров (которую, впрочем, он так и не получил). Он
потребность в точном измерении времени, испытываемая наукой,
сделал бы это просто потому, что решение этой проблемы требо-
астрономией и особенно физикой, пе шла ни в какое сравнение
вало от науки само время.
с потребностями повседневной жизни и социальных отношений.
Если мы вспомним, что для определения величины ускорения
Если солнечные часы и часы со шпиндельным спуском в XVII в.
Галилей во время своих знаменитых опытов с телом, катящимся
вполне устраивали широкую публику, то этого нельзя было ска-
по наклонной плоскости, вынужден был пользоваться водяной
зать об ученых. Им необходимо было изобрести средство точного
клепсидрой, по своему строению более примитивной, чем клеп-
измерения. Однако «для такого рода открытия эмпирические ме-
сидра Ктеспбия (и потому он получал совершенно невероятные
тоды были непригодны, и только теоретики, которые в эту эпоху
величины), и что Риччоли в 1647 г. для исследования ускорения
тщательнейшим образом создавали теории и устанавливали зако-
свободного падения тел был вынужден пользоваться «человече-
ны рационалистической механики, были способны это сделать,
скими часами» 25, то сумеем представить себе степень непригод-
Таким образом, физики, механики, астрономы, и прежде всего ве-
ности часов, используемых для научных нужд, а также безотла-
личайшие из них, были озабочены решением этой проблемы по
гательную необходимость для физической механики в открытии
той простой причине, что в первую очередь были сами в ней заин-
средства измерения времени. Точно так же начинаешь понимать,
тересованы, j
почему Галилей был озабочен вопросом: к чему, в самом деле,
122
123
владеть формулами, позволяющими определить скорость тела в
Именно таким же образом, т. е. в результате чисто теоретиче-
каждый момент его падения в зависимости от ускорения и про-
ского исследования, Гюйгенс обнаружил ошибку в Галилеевойг
текшего времени, если нельзя измерить ни первое, ни второе?
экстраполяции и доказал, что изохронность реализуется не в кру-
Однако, для того чтобы измерить время — ибо непосредствен-
ге, а на циклоиде; открыть средство реализации — в теории —
но этого сделать нельзя, — необходимо приспособить какое-нибудь
движения по циклоиде позволили ему чисто геометрические сооб-
явление, которое воплощало бы его наиболее подходящим спосо-
ражения. Вот здесь-то перед ним и встала — точно так же, как и в
бом; иначе говоря, это должен был быть либо процесс, который
аналогичном случае перед Галилеем, — техническая или, точнее,
протекал бы равномерным образом (с постоянной скоростью)',
технологическая задача эффективной реализации, т. е. материаль-
либо явление, которое, также будучи равномерным само по себе,
ного воплощения, открытой им модели. Так что нет ничего удиви-
периодически воспроизводилось бы в своей равномерности (изо-
тельного в том, что (как ранее до него у Галилея или после него
хронная повторяемость). Ктесибий ориентировался на первое ре-
у Ньютона) у Гюйгенса возникла потребность «самому взяться
шение проблемы, поддерживая постоянный уровень воды в одном
за дело». Речь, правда, шла о том, чтобы обучить «техников»
из двух сообщающихся сосудов (реципиенте) клепсидры, в силу
изготовлению вещей, которых они никогда ранее не делали,
чего вода вытекала в другой сосуд с постоянной скоростью. Гали-
и ввести в ремесло, в искусство, в τέχνη новые правила нового
лей (и Гюйгенс) ориентировался на второй вариант, открыв в
точного — επιστήμη — познания.
колебаниях маятника феномен неизменной воспроизводимости.
История хронометрии демонстрирует нам поразительный (быть
Ясно, однако — или по крайней мере должно быть ясно, — что
может, даже самый поразительный) пример рождения технологи-
такое открытие не могло быть плодом эмпирии. Столь же ясным
ческой мысли, которая, постепенно распространяясь, изменила
представляется тот факт, что ни Ктесибий, ни Галилей — которых
саму технологическую мысль и саму техническую реальность,
тем не менее историки науки числят эмпириками, восхваляя за
подняв их на новый, более высокий уровень. Это в свою очередь
то, что с помощью экспериментов они установили ряд вещей, ко-
объясняет нам, почему техники, часовых дел мастера XVIII в.
торые не могут быть экспериментально установлены, — не могли
смогли улучшить и усовершенствовать инструменты, которые их
установить эмпирическими средствами ни постоянства течения
предшественники не сумели изобрести: смогли потому, что жили
процесса, ни изохронности колебательного движения. Не могли
в другой технической «атмосфере», или «среде», а также потому,
по той простой, но вполне весомой причине, что у них напрочь от-
что были заражены духом прецизионности.
сутствовало средство, с помощью которого эти характеристики
Повторю то, что было сказано выше: в мир «приблизительности»
могли быть измерены, другими словами, измерительный инстру-
прецизионность внедряется посредством инструментов, именно
мент, создание которого как раз могло быть обеспечено либо по-
через посредство создания инструментов утверждает себя техноло-
стоянством протекания процесса, либо изохронностью маятника.
гическая мысль; именно для их создания изобретаются первые
Изохронность маятника Галилей открыл вовсе не в результате
прецизионные машины. Так что индустрия века палеотехники —
наблюдений за раскачиванием большой люстры в Пизанском со-
века пара и железа, технологического века, когда осуществляется
боре, ибо она была подвешена там после его отъезда из родного
проникновение техники в теорию, — характеризуется точностью
города (хотя вполне возможно, что именно подобного рода на-
своих машин, явившейся результатом как применения науки в
блюдение натолкнуло его на размышление об этом свойстве воз-
промышленности, так и использования энергетических и матери-
вратно-поступательного движения: в легендах почти всегда со-
альных источников, которые природа предоставляет нам лишь та-
держится элемент истины). Он совершил свое открытие, когда па
ковыми, какие они есть.
основе рационалистически дедуцированного им закона ускоренно-
И именно господство теории над практикой характеризует
го движения занялся математическим исследованием падения
технику периода второй промышленной революции, или, применяя
тяжелых тел вдоль хорды вертикально установленного круга.
выражение Фридмана, неотехттическую индустрию века элек-
И только после теоретической дедукции он мог подумать об экспе-
тричества и прикладной науки. Их слияние характерно для совре-
риментальной проверке (целью которой отнюдь не была проверка
менной эпохи, для эпохи инструментов, обретающих размеры за-
правильности теоретического вывода, а исследование того, как это
водов, и заводов, обладающих точностью инструментов.
падение осуществляется в «природе вещей», т. е. как ведет себя
реальный материальный маятник, который колеблется не в чистом
ПРИМЕЧАНИЯ
физическом пространстве, а в земных условиях и при наличии
воздуха). А когда эксперимент удался, он попытался создать
К о у г е A. Du monde de Г'а-peu-près"' a l'Univers de la précision.—
инструмент, который позволил бы на практике использовать ме-
n qff^'q'jQ6 r· Les études ^histoire de la pensée philosophique. Paris, 1961,
ханические свойства движения маятника.
p. ail d29. Статья впервые была опубликована в журнале "Critique", № 28,.
124
125
1948; поводом для ее написания послужил выход в свет работ: M u m-
15 Здесь и ния;е А. Койре приводит цитаты по указанной выше книге
f o r d L. Technics and Civilisations. 4tli ed. New York, Harcourt, 1946; M i 1-
Л Февра без указания соответствующих страниц.—Прим. перев.
h a m W. L. Time and Timekeepers. New York, MacMillan, 1945; D é f o s s e z L,
16 Здесь игра слов: министр финансов Англии называется Chancellor of
Les Savants du XVI 1-е siècle et la Mesure du Temps. Lausanne, ed. du Journal
the Exchequer, а шахматная доска по-франпузски — écheqier.—Прим. перев.
suisse d'Horlogerie et de Bijouterie. 1946; F e b v r e L. Le Problème de l'Incro-
17 Этому их обучил Галилей.
yance au XVI-e siècle, 2-е ed. Albin Michel, coll. L'Évolution de l'Humanité,
18 Не смотрят, пока не знают что есть вещь, на которую стоит взглянуть,
1946. В этом же журнале ранее в двух номерах (№ 23, 26, 1948) была опуб-
тем более когда знают, что глядеть не на что. Нововведение Левенгука в
ликована работа А. Койре «Философы и машина», на которую автор ссылает-
принципе заключалось в решении «смотреть».
ся в самом начале данной статьи.
19 Подзорная труба — это не телескоп; истинная заслуга Галилея как
раз и состоит в том, что он первую превратил во второй.
2 Говоря «физическая наука», «физика», А. Койре имеет в виду как ми-
нимум физику Нового времени. — Прим. перев.
20 Именно через посредство изобретения и изготовления научных инстру-
ментов осуществлялся технический и технологический прогресс, который
3 Конечно, своими исследованиями пяти «движущих сил» (простых ма-
шин) греческая наука заложила основы технологии, но отказалась от ее раз-
предшествовал п обеспечил возможность промышленной революции. О про-
вития. Таким образом, в себе самой античная техника осталась на пред-
изводстве научных инструментов см.: D a u m a s M. Les instruments scienti-
технологической, пред-научной стадии, несмотря на внедрение многочислен-
fiques aux XVII-e et XVIII-e siècles. Paris, 1953.
ных элементов геометрии и механики (статики) в τέχνη.
21 M i 1 h a m W. Time and timekeepers. New York, 1945.
4 Как известно, по мнению Лейбница, это верно не только в сфере био-
22 Из-за отсутствия освещения.
логических наук, но и в физике («Полагаю возможным доказать, что не суще-
23 Что касается портативных часов, часов дорожных и карманных, то
ствует точных телесных фигур», — писал он Фуше в 1668 г. — Philosophische
они не только были неточными, но, и, как сообщает Джироламо Кардано (в
Schriften, éd. Gerhardt, vol. l, p. 392) ; в наше время этого мнения придер-
тексте, который, как мне кажется, ускользнул от взора историков часов, и
живались Э. Бутру и П. Дюгем, настаивавшие на приблизительном характе-
поэтому обращаю на него их внимание), проводили больше времени у ча-
ре строгих законов рационалистической механики. В связи с этим см.: В а-
совщика, чем у их потребителя. См.: C a r d a n u s H. De rerum varietate. 1,
с h е l a r d G. La formation de l'esprit scientifique. Paris, 1927, p. 216 ff.; K o y-
IX, ch. XLVII, p. 185 ff. Paris, 1663.
r é A. Études galiléennes. Paris, 1939, p. 272 ff.
24 D é f o s s e z L. Les savants du XVII-e siècle et la mesure du temps.
Lausanne, 1946.
5 Нет ничего точнее рисунка основания, или капители, или контура ка-
кой-нибудь греческой колонны; нет ничего лучше и тоньше рассчитанного,
25 См.: К о y r é A. Galilée et l'expérience de Pisé. — In: Annales de 1 Uni-
чем пропорции их соотносимых размеров. Но все это навязано природе ис-
versité de Paris, 1936; К о y r é A. An experiment in measurement. — In: Ame-
кусством и так же справедливо применительно к определению размеров
rican Philosophical Society, Proceedings, 1952. — Прим. Койре. Говоря о «че-
зубчатых колес или элементов баллисты.
ловеческих часах», Койре имеет в виду, что мерой времени в ходе эксперимен-
та была частота пульса экспериментатора; в те более спокойные времена
6 Вятрувий оставил нам рисунки теодолита, позволяющего измерять го-
ризонтальные и вертикальные углы и, следовательно, определять расстояния
она равнялась (норма) 60 ударам в минуту. К слову сказать, в наше вре-
π высоты. Точная мера существовала также для взвешивания ценных ме-
мя стрессов и акселераций нормой считается 72 удара в минуту.— Прим..
таллов.
перев.
7 Здравый смысл не является чем-то раз и навсегда заданным. Так, на-
пример, мы больше не видим небесного свода. Точно так же традиционная
техническая мысль, каноны ремесла, τέχνη могли вбирать в себя — что они
и делали в ходе истории — элементы научного знания. В τέχνη Витрувия
очень много геометрии (и очень мало механики) ; столько же — или почти
столько же — геометрии имеется у механиков, строителей, инженеров и ар-
хитекторов средневековья, не говоря уж о Ренессансе.
8 F e b v r e L. Le Probleme de l'incroyance au XVI-e siècle. 2-éd. Paris,
1946.
9 Напомним, что сказал о нем Уильям Гильберт: «Свою философию он
создает как лорд канцлер».
10 Я пользуюсь чрезвычайно образной терминологией Льюиса Мамфор-
да (см.: M u m f o r d L. Technics and Civilisation. 4th ed. New York, 1946).
11 Библиография этих работ содержится, например, в книге: B e c k Th.
Beiträge zur Geschichte des Maschinenbaus. Berlin, 1900.
12 Что справедливо не только для большинства простых смертных, но
даже и для образованных людей.
13 Греческая наука не культивировала «логистику», что, несомненно, не
помешало ни Архимеду вычислить число π с поразительным по точности
приближением, ни другим математикам выполнять почти столь же удиви-
тельные по своей точности вычисления. И эти вычисления имели научное
значение. В повседневной жизни расчеты были менее требовательными: там
считали с помощью жетонов.
14 Более подробно с этими вопросами можно ознакомиться, например, по
следующим работам: История математики с древнейших времен до начала
XIX столетия, в 3 т., т. 1. М., 1970, с. 254—260; Ю ш к е в и ч А. П. История
-математики в средние века. М., 1961. — Прим. перев.
126
Людей, творчество которых редко выходит за рамки теории7. Но-
вая баллистика была выработана не ремесленниками или артилле-
ристами, но — вопреки им. И Галилей своему делу выучился не у
людей, которые трудились в арсеналах пли на верфях Венеции.
Скорее наоборот: это он обучил этих людей их делу 8. Кроме того,
эта теория вообще мало что объясняет. Вызывающее удивление
развитие науки XVII в. она объясняет развитием технологии.
Однако уровень развития этой последней был бесконечно более
низким, чем первой. Кроме того, эта теория предает забвению
технические достижения средневековья, не учитывает стремле-
ГАЛИЛЕЙ И ПЛАТОН
ния к могуществу и богатству, вдохновлявшего алхимию на про-
1
тяжении всей ее истории.
Другие ученые отмечают борьбу Галилея против авторитетов
Имя Галилео Галилея неразрывно связано с научной револю-
и традиции, в частности традиции Аристотеля, иначе говоря, про-
цией XVI в., одной из наиболее глубоких — если не самой глубо-
тив научно-философской традиции, которую поддерживала цер-
кой — революций человеческой мысли после открытия Космоса
ковь и в соответствии с которой шло обучение в университетах.
греческой мыслью; эта революция означала коренной интеллекту-
Они подчеркивают роль наблюдения и эксперимента в новой нау-
альный «сдвиг», выражением и продуктом которого является фи-
ке о природе9. Разумеется, совершенно верно, что наблюдение и
зическая наука Нового времени2.
экспериментирование составляют одну из характерных черт науки
Эту революцию иногда характеризуют (и в то же время при-
Нового времени, что в трудах Галилея встречается бесчисленное
нимают эту характеристику в качестве объяснения) как некото-
множество призывов к наблюдению и эксперименту и горькая
рого рода духовное восстание, как полное преобразование всей
ирония в адрес людей, которые не верят свидетельствам глаз
фундаментальной установки человеческого разума; деятельная
своих, так как то, что они видят, противоречит учениям авторите-
жизнь (vita activa) замещает жизнь созерцательную (theoria,
тов, или, что еще хуже, отказываются смотреть (как Кремопини)
vita contemplativa), которая до этого рассматривалась как ее наи-
в телескоп Галилея из боязни увидеть нечто, противоречащее их
высшая форма. Человек Нового времени стремится к господству
теориям и традиционным верованиям. Именно созданием телеско-
над природой, в то время как усилия средневекового или антич-
па и использованием его для тщательного наблюдения Луны и
ного человека были сосредоточены на ее созерцании. Следователь-
планет, в результате чего были открыты спутники Юпитера, Га-
но, именно исходя из этого стремления к господству, к действию
лилей нанес смертельный удар традиционной в его время астро-
следует объяснять механистическую направленность классической
номии и космологии.
физики — физики Галилея, Декарта, Гоббса, — активную, деятель-
Однако не следует забывать, что наблюдение или опыт в смыс-
ную науку, которая3 должна была сделать человека «хозяином и
ле спонтанного опыта здравого смысла не игрили преимуществен-
господином природы»3; такую науку следует рассматривать
ной роли — а если такое и случалось, то это была негативная роль
просто как вытекающую из этой установки, как приложение к
некоторого препятствия — в основании науки Нового времени 10.
природе категорий мышления человека искусного (homo faber) 4.
Физика Аристотеля, а еще больше физика парижских номина-
Декартова — π особенно Галилеева — наука есть, как это принято
листов Буридана и Николая Орема была, согласно Таннери и Дю-
говорить, не что иное, как наука ремесленника или инженера5.
гему, более близка к опыту здравого смысла, чем физика Галилея
Должен признать, что такое объяснение не представляется мне
и Декарта11. Не «опыт», а «экспериментирование» сыграло — но
полностью удовлетворительным. Разумеется, верно, что философия
только позже, — существенно положительную роль. Эксперимен-
Нового времени, так же как этика или религия, особое место уде-
тирование состоит в методическом задавании вопросов природе;
ляет деятельности, praxis'y в гораздо большей степени, чем это де-
это задавание вопросов предполагает и включает в себя некоторый
лала античная или средневековая мысль. Это столь же верно и в
язык, на котором формулируются вопросы, а также некоторый
отношении науки Нового времени: я имею в виду картезианскую
словарь, позволяющий нам читать и интерпретировать ответы.
физику, принятые в ней сравнения с блоками, веревками и рыча-
Известно, что, согласно Галилею, языком, на котором мы должны
гами. Однако только что описанная нами установка, скорее всего,
обращаться к природе и получать ее ответы, являются кривые,
была установкой Ф. Бэкона, роль которого в истории науки яв-
круги и треугольники — математический или, точнее, геометриче-
ляется ролью иного порядка6, нежели Галилея или Декарта. Их
cRuu язык (а не язык здравого смысла или чистых символов).
наука не является делом ремесленников и инженеров, но делом
Выбор языка, решение его применять не могут определяться
128
9 А. Койре
129
экспериментом, ибо сама возможность проведения последнего
новой Вселенной. В этой повой Вселенной, в этом новом мире
определяется использованием языка. Источник этого выбора и
реализованной геометрии законы классической физики обнаружи-
решения следует искать в чем-то другом.
вают свою значимость и применимость.
Другие историки науки и философии12 предприняли более
Распад Космоса — повторяю — вот, на мой взгляд, в чем со-
скромную попытку охарактеризовать новую физику именно как
стоял наиболее революционный переворот, который совершил (или
физику по некоторым ее примечательным чертам, например по
который претерпел) человеческий разум после изобретения Кос-
той роли, которую в ней играет принцип инерции. И вновь точно
моса древними греками. Эта революция была столь глубока и выз-
подмечено: в противовес механике древних в классической меха-
вала такие далеко идущие последствия, что в течение столетий
нике принцип инерции занимает важное место. Он в ней играет
люди — за редким исключением в лице, например, Паскаля — не
роль фундаментального закона движения; он господствует неявно
сумели осознать ее значения и смысла; еще и сегодня она зача-
в физике Галилея, но совершенно явно в физике Декарта и Нью-
стую не осознается во всей своей полноте*.
тона. Но ограничиться только этой характеристикой представ-
Следовательно, задача, стоявшая перед основоположниками
ляется мне несколько поверхностным. По-моему, недостаточно
новой пауки, в том числе и перед Галилеем, состояла не в том,
установить некоторый факт, нужно его попять и объяснить, —
чтобы критиковать и громить определенные ошибочные теории с
почему новая физика оказалась способной принять этот принцип;
целью их исправления или замены лучшими теориями. Им пред-
понять, как и почему принцип инерции, который представляется
стояло сделать нечто совершенно другое, а именно: разрушить
нам столь простым и ясным, столь правдоподобным и даже оче-
один мир и заменить его другим. Необходимо было реформировать
видным, обретает статут априорной очевидности и истинности,
структуры самого нашего разума, заново сформулировать и пере-
тогда как для греков, равно как и для средневековых мыслителей,
смотреть его понятия, представить бытие новым способом, выра-
идея, согласно которой некоторое тело, будучи однажды приведен-
ботать повое понятие познания, новое понятие пауки — и даже
ным в движение, будет все время продолжать двигаться, пред-
заменить представляющуюся столь естественной точку зрения
ставлялась, очевидно, ошибочной и даже абсурдной 13.
здравого смысла другой, в корне от него отличной !7.
Я не собираюсь приводить здесь соображения о причинах, выз-
Это объясняет нам, почему открытие вещей, законов, которые
вавших духовную революцию XVI в. В нашем случае достаточно
сегодня представляются такими простыми и легкими, что стано-
описать, охарактеризовать духовную или интеллектуальную уста-
вятся предметом школьного обучения — законов движения, зако-
новку новой науки двумя взаимосвязанными чертами, а именно:
на падения тел, — потребовало столь длительного, столь мучитель-
1) разрушение Космоса и, как следствие, исчезновение из науки
ного, часто безрезультатного напряжения сил таких величайших
всех основанных на этом понятии 14 рассуждений: 2) геометриза-
гениев человечества, как Галилей и Декарт 1S. Этот факт, как пред-
ция пространства, т. е. замена однородного и абстрактного про-
ставляется, сводит па нет сегодняшние попытки преуменьшить
странства евклидовой геометрии концепцией качественно диффе-
и даже отрицать оригинальность или по крайней мере революци-
ренцированного и конкретного пространства предгалилеевой фи-
онный характер мышления Галилея; он также делает ясным, что
зики. Резюмируя эти две характеристики, можно выразить их
кажущаяся непрерывность развития физики от средневековья к
следующим образом: математизация (геометрпзация) природы и,
Новому времени (непрерывность, которую Каверин и Дгогем столь
следовательно, математизация (геометризация) науки.
энергично подчеркивают) является иллюзорной19. Конечно, вер-
Распад Космоса означал крушение идеи иерархически упоря-
но, что прерванная традиция приводит от трудов парижских но-
доченного, наделенного конечной структурой мира, — мира, каче-
миналистов к трудам Бенедетти, Бруно, Галилея и Декарта20.
ственно дифференцированного с онтологической точки зрения;
Однако вывод, который отсюда делает Дюгем, ошибочен: револю-
она была заменена идеей открытой, безграничной и даже беско-
ция, даже хорошо подготовленная, остается все-таки революцией.
нечной Вселенной, объединенной и управляемой одними и теми
и вопреки тому факту, что сам Галилей в юности (как одно время
же законами; Вселенной, в которой все вещи принадлежат одному
и Декарт) разделял взгляды н изучал теории средневековых кри-
и тому же уровню бытия, в противовес традиционной концепции,
тиков Аристотеля, новая наука, рождение которой связано с его
различавшей и противопоставлявшей друг другу два мира — зем-
усилиями и открытиями, не является результатом воздействия
ной и небесный. Земные и небесные законы отныне были слиты
«парижских предшественников Галилея»; с самого момента свое-
воедино. Астрономия и физика стали взаимозависимыми и
го появления она располагается на совершенно ином уровне.—
даже объединенными в единое целое
на уровне, который я предпочел бы назвать архимедовым. Истин-
1 5 . Это предполагает ис-
ключение из научного обихода всех суждений, основанных на
ным предшественником повой физики не является ни Бури-
качественных оценках, понятиях совершенства, гармонии, образ-
, Дан, ни Николай Орем, ни даже Жан Филонов ; пм является Архи-
ности и намерениях
мед
16. Они исчезают в бесконечном пространстве
2 1 .
130
9*
131
I
венными. Однако, когда термодинамика провозглашает в качестве
принципа, что «тепло» переходит от нагретого тела к холодному,
Историю научной мысли средневековья и Ренессанса, которую
а не наоборот, не говорит ли просто-напросто ее устами интуитив-
мы только сейчас начинаем понимать по-настоящему, можно раз-
но ясная убежденность здравого смысла в том, что некоторое
делить на два периода22. Или, скорее, поскольку хронологическая
«теплое» тело «по природе» становится холодным, но что холодное
последовательность соответствует этому подразделению лишь
тело «по природе» теплым стать не может? И даже когда мы за-
очень приблизительно, можно было бы, вообще говоря, выделить
являем, что центр тяжести системы стремится занять наинизшее
в истории научной мысли три этапа, или эпохи, которые в свою
положение и сам по себе не поднимается, не выражаем ли мы тем
очередь соответствуют трем различным типам мышления. Это
самым просто-напросто ту же самую интуитивную убежденность
прежде всего аристотелевская физика, затем физика «импетуса»,
здравого смысла, которую выражала, аристотелевская физика,
вытекающая, как и все остальное, из греческой мысли и разрабо-
отличая движение «по природе» от движения «насильственно-
танная в течение XIV в. парижскими номиналистами, и, наконец,
го» 26?
новая, математическая физика, физика архимедовского или гали-
Кроме того, аристотелевская физика еще больше, чем термо-
леевского толка.
динамика, не удовлетворяется простым выражением на своем
Эти этапы мы обнаруживаем в работах молодого Галилея: они
языке упомянутого нами «факта» здравого смысла; она его транс-
не только раскрывают перед нами историю — или предысторию —
понирует: различие между движением «по природе» и движением
формирования его мышления, руководивших им и вдохновлявших
«насильственным» вписывается в целостную концепцию физиче-
его импульсов и мотивов, но в то же время собирают в единое
ской реальности, концепцию, основными чертами которой, как
целое, так сказать, «высветляют» через замечательный разум их
представляется, являются следующие: а) вера в существование
автора поразительную и глубоко поучительную картину всей исто-
качественно различных «природ»; б) вера в существование Космо-
рии предгалилеевской физики. Наметим кратко эту историю на-
са; говоря общо, вера в существование принципов порядка, в силу
чиная с физики Аристотеля.
которых множество реальных существ образует иерархически
Физика Аристотеля была, конечно, ложной и полностью от-
упорядоченное целое.
жившей свой век. Тем не менее это была «физика», т. е. прекрасно
Целое, космический порядок, гармония: эти понятия предпола-
разработанная наука, хотя она и не была математической23. Она
гают, что во Вселенной вещи распределены и располагаются (или
не являлась ни плодом детской фантазии, ни топорно сколоченной
должны быть распределены и должны располагаться) в некото-
системой словопрений здравого смысла; это была теория, т. е. не-
ром определенном порядке, что их локализация не является без-
которое учение, которое, естественным образом исходя из данных
различной ни для них самих, ни для Вселенной, а, наоборот, лю-
здравого смысла, подвергала их чрезвычайно связному и система-
бая вещь в соответствии со своей природой обладает своим собст-
тическому истолкованию24.
венным, однозначно определенным «местом» во Вселенной27.
Факты, или данные, которые служили основанием для этой
Единственное место для каждой вещи — и каждая вещь на своем
теоретической деятельности, чрезвычайно просты, и в делах повсе-
месте: понятие «естественное место» выражает это теоретическое
дневной практики мы их воспринимаем точно так же, как их вос-
требование аристотелевской физики.
принимал Аристотель. Все мы всегда считаем «естественным»,
Понятие «естественное место» основано на чисто статиче-
что тяжелые тела падают «вниз». И не менее Аристотеля или
ском понятии порядка. Действительно, если каждая вещь была
св. Фомы мы были бы поражены, узрев самопроизвольно взмы-
«в порядке», она будет находиться в своем естественном месте и,
вающим ввысь что-либо тяжелое — будь то камень или бык. Это
само собой разумеется, в нем останется и пребудет в нем навсегда.
показалось бы нам достаточно «противоестественным» 25, и мы по-
Должна ли она его будет покинуть почему-либо? Наоборот, она
пытались бы объяснить этот феномен наличием некоторого скры-
будет оказывать сопротивление любой попытке удалить ее из это-
того механизма.
го места. Последнее можно осуществить лишь в результате того
Точно так же мы находим вполне естественным, что пламя
или иного вида принуждения, и, если в результате этого принуж-
спички устремлено «вверх» и что кастрюлю надо ставить «на»
дении тело окажется вне «своего» места, оно будет стремиться в
огонь. Мы были бы удивлены и принялись бы за поиски объясне-
него возвратиться.
ния, увидев, например, совершившее некий курбет и устремив-
Таким образом, всякое движение вызывает своего рода косми-
шееся «вниз» пламя. Оценим ли мы эту концепцию или, скорее,
ческий беспорядок, нарушение равновесия Вселенной, так как
позицию как детскую или как упрощенную? Возможно. Мы могли
оно есть либо прямой результат принуждения, либо, наоборот, ре-
бы также отметить, что, согласно самому Аристотелю, наука как
зультат некоторого усилия со стороны бытия, направленного на
раз и начинается с попытки объяснить вещи, кажущиеся естест-
противодействие этому принуждению, чтобы восстановить свой
132
133
порядок, свое потерянное и нарушенное равновесие, чтобы вер-
и неиссякаемой неподвижности некоторого существа, которое
нуть вещи в их естественные места, в которых они должны по-
неспособно к самодвижению; первое есть нечто позитивное, «за-
коиться и пребывать. Все это восстановление порядка и является
вершенность и действие», второе — лишь некоторая «утрата» 33,
как раз тем, что мы назвали движением «по природе» 28.
Следовательно, движение — процесс, становление, изменение —
Нарушить равновесие — вновь восстановить порядок; совер-
с онтологической точки зрения располагается между обеими край-
шенно ясно, что порядок составляет прочное и длительное со-
ностями. Это есть бытие всего того, что изменяется, всего того,
стояние, которое само по себе стремится пребывать безгранично.
чье бытие есть изменение и преобразование и что существует»
Следовательно, состояние покоя в объяснении не нуждается, по
лишь изменяясь и преобразовываясь. Известное аристотелевское·
крайней мере пребывание некоторого тела в состоянии покоя в
определение движения — «действие существа в возможности и по-
свойственном ему естественном месте; это объясняется его собст-
стольку, поскольку оно в возможности»^ (которое Декарт считал
венной природой, которой, например, объясняется тот факт, что
совершенно недоступным пониманию34) —чудесным образом выра-
Земля покоится в центре мира. Точно так же очевидно, что дви-
жает тот факт, что движение есть бытие пли действие всего того,
жение с необходимостью является преходящим состоянием: дви-
что не есть бог.
жение по природе заканчивается естественным образом, достигнув
Таким образом, двигаться — значит изменяться, изменяться в
своей цели. Что касается насильственного движения, то Аристо-
себе самом и по отношению к другим. Это, с одной стороны,
тель является слишком большим оптимистом, чтобы допустить, что
предполагает наличие некоторого референтивного предела, по
это анормальное состояние может быть продолжительным; более
сравнению с которым тело меняет свое бытие пли свое отноше-
того, насильственное движение — это беспорядок, порождающий
ние; применительно к местному движению35 это означает наличие
беспорядок; поэтому предположение, что оно может продолжаться
некоторой фиксированной, неподвижной точки, по отношению к
неопределенно долго, означало бы на деле отказ от самой идеи
которой подвижное движется; такой точкой, очевидно, может
абсолютно упорядоченного Космоса. Следовательно, Аристотель
быть лишь центр Вселенной. С другой стороны, тот факт, что
поддерживает внушающее доверие мнение, что ничто из того, что
каждое изменение, каждый процесс для своего объяснения нуж-
«является противоестественным, пе может быть бесконечным и
дается в причине, предполагает, что каждое движение нуждается
непрерывным» 2Э.
в двигателе, который произвел бы его и поддерживал движение
Таким образом, как только что было сказано, движение в ари-
столько времени, сколько оно длится. Действительно, движение
стотелевской физике есть существенно преходящее состояние.
поддерживается совсем другим образом, нежели покой. Покой —
Однако, взятое буквально, это утверждение будет некорректным
состояние утраты — для объяснения того, почему пребывает, не
и даже вдвойне некорректным. Истина состоит в том, что, хотя
нуждается в действии некоторой причины. Подобным действием
для каждого из движущихся тел или по крайней мере для каждо-
не может быть ни движение, ни изменение, ни любой другой про-
го из тел подлунного мира и для подвижных объектов нашего
цесс осуществления или распада, даже непрерывный. Изымите
повседневного опыта движение с необходимостью является пре-
причину — движение остановитсязе.
ходящим и эфемерным состоянием, тем пе менее для мира в целом
В случае движения «по природе» такой причиной, двигателем
оно является феноменом необходимо вечным и, следовательно,
является природа самого тела, его «форма», которая стремится
вечно необходимым30, — феноменом, который мы не можем объяс-
вернуть его в свойственное ему место и таким образом поддержи-
нить, не открыв его начала и причины как в физической, так и в
вает движение. Наоборот, насильственное движение, движение
метафизической структуре Космоса. Такой анализ покажет, что
«против природы», предполагает в течение всей своей длитель-
онтологическая структура материального бытия мешает ему до-
ности непрерывное действие связанного с движущимся телом дви-
стичь состояния совершенства, включающего понятие абсолютно-
гателя. Изымите двигатель— движение остановится. Прервите
го покоя, π позволит нам увидеть конечную физическую причину
связь движущегося тела с двигателем — движение также остано-
временных, эфемерных π изменчивых движений подлунных тел в
вится. Как известно, Аристотель не допускал действия на рас-
непрерывном, равномерном и вечном движении небесных сфер31.
стоянии37; с его точки зрения, всякая передача движения предпо-
В то же время движение не является в собственном смысле слова
лагает соприкосновение. Следовательно, существуют только два
некоторым состоянием: это некоторый процесс, поток, становление,
вида такой передачи: для перемещения тела его необходимо либо
в котором и посредством которого вещи конституируются, актуа-
толкать, либо тащить. Других средств нет.
лизируются, и собственно в нем они-то π о-веществляются
Таким образом, аристотелевская физика образует великолеп-
32. Со-
вершенно верно, что бытие есть предел становления, а покой —
ную, совершенно связную теорию, которой, по правде говоря, при-
цель движения. Однако недвижимый покой полностью актуализо-
сущ лишь один недостаток (помимо того, что она в целом лож-
вавшегося существа есть нечто совершенно отличное от прочной
ная) : в нее не укладывается повседневно наблюдаемый факт
134
135
движения брошенного с силой тела. Но истинный теоретик, заслу-
будет равносильно движению без двигателя: очевидно, пустота не
живающий этого звания, не даст сбить себя с толку какому-то от-
является физической средой и не может воспринимать, передавать
дельному, извлеченному из сферы здравого смысла противоречию.
и поддерживать движение. Кроме того, в пустоте, как в простран-
Если ему попадается такой не вмещающийся в рамки его теории
стве евклидовой геометрии, нет привилегированных мест и направ-
«факт», он просто-напросто игнорирует его существование. Если
лений. В пустоте нет и не может быть «естественных» мест. Сле-
же игнорировать невозможно — он его объясняет. Именно в объяс-
довательно, помещенное в пустоту тело не будет знать, куда ему
нении этого повседневно наблюдаемого факта, когда брошенное
двигаться, у него не будет никакого повода, понуждающего его
тело продолжает свое движение вопреки отсутствию «двигате-
направиться скорее в одном направлении, чем в другом, и, следо-
ля» — факта, явно несовместимого с его теорией, — в полной мере
вательно, не будет никакого повода вообще сдвинуться с места.
раскрывается гениальность Аристотеля. Феномен наблюдаемого
И наоборот, если однажды движение все-таки начнется, у него
движения брошенного с силой тела при отсутствии двигателя Ари-
больше не будет повода остановиться здесь или там и, следова-
стотель объясняет реакцией окружающей среды — воздуха или
тельно, никакого повода остановиться вообще40. Обе гипотезы со-
воды38. В теоретическом плане это гениальный ход. К несчастью
вершенно абсурдны.
(помимо того, что такое объяснение неверно по существу), это
И все-таки, повторяю, доводы Аристотеля весьма резонны.
абсолютно невозможно с точки зрения здравого смысла. Удиви-
Пустое (геометрическое) пространство полностью разрушает кон-
тельно ли поэтому, что критика аристотелевской динамики так
цепцию космического порядка: в пустом пространстве не то что не
или иначе всегда сводилась к роковому для нее вопросу: чем дви-
существует естественных мест41 — в нем вообще места не суще-
жется брошенное с силой тело?
ствует. Идея пустоты несовместима с пониманием движения как
изменения и процесса; быть может, она несовместима даже с по-
ниманием конкретного движения конкретного «реального», чувст-
II
венно воспринимаемого тела, я хочу сказать, тела из нашего пов-
седневного опыта. Пустота является неким нонсенсом42; помеще-
В соответствующем месте мы еще вернемся к этому «роковому
ние вещей в подобный нонсенс уже само по себе есть абсурд43.
вопросу», но вначале необходимо рассмотреть другой момент ари-
Одни только геометрические тела могут быть «помещены» в гео-
стотелевской динамики — отрицание наличия какой-либо пустоты
метрическое пространство.
и движения в пустоте. Действительно, в этой динамике пустота
Физик исследует реальные вещи; геометр имеет дело с аб-
отнюдь не облегчает движению возможность его протекания —
страктными объектами. Следовательно, утверждает Аристотель,
наоборот, она делает его совершенно невозможным; и это в силу
нет ничего более опасного, чем путать геометрию с физикой и при-
ряда очень веских доводов.
менять чисто геометрические метод и рассуждение к исследова-
Мы уже говорили, что в аристотелевской динамике каждое
нию физической реальности.
тело наделено стремлением пребывать в свойственном ему есте-
ственном месте и возвратиться в это место, если оно насильно из
него извлечено. Этим стремлением объясняется естественное дви-
III
жение тела: это движение, которое возвращает его в свойственное
ему естественное место наикратчайшим и наиболее быстрым пу-
Как я отметил выше, аристотелевская динамика вопреки, а мо-
тем. Отсюда следует, что всякое естественное движение происхо-
жет быть, по причине своего теоретического совершенства была
дит по прямой линии и что каждое тело проходит путь к свойст-
большой помехой ввиду своей абсолютной неправдоподобности,
венному ему природному месту настолько быстро, насколько это
полнейшей невероятности и неприемлемости для грубого здра-
возможно, т. е. с такой скоростью, с какой это позволяет противо-
вого смысла и находилась в явном противоречии с наиболее рас-
стоящая движению тела и сопротивляющаяся ему окружающая
пространенным повседневным опытом. Поэтому нет ничего уди-
среда. Следовательно, если на пути нет препятствия, если окру-
вительного в том, что она никогда не пользовалась широким при-
жающая среда не оказывает никакого сопротивления процессу его
знанием и что критики и противники аристотелевской динамики
движения (что будет в случае пустоты), тело проделает путь к
всегда выдвигали то несовместимое со здравым смыслом обстоя-
«своему» месту с бесконечно большой скоростью39. Но такое дви-
тельство, что движение продолжается при отделении двигателя,
жение будет мгновенным, что с полным основанием является для
первоначально его породившего. Классические примеры подобно-
Аристотеля невозможным. Вывод очевиден: движение (естествен-
го движения — продолжающееся вращение колеса, полет стрелы,
ное) не может происходить в пустоте. Что же касается насильст-
бросок камня — всегда выдвигались в качестве аргумента против
венного движения, например в случае броска, движение в пустоте
этой динамики, начиная с Гиппарха и Жана Филопона, Жана Бу-
136
137
рцдапа и Николая Орема и вплоть до Леонардо да Винчи, Бепе-
том», согласно которому всякое с сплои брошенное тело вначале
детти и Галилея
наращивает скорость и спустя некоторое время после отделения
4 4 .
Я больше не измерен анализировать традиционные аргументы,
от двигателя эта скорость достигает максимума46. Всем известно:
которые, начиная с Жапа Филонова
чтобы перепрыгнуть через некоторое препятствие, надо «произ-
4ε, повторялись сторонниками
его диалектики. В общем виде их можно разделить на две груп-
вести разбег»; воз, который толкают или тянут, медленно трогает-
пы: а) к первой относятся аргументы материального порядка; они
ся с места и постепенно набирает скорость— он тоже совершает
подчеркивают, насколько невероятным является допущение, со-
свой разбег и вбирает в себя движущую его живую силу; и точно
гласно которому большие и тяжелые тела — мяч, вращающийся
так же всякому — даже бросающему мяч ребенку — известно: для
жернов, летящая против ветра стрела — могут двигаться благода-
того чтобы с силой поразить цель, надо отойти от нее на некото-
ря реакции воздуха; б) аргументы второй группы носят формаль-
рое расстояние, минимально необходимое для того, чтобы брошен-
ный характер и отмечают противоречивый характер приписыва-
ный мяч набрал скорость. При объяснении этого феномена физика
ния воздуху двойной роли — сопротивляющейся среды и двигате-
«импетуса» не испытывает никаких затруднений: с ее точки зре-
ля, так же как и иллюзорный характер всей теории: она лишь пе-
ния вполне естественно, что «импетусу» необходимо некоторое
ремещает проблему с тела па воздух и потому вынуждена припи-
время для того, чтобы «овладеть» движущимся телом, точно так
сывать воздуху то, в чем отказано другим телам, а именно спо-
же, как, например, теплу необходимо некоторое время, чтобы рас-
собность поддерживать движение, отделенное от внешней причи-
пространиться по всему телу.
ны. Если это так, то спрашивается, почему не предположить, что
Концепция движения, служащая поддержкой и опорой для
двигатель передает движущемуся телу или запечатляет в нем
физики «импетуса», в корне отличается от концепции движения
нечто, дающее этому телу возможность двигаться и именуемое
аристотелевской теории. Движение больше не интерпретируется
по-разному — ουναμις, virtus motiva, virtus impressa, impetus, impe-
как процесс актуализации. Однако это всегда изменение, и в каче-
tus impressus, иногда forza и даже motio — и всегда представлен-
стве такового его следует объяснять действием некоторой силы
ное как некоторый вид мощности или силы, передающейся от
или определенной причины. «Имнетус» как раз и является этой
двигателя движущемуся телу, и после этого продлевающее дви-
имманентной причиной, производящей движение, которое в свою
жение или, лучше сказать, производящее движение в качестве его
очередь есть произведенный ею эффект. Таким образом, impetus
причины.
impressus производит движение; он движет тела. Но в то же вре-
Очевидно, как это признает сам Дюгем, мы вернулись к здра-
мя он играет и другую очень важную роль: преодолевает сопро-
вому смыслу. Сторонники физики «импетуса» выражают в специ-
тивление, которое окружающая среда оказывает движению.
альных терминах повседневный опыт. Не правда ли, мы должны
При такой неясной и двойственной роли понятия «импетус»
приложить некоторое усилие, проявить и затратить силу, чтобы
вполне естественно, что эти два аспекта и функции смешались и
привести в движение некоторое тело, например сдвинуть с места
что некоторые сторонники динамики «имнетуса» вынуждены
воз, бросить камень или натянуть лук? Не ясно ли, что это есть
прийти к заключению, что — по крайней мере в определенных
та сила, которая движет тело или, точнее, заставляет его дви-
частных случаях, таких, как круговое движение небесных сфер,
гаться? Что это есть сила, получаемая телом от двигателя, которая
или, более общо, в случае качения круглого тела по плоской по-
наделяет тело способностью преодолевать сопротивление (напри-
верхности, или, наконец, в еще более общем виде, во всех слу-
мер, воздуха) и преодолевать препятствия?
чаях, когда движение не встречает никакого внешнего сопротив-
Средневековые сторонники динамики «импетуса» долго и без-
ления, как это имеет место при движении в вакууме,— «импетус»
надежно обсуждают его онтологический статут. Они пытаются
не ослабевает, а пребывает «бессмертным». Эта точка зрения пред-
включить его в состав аристотелевской классификации, интерпре-
ставляется очень близкой к закону инерции, PI в связи с этим осо-
тировать как некоторую разновидность формы или свойства
бенно интересно и важно отметить, что Галилей, в работе которо-
(habitus) или разновидность такого качества, как тепло (Гиппарх
го «О движении» представлено одно из лучших изложений дина-
u Галилей). Эти дискуссии свидетельствуют лишь о неясной, умо-
мики «импетуса», решительно отрицает законность такого
зрительной природе теории, являющейся прямым продуктом или,
предположения и весьма настойчиво утверждает, что «импетус»
если можно так выразиться, сгустком, концентрированным выра-
по природе является существенно преходящим.
жением здравого смысла.
Очевидно, утверждение Галилея вполне резонно. Если пони-
В такой интерпретации эта теория еще лучше, чем в аристоте-
мать движение как действие «импетуса», рассматриваемого в ка-
левском понимании, согласуется с «фактами» — реальными или
честве его причины — причины имманентной, по отнюдь не внут-
воображаемыми, — составляющими экспериментальную основу
ренней на манер некоторой «природы», — нелогичным и абсурд-
средневековой динамики, в частности, с хорошо известным «фак-
ным было бы не сделать вывода, что производящая это движение
138
139
причина или сила должна неизбежно уменьшаться и в конце кон-
Движение, пространство... Попробуем забыть на миг о том, что
цов исчерпать себя в процессе этого производства. Она не может
МЫ учили в школе; попробуем представить себе, что они означа-
оставаться без изменения в течение двух последовательных мо-
ют в механике. Поставим себя на место какого-нибудь современ-
ментов, значит, производимое ею движение неизбежно должно
ника Галилея, человека, свыкшегося с понятиями аристотелевской
замедлиться и угаснуть47. Таким образом, юный Галилей препо-
физики, которые он усвоил в своей школе, — человека, который
дает нам очень важный урок, а именно: хотя физика «импетуса»
впервые сталкивается с новым понятием движения. Что это такое?
согласуется с движением в вакууме, она — как это имеет место в
Действительно, какая-то странная вещь, никоим образом не
физике Аристотеля — несовместима с принципом инерции. Это не
влияющая на тело, которое наделено им: находиться в движении
является единственным уроком, преподанным нам Галилеем по
или покоиться для движущегося или покоящегося тела одно и то
поводу физики «импетуса». Другой урок такого рода почти столь
же, это его никоим образом не изменяет. Тело как таковое совер-
же ценен, сколь и первый. Он свидетельствует о том, что, как и
шенно безразлично как по отношению к одному, так и по отноше-
динамика Аристотеля, динамика «импетуса» несовместима с мате-
нию к другому51. Следовательно, мы не можем приписывать дви-
матическим методом; она никуда не ведет, и путь этот безысходен.
жение некоторому определенному телу, взятому само по себе. Не-
В течение тысячелетия, отделяющего Жана Филопона от Бене-
которое тело находится в движении лишь по отношению к какому-
детти, физика «импетуса» прогрессировала крайне незначительно.
либо другому телу, которое мы полагаем покоящимся. Всякое
Однако в трудах этого последнего мы обнаруживаем решительные
движение относительно. И поэтому мы можем его приписывать по
попытки —· выраженные с большой ясностью и более осознанным
своему усмотрению либо одному, либо другому из этих двух тел52.
образом, чем в трудах молодого Галилея, — применения к этой
Таким образом, бытие движения предстает в виде некоторого
физике принципов «математической физики»4δ, попытки, пред-
отношения. Но движение в то же время является некоторым со-
принятые под несомненным влиянием «Архимеда-сверхчелове-
стоянием, точно так же, как и покой является состоянием, но—
ка» 49.
целиком и полностью противоположным первому. Кроме того, оба
Нет ничего более поучительного этой попытки — или, точнее,
они суть пребывающие состояния53. Знаменитый первый закон
этих попыток — и их краха. Они свидетельствуют о том, что не-
движения, закон инерции, гласит, что тело, предоставленное са-
возможно математизировать, т. е. превратить в точную, математи-
мому себе, вечно пребывает в своем состоянии движения либо по-
тическую концепцию, грубую, неопределенную и расплывчатую
коя и что для преобразования состояния движения в состояние
теорию «импетуса». Необходимо отбросить эту концепцию с тем,
покоя, и наоборот, необходимо приложить некоторую силу54. Од-
чтобы создать математическую физику в перспективе статики
нако атрибутом вечности наделен не всякий вид движения, а толь-
Архимеда50. Необходимо создать и развить новое и оригинальное
ко равномерное движение по прямой линии. Как известно, совре-
понятие движения. Этим новым понятием мы обязаны Галилею.
менная физика утверждает, что если некоторое тело приведено
однажды в движение, то последнее сохраняет вечно свое направле-
IV
ние и скорость, разумеется при условии, что оно не подвергается
воздействию никакой внешней силы55. Более того, на возражение
Мы так хорошо знакомы с принципами и понятиями новой
аристотелика, что фактически ему известно только одно вечное
механики или, точнее, так к ним привыкли, что нам почти невоз-
движение — круговое движение небесных сфер, однако он никогда
можно усмотреть те трудности, которые необходимо было преодо-
не встречал пребывающее прямолинейное движение, современный
леть, чтобы установить эти принципы и понятия. Эти принципы
физик отвечает: разумеется! Равномерное прямолинейное движе-
представляются нам столь простыми, столь естественными, что
ние абсолютно невозможно, ибо может происходить только в
мы не замечаем содержащиеся в них парадоксы. Однако уже того
пустоте.
простого факта, что такие величайшие умы человечества, как Га-
Подумаем об этом, и тогда, быть может, не будем столь строги
лилей и Декарт, должны были бороться за то, чтобы отстоять их,
в отношении аристотелика, который чувствует себя не в силах
самого по себе достаточно, чтобы показать, что с этими ясными и
уловить и принять это невероятное понятие, — понятие некото-
простыми понятиями — понятиями движения и пространства — не
рого субстанционального, пребывающего отношения — состояния,
все обстоит так ясно и просто, как кажется на первый взгляд. Ина-
которое само по себе представляется ему столь же темным и
че говоря, они представляются ясными и простыми с одной-един-
столь же невозможным, сколь и нам злосчастные субстанцио-
ственной точки зрения — как часть определенной системы поня-
нальные формы схоластиков. Так что не удивительно, что аристо-
тий и аксиом, вне которой они вовсе не являются простыми. Или,
телик будет чувствовать себя ошарашенным и введенным в за-
быть может, они слишком ясны и просты — так ясны и просты,
олуждение такой ошеломляющей попыткой объяснить действи-
что, как и все начальные понятия, они трудноуловимы.
тельность посредством чего-то невозможного, или, что то же,
140
141
объяснить реальное бытие посредством бытия математического.
прибегал при объяснении загадок физики. Но Аристотель при-
Ибо, как я уже сказал, тела, движущиеся по прямым линиям в
держивался совершенно противоположной точки зрения и объяс-
бесконечном пустом пространстве, являются не реальными тела-
нял ошибки Платона его слишком большой приверженностью ма-
ми, перемещающими в реальном пространстве, а математически-
тематике» 58. Мы видим, для научного и философского сознания
ми телами, перемещающимися в математическом пространстве.
эпохи — а Буопамичи и Маццони выражали лишь общее мнение—
Повторяю: мы так свыклись с математической наукой, мате-
оппозиция или, точнее, водораздел между аристотелизмом и пла-
матической физикой, что нам больше не кажется странным рас-
тонизмом не вызывает никакого сомнения. Если вы отстаиваете
смотрение бытия с математической точки зрения, но кажется
высший статус математики, если, более того, вы ей приписываете
странным парадоксальное дерзновение Галилея, заявившего, что
реальное значение и реальное положение в физике, вы — плато-
книга природы написана математическими знаками
ник. Если, наоборот, вы усматриваете .в математике абстрактную
56. Нам все
это представляется само собой разумеющимся, по совсем иначе
науку и, следовательно, считаете, что она имеет меньшее значе-
обстояло дело для современников Галилея. Следовательно, истин-
ние, чем другие — физические и метафизические — науки, трак-
ным предметом «Диалога о двух главнейших системах мира» в
тующие о реальном бытии, если, в частности, вы утверждаете, что
гораздо большей степени является противоположность между
физика не нуждается ни в какой другой базе, кроме опыта, и
правомерностью математической науки, математического объясне-
должна строиться непосредственно на восприятии и что матема-
ния природы и ее нематематическим истолкованием со стороны
тика должна довольствоваться второстепенной и вспомогательной
здравого смысла и аристотелевской физики, чем противополож-
ролью простого подсобного средства, вы — аристотелик.
ность между двумя астрономическими системами. Как я попы-
Если здесь что и ставится под вопрос, так это не достовер-
тался показать в своих «Этюдах о Галилее», не вызывающим сом-
ность — ни один аристотелик никогда не подвергал сомнению гео-
нения фактом является то, что «Диалог» — это не столько
метрические теоремы или доказательства, — но бытие; не само
книга о науке, в том смысле, который мы придаем этому слолу.
применение математики в физике — ни один аристотелик никогда
сколько книга о философии (или, чтобы быть совсем уж
не отрицал право измерять все, что измеримо, и считать то, что
точным, прибегнем к вышедшему из употребления, но все еще
поддается счету, — но структура науки и, следовательно, струк-
пользующемуся почтением слову: книга о философии природы).
тура бытия.
хотя бы просто потому, что решение астрономической проблемы
Вот на эти-то дискуссии и намекает Галилей по ходу своего
зависит от создания новой физики; а это в свою очередь требует
«Диалога». Так, в самом начале аристотелик Симплично подчер-
решения философского вопроса о роли математики в создании
кивает, что «в вопросах, касающихся природы, не всегда следует
науки о природе.
искать математические доказательства» Ь9. На что Сагредо, кото-
На деле вопрос о роли и месте математики в науке не столь
рому доставляет удовольствие непонятливость Симпличио, заме-
уж нов. Скорее наоборот: в течение более чем двух тысячелетий
чает: «Пожалуй, в тех случаях, когда этого нельзя достигнуть;
он являлся предметом размышлений, исследований и философ-
но если доказательство имеется, почему вы не хотите им восполь-
ских дискуссий. И Галилей, несомненно, знал об этом, что отнюдь
зоваться?» Естественно. Если возможно при рассмотрении вопро*
не удивительно. Еще в период пребывания студентом в Пизап-
сов, касающихся природных вещей, достичь доказательства, наде-
ском университете из лекций своего учителя Франческо Буона-
ленного математической строгостью, то почему мы не должны
мичи он вполне мог вынести убеждение, что именно в ответе па
попытаться этого сделать? Но возможно ли это? Такова пробле-
«вопрос» о роли и природе математики обнаруживается коренная
ма, и Галилей на полях книги подводит итог дискуссии и выра-
противоположность между Аристотелем и Платоном
жает истинно аристотелевскую мысль: «При доказательствах,
57. И несколь-
ко лет спустя, когда Галилей вернется в Пизу, на этот раз в ка-
касающихся природы, — говорит он, — не следует стремиться к
честве профессора, он сможет узнать от своего друга и коллеги
математической точности».
Джакопо Маццони, автора книги о Платоне и Аристотеле, что
Не следует стремиться. Почему? Ибо это невозможны. Ибо
«никакой другой вопрос не породил столько самых благородных
природа физического бытия является качественной и неопреде-
и самых прекрасных рассуждений, ...как вопрос о том, является
ленной. Она пе конформна строгости и точности математических
ли использование математики в физике в качестве инструмента
понятий.' Это всегда—«более или менее». Следовательно, как
доказательства и решающего средства последнего благоприятным
объяснит нам позже аристотелнк, философия, которая есть фило-
или пет; иначе говоря, является ли оно для нас полезным или,
софия реального, не нуждается ни в том, чтобы исследовать де-
наоборот, опасным и вредным». «Хорошо известно, — продолялаот
тали, ни в том, чтобы прибегать к численным определениям при
Маццопп, —- что Платон верил в особенную пригодность матема-
формулировании своих теорий движения. Все, что она должна
тика для физических исследований и потому неоднократно к ней
сделать, это перечислить основные категории (естественное,
142
143
насильственное, прямолинейное, круговое) и описать их общие,
даже познание априорное является для нас одпим-единственньш
качественные и абстрактные черты60.
средством познания сущности реального.
Для современного читателя это, вероятно, далеко не убеди-
Что касается динамики и законов движения, «мочь» должно
тельно. Ему трудно допустить, что «философия» должна доволь-
быть доказано не иначе как через «есть»; чтобы показать, что
ствоваться абстрактным и неопределенным обобщением и не пы-
можно установить математические законы природы, это надо
таться установить всеобщие точные и конкретные законы. Совре-
сделать. Другого средства нет, и Галилей это полностью осознает.
менному читателю непонятен истинный смысл такой необходи-
Следовательно, лишь давая математическое решение конкретных
мости, но современники Галилея осознавали ее очень хорошо. Они
физических проблем — проблемы падения тела, проблемы движе-
знали, что качество, так же как и форма, будучи по природе не
ния с силой брошенного тела, — он вынуждает Симплпчпо при-
математическим, не может анализироваться в математических
знать, что «желать исследовать проблемы природы без матема-
терминах. Физика не является прикладной геометрией. Земная
тики — это все равно что пытаться сделать некую вещь, которую
материя еще ни разу не создавала и не демонстрировала нам
сделать невозможно».
строго математические формы; «формы» никогда не «пн-форми-
Теперь, как представляется, мы готовы к тому, чтобы понять
руют» ее полностью и совершенно. Всегда налицо некоторый
смысл знаменитого высказывания Кавальери, который в 1630 г.
зазор. На небесах же, само собой разумеется, все обстоит иначе;
в работе «Зажигательное стекло» пишет: «Все, что привносят
следовательно, математическая астрономия возможна. Но астро-
(прибавляют) математические науки, рассматривавшиеся знаме-
номия — это не физика. Ошибка Платона и его сторонников со-
нитыми школами пифагорейцев и платоников как крайне необ-
стоит в том, что они упустили из виду этот момент. Бесполезно
ходимые для понимания физических вещей, вскоре, я надеюсь,
пытаться создать математическую философию природы. Это пред-
ясно проявится после предания гласности новой науки о дви-
приятие обречено на неудачу еще до того, как к нему приступи-
жении, обещанной великолепным испытателем природы Галплео
ли. Оно ведет не к истине, а к ошибке.
Галилеем» 6δ.
«Все эти математические тонкости, — объясняет Симпличио,—
Таким вот образом мы узнаем о славе платоника Галилея,
истинны лишь абстрактно. Но, будучи приложенными к чувствен-
который в своих «Рассуждениях и математических доказательст-
ной и физической материи, они не функционируют»61. В самой
вах» заявляет, что «развивает совершенно новую науку в связи
природе нет ни кругов, ни треугольников, ни прямых линий. Сле-
с одной очень старой проблемой» и что докажет некоторые вещи,
довательно, бесполезно изучать язык математических фигур: по-
до сих пор никем не доказанные, согласно которым движение па-
следние по своей сути не являются вопреки Галилею и Платону
дения тел подчиняется численному закону66. Движение, управ-
теми знаками, которыми написана книга природы. На деле это не
ляемое числами: наконец-то аристотелевское возражение оказы-
только бесполезно, но и чревато негативными последствиями: чем
вается отвергнутым.
больше разум приучен к точности и строгости геометрического
Очевидно, для Галилея, так же как и для его старших совре-
мышления, тем менее он будет способен уловить разнообразие
менников, математизм был синонимом платонизма. Следовательно,
подвижного, изменяющегося, качественно определенного бытия.
когда Торичелли говорит, что «среди свободных искусств геомет-
В этой позиции аристотелизма нет ничего смешного62. Мне,
рия единственная упражняет и заостряет ум и делает его способ-
например, она представляется совершенно осмысленной. Вы не
ным быть украшением города в мирное время и защищать его в
сможете создать математическую теорию качества, возражает
военное время» и что «при прочих равных условиях разум, тре-
Аристотель Платону, как не сможете создать и математической
нированный геометрической гимнастикой, наделен особенной и
теории движения. В числах нет движения. А не познав движения,
мужественной силой» 67, он не только кажется верным учеником
не познаешь природы. Аристотелик времен Галилея мог бы доба-
Платона, но сам признает себя таковым и провозглашает во все-
вить, что величайший из платоников, сам божественный Архи-
услышание. Провозглашая это, он остается верным учеником
мед 63, так и не смог создать ничего, кроме статики. Никакой ди-
своего учителя Галилея, который в своем «Ответе на философские
намики. Одна лишь теория покоя. Никакого движения.
экзерсисы Антонио Рокко», адресуясь к последнему, предлагает
Аристотелик совершенно прав. Невозможно применительно к
ему самому судить о значении двух соперничающих методов —
количеству использовать математическую дедукцию. Нам хорошо
метода чисто физического и эмпирического, с одной стороны, и
известно, что Галилей, как несколько позднее и по той же при-
метода математического — с другой, — и добавляет: «И одновре-
чине Декарт, был вынужден упразднить понятие качества, объ-
менно решите, кто рассуждал лучше, Платон, говоривший, что
явить его субъективным, изгнать из области природы64. Одновре-
без математики невозможно изучить философию, или Аристо-
менно это вынудило его упразднить чувственное восприятие как
тель, упрекавший Платона в слишком большом увлечении геомет-
источник познания и объявить, что интеллектуальное познание и
рией» 68
144
10 А. Койре
145
Я только что назвал Галилея платоником. Думаю, никто не
то что истинно, т. е. необходимо, чему невозможно быть иным,—
станет этого оспаривать69. Больше того, он сам говорит об этом.
это каждый заурядный ум знает сам до себе, или же невозможно,
Первые страницы «Диалога» содержат высказывание Симпличио
чтобы он это вообще узнал» 72.
о том, что Галилей, будучи математиком, испытывает, вероятно,
В трудах Галилея столь частые намеки на Платона, повто-
симпатию к числовым спекуляциям пифагорейцев. Это позволяет
ряющееся упоминание Сократовой майевтики и учения о воспо-
Галилею заявить, что он считает их абсолютно лишенными смыс-
минании не являются внешними украшениями, источник кото-
ла, и в то же время оговориться: «То, что пифагорейцы выше
рых — желание приноровиться к литературной моде с оглядкой
всего ставили науку о числах и что сам Платон удивлялся уму
на интерес, проявляемый к Платону ренессансной мыслью. Их
человеческому, считая его причастным божеству только потому,
целью не было также ни привлечение к новой науке «среднего
что оп разумеет природу чисел, я прекрасно знаю и готов присо-
читателя», которого утомила и которому приелась сухость ари-
единиться к этому мнению» 70.
стотелевской схоластики, пи борьба против Аристотеля в одеждах
Да и могло ли быть у него другое мнение, у него, который
его учителя Платона. Совсем наоборот: эти намеки носят совер-
верил, что в математическом познании человеческий ум достигает
шенно серьезный характер и должны восприниматься такими,
совершенства божественного разума? Не говорит ли он, что «экс-
как они есть. Чтобы никто не имел ни малейшего сомнения в
тенсивно, то есть по отношению ко множеству познаваемых объ-
том, что касается его философской точки зрения, Галилей (Саль-
ектов, а это множество бесконечно, познание человека — как бы
виати) утверждает73:
ничто, хотя оно и познает тысячи истин, так как тысяча по срав-
нению с бесконечностью — как бы нуль; но если взять познание
«С а л ь в и а т и. Опровержение его зависит от некоторых вещей, изве-
стных вам не менее, чем мне, и разделяемых нами обоими, но так как вы
интенсивно, то поскольку термин «интенсивное» означает совер-
их забыли, то не находите и опровержения. Я не буду учить вас им (так
шенное познание какой-либо истины, то я утверждаю, что чело-
как вы их уже знаете) и путем простого напоминания добьюсь того, что
веческий разум познает некоторые истины столь совершенно н
вы сами опровергнете возражение.
с такой абсолютной достоверностью, какую имеет сама природа;
Си м π л и ч н о . Я много раз присматривался к вашему способу рассуж-
таковы чистые математические науки, геометрия и арифметика;
дать, который внушил мне мысль, что вы склоняетесь к мнению Платона,
хотя божественный разум знает в них бесконечно больше истин,
будто nostrum scire sit quoddam reminisci (Наше знание есть некоторый
род воспоминания. — Прим. пер е в . ) ; прошу вас поэтому, разрешите это .мое
ибо он объемлет их все, но в тех немногих, которые постиг чело-
сомнение, изложив вашу точку зрения.
веческий разум, я думаю, его познание по объективной достовер-
С а л ь в и а т и. То, что я думаю о мнении Платона, я могу подтвердить
ности равно божественному, ибо оно приходит к пониманию их
и словами, и фактами. При рассуждениях, имевших место до сих пор, я не
необходимости, а высшей степени достоверности не существует» 7I.
раз прибегал к объяснению при помощи фактов; буду придерживаться
Галилей мог бы добавить, что человеческий разум есть творе-
того же способа и в данном частном случае, который затем может служить
ние господа столь совершенное, что с самого начала он обладает
вам примером для лучшего уяснения моего понимания приобретения зна-
ния, о чем мы поговорим в другой день, если у нас останется время...»
теми простыми и ясными идеями, сама простота которых явля-
ется гарантией истинности, и что ему достаточно оборотиться на
«Существующие» исследования—это не что иное, как дедук-
самого себя, чтобы обнаружить в своей «памяти» истинные осно-
ция фундаментальных положений механики. Мы уже предупреж-
вания науки и познания, азбуку, т. е. элементы языка — матема-
дены, что Галилей решает сделать нечто большее, чем просто
тического языка, — на котором говорит сотворенная богом при-
объявить себя адептом и сторонником платоновской эпистемоло-
рода. Необходимо найти истинное основание реальной науки,
гии. Кроме того, применяя эту эпистемологию, открывая истин-
науки о реальном мире; не той науки, которая касается лишь чи-
ные законы физики, заставляя Сагредо и Симпличио, т. е. самого
сто формальной истины, — истины, присущей разуму и математи-
читателя, нас самих, выводить их, он полагал тем самым «на
ческой дедукции, истины, на которую не окажет никакого влияния
деле» показать истинность платонизма. «Диалог» и «Беседы» рас-
отсутствие в природе изучаемых им объектов; очевидно, Галилей
крывают перед нами историю мысленного эксперимента — экспе-
еще больше, чем Декарт, не удовольствовался бы таким «эрза-
римента весьма убедительного, ибо он завершается исполненным
цем» науки и реального познания.
сожаления признанием аристотелика Симпличио, который согла-
Это в отношении такой науки, науки истинного «философ-
шается с необходимостью изучения математики и выражает свое
ского» познания, которое является познанием сущности самого
огорчение по поводу того, что сам не изучил ее в молодости.
бытия, Галилей говорит:
«Диалог» и «Беседы» сообщают нам об истории открытия плп,
«Я же говорю вам, что, если кто-либо не знает истины сам от
лучше сказать, об открытии заново языка, на котором говорит
себя, невозможно, чтобы другие заставили его это узнать; я могу
природа. Они объясняют способ, каким следует задавать ей воа-
прекрасно учить вас вещам, которые ни истинны, ни ложны, но
росы, т. е. теорию того научного экспериментирования, в кото-
146
10*
147
рой формулирование постулатов и выведение из них следствий
знаться, я не уверен, что заслужил этот упрек, хотя глубоко верю, что наука
предшествует переходу к наблюдению и руководит им. Это также,
по своей сущности является теорией, а не собранием «фактов».
i° Э. Мейерсон в работе «Тождество и реальность» весьма убедительно
по крайней мере для Галилея, является доказательством «на
показывает отсутствие согласия между «экспериментом» и принципами фи-
деле». Согласно Галилею, новая наука является эксперименталь-
зики Нового времени (см.: M e y e r s o n E. Identité et réalité. 3-е éd. Paris,
ным доказательством платонизма.
1926, p. 156).
11 «В самом деле, представляется, что динамика столь удачно приспосо-
билась к текущим наблюдениям, что не преминула с самого начала вменить
себе в обязанность согласие с этими наблюдениями, оперируя силами и дви-
ПРИМЕЧАНИЯ
жениями... Для того чтобы физики могли отбросить динамику Аристотеля и
создать новую динамику, им необходимо было понять, что факты, с которы-
ми они ежедневно сталкиваются, ни в коей мере не являются простыми, эле-
1 К о у г é A. Galilée et Platon. — In: К о у г é A. Les études d'histoire de
ментарными, к которым непосредственно применимы фундаментальные за-
la pensée scientifique. Paris, Presses Universitaires de France, 1966, p. 147—
коны динамики; что движение судна, которое тянут бурлаки, так же как и
175.
движение катящего по дороге конного экипажа, необходимо рассматривать
2 См.: R a n d a l l J. H., Jr. The making of the modem mind Boston, 1926,
как чрезвычайно сложные движения; одним словом, что в качестве принци-
p. 220 ff.,· 231 ff.; W h i t e h e ad A. N. Science and the modern World. New
па науки о движении необходимо рассматривать с помощью абстрагирова-
York, 1925.
ния от прочих моментов некоторое тело, которое под действием одной силы
3 Д е к а р т Р. Избр. произв. М., Государственное издательство политиче-
движется в пустоте. Однако, исходя из своей динамики, Аристотель пришел
ской литературы, 1950, с. 305.
к заключению, что движение в пустоте невозможно» (D u h е m P. Le systè-
4 Не следует путать эту широко распространенную концепцию с концеп-
цией Бергсона, для которого вся физика, как аристотелевская, так и ньюто-
me du monde. Paris, 1913, I. p. 194 f f . ) .
12 L a s s w i t z K. Geschichte der Atomistik. Hamburg und Leipzig, 1890,
новская, в конечном счете является творением homo faber.
II, p .23 ff/, M a c h E. Die Mechanik in ihrer Entwicklung. 8-e éd. Leipzig, 1921,
5 По выражению одного из исследователей творчества Декарта, это «фи-
p. 117 ff.; W o h l w i l l E. Die Entdeckung des Beharrunggesetzes. — In: Zeitr
зическая наука по использованию вещей» (La b e r t h o n n i e r e L. Études
schrift für Völkerpsychologie und Sprachwissenschaft, vol. XIV, XV, 1883, 1884;
sur Descartes. Paris, 1935, II, p. 288 fl, 297, 304).
C a s s i r e r E. Das Erkenntnisproblem in der Philosophie und Wissenschaft
6 Ф. Бэкон является глашатаем, провозвестником новой науки, но от-
нюдь не одним из ее творцов.
der neueren Zeit. 2-е éd. Berlin, 1911, I, p. 394 ff.
13 См.: M e y e r s o n E. Op. cit., p. 124 ff .
7 Наука Декарта и Галилея, разумеется, имела исключительно важное
14 Само собой разумеется, что термин продолжает бытовать в научном
значение для инженеров и техников; она в конце концов вызвала техниче-
обиходе, так что Ньютон продолжает говорить о Космосе и его порядке (так
скую революцию. Однако она не была создана и развита ни инженерами, ни
же как и об «импетусе»), но уже в совершенно новом смысле.
техниками, а теоретиками и философами.
15 Как я попытался показать в другом месте (К о у г é A. Études gali-
8 «Декарт-ремесленник» ·— такова концепция картезианства, которую
léennes. III. Galilée et la loi d'inertie. Paris, 1940), появление новой науки
развивал Леруа в книге "Descartes social" (Paris, 1931) и которую Φ. Борке-
стало возможным лишь после этого объединения астрономии и физики, по-
нау довел до абсурда в своей работе "Der Uebergang vom feudalen zum bür-
зволившего последней применить математические методы исследования, ис-
gerlichen Weltbild" (Paris, 1934). Возникновение картезианской науки и фи-
пользовавшиеся ранее только для изучения небесных явлений, также и для
лософии Боркенау объясняет возникновением новой формы экономического
.производства, т. е. мануфактуры. Ср. критику книги Боркенау в более ин-
явлений подлунного мира.
тересной и поучительной, чем сама критикуемая книга, работе: G r o s s -
16 «Декарт освободил физику от фантомов древнегреческого Космоса, т. е.
от представления о некотором привилегированном статусе вещей, удовлет-
m a n H. Die gesellschaftlichen Grundlagen der mechanistischen Philosophie
воряющем нашим эстетическим потребностям... Не существует привилеги-
und die Manufaktur. — In: Zeitschrift für Sozialforschung. Paris, 1935.
рованных физических положений, все они эквивалентны. Следовательно, в
Что касается Галилея, то о его связи с традициями ремесленников, кон-
физике не существует никакого места для отыскания конечных причин и
структоров, инженеров и т. д. эпохи Возрождения пишет Л. Олыпки. См.:
наилучшего рассмотрения» (В
O l s c h k i L. Galileo und seine Zeit. Halb, 1927, также см.: Z i l s е 1 E. The
ré hi er E. Histoire de la philosophie, t. II,
sociological roots of science. — In: The American Journal of Sociology, XLVII,
îasc. I. Paris, 1929).
1942. Э. Цильзель подчеркивает роль, которую играли «квалифицированные
17 «Если для того, чтобы изменить динамическую систему Аристотеля,
абстрагироваться от предубеждений, вытекающих из нашего современного
ремесленники» эпохи Возрождения в развитии научного мышления Нового
образования, и если при этом стараться переместиться на тот уровень разу-
времени. Верно, конечно, что художники, инженеры, архитекторы и т. д.
ма, каким был наделен независимый мыслитель начала XVII в., то становит-
отого периода играли важную роль в борьбе против аристотелевской тради-
ся трудным отрицать тот факт, что аристотелевская система более пригодна,
ции и что некоторые из них, такие, например, как Леонардо да Винчи или
нежели наша, для непосредственного наблюдения фактов» ( T a n n e r y P.
Бенедетти, пытались даже развить новую, антиаристотелевскую динамику;
Galilee et les principes de la dynamique. — In:
последняя, однако, как убедительно показал П. Дюгем, в своих основных
Mémoires scientifiques, VI. Pa-
чертах совпадала с динамикой парижских номиналистов, с динамикой «им-
ris, 1926, p. 399) .
петуса» Жана Буридана и Николая Орема. И если Бенедетти вдали от этих
18 См.: К о y r é A. Études galiléennes, II. La loi de la chute des corps. Pâ-
самых выдающихся «предшественников» Галилея иногда превосходит уро-
tis, 1940.
вень динамики «парижан», то происходит это не в силу его инженерных или
19 См.: С a v e r n i . Storia del metodo sperimentale in Italia, 5 vol. Firenze,
J°91 — 1896; D u h e m P. Le mouvement absolu et le mouvement relatif. Paris,
артиллерийских занятий, а потому, что он изучил Архимеда и решил при-
1905; De
менить «математическую философию» к исследованию природы.
l'accélération produite par une force constante. — In: Congrès Interna-
nj j l'Histoire des Sciences. Ill-e session. Genève, 1906; Études sur Léo-
9 Совсем педавно один критик дружески упрекнул меня в отрицании
этого аспекта учения Галилея (см.: O l s c h k i L. The scientific Personality
тть т Vm,ci: Ceux 4u'u a lus et ceus. Ч™ l'ont lu- 3 vo1· Paris> 1909—1913, vol.
ill: Les
of Galileo.— In: Bulletin of the History of Medicine, XII, 1942). Должен со-
précurseurs parisiens de Galilée. Совсем недавно тезис о непрерыв-
148
149
ности был поддержан в работе: R a n d a l l J. H., Jr. Scientific method in the
пребывает само по себе, то это потому, что оно более не является некото-
school of Padua. — Journal of the History of Ideas. I, 1940. Дж. Рэндэлл убеди-
тельным образом обрисовывает прогрессивную разработку выдающимися
рым процессом.
логиками Возрождения метода «разложения и сложения»
37 Тело стремится к своему естественному месту, но оно последним не
(résolution et com-
position) в сфере образования. Однако сам же Рэндэлл провозглашает, что
притягивается.
«в методе, сформулированном Зарабеллой, имелся один изъян: он не требо-
38 См.: А р и с т о т е л ь . Сочинения в четырех томах. Т. 3, с. 139, 260,
вал, чтобы принципы естествознания были математическими» (с. 204), — и
349. См. также: M e у e r s o n E. Op. cit., p. 84.
что "Tractatus de paedia" Кремонини «звучит как осторожное предостереже-
39 См.: А р и с т о т е л ь . Цит. соч., с. 143, 348--349.
ние в адрес торжествующих математиков от лица великой аристотелевской
40 См.: А р и с т о т е л ь . Цит. соч.. с. 138—139.
традиции рационального эмпиризма» (там же). Но именно «этот упор на роль
41 Или, при желании, можно сказать, что в пустоте все места являются
математики, которая прибавляется к логической методологии Зарабеллы»
естественными местами для всякого тела.
(с. 205), на мой взгляд, совершенно недвусмысленным образом составляет
42 Каит называл пустое пространство «бессмыслицей» (Unding).
содержание научной революции XVII в.; что же касается научной мысли
43 Как мы знаем, такого мнения придерживались Декарт и Спиноза.
эпохи, то роль математики является разделительной чертой между сторон-
44 Что касается средневековой критики Аристотеля, см. работы, приве-
денные выше (прим. 19), а также: J a n s en В. Olivi, der
никами Платона и Аристотеля.
älteste scholasti-
sche Vertreter des heutigen Bewegungsbegriffes. — In: Philosophisches Jahr-
20 Лично я в истории этой традиции прибавил одно звено (см.: К о у г о А.
buch, 1920; M i c h a l s k y K. La physique nouvelle et les différents courants
Études galiléennes, I: A l'aube de la science classique. Paris, 1940).
philosophiques au XIV-е siècle. — In: Bulletin international de l'Académie po-
21 XVI век (во всяком случае, вторая его половина), открыв для себя
симеда, начал его изучать и осмысливать.
lonaise des sciences et, des lettres. Cracovie, 1927; M o s e r S. Grundbegriffe der
Naturphilosophie bei Wilhelm von Occam. Innsbruck, 1932; B o r c h e r t E. Die
22 Этим пониманием мы в основном обязаны трудам П. Дюгема ( к упо-
Lehre von der Bewegung bei Nicolaus Oresme. Münster, 1934; M a r c o l o n g o
R. La Meccanica di Leonardo da Vinci. — In: Atti della reale accademia delle
scienze fisiche e matematiche, XIX. Napoli, 1933.
t . . . . . . , -, ,„„„„„,„ ^rj,^. j. ^ v, i .u u i л <= u. History
of magic and experimental science. 6 vol. New York, 1923—1941). См. также:
45 О Жане Фплопоне, который, как представляется, был истинным изо-
бретателем теории «импетуса», см.: W o h l w i l l E. Ein
D i j k s t e r h u i s F. J. Wai en Worp. Groningen, 1924.
Vorgänger Galileis im
VI. Jahrhundert. — In: Physicalische Zeitschrift. VII, 1906; D u h e m P. Le sys-
23 Аристотелевская физика по своей сущности пе является математиче-
tème du monde. I: La "Physyque" de Jean Philopon. «Физика» Жана Филопопа.
ской. Представлять дело таким образом (как это делает П. Дюгем в работе
которая не была переведена на латинский язык, оставалась недоступной схо-
«Об ускорении, произведенном постоянной силой»), будто эта физика просто
ластам, располагавшим лишь сделанным Симпликием кратким резюме.
основана на иной математической формуле, чем наша, — значит совершать
ошибку.
Но она была хорошо знакома арабам, п. как представляется, арабская тра-
диция, непосредственно или через посредничество Авиценны, оказала влия-
24 Часто современные историки научной мысли недооценивают система-
ние на «парижскую» школу в том пункте, который до сих нор вызывает
тический характер аристотелевской физики.
сомнения. См. очень важную статью: P i n e s S. Études sur Awhad al-Za-
25 Contre nature — доел, «против природы», в противопоставление яв-
män Abu'! Barakät al-Baghdadi. — In: Revue des études juives, 1938.
лениям (в частности, движению) «по природе». Из стилистических сообра-
46 Интересно отметить, что это абсурдное убеждение, разделяемое π про-
жений в данном и других местах перевода употребляется слово «противо-
поведуемое Аристотелем («О небе», II, 6), столь глубоко укоренилось в умах
естественный».— Прим. перев.
и столь широко распространилось, что даже сам Декарт не осмелился откры-
26 См.: M a c h E. Die Mechanik , p. 124 ff .
то отрицать его, а. как он зачастую пост:/пал в таких случаях, предпочел
27 Только в «своем» место некоторое существо достигает своего истин-
заняться объясненном споен позиции. В 1630 г. он пишет М. Мерсонну (D е-
ного о-существлепия и становится действительно самим собой ( = сущест-
s c a r t e s R. Oeuvres, vol. 1—12.
вом). Потому-то оно и стремится достичь этого места.
Publiées par Gh. Adam et P. Tannery. Paris.
1896—1910, p. 110): «Я хотел бы также узнать, не было ли у Вас оказии ис-
28 Понятия «естественное место» и «движение по природе» предполагают
конечность Вселенной.
следовать предположение, что выпущенный из пращи камень, ттлп пуля из
мушкета, или стрела пз арбалета летят с наибольшей скоростью, пабиратот
29 A r i s t o t e . Physique, VIII, 8, 215b. — Прим. А. Каире. В последнем
наибольшую силу, производят наибольшее действие в середине своего дви-
русскоязычном издании «Физики» Аристотеля (цит. соч., т. 3, с. 256) в ци-
жения, а не в самом его начале. Таково общераспространенное мнение, с
тированном А. Койре месте (конец гл. 8) в качестве движения «по природе»
которым я, однако, имею все основания быть совершенно несогласным; я
выступает «перемещение по кругу». — П р и м . перев.
считаю, что вещи, пе движущиеся сами по себе, а запущенные с силой, в
30 Некоторое движение может вытекать лишь из определенного преды-
самом начале своего движения обладают наибольшей по сравнению с лю-
дущего движения. Следовательно, всякое действительное движение предпо-
бым другим моментом силой». И потом еще дважды, в письмах от 1632 и
лагает бесконечный ряд предшествующих движений.
1640 гг. (op. cit., соответственно vol. I, у. 259 и vol. IL p. 37), он разъясняет
31 В конечной Вселенной единствепным равномерным движением, спо-
своему другу собственное мнение по вопросу о дг.пжонип брошенного с си-
собным пребывать бесконечно долго, является круговое движение.
лой тела: «Я совершенно пе верю в то, что метательный снаряд, начиная с
32 См.: R e i z l e r K. Physics and reality. New Haven, 1940.
первого момента, когда его прекращает толкать рука или машина, в начале
33 Имеется в виду «утрата» движения.— Прим. перев.
своего движения летит медленнее, чем в конце; но я согорщсшго уверен, что
34 См.: Д е к а р т Р. Избр. произв. М., 1950, с. 198.
в зависимости от того, находится ли мушкет в полутора, в пятнадцати пли
35 Местное движение — перемещение — есть лишь один из видов, хот я
в двадцати шагах от стены, вылетевшая из него пуля произведет па эту
и очень важный, «движения» (κινησις), движения в области пространства, в
последнюю различное действие, потому что, чем дальше находится стена,
отличие от изменения — движения в области качества, a также возникнове-
тем труднее пуле преодолеть сопротивление воздуха п, следовательно, тем
ния и уничтожения — движения в области бытия.
меньше ее скорость. Однако только эксперимент может показать, уловима
36 Аристотель совершенно прав. Никакой процесс изменения или стано-
ли эта зависимость в разнице (скоростей от разности расстояний. — Прим,
вления пе может произойти без причины. Если в новой физике движение
перев.), а я всегда отношусь с величайшим сомнением ко всему тому, что
150
151
сам лично таким способом пе проверил». В противоположность Декарту дру-
гой его друг, И. Бекман, решительно отрицал саму возможность ускоренно-
67 T o r r i c e Hi E. Opera Geometrica. Florentiae, 1644, II, p. 7.
го движения применительно к случаю с силой брошенного тела (см. его пись-
68 G a l i l e i G. Esercitazioni filosofiche di Antonio Rocco. Opère, edizione
мо к тому же М. Мерсенну от 30 апреля 1630 г. — Correspondance de P. Mer-
Nazionale, VII. p. 744.
senne. Paris, 1936, II, p. 457).
69 Платонизм Галилея был более или менее признан большинством со-
временных историков науки и философии. Так, автор немецкого перевода
47 См.: G a l i l e i G. De Motu. Opère, edizione Nazionale, I. p. 314 ff.
«Диалога» подчеркивает влияние платонизма (учения о воспоминании) даже
48 B e n e d e t t i J.-B. Diversarum speculationum mathematicarum, liber.
Taurini, 1585, p. 168.
на саму форму книги (см.: G a l i l e i G. Dialog über die beiden hauptsächlichs-
ten Weltsysteme... übersetzt... von E. Strauss. Leipzig, 1891, p. XLIX). Э. Kac-
49 G a l i l e i G. De Motu, p. 300.
сирер ( G a s s i r e r E. Das Erkennlnisproblem in der Philosophie und Wis-
50 Продолжающееся употребление термина «импетус» Галилеем и его
учениками и даже Ньютоном не должно заслонить нам факт исчезновения
senschaft der neueren Zeit, 2-е éd. Berlin, 1911, I, p. 389 ff) настаивает на пла-
идеи, которая за ним стояла.
тонизме Галилея, исходя из его идеала познания; Л. Ольшки (О l s с h k i L.
Galileo und seine Zeit. Leipzig, 1927) говорит о присущем Галилею «платонов-
51 В аристотелевской физике движение есть процесс изменения и всегда
воздействует на движущееся тело.
ском взгляде на природу», и т. д. Но, как мне представляется, именно
Э. Берт (op. cit.—см. выше, прим. 64) лучше всего представил метафизиче-
52 Следовательно, некоторое заданное тело может быть наделено про-
извольным числом различных движений, не интерферирующих друг с дру-
скую подоснову новой науки (платоновский математизм). К сожалению,
гом. В аристотелевской физике, так же как и в физике «импетуса», каждое
Берт не сумел распознать существования двух (а не одной) платоновских
движение интерферирует с каждым из остальных движений и иногда даже
традиций: традиции мистической спекуляции числами и традиции матема-
становится помехой для его осуществления.
тической науки. Такая же ошибка, которая в случае с Бертом есть всего
лишь огрех, допущена его критиком Э. Стронгом ( S t r o n g E. W. Procedures
53 Таким образом, движение и бытие располагаются на одном онтологи-
ческом уровне; следовательно, пребывающий характер движения также ста-
and metaphysics. Berkley, California, 1936) с той лишь разницей, что в по-
новится очевидным, и отпадает необходимость в объяснении, что его пребы-
следнем случае эта ошибка может быть приравнена к смертному греху...
ванию предшествовало пребывание покоя.
О наличии двух платонизмов см.: B r u n s c h v i c g L. Les étapes de la philo-
sophie mathématique. Paris, 1922, p. 69 f f ; Le progrès de la conscience dans la
54 Говоря современным языком, в аристотелевской динамике и динамике
«импетуса» сила производит движение; в современной динамике сила про-
philosophie occidentale. Paris, 1937, p. 37 f f .
изводит ускорение.
70 Г а л и л е и Г. Цит. соч., т. 1, с. 107.
55 Это с необходимостью предполагает бесконечность Вселенной.
71 Там же, с. 201.
72 Там же, с. 256—257.
56 «Философия, — пишет Галилей в «Пробирщике», — написана в вели-
чайшей книге природы, всегда раскрытой пред нашими очами (я говорю о
73 Там же, с. 290.
Вселенной), но эту книгу нельзя понять, не научившись сперва понимать
ее язык и не изучив знаки, которыми она написана. А написана она на язы-
ке математики, и ее знаки — это треугольники, окружности и прочие геомет-
рические фигуры, без которых человеческому пониманию ее слова недоступ-
ны» ( G a l i l e i G. Il Saggiatore. Opère, VI, p. 232). Сравни его письмо Личети
от 11.01.1641 (Opère, XVIII, p. 293).
57 Ставший раритетом огромный компилятивный труд Буонамичи (1011
страниц in folio) является бесценным пособием для изучения средневековых
теорий движения. Хотя историки — исследователи творчества Галилея ча-
сто о нем упоминают, они никогда его непосредственно не используют. См.:
B u o n a m i c i F. Flqrentini, e primo loco philosophiam ordinariam in Almo
Gymnasio Pisano profitentis. De Motu libri X, quibus generalia naturalis phi-
losophiae principia summo studio collecta continentur. Florentiae, 1591, libri
X, cap. XI. Jurene mathematicae ex ordine scientiarum expurgantur, p. 56; Ibid.,
libri I, p. 54.
58 M a z z o n i J. Caesenatis, in Almo Gymnasiq Pisano Aristotelem ordi-
narie Platonem vero extra ordinem profitentis, In Universam Platonis et Aristo-
telis Philosophiam Praeludia sive de comparatione Platonis et Aristotelis. Ve-
netiis, 1597, p. 187 ff.
59 Г а л и л е й Г. Избранные труды в двух томах. М., «Наука». 1964, т. 1,
с. 110.
60 См.: Г а л и л е й Г. Цит. соч., с. 263.
61 Там же, с. 302.
62 Как известно, такой же позиции придерживались Паскаль и Лейбниц.
63 Быть может, нелишним будет напомнить, что для всей доксографиче-
ской традиции Архимед является философом-платоником.
64 См.: B u r t t E. A. The metaphysical foundations of modern physical
science. London and New York, 1925.
65 G a v a 1 i e r i B. Lo Specchio Ustorio opero trattato Delle Settioni Coniche
e alcuni loro marabili effetti intorno al Lume, etc. Bologne, 1632, p. 152 ff.
66 Г а л и л е й Г. Цит. соч., т. 2, с. 233.
152
теолога. Ибо адресованные последнему четыре письма (в кото-
рых содержится ответ на его вопросы и дается объяснение, как
можно — но в то же время почему не должно — использовать дан-
ные новой науки в качестве оснований естественной теологии)
входят в число наиболее ценных и важных документов в деле
изучения и интерпретации ньютоновского мышления4. В качестве
таковых они заслуживают и требуют детального комментирова-
ния, которым, однако, я здесь не намерен заниматься5. Вместо
этого я ограничусь рассмотрением одного чрезвычайно любопыт-
НЬЮТОН, ГАЛИЛЕЙ И ПЛАТОН
ного — хотя самого по себе и незначительного — момента этой пе-
1
реписки, а именно обращения Ньютона к «платоновской» космоло-
гической теории.
Благодатный 1692 год означает важную веху в истории нью-
Проблему, которая, как представляется, больше других зани-
тонпанства: в этом году преподобный Ричард Бентли2, капеллан
мала Бентли, можно сформулировать следующим образом: если
епископа Ворчестерского, обратился к прославленному автору
первоначально материя была равномерно распределена в прост-
«Математических начал натуральной философии» с рядом вопро-
ранстве °, то мог лп мир образоваться в силу чисто естественных
сов, затрагивающих наиболее глубокие проблемы натуральной
причин? И еслп предположить, что бог однажды привел все пла-
философии, рассмотрением которых упомянутый прославленный
неты в движение, то можно ли па основе одного лишь притяже-
автор — сознательно или неосознанно — пренебрег в своей работе.
ния объяснить, как каждая из них обрела свою траекторию? Нью-
Для такого демарша у Р. Бептли были веские причины. С его
тон отвечает, что «обретенные планетами движения не могут
точки зрения, даже чрезвычайно веские. В самом деле, к этому
порождаться только одной естественной причиной, по что этими
его обязывала крайне ответственная и почетная миссия: открыть
движениями [их] наделила некоторая разумная действующая сила,
«Бойлевские чтения», учрежденные завещательным распоряже-
Ибо, поскольку кометы опускаются до области наших планет π
нием великого и набожного «христианского философа» Роберта
движутся в ней самым различным образом — иногда в том же
Бойля3. Целью этих «чтений» — ежегодного цикла из восьми пуб-
направлении, что и планеты, иногда в противоположном, а подчас
личных проповедей, произносимых в различных церквах Лондо-
и поперек их движения, так что плоскость [их движения] может
на, — являлась, по воле их учредителя, защита христианской
располагаться под самыми различными углами по отношению к
религии и опровержение атеизма, разрушающее действие которого
эклиптике, — постольку ясно, что не существует некоторой есте-
ощущалось наиболее остро под влиянием учения Томаса Гоббса.
ственной причины, которая заставила бы все планеты, как основ-
Таким образом, эти проповеди, среди прочего, имели целью пока-
ные, так и второстепенные, двигаться в одном и том же направ-
зать, что новая наука, т. е. «механистическая философия», стой-
лении и в одной н той же плоскости без [наличия] каких-либо
ким приверженцем которой был Бойль, с одной стороны, и гелио-
существенных отклонений; это может быть только результатом
центрическая астрономия, которой труды Ньютона обеспечили
воздействия некоторого сознательного волевого акта. Больше того,
окончательную победу над старыми концепциями, с другой сторо-
не существует никакой естественной причины, которая могла бы
ны, никоим образом не приводят к материализму, а, наоборот,
придать планетам определенные степени скорости, — степени,
представляют прочное основание для его опровержения.
строго пропорциональные расстояниям планет до Солнца u других
Задача — почтеннейшая из почтеннейших; до чего же, одна-
центральных тел, что необходимо для того, чтобы заставить пла-
ко, трудная! Тем более трудная, что программой образования,
неты обращаться по определенным концентрическим орбитам во-
полученного в свое время Бептли — хорошим теологом и превос-
круг этих тел» 7.
ходным филологом, — не было предусмотрено знакомство с есте-
К слову сказать, любопытно отметить, что ньютоновская кос-
ственнонаучными вопросами. Так что после предпринятой по-
мология, которая по сравнению со своими предшественницами
пытки вникнуть в самую суть предмета и своими силами
представляет собой великолепное упрощение и унифицирование
преодолеть трудности, он решил обратиться к самому мэтру с во-
законов Вселенной, не уменьшает, но, как представляется, наобо-
просом: так все-таки смогла ли математическая философия во-
рот, увеличивает случайность и иррациональность характера пла-
обще π ньютоновская космология в частности обойтись без
нетной системы. Действительно, у Кеплера, например, законы, в
вмешательства бога или это вмешательство необходимо?
соответствии с которыми определяются размеры составляющих
Насколько кстати пришелся этот вопрос, можно судить по
эту систему тел н расстояния между ними, носят структурный
тому, с какой охотой Ньютон откликнулся на запрос молодого
(архетипический) характер; поэтому движения этих тел, т. е.
154
155
формы орбит и скорости обращения, определяются исключитель-
«причины, хорошо осведомленной в механике и геометрии» и за-
но естественными законами. Ничего подобного нет у Ньютона,
нимающейся сложными вычислениями с целью определения масс,
Конечно, расстояния, скорости и формы траекторий планет в си-
расстояний и скоростей, которые необходимо придать Солнцу и
стеме Ньютона еще гораздо теснее связаны между собой, чем в
планетам, чтобы произвести этот мир, показалось ему немного
системе Кеплера; в то время как, согласно последнему, они под-
антропоморфным. Как бы то ни было, Бептлп снова возвращается
чиняются трем различным законам, в ньютоновской теории они
к занимающей его проблеме и среди прочего, вероятно, спраши-
подчинены только одному закону — закону всемирного тяготения,
вает Ньютона11: а реальна ли такая возможность, что бог создал
из которого выводятся три других закона. Зато расстояния между
планеты, например Землю, на заданном расстоянии от Солнца,
телами и их размеры, заданные нам в космической системе, оста-
позволив им затем обрести орбитальное движение чисто естест-
ются произвольными: планеты могут быть больших или меньших
венным путем, а именно: наделив их одновременно энергией
размеров, располагаться на большем или меньшем расстоянии.
притяжения к Солнцу и трансверсалъйым !2 импульсом требуемой
Они могут также двигаться с большей или меньшей скоростью.
величины?
В таком случае планеты описывали бы траектории, весьма от-
Ничего подобного, отвечает Ньютон, ибо, «во-первых, „.если
личные от траекторий, описываемых ими на деле, — очень эксцен-
Земля (без Луны) располагалась бы таким образом, чтобы ее
трические окружности или эллипсы; тем не менее они будут
центр находился где-то на Большом Круге 13, и пребывала бы там
подчиняться одним и тем же законам. Разъяснив все это Бентли,
в неподвижности, вне всякого воздействия в виде тяготения или
Ньютон добавляет, что, «если бы планеты в зависимости от их
толчка, и если затем она была бы наделена одновременно и на-
расстояний до Солнца обладали такими большими скоростям*!,
правленной к Солнцу энергией притяжения, и трансверсальным:
как кометы (что имело бы место, если бы их движение было
импульсом, побуждающим ее двигаться по касательной к Боль-
обусловлено тяжестью, в силу которой материя начиная с момен-
шому Кругу, то, согласно моим воззрениям, сочетание этого при-
та формирования планет падала бы к Солнцу из самых отдаленных
тяжения и этого движения и обусловило бы круговое движение
областей неба), они двигались бы не по концентрическим, а по
Земли вокруг Солнца. Но трансверсальный импульс должен иметь
эксцентрическим орбитам, подобным тем, по которым движутся
строго заданную величину, ибо, будь он чуть больше или чуть
кометы» 8.
меньше, Земля должна была бы двигаться по другой линии. Во-
Следовательно, распределение планет и их скорости не опре-
вторых, мне не известна какая-либо сила в природе, которая
деляется только одной причиной, такой, например, как сила тя-
могла бы породить указанный трансверсальный импульс без [по-
готения. «Для создания этой системы со всеми ее скоростями была
мощи] десницы господней» 14.
необходимость в такой причине, которая поняла бы и соотнесла
Ньютон, очевидно, прав: не существует естественной силы,
друг с другом количества материи в разнящихся одно от другого
способной в одно мгновение сообщить Земле (или любой другой
телах Солнца и планет, а также обусловленные этим силы тяго-
планете) определенную степень тангенциальной скорости. И это
тения, [которая рассчитала бы] различные расстояния главных
исходя из очень простого и очень общего соображения: никакая
планет до Солнца и вспомогательных [планет] до Сатурна, Юпи-
естественная сила не способна в одно мгновение наделить какое-
тера и Земли, так же как [рассчитала бы] скорости, с которыми
либо тело скоростью определенной величины. А поскольку это
эти планеты могли бы вращаться вокруг заключенных в цен-
совершенно невозможно, следовательно, это может быть осущест-
тральных телах масс материи; однако сам факт сопоставления и
влено только с помощью некоторой сверхъестественной силы. Но
согласования всех этих факторов при наличии столь гигантского
нельзя ли обойтись без вмешательства божественной силы, позво-
разнообразия тел указывает, что эта причина не является слепой
лив телам — планетам — обрести свои скорости не мгновенно, а
или случайной, но — очень хорошо осведомленной в механике и
постепенно, в результате действия силы собственного веса? Итак,
геометрии» 9.
Ньютон продолжает: «В одном месте своей книги о метательных
По всей видимости, ответ Ньютона не удовлетворил Бентли
снарядах Блондель говорит, что, по мнению Платона, планеты
10.
Возможно, он недостаточно хорошо уловил значение ньтоновско-
движутся так, как если бы все они были созданы богом в неко-
го довода, согласно которому материя, подчиняясь одному только
торой чрезвычайно удаленной от нашей системы области, которую
закону тяготения, не могла породить планетную систему; или он
они покинули, начав падение к Солнцу, и что в тот момент, когда
счел его слишком слабым для опровержения картезианских тео-
они достигли каждая своей, отличной от других, орбиты, их дви-
рий, согласно которым беспорядочные движения материи спон-
жение падения было повернуто в сторону [и превращено] в [дви-
танно трансформируются в вихревые (упорядоченные) движения,
жение] трансверсальное»15.
что в конечном счете приводит к возникновению как планетных
Ссылка на Блонделя точна и интересна. В своем трактате «Ис-
систем, так и комет. Возможно также, что ньтоновское понятие
кусство метания снарядов» вслед за разъяснением, что, согласно
156
157
Галилею, приобретение движения (скорости) может происходить
Солнца; и как следствие этого, а также в силу ряда других со-
только постепенно, Блондель действительно говорит следующее:
ображений я вынужден приписать создание этой системы некото-
«Впрочем, трудно попять, как движущееся тело с самого начала
рой осознанно действующей силе» 17.
может обрести определенную степень скорости, минуя все пре-
«Платоновский» механизм является, следовательно, недейст-
дыдущие степени, предшествующие наименьшей скорости; это
венным, а утверждение Блонделя — ложным (занятно наблюдать,
позволяет судить, на каком основании древние были убеждены,
как Ньютон с изысканной вежливостью объявляет его верным как
что воззрения Платона включали некий момент божественного.
раз в тот момент, когда показывает, что это не так) : во время
Ибо этот философ говорил в связи с этим, что, возможно, бог, со-
всего нисходящего пробега планет солнечное притяжение сообща-
здав звезды в одном и том же месте покоя, позволил им свободно
ет им движение, слишком быстрое для того, чтобы оно могло удер-
двигаться по прямой линии к одной и той же точке (как движутся
жать их на круговых орбитах, по которым они вращались бы с
тяжелые тела, которые устремляются к центру Земли) до тех
обретенной в процессе падения скоростью; для того чтобы уравно-
пор, пока, пройдя в своем свободном падении все степени скоро-
весить центробежную силу, которую они развивали бы при вра-
сти, они достигли бы каждая той скорости, которая для нее
щении вокруг Солнца, и помешать им «улететь по касательной»,
предустановлена, после чего бог, чтобы сделать это прямолинейное
необходима в два раза большая сила притяжения. Это само по
и ускоренное движение одинаковым и равномерным, превращает
себе, заметим мимоходом, довольно любопытно.
его в круговое движение для того, чтобы величина скорости по-
Не менее любопытным — разумеется, с совершенно другой
следнего у каждой звезды могла бесконечно долго сохраняться
точки зрения — является тот факт, что Ньютон указывает на
неизменной.
Блонделя как на единственный источник своих знаний о «плато-
Самым замечательным в этом предположении является то, что
новской» теории. Это заставляет предположить, что он игнорирует
отношения, которые обнаруживаются между расстояниями до
источник, из которого в свою очередь Блондель черпал свои зна-
звезд и между разностями их скоростей, достаточно хорошо согла-
ния, а именно Галилея. Но поскольку последний излагает эту
суются с вытекающими из них следствиями и что, быть может,
«платоновскую» концепцию как в «Диалоге», так и в «Беседах»,
в принципе возможно определить местоположение этой исходной
то возникает соблазн сделать вывод, что Ньютон никогда не читал
позиции покоя, откуда все они начали двигаться» 1б.
ни одттого из этих произведений. В конце концов, это не так уж
Представленный Блонделем «платоновский» механизм не был
удивительно: во время Ньютона и даже в период его молодости
в точности подобен механизму, который был уже обсужден и от-
Галилей уже слегка устарел. Больше того, в этом случае нашел
вергнут Ньютоном в первом письме к Бептли: там предполагалось,
бы свое объяснение тот факт, почему Ньютон (разумеется, впол-
что планеты подвергаются одной лишь силе притяжения, а здесь
не искренне) смог приписать открытие закона инерции великому
их нисходящее движение оказывается внезапно прерванным и
флорентийцу (который его не совершал), обойдя молчанием Де-
отклоненным в сторону до того, как они достигли той максималь-
карта, которому мы обязаны этим открытием. В равной степени
ной скорости, которую может им сообщить притяжение Солнца.
возможно — случается и такое, — что, прочитав Галилея в моло-
Можно также предположить, что в тот момент, когда это отклоне-
дости, Ньютон со временем совершенно забыл о его версии «пла-
ние произошло — или было произведено, — т. е. в момент, когда
тоновской» концепции и потому не распознал источник знаний
в процессе своего нисхождения к Солнцу планеты достигают каж-
Блонделя. Какую из этих двух версии следует допустить?
дая своей орбиты, они уже обладают своей «истинной» скоростью,
По крайней мере па какой-то миг нам следует воздержаться от
в точности такой, которая должна им позволить обращаться вокруг
окончательного суждения. Прежде всего потому, что имя Галилея
Солнца по концентрическим траекториям.
появилось в четвертом, и последнем, письме Ньютона, адресован-
В этом состоит суть утверждения Блонделя. Итак, Ньютон про-
ном Бептли.
должает: «И это верно, если предположить, что сила притяжения
Существенным недостатком является то, что письма Бептли
Солнца удвоится в тот момент времени, когда каждая из планет
Ньютону — за исключением третьего письма, найденного среди
достигает соответствующей орбиты; но в таком случае нужда в
бумаг последнего, — были утрачены, так л не увидев никогда пе-
божественном вмешательстве возникает дважды, а именно: для
чатного станка, и что мы вынуждены поэтому реконструировать
того, чтобы обратить нисходящее движение падающих [по направ-
их содержание на основе ответов его корреспондента.
лению к Солнцу] планет в направленное вбок движение, и для
Получив письмо от Ньютона18, Бентлп месяц спустя (18 фев-
того, чтобы в то же время удвоить силу притяжения Солнца. Та-
раля 1692/1693 г.) направляет ему наспех составленное резюме
ким образом, сила тяжести вполне могла бы привести планеты в
своей «Седьмой публичной проповеди», содержащей «Опроверже-
движение, но без божественной силы она никогда не смогла бы
ние атеизма, исходя из возникновения и структуры мира». В этом
сообщить им то круговое движение, которое они совершают вокруг
третьем письме, которое в настоящее время находится в библио-
158
159
теке Тринити-колледж, Бентли заверяет Ньютона, что не рассмат-
то момент их движения вновь обратятся вспять; примерно то же
ривает тяжесть как «врожденное» свойство материи, что не при-
произойдет, если, прекратив на миг движение, они будут ввергну-
писывает ему этой доктрины и что воспользовался этим выраже-
ты в состояние свободного падения: все планеты достигнут соот-
нием только исходя из соображений сжатости изложения19.
ветствующих орбит, причем каждая с той скоростью, которой она
В самом деле, он утверждает: невозможно, чтобы «тяжесть была
первоначально обладала; и если в этот миг их движения будут
со-вечна и присуща материи, не будучи некогда ею приобретен-
повернуты в сторону и одновременно сила притяжения Солнца
ной» каким-либо естественным путем, что это «очевидно, если гра-
удвоится и окажется достаточной для удержания планет на их
витация является истинным притяжением». Иначе говоря, Бентлп
ррбитах, они вновь начнут свое вращение по этим последним, как
утверждает, что, согласно Ньютону, точку зрения которого он
[это происходило] до их восхождения. Но если сила притяжения
одобряет, всемирное тяготение не может быть объяснено меха-
Солнца не удвоится, то планеты вновь устремятся со своих орбит
нистически.
К небесным высям по параболическим линиям. Все это следует
Получив письмо-отчет Бентли, который также напомнил ему,
из моих «Математических начал» (Кн. I, «Предложения» XXXIII,
что «фрагмент из Платона» имеется у Галилея, Ньютон в своем
XXXIV, XXXVI и XXXVIII) » 20.
ответе возвращается к этому фрагменту, ужо в который раз под-
Не знаю, явилось ли это второе разъяснение Ньютона более
вергаемому им суровой критике.
понятным для Бентлп, чем первое, π дал ли он себе труд изучить
«Что касается фрагмента из Платона, — пишет он, — то не су-
«Предложения» XXXIII, XXXIV, XXXVI и XXXVIII «Начал»,
ществует общего места, исходя из которого в своем падении под
чтобы попять ход ньютоновских рассуждений. Лично я очень в
воздействием равномерного и равновеликого тяготения (как это
этом сомневаюсь. В самом деле, в седьмой публичной проповеди
предполагает Галилей) все планеты, достигнув каждая своей
его «Опровержения атеизма», как раз посвященной доказательст-
орбиты, обрели бы соответствующие скорости, с которыми они со-
ву существования бога, исходя из строения Солнечной системы,
вершали бы свое теперешнее кругообращение. Предположим,
Вентли ограничивается лишь следующим общим утверждением:
что притяжение всех планет к Солнцу соответствует реальному и
невозможно, чтобы планеты, падая к Солпцу, приобрели скорости,
что при движении планет, обращенном вверх, каждая из них в
необходимые для (осуществляемого на деле) обращения вокруг
два раза превысит свою высоту по отношению к Солнцу. Сатурн
него; при этом он не вдается в подробности и не упоминает о
поднимется вверх, в два раза превысив свое теперешнее нахож-
«фрагменте из Платона» 21. Вне всякого сомнения, он счел бес-
дение по отношению к Солнцу (но не больше того) ; Юпитер под-
полезным вдаваться в столь сложные рассуждения. Возможно
нимется до своего теперешнего местонахождения, т. е. немного
также, что, будучи плохим математиком, но превосходным фило-
выше орбиты Сатурна; Меркурий поднимется на высоту, в два
логом, он знал, что теория, со слов Блонделя приписываемая Нью-
раза превышающую его нынешнюю, т. е. до орбиты Венеры; то
тоном (по крайней мере в том виде, как она последним излагает-
же произойдет с остальными планетами. А затем, вновь падая на
ся) Платону, не имеет никакого отношения к греческому филосо-
соответствующую орбиту, они достигнут их со скоростями, кото-
фу. Наоборот, он точно знал, что она принадлежит Галилею, на
рые равны первоначальным и с которыми они совершают сегодня
что и указал Ньютону.
свой кругооборот.
Но последуем, хотя бы частично, его примеру и пе будем оста-
Но если в момент поворота вверх совершаемых теперь движе-
навливаться на анализе ньютоновской теории. Обратимся вновь к
ний кругообращения сила солнечного притяжения, постепенно за-
теории Галилея, упоминаемой Ньютоном в связи с «фрагментом
медляющая восхождение планет, уменьшится вдвое, их восхож-
из Платона» 22.
дения постепенно выровняются и на некотором одинаковом уда-
Если, по приведенным выше словам Ньютона, планеты нисхо-
лении от Солнца они обретут равные скорости. Меркурий, достиг-
дят «в своем падении под воздействием равномерного и равно-
нув орбиты Венеры, обретет одинаковую с ней скорость; затем,
великого тяготения (как это предполагает Галилей)», они не мо-
когда обе планеты достигнут орбиты Земли, их скорость уравня-
гут все начать свое движение из одного и того же места. Это яв-
ется со скоростью последней, и т. д. в отношении всех остальных
ляется лишь нашим предположением. Нам остается, однако,
планет. Если все они начнут восхождение в один и тот же момент
уточнить смысл выражения «нисходят ...под воздействием равно^
и будут совершать его по одной и той же линии, то в процессе
мерного и равновеликого тяготения». В самом деле, эту формули-
подъема они постепенно сблизятся, а их движения будут посте-
ровку можно понимать в нескольких, достаточно разнящихся
пенно стремиться к уравниванию и в конце концов станут медлен-
друг от друга смыслах, а именно: а) согласно Галилею, действие
нее любого допустимого движения. Итак, предположим, что пла-
тяготения повсеместно является равномерным и постоянным, сле-
неты будут возноситься до тех пор, пока почти не соприкоснутся
довательно, все тела — большие и малые, тяжелые и легкие —
друг с другом (их движением можно пренебречь), и что в какой-
всегда падают с одинаковой скоростью вне зависимости от того,
160
11 А. Койре
161
насколько они удалены от Земли (или, в нашем случае, от Солн-
вы одно за другим по кругу и перешли от движения прямолиней-
ца) ; иначе говоря, вызываемое тяготением ускорение является
ного к круговому, в котором они затем удержались и пребывают
мировой константой, имеющей одно и то же значение для всей
по сие время. Мысль возвышенная и вполне достойная Платона.
Солнечной системы; или б) согласно Галилею, все тела и, следо-
Помнится мне, я слышал рассуждение по этому поводу нашего
вательно, все планеты «падают» с одной и той же — постоянной
общего друга из Академии dei Lincei»
или непостоянной — скоростью, и, таким образом, если они начи-
24.
Рассуждение «нашего общего друга из Академии» (которое
нают движение из одного и того же места и в своем совместном
добросовестно излагается Блонделем) сводится к следующему: не-
падении пробегают одно и то же пространство, они на равных по
возможно, чтобы тело, находящееся в состоянии покоя, обрело
отношению к Солнцу «высотах» будут обладать равной скоростью,
некоторую степень скорости, не пройдя предварительно все сте-
причем это утверждение не обязательно включает в себя предпо-
пени увеличения — или уменьшения -— скорости, расположенные
ложение о постоянстве ускорения, которое вместе с силой притя-
между указанной скоростью и неподвижностью. Откуда следует,
жения и в зависимости от нее может с расстоянием изменяться.
что, для того чтобы сообщить покоящемуся телу определенную
Какую интерпретацию мы должны дать пьютоновской форму-
•степень скорости, природа в течение некоторого времени застав-
лировке? Иначе говоря, какой смысл вкладывал в нее сам Ньютон?
ляет его совершать прямолинейное ускоренное движение.
Вопрос этот отнюдь не праздный. Действительно, эта формулиров-
«Приняв это рассуждение, — продолжает Сальвиати, — пред-
ка, с одной стороны, а) представляет галилеевскую теорию паде-
ставим себе, что бог создал тело, например планету Юпитер, кото-
ния в ее исторической истинности; б) наоборот, является некото-
рой решил сообщить такую скорость, какую она потом сохраняла
рой последующей, исключающей интерпретацию адаптацией, а с
•бы постоянно и единообразно. Тогда мы можем вместе с Плато-
другой — а) предполагает непосредственное и точное знание тру-
ном сказать, что сперва Юпитеру можно было бы придать движе-
дов Галилея; б) никоим образом не предполагает этого знания.
ние прямолинейное и ускоренное, а затем, когда Юпитер достиг-
Представляется, однако, ясным, что Ньютон вопреки довольно
нет намеченной степени скорости, превратить его прямолинейное
едким замечаниям Бентли по этому поводу придает смысл б) сво-
движение в движение круговое, скорости которого тогда естест-
ей формулировке потому, что он сам заявляет в отношении ее о
венно подобает быть единообразной»25.
своем полноправном авторстве, а также потому, что выводимые
Сагредо, однако, возражает, что, поскольку число степеней
им из этого положения следствия — например, что если бы орби-
увеличения и уменьшения скорости является бесконечным, по-
тальное движение планет было направлено «вверх», то они подня-
стольку невозможно было природе все их сообщить телу Юпитера,
лись бы на «высоту», вдвое превосходящую их теперешнюю «вы-
так что более вероятным является предположение, что круговое
соту», — невозможно вывести из аутентичной концепции Галилея.
движение последнего было сотворено одновременно с присущей
Тем самым, как представляется, находит свое подтверждение сде-
•ему скоростью. На что Сальвиати осмотрительно отвечает:
ланный мною вывод, а именно что Ньютон никогда не изучал
«Я не сказал и не смею сказать, что для природы и для бога
Галилея. Или по меньшей мере что, прочтя труды Галилея в мо-
было бы невозможно сообщить ту скорость, о которой вы гово-
лодости, он впоследствии забыл их содержание23.
рите, непосредственно; и я только утверждаю, что природа de facto
Обратимся теперь к Галилею.
так не поступает; такой способ действия вышел бы за пределы
Первое упоминание о «платоновской» теории «падения» пла-
•естественного хода вещей и поэтому был бы чудом» 26.
нет или, точнее, об их прямолинейном движении, которое предше-
Несколькими страницами ниже, объяснив, что нисходящее
ствовало движению круговому, встречается в опубликованном во
движение — движение свободного падения или движение по на-
Флоренции в 1632 г. «Диалоге о двух главнейших системах мира».
клонной плоскости — производится и ускоряется естественным об-
В ходе Первого дня Сальвиати (т. е. Галилей), изложив структуру
разом и, следовательно, должно всегда предшествовать круговому
и сравнительную роль кругового и прямолинейного движений, де-
движению, которое, будучи однажды обретенным, продолжает
лает вывод:
длиться с постоянной скоростью27, Сальвиати вновь обращается
«Итак, мы можем сказать, что прямолинейное движение может
к концепции Платона и, чтобы «более красочно представить ее»,
доставлять материал для сооружения, но раз последнее готово, то
напоминает об одном частном, но очень многозначительном заме-
оно или остается неподвижным, или если и обладает движением,
чании Академика:
то только круговым. Мы можем идти и дальше и признать вместе
«Представим себе, что среди других решений у божественного
с Платоном, что тела во Вселенной, после того как они были со-
зодчего возникла мысль создать в мире те шарообразные тела, ко-
творены и вполне установлены, были приведены на некоторое вре-
торые, как мы видим, постоянно движутся по кругу, и что он
мя своим творцом в прямолинейное движение, но что потом, когда
установил центр их обращения и в нем поместил неподвижное
они достигли известных предназначенных им мест, они были пуще-
Солнце, потом сотворил все названные тела в соответствующем
162
II"
163
месте и наделил их склонностью двигаться, нисходя к центру;
когда же они приобрели те степени скорости, которые имелись в
из этих двух операций невозможна в рамках чисто природныхг
виду тем же божественным умом, он превратил их движение в
каждая из них предполагает некоторое чудо. Больше того, плато-
круговое, сохраняя для каждого в своем кругу уже достигнутую
новская космология включает в себя чудо, которое присуще ей ir
скорость. Спрашивается, на какой высоте и на каком расстоянии
которое дополняет уже изложенное соображение: для удержания
от Солнца находилось то место, где первоначально были созданы
планет на их орбите, а также для того, чтобы заставить их перей-
эти тела, и возможно ли, чтобы все они были созданы в одном ц
ти на эту орбиту, необходимо удвоить силу притяжения Солнца в
том же месте. Для такого исследования нужно получить от наибо-
тот самый момент, когда «нисходящее» движение заменяется дви-
лее сведущих астрономов величины окружностей, по которым
жением «в сторону».
обращаются планеты, а равным образом и времена их обращений;
Вполне очевидно, что все это иначе представляется Галилею,^
из этих двух ДЭЕШЫХ можно вывести, например, насколько ско-
для которого две указанные операции далеко не равнозначны:
рость движения Юпитера больше скорости движения Сатурна;
одно дело — сообщить движение покоящемуся телу; другое дело —
а когда мы найдем (как дело и обстоит в действительности), что
изменить направление находящегося в движении тела, сохраняя
Юпитер движется с большей скоростью, то мы должны признать,
при этом его скорость31. В первом случае мы сталкиваемся с за-
что раз оба начали свое движение с одной и той же высоты, то
коном непрерывности сохранения состояния, ибо речь идет о том,
Юпитер спустился ниже Сатурна, а это, как мы знаем, также вер-
чтобы произвести нечто совершенно новое; совсем иное происхо-
но, ибо орбита его находится внутри орбиты Сатурна. Но если мы
дит во втором случае, когда изменение затрагивает лишь случай-
пойдем еще дальше, то из отношения скоростей Юпитера и Са-
ную, внешнюю характеристику движения, не изменяя его глубин-
турна, из расстояния между их орбитами и из отношения ускоре-
ной реальности и не производя ничего нового, дотоле не сущест-
ния при естественном движении мы можем восстановить, на какой
вовавшего. Поэтому он считает, что платоновская космология не
высоте и на каком расстоянии от центра их обращений находи-
содержит в себе никакого чуда — за исключением, разумеется,
лось то место, откуда началось их движение. Когда оно будет
чуда сотворения мира. Что касается удвоения силы притяжения.
найдено и установлено, мы зададимся вопросом, совпадают ли
то Галилей вообще в нем не нуждается, во-первых, потому, что
величина орбиты и скорость движения у Марса, спустившегося
Солнце отнюдь не притягивает планеты и что последние устрем-
оттуда же до своей орбиты, с теми, которые получаются путем
ляются к нему в силу некоторой тенденции, или склонности, ко-
вычисления; так же поступим с Землей, Венерой и Меркурием;
торая им присуща и заключена в их телах32; во-вторых, потому,
у всех этих планет величины кругов и скорости движения оказы-
что, кроме того — и это самое главное, — их круговое движение
ваются настолько близкими к вычисленным, что приходится толь-
вокруг Солнца не порождает центробежные силы и что, следова-
ко удивляться» 28.
тельно, нет необходимости ни в какой силе притяжения Солнца, ,
Сагредо не преминул выразить свое согласие, сказав при этом:
чтобы удерживать планеты на орбитах и заставлять их описывать
«Я с крайним удовольствием выслушал эту мысль, и если бы
эти орбиты. Объясняется это тем, что, согласно Галилею, своим-
я не был уверен, что произвести со всей точностью эти вычисле-
круговым движением планеты, которые вращаются вокруг цент-
ния было бы предприятием длительным и кропотливым, да, пожа-
ра, не приближаясь к нему и не удаляясь от него, обязаны силе :
луй, и слишком трудным для моего понимания, то я настоятельно
инерции.
просил бы о нем»
Как представляется, Галилей придавал некоторое значение —
29. Сальвиати отвечает: «Вычисление это дей-
ствительно длинное и трудное»—и затем продолжает: «...я не
вернее даже будет сказать, весьма определенное значение — свое-
уверен, что мог бы выполнить его сразу; поэтому отложим его до
му делу возрождения платоновской космологии. Действительно,
другого раза»
он не ограничивается тем, что заставляет Сальвиати излагать ее
30, — до другого раза, которого, увы, более не будет.
Впрочем, не следовало ли бы вместо «увы» сказать «к счастью»?
в «Диалоге», и возвращается к этому в опубликованных в 1638 г.
Ибо эти вычисления привели бы Галилея к разочарованию.
«Беседах», поручая на сей раз Сагредо напомнить читателю о пре-
Сравнение того, как представлена —и особенно как оценивает-
красном соответствии идей Академика идеям Нлатона.
ся — платоновская космология Галилием и Ньютоном, выявляет
На этот раз поводом послужил анализ параболической траек-
наличие достаточно знаменательных и любопытных различий.
тории движения брошенных тел. Галилей объясняет, что если·
Так, по мнению Ньютона, принимающие ее ничего не выигрыва-
ускоренное движение некоторого падающего с определенной высо-
ют, так как не избавляются от необходимости сверхъестественно-
ты (обозначаемой им термином «сублимит») тела было отклонено,
го вмешательства бога; здесь верно скорее обратное, ибо на деле
от вертикальной линии и направлено перпендикулярно ей — в го-
сообщить мгновенно телу определенную скорость столь же трудно,
ризонтальном направлении, то в результате тело продолжит дви-
сколь и мгновенно изменить направление его движения. Никакая
жение по параболической траектории. В этом месте вступает в;
беседу Сагредо:
164
165
концепция Платона, естественно, вызвала весьма оживленный
«С а г p e д о. Приостановитесь, пожалуйста; мне кажется, что
интерес в ученом мире; вместе с тем она породила и некоторый
здесь следует более красочно представить мысль нашего Автора,
скептицизм: дело в том, что ни одному из представителей этого
подчеркнув, как хорошо она согласуется33 с соображениями Пла-
высокоученого мира не удалось обнаружить у Платона фрагмент,
тона, касающимися определения скорости равномерного движения
в котором бы излагались приписываемые ему Галилеем космоло-
обращающихся небесных тел. Последний, напав случайно на
гические концепции36.
мысль, что никакое движущееся тело не может перейти от состоя-
В этом плане эрудиты Нового времени оказались не более
ния покоя к состоянию движения с определенной степенью ско-
счастливыми: не то чтобы у Платона, но и ни у одного из его по-
рости, с которою оно должно равномерно и постоянно перемещать-
следователей они не встретили этой космологической доктрины37.
ся, иначе как пройдя через все другие последовательные меньшие
Единственное место в «Тимее» 38, которое в этой связи может быть
степени скорости или, скажем, большие степени медленности, на-
упомянуто, толкует лишь о превращении демиургом хаоса в кос-
ходящиеся между данною степенью и максимальною степенью
мос, но там не упоминается ни о естественном ускоренном движе-
медленности, каковою является состояние покоя, полагал, что бог,
нии планет, ни, разумеется, об их «падении» по направлению к
сотворив неподвижные небесные тела, в целях придания им той
Солнцу и последующем круговом движении вокруг последнего.
скорости, с которою они должны будут затем вечно и равномерно
Так что приходится признать очевидный факт: сколь бы величе-
двигаться по круговым линиям, заставил их, по выходе из состоя-
ственной эта теория ни представлялась, у Платона ее нет.
ния покоя, двигаться некоторое определенное расстояние естест-
Впрочем, при более близком рассмотрении Галилей отнюдь не
венным движением по прямой линии, подобно тому как это про-
утверждает, что просто-напросто обнаружил платоновскую космо-
исходит на наших глазах с падающими телами, которые, выйдя
логическую теорию. В «Диалоге» Сальвиати недвусмысленно за-
из состояния покоя, движутся с возрастающею скоростью. После
являет, что желает «более красочно представить» идею Платона
того как небесные тела приобрели ту степень скорости, с какою
(per adornare un concetto Platonico), а в «Беседах», как видно из
ему угодно было, чтобы они вечно двигались, он превратил их
приведенного выше отрывка, Сагредо столь же определенно гово-
прямолинейное движение в круговое, которое одно только и может
рит: «Приостановитесь, пожалуйста; мне кажется, что здесь сле-
сохраняться всегда равномерным без удаления или приближения
дует более красочно представить (mi par ehe convegna adornar)
к какому-либо определенному концу или цели. Мысль эта вполне
мысль нашего Автора, подчеркнув, как хорошо она согласуется с
достойна Платона и является тем более удивительной, что действи-
соображениями Платона, касающимися определения скорости рав-
тельное основание ее было открыто лишь нашим Автором, который
номерного движения обращающихся небесных тел».
снял с него покрывало поэзии и представил его истинную исто-
В обеих работах нам ясно заявляют, что Академик «более кра-
рию 34. Мне кажется также весьма вероятным, что, имея достаточ-
сочно представил», т. е. украсил, развил, связал со своими собст-
но точные сведения из области астрономии, касающиеся величины
венными воззрениями, величественную идею Платона.
орбит и расстояния планет от центра, вокруг которого последние
Так что Сагредо предстает в весьма позитивном свете, когда
вращаются, равно как и относительно скорости их движения, наш
приписывает Платону некоторые характерные черты доктрины,
Автор (которому мысль Платона не осталась неизвестною) может
говоря, что последняя только была представлена у Платона в за-
из любознательности попытаться исследовать, нельзя ли опреде-
маскированном виде, на манер поэтической аллегории, и что Ака-
лить сублимит, при котором планеты, выйдя из состояния покоя,
демик, вскрыв ее «замалчиваемые» — или игнорируемые? — Пла-
проходили бы некоторое расстояние прямолинейным естествен-
тоном основы, превратил ее в научную теорию. Таким образом,
но-ускоренным движением, а затем, перейдя к равномерному
устами двух персонажей Галилей как бы заявляет нам: «Я при-
движению с приобретенной скоростью, описывали бы орбиты со-
писываю эту доктрину Платону; но в действительности изобрел-то
ответствующей величины с определенными периодами обра-
ее я сам». Но тогда почему он относит ее па счет Платона? Только
щения.
лишь затем, чтобы с самых первых страниц «Диалога» объявить,
С а л ь в и а т и . Я хорошо помню, что однажды он сообщил мне
что в великом споре между Аристотелем и его учителем он, Гали-
о близком совпадении проделанных им вычислений с результата-
лей, находится па стороне последнего? Верил ли он в самом деле,
ми наблюдений; однако он не хотел говорить об этом подробнее,
что обнаружил у Платона зародыш разработанной им системы?
опасаясь, как бы высказываемые им новые взгляды, многократно
Или просто сделал это забавы ради, чтобы прикрыться знамени-
возбуждавшие негодование, не зажгли нового пожара; впрочем,
тым именем и представить столь изобретательную идею как одно
если кто-либо пожелает заняться этим вопросом, он сам сможет
из творений великого философа, — идею, которой он, по-видимому,
удовлетворить свою любознательность, руководствуясь доктриной,
дорожил, но которая, однако, была в какой-то мере слишком
изложенной в настоящем трактате» ?5.
экстравагантной и тем самым в какой-то мере рискованной?
Возрожденная или вновь открытая Галилеем впечатляющая
167
166
Трудно дать ответ па эти вопросы. Еще труднее — узнать, что
1742), один из крупных филологов своего времени, в 1700 г. возглавил Три-
представляла собой эта концепция для Галилея. Была ли она не-
вйти-колледж (Колледж Ньютона) в Кембридже. Именно он вначале за свои
'которой «игрой», шуткой
счет, а затем с помощью Роджера Коутса предпринял публикацию второго-
39, вроде той, какой являлась, по его сло-
издания «Математических начал натуральной философии» И. Ньютона. О
вам, «циркулярная» теория падения тяжелого тела на вращаю-
жизни и деятельности Бентли см.: M o n k .Т. Н. The Life of Richard Bentley,
щуюся Землю? Или же, наоборот, это была серьезная попытка —
D D. London, 1830; G o o l d G. P. Richard Bentley: A tercentenary Commemo-
"что, впрочем, может быть сказано и в отношении только что упо-
ration. — In: Harvard Studies in Classical Philology, № 67, 1963, p. 285—302. .
•мянутой циркулярной теории
3 Роберт Вопль скончался 5 декабря 1691 г. В качестве ежегодного воз-
4 0 — объяснить строение планетной
награждения автору публичных проповедей, содержащих доказательства ис-
системы? Теория, которая, не претендуя, конечно, на воспроизве-
тинности христианства, он завещал сумму в 50 фунтов стерлингов. «Бойлев-
дение того, каким образом в действительности все происходило, по
ские чтения» оказали большое влияние на апологетику XVIII в. Они бы-
меньшей мере показала бы, как это могло произойти. Что касает-
ли опубликованы под названием: Eight Sermons Preached at the Honourable
•ся меня, то я склоняюсь к этой последней интерпретации. Дейст-
Robert Boyle Lecture in the First Year MDXCÎÏI. London (1693). Первая про-
поведь должна была доказать «безрассудство атеизма и деизма даже в от-
вительно, как иначе объяснить ту настойчивость, с какой Галилей
ношении повседневной жизни»; вторая стремилась показать, что «материя
представляет эту теорию, а также вкладываемое им в уста Сагредо
и движение не могут мыслить»; третья, четвертая и пятая представляли со-
выражение «истинная история»?
бой «опровержение атеизма, исходя из строения человеческого тела», а ше-
стая, седьмая и восьмая — «опровержение атеизма, исходя из происхожде-
Возможно, мне возразят, что абсолютно недопустимо предпо-
ния и строения мира». Эти проповеди воспроизведены в: D у с е A. The Works
лагать, будто Галилей мог верить в возможность столь неправдо-
of Richard Bentley. D, D. London. 1836—1838, vol. III. Увидели свет по край-
тгодобного процесса, как тот, который был им придуман. И конеч-
ней мере девять английских и одно латипоязычное издание (последнее —
но, еще меньше — в его реальность. В самом деле, это маловероят-
Берлин, 1696). Факсимиле седьмой ц восьмой проповедей (произнесенных в
но. Не забудем, однако, что для мыслителей XVII в. граница
Сент-Мери-Ле-Бо 7.XI. ц 5.XII.1692 г.), посвященных космологии, воспроиз-
ведены в: Isaac Newton's Papers and Letters on Natural Philosophy. С о-
между «правдоподобным» и «неправдоподобным» не проходила
h e n I. B. ed., Cambridge, Mass., Harvard Univ. Press, 1958, p. 313—394. Им
,-в точности там, где она проходит для нас. Разве не верили по
предшествует очень интересная аналитическая статья П. Миллера «Бентли и
крайней мере большинство из них в то, что мир ограничен пебес-
Ньютон» (op. cit., р. 271—278), где па с. 23 помещено примечание о резонан-
се проповедей Бентлн.
;ным сводом, вне которого в буквальном смысле слова ничего нет?
4 Заботливо хранившиеся Бентли, они были обнаружены его душепри-
Или, еще лучше, в сотворение мира в определенный, не столь уж
казчиком среди оставшихся после смерти Бентли бумаг и опубликованы под
.-отдаленный момент прошлого? Не верил ли сам Ньютон в то, что
названием: Four Letters from Sir Isaac Newton to Dr. Bentley. London, 1756.
-бог поместил небесные тела на «надлежащих» расстояниях от
Затем эти письма были вновь воспроизведены в изданном С. Хорсли «Со-
брании сочинений» Ньютона (London, 1782, vol. IV) и факсимильно воспро-
Солнца и сообщил им, последовательно или одновременно, «над-
изведены (по первому изданию) с превосходным предисловием П. Миллера
лежащие» скорости, необходимые для того, чтобы начать кругооб-
в сборнике И. Коэпа. Именно в этих письмах Ньютон настоятельно проси?.
ращение? Почему же Галилей не мог поверить в то, что бог ис-
Бентли не приписывать ему идеи, согласно которой материи присуще тяго^
иользовал — или по крайней мере мог использовать — механизм
тение (Letter II: II о г s 1 е у S. Opera omnia, vol. IV, p. 437; C o h e n Ι. Β. Op.
•падения? Не явилось ли это наиболее изящным и единственно
cit., p. 298), н ппшс-т, что действие одного тела на другое на расстоянии «без
посредничества чего-то, не являющегося материальным» (как будто «тяжесть
возможным, естественным средством наделить некоторое тело дан-
должна быть чем-то прирожденным, неотъемлемым и существенным для ма-
ной скоростью? Не применил ли сам Галилей этот механизм в
терии»), является абсурдом (Letter III: H o r s l o y S. Op. cit.. p. 437, 302).
-своей теории броска, когда, как мы видели выше, для того чтобы
5 Частично ото проделано мною в работе: К о у г é A. Du Monde clos à
-сообщить бросаемым телам горизонтальную скорость, он заставлял
l'Univers infini. Paris, Presse Univ. de France, 1962.
6 В явном виде объектом нападок Бентли является материализм Лукре-
их падать с некоторой определенной высоты, вместо того чтобы
ция, по в действительности они были направлены против Гоббса и Декарта.
-прямо придать им такую скорость? И не является ли в этом плане
7 Н о г s 1 е у S Op. cit. p 431 ; С o h e n I.B . Op. cit.. p. 284.
весьма значительным и содержательным используемый им термин
8 Letter I: Op. cit.' p. 43!; p. 285.
"«сублимит»?
9 Op. cit., p. 431—Ί32; p. 286—287. Ньютон объясняет также Бептлп, что
если бы в самом начале материя была равномерно распределена в простран-
Вывод, как мне кажется, напрашивается сам собой: для Гали-
стве, то совершенно необъяснимым был бы тот факт, что «она смогла разде-
лея платоновская космология не является простым мифом, как
литься на два вида, и часть ео. способная составить светящееся тело, спрес-
это имеет место в «Тимее»; для него это возможная— если не ска-
совалась в одну массу и стала Солнцем, а все остальное, способное составить
зать «действительная» — история.
темное тело, срослось не в одно большое тело, подобно светящейся мате-
рии, а в несколько маленьких; иначе говоря, если бы Солнце, подобно пла-
ПРИМЕЧАНИЯ
нетам, было темным телом или планеты были бы светящимися телами, по-
добно Солнцу, то каким образом только оно одно смогло превратиться в
1 К о у г é A. Newton, Galilée et Platon. — In: К о у г é A Éjtudes newto-
светящееся тело, в то время как планеты продолжали оставаться темными,
"niennes. Paris, Gallimard, 1968, p. 244—265.
или: каким образом они превратились в темные, в то время как одно Солнце
оставалось неизменным?». Все ото. говорит Ньютон, «я не могу объяснить,
2 Точнее, господин магистр искусств Ричард Бентли, так как титула
^Doctor Divinitatis (D. D.) он был удостоен лишь в 1696 г. Бентли (1662—
простыми естественными причинами, а вынужден приписывать Предуста,
168
169
каком расстоянии от Солнца образовалась эта планета, но он явно ошибается
новлению и Промыслу сознательно действующей Силы» (с. 430; с. 282). До-
здесь, так как не знает того, что Вы после этого показали, а именно что
пустить какие-либо вещи подобного рода, т. е. объяснение чисто естествен-
скорость падения тел, так же как и их вес, уменьшается пропорционально
ными причинами, означало бы одобрить гипотезу Декарта, которая «просто
увеличению квадрата расстояния и что существует соотношение расстояний
ошибочна».
и скоростей всех планет quam proxime (примерно такое же (лат.). — Прим.
Вместе с тем Ньютон не одобряет попытку Бентли доказать телеологи-
перев.), как если бы все они падали с одной высоты. (Но, по-видимому, Вы
ческий характер творения, исходя из факта наклона земной оси, в котором
отвергаете это, утверждая, что притяжение Солнца должно удваиваться
первый не видит ничего экстраординарного, «если только вы не усматрива-
в тот самый момент, когда планеты достигают своих орбит.) Сознаюсь, что
ете в этом Предустановлепия для Зимы и Лета» (с. 433; с. 289). «Это только
не могу использовать этот фрагмент из Галилея и Фабри, ибо не умею вы-
небольшой штрих в гармонии системы, которая является скорее результатом
числять, так что больше не говорю об этом по той причине, что знаю: долж-
выбора, чем случая».
ны существовать некоторые заданные высоты, откуда каждая из планет,
нисходя, может обрести заданную скорость. Но я понимаю, что, пойми я
10 В своем письме он, вероятно, обратился к Ньютону с вопросом, можно
ли объяснить движение планет посредством действия солнечных лучей (ги-
все это, оно стало бы не только украшением моих размышлений, но и силь-
потеза Борелли, о которой Бентли могло быть кое-что известно). Ньютон
ным аргументом в пользу божественной вилы, ибо более считаю невозмож-
ответил категорическим отрицанием такой возможности.
ным образование планет естественным образом одновременно на разных рас-
стояниях; было бы чудом из чудес, если бы они естественным путем образо-
11 Во втором (по-видимому, утраченном) письме Ньютону.
вались в такие интервалы времени, чтобы прибыть на соответствующие им
12 То есть импульсом, перпендикулярным вектору движения. — Прим.
пер ев.
орбиты в тот самый момент, который необходим, чтобы выполнялось Ваше
мнение об удвоении солнечного притяжения; ибо, если Меркурий опустится
13 Orbis Magnus в общеупотребительном смысле «эклиптика». — Прим.
перев.
первым, достигнув собственной орбиты, солнечное притяжение удвоится.
При этом продолжающемся удвоении спуск последующих планет был бы
14 Letter II. H o r s l e y S. Op. cit., p. 436 ff. ; C o h e n I. B. Op. cit.,
p. 296 ff.
пропорционально ускорен, что нарушило бы предполагаемое соотношение
15 Op. cit., p. 436; p. 297.
между скоростями Меркурия и других планет».
Это письмо перепечатано в: The Correspondence of Isaac Newton. Turn-
16 L'Art de jelto r les bombes, par Monsieur Blondel, Maréchal de Camp. ...
Amsterdam, 1683, ch. Ill, book I, Doctrine de Galilée sur le mouvement, ch.
bull H. F. and Scott J. F.. eds. Cambridge, Cambridge University Press, 1959—
VIII, p. 166: «Чудесные следствия, вытекающие из свойств движения».
1961, III, p. 251 ff. Поскольку Бентли приводит цитаты с 10 и 17 страниц
«Системы» Галилея, постольку можно сделать вывод, что он пользовался
17 Letter II In: H o r s l e y S. Op. cit., p. 436 fi; C o h e n I. B. Op. cit.,
p. 297 ff.
вторым латинским изданием "Dialogo Systema cosmicum", опубликованным
И. Хюгетаном в Лейдене в 1641 г. Что касается «Физической астрономии»
18 Второе письмо Ньютона, где он ссылается на Блонделя, датировано:
«Тринити-колледж, 17 января 1692/1693 г.». (Двойное написание года объяс-
Опоре Фабри, то я не знаю, о какой работе Фабри идет речь, ибо ни одна из
няется тем, что в Англии того времени Новый год начинался не 1 января,
его работ не носит такого названия. Фабри действительно трактует об астро-
а примерно на два месяца позже. Примерно в этот же период происходил и
номии в IV томе своего труда "Physica id est scientia rerum corporearum",
постепенный переход к григорианскому календарю, чем, вероятно, и объяс-
Leyde, 1669—1671, но трактат на эту тему (tractatus VIII) озаглавлен «О не-
няется однозначное датирование Ньютоном следующего письма. — Прим. пе~
бесном теле». Больше того, в этом трактате Фабри не комментирует «пла-
рев.) Вслед за тем Ньютон направил Бентли коротенькое письмо от 11 фев-
тоновской» теории.
раля 1693 г., но в этом письме не упоминается ни Блондель, ни Платон.
20 Letter III. H o r s l e y S. Op. cit., p. 440 ff. ; C o h e n I. B. Op. cit.,
Затем, 18 февраля 1692/1693 г., Вентли вновь пишет Ньютону, вдохновлен-
p. 306 f f . (Опубликованное как «Письмо III» в первоначальном издании, а
ный, по его словам, «неожиданным и милостивым подарком, доставленным
также в издании Хорсли, оно в соответствии с датой должно быть «Письмом
лоследней почтой». Ньютон ответил 25 февраля 1692/1693 г.
IV».) Ньютон пенного упрощает. На деле же, как он сам отмечает в другом
месте, восходящее движение планет никогда не прекратится и они никогда
19 Это письмо входит в состав «Приложения X» второго тома «Memoirs
of the Life, Writings, and Discoveries of Sir Isaac Newton», Edinbourg, 1855,
не достигнут общего предела восхождения; и наоборот, отправляясь из это-
II, p. 463—470. Бентли обращается к Ньютону с просьбой проанализировать
го общего места, они никогда не смогут в течение конечного промежутка
«текст и основную мысль моей первой неопубликованной проповеди и оз-
времени спуститься до своих орбит, по которым они сегодня движутся. Но
накомить меня с тем, что Вы найдете в ней не согласующегося с истиной и
поскольку вообще невозможно, чтобы планеты были сотворены в одном ме-
Вашими гипотезами. Мне было бы спокойнее, получи я просимое до того,
сте, и поскольку речь может идти лишь о местах очень близких, Ньютон
как мои рассуждения окажутся уже вне моей власти». Продолжая свое из-
считает себя вправе заменить приближенное равенство тождеством и оста-
ложение, Бентли поднимает вопрос о том, как планеты могут обрести свои
новить восходящие движения планет «до того», как они достигнут своего
«трансверсальные движения» вокруг Солнца: «Итак, предположим, что пла-
предела. Отсюда автоматически следует все остальное.
неты образуются в каких-то очень высоких областях и сначала опускаются
21 См.: C o h e n I. В. Op. cit., p. 363 ff .
к Солнцу, где обретают свои скорости; но затем они должны были бы про-
22 В своей седьмой проповеди Вентли обсуждает вопрос о месте, в ко-
должить свой спуск к Солнцу, если бы некая божественная сила не придала
тором могли быть сотворены планеты. Он высказал мысль о невозможности
им трансверсальное движение в противовес огромному импульсу, с которым
«предположения, что материя хаоса не могла составить такие разделенные
такие большие тела должны падать; поэтому в любом случае есть необходи-
и различные массы, как звезды и планеты наличного мира». Потом тема
мость введения бога». После этого Бентли вновь обращается к аргументу,
меняется: «Но предположим, как утверждают наши оппоненты, что планеты
который Ньютон заимствовал у Блонделя, и отмечает при этом, что^такой
могут образоваться естественным путем; однако в таком случае они не мо-
аргумент он уже встречал у Фабри в его «Физической астрономии» ("Astro-
гут обрести такие обороты по круговым орбитам или (что является несуще-
nomia Physica"), a также у Галилея: «Что касается Ваших цитат из Блон-
ственным для нашей цели) по эллипсам с очень малым эксцентриситетом.
деля, то я прочел то же самое в «Физической астрономии» досточтимого Фа-
Ибо допустим, что место, где образовались планеты, определено. Находится
бри и в «Системе» Галилея (с. 10—17), который добавляет, что, рассматри-
ли оно ближе к Солнцу, чем существующие сегодня расстояния? Но такое
вая скорость Сатурна, можно в соответствии с обнаруженными им в виде
предположение абсурдно, так как тогда они должны были бы переместиться
последовательности нечетных чисел степенями ускорения вычислить, на
171
170
«з места их образования вопреки естественному свойству взаимного притя-
движение с переменной скоростью — ускоренное или замедленное, в то вре-
-жопия. Быть может, все планеты образовались па тех же орбитах, но кото-
мя как круговое движение наделено, наоборот, всеми свойствами инерцион-
рым они движутся сейчас? Но тогда они должны были бы двигаться из
-ного движения: оно «непрерывно и равномерно». Точно так же, когда в сво-
точки покоя по горизонтальной линии без всякого отклонения или спуска.
их «нисходящих» движениях планеты достигают предписанных им богом
-Не существует, однако, естественной причины — пи врожденной силы тяже-
скоростей и когда их прямолинейные движения переходят в движения кру-
••сти. пи импульсов внешней материи, — которая могла бы породить такое
говые, эти последние пребывают вечно сами по себе, не нуждаясь — в отли-
движение. Ибо одна только сила тяготения могла опустить их вниз до окре-
чие от концепции Ньютона — в том. чтобы удерживаться возле Солнца не-
стности Солнца. К тому же ранее мы успешно доказали, что окружающий
которой сплои притяжения, ввиду того что их движения не порождают ни-
эфир слишком текуч и разрежен, чтобы привести планеты в горизонтальное
какой центробежной силы. См.: Ко у
движение с такой чудовищной скоростью. Быть может, они были сформи-
ré A. Études galiléennes. Paris. Hermann,
рованы в некоторых высших сферах небес и спустились оттуда с присущей
1939, p. 236 f f . , p. 238; 2-е cd, 1966, p. 246-248.
«м скоростью, полученной при падении? Но тогда почему они не продол-
2 8 Г а л и л е о Га л и д е й . Цит. соч., с. 126.
жили свой спуск до Солнца; куда же их уносит и взаимное притяжение, и
29 Там же, с. 127.
«имнетус» (вложенная сила.— Прим, перев.)! Какая естественная движу-
30 Там же.
щая сила сумела свернуть их с пути, придать им трансверсалыюе движе-
31 Изменение направления, как это имеет'место в случае планет, про-
исходит мгновенно и без вмешательства какой-либо силы.
ние! Сколь мощным должен был быть поперечный толчок при таких огром-
чых весе и скорости, при которых распадаются миры? Впрочем, мы можем
32 Галилей, вероятно, опротестовал бы утверждение, что, согласно его
концепции, сила тяжести является некоторой «тенденцией» (tendance) или
предположить, что путем того или иного поперечного притяжения планеты
«склонностью» (inclination), и напомнил бы об известном фрагменте, в ко-
могут в ходе падения приобрести такое отклонение, что пройдут мимо Солн-
тором говорит, что «сила тяжести» является не больше чем словом и никто
ца и упадут все по одну сторону от него; тогда действительно' сила падения
не знает — да и пи к чему это знать, — что это такое; достаточно знать, как
унесет их далеко за него, и, таким образом, они могут обогнуть его и затем
юна действует, т. е. как падают тела. Однако именно рассмотрение этого фе-
вернуться назад и подняться по тем же уровням и с той же степенью дви-
номена в качестве простого факта, а также отказ от попытки объяснения
жения и скорости, с которыми они спускались ранее. Такое эксцентрическое
силы тяжести и создания соответствующей теории приводят Галилея и его
движение, очень напоминающее вращение комет вокруг Солнца, может быть
•сторонников к пониманию этой силы тяжести как чего-то такого, что при-
обретено планетами посредством врожденного им свойства тяжести; по кру-
надлежит телам, имеет постоянную величину (а тела, следовательно, — по-
говые обращения но концентрическим орбитам вокруг Солнца или другого
стоянное ускорение), π даже к применению — что Галилей π делает в при-
центрального тела никоим образом не могут быть обретены без божествен-
веденном мною фрагменте — таких выражений, как «склонность» или «же-
ного вмешательства» (цит. по: C o h e n I. В. Op. cit., p. 345—347). Интересно
лание»
отметить, что в этом пассаже Бептли употребляет термин «врожденная тя-
(désir).
жесть» и что в своей восьмой проповеди (с. 303) он определяет «притяже-
33 В этом предложении мы частично отступили от цитируемого русского
перевода: после слова «следует» вместо стоящего там «отметить, как прекра-
ние к Солнцу» как «постоянную энергию, вложенную творцом всех вещей в
материю».
сно согласуется мысль Автора», мы приводим наш, более приближенный к
тексту оригинала вариант перевода; в оригинале Галилей употребляет сло-
23 Оказалось, что именно последняя гипотеза является истинной. В са-
во «adornare», которое переводится нами как «более красочно представить»
мом деле, в третьем томе «Переписки Исаака Ньютона» мы обнаруживаем
(буквально значит «украсить»). Мы вынуждены дать эту версию перевода,
относящуюся к 1665 или 1666 г. рукопись Ньютона (с. 46 и ел.), которая
так как ниже A. Koîïpe рассматривает различные смысловые нагрузки, ко-
неоспоримо подтверждает вероятность того, что Ньютон читал «Диалог».
торые в «Диалоге» песет это слово. — Прим. перев.
В этой рукописи Ньютон обсуждает утверждение Галилея — не называя,
34 По причине, приведенной в предыдущем примечании, мы вынужде-
однако, его по имени, — что расстояние в 100 локтей покрывается падающим
ны после слов «представил его» вместо следующего в цитируемом русском
;гелом за 5 секунд (см. с. 219 первоначального издания; см. с. 219 перевода
переводе «нам в настоящем виде» дать более близкий к оригиналу русский
Солсбери; см.: Correspondance, III, p. 52, note 2). В том же примечании ре-
эквивалент: «истинную историю». — Прим. перев.
дактор «Переписки» напоминает, что д-р Херивел «указал нам», что сам
Ньютон пометил ранее (1661—1665) в одном из своих блокнотов: «...согласно
35 Г а л и л е о Га л и л е и. Беседы и математические доказательства, ка-
сающиеся двух новых отраслей науки. — В кн.: Г а л и л е о Г а л и л е й .
Галилею, железный шар весом в 100 флорентийских (фунтов) опускается
Цит. соч.. т. 2, с. 317—318.
па 100 флорентийских брасов или локтей... за 5" свободного падения».
В осуществленном Т. Солсбери переводе на английский язык «Диалог»
36 Так. Мерсепп, который также не смог обнаружить этого фрагмента,
обращается к Пейреску в письме от 4 декабря 1644 г. с просьбой поинтере-
увидел свет в Лондоне в 1661 г. Первая его часть называлась «Система мира
соваться у Гассепдп пли еще у кого-нибудь, «говорит ли Платон то, о чем
Галилео Галилея, члена Академии Линчей». Это издание почти полностью
Галилей заставляет его говорить в своем «Диалоге» о вращении Земли»
погибло во время гигантского пожара в Лондоне; однако один его экземпляр
(Correspondance du P. Marin Mer-senne,
сохранился в библиотеке Тринити-колледж. Больше того. Ньютон мог про-
éd. Cornells de Waai'd. Paris. Presses
честь эту работу па латыни, тем паче что латинское издание «Диалога» было
Universitaires de France. 1955. IV. p. 403). Гассендп отвечает (op. cit., p. 415),
что «не припоминает, чтобы читал что-либо подобное в тексте самого Пла-
опубликовано в Лондоне Томасом Динасом в 1663 г.
тона», и «вполне вероятно, что этого пет ли в работах других античных ав-
24 Галилео Галилей. Диалог о двух главнейших системах мира — птоле-
торов, пп в других трудах самого Платона». Больше того, платоновская это
меевой и коперниковой. — В кн.: Г а л и л е о Г а л и л е й . Избранные труды
концепция пли пет. в' любом случае (как в этом очень быстро убедились
в двух томах. Т. I. М., 1964, с. 116—117.
Фреппк.чь и Мерсепн. произведя те вычисления, которыми Га.-тлей, вне вся-
23 Там же, с. 117.
кого сомнения, пренебрег) концепция, изложенная Галилеем, была несостоя-
26 Там же, с. 118.
тельной (см.: Harmonicorum libri. Paris, 1636, t. 1. "Praeiatio", prop. 2). Пла-
27 Там же, с. 126.
неты не могли все одновременно начать движение из одного места. То, что
Интересно отметить, что для Галилея вечное пребывание кругового дви-
утверждение Галилея неверно, было подтверждено 250 лет спустя (см.: M a-
гкепия. по крайней мере когда речь идет о небесных явлениях, не составляет
n s i o n M P Sur une opinion de Galilée relative à l'origine commune des pla-
.•никакой проблемы. Движение по прямой существенно представляется как
nètes. — In: Annales de la Société Scientifique de Bruxelles, 18, 1894, p. 46, 90;
172
173
см. также примечание К. де Ваарда в: Correspondance du P. M. Mersenne,
IV, p. 409).
37 A. Тейлор надеялся обнаружить источник в работе Бвсебия "Ргаерага-
tio evangelico, XV", но — тщетно. По этому поводу см. мнение, высказанное
С. Хобхаузом в статье «Исаак Ньютон и Яков Бёме»: «Профессор А. Тейлор
пишет мне, что это может быть развитая Блонделем теория, которую Ат-
тик (имеется в виду Т. Помпониус Аттик, всадник-римлянин, друг Цицеро-
ва и Гортензия, один из образованнейших людей своего времени; 109—
132 гг. до н. э.—Прим. перев.) приписывает Платону и которая была изло-
жена Евсебием в "Praeparatio evangelica, XV".
38 См.: П л а т о н . Соч., т. 3, ч. I. M., 1971, с. 470—479.
39 Так думает Э. Штраус, автор вышедшего в Лейпциге в 1891 г. немец-
ГИПОТЕЗА И ЭКСПЕРИМЕНТ
кого перевода «Диалога»; см. также письмо Галилея Пьеру Каркави от 5
июня 1637 г. ( G a l i l e i G. Opère, Edizione Nazionale, t. VII, p. 89), в котором
У НЬЮТОНА1
Галилей говорит о своей циркулярной теории как о «некоей блажи и причу-
де, т. е. своего рода дерзкой шутке»; в этой связи см. также: W a a r d G. de.
Correspondance du P. M. Mersenne, III, p. 572.
Неприязнь Ньютона к гипотезам общеизвестна. Все знают о
40 Об этой теории см.: W a a r d С. de. Correspondance du P. Marin Mer-
знаменитом первом параграфе «Оптики», где Ньютон провозгла-
senne, IV, p. 438 ff, APP. II, La Spirale de Galilée; K o y r e A. De motu gra-
шает: «Мое намерение в этой книге — не объяснять свойства све-
vium naturaliter cadentium. — In: Transactions of the American Philosophical
та гипотезами, но изложить и доказать их рассуждением и опы-
Society, 45. 1956, p. 333 ff. Г. де Сантиллана и С. Дрэйк (соответственно р.
181—182, note 57; р. 476—477) дают краткий анализ галилеевской циркуляр-
тами» 2. Точно так же всем известно не менее знаменитое «гипотез
ной теории свободного падения тел на вращающуюся Землю. В недавней
не измышляю» из «Общего поучения» его «Математических на-
заметке «Галллеева попытка и космогония» (Isis, 53, 1962, р. 460—464) С. Сам-
чал натуральной философии», где Ньютон говорит: «Причину же...
бурский отмечает, что Галилей мог иметь намерение дать понять читателю,
что перед ним «произвольное толкование некоторых фрагментов Платона».
свойств сил тяготения я до сих пор не мог вывести из явлений,
гипотез же я не измышляю. Все же, что не выводится из явлений,
должно называться гипотезою, гипотезам же метафизическим, фи-
зическим, механическим, скрытым свойствам, не место в экспери-
ментальной философии» 3.
Совсем несложно добавить к этим текстам, служащим основой
распространенной —· позитивистской — интерпретации мышления
Ньютона, другие, не менее подходящие цитаты. Гораздо труднее—
по крайней мере с моей точки зрения — обнаружить тот точный
смысл, который Ньютон вкладывал в эти слова. Я имею в виду
два вида трудностей: это, с одной стороны, трудности предметные,
а с другой — трудности семантического или исторического по-
рядка.
Итак, рассмотрим сначала предметные трудности. Прежде
всего, мы не располагаем хорошим современным изданием Ньюто-
на, таким, например, как издания Декарта, Галилея или Гюйген-
са. «Полное собрание сочинений», изданное С. Хорсли в 1779—
1785 гг., может быть названо так лишь с очень большой натяж-
кой 4. Англия, которая разве что не обожествила Ньютона, посту-
пила с его работами почти так же, как обычно поступают со
святынями, т. е. по возможности оставила их в неприкосновен-
ности 5.
Мы также не располагаем критическим изданием «Начал».
Хорошо известно, что тексты трех изданий — 1687, 1713 и
1726 гг. — не являются идентичными и что между ними, особенно
между первым и вторым изданиями, имеются определенные рас-
хождения, многие из которых очень существенны. Любопытно,
однако, что, хотя расхождения между вторым и третьим издания-
ми — сравнительно малочисленные и весьма малозначащие —
175
были выявлены (впрочем, довольно неполно) в 1855 г. астроном
Дж. К. Адамсоном
пен. Добавим, что ни одно издание, за исключением женевского
6 , он не попытался даж е разъяснить их значе-
ния. По-видимому, никому не пришла в голову мысль провести
издания 1739—1742 гг.17 (и его переизданий), не имеет достаточ-
систематическое сравнение первого и второго изданий— издатели
но серьезного содержательного оглавления, столь необходимого
ограничились лишь констатацией, что последнее «Общее поуче-
для изучения такого объемного тома, к тому же довольно плохо
ние» впервые появилось во втором издании. Вот почему не было
составленного 18.
опубликовано полного списка изменений, внесенных в первое из-
Большинство изданий «Начал» содержит указатель, состав-
дание, — изменений, гораздо более многочисленных и более важ-
ленный Коутсом для второго издания 1Э. Но указатель этот, мягко
ных, чем те, что были внесены в ходе подготовки третьего изда-
говоря, не очень полезен. Например, если к нему обращаются по
ния. Если я не ошибаюсь, то ни С. Риго, ни Дж. Эдлстон не про-
поводу слова «гипотеза», то в переводе Мотта с третьего латин-
вели строгого сопоставления двух первых изданий, хотя Риго
ского издания находят указание «отбросить всякие гипотезы»...
издал очень важный очерк, посвященный публикации «Начал»
и отсылку к цитированному выше фрагменту из «Общего поуче-
7,
а Дж. Эдлстон издал переписку Ньютона с Роджером Коутсом,
ния». Однако если мы не ограничиваемся сведениями указателя,
которая как раз касается подготовки второго издания «Начал»
а обращаемся к самому труду Ньютона (начиная с третьего изда-
8.
Утверждали, что такая работа по сопоставлению обоих изданий
ния), то обнаруживаем в Книге II «О движении тел», в Отделе IX
будто бы была проделана У. У. Роузом Боллом, автором замеча-
«Гипотезу», согласно которой «сопротивление, происходящее от
тельного исследования «Начал», но эта работа не была опублико-
недостатка скользкости жидкости при прочих равных условиях,
вана, и никто ее не видел9.
предполагается пропорциональным скорости, с которой частицы.
Что касается последующих историков, то, как представляется,
жидкости разъединяются друг от друга»20. В Книге III, носящей
никто из них — пи Ф. Розенбергер
название «О системе мира», мы обнаруживаем еще два предложе-
10 (обычно столь точный), ни
даже Флорнан Кэджори
ния, совершенно недвусмысленно названные «Гипотезами», что
1 1 , который сравнил между собой наибо-
лее значительные тексты первого, второго и третьего изданий
представляет большой интерес и заслуживает более внимательно-
«Начал» и тексты «Трактата о квадратуре кривых», опубликован-
го отношения. Эти гипотезы следующие:
ного Ньютоном в 1704 г. в качестве приложения к его «Оптике»
Г и п о т е з а I: «Центр системы мира находится в покое21.
(точнее говоря, в качестве одного из двух приложений к первому
Это признается всеми, ибо одни принимают находящимися в
изданию этого труда, которые в последующих изданиях были
этом центре и покоющимися Землю, другие Солнце»22.
опущены. См. по этому поводу: Н ь ю т о н И. Оптика..., с. 320,
Г и п о т е з а II: «Если по удалении Земли вышеупомянутое
прим. 5.—Прим. первв.), и которому мы обязаны модернизован-
кольцо будет двигаться годовым движением на орбите Земли
ным переизданием перевода «Начал», осуществленного Э. Мот-
вокруг Солнца и вместе с тем вращаться суточным движени-
том, — никогда так и не занялся такой работой 12.
ем вокруг своей оси, наклоненной к плоскости эклиптики под
Следует, однако, признать — в качестве смягчающего обстоя-
углом 23 '/2°, то движение точек равноденствия будет одно и
тельства, — что такое сравнение не так-то легко было провести,
то же, жидкое ли это кольцо или же состоит из твердого и
исходя из чисто предметных соображений. В самом деле, «Нача-
крепкого вещества» 23.
ла» — я говорю о первом издании, когда было напечатано не более
250—300 экземпляров, — являются чрезвычайно редкой книгой
Если теперь, ободренные тем, что обнаружили две эти гипоте-
13.
К тому же большие публичные библиотеки, обладающие этим со-
зы там, где они не должны были бы иметь места, мы обращаемся
кровищем, держат его в хранилище и делают все возможное, что-
ко второму латинскому изданию «Начал», то находим те же самые
бы предохранить от вредного для книги контакта с читателями.
гипотезы на том же самом месте. Но если, продолжая naine изыс-
Что касается весьма малого числа частных коллекционеров, то
кание, мы переходим к первому (латинскому) изданию, то обна-
они, само собой разумеется, ограждают эти книги от губительного
руживаем, что «Гипотеза II» из третьего издания названа здесь
для них процесса чтения.
«Леммой IV» в «Предложении X X X V I I I » . Что же касается «Ги-
Выпуск в свет фототипической публикации «Начал» 1687 г.
потезы I», то здесь она помещается иод номером IV в соседстве
u
позволит наконец проделать эту работу (по сопоставлению тек-
еще с восемью другими гипотезами. Действительно, в самом нача-
стов. — Прим. перев.)
ле Книги III первого издания «Начал» мы обнаруживаем отдел,
π облегчит подготовку критического изда-
ния или по меньшей мере списка вариантов, необходимость в ко-
названный «Гипотезы» π состоящий пз девяти совершенно недву-
тором становится все более и более очевидной
смысленно носящих это название предложений, что, признаемся,.
15. Подготовленный
но меньшей мере любопытно.
к печати X. Пембертоном и изданный в 1726 г.16 текст неодно-
кратно переиздавался в XVIII и XIX вв., поэтому он вполне досту-
По правде говоря, эти гипотезы составляют недостаточно хоро-
шо упорядоченную группу. Вот первые три из них:
176J
12 А. Койре 17,7"
Роджер Коутс окажется в несколько затруднительном положении
Г и п о т е з а I: «Не должно принимать в природе иных при-
и выдвинет некоторые возражения
чин сверх тех, которые истинны и достаючны для объяснения
34: разве в действительности»
творчество Ньютона не полно гипотез? Не являются ли, например,
явлений, ибо природа проста и не роскошествует излишними
причинами вещей».
гипотезами законы движения и всемирного тяготения? Вне всяко-
го сомнения, по крайней мере поскольку этот термин применяют
Г и п о т е з а II: «Поэтому [поскольку возможно] должно при-
в его классическом и традиционном смысле, именно так его пони-
писывать те же причины [того же рода проявлениям приро-
мал Ньютон в его первом издании «Начал». «Гипотеза», повторю,
ды]» 24.
означает фундаментальное допущение, или посылку теории. Как и
Коперник, который говорит о «принципах и допущениях, кото-
Г и п о т е з а III: «Всякое тело может быть превращено в не-
рые греки называют гипотезами» («Об обращениях небесных
которое другое тело любого другого рода, и все промежуточ-
сфер», 1543, предисловие), и который" в своей «Заметке о гипоте-
ные степени качества могут быть последовательно наведены
зах о возникновении небесного движения» 35 определяет эти гипо-
в этом теле».
тезы как «постулаты, которые называют аксиомами», Ньютон в
«Гипотезы» V и IX предоставляют нам следующие астрономи-
самом начале Книги III «О системе мира» своих «Начал» приво-
ческие данные: «обращающиеся вокруг Юпитера планеты» (т. е.
дит перечень гипотез, т. е. фундаментальных предложений своей
спутники Юпитера) вращаются вокруг Юпитера в соответствии со
астрономии36.
вторым законом Кеплера
Мы не должны, однако, забывать, что термин «гипотеза» вовсе
25; «пять главных планет» вращаются
вокруг Солнца, и связь между периодами обращения как этих пла-
не является однозначным и охватывает целую гамму значений, ко-
нет вокруг Солнца, так и Солнца вокруг Земли (или Земли вокруг
торые с легкостью перекрывают друг друга и которым присуща
Солнца) и средними расстояниями их до Солнца задается третьим
одна общая черта — временно (или окончательным образом) ос-
законом Кеплера, что было бы неверно, если бы эти «главные пла-
лаблять (или отвергать) характер утверждения и соответствия
неты» вращались вокруг Земли (но что имеет место в случае вра-
истине (или действительности) «гипотетических» предложений.
щения Луны)
Таким образом, гипотеза, собственно говоря, не является сужде-
26.
В чем же заключается смысл всего этого? Прежде всего в том,
нием, а неким допущением, или предположением, подлежащим
что в «Началах» Ньютон, среди прочего, ставит перед собой цель
последующей проверке по своим следствиям и заключениям, кото-
доказать истинность коперниковой или, если угодно, коперниково-
рые должны его подтвердить либо опровергнуть. Эти следствия и
кеплеровской астрономической системы. В самом деле, во время
заключения могут быть внутренними, как в случае «гипотез»
состоявшегося 28 апреля 1686 г. заседания Королевского общества
Платонова «Парменида» или «постулатов» Евклида и Архимеда,
книга Ньютона была представлена как содержащая «математиче-
или же внешними, как в случае естественных наук.
ское доказательство предложенной Кеплером коперниковой гипо-
Термин «гипотеза» может означать также предложение или1
тезы»
совокупность предложений, принимаемых просто-напросто для
27. Следовательно, Ньютон использует слово «гипотеза»
(хотя и делает это весьма нечетко) в смысле, признанном и упо-
того, чтобы вывести из них логические следствия, как поступают
требляемом в астрономии, а именно как фундаментальной посыл-
математики, говорящие: пусть (или предположим, что) в прямо-
ки или фундаментального положения развиваемой теории.
угольном треугольнике угол А имеет заданную величину... или:
Вернемся теперь ко второму изданию. Заглавие «Гипотезы»
пусть при равномерном вращении отрезка прямой вокруг одного
исчезает, уступив место заглавию «Правила философствования»
из его концов по нему равномерно (или равномерно-ускоренно)
28.
Первые две гипотезы теперь именуются «Правилами»
движется точка... или еще, как это делает сам Ньютон: пусть (или
29. Третья,
в которой речь идет о превращении одного тела в другое
предположим, что) тела взаимно притягиваются не обратно про-
30, исче-
зает полностью, по крайней мере в «Началах»
порционально квадрату расстояния между ними, а прямо (или
31, хотя она и воз-
никает вновь в «Оптике», в последних «Вопросах»
обратно) пропорционально кубу этого расстояния... Какие след-
3 2 . «Гипо-
тезы» V и IX становятся «Явлениями». «Гипотеза IV» о не-
ствия будут вытекать из этих допущений? Можно, однако, отме-
подвижности центра мира так и остается гипотезой и получает
тить, что, когда Ньютон анализирует эти следствия — т. е. следст-
номер I, и, как я уже сказал, «Лемма IV» «Предложения
ствия, вытекающие из этих различных возможных законов притя-
XXXVIII» (о тождественности движений твердой или жидкой
жения, — в Книге I «Начал» он, по правде говоря, не пользуется
сферической оболочки и полной сферы) становится гипотезой
термином «гипотеза», не пользуется он им и в дальнейшем, при
33.
И после всего этого Ньютон гордо заявляет, что он не измышляет
исследовании движения тел в воображаемых им различных типах
гипотез и что этим последним нет места в натуральной философии.
сопротивляющихся сред. А вот, например, Клеро, верный ученик
Не удивительно, что ввиду этих терминологических изменений
Ньютона, совершенно явно пользуется этим термином.
12»
178
179
Мы можем также, как это делали астрономы после Птолемея,
вменю себе в большую заслугу, если все в дальнейшем из нее вы
•назвать «гипотезой» предложение или совокупность предложений,
веденное будет согласовываться с опытом» 41. Более того, Декарт
позволяющих нам упорядочить и вывести — или предсказать —
гипертрофирует фиктивный момент в гипотезе и настаивает на
небесные явления, «спасти» их, отнюдь не утверждая при этом,
расхождении между истиной и выдвинутыми им гипотетическими
что подтверждение этих предложений с помощью данных наблю-
предпосылками, заявляя, что намерен принять здесь некоторые
дения имплицирует каким бы то ни было образом их онтологиче-
гипотезы, которые сам считает ложными, и, однако, «ложность их
скую или предметную «истинность». Именно в таком смысле
не препятствует истинности из них выводимого» 42.
Оспандер в слоем предисловии к работе «Об обращении небесных
Не удивительно поэтому, что Пьер Рамус при наличии таких
сфер»
хорошо известных в его эпоху теорий познания, ориентировавших
3 7 Коперника представляет астрономическую систему по-
следнего как чистую гипотезу, т. е. как просто-напросто матема-
науку па допущение ложных посылок для вывода из них истины,
тическое умозрительное построение, не заключающее в себе ника-
задолго до Декарта (изречение которою, только ч го приведенное
кого утверждения об истинности системы, т. е. утверждения о ре-
мною, прекрасно выражает расхождение между теорией — гипоте-
альном и актуальном движении Земли вокруг Солнца; но эта ги-
зой— и истиной) бурно протестовал, утверждая, что «абсурдно
потеза также прекрасно согласуется с верой в неподвижность
желать доказывать истинность природных вещей на основе лож-
Земли
ных причин»43. Он предлагал создать астрономию без гипотез,
38. Такое же значение придает этому термину Галилей при
изложении коперпнковой системы в своом «Диалоге о двух глав-
обещая даже передать тому, кто сумеет это сделать, свою кафедру
нейших системах мира»
в Коллеж Руайяль (ныне Коллеж де Франс) 44. Поэтому же Кеп-
з э ; и точно так же этот терм и ц истолковы-
вался инквизицией, когда она обвинила .Галилея в том, что он
лер, также отбрасывая «позитивистскую» интерпретацию астроно-
только притворяется, представляя осужденную доктрину о враще-
мии, требовал, чтобы паука искала истину. В этой связи попятно,
нии Земли как «абсолютно гипотетичную» (quaravis hypollietice).
почему примерно сто лет спустя Ньютон столь решительно отвер-
Однако ясно, что одни и те же заключения могут быть извле-
гает «измышление гипотез» как ненаучную процедуру и с такой
чены из совершенно различных посылок и что явления не опреде-
гордостью заявляет, что он, во всяком случае, таким способом
ляют однозначным образом ряд гипотез, которые должны их
действовать не будет. «Hypotheses non fingo» значит, попросту
«спасти». В самом деле, как говорит Кеплер в известном письме
говоря, не пользуюсь фикциями и ложными предположениями в
Микаэлю Мэстлину (12/22 декабря 1616 г.), астрономической
качестве посылок и объяснений.
гипотезой является все, что позволяет вычислить положение пла-
Я перевожу «Hypothèses non fingo» как «Я не измышляю (ne
нет. Следовательно, вполне возможно, что может существовать
feins pas) гипотез», а не, как обычно переводят, «Я не воображаю
множество способов реализации «сопоставлений» н вычислений
(n'imagine pas) гипотез» или «Я не создаю (ne forme pas) гипо-
и что эти способы и средства совершенно равнозначны. Таковы,
тез». Ибо «воображать», «создавать» и «измышлять» — не одно
например, эпициклы н эксцентрики Птолемеевой астрономии, да
и то же. «Измышление» предполагает ложность, тогда как «созда-
ние» и «воображение»—не предполагают. Следовательно, измыслить
и сам Кеплер разъясняет это в начале своей «Новой астрономии»,
первая часть которой озаглавлена очень характерно: «О сравнении
гипотезу — совсем не то, что ее создать. В самом деле, Ньютон,
гипотез». Следовательно, возможно, что любая из двух, даже из
владевший латынью столь же хорошо, сколь и родным английским
языком, никогда не использовал слово «создавать» (frame), при-
трех противостоящих друг другу гипотез — гипотеза Коперника,
мененное Моттом в его переводе «Начал»
гипотеза Птолемея и гипотеза Тихо Браге — способна «спасти»
45. Когда Ньютон гово-
рит «non fingo», он имеет в виду «я не измышляю», но ложная
явления и что, таким образом, с чисто астрономической точки зре-
интерпретация Эндрю Мотта явилась столь авторитетной, что мар-
ния пет никакого смысла отдавать предпочтение тон или другой
гипотезе. Каждая из них может быть верной, и все очи могут быть
киза дю Шатле (переводчица «Начал» на французский язык. —
ложными. Этой точки зрения, как мы знаем, придерживались ка-
Прим. ne рев.) последовала ей, написав «я не воображаю гипотез»
толические — а иногда
вместо «я не измышляю гипотез». Не ошиблись ли они — и Мотт,
π протестантские — астрономы XVII в.; все
они были в состоянии преподавать или по крайней мере излагать
и мадам дю Шатле? Вполне возможно, ибо переводить — значит
предавать
антагонистические системы, полностью подтверждая при этом
4 6 . По моему мнению, в данном случае дело обстоит еще
хуже: не ограничившись переводом, они «интерпретировали»
геоцентрическую систему религиозными аргументами40.
текст, придав Ньютонову утверждению смысл, который отнюдь не
Можно даже еще более подчеркнуть фиктивный характер ги-
является Ньютоновым.
потезы, как, например, в известных высказываниях Декарта, за-
Вернемся теперь к самому Ньютону. Мы увидим, что термин
являющего в своих «Началах философии» (III, 44): «Я все, о чем
«гипотеза», помимо классического смысла, в котором тот употребил
буду писать далее, предлагаю лишь как гипотезу, быть может,
его в первом издании «Начал», имеет у пего по крайней мере еще
и весьма отдаленную от истины; но все же и в таком случае я
181
180
два, а может статься, даже три смысла47. Прежде всего это смысл,
который представляется «хорошим» (позитивным — bon) или по
в делает Ньютон во втором издании «Начал», устанавливая раз-
меньшей мере приемлемым, — смысл, в котором он использует
личие между общими логико-математическими правилами рассуж-
этот термин, поскольку речь идет о нем самом; в этом случае под
дения в философии, аксиомами и законами движения, с одной
«гипотезой» понимается правдоподобное, хотя и недоказуемое
стороны, и данными опыта или наблюдения, которые он вкупе с
предположение. В противовес этому имеется «плохой» (негатив-
их непосредственными следствиями называет «явлениями»,—
ный) смысл, в котором этот термин — и весь соответствующий ему
с другой. Именно это он и разъясняет в 1713 г. Роджеру Коутсу,
ход мышления — применялся Декартом, Лейбницем и другими π
утверждая, что «...подобно тому, как в геометрии термин «гипоте-
который в глазах Ньютона является просто фикцией, и даже ни-
за» не рассматривается в столь широком смысле, чтобы он охва-
чем не обоснованной фикцией, а отсюда с необходимостью лож-
тывал аксиомы и постулаты, так и в экспериментальной филосо-
ной. Применение гипотез в этом последнем, «плохом» смысле вле-
фии его не следует понимать в сто ль. широком смысле, чтобы он
чет за собой разрыв между наукой и действительностью. Он озна-
охватывал первые начала и аксиомы, которые я называю закона-
чает либо полный скептицизм — если фикция понята и представ-
ми движения. Эти начала выведены из явлений и обобщены по-
лена в качестве таковой, — либо, в общем случае, подмену данной
средством индукции, которая, по-видимому, есть наивысшая оче-
действительности фиктивной или по меньшей мере недоступной
видность, какой может обладать в философии некоторое предло-
восприятию и познанию действительностью, некоторой псевдодей-
жение. И слово «гипотеза» применено мною здесь только для
ствительностью, полагаемой для объяснения некоей данности и
того, чтобы обозначить предложение, которое не есть явление и
наделенной произвольным образом и с этой целью воображенны-
которое ни из какого явления не выведено, а лишь принято или
ми или измышленными свойствами.
предположено без всякого экспериментального доказательства» °3.
Начиная с первых публикаций по проблемам оптики, Ньютон
Итак, чтобы придать своей мысли полную ясность, Ньютон по-
выступает против такого способа использования гипотез для по-
ручает Коутсу добавить к обсуждаемому им параграфу знамени-
строения теории, т. е. против применения объяснений «через по-
тое высказывание:
средство ложных причин»
«Все же, что не выводится из явлений, должно называться
48 или причин, которые по меньшей
мере не могут быть «доказаны» или «выведены» из эксперимен-
гипотезою, гипотезам же метафизическим, физическим, механиче-
та
ским, скрытым свойствам не место в экспериментальной фило-
49, причин, которые мы позволяем себе вообразить или, точнее,
«измыслить» по собственному произволу. Начиная с этого време
софии.
ни, говоря слово «гипотезы», Ньютон имеет в виду «нечто такое,
В такой философии предложения выводятся из явлений и обоб-
что не может быть доказано». Таким образом, избрав духовную
щаются с помощью наведения. Так были изучены непроницае-
установку (или способ представления вещей), очень похожую на
мость, подвижность и напор тел, законы движения и тяготения.
установку Паскаля в его «Новых опытах, касающихся пустоты»
Довольно того, что тяготение на самом деле существует, согласно
50,
Ньютон представляет нам свои эксперименты и их результаты в
изложенным нами законам, и его вполне достаточно для объясне-
чистом, первозданном или, если применить термин (которого нет
ния всех движений небесных тел и моря» 54.
в английском оригинале), используемый в переводе Кларка, «го-
Итак: «...гипотезам же метафизическим, физическим, механи-
лом» (nue) виде, не примешивая к ним — как это делают другие,
ческим, скрытым свойствам.,.». Должен признаться, что не могу
в частности Гук и Гримальди, — гипотез, выходящих за границы
точно определить, что Ньютон понимает под «метафизическими
данного и доказуемого.
гипотезами». Это могут быть «гипотезы» аристотелевской космо-
Как представляется, в зрелые годы у Ньютона преобладал не-
логии, но это также могут быть и рассуждения картезианцев, ко-
гативный смысл термина «гипотеза»; но если использовать этоа
торые выводят сохранение движения, исходя из божественной
термин в его негативном или даже нейтральном смысле (в послед-
неизменности55. Но здесь совершенно не имеется в виду (как
нем случае как «нечто такое, что не может быть доказано»), тс
было предположено недавно) существование бога и его деятель-
весьма затруднительно называть астрономические факты — т. е.
ность в мире56. Лаплас вполне мог назвать бога гипотезой, — ги-
данные, рассматриваемые Ньютоном как. доказанные, — «гипоте-
лотезой, в которой он не нуждается; для Ньютона же бог есть
зами». Надо, разумеется, использовать другой термин, например уже
некоторая достоверность, причем такая достоверность, благодаря
известный термин «явление», хотя на деле этот известный термин
которой явления — все явления — в конечном счете должны быть
означает нечто иное
объяснены.
5 I . Нельзя больше именовать «гипотезами»
фундаментальные и соответствующие действительности теории, ко-
«Скрытые свойства» — это, вероятно, свойства, принятые в ал-
торые предполагают истинными. Их надо обозначить иначе, назвав
химии, к которой, как известно, Ньютон проявлял очень большой
их,например, «правилами», законами или аксиомами
интерес и которую пытался вместе со своим другом Бойлем пре-
52. Как раз это
вратить в химию. Один из фрагментов «Оптики» (в «Вопросах»)
182
183
допускает такую интерпретацию57, если только «скрытые свойст-
Я полагаю, что теперь мы немного прояснили смысл — или
ва» — это, повторяю, не суть картезианские понятия, на что на-
смыслы — термина «гипотеза» так, как его понимал и применял
мекает Коутс в своем «Предисловии» ко второму изданию «На-
Ньютон: в первом издании «Начал» этот термин употреблялся в
чал»: «Картезианцы действительно прибегают к скрытым ка-
его классическом смысле — как фундаментальное предложение
чествам для объяснения движений природы, воображая вихри
теории; во втором, наоборот, он понимался как некоторая фикция,
произвольно выдуманной и лишенной всякого смысла мате-
по крайней мере как недоказуемое предложение.
рии» 5S.
Хотя концепцию Ньютона можно интерпретировать как ре-
Под «механическими гипотезами» могут подразумеваться ги-
зультат восходящей к Бэкону и Бойлю традиции английского эм-
потезы Бэкона, но, вероятнее всего, это гипотезы Декарта и кар-
пиризма, она не является принятой концепцией; это недвусмыс-
тезианцев, которые Ньютон отбрасывает по многим причинам.
ленно подтверждается тем фактом, что.Коутс сначала ее не понял.
Прежде всего, с их помощью нельзя объяснить астрономические
Но, как я уже упомянул, антигипотетическая установка, хотя и
явления, т. е. законы Кеплера59; больше того (и это, конечно,
не столь жесткая, присуща уже самым ранним работам Ньютона.
тоже очень важно), механические гипотезы являются безбожными
Именно к этим работам мы сейчас должны обратиться; их анализ
и ведут, как это думает Ньютон60 и как об этом говорит Р. Коутс,
позволит немного прояснить ту роль, которую Ньютон отводит
к изъятию бога из Вселенной.
эксперименту.
Что касается «физических гипотез», я полагаю, что Ньютон
В декабре 1671 г. Ньютон направляет Королевскому обществу
здесь имеет в виду многочисленные случаи неправильной интер-
«для представления Его Величеству» отражательный телескоп,
претации его теории всемирного тяготения теми, кто, подобна
сконструированный им в предшествующие месяцы. 21 декабря
Чейну61, Гюйгенсу и Лейбницу62, понимал тяготение как физи-
„Сет Уорд предложил его кандидатуру в члены Королевского обще-
ческую силу и приписывал ее телам в качестве существенного
ства, куда он и был избран 11 января 1672 г. 18 января в письме
свойства: одни с тем, чтобы принять, другие же, чтобы отвергнуть
Ольденбургу, в котором Ньютон благодарит Королевское общество
эту «гипотезу». Понятым таким образом механическим и физиче-
за оказанную ему честь, он без ложной скромности заявляет о
ским объяснениям нет места в натуральной философии, хотя бы
своем намерении направить Обществу сообщение об одном фило-
потому, что это очевидные нелепости: поскольку притяжение не
софском открытии, «касающемся самого странного, если не само-
является «механической» или «физической» силой, эти объясне-
го важного открытия, которое совершалось до сих пор в отноше-
ния явно абсурдны. В этом смысле «физические гипотезы» явля-
нии действий природы»63.
ются «гипотезами» в наименее приемлемом смысле этого термина,
Ниспровергая в этом сообщении наиболее прочные основы
а именно фикциями, которые Ньютон с полным на то правом от-
оптики, Ньютон доказывает, что цвета принадлежат не окрашен-
казывается «измышлять».
ным телам, а лучам света, что они не являются модификациями
Однако если дело обстоит таким образом, то тем более любо-
последнего, а суть его изначальные свойства, со-природные этим
пытно отметить, что Ньютон продолжает рассматривать неподвиж-
лучам, и что белый свет не некий фундаментальный и простой
ность центра мира, так же как и эквивалентность жидкой или
вид, на основе которого (при его прохождении сквозь призму)
твердой оболочки некоторого тела всему телу, как «гипотезу». Он,
образуются, в качестве его видоизменений, цветные лучи, а, на-
несомненно, использует этот термин в его позитивном или по
оборот, он сам является беспорядочной смесью разноцветных лу-
крайней мере в его приемлемом смысле. Тем не менее его употреб-
чей, предшествующих этой смеси. Письмо, в котором он описы-
ление, как представляется, предполагает, что, хотя для Ньютона
вает свое открытие, было получено 8 февраля и опубликовано
оба этих предложения и являются правдоподобными, они все-таки
19 февраля 1672 г. в «Philosophical Transactions» под следующим
остаются сомнительными. Их невозможно доказать, и поэтому
заголовком:
Ньютон совершенно честно именует эти предложения «Гипотеза-
«Письмо г-на Исаака Ньютона, профессора математики Кем-
ми». В самом начале он, по-видимому, верил в возможность дока-
бриджского университета, содержащее его новую теорию света и
зать второе из упомянутых предложений. Так, в первом издании
цветов, в которой провозглашается, что свет является не единооб-
«Начал» он назвал его «Леммой»; потом он обнаружил, что не
разным и однородным, но состоит из различных цветов, одни из
может это оправдать (ее докажет только Лаплас). Тогда Ньютон
которых являются более преломляемыми, чем другие; о цветах
переименовывает «Лемму» в «Гипотезу II». Более того, что ка-
же утверждается, что они не суть качества света, произведенные
сается «Гипотезы I» — о неподвижности центра системы мира
преломлением природных тел, как это общепринято считать, но
(Солнечной системы), — то Ньютон, разумеется, отдавал себе
изначальные и со-природные свойства, которые в различных лучах
отчет в том, что она в конце концов может оказаться совершенно
различны; и в письме для доказательства вышеуказанной теории
ложной.
приводятся многочисленные наблюдения и эксперименты» 64.
184;
185
В письме Ольденбургу Ньютон излагает историю своего от-
крытия:
надлежит одна и та же степень преломляемости. Наименее пре-
«В начале 1666 г. (это было время, когда я сам пытался наре-
ломляемые лучи предрасположены к проявлению красного цвета,
зать оптические стекла, формы которых были бы отличны от сфе-
и наоборот: лучи, предрасположенные к проявлению красного
рических) я изготовил треугольную стеклянную призму для
цвета, являются наименее преломляемыми. И точно так же наи-
экспериментирования с цветовыми явлениями... Сначала созерца-
более преломляемые лучи предрасположены к тому, чтобы заста-
ние производимых таким образом живых и насыщенных цветов
вить нас наблюдать глубоко фиолетовый цвет, и наоборот: лучи,
доставляло мне очень большое удовольствие; но когда я дал себе
способные заставить нас видеть такой фиолетовый цвет, являют-
труд приглядеться к ним внимательнее, я удивился, заметив, что
ся наиболее преломляемыми.
они имеют продолговатую форму, тогда как, согласно принятым
Всем промежуточным цветам, располагающимся в непрерыв-
законам преломления, я ожидал, что они должны были бы быть
ной последовательности, соответствуют все промежуточные сте-
кругообразными»
пени преломляемости. И это соответствие между цветами и их
65.
Именно это «удивление» и заставило Ньютона заняться экспе-
степенями преломляемости является очень строгим и точным, так
риментами и наблюдениями, о которых он сообщает Королевскому
что лучи всегда находятся либо в соответствии, либо в несоответ-
обществу и которые привели его к созданию новой теории цветов.
ствии [по отношению к этим двум определениям].
Я не буду описывать представленные Ньютоном опыты (это
Как только мы это доказали, дальнейшее обсуждение вопроса
как раз те опыты, которые и по сей день производят во всех шко-
о том, существуют ли цвета в темноте, являются ли они качест-
лах мира
вами видимых нами предметов или же, быть может, сам цвет яв-
6 6 ) , хотя было бы интересно сравнить их структуру со
структурой экспериментов Бойля и Гука
ляется телом, становится бессмысленным. Ибо коль скоро цвета
67, которые почти одно-
временно с Ньютоном — точнее, даже немного раньше — исследо-
являются качествами света, а лучи — их единственными и непо-
вали «известные явления цветов призмы».
средственными носителями, то можно ли предположить, что эти
Если говорить в двух словах, то различия в их исследованиях
лучи также могут быть качествами, по крайней мере утверждать,
могут быть сведены к одному чрезвычайно характерному факту,
что одно качество является носителем другого и потому служит
а именно: Ньютон проводит измерения, в то время как Бойль и
ему основой, что вынудило бы нас назвать его субстанцией! Мы
Гук не делают этого. Описывая переливы птичьего оперения,
признаем, что тела [суть] субстанции лишь через посредство их
блеск раскаленного металла и слюдяные блики, они восторгаются
чувственно воспринимаемых качеств, и если признать теперь, что
и предпринимают попытки объяснения. Хотя объяснение появле-
главное из этих качеств обязано своим существованием некото-
ния цветов в тонких слюдяных пластинках, или, как их называли,
рой другой вещи, то столь же резонно будет предположить, что
в «московском стекле», и в мыльных пузырях, данное Гуком, бы-
эта вещь в равной мере является субстанцией.
ло занятным, оно не строилось на измерительных расчетах.
Впрочем, мог ли кто-либо когда-нибудь предположить, что ка-
Ньютон же со своей стороны находит, что созерцание произ-
кое-то качество может быть неким гетерогенным агрегатом, како-
водимых призмой живых и насыщенных цветов является «весьма
вым, как это сейчас установлено, является свет? Однако что каса-
приятным развлечением», но этим не ограничивается: протяжен-
ется более точного определения того, что есть свет, каким обра-
ность спектра
зом он преломляется и каким действием производит в наших умах
68 и различные места, занимаемые в нем разными
цветами, — вот что, по его мнению, составляет наиболее важный
оптические образы света, то все это не столь просто, и я не хочу
аспект этого явления. Выходя за пределы данных чувственного
смешивать предположения с достоверными вещами»70.
наблюдения, он производит точные измерения углов преломления
Итак, знаменитый questio disputata («спорный вопрос»), а
и таким образом открывает, что «различные цвета» неразрывно
именно является ли свет субстанцией или всего лишь атрибутом,
связаны с «различными степенями преломляемости» и что ни
решен, как представляется, Ньютоном окончательно: свет явля-
цвета, ни степени преломляемости не могут быть изменены ни
ется субстанцией. Он также может быть телом, хотя Ньютон, как
одним из находящихся в его распоряжении средств, т. е. ни с
мы видели — вот это-то как раз просмотрели и Гук, и другие, —
помощью отражения, ни с помощью преломления. Смысл его экс-
ее утверждает этого явно. Он, несомненно, верит, что свет явля-
периментов, в особенности того, в котором световые лучи опреде-
ется таковым, но думает, что не доказал этого: «тело» и «субстан-
ленного цвета последовательно проходят сквозь две призмы и ко-
ция» — это не одно и то же.
торый Ньютон называет «experimentum crucis»
Как мне кажется, результаты ньютоновских экспериментов
69, ему совершен-
но ясен. Вот его собственное заключение по этому поводу:
проливают свет и на их структуру. Они аксиоматически предпо-
«Одной и той же степени преломляемости всегда принадле-
лагают математическую структуру природы; их цель — разо-
жит один и тот же цвет, и одному и тому же цвету всегда при-
браться в путанице эмпирически данной действительности и вы-
делить или выявить ее простые и реальные составляющие, Нью-
186
187
тоновские эксперименты не имеют своей целью установление
Ньютон не возражает против того, что его эксперименты мо-
функциональных или численных законов для явлений, но имеют
гут быть объяснены с помощью множества механических гипо-
в виду открытие их истинных и самодостаточных причин.
тез, именно поэтому не предлагает ни одной из них, а взялся раз-
Опубликование новой «Теории света и цветов» Ньютона вы-
рабатывать теорию, строго придерживающуюся того, что доказуе-
звало чрезвычайно интересную полемику, рассмотреть которую
мо — и доказано, — а именно неразрывной связи между прелом-
здесь, к сожалению, не представляется возможным. Все авторы—
ляемостью и цветом. Совершенно верно, что его теория наводит
Парди, Линус, Гюйгенс
на мысль и придает правдоподобие идее корпускулярного строе-
71 и в особенности и прежде всего Гук —
выдвинули следующее возражение против новой гипотезы Нью-
ния света. Но это вещь совершенно законная: эта гипотеза (если
тона: если каждый луч света наделен своим собственным цветом,
нужно, чтобы это непременно была гипотеза), сформулированная
то отсюда следует, что существует почти бесконечное число цве-
исходя из экспериментальных данных, не представлена в каче-
тов
стве доказанной и не является составной частью его теории.
72. Более того, Гук настаивал на своих собственных заслугах,
намекая па то
Весьма занятно наблюдать, как после всего этого Ньютон
73, что определенное число ньютоновских опытов —
и даже большая их часть — было уже им проделано и представ-
объясняет, что, пожелай он развлечься составлением гипотез, он
лено в работе «Микрография» и что, во всяком случае, эти опыты
сделал бы это совсем иначе , чем его досточтимый друг Гук, не-
могут быть объяснены на основе его, Гука, гипотезы, интерпрети-
приязнь которого к гипотезе о корпускулярной структуре света
рующей свет как волновое движение, или «пульсацию», распро-
ему непонятна. Что же касается его, Ньютона, то он ничего не
страняющуюся в эфирной среде с очень большой скоростью, при-
имеет против волновой гипотезы. На деле они обе необходимы,
чем пульсацию «прямую» в случае белого света и «косвенную»
так что он поступил бы совершенно иначе, чем Гук: он бы на-
(т. е. модифицированную) в случае отраженного света
чал — разумеется, как он и сделал, — с того, что установил оы
7 4 . А такж е
на основе еще двух или трех гипотез, которые он мог бы, по его
факты, т. е. экспериментальные данные, для того чтобы обосно-
заявлению, развить.
вать свою гипотезу явлениями и точными измерениями. Затем он
Весьма любопытна реакция Ньютона на эти нападки
предположил бы, что световые лучи состоят из чрезвычайно ма-
7 5 : он,
разумеется, отрицает, что вообразил некую гипотезу; он предста-
лых частиц — согласно Ньютону, это необходимо для объяснения
вил теорию. Поэтому он упрекает Гука в том, что тот а) припи-
прямолинейного распространения, — но к этой корпускулярной
сывает ему гипотезу, которой он не выдвигал, а именно что свет
гипотезе он добавил бы гипотезу о существовании эфирной сре-
является телом, — не он ли, Ньютон, сказал при этом «может
ды, в которой эти световые частицы порождают колебания или
быть»? и б) не понял, что его, Гука, собственная гипотеза (гипо-
волновые движения различных «величин», соответствующих раз-
теза чрезвычайно слабая, так как неспособна объяснить прямо-
личным цветам света. А затем обе гипотезы он использовал
линейное распространение света
бы для полного объяснения преломления и появления цветов;
7 6 ) поистине является одной из
тех гипотез, которые решительно отвергаются ньютоновским
в тонких пластинках. Он произвел бы синтез этих двух гипо-
experimentum crucis.
тез способом, краткое изложение которого приводится в его ответе
По-видимому, Ньютон одновременно и прав, и не прав. Его
Гуку.
можно было бы даже упрекнуть в том, что он не совсем коррек-
В 1675 г., отметив, что «головы некоторых великих виртуо-
тен в дискуссии. Ясно, что никто — в том числе и Гук — никогда
зов 78... страдают от такой большой предубежденности в пользу
не предлагал некоторой гипотезы, не сопровождая ее, по крайней
гипотез» 79, что они его не понимают, когда он говорит о свете аб-
мере мысленно, словами «может быть». Но именно в отсутствии
страктно, но легко с ним соглашаются, когда он добавляет к своей
такой сопровождающей мысли Ньютон упрекает изобретателей
теории какую-нибудь гипотезу, делающую эту теорию более кон-
гипотез. Следовательно, бесспорным является факт — и Гук здесь
кретной («как если бы моя теория нуждалась в гипотезе, служа-
прав, — что в своем сообщении Королевскому обществу Ньютон
щей для нее обоснованием!»), Ньютон посылает Ольденбургу,
действительно предложил гипотезу, а именно гипотезу о матери-
т. е. Королевскому обществу, работу, озаглавленную: «Гипотеза,
альности света
объясняющая свойства света и цвета... изложенная в различных
7 7 . Но и Ньютон в свою очередь отнюдь не был
прав, выражая свой протест: действительно, он не использовал
моих работах» 80, уточняя, однако, что он не предлагает эту ги-
эту гипотезу в качестве основания для своей теории, в противо-
потезу в качестве иллюстрации своей теории и не утверждает,
положность Декарту, который построил свою оптику, исходя из
что она верна, но что все же он говорит о ней так, как если бы
неоправданных и, более того, несовместимых друг с другом гипо-
она была верна.
тез, а также в противовес Гуку, который в основу своей теории
Тем самым он хочет сказать, без сомнения, что верит в соот-
положил ложную гипотезу и заполнил свою «Микрографию» вся-
ветствие своих концепций истине, но знает, что не может этого·
кого рода гипотезами, придумываемыми по мере надобности.
доказать. А именно он говорит:
188
189
«Необходимо предположить [Ньютон любит термин «предпо-
Сам Ньютон пишет об этом: «Я полагаю, что свет не является*
ложение»; для него предположение не является гипотезой, и, ее-
ни эфиром, ни его колебательным движением, а чем-то иным, рас-
тественно, мы имеем право делать предположения...] ...что имеет-
пространяющимся, исходя из светящихся тел».
ся некоторая эфирная среда
Затем он представляет себе две возможности. Прежде всего он
81 примерно такой же структуры, что
и воздух, но намного более разреженная, тонкая и гораздо более
говорит: «Желающие могут полагать, что свет состоит из различ-
упругая»
ных изменяющихся качеств». По правде говоря, это мнение не-
82.
«Мы должны предположить, что этот эфир является колеблю-
разделяют «другие». Затем он представляет этих «других» (сре-
щейся средой, как, например, воздух, с той лишь разницей, что
ди которых мы, несомненно, должны числить и самого Ньютона),.
эти колебания более быстрые и короткие; колебания воздуха, про-
«которые могут полагать, что свет является множеством невооб-
изведенные нормальным человеческим голосом, следуют друг за
разимо малых и быстрых частиц разной величины, испускаемых
другом на расстоянии от '/
светящимися телами на большие расстояния одна за другой, од-
2 фута до 1 фута, тогда как колебания
эфира следуют друг за другом на расстоянии, меньшем одной сто-
нако таким образом, чтобы при этом последовательные испуска-
тысячной части дюйма, и, как и в воздухе, одни колебания более
ния не были удалены одно от другого ощутимыми интервалами
длинны, чем другие, но как те, так и другие быстры; я даже подо-
времени и были непрерывно толкаемы вперед одним движущим
зреваю, что колебания эфира различаются друг от друга по вели-
началом, которое сперва придает им ускорение» 88.
чине, но не по скорости»
В то же время Ньютон весьма недвусмысленно утверждает,,
83.
Мы должны также предположить (Birch Jh., p. 255), «что свет
что гипотеза любого типа может быть полезной постольку, по-
и эфир взаимодействуют друг с другом так, что эфир преломляет
скольку она доставляет некоторую качественную шкалу. Иллю-
свет, а свет нагревает эфир и что, чем плотнее эфир, тем сильнее
стрируя свою точку зрения, он ссылается одновременно на один
оказываемое им действие». В самом деле, пусть дано, что эфир не
из типов частиц (песчинки) и на одну из форм колебания (вода) :
однороден, а наделен различной плотностью
«Чтобы исключить всякую дискуссию и придать этой гипоте-
84. Тогда световой луч
отталкивается, или оттесняется, более плотной средой в сторону
зе общий характер, что позволит каждому свободно следовать за
менее плотной, куда он и искривляется. Перед нами процесс, объ-
своим воображением, я полагаю, что, чем бы ни был свет по своей
ясняющий преломление, а также полное отражение, если предпо-
природе, он состоит из лучей, отличающихся друг от друга:
ложить, что свет проникает под некоторым углом в следующие
такими возможными характеристиками, как величина, форма пли
друг за другом слои все большей и большей плотности. И этот
сила, подобно тому как отличаются друг от друга песчинки на
процесс объясняет также простое отражение, если допустить, что
берегу, морские волны, человеческие лица и прочие природные
потоки («флюиды») эфира, как и потоки вообще, «менее гибки у
вещи одного рода» 8Э.
их поверхности и более мягки на более глубоких уровнях» и что
В своей «Оптике» (1704) Ньютон, как представляется, отка-
по этой причине луч света зачастую неспособен преодолеть «более
зался от развитой им в «Гипотезах» синтетической теории. Так,
жесткую и оказывающую большее сопротивление» эфирную по-
чтобы объяснить преломление и отражение, он не прибегает к до-
верхность отражающих тел.
пущению о существовании эфира, но, чтобы объяснить преломле-
Кроме того, мы должны предположить (Birch Jh., p. 263), что
ние, обращается к силе (притяжения), толкающей тела (частицы
-«хотя скорость света невероятно велика, однако вызванные лучом
света) к преломляющей поверхности90. Что касается отражения,
эфирные колебания распространяются быстрее, чем сам луч
то он нам лишь сообщает, что «отражение луча производится...
85,
ж, таким образом, они опережают последний и предшествуют
некоторой силой тела, равномерно рассеянной по всей его поверх-
<ему».
ности, посредством которой тело действует на луч без непосред-
Это позволяет нам объяснить явление половинного отражения
ственного прикосновения» 91. Точно так же при объяснении явле-
•и появление цветов в тонких пластинках. Лучи света, проникаю-
ния полупрозрачности и колец он старательно избегает какого-
щие сквозь первые поверхности, в своем дальнейшем продвиже-
либо упоминания об эфире и лишь говорит о том, что «каждый
нии к последующим поверхностям обгоняются эфирными коле-
луч света при своем прохождении через любую преломляющую·
'баннями, и «там они преломляются или отражаются в зависимо-
поверхность приобретает некоторое преходящее строение или со-
сти от того, встречаются ли они с уплотненной или разреженной
стояние, которое при продвижении луча возвращается через рав-
частью колебания».
ные промежутки» 92, ибо в ходе своего продвижения сквозь стек-
Именно эту синтетическую, корпускулярно-волновую гипотезу
лянную пластинку луч зависит «также от некоторого действия.·
Ньютон с большим успехом применяет при исследовании носящих
или расположения, распространяющегося от первой поверхности-
ныне его имя колец
ко второй» 93. Наличие этих условий, или состояний, именуемых;
86, а также дифракции света, открытой Гри-
мальди
им «весьма легким отражением» или «весьма легким пропускани-
87.
190
191
•ем», не является гипотезой. Как обычно, он утверждает, что не
Ясно, однако, что мы ошиблись бы! Гипотезам нет места в нью-
исследует здесь, «какого рода это действие или расположение,
тоновской философии... Ньютон, как мы помним, говорит об этом
создающее для световых лучей эти условия»
в «Общем поучении». Но на деле он разъясняет это также в од-
94.
«Те, которые неохотно одобряют всякое новое открытие, если
ном из «Вопросов», добавленных к латинскому изданию «Опти-
оно не объясняется гипотезой, могут в настоящем случае предпо-
ки» (1706), и вновь — во втором английском издании (1717), где
ложить, что, подобно тому как камни, падая на воду, приводят ее
заявляет, что его концепция практически совпадает с концепция-
в колебательное движение и все тела при ударе возбуждают коле-
ми древнегреческих и финикийских философов, допускавших на-
бания в воздухе, так и лучи света, ударяясь о какую-нибудь отра-
личие пустоты и немеханической причины. «Позднейшие филосо-
жающую или преломляющую поверхность, возбуждают колебания
фы изгнали воззрение о такой причине из натуральной филосо-
в преломляющей или отражающей среде или веществе, заставляя
фии, измышляя гипотезы для механического объяснения всех
.двигаться твердые части преломляющего или отражающего тела,
вещей и относя дру-гие причины в метафизику. Между тем глав-
и таким движением вызывают в теле увеличение тепла или жара;
ная обязанность натуральной философии — рассуждать о явлени-
можно предположить, что колебания, возбужденные таким обра-
ях, не измышляя гипотез, и выводить причины из действий до тех
зом, распространяются в преломляющей или отражающей среде
пор, пока мы не придем к самой первой причине, конечно не ме-
u l П9
или веществе подобно тому, как колебания распространяются в
ханическои» .
воздухе, вызывая звук, и движутся быстрее, чем лучи, обгоняя
Этот текст придает своеобразие концовке «Общего поучения»,
их»
где, объявив, что он еще не сумел открыть причину силы тяготе-
9 5 . Но, добавляет далее Ньютон, «я не разбираю здесь, верна
или ошибочна эта гипотеза»
ния и что гипотез он не измышляет, Ньютон говорит:
96.
Мы еще раз имеем случай убедиться в верности Ньютона сво-
«Теперь следовало бы кое-что добавить о некотором тончай-
ему чрезвычайно строгому различению тех вещей, которые могут
шем эфире, проникающем все сплошные тела и в них содержа-
быть доказаны, и тех, которые не могут быть доказаны, а также
щемся, коего силою и действиями частицы тела при весьма малых
в верности своей неприязни к некоторой вещи, которую Уайтхед
расстояниях взаимно притягиваются, а при соприкосновении
назвал «злокачественным новообразованием».
сцепляются, наэлектризованные тела действуют на большие рас-
В «Вопросах», добавленных Ньютоном в конце первого изда-
стояния, как отталкивая, так и притягивая близкие малые тела,
ния «Оптики» (1704), он идет еще далее и отказывается от пре-
свет испускается, отражается, преломляется, уклоняется и нагре-
тензии на нейтралитет или, если угодно, на незаинтересованность
вает тела, возбуждается всякое чувствование, заставляющее чле-
в отношении истинности или ложности принятых им гипотез. Од-
ны животных двигаться по желанию, передаваясь именно колеба-
новременно он отказывается и от термина «гипотеза»
ниям эфира от внешних органов чувств мозгу и от мозга муску-
9Г, прямо не
заявляя об истинности выдвинутых им предположений, а исполь-
лам. Но это не может быть изложено вкратце, к тому же нет и
зуя удобную и равноценную форму риторического вопроса: «Не
достаточного запаса опытов, коими законы действия этого эфира
действуют ли тела па свет на расстоянии и не изгибают ли этим
были бы точно определены и показаны» 103.
действием его лучей и не будет ли... это действие сильнее всего
Следовательно, допускать существование пустоты, атомов и
на наименьшем расстоянии?» (Вопрос 1 ) ; «Не действуют ли тела
немеханических сил не значит измышлять гипотезы, в то время
и свет взаимно друг па друга?» (Вопрос 5)
как постулировать заполненность пространства, вихри и сохране-
98.
.Позднее к латинскому изданию (1706) и ко второму англий-
ние количества движения означает, наоборот, оказаться повин-
скому изданию «Оптики» Ньютон добавит другие вопросы". Од-
ным в применении этого метода. Я полагаю, что мы вправе сде-
нако он не высказывает прямо свою точку зрения, а продолжает
лать следующее заключение: слово «гипотеза», как представляет-
•.прибегать к удобной π равносильной форме риторического вопро-
ся, стало для Ньютона к концу его жизни одним из таких
са. Так, он спрашивает: «Не проводится ли тепло теплой комна-
занятных слов, как, например, слово «ересь», которое мы никогда
ты через Vacuum посредством колебаний более тонкой среды, чем
не применяем по отношению к себе, но только по отношению к
воздух, которая остается in vacuo после извлечения воздуха? И не
другим. Мы не измышляем гипотез, мы не допускаем ереси; это
будет ли эта среда той же самой, как и среда, посредством коле-
они — бэконианцы, картезианцы, Лейбниц, Гук, Чейн и др. —
баний которой свет сообщает телам тепло и ввергается в присту-
измышляют гипотезы, они являются еретиками.
пы легкого отражения и легкого прохождения?» 10°
ПРИМЕЧАНИЯ
Весь этот раздел «Вопросов» заполнен такого рода риториче-
скими вопросами, и, не знай мы о том, что Ньютон не вообража-
1 К о у г é A. L'hypothèse et l'expérience chez Newton. — In: К о y r é A.
Études Newtoniennes. Paris, Gallimard, 1968, p. 51—84.
ет гипотез, мы могли бы поверить, что они образуют самое необыч-
2 Н ь ю т о н И. Оптика, или Трактат об отражениях, преломлениях, из-
ное собрание самых смелых и даже экстравагантных гипотез
гибаниях и цветах света. Изд. 2-е. М., 1954, с. 9.
101.
192
13 А. Койре
193
14 Philosophiae naturalis principia mathematica. London, 1687; переизда
3 Н ь ю т о н И. Математические начала натуральной философии. — В кн.;
Известия Николаевской морской академии. Выпуск V. Петроград, 1916,
яие факсимильным способом: Wm. Dawson and Sons, Ltd., London,
с. 591.
4954.
15 Критическое издание «Начал» было предпринято А. Койре и И. Коэ-
4 N e w t o n i I. Opera quae extant omnia, ed. Horsley S. 5 vol London
1779-1785. '
яом. Текст будет установлен на основе дословного и буквального сопостав-
ления трех напечатанных изданий, рукописного оригинала, аннотированных
5 После того как эта статья была отредактирована, в издательстве Кем-
бриджского университета увидела свет подготовленная к печати Королевским
экземпляров первого и второго изданий из личной библиотеки Ньютона и
1
обществом четырехтомная «Переписка Исаака Ньютона» (1959, 1960, 1961,
других аннотированных и выправленных Ньютоном экземпляров, таких, на-
1963). Издание математических трудов Ньютона было предпринято д-ром
пример, как экземпляр первого издания, подаренный Ньютоном Джону Лок-
Д. Уайтсайдом. Том, озаглавленный "Isaac Newton's Papers and Letters on
ку. (См.: Isaac Newton's Philosophicae naturalis Principia mathematica, vol. I—
Natural Philosophy, and Related Documents" (Cambridge, Harvard University
•I 3rd ed. (1726) with variant readings; Assembled and edited by A. Koyre' and
Press, 1958), был издан И. Коэном при содействии Р. Шофилда и содержит
I. B. Cohen with the assistance of A. Whithman, Cambridge University Press.
аналитические вступительные статьи М. Холл, Ч. Джиллиспи, Т. Куна и
1972,, а также: C o h e n I. B. Introduction -to Newton's "Principia". Harvard
П. Миллера. А. Холл и М. Холл издали том, озаглавленный "Unpublished
'University Press, 1971. — Прим. перев.)
Scientific Papers of. Isaac Newton" (Cambridge, Create Britain, University
16 G r a y G. J. A Bibliography of the Works of Sir Isaac Newton, Together
Press, 1962). Скоро должно увидеть свет подготовленное А. Койре и И. Коэ-
with a List of Books Illustrating His Woorks. Cambridge, Macmillan and Bo-
ном критическое издание «Начал», но говорить о действительно полном иэ-
wes, 1888, 2nd ed., доработанное и дополненное. Cambridge, Bowes and
Дании всех трудов Ньютона, как опубликованных ранее, так и неопублико-
Bowes, 1907; M a c o m b e r H. P. A descriptive Catalogue of the Babson
ванных, пока что нет оснований.
Collection...
17 Philosophiae naturalis principia mathematica auctore Isaaco Newtone,
6 Список этих расхождений был опубликован в виде приложения к:
B r e w s t e r D.
3 vol. Geneve, 1739, 1740, 1742. Это издание содержит глубокие и интересные
Mémoire of the Life, Writings and Discoveries of Sir Isaac
комментарии математической трактовки Ньютоном проблем, поставленных в
Newton. Edinburg, vol. II, 1855.
«Началах»; комментарии основаны на трудах Д. Грегори, П. Вариньона,
7 R i g a u d St. Historical Essay on the First Publication of Sir Isaac New-
Я. Германа, Дж. Кейлла и Дж. Л. Каландрини. Последний также осуществ-
ton's Principia. Oxford, 1838.
лял надзор над печатанием. Наряду с этим в третьем томе содержатся по-
8 E d l e s t o n J. Correspondence of Sir Isaac Newton and Prof. Cotes. Lon-
священные одной теме три трактата о морских приливах и отливах,
don, 1850.
Авторами которых являются Д. Бернулли (с. 132—246), К. Маклорен
9 B a 11 W. W. An Essay on Newton's "Principia". London, 1893, p. 74:
(с. 247—282) и Л. Эйлер (с. 283—374). Издание посвящено Королевскому
«Я располагаю рукописным перечнем добавлений и вариантов второго из-
дания». Вероятно, автор этих слов намекает на любопытный экземпляр пер-
обществу.
вого издания, который имелся в его личной библиотеке и который сейчае
18 Первое издание не содержит ничего похожего на предметный указа-
тель; второе и третье издания — только подготовленный Коутсом список
хранится в библиотеке Тринити-колледжа. Действительно, в начале XVIII в.
отделов каждой книги. Этот «предметный указатель» воспроизведен во всех
владелец этого тома перенес в него практически все изменения, внесенные
переизданиях «Начал», вплоть до издания сэра В. Томсона и X. Блэкборна
во второе издание (включая указатель). На с. 106 своего «эссе» У. Болл,
(Глазго, 1871), и во всех переводах, увидевших свет после переводов, осу-
ссылаясь на первое издание «Начал», утверждает, что «Правила умозаклю-
ществленных Моттом и маркизой дю Шатле, вплоть до перевода Кэджори.
чений» в третьем издании являются более ясными, чем замененные ими «Ги-
В женевском издании в конце Книги III (с. 678—703) содержится «Указатель
потезы» первого издания.
предложений всего труда», где приводится список аксиом и законов движе-
I O R o s e n b e r g e r F. Isaac Newton und seine physikalischen Principien.
ния Книги I, затем перечисление всех предложений этой же книги, затем —
Leipzig, 1895.
•предложений Книги II и, наконец, предложений Книги III. Однако следует
11 С a j o r i F. A History of the Conceptions of Limits and Fluxious in Gre-
отметить, что, хотя этот указатель содержит удовлетворительный список
at Britain from Newton to Woodhouse. Chicago and London, Open Court. 1919.
предложений, т. е. теорем и проблем «Начал», в нем не упоминается ни о
12 Sir Isaac Newton's Mathematical Principles of Natural Philosophy and
«поучениях», ни о «гипотезах», которые имеются в этой книге. Таким обра-
His System of the World. Английский перевод был осуществлен Э. Моттом
зом, как «предметный указатель» он не может считаться полным и удовлет-
в 1729 г. Ф. Кэджори пересмотрел этот перевод и вновь опубликовал его в
ворительным.
1934 г. (второе издание выпущено в свет издательством Калифорнийского
Женевское издание, вновь перепечатанное в 1760 г. в Кёльне и в 1833 г.
университета в Беркли в 1946 г.), дополнив историческим приложением и
β Глазго, часто называют — но совершенно безосновательно — «изданием
комментарием. Однако в этом приложении Кэджори говорит (с. 634) о «трех
иезуитов», хотя на титульном листе точно обозначено: "Perpetuis commenta-
добавлениях» ко второму изданию «Начал», в которых Ньютон «уточнял свою
riis illustrata, communi studio PP. Thomae Le Seur & Francisci Jaquier ex Gal-
позицию в отношении тяжести и притяжения». Он также цитирует (с. 653
licanâ Minimorum Familiâ". Окажись у читателя любой хороший словарь —
и след.) статью О. де Моргана, озаглавленную "On the Early History of Infi-
например, Мерриэм — Вебстер или Малый Ларусс, — он без труда увидел бы,
nitesimals in England" (Philosophical Magazine, (4), 4, 1852, p. 321—330), no
что «минимы» являются разновидностью ордена францисканцев. Это превра-
поводу существующих различий между первым и вторым изданиями в во-
щение минимов в иезуитов может быть объяснено тем фактом, что те, кто
просе об истолковании бесконечно малых количеств и флюксий.
подготовил к выпуску ото последнее издание в Глазго (где, к слову сказать,
13 См.: M u n b y A. N. L. The Distribution of the First Edition of Newton's
предметные указатели помещены в конце каждой книги «Начал», а не в
Principia. The Keynes Collection of the Works of Sir Isaac Newton at King's
•конце всего труда), также вынесли на титульный лист имена Ле Сер и Жа-
College, Cambridge, Notes and Records of the Royal Society of London, 10, 1952,
кье, указав их действительные звания минимов из французской Галлии.
p. 28—39, 40—50; см. также: М а с о m b e r H. P. A Descriptive Catalogue of
В своем предисловии они сообщают, что, поскольку «знаменитейший труд
the Grace K. Babson Collection of the Works of Sir Isaac Newton. New York,
Ньютона» стал раритетом, «экземпляры которого... достигли баснословной це-
Herbert Reichner, 1950, p. 9. По свидетельству Макомбера, было издано
ны», постольку они решили переиздать его в виде улучшенного издания (под
примерно 250 экземпляров; Манби (с. 37) полагает, что было не менее 300 и,
контролем Дж. М. Райта) труда «Ле Сера и Жакье, членов Общества Иисуса».
быть может, даже 400 экземпляров.
13*
195
194
19 Его, однако, нет ни в женевском издании, ни в издании Мотт—Кэд-
жори.
37 См.: R o s e n E. Op. cit., p. 57—90. Для Осиандера все астрономические
«гипотезы» суть не что иное, как умозрительные математические построе-
20 H ью т о н И. Цит. соч., вып. V, с. 436, (Отметим, что в цитируемом
ния, очевидная «ложность» которых — как, например, в случае Птолемеевой
нами переводе Л. И. Крылова в этом фрагменте вместо слова «гипотеза» сто-
теории Венеры — ничуть не касается их практической ценности. Эта восхо-
ит слово «предложение». — Прим. перев.)
дящая к грекам «позитивистская» концепция была принята в средние века
Во всех трех изданиях «Начал» эта гипотеза находится па одном и том
же месте. Я не буду здесь ее анализировать, ибо она носит сугубо техниче-
Аверроэсом и его учениками.
ский характер. Ни эта, ни две следующие гипотезы не упомянуты в «Указа-
38 См.: К о у г é A. La Révolution astronomique. Paris, Hermann, 1961,
теле» издания, осуществленного минимами.
ch. 3. Этот вопрос рассмотрел Э. Роузен в своем введении к: Three Coperni-
can Treatises, p. 22—23.
21 Там же, с. 472, В третьем издании «Начал» «Гипотеза I» следует за
«Предложением X».
39 В обращении к «благоразумному читателю» Галилей пишет: «Ради
этой цели я взял на себя в беседах роль сторонника системы Коперника и
22 Из этой гипотезы следует, что неподвижный центр мира — т. е. Сол-
нечной системы — оказывается центром тяжести системы, а не Солнца или
излагаю ее сначала как чисто математическую гипотезу...» ( Г а л и л е й Г.
Земли, которые оба находятся в движении.
Избранные труды в двух томах, т. I. M., «Наука», 1964, с. 102).
23 Там же, с. 535. В третьем издании «Гипотеза II» помещена вслед за
40 Мы, разумеется, можем спросить: всегда ли принятие традиционного —
«Леммой III» «Предложения XXXVIII».
геоцентрического — образа мира было искренним, как, например, в случае
24 Там же, с. 449—450.
с Гассенди или Борелли; но мы можем только улыбнуться, читая «предуве-
25 См. там же, с. 451—452.
домление», помещенное Ле Сером и Жакье в начале III тома их издания
26 См. там же, с. 455—456.
(в томе содержится Книга III «Начал» — «О системе мира»), о том, что,
27 Цит. по: В а 11 R. W. Op. cit., p. 62.
поскольку Ньютон берет на себя смелость ввести в свою книгу гипотезу о
28 Мотт переводит это заглавие как «Правила рассуждения в филосо-
движении Земли, постольку они могут объяснить его предложения только
фии»; маркиза дю Шатле — «Правила, которым надо следовать при изуче-
как некоторую гипотезу, ибо, говорят они, «кроме того, мы открыто заявля-
нии философии». — Прим. А. Каире. А. И. Крылов, в переводе которого здесь
ем, что почитаем декреты против движения Земли, принятые высшими свя-
цитируется труд Ньютона, давая заглавие «Правила умозаключений в физи-
щеннослужителями». Сам Кеплер в своей «Новой астрономии», полностью
ке», в специальном примечании обосновывает свою версию перевода (см.:
отбрасывая «позитивистскую» точку зрения и утверждая, что целью астро-
Н ь ю т о н И. Цит. соч., вып. V, с. 449. — Прим. перев.).
номии является открытие истинной структуры Космоса, исследует астроно-
29 Объяснение этих модификаций читатель сможет найти в: Newton's
мические данные («явления»), исходя из трех фундаментальных гипотез
Regulae Pliilosophandi, ch. VII. Hypothesis explaining the Properties of Light,
(Птолемея, Коперника и Тихо Браге). В результате этого исследования он
discoursed of my several Papers.
полностью отбрасывает гипотезы Птолемея и Тихо Браге и частично — ги-
30 В работе «Гипотеза, объясняющая свойства света, о которых я гово-
потезу Коперника. При этом он сохраняет гелиостатический характер гипо-
рил в различных своих статьях» (1675) Ньютон упорно настаивает на един-
тезы Коперника, но отказывается от учения Коперника и Птолемея о меха-
стве всех вещей и на их универсальной способности превращаться одни в
низме кругов. Он заменяет его небесной динамикой, основанной на движу-
другие, так как все они могут быть не чем иным, как более или менее сгу-
щей силе Солнца, которая формирует скорее эллиптические, чем круговые
щенным эфиром. См.: B i r c h Th. The History of the Royal Society of Lon-
орбиты планет. Тем не менее со строго кинематической точки зрения верно,
don. 1757, III, p. 250; воспроизведена в: C o h e n I. Newton's Papers and Let-
что указанные три «гипотезы» — ив особенности две последние — совершен-
ters, p. 180.
но равносильны.
31 Мы можем найти ее след в рассуждении Ньютона по поводу «паров»,
образующих хвосты комет, которые, пересекая пространство, должны «рас-
41 Д е к а р т Р. Избр. произв. М., 1950, с. 510.
сеиваться и распространяться по всему небесному пространству, затем, по-
И в этом случае можно также спросить себя, был ли Декарт полностью
степенно притягиваясь вследствие своего тяготения планетами, ...смешива-
искренен в своих утверждениях.
ются с их атмосферами». Ньютон добавляет: «...я подозреваю, что тот газ,
42 Там же, с. 510, 513.
который составляет меньшую, но тончайшую и лучшую часть нашего воз-
духа и который требуется для поддержания жизни во всем живущем, также
43 Scholarum mathematicarum libri XXXI. Basel, 1569, lib. II, p. 50. Рамус
был особенно задет упомянутым выше предисловием Осиандера к книге Ко-
происходит главным образом из комет» ( Н ь ю т о н И. Цит. соч., с. 576).
перника «Об обращениях», ошибочно полагая, что оно написано Ретику-
32 См.: «Оптика». «Вопрос 30. Не обращаются ли большие тела и свет
сом (см.: R o s e n E. The Ramus-Rheticus Correspondence. Roots of Scien-
друг в друга и не могут ли тела получать значительную часть своей актив-
tific Thought. New York, Basic Books, 1957. p. 287 ff; W a d d i n g t o n Ch.
вости от частиц света, входящих в их состав?» ( Н ь ю т о н И. Оптика,
P. Ramus, sa vie, ses écrits, et ses oponions. Paris, 1855; Но о y k a a s R. Hu-
с. 283—284).
manisme, science et réforme. Free University Quarterly. August, 1958).
33 «Лемма IV» «Предложения XXXVIII » первого издания становится «Ги-
потезой II» во втором издании.
44 В письме своему учителю Мэстлину (октябрь 1597 г.; см.: Gesammelte
Werke, XIII, S. 140) Кеплер шутливо сообщает, что благодаря своей «Космо-
34 См.: Cotes à Newton, le 18 février 1712/1713. — In: E dl e s t on . Corres-
графической тайне» он получил кафедру (Рамуса) во французском Коллеж
pondence, p. 151—154, в частности р. 153. См. также: L'Attraction, Newton, et
Руайяль. Любопытно отметить, что на обороте титульного листа своей «Но-
Cotes, ch. VII.
вой астрономии» он вновь претендует на то, что выполнил пожелание Раму-
35 См.: R o s e n E. (ed.) Three Copernican Treatises. 2nd ed. New York,
са и что поэтому имеет право на обещанное вознаграждение со стороны
Dover, 1959, p. 58.
последнего, т. е. на его кафедру в Коллеж Руайялъ. Кеплер, увы, немного
опоздал. Причем отсутствие какой бы то ни было гипотезы в его «Новой аст-
36 Первая работа Ньютона «О движении» начинается с ряда «Определе-
ний», вслед за которыми идут четыре «Гипотезы», в свою очередь приводя-
рономии» более чем сомнительно.
щие к леммам, теоремам и проблемам. См.: R o u s B a l l W. Op. cit., p. 33.
45 В аналогичном фрагменте Ньютон пишет «не измышляя гипотез»
36, a также: H a l l A., H a 11 M. Op. cit., p. 243, 267, 293.
( Н ь ю т о н И. Оптика. Вопрос 28, с. 280). Использование Ньютоном термина
\
196
197
«измышлять» рассмотрено И. Козном в статье "The First English Version of
56 Как это предполагается в работе: S t r o n g E. W Newton and God.—
Newton's Hypotheses non fingo", Isis, 53, 1962, p. 379—388.
Journal of the History of Ideas, 13, 1952, p. 147—167.
46 См.: К о у г é A. Traduttore traditore. A propos de Copernic et de Galileo,
57 См.: Н ь ю т о н И. Оптика. Вопрос 31, с. 285—307. Эта проблема уже
Isis, 34, 1943, p. 209—210; переиздание: Études dHistoire de la Pensée scien-
была рассмотрена в: H a l l A. R., H a l l M. В. Newton's Chemical Experi-
tifique. Paris. P. U. F., 1966, p. 250—252.
ments. — Archives Internationales d'Histoire des Sciences, 11, 1958, p. 113—
152; Newton's Theory of Matter, Isis, 51, 1960, p. 131—144.
47 Перечень различных смыслов, в которых Ньютон употребляет слово
«гипотеза», представлен в работе: C o h e n I. Franklin and Newton. Philadel-
58 К о у т с Р. Предисловие. — В: Н ь ю т о н И. Начала. Вып. IV, с. 12.
phia, American Philosophical Society, 1956, App. l, Newton's Use of the Word
59 Не забудем, что с критики гипотезы о вихрях начинается знаменитое
Hypothesis.
«Общее поучение»: «Гипотеза вихрей подавляется многими трудностями»
( Н ь ю т о н И. Начала. Вып. V, с. 588). «Поучение», находящееся в кон-
48 Ньютон, несомненно, испытал в определенной мере влияние Бэкона
и Бойля. Сравнительное исследование Бойля и Ньютона было бы чрезвычай-
це Книги II «Начал», в свою очередь начинается так: «Отсюда следует,
но интересным, но оно вывело бы нас за рамки нашей темы. См. об этом ин-
что планеты не могут быть переносимы материальными вихрями» (там же,
тересную статью: B o a s M. The Establishment of the Mechanical Philosophy.
с. 446).
Osiris, 10, 1952, p. 412—541.
60 Роджер Коутс говорит то же самое в своем предисловии ко второму
49 Тем самым Ньютон втягивается в полемику, которая ведется между
изданию «Начал».
виднейшими мыслителями Европы без малого полвека. Суть ее лучше всего,
61 См. об этом: M e t z g e r H. Attraction universelle et religion naturelle
на наш взгляд, разъясняет следующий фрагмент из переписки профессора
chez quelques commentateurs anglais de Newton. Paris, Hermann, 1938.
Коллеж де Франс Ж.-Б. Морэна с Декартом.
62 Лейбниц даже утверждал, что сила тяжести (притяжение) является
Морэн—Декарту (22.02.1638): «Хотя... опыт достоверно подтверждает
«скрытым качеством» (см.: G u e r o u 11 M. Dynamique et métaphysique leib-
большинство из трактуемых Вами действий, Вам между тем хорошо извест-
niziennes. Paris. Les Belles-Lettres, 1933). В действительности первым, кто
но, что вероятность небесных движений выводится столь же достоверно из
назвал притяжение «скрытым качеством», был Роберваль.
предположения, что Земля покоится, сколь и из предположения о ее подвиж-
63 Correspondence of Isaac Newton, vol. 1, p. 82.
ности, и, следовательно, опытное определение этой вероятности недостаточно
64 Philosophical Transactions, № 80, 19 february 1671/1672, p. 3075—3087;
для доказательства одной из двух вышеозначенных причин. И если верно,
переиздание факсимильным способом: C o h e n I. Op. cit., p. 47—59, с по-
что доказывать действия предполагаемой причиной, а затем доказывать ту
мещенной в нем статьей Томаса Куна «Оптические труды Ньютона». По
же самую причину теми же действиями не значит допускать логического
вопросу о теории цветов Ньютона см.: R o b e r t s M., T h o m a s E. Newton
круга, то, быть может, Аристотель это плохо понял, откуда, по-видимому,
and the Origin of Colors. London, Belli 1934; W e s t f a l l R. The Development
следует, что этого не сможет понять никто».
of Newton's Theory of Color. Isis, 53, 1962, p. 339—358.
Декарт — Морэну (13.07.1638): «Вы говорите, что «доказывать действия
65 С о h e n I. Op. cit., p. 47; Correspondence, vol. I, p. 92. Вызывает удив-
предполагаемой причиной, а затем доказывать ту же причину теми же дей-
ление тот факт, что Ньютон не сообщает ни Ольденбургу, ни кому бы то
ствиями есть логический круг», и я это признаю. Но я не признаю, что объ-
ни было другому, что его новая теория цветов основана не только на опытах
яснять действия причиной, а затем доказывать причину действиями есть то
и наблюдениях, относящихся к 1666 г., но и на исследованиях, продолжен-
же самое, так как слова «доказывать» (prouver) и «объяснять» (expliquer)
ных им в Кембридже и описанных в его «Лекциях по оптике» 1669, 1670 и
означают отнюдь не одно и то же. К этому я добавлю, что для^ обозначения
1671 гг. Эти «Лекции», однако, не были опубликованы Ньютоном; они оста-
того и другого можно пользоваться словом «показывать»
вались практически неизвестными вплоть до 1728 г., когда были напечатаны
(démontrer), по
крайней мере если следовать его обычному употреблению, а не узкому зна-
в английском переводе под названием: Optical Lectures Read in the Public
чению, которое придают ему философы. Я добавлю также, что доказывать
Schools of the University of Cambridge. Anno Domini 1669. В 1729 г. вслед за
причину многими действиями, которые известны, а затем, исходя из этой
ними увидело свет латинское издание: Lectiones opticae annis MDCLXIX,
причины, взаимно доказывать некоторые другие действия не есть логиче-
MDCLXX, MDCLXXI in scholis publicis habitae et nunc primum in ex. MS
ский круг». (Перевод этих текстов на русский язык публикуется впервые;
in lucem editae. Позднее эти «Лекции» были переизданы Ж. Кастийоном в
тексты взяты из: D e s с a r t e s R. Correspondance, t. I—VIII. Paris, Presses
его издании «Трудов» Ньютона (Лозанна и Женева, 1744), а также Хорсли
Universitaires de France, 1936—1963, t. II. — Прим, перев.)
в «Полном собрании сочинений» (Лондон. 1782, т. III). Тексты этих издашш
не являются идентичными. (Русский перевод: Н ь ю т о н И. Лекции по оп-
50 См.: K o y r é A. Pascal savant. Cahiers de Royaumont, Philosophie n° 1,
тике. Перевод, комментарии и редакция акад. С. И. Вавилова. Л., Изд-во АН
p. 259—285. Paris. Editions du Minuit, 1957; переиздание: Études d'Histoire de
СССР, 1946. —Прим. перев.)
la Pensée scientifique. Paris, P. U. F., 1966, p. 325—351.
66 Превосходный анализ этих экспериментов дан Э. Махом в его «Прин-
51 Действительно, под «явлениями» Ньютон понимает не только дан-
ные наблюдения, но также и открытые Кеплером законы движения пла-
ципах физической оптики» (Лейпциг, Барт, 1921).
нет.
67 B o y l e R. Experiments and Considerations Upon Colours. London, 1663;
переиздание: B i r c h Th. (éd.). The Works of the Hon. Robert Boyle. London.
52 Так, в «Началах» Ньютон использует выражение «аксиомы, или за-
коны движения», в то время как в своем трактате «О движении» (1684—1685;
1744. vol. I, p. 662 ff ; H o o k e R. Micrographia or some Physiological Descrip-
см. об этом: R o u s B a l l W. Op. cit., p. 35) он именует эти «предложения»
tions of Minute Bodies made by magnifying glasses, with Observations and In-
гипотезами. Однако это изменение терминологии появляется уже в его лек-
quiries thereupon. London, 1665; переиздание: G ü n t h e r R. T. Early Science
циях «О движении», курс которых Ньютон читал в Кембриджском универ-
in Oxford, 1938, vol. XIII.
ситете в 1684—1685 гг. (см.: H e r i v e l J. W. On the Date of Composition of
68 В своих «Лекциях по оптике» (part II, sec. I, §ХХ, p. 92, ed. de Castil-
the First Version of Newton's Tract De motu, Archives Internationales d'histoire
lon, p. 267, ed. de Horsley) он касается также опыта с призмой, доставленной
des Sciences, 13-ean
из Вены; результатом этого эксперимента явилась «небольшая черточка»
née, 1960, p. 68).
(«линеола»).
53 Newton à Cotes, le 28 mars 1713. Edleston, Correspondence, p. 155.
69 Тернбол Г. (Correspondence, ν. Ι, ρ. 104) уточняет, что выражение
54 Н ь ю т о н И. Начала, вып. V, с. 591—592.
"experimentum crucis" является неудачной транскрипцией, произведенной
55 См.: K o y r é A. Études Galiléennes. Paris, Hermann, 1939; переиздание:
1966. Partie III,
Гуком (Micrographia, p. 54) с бэконовского выражения "instantia crucis".
Galilée et la loi d'inertie.
198
199
Таким образом, применяя его, Ньютон «вспоминает читанные им работы
Гуна».
яснены... большим числом... механических гипотез. Вот почему я предпочел
все их отклонить и говорить о свете в общих терминах, рассматривая его аб-
70 Philosophical Transactions, n° 80, 19 February 1671/1672, p. 3081. 3085:
переиздание факсимильным способом: C o h e n I. В. Newton's Papers and
страктно как некоторую вещь, распространяющуюся от светящихся тел во
Letters, p. 53, 57; Correspondence, vol. I, p. 97, 100. Это открытие неразрывной
все стороны по прямым линиям, и не определяя, что это за вещь». Но не ут-
связи между цветом и преломляемостью привело Ньютона к убеждению, что
верждал ли сам Ньютон, что свет является некоторой субстанцией? А суб-
в преломляющих (призматических) телескопах хроматическая аберрация
станция, наделенная чувственными качествами, не может быть ничем иным,
не может быть устранена и что поэтому необходимо эти последние заменить
как телом.
отражательными телескопами. Поэтому он прекращает свои попытки улуч-
78 Термин «виртуоз» не рассматривался в те времена ни как уничижи-
шить преломляющие телескопы и в 1668 г. сам создает отражательный те-
тельный, ни как иронический.
лескоп, улучшенный экземпляр которого представляет в Королевское обще-
т> B i r c h Th. History of the Royal Society, vol. Ill, p. 249; воспроизведе-
ство.
но в: С о h e n I. В. Newton's Papers and Letters, p. 179.
80 Эта «Гипотеза» по просьбе Ньютона йе была опубликована в "Philo-
71 Относящиеся к этой полемике документы собраны в работе: С о h e n I.
Op. cit.; самый удачный их анализ дан в: R o s e n b e r g e r M. Isaac Newton
sophical Transactions"; она была опубликована только в работе: B i r c h Th.
und seine physikalischen Principien; см. также: R o s e n f e l d L. La Théorie
Op cit., p. 247—305; ср.: C o h e n I. Op. cit., p. 178—235.
des couleurs de Newton et ses adversaires, Isis, 9, 1927, p. 44—65; W e s t f a l l
81 Как представляется, Ньютон находился почти столь же под влиянием
R. S. Newton and his critics on the Nature of Colors. —· Archives Internationales
идеи Гука о светоносном эфире, как и Гук под влиянием мысли Ньютона о
d'Histoire des Sciences, 15, 1962, p. 47—62; см. также: Newton's Reply to Hooke
различных «величинах» волн или пульсаций эфира, соответствующих раз-
and the Theory of Colors, Isis, 54, 1963, p. 82—97.
личным цветам.
82 B i r c h Th. Op. cit., p. 249; C o h e n I. Op. cit., p. 179. Ньютон добавля-
72 См. письмо Гука Ольденбургу от 15 февраля 1671/1672 г. ( C o h e n I.
Op. cit.. p. 110, Correspondence, vol. I, p. HO ff.): «Я ознакомился с великолеп-
ет: «Движение маятника в пустом сосуде, почти столь же быстрое, сколь и
ным рассуждением г-на Ньютона о цветах и преломлениях, и его тонкие и
в воздухе, является не заслуживающим внимания аргументом в пользу су-
любопытные наблюдения мне вполне понравились. Однако хотя я и согласен
ществования этой среды». Интересно отметить, что в «Общем поучении» из
с ним в том, что изложенные им факты верны, проверив их сотни раз, но,
Отдела VI Книги II второго и третьего изданий «Начал» (в первом издании
что касается его гипотезы для спасения явлений цветов, я не вижу еще ни
оно отсутствует) Ньютон обсуждает «мнение («принятое нынешними фи-
одного неопровержимого аргумента, который смог бы меня убедить в ее
лософами нижеследующее мнение» во втором издании и просто «некоторое
правильности».
мнение» —в третьем), что существует некоторая чрезвычайно тонкая эфир-
ная среда, свободно проникающая через поры и промежутки между частица-
73 Цит. по: C o h e n I. Op. cit., p. 113. «Совершенно бесполезно умножать
число сущностей, если это не вызвано необходимостью», — говорит Гук, при-
ми всяких тел; от такой среды, при течении ее через поры тел, должно было
знававший лишь два основополагающих цвета, а именно красный и синий.
бы происходить сопротивление» ( Н ь ю т о н И. Начала, вып. V, с. 374). Нью-
В то же время Ньютон, приписывая каждому световому лучу свой особый
тон продолжает: «Я изложил этот опыт на память, так как бумага, на ко-
цвет, допускал определенное количество исходных, или первоначальных, цве-
торой я его записал, пропала» (там же, с. 375). Он говорит, что опыты с
тов. В его «Лекциях по оптике» (part II, sec. I, p. 185, ed. Castillon; vol. Ill,
маятником показали, что действительно существует сопротивление внутрен-
p. 352, ed. Horsley) мы находим следующий перечень: красный, желтый, зе-
них частей тела и что более сильное сопротивление полной кадочки (по срав-
леный, синий и фиолетовый. В работе «Новая теория света и цвета» (С о-
нению с сопротивлением пустой кадочки) «происходит не от каких-либо
h e n I. Newton's Papers and Letters, p. 54) перечисляются «красный, желтый,
иных причин, как от действия некоторой тончайшей жидкости на заключен-
зеленый, синий и пурпурный, фиолетовый вместе с оранжевым, индиго и
ные в ней металлы» (там же).
бесконечным разнообразием промежуточных градаций». В «Гипотезе, объяс-
83 B i r c h Th. Op. cit., p. 251; C o h e n I. Op. cil, p. 181. Эфирные коле-
няющей свойства света... о которых я говорил в различных своих статьях»
бания и волны у Ньютона — точно так же. как у Гука, — являются, очевид-
1675 г. (op. cit., p. 192) Ньютон пишет: «Допускаю, что возможно разделить
но, продольными «пульсациями», подобными производимым звуком колеба-
свет на его основные составляющие — красный, оранжевый, желтый, зеле-
ниям или волнам. «Величина» колебаний составляет, таким образом, длину
ный, синий, индиго и темно-фиолетовый — тем же способом, каким разделен
их волны. Ньютон полагает, что, подобно тому, как различные тональности
на ноты звук внутри октавы».
соответствуют колебаниям воздуха различной длины (с. 262, 192), световым
лучам различного цвета соответствуют эфирные колебания различной вели-
74 H o o k R. Micrographie, p. 64: «Синий свет является отпечатком на
сетчатке некоторой косвенной сложной световой пульсации, более слабая
чины и различной «силы»: красные лучи производят в эфире колебания наи-
часть которой является предшествующей, а более сильная последующей...
большей величины и наибольшей силы, фиолетовые лучи — волны наимень-
красный свет является отпечатком на сетчатке некоторой непрямой и косвен-
шей величины и наименьшей силы. Этим и объясняется, почему красные
ной световой пульсации, более слабая часть которой предшествует ей, а
световые лучи менее преломляемы, чем фиолетовые.
более сильная часть следует за ней».
84 Ньютон считает, что находящийся в телах эфир менее плотен, чем
75 См. ответ Ньютона Гуку (Philosophical Transactions, № 88, 18 Novem-
эфир, находящийся вне этих тел.
ber 1672, p. 5084—5103); этот текст был воспроизведен в: C o h e n I. Op. cit.,
p. 116—135; Correspondence, vol. I, p. 171 ff. Помещенный в «Переписке» текст
85 В период написания своей «Гипотезы» Ньютон полагал, что «свет не
является столь быстрым, как некоторым этого хотелось бы», и что свету
воспроизводит оригинал письма Ньютона и слегка отличается от напечатан-
понадобится добрый час-другой, если не больше, чтобы дойти от Солнца до
ного в "Philosophical Transactions". Ольденбург его сократил и придал ему
нас» (op. cit., р. 293. 193). Тридцать лет спустя в Книге II, ч. III, Предл. XII
более безличный тон, изъяв имя Гука и заменив его такими выражениями,
«Оптики» ( Н ь ю т о н И. Оптика, с. 213), давая гипотетическое объяснение
как «оппонент» и «критик».
«приступам легкого отражения» и «приступам легкого прохождения», хотя
76 Согласно Ньютону, если бы свет имел волновое строение, он бы оги-
ему была известна скорость света, Ньютон утверждает, что колебания, вы-
бал углы.
званные в отражающей или преломляющей среде световыми лучами, дви-
77 Действительно, Ньютон говорит, что ( C o h e n I. Op. cit., p. 119) «зна-
жутся быстрее этих лучей.
ет, что приписываемые им свету свойства могут быть в некоторой мере объ-
86 B i r c h Th. Op. cit., p. 263 ff. ; C o h e n I. Op. cit., p. 193 ff . Проводпв-
200
201
шееся одновременно и Ньютоном, и Гуном исследование цветов в тонких
C o h e n I. Newton's Electric and Elastic Spirit, Isis, 51, 1960, p. 337). Отме-
пластинках еще раз демонстрирует различие, о котором я уже говорил: Нью-
тим, что этот «дух» действует лишь на небольших расстояниях и что он не
тон измеряет, в то время как Гук не делает этого. Действительно, Гук изу-
производит ни тяготения, ни притяжения. Однако в «Оптике» 1717 г. тяго-
чает цвета в тонких пластинках слюды, мыльных пузырях, толщину кото-
тение и притяжение объяснены действием эфирной среды, ответственной
рых он не измеряет и не может измерить. Ньютон пользуется большими
также за преломление, отражение и инфлюксию (дифракцию) света (Воп-
выпуклыми и плоско-выпуклыми линзами, расположенными одна против
росы 17—22). Ньютон, естественно, добавляет, что он не знает, что такое
другой, и измеряет диаметры появляющихся колец, что дает ему возмож-
этот эфир (Вопрос 21).
ность измерить толщину слоя разделяющего их воздуха (воздушной про-
слойки) .
87 Op. cit., p. 269 ff., 199 ff . Любопытно отметить, что Ньютон никогда не
прибегает к введенному Гримальди термину «дифракция», заменяя его тер-
мином «инфлексия», используемым Гуном, хотя и в другом смысле.
88 Op. cit., p. 254, 184.
89 Op. cit., p. 254, 185.
90 Полное объяснение преломления и отражения, исходя из понятия тя-
готения, было предпринято Ньютоном в «Началах» (Кн. I, Отд. XIV — см.
«Начала», вып. V, с. 250—257).
91 Н ь ю т о н И. Оптика, с. 202.
92 Там же, с. 211.
1)3 Там же, с. 212.
94 Там же. В «Оптике» слово «приступы» заменяет понятие эфирных ко-
лебаний «Гипотез» и играет точно такую же роль: оно вводит понятие
периодичности световых лучей.
95 Там же, с. 212—213. Однако, поскольку Ньютон добавляет, что свет,
«вероятно... получил такие приступы при первом испускании от светящегося
тела, сохраняя их во время всего своего пути» (там же, с. 214), постольку
очевидно, что эта среда не может быть чем-то иным, кроме эфира, фигу-
рирующего в «Гипотезах».
96 Иначе говоря, Ньютон — вполне обоснованно — обнаруживает свою не-
способность доказать это предположение.
97 См.: Ко у ré ' A. Les Queries de l'Optique. — Archives Internationales
d'Histoire des Sciences, 13, 1960, p. 15—29.
98 «Оптика», с. 257.
99 Отметим, что во втором английском издании «Оптики» (и во всех по-
следующих изданиях) «Вопрос 17», которого нет ни в «Оптике» 1704 г., ни в
латинском издании 1706 г., представляет собой точно ту же гипотезу, что и вве-
денная Ньютоном в Книге II, ч. III, Предл. XII, которая необходима для тех,
кто без гипотезы отказывается согласиться с новыми открытиями. См. об'
суждение этого вопроса в: С о h e n I. Franklin and Newton, p. 162—163. Во-
обще говоря, ньютонианцы допускали, что Ньютон рассматривал предложе-
ния (гипотезы) в «Вопросах» как законные. Вот почему С. Хэйлс. ссылаясь
на «Вопросы» 18 и 21, упоминает эфирную среду, на основании которой
«[великий сэр Исаак Ньютон предположил], что свет преломляем и отража-
ем». Д. Грегори, который в 1705 г. видел новые «Вопросы» до того, как они
были напечатаны, пишет, что Ньютон в них объяснял в форме вопроса...
Ж. Т. Дезагюлье также настаивал на том, что в «Вопросах» изложены убеж-
дения Ньютона (см.: C o h e n I. Franklin and Newton, ch. III).
100 «Оптика», с. 264—265. В «Вопросах» 19 и 20 эта среда прямо называ-
ется «эфирной» (aetherial).
101 См.: C o h e n I. Op. cit., ch. 7.
102 «Оптика», с. 280—281.
103 «Начала», вып. V, с. 592. В переводе Мотта, перепечатанаом Кэджо-
ри. «Общее поучение» заканчивается словами о законах, «согласно которым
действует этот электрический и упругий дух». А. Холл и М. Холл показали
в своей статье, озаглавленной «Электрический дух Ньютона: четыре особен-
ности» (Newton's Electric Spirit: Four Oddities. Isis, 50, 1959, p. 473—476),
что слова «электрический и эластичный» добавлены Моттом и не содер-
жатся в латинском тексте. Любопытно заметить, что эти слова находятся в
одном экземпляре второго издания «Начал», аннотированном рукой самого
Ньютона, но что они не были напечатаны в третьем издании (см.: К о у г é Α.,
202
рот состоящей из вихрей тонкой материи; в Лондоне думают
Совершенно иначе. У нас давление Луны является причиной мор-
ского прилива; у англичан море тяготеет к Луне... У ваших карте-
зианцев все происходит при помощи толчка, остающегося непо-
нятным; у Ньютона все делается благодаря притяжению, причина
которого столь же мало известна» 8.
В то же время длительная борьба «за» и «против» Декарта и
Ньютона превратила и того и другого в символические фигуры.
Ньютон — это воплощение новой науки, науки прогрессивной и
увенчанной успехами, осознающей свод пределы, прочно базиру-
НЬЮТОН И ДЕКАРТ1
ющейся на данных опыта и экспериментальных наблюдениях,
которые она подвергает точной математической обработке. Де-
Семнадцатый век с полным правом был назван веком гениев.
карт — символ преодоленной, реакционной и обманчивой тенден-
Действительно, не многие века могут гордиться тем, что породили
ции подчинить науку метафизике, пренебрегающей опытом, точ-
целую галактику мыслителей первой величины: Кеплер и Гали-
ностью и мерой и заменяющей их фантастическими, недоказан-
лей, Декарт и Паскаль, Ньютон и Лейбниц, не говоря уж о Фер-
ными и недоказуемыми гипотезами о строении и действиях мате-
ма и Гюйгенсе. Однако даже в небесах не все звезды светят оди-
рии. Или, упрощая еще более: один — Ньютон — представитель
наково ярко. Точно так же в этой галактике, на мой взгляд, две
истины, другой — Декарт — субъективной ошибки9.
звезды выделяются среди остальных своим блеском: Декарт, кото-
Разумеется, так обстоят дела в представлении ньютонианцев.
рый выразил идеал — или мечту? — науки Нового времени, «грезу
Надо ли говорить, что картезианцы придерживались другой точки
сведения науки к геометрии», и Ньютон, который прочно поста-
зрения. Они, конечно, признавали значительное превосходство
вил физику на ее собственное основание. Я, следовательно, счел
ньютоновской точности в сравнении с неопределенностью Декар-
интересным изучить — или вновь изучить — отношение между
товой космологии и громадный прогресс, достигнутый Ньютоном,
этими двумя великими людьми, тем более что недавнее исследова-
который привел к динамической основе три закона Кеплера, опи-
ние рукописей Ньютона выявило неизвестные до сих пор материа-
сывающие движение планет; картезианцы признавали необходи-
лы, которые бросают новый свет на эту проблему.
мость развития и улучшения физики Декарта. Однако они реши-
В XVIII в. очень часто производили сопоставление или противо-
тельно отвергали ньютоновское притяжение, которое продолжали
поставление Ньютона и Декарта на манер Плутарха2. Сейчас это-
рассматривать как мгновенное действие на расстоянии, т. е. как
го больше не делают, и понятно почему: для нас картезианская
скрытое качество 10, или, того хуже, как магию или чудо; и это
наука целиком принадлежит прошлому, в то время как ньютонов-
несмотря на неоднократно повторявшееся Ньютоном утвержде-
ская наука, хотя и замещенная релятивистской механикой Эйн-
ние, что он не берет термин «притяжение» в его буквальном смыс-
штейна и современной квантовой механикой, остается живой,
ле и не приписывает телам силу тяжести в качестве их внутрен-
живой в полной мере3. Однако она не была таковой в XVIII в.,
него и существенного свойства. За исключением Гюйгенса, никто
по крайней мере в первой его половине. Картезианская филосо-
из картезианцев не мог допустить существования совершенной
фия, которая в конце XVII в. вдохновляла большую часть науч-
пустоты, т. е. существования ничто11, сквозь которое, по предпо-
ной мысли континентальной Европы, была все еще очень дейст-
ложению, это тяготение действовало.
венной силой4; влияние же Ньютона практически не выходило за
Так, Фонтенель в своем знаменитом «Похвальном слове» сэру
пределы Англии5. Достаточно хорошо известно, что ньютоновская
Исааку Ньютону формулирует их опасения, которые разделяет
физика, или — если применить термин, каким она сама себя обо-
сам; представив ньютоновскую систему всемирного тяготения,
значила, — натуральная философия Ньютона6, добилась всеобще-
воздав ей должное и отметив нежелание сэра Исаака объяснить
го признания в Европе7 лишь после длительной борьбы с карте-
истинную природу последнего, он продолжает: «Абсолютно неиз-
зианством.
вестно, в чем состоит тяжесть, и сам господин Ньютон не знал
Следствием такого положения вещей явился полный разрыв
этого. Если она действует посредством толчка, то надо предста-
между английской и континентальной концепциями мира, как об
вить себе, что падающая глыба мрамора может быть толкаема к
этом остроумно говорит Вольтер в своих «Английских письмах»:
Земле, в то время как Земля не испытывает никакого понужде-
«Француз, приезжающий в Лондон, находит много перемен как в
ния двигаться ей навстречу; одним словом, все центры, с которы-
философии, так и во всем другом. Он покинул заполненный мате-
ми соотносятся порожденные тяжестью движения, могут быть
рией мир и оказался в мире пустоты. В Париже вселенную счита-
неподвижными. Но если сила тяготения действует посредством
204
205
\l
притяжения, Земля не может притягивать мраморную глыбу без
рой присущей телам «притягательной» (vis attractiva) или «тяну-
того, чтобы эта глыба также не притягивала Землю: действитель-
щей силы» (vis tractoria), посредством которой они тянут, или
но, почему эта способность притяжения должна быть более при-
влекут, друг друга; силы, посредством которой Земля притягивает к
суща одним телам, чем другим? Г-н Ньютон полагает наличие
себе как камни, так и Луну; силы, посредством которой Луна при-
взаимного воздействия силы тяжести во всех телах, пропорцио-
тягивает наше море. На деле Кеплер выбирает термин «притяже-
нальной лишь их массам, и тем самым, как представляется, по
ние» (attraction) и «тяга» (traction) для того, чтобы противопо-
его определению сила тяжести действительно является притяже-
ставить свою теорию теории Коперника, согласно которой тела
нием. Он употребляет это слово каждый раз, когда ему нужно
одной природы — земные, лунные и т. д. — наделены (или «ожив-
выразить активную силу тел, — силу, поистине неведомую, да он
лены») некоторой внутренней тенденцией объединяться и состав^
и не претендует на ее определение; но если она может также дей-
дять одно целое; к «притяжению» прибегнул также — что не пре-
ствовать посредством толчка, то почему бы не отдать предпочте-
минул подчеркнуть Лейбниц — Роберваль 14, космология которого
ние этому более ясному термину? Потому что невозможно при-
была подвергнута Декартом уничтожающей критике; далее —
менять оба термина без разбору — уж слишком они противостоят
Гассенди, который попытался сочетать концепции Кеплера и Ко-
друг другу. Постоянное использование слова «притяжение», под-·
перника со своим собственным атомизмом; и, наконец, Гук в
крепленное великим авторитетом, а, быть может, также склон-
работе «Попытка посредством наблюдений доказать движение
ность к такому словоупотреблению, которая, кажется, ощущается:
Земли» (London, 1674).
у г-на Ньютона, приводят по крайней мере к тому, что читатель
Фонтенель, естественно, не упоминает перечисленные мною
свыкается с идеей, которая отвергается картезианцами и осуж-
исторические прецеденты, но он их превосходно знал. Следует ли
дение которой было поддержано другими философами; так что
это понимать таким образом, будто сэр Исаак взялся оживить все
теперь постоянно надо быть начеку, чтобы не приписать ей ка-
те отжившие, мифические, иррациональные концепции, от кото-
кую-либо реальность, ибо читатель постоянно подвергается опас-
рых избавил нас Декарт? Никоим образом, отвечает Вольтер:
ности поверить в нее...»
«Почти все французы, ученые и неученые, повторяли этот упрек.
Мы постоянно должны быть начеку, ...но люди в большинстве
Со всех сторон слышится: почему Ньютон воспользовался не
своем беспечны: «...притяжение и пустота, казалось бы навсегда
столь понятным словом «толчок», а непонятным термином «при-
изгнанные из физики Декартом, возвращаются в нее, вновь вве-
тяжение»?
денные г-ном Ньютоном, возвращаются, вооруженные совершен-
Ньютон мог бы ответить этим критикам: «Прежде всего, вы
но новой силой, которую за ними даже не подозревали, и только,,
так же мало понимаете слово «толчок», как и слово «притяже-
быть может, слегка видоизмененные»
ние»...
12.
Фонтенель, разумеется, прав. Слова не нейтральны — они об-
Во-вторых, он сказал бы: я не могу знать толчка, так как для
ладают передаваемым ими значением. Они также имеют историю.
этого нужно было бы знать, что небесная материя действительно
Так, термин «притяжение», даже если иметь в виду взаимное
сообщает толчок планетам, но я не могу этого знать уже потому,
притяжение, включает в себя, или подразумевает — как совер-
что доказал ее несуществование.
шенно справедливо подчеркивает Фонтенель, — определенное-
В-третьих, я пользуюсь словом «притяжение» лишь для обо-
активное отношение между телом, которое притягивает, и притя-
значения того действия, которое мною открыто в природе, неоспо-
гиваемым телом: первое является активным, второе — не являет-
римого и несомненного действия неизвестного мне начала, каче-
ся. Магнит, например, посредством заключенной в нем «силы»,,
ства, присущего материи, причину которого пусть обнаружат,
или «способности», «притягивает» железо; он действует на кусок
если смогут, люди, более меня ловкие...
железа извне: кусок железа «притягивается» к магниту самим
Как раз вихри можно назвать «скрытым качеством», потому
магнитом; он не «стремится» к магниту сам по себе; он и не «под-
что никогда не было доказано их существование. Притяжение,
талкивается» к нему окружающей средой. Примечательно, что
наоборот, вполне реальная вещь, потому что доказываются его
Уильям Гильберт, который представил Землю в виде безмерно
действия и исчисляется, в каких соотношениях они производятся.
большого магнита, не пользуется этим термином, когда трактует
Причина же этой причины в лоне божьем. «Пришел сюда — даль-
о взаимном «притяжении» двух магнитов; он говорит об их «со-
ше не пойдешь»·» 15.
единении» (coitio)
Таким образом, не Ньютон, а Декарт допустил ошибку, пове-
13. Это—чт о касается значения. Что же каса-
ется истории, то авторы, трактовавшие о магнетизме, разумеет-
рив, что он понял нечто, на деле им не понятое, т. е. материю,
ся, широко используют термин «притяжение», и, что еще важнее,
поскольку нет ничего более чуждого нашему разуму. Он полагал
его заимствовал у них Кеплер. Он объяснял силу тяжести как
ату материю заполняющей все мировое пространство; между тем,
действие магнитной или, точнее, магнитообразной силы, некото-
как показал Ньютон, нельзя было быть уверенным в том, что во
206
207
всей Вселенной существует хотя бы один кубический дюйм твер-
увлечена порожденным Землей вихрем, что тонкая материя по-
дой материи. Согласно учению Ньютона, мы, наоборот, должны
рождает силу тяжести и все прочее — в том же духе романиче-
допускать существование вещей, которых не понимаем, и прини-
ских мнений, заместивших невежество древних, то — да будет'
мать очевидные и ощутимые качества вещей — в их числе и силу
сказано: этот человек — картезианец; если он верит в монады,
притяжения, — не стремясь при этом постичь их оборотную сто-
то — да будет сказано: он — лейбницианец; но о том, кто знаком
рону и объяснить их посредством воображения 16.
с началами Евклида, не скажут, что он — евклидианец; ...того же,
«Геометрия была для него (Декарта) руководителем, им же
кто освоил исчисление бесконечно малых, кто проделал экспери-
самим в некотором роде созданным, который мог бы обеспечить
менты со светом, кто усвоил законы притяжения, в Англии более
ему успехи в физике; однако он в конце концов отказался от ее
не именуют ньютонианцем: теперь давать название какой-нибудь
руководства и увлекся духом систематизации. Тогда его филосо-
секте стало привилегией ошибки» 19.
фия превратилась в остроумный роман... Он ошибался относи-
Приговор, прямо скажем, суровый. Сэр Исаак, несмотря на
тельно природы души, относительно законов движения и относи-
свою неприязнь к Декарту и картезианцам, и тот, вероятно, вел
тельно природы света. Он принимал врожденные идеи, изобретал
бы себя менее сурово. Мы, однако, вынуждены признать, что в
новые элементы, создал «мир», который существовал лишь в его
определенной своей части, и даже в весьма большой, приговор этот
воображении, и заполнил этот мир частицами тонкой материи,,
справедлив. Разумеется, верно, что Декарт, начавший с чисто
для каждой из которых была даже вычислена ее скорость (шпиль-
рациональной физической программы («в моей физике нет ниче-
ка в адрес Гюйгенса) : утверждавшие, что эта скорость в семнад-
го, чего не имелось бы уже в геометрии», — писал он Мерсенну),.
цать раз превосходит скорость вращения Земли, отнюдь не забо-
кончает созданием чисто воображаемой физики, неким философ-
тились проверить, входят ли эти частицы в число природных
ским романом, как назовут его творение Гюйгенс и Лейбниц. Вер-
вещей» 17.
но, что в мире нет ни тонкой материи, ни желобчатых частиц, ни
Для Вольтера Декарт — это новый Аристотель, еще более
круглых частиц второго элемента, из которых, согласно Декарту,
опасный, чем древний, так как более рациональный.
состоит свет; верно также, что нет и вихрей и что даже если бы
В самом деле, говорит Вольтер, «система Декарта ...как будто
они были, то не могли бы объяснить ни притяжение, ни силу тя-
бы допускала правдоподобное объяснение этих явлений; она ка-
жести; наконец — и в особенности — верно также, что материя
залась истинной в силу своей простоты и понятности для всех. На
и пространство не тождественны и что вследствие этого физика
в философии нельзя доверять ни тому, что как будто бы очень
не может быть сведена к геометрии и что, парадоксальным обра-
легко понять, ни тому, что непостижимо» 18.
зом, само стремление произвести такое сведение — то, что я на-
Картезианцы считали, что философия никогда не сможет от-
звал беспощадной геометризацией, — завело Декарта в тупик20.
казаться от идеала совершенной умопостигаемости, который
Можно было бы утверждать, что, несмотря на свою ложность,,
столь мощно отстаивался Декартом, и что наука никогда не смо-
идея космических вихрей не так уж смехотворна, как это пытает-
жет принять в качестве основания не осмысленные разумом фак-
ся внушить нам Вольтер; в конце концов, значительное количест-
ты. Однако победоносная ньютоновская наука была занята как
во людей, в числе которых столь мало склонные к романтике Гюй-
раз не чем иным, как установлением в качестве такого основания
генс и Вариньон, не говоря о Лейбнице, приняли ее, хотя и в.
не осмысленных разумом сил притяжения и отталкивания. И е
улучшенном ими же самими виде, и сам Ньютон не отбросил ее
каким успехом! А победители не только творят историю, но и
решительным образом, но подверг критике и вдумчивому, серьез-
пишут ее и редко проявляют снисходительность по отношению в
ному анализу21. В самом деле, можно было бы утверждать, что
побежденным. Таким предстает и Вольтер (я его цитирую как
вполне естественно распространить на небеса тот же способ дей-
самого блестящего и самого влиятельного проводника ныотониан-
ствия, каким здесь, на Земле, вещи притягивались или подталки-
ства) в своем знаменитом предисловии к осуществленному г-жой
вались к центру вращающегося потока, и по аналогии с этим
дю Шатле (и Клеро) французскому переводу «Начал»,—Вольтер,
представить модель механизма, способного породить центростре-
который провозглашает миру окончательную победу ньютонов-
мительные силы; и, можно было бы добавить, необходимость в
ской науки в форме следующего приговора: «Все, что представле-
таком механизме ощущалась столь сильно, что сам Ньютон не
но здесь как начала, действительно заслуживает этого названия,,
один, а целых три раза предпринимал попытку выявить его, по-
ибо они суть первопричины природы, ранее неведомые, и, не зная
стулируя движение в эфирной среде или давление этого эфира,
их, теперь никто не может претендовать на звание физика.
существование которого было таким же неопределенным, как и
И если найдется некто, еще достаточно бестолковый, кто будет
существование породившей его тонкой материи. Можно было бы
утверждать, что существует материя тонкая и материя желобча-
утверждать, что немного позднее идея космических вихрей послу-
тая, что Земля — это покрытое корой Солнце, что Луна была
жит моделью для Канта и Лапласа; наконец, можно было бьь
208
14 А. К о й р е
209
.утверждать, что, хотя всегда существуют пределы нашего пони-
(меньше того, что оно потеряет. Ограничусь первым законом, зако-
мания природы и хотя, следовательно, мы всегда вынуждены в
ном инерции, который Ньютон приписывает Галилею. Этот зна-
качестве фактов принимать вещи, которые мы не в состоянии
менитый закон гласит: «Всякое тело находится в состоянии покоя
понять и объяснить, мы, т. е. человеческое мышление, никогда не
или равномерного прямолинейного движения, пока приложенные
считали эти пределы окончательными и всегда стремились выйти
к телу силы не вызовут изменения этого состояния», или, на ла-
за них вопреки Конту и Маху. Но мы лишены возможности раз-
тыни, которая точно выражает мысль сэра Исаака: «corpus опте
вивать эту тему. Вспомним лучше, что существуют другие аспек-
perseverare in statu suo quiescendi vel movendi uniformiter in direc»
ты картезианской физики, значение которых оказалось более дол-
tum, nisi quatenus a viribus impressis cogitur statum ille mutare» 24.
говечным, чем значение вихрей или трех элементов. Мы, напри-
Каждое слово этой формулировки является важным одновремен-
мер, находим в ней первую попытку создания связной, хотя и со
но и само по себе, и для Ньютона," который, как нам сегодня из-
всей очевидностью бесплодной, рациональной космологии, отож-
вестно, был чрезвычайно добросовестным при написании своих
дествление небесной физики и физики земной и, как следствие
работ: он писал и переписывал один и тот же фрагмент зачастую
этого, первое появление на небесах центробежных сил. Ни Кеп-
по пять-шесть раз, пока не чувствовал, что написанное полностью
лер, ни даже Галилей не отваживались приложить такие силы к
удовлетворяет его. Кроме того, это была не первая его попытка
движению небесных тел и, следовательно, не нуждались для их
сформулировать аксиомы или законы, которые, между прочим,
уравновешивания в центростремительных силах22. А это (созда-
были вначале названы «гипотезами» 25. Каждое слово важно, на-
ние рациональной космологии и отождествление небесной и зем-
пример perseverare. Однако среди этих слов есть два или три, так
ной физик.—Прим. перев.) немалая заслуга. Ньютон не мог по-
сказать, ключевых, которые, как мне представляется, важнее дру-
зволить себе, на манер Вольтера, игнорировать ее. Однако он об
гих. Такими словами, на мой взгляд, являются состояние (status)
этой заслуге не упоминает, как не упоминает и о картезианском
z прямолинейный (directum).
происхождении понятия количества движения (mv), которое
Состояние движения. Применяя это выражение, Ньютон име-
упорно отстаивает в качестве меры силы — в противовес живой
ет в виду или утверждает, что движение не является (как думали
силе (mv2) Гюйгенса и Лейбница — даже тогда, когда отрицает
в течение почти двух тысячелетий после Аристотеля) процессом
картезианское утверждение о сохранении движения в нашем
изменения, в противоположность покою — который поистине яв-
мире23. Он не упоминал больше о том, что именно картезианская
ляется состоянием26, — а что оно также является состоянием, т. е.
формулировка принципа инерции, поместившая движение и по-
некоторой вещью, предполагающей изменение не в большей мереу
кой на одном онтологическом уровне, вызвала к жизни его соб-
чем покой. Как я только что сказал, этим словом движение и по-
ственную концепцию.
кой помещаются на один, а не на разные уровни бытия, как это
Мы не осуждаем ни ныотонианцев, ни самого Ньютона за их
имело место еще у Кеплера, который сравнивает их с тьмой и
несправедливость по отношению к Декарту. Мысль человеческая
светом. Следовательно, только потому, что движение, так же как
полемична, она питается отрицанием. Новые истины являются
и покой, точным и однозначным образом является состоянием?
врагами старых и вынуждены представлять их ошибочными.
оно способно сохраняться, а тела способны пребывать в движе-
Трудно признать, что ты в долгу перед своими врагами. Тем не
нии, не нуждаясь ни в какой движущей силе или причине, точно
менее мысль Ньютона почти с самого начала формировалась и
так же, как они пребывают в покое. Очевидно, тела не могли бы
развивалась через противостояние мысли Декарта. Мы, следова-
вести себя таким образом так долго, если бы движение рассмат-
тельно, не можем надеяться обнаружить похвалу Декарту или же
ривалось как процесс изменения. Как недвусмысленно провозгла-
исторически беспристрастное суждение о нем в книге, в самом
сил Ньютон, ничто не изменяется без причины — по крайней мере
названии которой — «Математические начала натуральной фило-
в период, предшествующий квантовой физике. В течение всего
-софии» — очевидным образом содержится ссылка на его «Начала
времени, когда движение было процессом, оно не могло продол-
• философии» и в то же время их отрицание. Что же касается нас,
жаться без двигателя. Только в качестве состояния движение не
то мы должны быть максимально беспристрастными.
нуждается ни в причине, ни в двигателе. Но не всякое движение
Я не буду подвергать здесь развернутому историческому ис-
является состоянием, а единственно лишь то движение, которое
следованию три аксиомы или законы движения (и соответствую-
происходит равномерно и по прямой линии, т. е. в одном и том же
щие определения), которыми открываются «Начала» Ньютона,
направлении и с одной и той же скоростью. Никакое другое дви-
хотя убежден, что все они, и даже третий закон — о равенстве
жение, в частности круговое, или вращательное, пусть даже рав-
.действия и противодействия, — связаны с картезианской концеп-
номерное, не является таким состоянием, хотя вращательное дви-
цией передачи движения от одного тела к другому таким образом,
жение кажется способным сохраняться так же хорошо (а быть
•что одно тело не может дать, или «сообщить», другому больше или
может, даже и лучше), как и прямолинейное движение, которое—
210
14*
211
яш крайней мере судя по нашему опыту — всегда довольно быстро
Гассенди прогресс; мы также должны признать, что, утверждая,
.прекращается27. В самом деле, как давно заметили греки, един-
что движение совершается в том же направлении, он не употреб-
ственным движением, которое мы наблюдаем в этом мире как
лял термина «прямая линия»; что он не рассматривал в качестве
.непрерывно пребывающее, является круговое движение небес.
эквивалентных понятий движение и покой и не трактовал их как
Греки даже думали, что круговое движение является единствен-
состояния, хотя и говорил о сохранении движения как такового и
ным истинно равномерным и постоянным движением, и никакое
заявлял, что «ничто другое, кроме движения, не запечатлено дви-
другое движение не могло ими рассматриваться в качестве непре-
гателем в движущемся теле», а именно: кроме «движения, кото-
рывно пребывающего. Они, разумеется, ошибались. Однако, по
рым обладает двигатель в течение того промежутка времени, в
крайней мере на первый взгляд, так не казалось. Можно даже
течение которого подвижное тело соединено с ним»; и это движе-
.утверждать, что применительно к их Вселенной — конечному уни-
ние «продолжится и будет вечным, если не будет ослаблено неко-
версуму— они были правы: закон-инерции предполагает беско-
торым противоположным движением» 32.
.вечность Вселенной. Мы должны это постоянно иметь в виду,
Только у Декарта в его незаконченном и неопубликованном
чтобы не быть слишком суровыми по отношению к тем, кто не
•«Мире» (1630) 33, т. е. задолго до Гассенди, а также до Кавалье-
.мог освободиться от чар циркулярное!!! и заменить круг прямой
ри и Бальяни, мы находим не только ясное утверждение, что
.линией.
«инерционное» движение является равномерным и прямолиней-
Увы, Галилей был в числе последних. Его огромной заслугой
ным 34, но также явное определение движения как состояния.
является то, что он покончил со схоластическим, аристотелев-
И это именно так, потому что введенное применительно к акту-
ским пониманием движения как процесса и заявил, что движение
.альному движению понятие состояния движения позволяет Де-
сохраняется неопределенно долго, т. е. что тело, однажды приве-
карту — и позволит Ньютону — утвердить действительность его
денное в движение, будет все время двигаться само по себе без
первого закона, или правила, движения при сохранении предпо-
замедлений и остановок, разумеется при условии, что оно не
ложения о мире, в котором чисто инерционное, равномерное и
встретит внешнего сопротивления. Но он предполагал также, что
.прямолинейное движение было бы абсолютно невозможным. На
круговое движение, вечное движение небесных тел и Земли,
деле реальное движение по своей сущности является временным;
сохраняется таким же способом. Что же касается прямолинейно-
телу необходимо некоторое время, чтобы переместиться из пунк-
jo движения, то он действительно никогда не говорил о нем как
та А в пункт В, и в течение этого времени, сколь коротким бы мы
о движении по прямой линии, но как о горизонтальном движе-
его ни задали, тело неизбежно подвергается воздействию сил, по-
нии, или движении в горизонтальной плоскости28. Однако по край-
нуждающих его изменить свое состояние. Однако связь состоя-
ней мере один раз он говорил о движении как о состоянии, хотя
ния как такового со временем может осуществляться различным
эта концепция, конечно, присуща всем его высказываниям о дви-
•образом: это состояние может либо продолжиться, либо длиться
жении 2Э.
лишь мгновение. Следовательно, тело, претерпевающее ускорен-
Этой концепции недоставало Гассенди, которому вполне за-
ное, или криволинейное, движение, в каждое мгновение изменяет
служенно приписывают честь первой публикации формулировки
свое состояние или скорость и направление; оно, однако, каждое
принципа инерции в работе «О запечатленном движении, которое
.мгновение находится в состоянии равномерного прямолинейного
передано двигателем» (1642). В самом деле, Гассенди утвер-
движения. Заявляя, что не само реальное движение тела, а его
ждал30, что «камни и другие тела, определяемые нами как твер-
стремление является прямолинейным, Декарт ясно выражает это.
дые, не обладают этим сопротивлением движению, как обычно
Ньютон выразится более туманным образом, применяя только
принято думать», и что в пустом пространстве — воображаемол!
картезианскую формулу: «поскольку оно есть в себе».
пространстве вне мира, где тела не встречают сопротивления со
И разумеется, Декарт и Ньютон совершенно различными спо-
стороны других тел и не притягиваются ими, — все тела, однаж-
собами объясняют, почему тела пребывают в своих состояниях.
ды приведенные в движение, движутся вечно и равномерно в од-
Ньютон наделяет материю некоторой врожденной силой, «некото-
ном и том же направлении, в некотором направлении, в котором
рой силой сопротивления, посредством которой каждое тело, по-
они принуждены двигаться; откуда он заключает, что всякое дви-
стольку, поскольку оно содержит эту силу в себе, пребывает в
жение по своей собственной природе является движением такого
своем нынешнем состоянии покоя или равномерного прямоли-
рода и что если на деле в нашем мире тела не движутся таким
нейного движения». Эту способность, или силу, Ньютон именует
образом, т. е. не движутся пи вечно, ни равномерно, ни в одном
«силой инерции»35, заимствовав термин у Кеплера и расширив
и том же направлении, то происходит это потому, что они встре-
его значение (у Кеплера, как известно, этот термин означал со-
чают помеху и отклоняются от своего пути притяжением Земли.
противление движению). Декарт, однако, не желал наделять тела
.которое увлекает их «вниз» 31. Мы должны признать достигнутый
•способностями, даже способностью сохранения движения. Он ве-
212
213
рил в непрекращающееся творение, в непрерывное воздействие
«Самому незначительному из этих движений, — пишет он, —
бога на мир, без которого этот последний, предоставленный, так
они (философы. — Прим. перев.) приписывают бытие более проч-
сказать, самому себе, немедленно вновь обратится в ничто, из ко-
ное и более истинное, чем покой, который, по их мнению, есть
торого был сотворен. Таким образом, не врожденная сила, а бог
только отрицание бытия. Я же признаю, что покой есть ка-
несет у Декарта ответственность за то, чтобы тела сохраняли свое
чество, приписываемое материи в то время, когда она остает-
состояние движения или покоя. Ясно, что, будучи неподвижным,
ся на одном месте, подобно тому как движение есть одно из
бог может его сохранять лишь в случае прямолинейных, пра-
качеств, которые приписываются ей, когда она меняет это
вильных 36, движений тел, а не при движениях этих тел по кри-
место»
вым линиям, точно так же как бог, в силу своей неизменности,
41.
Кроме того, движение, о котором говорят философы, обладает
сохраняет в мире то количество движения, которое им в этот мпр
столь странной природой, что стремится к саморазрушению — к
вложено.
покою, в то время как картезианское движение, не в пример дру-
В своем «Мире» Декарт заявляет, что будет описывать не
гим, стремится к самосохранению.
наш мир, а некий другой — мир, который создал (или мог бы
Отсюда очень легко выводятся правила, или законы, приро-
создать) бог где-то вдали от нашего, в окружающих этот мир бес-
ды, которым подчиняется картезианское движение, т. е. прави-
конечных пространствах. Это, разумеется, некоторая хитрость.
ла, согласно которым бог заставляет действовать природу42. Пер-
Декарт хочет избежать критики: он хочет также — π прежде
вое правило заключается в том, что каждая частица материи
всего — показать, что этот новый мир, где нет ничего, кроме про-
пребывает в одном и том же состоянии до тех пор, пока столкно-
тяженности и движения, как окажется, совершенно неотличим
вение с другими частицами не заставляет ее изменить это состоя-
от нашего37, а также внушить — не подвергаясь опасности быть
ние. Иначе говоря, если частица имеет некоторый объем, она не
обвиненным в безбожии, — что законов природы (прежде всего —
станет меньше, пока ее не разделят другие частицы; если она
открытых им законов. — Прим. перев.) достаточно, чтобы навести
кругла или четырехугольна, она никогда не изменит форму, не
порядок в исходном хаосе и построить такой мир, как наш, не
будучи принуждена к этому другими; если она где-нибудь по-
прибегая к особому божественному акту, с тем чтобы придать
коится, то не двинется с места, пока другие ее не вытолкнут; и
этому миру его нынешнюю форму38.
«ели она уж начала движение, то будет продолжать его с равной
Высшим законом мира является закон постоянства, или сохра-
силой и в том же направлении до тех пор, пока другие не оста-
нения. Все сотворенное богом им же и поддерживается в своем
новят ее или не замедлят ее движение.
бытии, так что мы избавлены от необходимости искать перво-
«Нет никого, кто считал бы, что это правило не соблюдается
причину движения вещей, перводвигателъ и подвижное; мы про-
в старом мире в отношении величины, фигуры, покоя и тысячи
сто можем допустить, что вещи начали двигаться в тот самый
других подобных вещей. Однако философы исключили отсюда
момент, когда был сотворен мир; и, поскольку это произошло,
движение — вопрос, который я хочу понять особенно точно. Не
следствием будет то, что это движение никогда не прекратится,
думайте, однако, что я хочу противоречить философам: движе-
а будет переходить от одного предмета к другому.
ние, которое они имеют в виду, так сильно отличается от указан-
Каково, однако, это движение и каковы относящиеся к нему
ного мною, что легко может статься, что верное для одного из
законы? Это отнюдь не то движение, о котором философы гово-
этих движений не будет верно для другого» 43.
рят как о «действии существа в возможности и постольку, по-
Второе правило относится к сохранению движения при дей-
скольку оно в возможности», — некий набор слов, который Декарт
ствии одного тела на другое: «...если одно тело сталкивается с
объявляет столь темным, что не может его понять39; и также не
другим, оно не может сообщить ему никакого другого движения,
движение, именуемое философами местным движением. В самом
кроме того, которое потеряет во время этого столкновения, как
деле, с одной стороны, философы заявляют, что природу движе-
ее может и отнять у него больше, чем одновременно приобрести
ния трудно понять, а с другой — что движение обладает большей
себе. Это правило в связи с предшествующим в полной мере от-
степенью реальности, чем покой, который, по их заявлению, есть
носится ко всем опытам, в которых мы наблюдали, что тело на-
отсутствие движения. Для Декарта, наоборот, движение является
чинает или прекращает свое движение, потому что оно столкну-
некоторой вещью, в отношении которой мы обладаем совершен-
лось или остановлено каким-либо другим. Предположив только
ным и полным пониманием. Во всяком случае, он говорит, что
•что сказанное, мы избежим затруднения, в которое впадают уче-
будет рассматривать то движение, которое легче понять, чем ли-
ные, когда хотят найти основание того, что камень продолжает
нии геометров
некоторое время двигаться, не находясь уже более в руке того,
40, и которое заставляет тело переходить из одного
места в другое, последовательно занимая все находящееся меж-
кто его бросил. В этом случае скорее следует спросить, почему
ду ними пространство.
он не продолжает двигаться постоянно. Но в последнем случае
214
215
найти основание легко. Ибо кто может отрицать то, что воздух,
дены в течение того времени, когда оно движется. Для того что-
в котором он движется, оказывает ему сопротивление?»
бы представить круговое или какое-нибудь другое возможное
44
Однако во внимание должно быть принято не сопротивление
движение, необходимо вместо этого рассмотреть по крайней мере
как таковое, а только та часть сопротивления, которую удается
два таких момента, или лучше две из его частей, и отношение,
преодолеть движущемуся телу; иными словами, движение одного
существующее между ними» 46.
тела замедляется строго пропорционально тому движению, кото-
Как мы видим, прямолинейное — правильное — движение на-
рое оно сообщает оказывающим сопротивление телам. Вопреки
делено весьма специфическими онтологическими свойствами, или
своему обращению к опыту — сопротивлению воздуха — Декарт
совершенствами; это «правильное» движение в буквальном смыс-
полностью сознает, что формулируемые им правила, не говоря уж
ле. Декарт заканчивает шуткой: «Следовательно, согласно этому
о правилах, которые он сформулирует позднее (законы толчка),
правилу, следует сказать, что бог — единственный творец всех
не вполне хорошо согласуются с повседневным опытом и здравым
существующих в мире движений, поскольку они вообще сущест-
смыслом. Тем хуже для последнего! И действительно, «хотя все
вуют и поскольку они правильны. Однако различные предраспо-
то, что мы когда-либо испытали в этом мире посредством наших
ложения материи превращают эти движения в неправильные и
чувств, кажется явно противным тому, что заключается в этих
кривые. Точно так же теологи учат нас, что бог есть творец всех
двух правилах, все-таки основание, приведшее меня к ним, ка-
наших действий, поскольку они существуют и поскольку в них
жется мне столь убедительным, что я не могу ne считать себя
есть нечто хорошее, однако различные наклонности наших воль
обязанным предполагать их в новом мире, который я только что
могут сделать эти действия порочными» 47.
вам описал. В самом деле, какое более твердое и более прочное
«Начала философии» Декарта, латинское издание которых по-
основание можно найти для того, чтобы установить истину, хотя
явилось в 1644 г., а французский перевод в 1647 г.48, изменяют
бы и выбранную произвольно, чем постоянство и неизменность
порядок следования правил (именуемых отныне законами) при-
самого бога?» 45
роды, которым подчиняется движение (третье правило становит-
Из божественной неизменности следуют не только два пре-
ся вторым, а второе — третьим), так же как и способ их представ-
дыдущих правила, но еще и третье, «...я прибавлю, — продолжает
ления. «Начала» были — или должны были быть — учебником, в
Декарт, — что хотя при движении тела его путь чаще всего пред-
то время как «Мир» таковым не являлся. Но Декарт не меняет
ставляется в виде кривой линии... тем не менее каждая из частиц
ни их дедукцию, ни их содержание, по крайней мере в том, что
тела по отдельности всегда стремится продолжать его по прямой
касается правил, или законов, движения в собственном смысле.
линии. И таким образом их действие, т. е. склонность, которую
Правило, которое относится к воздействию, оказываемому одни-
они имеют к движению, отличается от их движения. Например,
ми телами на другие (второе правило в «Мире», третий закон в
если заставить колесо вращаться вокруг своей оси, то хотя все
«Началах»), и которым утверждается сохранение количества
его части будут двигаться по кругу, так как, будучи соединены
движения при толчке, не было изменено в «Началах», но было
друг с другом, они не могут перемещаться иначе, однако склонны
обогащено и развито таким образом, что Декарт смог вывести из
они передвигаться не по кругу, а по прямой...
него правила удара, которым он пренебрег в «Мире».
То же самое происходит и при вращении камня в праще.
Как и в «Мире», Декарт вводит здесь фундаментальный закон
Выскочив из пращи, камень не только летит совершенно прямо,
природы — закон сохранения, ссылаясь при этом на божествен-
но и, находясь в ней, все время давит на середину пращи и за-
ную неизменность, согласно которой бог всегда действует одним
ставляет натягиваться веревку. Это совершенно ясно доказывает,
и тем же способом, поддерживая в мире то же количество дви-
что камень все время имеет склонность двигаться по прямой ли-
жения и покоя, которое он вложил в этот мир при его сотворе-
пни и что по кругу он идет только по принуждению.
нии: «Ибо хотя это движение — только модус движимой материи,
Это правило опирается на то же основание, что и два пер-
однако его имеется в ней известное количество ...не возрастаю-
вых. Оно зависит лишь от того, что бог сохраняет каждую вещь
щее и не уменьшающееся, несмотря на то что в некоторых час-
посредством непрерывного действия и, следовательно, сохраняет
тях материи его может быть то больше, то меньше. Поэтому мы
ее не такой, какой она могла бы быть несколько моментов рань-
и должны полагать, что когда одна частица материи движется
ше, а точно такой, какой она бывает в тот самый момент, когда
вдвое скорее другой, а эта последняя по величине вдвое больше
он ее сохраняет. Из всех этих движений только одно движение
первой, то в меньшей столько же движения, сколько в большей
по прямой совершенно просто. Его природа может быть понята
из частиц, и что насколько движение одной частицы замедляется,
сразу, ибо для этого достаточно предположить, что какое-нибудь
настолько же движение какой-либо иной возрастает. Мы пони-
тело находится в состоянии движения в определенную сторону,
маем также, что одно из совершенств бога заключается не толь-
что бывает в каждый из моментов, которые могут быть опреде-
ко в том, что он неизменен сам по себе, но и в том, что он дейст-
216
217
вует с величайшим постоянством и неизменностью49... Отсюда
Мальбранш и Лейбниц окажутся неспособными уловить ее56. Мы.
следует, что раз бог при сотворении материи наделил отдельные
однако, должны признать, что эта эквивалентность движения и
ее части различными движениями и сохраняет их все тем же
яокоя привела Декарта к достойной сожаления концепции покоя
образом и на основании тех самых законов, по каким их создал,
как сопротивления (некоторого рода антидвижения) и к припи-
то он и далее непрерывно... сохраняет во Вселенной столько же
сыванию покоящемуся телу некоторой силы сопротивления (не-
движения и покоя, сколько вложил в нее при творении» 50.
которого количества покоя), противостоящей силе перемещения
Из божественной неизменности мы можем также вывести
(количеству движения) движущегося тела и «параллельной» ей.
знание о некоторых правилах, или законах, природы: «Первое из
Исходя из этой концепции, он строго логически выводит свои —
этих правил таково: всякая вещь, в частности, [поскольку она
все до одного ложные — законы удара, согласно которым мень-
проста и неделима], продолжает по возможности пребывать в
шее тело, какова бы ни была скорость его движения, никогда не
одном и том же состоянии и изменяет его не иначе, как от встре-
сможет привести в движение большее тело, ибо оно никогда не
чи с другими. Так... если некоторая частица материи квадратна,
сможет преодолеть силу сопротивления большего по размеру и
она пребывает квадратною... если же эта частица материи поко-
«более сильного» тела» 57. В результате (при условии, что оба тела
ится, она сама по себе не начнет двигаться. Мы не имеем также
являются твердыми) оно отскочит и вернется назад с той же
оснований полагать, чтобы, раз она стала двигаться, она когда-
скоростью: «Третий закон: если движущееся тело встречает дру-
либо прекратила это движение или чтобы оно ослабело... Отсюда
гое, сильнейшее тело, оно ничего не теряет в своем движении;
должно заключить, что тело, раз начав двигаться, продолжает
«ели же оно встречает слабейшее, которое может подвинуть, оно
это движение и никогда само собою не останавливается... мы...
теряет столько, сколько тому сообщает» Ь8.
весьма склонны полагать... что движения естественно прекраща-
Разумеется, в повседневном опыте так не происходит, и Де-
ются сами собой, т. е. стремятся к покою... Однако это — лишь
карт, как и в «Мире», должен принять все сказанное в качестве
ложное представление, явно противоречащее законам природы,,
предположения. На этот раз он, однако, не отбрасывает повсе-
ибо покой противоположен движению, а ничто по влечению соб-
дневный опыт, а объясняет, что его закон, верный сам по себе,
ственной природы не может стремиться к своей противоположно-
предполагает наличие условий, не осуществленных — и неосуще-
сти, т. е. к разрушению самого себя; отсюда следует первый за-
ствимых — в природе, иначе говоря, что тела, о которых идет
кон природы: всякая вещь пребывает в том состоянии, в каком
речь, отделены не только друг от друга, но и от остального мира,
она находится, пока ничто ее не изменит» 51
кроме того, они являются абсолютно твердыми и т. д. Фактиче-
Как и в «Мире», Декарт говорит, что перенос вдоль прямой
ски они погружены в более или менее жидкую среду, т. е. нахо-
линии состояния движения, в котором пребывают тела, посколь-
дятся внутри некоторой другой материи, которая движется во
ку они суть в себе, равным образом следует из неизменности
все возможные стороны, со всех сторон давит на твердые тела и
бога. В силу этого второй закон природы гласит: «Всякое дви-
толкает их. Следовательно, тело, которое толкает другое тело
жущееся тело стремится продолжать свое движение по прямой» 52,
β некоторой жидкости, получает «помощь» всех частей жидких
хотя фактом является то, что никакое движение реально таким
тел, которые движутся в том же направлении, и, следовательно,
не является в природе, где на самом деле все движения происхо-
«достаточно малейшей силы, чтобы привести в движение окру-
дят по кругу53. В качестве доказательства он, как и в «Мире»,
женные или твердые тела», т. е. все существующие в мире тела5Э.
приводит центробежные силы, порождаемые круговым движе-
У меня не было намерения обсуждать здесь картезианские
нием54. Как и в «Мире»—нет, с гораздо большей силой, чем в
законы удара, несмотря на тот интерес, который они представ-
«Мире», — Декарт настойчиво обращает внимание на то, что по-
ляют. Как я уже упомянул, они все до одного ложны, что вынуж-
мещать движение и покой на разных уровнях бытия и думать, что
ден был признать Ньютон, и тщательное изучение этих законов
для приведения в движение покоящегося тела нужна большая
могло лишь усилить его неприязнь по отношению к картезиан-
сила, чем для того, чтобы привести в состояние покоя движу-
ской физике — математической физике без математики — и оправ-
щееся тело, — это значит допускать общераспространенную ошиб-
дать знаменитое: «Ошибка, ошибка», которое, предположительно,
ку. Он, разумеется, прав: онтологическая эквивалентность, или
он написал на полях принадлежащего ему экземпляра «Начал
равное совершенство движения и покоя, находится в самом цен-
философии» 60. Впрочем, это неважно. Здесь мы имеем дело лишь
тре новой концепции движения, что будет молчаливо признано
с первым законом Ньютона, законом инерции, и нам достаточно
Ньютоном в виде использования им картезианского термина со-
показать, что как в отношении концепции, так и в отношении
стояние 55. Кроме того, эта эквивалентность не только для совре-
содержащейся в «Математических началах натуральной фило-
менников Декарта, но и для современников Ньютона окажется
софии» формулировки Ньютон испытал прямое влияние Де-
очень трудной как для принятия, так и для понимания; так, и
карта.
218
219
Мы видели, что законы, или правила, движения «Начал» Де-
узнать, что такое движение в подлинном смысле, то мы говорим.,
карта полностью соответствуют законам, или правилам, поме-
чтобы приписать ему определенную природу, что оно есть пере-
щенным в «Мире». В «Началах», однако, имеется одна вещь, ко-
мещение одной части материи, или одного тела, из соседства тех
торая по сравнению с «Миром» претерпела существенное измене-
тел, которые непосредственно его касались и которые мы рас-
ние, — полурелятивистская концепция движения и его чисто ре-
сматриваем как находящиеся в покое, в соседство других тел»62.
лятивистское определение — наряду с одновременным отождест-
Декарт объясняет, что он сказал «из соседства тех тел, кото-
влением понятий, изложенных в «Мире», — по сравнению с общей,
рые непосредственно его касались»63, а не «из одного места в
или общепринятой концепцией.
другое» единственно лишь по той причине, что «место» есть от-
Так, сначала Декарт объясняет, что «сами названия «место»
носительное понятие и что, следовательно, некоторому данному
и «пространство» не обозначают ничего отличного от тела, про
телу может быть приписано движение любого рода, между тем
которое говорят, что оно «занимает место»; ими обозначаются
как, прими мы его понятие движения, мы сможем приписать
лишь его величина, фигура и положение среди других тел. Чтобы
некоторому телу в качестве его собственного движения только
определить это положение, мы должны заметить некоторые дру-
одно движение. Кроме того, он добавляет, что его определение
гие тела, которые считаем неподвижными; но так как мы заме-
включает взаимность движения и что «нельзя мыслить тело AB
чаем различные тела, то можем сказать, что одна и та же вещь
переходящим из соседства с телом CD, не подразумевая вместе с
в одно и то же время и меняет место и не меняет его. Так, когда
тем переход CD из соседства с AB и не имея в виду, что и для-
корабль уносится ветром в море, то сидящий на корме остается
одного и для другого требуется одинаковое действие. Поэтому,
на одном месте, если имеются в виду части корабля, по отноше-
если мы хотим приписать движению природу, которую можно
нию к которым сидящий сохраняет одно и то же положение; од-
было бы рассматривать в отдельности, безотносительно к другим
нако он все время меняет место, если иметь в виду берега, ибо,
вещам, то в случае перемещения двух смежных тел — одного в-
удаляясь от одних берегов, он приближается к другим. Если же
одну сторону, другого в другую, в силу чего тела взаимно отде-
мы учтем, что Земля вращается по оси и совершает с запада на
ляются, — мы не затруднимся сказать, что в одном теле столько
восток такой же путь, какой за то же время корабль совершает
же движения, сколько в другом» 64.
с востока на запад, то мы снова скажем, что сидящий па корме
Введение наполовину аристотелевской концепции места в ми-
не изменил своего места, ибо в данном случае место определя-
ре, где все движется, при отсутствии фиксированной точки от-
ется по каким-либо неподвижным точкам, которые мы предпо-
счета позволяет Декарту «спасти» релятивистскую концепцию
лагаем на небе» б1.
движения вместе с предполагаемой ею полной свободой выбора
Объяснив таким образом относительность «места», Декарт
точек отсчета, что является достаточно очевидным преимущест-
продолжает: «...движение (разумеется, местное, т. е. совершаю-
вом, и придать точное значение понятию «собственного» движе-
щееся из одного места в другое, ибо только оно для меня понят-
ния тела, что тоже немаловажно65. Кроме того — на что следует-
но, и не думаю, что в природе следует предполагать какое-либо
обратить внимание, — он таким образом обретал единство, позво-
иное) — итак, движение, в обычном понимании этого слова, есть
ляющее коперниковой системе избежать осуждения церковью;
не что иное, как действие, посредством которого данное тело пе-
это осуждение — процесс Галилея — испугало Декарта и застави-
реходит с одного места на другое. И подобно тому, как (что было
ло его принять решение не публиковать «Мир». Десять лет спу-
указано в ч. II, ст. 13) относительно одной и той же вещи мож-
стя он нашел (или по крайней мере поверил, что нашел) выход:
но полагать, что она в одно и то же время и меняет и не меняет
новое определение движения позволило ему утверждать, что,
своего места, так же можно сказать, что вещь одновременно дви-
хотя Земля носится в своем вихре и посредством этого своего
жется и не движется. Так, тот, кто сидит на корме корабля,
вихря вокруг Солнца, в действительности она не движется. Сле-
подгоняемого ветром, воображает себя движущимся по отношению
довательно, утверждал Декарт, осуждение его не касается: он не
к берегам, если их считает неподвижными; но он думает против-
приписывал Земле движение, наоборот, он утверждал, что она
ное, если смотрит на корабль, так как не изменяет своего поло-
покоится66. Неудивительно, что эта столь субтильная и в то же
жения по отношению к его частям. А поскольку мы приучены
время столь наивная попытка отмежеваться от Коперника и Га-
думать, что во всяком движении имеется действие... то скорее
лилея, предпринятая (как его именовал Боссюэ) «очень осторож-
даже скажем, что тот, кто сидит на корме, находится в покое,
ным философом», никого не обманула, кроме разве что несколь-
чем что он движется, раз он не ощущает в себе никакого дей-
ких современных историков. Тем не менее она удалась67.
ствия.
В то же время первоначально оппозиция Ньютона по отно-
Если же, не останавливаясь на том, что не имеет никакого
шению к картезианской физике была вызвана не теорией вихрей,.
основания, кроме обычного словоупотребления, мы пожелали
на которой его нападки сосредоточились значительно позже, в·.
220
221
«Математических началах», а именно этим релятивистским опре-
но, абстрагируясь от этих последних по способу геометров, как
делением движения. Это определение, или концепция, в сочета-
протяженная, подвижная и непроницаемая вещь 72.
нии с несколькими наиболее фундаментальными философскими
Определения Ньютона (в частности, определение, где в каче-
тезисами Декарта — такими, как отождествление протяженности
стве фундаментальной характеристики тела — у Декарта эта ха-
л материи при соответствующем отбрасывании пустоты и неза-
рактеристика дедуцировалась — принимается его непроницае-
висимой реальности пространства, коренное различие между
мость) ясно предполагают, что он отбрасывает картезианское
мыслящей субстанцией и субстанцией протяженной и, что любо-
отождествление протяженности и материи, так же как и Декар-
пытно, утверждение Декарта, что мир является только «неопре-
тово релятивистское определение движения. Разумеется, Ньютон
деленным», а не «бесконечным», — все это было подвергнуто
делает это все совершенно сознательно. Так, он пишет: «Посколь-
Ньютоном развернутой и скрупулезной критике в одной из его
ку в этих определениях я предположил, что существует прост-
неизвестных до недавнего времени работ, на которую я уже ссы-
ранство, отделенное от тел, и [поскольку я определил] движение
лался.
в отношении к частям самого этого пространства, а не в отноше-
Эта работа — рукопись объемом в 40 страниц, рукописная ко-
нии к положению окружающих тел, ...постольку для того, чтобы
пия которой была любезно предоставлена в мое распоряжение
не думали, будто я противопоставляю картезианцам необосно-
д-ром Дж. Херивелом и проф. А. Р. Холлом, — представляет собой
ванные предположения, я сейчас попытаюсь сокрушить фикции
всего лишь некоторый фрагмент68. В самом начале Ньютон сооб-
Декарта»
щает нам о своем замысле — обсудить проблемы равновесия
73.
Одной из худших, если не худшей из этих «фикций» является
жидкостей и погруженных в жидкость тел, причем обсуждение
релятивистская концепция движения, тем более что она рас-
будет проводиться двумя различными способами: «поскольку
сматривается как истинная концепция — или, в терминологии
предмет принадлежит математике, ...по способу геометров, выводя
Ньютона, как «философская» концепция, — противопоставляется
из частных предложений очевидные сами по себе абстрактные
общей концепции, которую Ньютон отождествляет со своей и ко-
принципы»; а поскольку он является частью натуральной фи-
торую Декарт рассматривает как «вульгарную» и ложную. Итак,
лософии, иллюстрировать обретаемые таким способом предложе-
Ньютон, пытаясь ее «сокрушить» посредством ряда хороших,
ния «многочисленными опытами в ряду схолий и лемм» 69. В дей-
плохих и даже софистических аргументов, — наиболее важный·
ствительности он не сделал ни того ни другого: вместо трактата
из которых появляется в «Математических началах», — прибегает
по гидростатике он написал философское исследование. Что ка-
к следствиям, порожденным или непорожденным, чтобы опреде-
сается меня, то я об этом не сожалею. В самом деле, я полагаю,
лить истинное, реальное или, наоборот, ложное и только кажу-
что это исследование имеет для нас исключительное значение,
щееся. В частности, ясно, что центробежные силы порождаются
поскольку позволяет нам увидеть, как формировалась мысль
не «философским» покоем Земли и планет, но их «понимаемым
Ньютона, и уяснить, что его озабоченность философскими проб-
в обычном смысле» движением вокруг Солнца. Ясно также, что ·
лемами была не каким-то внешним дополнением, но составной
чисто относительное «философское» движение никогда не поро-
частью его мышления70. К сожалению, мы не можем точно дати-
дит подобных сил. Следовательно, видно, какое из двух движе-
ровать эту рукопись; она относится приблизительно к 1670 г.71
ний является тем, которое необходимо считать реальным.
Ньютон, как всегда, начинает с определений и сообщает нам,
Кроме того, Декарт, как представляется, допускает это движе-
что термины количество, время и пространство не нуждаются в
ние, «сам себе противореча. Ибо он говорит, что Земля и другие
определении; больше того, они не могут быть определены, ибо
планеты, в узком смысле и в смысле философском, пе движутся
мы знаем их лучше, чем все термины, через посредство которых
и что тот, кто говорит, будто они переносятся по причине их
•мы могли бы попытаться их определить. Но он определяет:
перемещения относительно неподвижных звезд, говорит это нера-
I. Место как часть пространства, которую тело полностью
зумно, следуя обычаю74. Однако позднее он вкладывает в Землю-
заполняет.
и планеты некоторое усилие для того, чтобы они удалились от
II. Тело как то, чем заполнено место.
Солнца как центра, вокруг которого они переносятся; благодаря
этому усилию и аналогичному усилию вихря они уравновешива-
III. Покой как неизменное пребывание в одном и том же месте.
ются на своих расстояниях относительно Солнца. И что же? Сле-
IV. Движение как изменение места, или, если угодно, тран-
дует ли это усилие из покоя, истинного и философского согласно
зит, трансляция или перемещение тела из одного места в другое,
Декарту, или из движения, понимаемого в обычном смысле и не
'Причем термин тело берется не в философском смысле — как фи-
философского? » 75
зическая субстанция, наделенная чувственными качествами, —
Вывод очевиден: движение, обладающее истинными и реаль-
ными последствиями — а не то движение, которое не обладает НЕ
222
223
-одним из них, — является движением истинным и реальным; ина-
че говоря, абсолютное и физическое движение не является изме-
себе. Поистине протяженность есть некоторый божественный,
нением положения тела по отношению к другим телам — это
эманативный эффект81, а также — или следовательно — некото-
лишь внешнее название, — но оно есть изменение места в абсо-
рое состояние каждой сущности, т. е. каждой из сущих вещей.
лютно неподвижном и неизменном пространстве (или по отно-
Она не является также акциденцией, «потому что мы способны
шению к абсолютно неподвижному и неизменному пространству),
ясно представлять протяженность как существующую саму по
которое существует независимо от тел и которое позднее будет
себе, без всякого предмета, как это происходит, когда мы вообра-
названо абсолютным пространством. Только в таком простран-
жаем внемировые пространства, свободные от тел; ибо мы верим,
стве «скорость тела, движению которого не чинится помех, мо-
что протяженность существует везде, где, как мы представляем
жет ...быть названа равномерной, а линия его движения — пря-
себе, отсутствуют тела, и потому, что мы не можем поверить, буд-
-мои» 76.
то она исчезнет с данным телом, если богу угодно было бы унич-
Интересно отметить, что в своей оппозиции релятивистской
тожить это тело; таким образом, отсюда следует, что протяжен-
концепции движения Ньютон дошел до отбрасывания аргумента,
ность не существует как некоторая принадлежащая телу акци-
согласно которому если два тела движутся одно относительно
денция. Следовательно, она не есть акциденция» 82.
другого, то движение произвольным образом может быть припи-
Когда Декарт отрицает реальность пустого пространства, он
сано либо одному, либо другому, и до возражения Декарту, что
также впадает в ошибку, в чем можно убедиться, исходя из его
если принять картезианскую теорию, то станет невозможным,
собственных принципов. Совершенно верно, что не существует
даже для бога, точно определить места, которые занимали бы —
ясной идеи ничто, ибо это последнее не обладает свойствами; но
или займут — небесные тела в некоторый момент прошлого или
мы обладаем ясной идеей не ограниченного в длину, ширину и
будущего, ибо в картезианском мире нет устойчивых реперов,
глубину пространства. И существует множество свойств прост-
относительно которых эти места могут быть вычислены: «Итак,
ранства, которые мы столь же ясно себе представляем. Следо-
необходимо, чтобы определение места и, следовательно, местного
вательно, пространство никоим образом не является небытием83.
движения было соотнесено с некоторой неподвижной сущностью,
Оно, как мы только что сказали, является божественным эмана-
такой, как протяженность или само пространство, посколгжу его
тивным эффектом.
рассматривают как нечто, действительно отличное от тел»
Ньютон, естественно, рассматривает пространство как беско-
77.
Остается, однако, сомнение: разве Декарт не доказал, что не
нечное, что не является ни удивительным, ни слишком ориги-
существует пространства, отличного от тел, что протяженность,
нальным 84. Но интересно отметить, что а) Ньютон считает себя
пространство и материя тождественны? С одной стороны, он
в оппозиции к Декарту, который действительно утверждал, что
показал, «что тело совершенно не отличается от протяженности»,
пространство — или, точнее, мир — является только неопределен-
т. е. что если мы абстрагируем от тела все чувственные и второ-
ным (indéfini), в отличие от бога, единственно которого он рас-
степенные качества, такие, как «твердость, цвет, вес, тепло и т. д.,
сматривал как бесконечного (infini)85; б) доказательства Ньюто-
то останется только одно — его протяженность в длину, ширину
на по духу своему являются глубоко картезианскими; и нако-
и глубину», а с другой стороны, подчеркнул, что пустого прост-
нец, в) по меньшей мере его возражения в какой-то степени
ранства не существует и что оно, следовательно, не может иметь
параллельны возражениям, которые Генри Мор выдвинул про'гив
никакого определения, ибо все они — расстояние, размер и т. д.—
картезианского различения86.
требуют предмета, или субстанции, к которой бы относились
«Действительно, пространство является протяженным во всех
78.
Таким образом, нам необходимо «ответить на аргументы, по-
направлениях до бесконечности. Ибо мы неспособны вообразить
казав по очереди, что такое протяжение и тело и как они отли-
себе какой-либо предел его без того, чтобы в то же время не
чаются друг от друга»
понять, что по ту сторону этого предела имеется пространство.
79. Мы должны пойти еще дальше, и, «по-
скольку различие между мыслящей и протяженной субстанциями
Откуда следует, что все линии — прямые, параболы, гиперболы,
...является главной основой картезианской философии», надо по-
все конусы и цилиндры ц все другие фигуры (которые мы можем
стараться полностью его уничтожить. Согласно Ньютону, боль-
вообразить вписанными в них) — простираются в бесконечность
шая ошибка, допущенная Декартом, состояла в том, что он по-
и могут быть ограничены лишь тогда, когда они могут там или
пытался применить к протяженности старое деление бытия на
здесь отсекаться всякого рода линиями или поверхностями, кото-
субстанцию и акциденцию, в то время как на деле она не явля-
рые трансверсально пересекают их» 8/.
ется ни тем ни другим
Обсуждаемая здесь бесконечность является действительной
80. Не является субстанцией, так как не
поддерживает или не подпирает акциденции, как это делают суб-
бесконечностью, и даваемое Ньютоном доказательство ее акту-
станции, а также потому, что не пребывает абсолютно сама по
альности достаточно интересно; он предлагает нам рассмотреть
треугольник, в котором мы увеличивали бы один из углов осно-
224
15 А. Кой/ре
225
этого не делает, ибо, с его точки зрения, пространство, или про-
вания. Тогда вершина будет непрерывно удаляться от этого ос-
тяженность, идентично материальной субстанции, которая цели-
нования до тех пор, пока углы не станут дополнительными, т. е.
ком и полностью противопоставляется мыслящей, или духовной,
пока стороны треугольника не станут параллельными, а расстоя-
субстанции. Но для Ньютона все это ложно: пространство — это
ние до этой вершины, или точки пересечения, «будет большим,
ае то же самое, что тело; бесконечность как таковая не есть со-
чем любое наперед заданное значение, ...и никто не может ска-
вершенство, а протяженность и разум тесно связаны друг с
зать, что эта бесконечность существует только в воображении, а
не в действительности, потому что точка, в которой встречаются
другом.
В самом деле, пространство связано не с материей, а с бы-
проведенные линии (стороны треугольника), будет всегда акту-
тием: «Никакое бытие не существует, или не может существо-
альной, даже если вообразить ее за всеми пределами мира».
вать, не находясь некоторым образом в тесной связи с простран-
Если, с другой стороны, «кто-либо возразит, что мы неспособ-
ством. Бог есть везде, где-то находятся сотворенные души, и тело
ны вообразить бесконечное расстояние, то я с ним соглашусь,
находится в том месте, которое оно занимает; а какой-нибудь
утверждая, однако, что мы способны его понять... Мы способны
вещи, которая не находилась бы ни везде, ни нигде, не сущест-
понять, что существует протяженность, большая, чем любая про-
вует. Отсюда следует, что пространство есть эманативный эффект
тяженность, которую мы можем вообразить. Такую способность
изначально существующей сущности (т. е. бога), потому что если
понимания следует четко отличать от воображения» 88.
задана некоторая сущность, то тем самым задано также и про-
Это бесспорная истина, но истина чисто картезианская, столь
странство. То же самое можно сказать и о длительности, т. е. что
же чисто картезианская, сколь и следующий фрагмент, в кото-
оба они, пространство и время, являются некоторыми эффектами,
ром Ньютон утверждает позитивный характер природы понятия
или атрибутами, исходя из которых установлено количество су-
бесконечности: «Если, кроме того, кто-нибудь говорит, что мы
ществования любого индивида (сущности), принимая во внима-
представляем себе бесконечность лишь посредством отрицания
ние амплитуду его присутствия и его постоянства в бытии. Таким
пределов чего-то конечного и что это — отрицательное, т. е. не
образом, количество существования бога с точки зрения длитель-
имеющее значения, понятие, то я это отрицаю. Совсем наоборот:
ности является вечным, а с точки зрения пространства, в кото-
это понятие предела содержит в себе отрицание и тем самым
ром оно наличествует (актуально), бесконечно. И количество
«бесконечность», так как оно, будучи отрицанием некоторого от-
существования сотворенной вещи по отношению к длительности
рицания (т. е. конечного), будет словом, которое, одновременно
является столь же большим, сколь и ее длительность с момента
принимая во внимание его собственный смысл и наше понима-
начала существования, а по отношению к амплитуде ее присут-
ние, будет весьма позитивным, даже если грамматически оно
ствия столь же большим, как и в котором она находится»
кажется негативным»
92.
89.
Довольно странен этот строгий параллелизм времени и про-
Однако если все обстоит таким образом, то почему Декарт
странства, который приводит Ньютона к воображению понятия
утверждает, что «протяженность» является не бесконечной, а не-
количества (или величины) присутствия, дополняющего карте-
определенной? Утверждение, которое не только ложно, но также
зианскую концепцию длительности как количества (или величи-
и некорректно с точки зрения грамматики90: неопределенный в
ны) бытия. Странен и важен. В самом деле, как представляется,
действительности всегда означает какую-то будущую вещь, сле-
мы можем обнаружить его отголосок в известных текстах «На-
довательно, вещь еще не определившуюся, тогда как мир, кото-
чал», где Ньютон с такой силой настаивает на том, что бог есть
рый мог быть неопределенным до своего сотворения, отнюдь не
всегда и везде не только по своему действию, но и по своей суб-
является таковым сегодня. Если, по утверждению Декарта, мы
станции
не знаем позитивным образом, что мир не имеет пределов, и мы
93. Откуда происходит эта идея? Вероятно, от Генри Мо-
ра, который критиковал аргумент Декарта, согласно которому
просто игнорируем, есть они в нем или нет, то это не имеет ни-
мир является только «неопределенным», но не бесконечным; он
чего общего с физическим вопросом. Бог знает позитивным обра-
выступил против отрицания Декартом пустоты и против его отож-
зом, что таких пределов не существует; кроме того, что касается
дествления протяженности и материи, утверждая, что сущность
нас, то мы всегда определенным образом понимаем, что протя-
материи отлична от чистой протяженности, что она включает в
женность, или пространство, выходит за всякий предел.
себя непроницаемость и твердость и что, наоборот, протяжен-
В самом деле, Ньютон очень хорошо знает, почему Декарт
ность, или пространство, отлична от материи и существует совер-
отрицает бесконечность пространства и приписывает ее только
шенно независимо от нее — откуда проистекает возможность и
богу. Для Декарта бесконечность означает совершенство бытия91.
даже необходимость пространства, свободного от материи; Генрп
Декарт также «опасается» того, что при утверждении о бесконеч-
Мор отбросил радикальное картезианское разделение на суб-
ности пространства возникает необходимость отождествления
станцию протяженную и субстанцию мыслящую, утверждая, что
бога с причиной совершенства бесконечности. Однако Декарт
15*
227
226
каждая вещь, не только материя, но также душа и даже бог
номены»; так, движение некоторых из них мешало движению
являются протяженными: пространство, согласно Мору, есть не
других, одна отражала другую так же, как свет, и, вообще гово-
что иное, как «протяженность» бога, в противовес картезианской
ря, они вели себя в точности так же, как материальные тела, или
концепции, исключающей души и бога из мира, наделяя их не-
по меньшей мере весьма схожим образом.
возможностью в нем находиться, будь то в какой-нибудь части
«И если бы они были телами, то мы были бы способны опре-
или повсюду, понуждая их тем самым не быть нигде. Поэтому
делять тела как обладающие определенными количествами про-
Мор именует картезианцев «нигдешниками» (nullibistae)94.
тяженности, которым вездесущий бог приписал некоторые со-
Задержимся на мгновение и посмотрим, как молодой Ньютон
стояния: 1) что они суть подвижные, и, следовательно, я не
понимал пространство в его бытии и в его отношении к богу и
скажу [что они являются] численными частями пространства,
времени. Связь между первой точкой зрения Ньютона и той, ко-
которые абсолютно неподвижны, а только являются определен-
торую он развивает или имеет в виду в «Вопросах» и «Началах»,
ными количествами, которые можно перемещать из пространства
довольно удивительна. Так, мы узнаем у молодого Ньютона, что
в пространство; 2) что две (частицы) этого рода не могут совпа-
пространство необходимо, вечно, неизменно и неподвижно; что,
дать в какой бы то ни было части, т. е. что они непроницаемы,
хотя мы могли бы вообразить, будто в пространстве ничего нет,
и, следовательно, когда они встречаются во взаимном движении,
мы не можем думать, что нет пространства (Мор говорил, что
они останавливаются и отражаются, согласно установленным за-
мы не можем вообразить пространство) и, если бы не было про-
конам; 3) что они способны возбуждать в сотворенных душах
странства, бога нигде не было бы. Мы также узнаем, что все
различные чувственные восприятия и представления и что они,
точки пространства являются одновременными, и, наконец, мы
соответственно, перемещаются ими (сотворенными душами).
узнаем, что пространство неделимо и что, следовательно, боже-
...Они могут быть не менее реальными, чем тела, и с не меньшим
ственная вездесущность не придает богу составленности, так ж&
правом могут именоваться субстанциями» 98.
как наше присутствие в нашем теле не придает нашей душе де-
Да, они могут быть субстанциями, и даже субстанциями умо-
лимости или разделимости: «Так же как мы постигаем, что одно
постигаемыми.
мгновение длительности распространяется сквозь мировое прост-
Таким образом, как мы видим, все, что оставалось сделать
ранство, не имея частей, точно так же нет противоречия в том,
богу, — это наделить некоторые части картезианской протяженно-
что дух должен распространяться сквозь пространство без того,
сти взаимной непроницаемостью — некоторые, но не все: сохране-
чтобы быть разделенным на части» 95.
ние пустых пространств между этими непроницаемыми частями
' Разумеется, нет ничего более традиционного — антикартезиан-
является существенным, и большой ошибкой со стороны Декарта
ского, — чем идея, что дух, или душа, представляет в теле все в
было не суметь признать этого, а также не суметь признать, что
целом и все в каждой части; при всем том вопреки традиционно-
непроницаемость есть нечто, не принадлежащее протяженности
му утверждению о божественной вездесущности эта идея редко
как таковой, но что бог должен был наделить непроницаемостью
применялась к отношению между богом и миром
некоторые части протяженности посредством особенного акта
96. Однако для
Ньютона именно это присутствие объясняет, как бог посредством
своей воли, что ему, разумеется, было легко сделать, поскольку
своей воли может двигать тело в пространстве — в точности так,
он присутствует во всей протяженности, или пространстве.
как мы перемещаем наше тело по велению нашей волн, — и да-
Настойчивая мысль Ньютона о «присутствии» бога в мире и
же объясняет, как он сумел создать тела, исходя только из про-
об аналогии между его действием на этот мир и способом, кото-
странства, или по меньшей мере — здесь Ньютон следует карте-
рым мы движем наши собственные тела, является особенно уди-
зианскому способу представления своей идеи как простой «гипо-
вительной. Она приводит Ньютона к некоторым утверждениям,
тезы» — как он смог создать некоторую вещь, которая, не будучи
появление которых из-под его пера весьма неожиданно. Так, он
телом, смогла тем не менее вызвать появление всех феноменов,
заявляет, что если бы мы знали, каким образом мы заставляем
которые действительно производятся телами97,
двигаться наши члены, то мы были бы способны понять, как бог
В действительности все, что богу оставалось сделать, — так
делает такое пространство непроницаемым и облекает его в фор-
это наделить некоторые определенные части пространства непро-
му тела. «Ясно, что бог создал мир действием воли тем же спосо-
ницаемостью — каждой по отношению к остальным, — способно-
бом, каким мы тоже одним только действием воли движем нашц
стью отражать свет, а также подвижностью и способностью вос-
тела». Откуда следует, что «аналогия между нашими ц божест-
приятия. Ему не было нужды создавать материю, ибо для того,
венными способностями является гораздо большей, чем предпо-
чтобы обрести «феномены» тел, не было необходимости постули-
лагали философы... в писании сказано, что мы были сотворены
ровать существование неразумной материи: непроницаемые π
по образу божьему» ". Следовательно, такая же божественная
подвижные части или частицы материи вполне объясняют «фе-
творческая сила некоторым образом проявляется и в нас.
228
229
Это творение материи, исходя из чистого пространства, неот-
допускать таковое. Согласно Ньютону, Декарт смешал сотворен-
вязно напоминает нам способ, которым в «Тимее» образуются
ные тела с «вечной, бесконечной и несотворенной» протяженно-
тела, исходя пз хаоса — Декартова протяженность, к слову ска-
стью, т. е. с пустым пространством; эта путаница приводит как
зать, есть не что иное, как модернизированное переиздание пла-
к метафизическим, так и к физическим ошибкам, потому что де-
тоновского хаоса; однако Ньютон относит свою концепцию не к
лает невозможным движение планет и даже брошенных тел. «Ибо
Платону, а к Аристотелю, заявляя, что «между протяженностью
невозможно, чтобы телесная жидкость не была вынуждена со-
и впечатленной ей формой имеется почти то же самое отношение,
противляться движению брошенных тел...» И «если бы эфир был
что и отношение, устанавливаемое аристотеликами между пер-
телесной жидкостью без единой поры, даже наделенной в резуль-
вой материей и субстанциональной формой в той мере, в какой
тате деления большой тонкостью, он был бы все-таки столь же
они говорят, что материя готова принять любые формы» 10°. До-
плотным, как и всякая другая подобная жидкость, и не менее
вольно-таки странное заявление, показывающее, что Ньютон столь
инертно препятствовал бы движениям брошенных тел»105. Это
же мало, сколь и Декарт, знал историю философии. Но вернемся
как раз тот аргумент, который Ньютон использует в «Началах» и
к тому, как Ньютон комментирует Декарта. Согласно Ньютону,
в «Оптике» 106. Я уже сказал, что «Начала», по моему мнению,
его собственная концепция отношения между богом и простран-
являются глубоко антикартезианским трудом: его замысел —
ством, разумом и телом имеет большое преимущество перед кон-
противопоставить априоризму и стремлению картезианской фило-
цепцией Декарта: она ясно включает наиболее важные и мета-
софии к глобальной дедукции другую и достаточно отличную от
физические истины, гораздо лучше объясняет и подтверждает их.
нее «философию», философию более эмпирическую и в то же вре-
В самом деле, «мы не можем полагать тела без того, чтобы в то
мя более математическую, чем философия Декарта, философию,
же время не полагать, что бог существует и что он сотворил тела
которая ограничивается «поверхностью вещей», если прибегнуть
в пустом пространстве, исходя из ничто... Но если мы вместе с
к выражению Жана Перрэна, и нацеливает па исследование при-
Декартом говорим, что протяженность есть тело, не открываем
роды в математическом плане и математических законов, кото-
ли мы тем самым путь атеизму? ...Протяженность не была сотво-
рым подчиняются действующие в природе силы. Или, говоря
рена, но существовала извечно, и, поскольку мы обладаем ее
словами самого Ньютона, «исходя из феноменов движения, пс-
концепцией, не нуждаясь для этого в обращении к богу, постоль-
следовать силы природы и, исходя из этих сил, доказывать дру-
ку мы можем считать, что она существует, одновременно вооб-
гие феномены».
ражая, однако, что бога нет. И это тем более верно, что если
Однако, несмотря на это радикальное противопоставление,
деление субстанции на протяженную и мыслящую является за-
мы не обнаруживаем в «Началах» открытой критики философии
конным и совершенным, то бог не будет содержать в себе протя-
Декарта, а лишь скрупулезную и решительную критику его чис-
женность, даже в превосходной степени, и, следовательно, не
то научных теорий или гипотез. Для этого, естественно, имеются
будет способен ее сотворить; бог и протяженность будут полны-
веские доводы, лучший из которых — сама структура «Начал»:
ми и абсолютными сущностями, а термин «субстанция» будет
это по самой свой сущности книга по рациональной механике,
применим к каждому из них в одном и том же смысле (univo-
которая снабжает принципами физику и астрономию. В такой
се) :> 101.
книге соответствующее место отведено обсуждению Декартовой
Может показаться несправедливым обвинение в том, что фи-
оптики или теории вихрей, но не пониманию Декартом отноше-
лософия открывает дорогу атеизму, утверждая, что существование
ний между душой и телом или аналогичным вопросам. Без кри-
бога известно само по себе и что оно есть первая и наиболее до-
тики последних, правда, не обошлось, но она скрыта за (или в)
стоверная истина, которой мы обладаем и на которой основано
тщательно сформулированными определениями фундаментальных
все остальное: она столь полно отвергает автономию и автаркию
концепций физики, или мира, самого Ньютона — концепций про-
мира, что не признает за ним даже способности существовать и
странства, времени и материи. Кроме того, более явной эта кри-
сохраняться в бытии — даже с «привычной» помощью бога — и
тика становится в латинском издании «Оптики» (1706) и во
требует заменить эту способность непрерывным творением. Эта
втором издании «Начал», в том числе в... «Предисловии» Коутса.
философия настолько прославляет творческую мощь бога, что
Мы еще вернемся к этой философской критике Декарта. Сей-
ставит в зависимость от его воли не только существование мира,
час же рассмотрим, как Ньютон излагает эти более конкретные
но даже «вечную истину» математики 102. Однако, как известно,
научные гипотезы.
такое обвинение было высказано Мором 103 и повторено Ньютоном
В самом деле, мы могли бы рассматривать всю вторую книгу
и Коутсом 104, которые считали, что картезианский мир был слиш-
«Начал», трактующую о движении тел в сопротивляющейся сре-
ком полным и чувствовал себя достаточно хорошо сам по себе,
де, как критику, позитивную критику картезианских концепций
чтобы нуждаться в каком-либо вмешательстве бога или даже
и как осуществление программы, которую наметил себе юный
230
231
Ньютон. Действительно, Декарт отрицал существование пустоты;
Следствие. Если некоторая часть давления, распространяю-
для него все пространство — если прибегнуть к ньютоновской
щегося по жидкости из заданной точки, будет задержана каким-
терминологии — было заполнено материей или даже, по его соб-
либо препятствием, то остающаяся не задержанной препятствием
ственному выражению, тождественно материи. Вследствие этого
часть уклонится в пространство, находящееся за препятст-
тела, перемещающиеся в этом пространстве-материи, должны
вием» 107
были встречать сопротивление. Но что это было за сопротивле-
Однако эти результаты применимы не только к давлению, но
ние? Декарт не поставил этого вопроса, и, что весьма харак-
и ко всем видам движения: «Всякое движение, распространяю-
терно для Ньютона и его способа мышления, именно с постановки
щееся через жидкость, отклоняется от прямого пути в области,
этого вопроса началась первая попытка критики Декарта. Тогда
занятые неподвижной жидкостью» 108.
Ньютон не дал развернутого ответа на вопрос, но в «Началах»
Вывод, который сам Ньютон не дедает, но который он предо-
предпринял трактовку проблемы во всей ее полноте, что также
ставляет сделать читателю, ясен: гипотезы Декарта, Гюйгенса
характерно для Ньютона: не ограничиваться частными проблема-
и Гука 109 все ложны; все они суть случаи только что изученного
ми, а трактовать их как более общий случай. Таким образом,
общего механизма и, следовательно, несовместимы с прямоли-
только проанализировав все возможные, а также невозможные
нейным распространением световых лучей. Однако — и мне хоте-
случаи движения и распространения движения в упругих и не-
лось бы подчеркнуть это — к такому негативному выводу не при-
упругих средах, в средах, где сопротивление растет пропорцио-
ходят прямо; это лишь некоторый эквивалент или побочный
нально скорости или квадрату скорости, в средах продвигающих,
продукт позитивного результата. Почти таким же образом Нью-
таких, как воздух, и волновых, таких, как вода — только после
тон трактует картезианскую идею вихрей: расширяя и обобщая
этого он пришел к собственно оптическим и космологиче-
проблему, изучая ее различные случаи, рассчитывая влияние
ским проблемам. Но даже тогда он трактует эти проблемы
того или иного расположения. Здесь, однако, он говорит, что
как «случаи»; констатируя их и давая решение, он не упоми-
имеет в виду, хотя опять не называет имен. Но, как и в случае
нает ни имени Декарта, ни даже того, что, критикуя картезиан-
оптики, отказ от идеи вихрей является лишь побочным продук-
скую оптику, он трактует гипотезу Декарта о природе и структуре
том позитивного исследования, которое дает результаты, несовме-
света.
стимые с твердо установленными — астрономическими — данны-
Он,^ естественно, прав. Концепция Декарта, согласно которой
ми. Таким образом, проблема вихрей становится общей проблемой
(второй) элемент — носитель света состоит из плотного скопле-
(«Начала», Кн. III, Отд. IX) «кругового движения жидкостей»,
ния твердых и круглых частиц, а свет в виде давления переда-
которое может рассматриваться как применительно к бесконечной
ется посредством этого носителя и через него, есть лишь частный
жидкости, так и применительно к жидкости, заключенной в сосу-
случай более общей проблемы — проблемы распространения дав-
де, как применительно к движению, происходящему в одном
ления, или движения, через жидкости («Начала», Кн. II,
месте, так и применительно к движению, происходящему одновре-
От VIII). Таким образом, результаты в общем таковы: давление
менно в разных местах, и т. д.; в каждом отдельном случае цель
не будет распространяться по прямой линии, оно тоже «искри-
состоит в обретении математического, численного определения
вится». Или, говоря словами самого Ньютона: «Давление не рас-
структуры соответствующего движения.
пространяется через жидкость прямолинейно, если только части-
Таким образом, мы узнаём, что «если в однородной и беспре-
цы жидкости не лежат на одной прямой.
дельной жидкости вращается равномерно около постоянной сво-
Если частицы я, Ь, с, d, e расположены на одной прямой, то
ей оси твердый бесконечно длинный цилиндр, и жидкость при-
давление может распространяться прямо от а к е. Если же час-
водится в движение единственно только этим натиском, причем
тица е будет действовать на косвенно лежащие частицы / и g
всякая ее частица продолжает сохранять свое равномерное дви-
косвенно, то эти частицы не иначе выдержат приложенное дав-
жение, то я утверждаю, что времена обращения частиц жидкости
ление, как будучи поддерживаемы последующими частицами h
пропорциональны их расстояниям до оси цилиндра» по.
и А·, и насколько они ими поддерживаются, настолько же они
С другой стороны, «если в однородной и беспредельной жидко-
нажимают и на эти поддерживающие частицы; эти последние,
сти вращается равномерно около постоянной оси твердый шар,
в свою очередь, не иначе выдержат давление, как при поддержке
и жидкость приводится во вращательное движение единственно
более удаленных частиц l и m, на которые они давят, и так далее
только этим натиском, и всякая ее часть продолжает сохранять
до бесконечности. Начав распространяться косвенно, если оно
свое равномерное движение, то я утверждаю, что времена оборо-
опять встретит частицы, не лежащие на одной прямой, оно вновь
тов частиц жидкости будут пропорциональны квадратам (кубам)
уклонится, и так это будет происходить всякий раз, как только
их расстояний до центра шара...
встретятся частицы, не лежащие на одной прямой.
Следствие 2. Если шар вращается равномерно в однородной
232
233
покоящейся оеспредельнои жидкости около постоянной оои, то
скольку движение непрерывно передается вращающимися шара-
он сообщит жидкости движение, подобное движению вихря; это
ми окружающей его жидкости и поскольку они не могут сообщать
движение будет постепенно распространяться до бесконечности,
движения, не теряя его в той же пропорции, это заданное движе-
и отдельные частицы жидкости не ранее того прекратят уско-
ние 1) «иссякнет и затеряется в беспредельном пространстве»;
ряться, чем времена их обращений станут пропорциональными
2) если шары не будут непрерывно получать нового движения
квадратам (кубам) расстояний до центра шара» ш.
от некоторого «активного начала», их движение «будет постепен-
Вывод очень важный, в чем мы вскоре убедимся.
но ослабевать», и так, что впхри «в конце концов станут полно-
А сейчас: что произойдет, если вращающаяся сфера, т. е. цен-
стью неподвижными». Результат очень важен, так как показы-
тральное тело (Солнце или Земля), воздействует на другую сфе-
вает, что концепция вихрей несовместима с принципом сохране-
ру, т. е. на планету или спутник? Это нам разъясняет
ния движения, в который верили картезианцы, но не верил
«Следствие 5. Если в этом вихре на некотором расстоянии
Ньютон. Кроме того, результат Ньютона показывает, что теория
от центра будет плавать второй шар и будет постоянно вращать-
вихрей предполагает непрерывное возмещение «потери» некото-
ся под действием некоторой силы около оси, сохраняющей посто-
рым «активным началом», т. е. предполагает наличие некоторой
янное наклонение, то этим вращением жидкость будет также
вещи, в которую Ньютон верил, а картезианцы не верили.
приводиться в вихревое движение. Сперва этот новый малый
До сих пор Ньютон рассматривал один случай единственной
вихрь будет обращаться вместе со своим шаром около центра
системы вихрей в бесконечном пространстве. Но в картезиан-
первого вихря, но в то же самое время его собственное движе-
ской системе мпра имеется не одно какое-то данное количество
ние будет мало-помалу расширяться и постепенно распростра-
таких систем, но бесконечное — или неопределенное — число;
няться до бесконечности, так же как и для первого вихря. По той
каждая звезда является одной из таких систем, которые, так
же самой причине, по которой шар второго вихря увлекался
сказать, объемлют одна другую и тем самым взаимно препятст-
движением первого, и шар этого первого будет увлекаться дви-
вуют каждая расширению другой. Эта концепция ложна сама по
жением второго так, что оба шара будут обращаться около неко-
себе: пределы системы вихрей не будут оставаться стабильными,
торой промежуточной точки и вследствие такого кругового дви-
а сами вихри разделенными, но смешаются друг с другом. Не-
жения будут стремиться удалиться друг от друга, если только они
смотря на это, отдельный случай конечного вихря, т. е. «враща-
не будут удерживаться какою-либо силою» Ч2.
тельного движения», имеющего место в ограниченном и замкну-
Но в Солнечной системе имеется не один, а множество «ша-
том пространстве, отличен от случая вихря, который может
ров», плавающих в солнечном вихре и вращающихся вокруг своей
произвольно распространяться до бесконечности. Итак, Ньютон
оси. В этом случае: «Если бы несколько шаров, находящихся
принимается за его исследование, не упоминая, однако — как это
в заданных местах, вращались все время с постоянными скоро-
только что сделал я, — о несостоятельности картезианской кон-
стями около постоянных осей, то образовалось бы столько же
цепции, т. е. концепции «ограничивающих» друг друга вихрей;
вихрей, уходящих в бесконечность. Ибо по той же причине, как
наоборот, он замещает ее безусловно возможным и даже эмпири-
и в том случае, когда он один, каждый отдельный шар распро-
чески осуществимым движением жидкости в сферическом сосу-
страняет свое движение до бесконечности, вследствие чего каж-
де. Результат довольно удивителен: «фактор замкнутости» не ме-
дая часть беспредельной жидкости совершает то движение, кото-
няет поведения жидкости, и «времена их обращений станут про-
рое происходит от совокупного действия всех шаров. Поэтому
порциональными квадратам (кубам) пх расстояний до центра
вихри не будут ограничиваться некоторыми известными преде-
вихря. Никакое другое строение вихря не может оставаться по-
лами, но постепенно будут проникать друг в друга, шары же
стоянным » ' '4.
вследствие действия вихрей друг на друга будут постоянно пере-
Но «если форма сосуда не сферическая, то частицы будут
мещаться из занимаемых ими мест ...и не иначе могут сохранять
двигаться по линиям не круговым, а соответствующим форме со-
некоторое определенное друг относительно друга положение, как
суда, и времена обращений будут приблизительно пропорцио-
будучи удерживаемы некоторою силою»113.
нальны квадратам (кубам) средних расстояний от центра. В тех
Применительно к космической или астрономической действи-
местах между центром и обводом, где пространство шире, движе-
тельности этот вывод означает, что в гипотезе вихрей система,
ние будет медленнее, где уже — быстрее» 115.
подобная Солнечной, была бы лишена постоянства и устойчиво-
Это относится к движению самих вихрей; что же касается
сти. Она бы распалась, если бы не «тормозящее действие» неко-
движения плавающих в них или переносимых ими тел, следует
торой—не принимаемой в расчет механизмом вихря—силы. Даже
различать случай, когда тела обладают той же плотностью, что и
меньшая система, состоящая лишь из одной планеты и спутника,
«вращающаяся в вихре жидкость», и случай, когда их плотность
пе была бы устойчивой, отсутствуй такая сила. Кроме того, по-
более или менее отличается от плотности последней. В самом
234
235
деле, тела будут двигаться по замкнутой орбите только в первом
скому... Если же вихри, по мне-
случае (одинаковые плотности): «Твердое тело, когда плотность
нию некоторых, движутся близ
его равна плотности вещества вихря, движется одинаковым об-
центра скорее, затем до некоторо-
разом с частями вихря, находясь в покое по отношению к веще-
го предела медленнее, затем опять
ству вихря, непосредственно окружающему это тело» И6.
быстрее до окружности, то не мо-
И обратно, если «переносимое вихрем» тело вращается по
жет быть получено ни полукубп-
одной и той же орбите, оно должно обладать одинаковой с вих-
ческое, ни какое иное определен-
рем плотностью. В самом деле, в этом случае тело должно «об-
ное отношение» ш.
ращаться по тому же закону, что и частицы жидкости, одинаково
Нанеся этот удар Декарту
удаленные от центра вихря». Следовательно, оно будет находить-
(«мнение некоторых» — это как раз
ся в покое относительно переносящей его жидкости. «Если вихрь
мнение Декарта), Ньютон заключа-
повсюду одинаковой плотности, то то же самое тело может об-
ет: «Пусть философы (читай —
ращаться на любом расстоянии от центра...
картезианцы) сами посмотрят, при
Если же тело большей плотности, то оно сильнее будет вы-
каком условии может быть объяс-
нуждаться удалиться от центра, нежели прежде, поэтому, превоз-
нено вихрями явление, заключаю-
могая ту силу вихря, которою оно раньше удерживалось как бы
щееся в существовании указанно-
в равновесии на своей орбите, оно. удалится от центра и при
го полукубического отношения».
своем обращении опишет спираль, а вновь по своей прежней
По сути дела, в гипотезе вихрей не только времена обращения
орбите не пойдет. Если же плотность тела меньше, то таким же
планет, но также и скорости, с которыми они движутся по своим
рассуждением показывается, что тело приблизится к центру. Та-
орбитам, будут совершенно различными, такими, какими они
ким образом, тело не будет двигаться по той же самой замкнутой
должны быть согласно Кеплеру и какими они в действительно-
орбите, если только плотность его не одинакова с плотностью
сти являются.
жидкости» п7.
«Поучение. Отсюда следует, что планеты не могут быть пе-
Если мы перепишем эти выводы в космологических терми-
реносимы материальными вихрями. Планеты, согласно второй
нах, то это означает, что Земля и планеты смогут переноситься
гипотезе Коперника, обращаются около Солнца по эллипсам, фо-
вокруг Солнца его вихрем лишь в том случае, если они будут
кус которых находится в центре Солнца, и описывают проведен-
той же плотности, что и материя межпланетных пространств.
ными к нему радиусами площади, пропорциональные временам,
Это представляется весомым возражением против гипотезы
части же вихря не могут обращаться таким образом119. Пусть
вихрей. Ньютон, однако, не использует его. Быть может, потому,
AD, BE, CF (рис.) представляют три орбиты, описанные во-
что различие плотностей — вещь, совершенно невозможная в
круг Солнца S, и пусть внешняя из них CF есть круг, концентрич-
картезианском мире (позднее Ньютон объясняет и развивает эту
ный с Солнцем, для двух же внутренних А. и В пусть будут афе-
идею в своей рукописи MC 4003); действительно, эта невозмож-
лиями, D и E — перигелиями. Следовательно, тело, обращающееся
ность послужит ему основой для всей критики, направленной
по орбите CF, описывая проведенным к центру радиусом площа-
против отождествления Декартом протяженности и материи. Од-
ди, пропорциональные времени, движется равномерно. Тело же,
нако, как бы то ни было, чтобы отбросить гипотезу вихрей, Нью-
обращающееся по орбите BE, движется медленнее близ афелия В
тон выдвигает чисто астрономический довод: эта гипотеза проти-
и быстрее близ перигелия Е, что согласно с законами астроно-
воречит законам Кеплера. Ньютон заявляет: «Я старался иссле-
мии; по законам же механики вещество должно двигаться быст-
довать свойства вихрей в этом предложении, чтобы испробовать,
рее в более узком пространстве между А и С, нежели в более
могут ли небесные явления быть объяснены вихрями. Ибо су-
широком между D и F, т. е. быстрее в афелии, нежели в пери-
ществует то явление, что времена оборотов планет, обращающих-
гелии. Одно другому противоречит... Таким образом, гипотеза
ся вокруг Юпитера, находятся в полукубическом отношении к
вихрей совершенно противоречит астрономическим явлениям и
их расстояниям до его центра; то же самое отношение имеет ме-
приводит не столько к объяснению движений небесных тел,
сто и для планет, обращающихся вокруг Солнца. ...Следовательно,
сколько к их запутыванию. Способ, которым эти движения совер-
если только эти планеты несутся вихрями, вращающимися около
шаются на самом деле, без вихрей, в свободных пространствах,
Юпитера и около Солнца, то и эти вихри должны вращаться по
можно понять по первой книге, подробнее же он рассматривается
таким же законам. Но времена обращения частей вихря оказы-
в изложении системы мира (в Книге III)» 12°.
ваются пропорциональными квадратам (кубам) расстояний, и это
«Без вихрей ...в свободных пространствах...» Действительно,
отношение не... может уменьшиться и привестись к полукубиче-
в обеих книгах — третьей, где описана «Система мира», и первой,
236
237
Как и время, пространство не связано прямо и существенным
где развиты фундаментальные теории рациональной механики,—
образом с миром, или материей. Очевидно, мир существует в
постулируется существование свободных, или пустых, прост
пространстве, как и во времени; но если бы не было мира, про-
ранств. В третьей книге это сделано явно, в первой — неявно:
странство все-таки было бы. В цитированной мною рукописи
когда при изучении движения тел не учитывается среда, в кото-
Ньютон сообщает, что это было бы: это было бы пространство
рой такие движения происходят. Такое неявное заключение по-
бога. Думать так он еще думает, но уже не говорит: он называет
будило также к тому, чтобы из определений — в которых утвер-
пространство абсолютным. Верно, что абсолютное пространство
ждалась реальность абсолютного пространства, абсолютного вре-
не дано нам прямо; в своем восприятии мы воспринимаем толь-
мени и абсолютного движения, поскольку они отличаются от
ко тела, и именно по отношению к телам — подвижным телам —
относительного времени, относительного пространства и относи-
мы определяем наше пространство или наши пространства. Одна-
тельного движения и противоположны им, — были исключены
ко было бы ошибкой признавать, что" наши относительные, по-
вихри. Это заключение, разумеется, было немедленно воспринято
движные «пространства» возможны лишь в неподвижном прост-
современниками Ньютона. Думаю, что процитированные мною
ранстве. Ньютон пишет об этом так:
тексты из рукописи также побудили и нас немедленно воспри-
нять его. Я, однако, хотел бы процитировать их:
«Абсолютное пространство по самой своей сущности безотно-
сительно к чему бы то ни было внешнему остается всегда одина-
«Абсолютное, истинное, математическое время само по себе в
ковым и подвижным.
по самой своей сущности, без всякого отношения к чему-либо
внешнему, протекает равномерно и иначе называется длитель-
Относительное есть его мера или какая-либо ограниченная по-
ностью.
движная часть, которая определяется нашими чувствами по по-
ложению его относительно некоторых тел»
Относительное, кажущееся или обыденное время есть или точ-
125.
ная, или изменчивая, постигаемая чувствами внешняя, совершае-
Еще один шаг вперед: тела находятся в пространстве, т. е.
мая при посредстве какого-либо движения мера продолжитель-
обладают местами, или находятся в местах, которые они запол-
ности, употребляемая в обыденной жизни вместо истинного ма-
няют, или занимают. Но «место есть часть пространства, зани-
тематического времени, как-то: час, день, месяц, год»
маемая телом, и по отношению к пространству бывает или абсо-
ш.
лютным, или относительным. Я говорю «часть пространства», а
Иначе говоря, время не есть мера (число) движения, как его
не положение тела и не объемлющая его поверхность» 126, как
определяла схоластическая традиция; оно не является также
это определяли Декарт или схоласты. Тела находятся в местах;
длительностью вещей, их совокупностью бытия, как определял его
но они в них не остаются; они движутся, т. е. меняют места —
Декарт. Время по своей собственной природе независимо от всего
места, но не свое положение среди других тел или по отношению
«внешнего», т. е. от того, существует либо не существует мир 122.
к ним, как утверждал Декарт. Итак, поскольку имеется два ви-
Если бы не было мира, время и длительность продолжали бы еще
да мест, постольку и вследствие этого имеется два вида дви-
существовать 123. Длительность чего? Ньютон нам этого не говорит,
жений.
но ответ известен: длительность бога. Однако это время, эта дли-
тельность — Ньютон со времен своей юности несколько поутратил
«Абсолютное движение есть перемещение тела из одного аб-
тогдашние свои энтузиазм и веру — не есть наша длительность
солютного его места в другое, относительное — из относительного
или наше время. Наше время и наша длительность суть лишь
в относительное же. Так, на корабле, идущем под парусами, от-
чувственные, относительные, несовершенные меры неизменного
носительное место тела есть та часть корабля, в которой тело
и равномерного течения «абсолютного, истинного и математиче-
находится, например, та часть трюма, которая заполнена телом
ского времени». Даже астрономическое время, посредством кото-
и которая, следовательно, движется вместе с кораблем. Относи-
рого мы исправляем наши измерения обычного времени, есть не
тельный покой есть пребывание тела в той же самой области
более чем приближение. В действительности время измеряется
корабля или в той же самой части его трюма.
движением. Но «возможно, что не существует (в природе) такого
Истинный покой есть пребывание тела в той же самой части
равномерного движения, которым время могло бы измеряться с
того неподвижного пространства, в котором движется корабль
совершенной точностью. Все движения могут ускоряться или за-
«о всем в нем находящимся... Как неизменен порядок частей вре-
медляться, течение же абсолютного времени изменяться не мо-
мени, так неизменен и порядок частей пространства. Если бы
жет. Длительность или продолжительность существования вещей
они переместились из своих мест, то они продвинулись бы, так
одна и та же, быстры ли движения, по которым измеряется вре-
сказать, в самих себя, ибо время и пространство составляют как
мя, медленны ли, или их совсем нет, поэтому она надлежащим
-бы вместилища самих себя и всего существующего. Во времени
образом и отличается от своей, доступной чувствам, меры»т.
239
238
все располагается в смысле порядка следования, в пространстве —
в смысле порядка положения
ние абсолютного времени. Мы вновь пришли к природе простран-
127. По самой своей сущности они
суть места, приписывать же первичным местам движенце нелепо.
ства, как она описана в рукописи.
Вот эти-то места и суть места абсолютные, и только перемещения
И еще: как мы можем определить движение по отношению
из этих мест составляют абсолютные движения»
к неподвижным местам? На деле ответ уже известен — через по-
128.
Мы помним, с какой силой Ньютон упрекал Декарта в том,
средство эффектов движения или его причин: «Причины проис-
что тот полагал все движения только относительными, чиня тем
хождения, которыми различаются истинные и кажущиеся движе-
самым помеху определению истинных мест и истинных движе-
ния, суть т е с и л ы , к о т о р ы е н а д о к т е л а м п р и л о -
ний небесных тел; такое определение является почти невозмож-
ж и т ь , ч т о б ы п р о и з в е с т и э т о д в и ж е н и е * 1 3 2 . К телу
ным — по крайней мере для нас: мы не можем прямо соотносить
необходимо приложить силу, чтобы произвести или изменить его
движение с абсолютными местами.
состояние абсолютного движения; чтобы произвести относитель-
«Однако совершенно невозможно ни видеть, ни как-нибудь
ное движение, нам нет необходимости этого делать; вместо этого
иначе различить при помощи наших чувств отдельные частп
мы можем приложить силу к другим телам. В то же время абсо-
этого пространства одну от другой, и вместо них приходится об-
лютное движение производит эффекты, которых относительное
ращаться к измерениям, которые доступны чувствам. По положе-
движение не производит, по крайней мере в одном случае — в
ниям и расстояниям предметов от какого-либо тела, принимае-
случае кругового движения:
мого за неподвижное, определяем места вообще, затем и о всех
«Проявления, которыми различаются абсолютное и относитель-
движениях судим по отношению к этим местам, рассматривая
ное движения, с о с т о я т в с и л а х с т р е м л е н и я у д а л и т ь -
тела лишь как переносящиеся по ним. Таким образом вместо
ся от о с и в р а щ а т е л ь н о г о д в и ж е н и я , ибо в чисто от-
абсолютных мест и движений пользуются относительными»
носительном вращательном движении эти силы равны нулю, в
ш.
Отсюда не следует, что в повседневной практике существуют
истинном же и абсолютном они больше или меньше, сообразно
какие-либо помехи. «Однако, — Ньютон не изменил своему ста-
количеству движения» 133.
рому идеалу, — в философских исследованиях мы вынуждены
Так, в известном ньютоновском опыте с сосудом, который вра-
были бы отвлекаться от наших чувств и рассматривать вещи
щается, «будучи подвешенным на длинной нити», и в котором,
сами по себе, помимо того, что является лишь чувственными
«вода принимает впалую форму», такое действие производит
мерами». Но мы не можем этого сделать, относя все движения к
именно абсолютное движение этой воды, а не ее относительное
телу, находящемуся в абсолютном покое. «Может оказаться, что
движение, т. е. движение относительно стенок сосуда или отно-
в действительности не существует покоящегося тела, к которому
сительно окружающих тел (как определял Декарт, истинное, или
можно было бы относить места и движения прочих». И даже
«философское», движение). Измерив эти силы, мы можем также
случись «в области неподвижных звезд, а может быть, и много
определить одновременно направление и абсолютную скорость
далее» 13° такое тело, о нем невозможно было бы узнать, исходя
кругового движения, потому что «истинное круговое движение
из положения тел в нашей области.
какого-либо тела может быть лишь одно в полном соответствии
Таким образом, мы не можем определить абсолютное движе-
с силою стремления его от оси, относительных же движений в
ние как движение относительно находящегося в абсолютном по-
зависимости от того, к чему они относятся, тело может иметь
кое тела; и в то же время мы не можем, как это делает Декарт.
бесчисленное множество; но независимо от этих отношений эти
отказаться от идеи абсолютного движения. Следовательно, мьт
движения совершенно не сопровождаются истинными проявле-
должны признать, что «полные абсолютные движения могут
ниями. ...Поэтому в тех системах мира, в которых предполагает-
быть определены не иначе как при помощи мест неподвижных,
ся, что наши небесные сферы обращаются внутри сферы непо-
почему я и относил их выше к местам неподвижным, относитель-
движных звезд и несут с собою планеты, окажется, что отдель-
ные же движения — к местам подвижным. Места же неподвиж-
ные части этих сфер и планеты, покоящиеся относительно этих
ны не иначе, как если они из вечности в вечность сохраняют
сфер, на самом деле движутся, ибо они меняют относительное
постоянные взаимные положения и, следовательно, остаются
положение... вместе с тем они участвуют в общем движении не-
всегда неподвижными и образуют то, что я называю неподвиж-
сущих их сфер и, значит, как части вращающегося целого, стре-
ным пространством» ш.
мятся отдалиться от оси» 134.
«Из вечности в вечность сохраняют... положения...» Как ви-
Таким образом, абсолютное движение выходит победителем
дим, Ньютон отмечает не пространственную, а временную бес-
в споре, а вместе с ним и абсолютное пространство, причем по-
конечность. «Из вечности в вечность» означает из бесконечного!
следнее, взятое как таковое, без поддержки существенного отно-
прошлого в бесконечное будущее, сквозь все бесконечное тече-
шения с содержащимися в нем телами, может, следовательно,
240
16 А. Койре
241
быть свободным. Но является ли оно таковым? Ответ нам дает
третья книга «Начал».
измышляя гипотезы для механического объяснения всех вещей-
В этой книге, где Ньютон описывает «систему мира», т. е.
и относя другие причины в метафизику» 137.
. систему движения планет, которые «показывают» действие силы
Таким образом, мы видим, что антикартезианство Ньютона не
тяготения и взаимно объясняются ею, он усиливает уже употреб-
является чисто научным, оно также носит религиозный харак-
ленный им в рукописи аргумент, заявляя, что если бы все прост-
тер; картезианство — это материализм, который изгоняет из на-
ранства были заполнены в равной мере, как это должно быть
туральной философии все теологические соображения, сводит все
согласно Декарту, то все тела были бы равной плотности, что
вещи к слепой необходимости 138 и который, очевидно, не может
является абсурдом
объяснить разнообразие Вселенной и план ее строения, «между
135. Ясно, что количество материи в некотором
тем как главная обязанность натуральной философии — делать
заданном пространстве может быть разреженным, и даже чрез-
вычайно; если бы материя не могла быть таковой, движение
заключения из явлений, не измышляя гипотез, и выводить при-
чины из действий до тех пор, пока мы не придем к самой первой
планет встречало бы сильное сопротивление, но в действитель-
причине, конечно не механической». Следовательно, «не должно-
ности планеты и кометы почти не встречают его. «Если количе-
философии ...полагать, что мир мог возникнуть из хаоса только по-
ство материи может быть уменьшено посредством разрежения,
что мешает тому, чтобы оно уменьшилось до бесконечности?» Тем
законам природы...» 139.
самым необходимым образом задается вакуум.
Картезианцы изгнали из природы все нематериальные силы,,
тогда как в действительности имеются действующие «активные
Десять лет спустя в одном из «Вопросов» приложения к ла-
начала», которые не могут быть полностью сведены к материаль-
тинскому изданию «Оптики» Ньютон высказывается более явно:
ным силам; главная из них — сила тяготения, что уже увидели
«Против заполнения неба жидкими средами, если только они
древние философы Халдеи и Греции. Эти активные начала прямо
не чрезвычайно разрежены, возникает большое сомнение в связи
проистекают от «могущественного, вечного агента; пребывая
с правильными и весьма длительными движениями планет и ко-
всюду, он более способен своею волей двигать тела внутри своего
мет по всякого рода путям в небесном пространстве. Ибо отсюда
безграничного чувствилища и благодаря этому образовывать и
ясно, что небесное пространство лишено всякого заметного со-
преобразовывать части Вселенной, чем мы посредством нашей
противления, а следовательно, и всякой ощутимой материи... сле-
воли можем двигать части наших собственных тел»
довательно, если бы небеса были столь же плотны, как вода, они
14°.
Несколько лет спустя Ньютон становится еще более откровен-
не имели бы значительно меньшего сопротивления, чем вода;
ным, будучи, несомненно, обеспокоенным продолжающейся оппо-
если бы они были плотны, как ртуть, они не имели бы сопротив-
зицией картезианцев, к которым, забыв на время о собственной
ления значительно меньшего, чем у ртути; если бы они были
неприязни к Декарту, в борьбе против общего врага присоеди-
абсолютно плотны или наполнены материей без всякого вакуу-
нил свои силы Лейбниц. Так, в третьем из своих «Правил фило-
ма, они имели бы сопротивление больше, чем у ртути, хотя бы
софствования», которое во втором издании «Начал» Ньютон при-
материя была тоньше и текучее всякой другой» 136.
соединил к двум «Гипотезам» первого издания, названным им
Таким образом, в небесах не может быть никакой непрерыв-
тогда также «Правилами» (остальные «Гипотезы» первого изда-
ной материи; вероятно, там могут быть очень тонкие «пары» или
ния стали «Явлениями»), он настаивает на «опытном», эмпири-
чрезвычайно разреженная среда, но никак не густая, картезиан-
ческом характере натуральной философии и в «Общем поучении»
ская жидкость. Такая жидкость «бесполезна для объяснения яв^
провозглашает свое знаменитое осуждение гипотез — «гипотез не
лений природы, — движения планет и комет лучше объясняются
измышляю»
без нее. Она служила бы только для возмущения и замедления
ш, — которым нет места в экспериментальной фило-
софии: «Понятно, что в противоположность ряду опытов не сле-
движений этих больших тел и ослабления мироздания... И по-
дует измышлять на авось каких-либо бредней»
скольку она бесполезна... постольку нет доказательств ее сущест-
142, и наряду с про-
тяженностью он перечисляет «твердость, непроницаемость, по-
вования, и поэтому она должна быть отброшена».
движность и инерцию» в качестве существенных свойств материп,
Это, однако, не все. Имеются более глубокие, философские
столь же присущих целым телам, сколь и мельчайшим частицам
резоны для того, чтобы отбросить эту среду: «За то, чтобы от-
тел. И, все еще отрицая, что сила тяжести присуща телам, он
бросить такую среду, мы имеем авторитет тех древнейших и наи-
тем не менее утверждает, что их взаимное всемирное тяготение
более знаменитых философов Греции и Финикии, которые при-
более достоверно, чем их протяженность, так как тяготение выво-
няли вакуум, и атомы, и тяготение атомов как первые принципы
дится посредством индукции, исходя из явлений, а доводы индук-
своей философии, приписывая, молчаливо, тяжесть некоторой
ции не должны быть оставлены в пользу гипотез. Чьих гипотез?
иной причине, а не плотной материи. Позднейшие философы
Разумеется, гипотез картезианцев, с их упором на ясные и отчет-
изгнали воззрение о такой причине из натуральной философии,
ливые врожденные идеи. Действительно, в пятом, неопублико-
242
16*
243
ванном «Правиле» совершенно ясно говорится: «Все, что не про-
бывает из бесконечности в бесконечность». Невозможно — по
истекает из самих вещей, либо через посредство внешних чувств,
крайней мере мне так кажется — не соотнести это добавление с
либо через восприятие размышлений, должно рассматриваться
текстами, где выражаются убеждения молодого Ньютона, и не
как гипотезы. Таким образом, я чувствую, что я мыслю, что не
увидеть там отбрасывание Декартова бога
могло бы быть, если бы я одновременно не чувствовал, что я су-
146, который для Нью-
тона отсутствует в мире, так же как, отныне π впредь, отсутст-
ществую. Но я не чувствую, чтобы какая-нибудь идея была
«рожденной»
вует бог Лейбница147. Это, в частности, так, когда мы читаем,
143.
что бог «не есть вечность или бесконечность, но он вечен и бес-
Знаменитое «Общее поучение», любопытная смесь того, что
конечен». Действительно, для Ньютона он не вечен в отрицатель-
мы сегодня именуем чисто научными рассуждениями и рассуж-
ном смысле слова, но неизбывен (sempiternel)
дениями чисто метафизическими — в конце концов, Ньютонова
148, т. е. не сущест-
вует над временем, а есть «существующий» всегда и повсеместно.
наука является еще натуральной философией, — начинается с
«Он не есть продолжительность или пространство, по продол-
его инвективы, что «гипотеза вихрей подавляется многими труд-
жает быть и всюду пребывает. Он продолжает быть всегда и
ностями» 144, важнейшая из которых состоит в том, что, согласно
присутствует всюду, всегда и везде существуя; он установил про-
гипотезе вихрей, периоды обращения планет, так же как и дви-
странство π продолжительность. Так как любая частица прост-
жения их спутников, не подчиняются законам Кеплера. Что ка-
ранства существует всегда и любое неделимое мгновение дли-
сается комет, движение которых является «вполне правильным»
тельности существует везде, то несомненно, что творец и власти-
и «следует тем же законам, что и движение планет», то их дви-
тель всех вещей не пребывает где-либо и когда-либо, [а всегда и
жение никак не может быть объяснено посредством гипотезы
•везде]»
вихрей, так как «кометы переносятся по весьма эксцентрическим
149.
Вспоминается, как молодой Ньютон настаивал на присутст-
орбитам во всех областях неба, чего быть не может, если только
вихри не уничтожить».
вии бога в мире; с тех пор, как представляется, он остался верен
этой идее. Так, он говорит, что бог «вездесущ не только по свой-
Это что касается вихрей. Что же касается отождествления
ству, т. е. виртуально (как у Декарта), но по самой сущности,
протяженности с материей и отрицания пустоты, то «тела, бро-
т. е. субстанционально, ибо свойство не может существовать без
шенные в нашем воздухе, испытывают единственно только сопро-
сущности»
тивление воздуха. Когда воздух удален, как, например, в Бойле-
15°. В нем все содержится и все вообще движется, но
•без действия друг на друга. Бог не испытывает воздействия
вой пустоте, сопротивление прекращается, так что нежнейшее
движущихся тел, движущиеся тела не испытывают сопротивления
перышко и кусочек золота падают в этой пустоте с одинаковой
вездесущего бога.
скоростью. Таковы же условия и в небесных пространствах, ко-
Странное утверждение: Ньютон наверняка знал, знал не хуже
торые находятся над земною атмосферою» 145.
нашего, что вездесущность бога никогда никем не мыслилась
Эти пространства не сопротивляются движению планет и, сле-
как препятствие движению тел. Однако он пишет это. Утвержде-
довательно, должны быть пустыми. Кроме того, картезианская
ние, быть может, даже не столь странное, сколь раскрывающее
идея, что хорошо упорядоченная система мира могла бы быть
способ, каким Ньютон осмысливает субстанциональное присутст-
результатом простых механических причин, абсурдна.
вие бога в этом мире: «Признано, что необходимо существование
«Такое изящнейшее соединение Солнца, планет и комет не
внешнего божества, поэтому необходимо, чтобы он был всегда
могло произойти иначе, как по намерению и власти могущест-
и везде».
венного и премудрого существа», и не только эта система, но и вся
Всегда и везде, т. е. в бесконечном времени и вечном прост-
бесконечная Вселенная в целом, в которой «все они ...построены
ранстве, существование которого, следовательно, столь же необ-
по одинаковому намерению [и] подчинены власти Единого: в
ходимо, сколь и существование бога; больше того, необходимо
особенности приняв в соображение, что ...Вседержитель (Пан-
также для существования бога, который не может быть иначе,
тократор, что означает Повелитель Вселенной) ...Бог вели-
как всегда и всюду: именно в этом пространстве, пространстве
чайший есть существо вечное, бесконечное, вполне совершен-
ное...».
абсолютном, бог (а не слепая «метафизическая необходимость,
которая всегда и везде одинакова», следовательно, бессильна про-
И не только это: бесконечное и вполне совершенное сущест-
извести «какое-либо разнообразие») творит мир, т. е. творит его
во не есть бог. Так, Ньютон пишет: «Истинный бог есть бог жи-
из твердых, непроницаемых, пассивных и инертных частиц. Он
вой, премудрый и всемогущий... Он вечен и бесконечен, всемогущ
и всеведущ».
действует на них посредством «электрического и эластичного ду-
ха» 151 — который, как представляется, теперь производит все яв-
Все это, разумеется, вполне соответствует традиции. Ньютон,
ления на малых расстояниях, таких, как притяжение и отталки-
однако, добавляет: «Он существует из вечности в вечность и пре-
вание частиц, отражение и преломление света ш, — и посредст-
244
245
вом силы тяготения, распространяющейся на безграничные
ясно понимает, чтобы отыскать причину того, что видит; другой исходит из
того, что видит, чтобы отыскать его причину, будь она ясной либо темной.
расстояния 153.
Очевидные начала не всегда приводят одного к явлениям как таковым; дру-
«Гипотезам же метафизическим», говорит Ньютон, «не место
гого явления не всегда приводят к достаточно ясным началам. Пределы, ко-
в экспериментальной философии». Представляется, однако, яс-
торые могут на двух столь противоположных путях остановить такого рода
людей, суть не пределы их собственного ума, это — пределы человеческого
ным, что метафизические убеждения играют или по крайней мере
играли важную роль в философии сэра Исаака Ньютона. Приня-
ума вообще».
3 Так, искусственные спутники Земли являются первым эксперименталь-
тие им двух абсолютов — пространства и времени — позволило ему
ным доказательством ньютоновских теорий в космическом масштабе.
сформулировать три фундаментальных закона движения, так же
4 Даже те, кто, подобно Гюйгенсу и Лейбницу, отвергали некоторые из
фундаментальных положений Декарта — такие, как отождествление протя-
как его вера в вездесущего и повсюду действующего бога позво-
женности и материи, сохранение движения, — следовательно, те, которые
лила ему преодолеть одновременно плоский эмпиризм Бойля и
считали себя некартезианцами (Гюйгенс) или аптикартезианцами (Лейб-
Гуна и узкий рационализм Декарта, отказаться от механических
ниц), находились под очень глубоким влиянием Декарта и принимали его
объяснений и (хотя он сам отбросил всякое действие на расстоя-
идеал чисто механистической науки (см.: M o u у P. Le Développement de la
нии) позволила построить свой мир как систему сил, для кото-
Physique cartésienne, 1646—1712. Paris, Vrin, 1934).
5 Даже в Англии влияние Декарта было очень большим благодаря пре-
рых натуральная философия должна была установить математи-
восходной книге Жака Pop «Физический трактат» (R o h a u 11 J. Traité de
ческие законы, установить посредством индукции, а не с помощью
Physique. Paris, 1671, 12-e éd. 1708), переведенной на латинский язык Теофи-
чистой спекуляции. И все это потому, что наш мир был создан
лом Боне и опубликованной в Женеве в 1674 г. С. Кларк сделал ловкий ход,
использовав в качестве троянского коня книгу Роо, новый и улучшенный
посредством одной только воли божьей. Следовательно, мы не
латинский перевод которой был опубликован им в 1697 г. (4-е изд. 1718 г.;
должны предписывать богу его действие, а лишь открыть то, что
мы в дальнейшем будем ссылаться на него), для того чтобы распространять
он создал.
идеи Ньютона посредством «Примечаний» (начиная с 3-го изд., 1710 г., они
Вера в творение в качестве заднего плана эмпирико-матема-
давались в качестве подстрочных), коренным образом противоречивших
тексту. Успех этой довольно необычной комбинации был столь большим,
тической науки — не странно ли это? Но пути человеческой мыс-
что книга неоднократно переиздавалась (6-е, и последнее, издание появи-
ли в поисках истины действительно очень странны. Продвижение
лось в 1739 г.) и даже в 1723 г. была переведена на английский язык братом
мысли к истине происходит не по прямой. Вот почему история
С. Кларка Дж. Кларком (переиздания —1729 и 1735 гг.) под примечатель-
этих поисков столь же интересна, сколь и захватывающа; или,
• ньш заголовком: «Система натуральной философии Роо, проиллюстрирован-
ная замечаниями д-ра Сэмюэла Кларка, в большинстве своем взятыми из
если прибегнуть к выражению Кеплера, который это хорошо
философии сэра Исаака Ньютона... переведенная на английский язык пре-
знал, «не менее достойны удивления случаи, до которых люди
подобным доктором Джоном Кларком, пребендарием Кентерберийским», в
доходят в познании небесных вещей, чем сама природа этих
2 томах (London, James Knapton, 1723; в дальнейшем мы будем ссылаться
вещей».
на это издание). На континенте «Физика» Роо появилась «с замечаниями
Антония Леграна» (Amsterdam, 1700); она была переиздана в Кельне в
1713 г. «с замечаниями Леграна и Кларка»; см.: No s k i n M. A. Mining All
Within': Clarke's Notes to Renault's
ПРИМЕЧАНИЯ
"Traité de Physique". The Thomist, 24,
1961, p. 353—363.
6 «Оптика» Ньютона довольно легко и быстро получила известность: в
1 К о у г é A. Newton et Descartes. — In: К о у г в A Études newtoniennes
Paris, Gallimard. 1968, p. 85—155.
1720 г. она была переведена на французский язык Костом; второе издание,
«намного более правильное, чем первое», появилось в 1722 г.
2 См.. например: F o n t e n e l l e В. Eloge de M-r Newton. — In: Histoire
de l'Académie Royale des Sciences, année 1727. Paris, de l'Imprimerie Royale,
7 Об истории этой борьбы и роли, которую сыграли в ней голландские
физики П. Мушенбрук и В. Дж. Гравесанд, с одной стороны, и П. Л. Мо-
1729. p. 151—172; английский перевод: The Elogium of Sir Isaac Newton...
London. 1728. p. 15 f f . — б ы л переиздан с очень интересным введением
пертюи, с другой, см.: В г u n e t P. Les Physiciens hollandais et la méthode
Ч. Джпллиспп «Фонтенель и Ньютон» И. Коэном (см.: Isaac Newton's Papers
expérimentale en France au XVIII-e siècle. Paris, Blanchard, 1926; Idem.: L'In-
and Letters on Natural Philosophy. Cambridge, Massachusetts, Harvard Univer-
troduction des théories de Newton en France au XVIII-e siècle. Paris, Blan-
sity Press. 1958, p. 457 ff.): «Отношения, связывавшие этих двух великих
chard, 1931; B r e w s t e r D. W. Memoirs of the Life Writings and Discove-
людей, противоположность между которыми столь велика, имеют большое
ries of Sir Isaac Newton. Edinburg, 1855, vol. I, Ch. XII; R o s e n b e r g e r F.
значение. Оба они были гениями первого ранга, рожденными для господства
Isaac Newton und seine physikalischen Principien. Leipzig, 1895, Buch I. Theil
над другими умами π для основания империй; будучи превосходными гео-
[V, Kap. I: "Die erste Aufnahme der Principien der Naturlehre"; D u g a s R.
метрами, оба видели необходимость перенесения геометрии в физику; оба
La Mécanique au XVIII-e siècle. Paris, Dunod, 1954.
основали своп физики на геометриях, каждая из которых была почти це-
8 См.: В о л ь т е р . Английские письма. — В: Хрестоматия по французско-
ликом их собственным творением. Но один, совершив дерзкий взлет, захотел
му материализму. Вып. I. Петроград, «Прибой», 1923, с. 26. (В парижском
поместиться в истоке всего, захотел овладеть первоначалами посредством
издании 1909 г., на которое ссылается А, Койре, письма опубликованы под
нескольких ясных и фундаментальных идей, чтобы оттуда лишь нисходить
заголовком «Философские письма», в то время как первоначально они увиде-
к явлеипям природы как к необходимым следствиям. Другой, более робкий
ли свет в Лондоне в 1723 г. под заголовком «Письма об английской нации»,
или скромный, начал свой путь с опоры на явления с тем, чтобы от них
чем, вероятно, и объясняется выбор заголовка составителями цитируемой
подняться до неизвестных начал, полный решимости принять в качестве
нами «Хрестоматии». — Прим. перев.) О полной истории «Философских пи-
допустимых все вытекающие из них следствия. Один исходит из того, что
сем» Вольтера см. «Введение» Гюстава Лансона к упомянутому выше па-
246
247
рижскому изданию 1909 г. Согласно Декарту, Солнце и другие неподвижные
<«лючил из сцепления частиц о том, что они притягивают одна другую неко-
звезды оыли окружены гигантскими «жидкими» вихрями, составленными из
торой силой, которая очень велика при непосредственном соприкосновении
материи светящейся и материи светоносной, являющимися соответственно
и производит па малых расстояниях вышеупомянутые действия, но не про-
«первым» и «вторым» элементами (см. ниже, прим. 24), в которых планеты,
стирается со значительным действием на большие расстояния от частиц»
наделенные меньшими собственными вихрями, наподобие плывущих по ре-
( Н ь ю т о н И. Оптика. М., 1954, с. 294—295). Немного ниже он говорит: «Мне
ке соломинок или щепок, передвигались с этими своими вихрями неким
кажется, что эти частицы имеют не только vis inertiae, сопровождаемую те-
одним большим вихрем вокруг центрального тела, в данном случае — во-
,-м.ж пассивными законами движения, которые естественно получаются от
круг Солнца. Действию или противодействию этих вихрей, стремление каж-
этой силы, но также что они движутся некоторыми активными началами,
дого из которых к расширению ограничивается соседними вихрями, Декарт
каково начало тяготения и начало, вызывающее брожение и сцепление тел.
приписывает возникновение центростремительных сил, удерживающих пла-
Я не рассматриваю эти начала как таинственные качества, предположптель-
неты иа их орбитах; аналогичным действием малых планетарных вихрей он
•во вытекающие пз особых форм вещей, но как общие законы природы, по-
ооъясняет^ силу тяжести. Обычно недоброжелательный по отношению к Де-
- средством которых образовались самые г,ещп; истина их ясна нам из явле-
карту, Лейбниц упрекает последнего в том, что тот «позаимствовал» у Ке-
ний, хотя причины до сих пор не открыты. Ибо это — ясные качества, и
плера концепцию вихрей, но «по своему обычаю» не признался в этом; см.:
только причины их тайны. Последователи Аристотеля дают название скры-
Tentamen de motuum coelestium causis. — In: G e r h a r d С. J., ed Leibnizens
тых качеств не явным качествам, по только таким, которые, как они пред-
mathematische Schriften. Halle, 1860, VI, S. 148; P r e n a n t L. Sur les référen-
полагают, кроются в телах и являются неизвестными причинами явных
ces de Leibniz contre Descartes. — In: Archives Internationales d'Histoire des
•явлений. Таковы были бы причины тяготения, магнитных и электрических
Sciences, 13, 1960, p. 95—97; Ai to n E. J. The Vortex Theory of Planetary
притяжений и брожений, если бы мы предположили, что эти силы или дейст-
Motion. — In: Annals of Science, 13, 1957, p. 249—264; ibid. 14, 1958 p 132—
вия возникают от качеств, нам неизвестных, которые не могут быть откры-
147, 157—172; The Cartesian Theory of Gravity. — Ibid., 15, 1959, p. 24—29;
•ты и стать явными. Такие скрытые качества останавливают преуспеяние
The Celestial Mechanics of Leibniz.—Ibid. 16, 1960, p. 65—82. Сэр Эдмунд
натуральной философии и поэтому отброшены за последние годы. Сказать,
Уиттекер ( W h i t t a k e r E. A History of the Theories of Aether and Electri-
что каждый род вещей наделен особым скрытым качеством, при помощи ко-
city. London, Nelson, 2nd ed., 1951; New York, Harper, 1960, II, p. 9, n. 2) под-
торого он действует и производит явные эффекты, — значит ничего не
черкивает место картезианских вихрей в современных космологических
•сказать. Но вывести два или три общих начала движения из явлений и пос-
концепциях: «Любопытно представить, какое впечатление произвела бы спи-
ле этого изложить, каким образом свойства и действия всех телесных вещей
ральная форма туманностей, если бы ее открыли до того, как отбросить кар-
вытекают из этих явных начал, было бы очень важным шагом в философии,
тезианскую теорию вихрей». В то же время не может быть никакого сомне-
хотя бы причины этих начал и не были еще открыты. Поэтому я. не сомне-
ния в аналогии между концепциями Фарадея, Гельмгольца и Максвелла,
ваясь, предлагаю принципы движения, указанные выше, имеющие весьма
целиком основанными на отрицании действия на расстоянии (см.: W h i t t а-
•общее значение, и оставляю причины их для дальнейшего исследования»
k e r E. Op. cit., I, p. 170 ff., p. 291 fl), и картезианскими концепциями,
(там же, с. 304).
в частности концепцией «малых вихрей» Мальбранша.
11 Как известно, Декарт и большое число картезианцев отрицали суще-
'-' В «Письме к г. де Мопертюп о Началах философии Ньютона» говорит-
ствование пустоты, или вакуума, и, наоборот, утверждали, что протяжен-
ся: «Декарт почти не производил опыты; ...проделай он их, оп не установил
ность и материя тождественны.
бы столь ложные законы движения; если бы даже он соблаговолил прочесть
12 F о n t е n е 11 е В. Eloge. Paris, Michel Brunet, 1742, p. 338—339; С о-
своих современников, то не заставил бы кровь из лимфатических сосудов
iien I. В. Newton's Papers and Letters, p. 453 ff.; C a r r é J. M. La Philosophie
кишечника следовать через печень — и это пятнадцать лет спустя после то-
•de Fontenclle ou le sourire de la raison. Parïs, Alcan, 1932.
го, как Азеллиус открыл истинный путь; ...Декарт не заметил ни законов
13 См.: G i l b e r t W. De magnete, magnetisque corporibus et de magno
падения тел, ни новой картины мира, открытых Галилеем; не разгадал, как
magnete tellure physiologia nova. London, 1600, p. 65 ff.
Кеплер, законов движения звезд; не открыл, подобно Гюйгенсу, центробеж-
14 Объяснение" тяжести притяжением в качестве гипотезы было сформу-
ные силы и законы маятника и т. д. С другой стороны, мы видим, как Нью-
лировано в 1636 г. Робервалем. Так, в письме Б. Паскаля и Роберваля к
тон с помощью геометрии и опыта открыл законы взаимного притяжения
•Ферма от 16 августа 1636 г. читаем:
всех тел. происхождения цветов, свойства света, законы сопротивления жид-
«Ибо может статься, что тяжесть является качеством, которое заключе-
костей» ( V o l t a i r e . Lettre a M. de Maupertuis sur les Eléments de la philo-
но в самом падающем теле; может быть, оно находится в другом теле, ко-
sophie de Newton. Oeuvres complètes. Paris. Baudouin Frères, 1825. XLII p. 32—
торое притягивает падающее тело, например в Земле. Может статься также—
33)
и это весьма правдоподобно, — что тела соединяются в силу взаимного
притяжения или естественной склонности, как, к примеру, магнит и же-
10 Обвинение в вводе в философию скрытых качеств тем более задело
Ньютона, что ужо с первых строк «Предисловия» к первому изданию «На-
лезо; если придержать магнит, а железу не чинить никаких препятствий,
чал» он писал: «Так как древние... придавали большое значение механике
то оно станет двигаться к нему [а] если придержать железо, то к нему дви-
при изучении природы, то и новейшие авторы, отбросив субстанции и скры-
•жется магнит; если же оба они свободны, то они взаимно сблизятся, та-
тые свойства, стараются подчинить явления природы законам математики.
-ким, однако, образом, что более сильный из них проделает меньший путь
В этом сочинении имеется в виду тщательное развитие приложений мате-
до встречи... Впрочем, мы не знаем, какая из этих трех возможных причин
матики к физике» ( Н ь ю т о н И. Математические начала натуральной фи-
тяжести является истинной, и мы даже πβ уверены, что такова одна из них.
лософии. — В: Известия Николаевской морской академии. Петроград, 1916.
ибо может статься, [что истинная причина состоит из двух других] или что
вып. IV, с. 1). В «Вопросе XXIII» латинского издания «Оптики» 1706 г. (во
'•{таковой причиной] будет иная... Что касается нас, то мы называем равно
2-м издании, 1717 г. это «Вопрос XXXI») Ньютон защищается, атакуя кар-
или неравно тяжелыми те тела, которые соответственно обладают равной
тезианцев на их собственной территории. Так, он пишет: «Части всех одно-
или неравной силой устремляться к общему центру всех тяжелых вещей.
родных твердых тел, вполне прикасающиеся друг к другу, сцепляются очень
и то же тело считается имеющим тот же вес, если оно всегда обладает
сильно вместе. Для объяснения некоторые изобрели атомы с крючками,
такой же неизменной силой; если же эта сила увеличивается или уменьша-
оставляя вопрос без ответа; другие (Декарт) говорят нам, что тела связаны
ется, то, будь даже это тело одним и тем же, мы не считаем его обладаю-
покоем, т. е. таинственным качеством или, скорее, ничем... Я бы скорее за-
щим тем же весом.Однако когда дело касается тел, которые удаляются
248
249
от центра или приближаются к нему, то это является как раз тем, что мы
центробежные силы, полагает, что эти тела будут описывать круговые тра-
очень желали бы знать; но, не найдя ничего, что удовлетворило бы нас в
ектории. 7
этом отношении, мы оставляем этот вопрос нерешенным...» (ср.: B r u n -
Роберваля никогда не изучали в той мере, в какой он этого заслужива-
s c h w i e g L., B o u t r o u x P., éd. Oeuvres de Biaise Pascal. Paris, Hachette,
.ет, большинство его трудов не опубликовано; см., однако, превосходную
1923, I, p. 178 f f . ; T a n n e r y P., H e n r y Gh., éd. Oeuvres de Fermât. Paris,
ра'боту: W a l k e r E. Study of the "Traité des indivisibles" of Gilles Personne
1894, II, p. 36, p. 41).
,de Roberval... Ne\v York, Bureau of Publications, Teacher's College. Columbia
Несколько лет спустя Роберваль опубликовал свою «Систему мира».
University, 1932, а также полупопулярную книгу: A u g e r L. Un Savant
Чтобы избежать церковной цензуры, он издал ее как произведение Аристар-
méconnu: Gilles Personne de Roberval... Paris, Blanchard, 1962.
ха Самосского, утверждая, что лишь выправил стиль плохой латинской вер-
15 В о л ь т е р . Английские письма. — Цит. соч., с. 36. Цитируемый
сии арабского перевода книги, написанной греческим астрономом; поэтому
библейский текст в оригинале читается так: «Доселе дойдешь и не прей-
Роберваля нельзя было считать ответственным за взгляды автора, хотя он
дешь·» (Иов, 38, I). В своей трактовке философии Ньютона (письма XV и
и признавал, что система Аристарха представлялась ему наиболее простой
XVI) Вольтер в основном следовал упомянутой выше (прим. 2) работе
(см.: Aristarchi Samii de mundi systemate partibus et motibus ejusdem libellus.
-Фонтенеля, а также работам: P e m b e r t o ' n T. G. A View of Sir Isaac
Paris, 1644; книга воспроизведена Мерсенном в: Novarum observationum
.Newton's Philosophy. London, 1728; M a u p e r t u i s P. L. Discours sur les
physico-mathematicarum... tomus III. Quibus accessit Aristarchus Samius.
différentes figures des astres ...avec une exposition abrégée des systèmes de
Paris, 1647).
:M. Descartes & de M-r Newton. Paris, 1732. На деле именно под влиянием
В работе «Система мира» (с. 39) Роберваль утверждает, что каждая
Мопертюи Вольтер воспринял концепции Ньютона и в конце 1732 г. обра-
часть заполняющей Вселенную (жидкой) материи наделена некоторым свой-
••тился к Мопертюи с просьбой прочесть рукопись его «Английских писем»
ством, или акциденцией, понуждающей все части соединяться и взаимно
(см.: V o l t a i r e . Lettres philosophiques, ed. de Lanson, vol. 2, p. 8, 29). 0 Mo-
притягиваться. В то же время он допускает, что, помимо этого всемирного
•пертюи см.: B r u n e t P. Maupertuis. Paris, Blanchard, 1929.
притяжения, имеются другие аналогичные силы, присущие каждой планете
16 См.: В о л ь т е р . Английские письма. — Цит. соч., с. 35.
(вещь, которую допускали также Коперник и Кеплер), которые их удержи-
17 Там же, с. 29—30.
вают и объясняют их сферическую форму..
18 Там же.
Двадцатью годами позднее, в связи с обсуждением во Французской
19 Principes mathématiques de la philosophie naturelle, par feue Madame
Академии наук вопроса о причинах силы тяжести (см.: Débat de 1669 sur
la Marquise du Chastelet. Paris, 1756. p. VU. Согласно картезианским пред-
le causes de la pesanteur.— In: H u y g e n s G. Oeuvres comlètes. La Haye,
ставлениям, материя первоначально была разделена богом на кубики —
Martinus Nijhoff, 1937, XIX, p. 628—645), Роберваль 7 августа 1669 г. зачи-
наиболее простые геометрические фигуры, на какие она могла быть разде-
тал мемуар (с. 628—630), в котором приблизительно воспроизвел содержание
лена, — и приведена в движение, или в «брожение», вследствие чего острые
своего письма к Ферма, утверждая, что имеется три возможных объяснения
углы кубиков стесались, а сами кубики превратились в маленькие шарики.
силы тяжести и что, кроме того, наиболее простым является объяснение
"Эти стесавшиеся осколки составили первый элемент, «брожение» которого
через взаимное притяжение, или тенденцию, различных частей материи к
образует свет, передаваемый маленькими шариками «второго» элемента.
соединению. Любопытно, что в этом мемуаре он называет притяжение
Кроме порождающих и передающих свет элементов, там еще имеется тре-
«скрытым качеством».
тий элемент, образованный соединением этих «отёсков» в крученые частицы,
Космология Роберваля, как она представлена в «Системе мира», явля-
имеющие витую или желобчатую форму, которые, с одной стороны, могут
ется чрезвычайно расплывчатой и запутанной. Декарт, разумеется, ее стро-
вплестись в промежутки или щели между плотно спрессованными частица-
го осудил, а Ньютон очень был рассержен тем, что Лейбниц отождествлял
ми «второго» элемента, а с другой стороны, комбинируясь друг с другом,
его концепции с концепциями Роберваля... Однако труд Роберваля интере-
могут таким образом формировать более значительные куски грубой мате-
сен с исторической точки зрения не только тем, что был первой попыткой
рии, составляющей поверхность Земли и планет (см.: Д е к а р т Р. Избр.
развить «систему мира», основанную на всемирном тяготении, но также и
произв., с. 516—517; W h i t t a k e r E. History of the Theories of Aether and
тем, что в нем представлено несколько характеристических черт, или схем
Electricity, I, p. 8 ff.). В своем «Мире» молодой Декарт ассоциирует эти три
объяснения, которые или по крайней мере аналоги которых позднее изуча-
элемента с традиционными элементами — огнем, воздухом и землей (см.:
лись Гуком и защищались Ньютоном и Лейбницем.
Д е к а р т Р. Цит. соч., с. 188—189). Согласно Декарту, все небесные тела на-
Так, согласно Робервалю, жидкая и прозрачная материя, заполняю-
чинают свое существование как светящиеся π воспламененные звезды π
щая — или составляющая — «великую систему мира», образует некую ог-
лишь затем, позднее, «покрываются корой» в результате накопления на их
ромную, но конечную сферу, в центре которой находится Солнце. Солнце —
поверхности грубой материи; таким образом, все они суть «погасшие звез-
горячее и вращающееся тело — оказывает двойное действие на эту жидкую
ды» — концепция не столь уж смехотворная, как ее представлял Вольтер.
материю: а) оно ее нагревает и тем самым разрежает; именно это разре-
О физике Декарта см.: S c o t t J. F. The Scientific Work of René Descartes.
жение и, как его следствие, расширение материи мира уравновешивают си-
London, Taylor and Francis, 1952; M i l h a u d G. Descartes savant. Paris, Al-
лы взаимного притяжения различных ее частей и мешают им упасть на
can, 1921.
Солнце. Это разрежение также наделяет сферу мира особой структурой;
20 Физика не может быть сведена к геометрии, но стремление к такому
плотность ее материи возрастает с возрастающим расстоянием от Солнца;
сведению присуще физике по самой ее природе. Не является ли теория от-
б) вращательное движение Солнца распространяется по всей сфере мира,
носительности Эйнштейна стремлением слить воедино материю и_ простран-
слои материи которой вращаются вокруг Солнца со скоростями, уменьшаю-
ство или, еще лучше, свести материю к пространству? (Слова Койре о «бес-
щимися пропорционально их расстоянию от Солнца. Планеты рассматрива-
пощадной геометризации» перекликаются с известной герценовской харак-
ются как малые системы, аналогичные большой и плавающие или распо-
теристикой философии Декарта: «...строгая, геометрическая диалектика его
лагающиеся по отношению к Солнцу на расстояниях, соответствующих
беспощадна» ( Г е р ц е н А. И. Письма об изучении природы. Письмо VI:
плотностям, т. е. в областях, плотность которых равна их собственной плот-
Декарт и Бэкон. — В: Г е p ц е н А. И. Собр. соч., т. 3. М., 1954, с. 247). Точка
ности; таким образом, они переносятся вокруг Солнца круговым движением
зрения Койре, согласно которой попытка Декарта свести физику (механику)
небесной материи, как это происходит с телами, плавающими во вращающем-
к геометрии завела его в тупик, лишь частично отражает ситуацию, ибо од-
ся сосуде. Странно, но Роберваль, никогда не принимавший во внимание
новременно с процессом «геометризации» механики и параллельно с ним
250
251
шел процесс «механизации» геометрии: вспомним о картезианском проекте
крытие явилось благоприятным поводом для изобретения великолепной
решения всех геометрических проблем с помощью специально сконструиро-
ньютоновской философии» (Mémoires of the Life of Mr. William Whiston by
ванных им шарнирных устройств — «циркулей». Он говорит об этом, напри-
Himself. London. 1749, p. 8 ff.).
мер, в письме И. Бекману от 16 марта 1619 г., подробнее об этом см.: Л я т -
22 Для Кеплера круговое движение всегда является движением есте-
к е р Я. Декарт. М., «Мысль», 1980, с. 58—61., 71—74. — Прим, перев.).
ственным; следовательно, в его системе планеты, толкаемые движущей силой'
21 См. ниже, с. 233—240. Возможно даже, что в юности Ньютон принимал
Солнца, должны естественным образом перемещаться по окружностям, не·
эту теорию. В своей автобиографии У. Уистон говорит: «Теперь продолжу
проявляя никакого стремления к отклонению; иначе говоря, круговое дви-
свою собственную историю. После пострижения я возвратился в колледж
жение планет не порождает центробежные силы, и, если в случае Луны
и продолжил там свои занятия, в частности математикой и картезианской
возникла необходимость в некоторой силе, которая мешает этому светилу
философией, которая единственно была у нас популярна в это время. Но
«упасть» на Землю, Кеплер прибегает к «животной», или «жизненной», силе,
прошло совсем немного времени, и я с большим рвением, прилагая безмер-
а отнюдь не к силе центробежной. Почти то же самое мы видим у Галилея:
ные усилия, но не прибегая ни к чьей помощи, принялся за изучение уди-
в его системе планеты, разумеется, не нуждаются больше в движущей силе·
вительных открытий сэра Исаака Ньютона в его «Математических началах
и двигателях, которые обращали бы их вокруг Солнца, — движение естест-
натуральной философии»; до этого я уже присутствовал на одной или двух
венным образом сохраняется само по себе, но, так же как у Кеплера, пла-
его лекциях, читанных в общественной школе, но не все тогда понял... В
неты не развивают центробежных сил и потому не должны удерживаться
Кембридже мы, бедные мученики, самым постыдным образом были заняты
на своих орбитах центростремительными силами.
изучением ложных гипотез картезианцев; впрочем, сэр Исаак Ньютон, как
23 Количество движения в картезианском смысле, т. с. в качестве абсо-
я сам от него слышал, некогда тоже их принимал. Много лет спустя и вскоре
лютной и положительной величины, не сохраняется, конечно, ни в мире, ни
после знакомства в 1664 г. с сэром Исааком Ньютоном я услышал от него,
даже в случае толчка, где его необходимо рассматривать алгебраически, как'
что явилось причиной, приведшей его к отказу от картезианской философии
это обнаружат Рен и Гюйгенс, в то время как «живая сила» (кинетическая
и к открытию его удивительной теории тяготения. Д-р Пе.мбертон поведал
энергия) сохраняется. Однако огромной заслугой Декарта является утверж-
об этом в аналогичном, но немного более подробном рассказе в предисловии
дение, что некоторый вид энергии сохраняется пли должен сохраниться; по-
к своему «Изложению философии Ньютона». Сэр Исаак озадачился вопро-
следующее развитие научной мысли полностью поддержало этот фундамен-
сом, не является ли одной и той же сила, которая, с одной стороны, удержи-
тальный принцип, хотя постепенно общее понятие энергии было заменено
вает Луну на ее орбите, несмотря на высокую скорость вращения, стремя-
ее специальными видами. Об истории борьбы между картезианцами (и нью-
щуюся, как известно, заставить Луну двигаться по прямой, касательной к
тонианцами) и лейбницианцами по вопросу о том, измеряются ли силы с
этой орбите, и которая, с другой стороны, заставляет падать вниз камни и
помощью выражений mu или την2 (см.: A d i c k e s E. Kant als Naturforscher.
все тяжелые тела, — в этом случае мы называем эту силу силой тяжести.
Berlin, 1924—1925; Vu i I l e mi n J. Physique et métaphysique kantiennes. Pa-
В качестве постулата было принято (то, о чем уже думали ранее), что такая
ns, Presses Universitaires de France, 1955; H i e b e r t E. N. Historical Roots of
сила будет убывать в двойном отношении с увеличением расстояния от цен-
the Principle of Conservation of Energy. Madison, Wisconsin, State Historical
тра Земли. При первой попытке сэр Исаак, из-за неточно произведенных тог-
Society of Wisconsin. 1962).
да измерений, принял длину земного градуса всего лишь в 60 миль с тем,
24 H ь ю т о н И. Начала... — Цит. соч., вып. IV, с. 36. Отметим, что, во-
чтобы определить, исходя из последней, [длину] градуса окружности, радиу-
первых, формулировка первого закона в переводе на русский язык А. И. Кры-
сом которой является расстояние от Луны до Земли. Но его постигло неко-
лова несколько отличается от принятой сегодня в физике и приведенной
торое разочарование, поскольку величина поддерживающей Луну на орбите
здесь формулировки. Во-вторых, так же как Койре, А. И. Крылов в прост-
силы, вычисленная с помощью сипуса-верзуса (sinvers ct = l/cos α.—При.ч.
ранном примечании как раз обсуждает зависимость той или иной формули-
перев.) этой орбиты, не оказалась в точности равной величине, получен-
ровки закона от того, как понимать (и, соответственно, как переводить) сло-
ной при предположении, что на Луну действует одна только сила тяготения.
во «perseverare». — Прим. перев.
Вследствие этого разочарования, которое заставило сэра Ньютона предполо-
25 См. выше, прим. 36 к статье «Гипотеза π эксперимент у Ньютона».
жить, что эта сила отчасти следует из силы тяготения, а отчасти из карте-
26 Status происходит от sto, stare—«оставаться » — и означает «состоя-
зианских вихрей, он отставил в сторону свои листы вычислений и перешел
ние», «положение», «условие». Выражение status movendi столь же парадок-
к другим исследованиям. Однако некоторое время спустя, когда г-н Ликар
сально, что и выражение статическая динамика.
измерил Землю с гораздо большей точностью и определил, что один градус
27 Согласно Роо, наилучшим примером сохранения движения является-
меридиана содержит 69'/
вращающаяся сама по себе сфера: «если тело движется почти полностью·
2 мили, сэр Исаак, просматривая некоторые из сво>-
их прежних записей, наткнулся на эти старые несовершенные вычисления,
само по себе, передавая лишь ничтожную часть своего движения находя-
и, исправив свою прежнюю ошибку, открыл следующее: на истинном рассто-
щимся с ним по соседству телам, оно должно очень долго продолжать свое
янии Луны от Земли не только эта сила стремилась к центру Земли, как в
движение. Так, эксперимент показывает, что если сообщить небольшой тол-
нашем случае это происходит с обычной силой тяжести, но что она в точ-
чок хорошо отполированному медному шару в полфута диаметром, который
ности равнялась своей правильной величине, так что если предположить не-
поддерживается двумя цапфами, то он будет вращаться в течение трех или
который камень отстоящим от Земли на том же расстоянии, что и Луна, т. е.
четырех часов» ( R o h a u l t J. Physica, part I, eh. XI, p. 50; System, vol. I,
на расстоянии в 60 земных радиусов, и если позволить ему под действием
p. 53; Traité de Physique, 3-е éd. Paris, Desprez, 1676, part 1. ch. XI, p. 75).
своей силы тяжести падать, и предположить, что Луна в то же время, в ре-
Это не означает, что Роо неверно представляет принцип инерции — на деле
зультате остановки своего месячного движения, лишится удерживавшей ее
Ньютон приводит тот же пример: «Волчок... не перестает (равномерно) вра-
ранее па орбите силы, то оба эти тела будут падать точно к одной и той же
щаться... Большие же массы планет и комет сохраняют своп движения, как·
точке и с одной и тон же скоростью; следовательно, эта последняя сила бы-
поступательные, так и вращательные, более продолжительные в менее со-
ла не чем иным, как силой тяжести. И поскольку, как представлялось, эта
противляющихся пространствах» ( Н ь ю т о н И Начала... — Цпт. соч., вып.
сила распространялась вплоть до Луны, т. е. на расстояние 240000 миль,,
IV, с. 37).
постольку было естественно или, скорее, необходимо предположить, что она1
28 См.: Г а л и л е й Г. Избр. труды в двух томах, т. I. M., «Наука», 1964,
могла бы покрыть два, три, четыре и т. д. таких расстояния, все так же
с. 228, 232—234, 245, 266.
1
уменьшаясь пропорционально квадратам расстояний. Это благородное от-
29 В «Письмах о солнечных пятнах» Галилея читаем: «И следовательно,
252
253
vec.ui устранена любая внешняя помеха, твердое тело... пребудет в том со-
-стоянии, в которое оно ранее было приведено; и если оно будет приведено
tione et aequipondio fhlidorum. — In: Unpublished Scientific Papers (см. ниже,
в движение по направлению (например) к западу, оно пребудет в этом дви-
прям. 68).
жении», но пример движения «по сферической поверхности, концентриче-
38 См.: Д е к а р т Р. Цит. соч., с. 292. В своих «Началах философии» Де-
ской поверхности Земли», иллюстрирует, следовательно, скорее циркуляр-
карт говорит: «Мало вероятно, чтобы причины, из коих возможно вывести·
ную (круговую) инерцию, чем линейную (см.: D r a k e S. Discoveries and
все явления, были ложны» (там же, с. 509), но тем не менее он не настаи-
вает, будто утверждаемые им причины истинны, а потому, говорит он, «все,
РШЗО°Л? Gableo. Garden City. New York, Doudleday Anchor Books 1957)
Можно было бы отстаивать за Бонавентурой Кавальери честь быть
о чем я буду писать далее, предлагаю лишь как гипотезу, быть может, и
первым, кто заявил, что тело, брошенное в некотором направлении, продол-
весьма отдаленную от истины» (там же, с. 510). Далее он говорит, что даже
жит—если сила тяжести не заставит его отклониться — свое равномерное
предположит некоторые причины, которые считает ложными (см. там же).
движение в этом направлении с силой, которая была ему сообщена а что
Например, космологические гипотезы, согласно которым мир развился из
если добавить силу тяжести, то оно опишет параболу (см.: C a v a l i e r i В
космологического хаоса, заведомо ложны; они должны быть ложными, ибо
LO specchio ustorio, overo tratato
Декарт не сомневался, что мир, как учпт христианская религия, был создан
délie settioni coniche et alcuni loro mirabili
богом со всем возможным совершенством.
•etietti intorno al lume, caldo, freddo, suono et moto ancora... Bologna, 1632
ch. XXXIX, P. 153 if.; Ko y ré A. Études galiléennes. Paris. Hermann 1939*
39 См. там же. с. 198.
part III, p. 133; 2-е ed., Hermann, Paris, 1966, p. 293). Дж. Б. Бальяни, которо-
40 Там же. с. 198—199: «Природа движения, предлагаемого здесь мною,
му также приписывают это различение, на деле утверждает эквивалентность
так ясна, что лаже геометры, более других людей приучившиеся к более от-
направлений только во втором издании своей книги «О движении тяжелых
четливому представлению исследуемых пмп предметов, должны будут приз-
твердых и жидких тел» (Geneve, 1646).
нать ее oOrree простой и понятной, чем природа их поверхностей и линий.
Философы также предполагают множество движений, которые, по их мне-
31 G a s s е n d i P. De motu impresso a motore translate, epistolae duae
Paris. 1642, ch. XV, p. 60;
нию, могут происходить без перемены места. Подобные движения они на-
K o y r é A. Etudes galiléennes part III p 144
зывают motus ad formam, motus ad colorem, motus ad quantitatem (движение
32 G a s s e n d i P. Op. cit., ch. XIX, p. 75; К о y r é A. Ibid.
к форме, движение к теплоте, движение к количеству) и тысячью других
33 «Мир, или Трактат о свете», написанный к 1630 г. и впервые опубли-
кованный в 1662 г. в Лейдене (см.: Д е к а р т Р. Избр. произв., с. 171—256).
названий. Из всех этих движений я знаю только одно, понять которое зна-
·*__ Декарт, разумеется, не употреблял этого кемеровского термина, ко-
чительно легче, чем линии геометров. Это движение совершается таким об-
торый означает сопротивление движению (естественно, после Ньютона
разом, что тела переходят из одного места в другое, последовательно зани-
«инерция» означает сопротивление ускорению) ; напротив, Декарт решитель-
мая все пространство, находящееся между этими местами».
но отрицал наличие в телах какого-либо вида инерции. См.: D e s c a r t e s R.
41 Там же. с. 199.
Lettre à Mersenne, décembre 1638, Oeuvres, II, p. 466—467: «Я не признаю
42 См.: там же, с. 197. См.: R o h a u l t J. Physica, part I. ch. XI. p. 51;
никакой инерции, или естественного замедления, в телах, так же как и г-н
System, vol. 1, p. 53; Traité de Physique, part I. ch. XI. p. 76: «XIII. Поскольку
Мидорж... Но я не могу согласиться с г-ном Дебоном, что тела большего
мир полон, поистине необходимо, чтобы тело, движущееся по прямой, тол-
размера, толкаемые одной и той же силой, как корабли большего размера —
кало другое тело, а это последнее — третье; но это не может продолжаться·
тем же самым ветром, всегда движутся медленнее, чем другие; этого, быть
до бесконечности, ибо некоторые из таким образом толкаемых тел принуж-
может, было бы достаточно для установления их пропорций, не прибегая к
дены вернуться назад, чтобы занять место того тела, которое начало движе-
этой естественной инерции, которая не может быть никак доказана...»; см.
ние первым, ибо это единственное место, куда они могут двигаться и кото-
также: D e s c a r t e s R. Lettre
рое свободно для них. Поэтому, когда какое-то тело движется, всегда нали-
à M. de Beaune, 30 avril 1639. — Ibid., p. 543:
«Я полагаю, что во всякой сотворенной материи имеется определенное коли-
цо определенное количество материи, которое движется кольцеобразно, или
чество движения, которое никогда не увеличивается и не уменьшается, а
кругообразно, или некоторым равноценным образом» (см. также: H ь ю-
также что, когда одно тело заставляет двигаться другое тело, оно теряет
т он И. Начала... — Цит. соч., вып. V, с. 421—422).
столько движения, сколько сообщает другому телу... Если два неравных тела
43 Декарт абсолютно прав, и прав даже в большей степени, чем думает.
получают одинаковое количество движения, то это одинаковое количество
Действительно, его движение — состояние ·— совершенно отлично от движе-
движения не наделяет равной скоростью как большее, так и меньшее из
ния— процесса — «философов»; следовательно, то, что верно для одного,
них. В этом смысле можно сказать, что чем больше в теле содержится мате-
неверно для другого.
рии, тем больше в нем натуральной инерции».
44 Д е к a p т Р. Цит. соч., с. 200. Приведенный русский перевод дан в
исправленном виде, т. к. в цитируемом тексте последнее предложение пе-
35 Ньютон действует совершенно сознательно как при начальном выборе
этого термина, так и тогда, когда придает ему новое значение. Так, как со-
реведено явно ошибочно: «Ибо кто может отрицать, что воздух, в котором
общил мне профессор Гарвардского университета И. Коэн, в своем собствен-
он движется, не оказывает ему никакого сопротивления» (курсив мой. —
ном аннотированном и снабженном вклейками экземпляре второго издания
Прим. перев.). См. также: R o h a u l t J. Physica, p. 44; System, p. 47; Traité·
«Начал» Ньютон сформулировал следующее замечание, которое он вероятно
de Physique, p. 69: «Одной из наиболее примечательных, занимающих ум фи-
хотел включить в будущее издание: «Я понимаю кеплеровскую силу инерции
лософов и касающихся движения вещей является стремление понять, как
не как стремление тел к покою, а как силу, пребывающую неизменной либо
получается, что движущееся тело продолжает двигаться. Но если принять
в состоянии покоя, либо в состоянии движения». Это и другие аналогичные
наши принципы, то дать объяснение этому не представляет труда. Ибо, как
замечания найдут свое место в нашем критическом издании «Начал» (этот
мы уже отметили, ничто не стремится к самоуничтожению; законом приро-
том вскоре увидел свет — см. выше, прим. 15 к статье «Гипотеза и экспери-
ды является то, что вещи всегда должны пребывать в одном и том же со-
мент у Ньютона». — Прим. перев.). О различии между двумя концепциями
стоянии, если только какая-нибудь внешняя причина не изменяет его. По-
инерции см.: M e y e r s o n E.
этому существующему сегодня предназначено существовать всегда; как IT
Identité et réalité. Paris, Alcan, 1908, App. Ill,
наоборот, не существующему предназначено, так сказать, никогда не суще-
p. 258 ff.
ствовать, так что начать существовать оно может не само по себе, а лишь
36 У Декарта здесь игра слов: droit= «правильный» и (en) droit=«no
^прямой линии».
если какая-нибудь внешняя причина произведет его. Поэтому также тело,
являющееся квадратным, всегда само по себе должно оставаться квадрат-
37 Молодой Ньютон проделает то же самое в своем трактате: De gravita-
ным. И так же как находящееся в покое никогда не начнет двигаться, если
254
255
какая-нибудь вещь не приведет его в движение, точно так же то, что однаж-
ды начало двигаться, не прекратит движения само по себе до тех пор, пока
своей полемики с «ученым г-ном Лейбницем» (см.: The Leibniz—Clarke Cor-
«по не встретит некоторую вещь, которая замедлит или остановит его движе-
respondence. Alexander H. G., ed. Manchester. Manchester University Press,
ние. Такова истинная причина того, почему камень продолжает движение,
1956, p. 135) поместил объемистую подборку извлеченных из трудов послед-
•когда он уже находится вне руки бросившего его».
него цитат, которые довольно ясно свидетельствуют о том, что Лейбниц так
45 Д е к а р т Р. Цит соч., с. 201.
никогда и не понял принципа инерции, что, к слову сказать, явилось весьма
46 Там же. с, 202—203.
счастливым обстоятельством: случись иначе, как бы оп тогда сумел постичь
47 Там же, с. 204.
принцип наименьшего действия?
48 Текст французского перевода, осуществленного аббатом Пико под на-
Труд Мальбранша «О разыскании истины, где трактуется о природе че-
блюдением Декарта, является несколько более ясным, чем латинский ориги-
ловеческого разума и о том, как применять его, чтобы избежать ошибки в
нал. Необходимо, следовательно, использовать оба текста.
науках» был сначала издан в Париже в 1674—1675 гг. А. Проляром, но без
49 Декарт делает исключение для «изменения», о котором мы узнаем из
указания фамилии автора; только в пятом издании, опубликованном в Па-
божественного откровения.
риже М. Давидом в 1700 г., автор был назван: «Николай Мальбранш, священ-
50 Там же, с. 485.
ник Оратории Иисуса». Английские переводы появились в 1694—1695 и 1700 гг.
51 Там же.
Лучшим современным критическим изданием «Разысканий истины» явля-
52 Там же. с. 486.
ется трехтомное издание, осуществленное м-ль Ж. Леви в 1946 г. (Paris,
53 См. там же, с. 487.
Vrin). Анализу движения и покоя Мальбранш посвятил кн. 6 «О методе», ч.
54 См. там же, с. 482.
II, гл. 9 (см.: «Разыскания истины» Николая Мальбранша, т. П. СПб, изд.
55 См. там же, с. 487—488. Интересно отметить, что Декарт, всегда отда-
К.-Л. Риккера, 1906, с. 415—443).
•вавший себе отчет в том, что сохранение движения не предполагает непо-
Леклерк (см.: Le C l e r c . Opera Philosophica, v. IV, Physica sive de re-
-средствепно его прямолинейности, утверждает сохранение движения и пря-
bus corporels libri quinque. Amsterdam, 1698, 5-e éd., 1728; Leipzig, 1710, et
молинейность движения в виде двух различных законов, тогда как Ньютон
Nordlusae, 1726, Lib. V. ch. V, De motu et quiète, sec. 13, "Regulae sive leges
•объединяет их в один.
motus") говорит, что тело, однажды приведенное в движение, «пребывает
56 Кларк не преминет подчеркнуть это. Так, он цитирует работу Н. Маль-
в этом состоянии»; однако он поднимает вопрос о том (следствие 14), явля-
бранша «О разыскании истины», английский перевод которой был осущест-
ется ли покой, «который противоположен движению, чем-то позитивным или
влен в 1649—! 695 и в 1700 гг. (кстати сказать, после выхода русского пере-
только отсутствием движения», и приходит к выводу, что покой является
вода под заголовком «Разыскания истины», т. 1, 2, СПб, 1903—1906, в наглей
только отсутствием движения — мнение, разделявшееся всеми философами,
философской литературе имеет хождение именно это — очевидно неточное—
кроме Декарта. Леклерк не цитирует Мальбранша, но почти дословно по-
название труда Мальбранша; см., например: «Философская энциклопедия»,
вторяет его рассуждение по этому поводу.
т. 3. М., 1964. — Прим. перев.). См. также: R o h a u l t J. Physica, ch. X, p. 39;
57 См. четвертое правило Декарта ( Д е к а р т Р. Цит. соч., с. 493—494),
System, p. 41, p. 1: «Что касается определения покоя, то здесь царит полное
латинский текст которого достаточно краток и просто провозглашает: «...если
•согласие; однако вопрос о том, является ли покой только простым отсутстви-
бы тело С, обладающее несколько большей величиной, чем В. находилось в
ем движения пли же он является чем-то позитивным, составил предмет
состоянии полного покоя... то, с какой бы скоростью В ни подвигалось по
оживленного обсуждения. Декарт и некоторые другие утверждали: то, что
направлению к С, оно никогда не будет в силах его подвигать (так в тек-
находится в покое, обладает некоторым видом силы, посредством которой оно
сте.— Прим. перев.), а само будет вынуждено возвратиться в ту сторону,
пребывает в покое и благодаря которой оно сопротивляется всякой вещи,
откуда прибыло». Во французском переводе добавлено разъяснение: «Ибо,
которая пожелала бы изменить ее состояние; и движение так же может быть
поскольку S не в состоянии подталкивать С, не заставляя его следовать с
названо прекращением покоя, как и покой — прекращением движения. Малъ-
той же скоростью, с какой оно двигалось бы в дальнейшем, С, несомненно,
-брапш в своем труде «О разыскании истины» (кн. 6, гл. 9), равно как и дру-
должно оказывать тем большее сопротивление, чем скорее В к нему подви-
гпе авторы, утверждает, напротив, что покой является простым отсутстви-
гается; и это сопротивление должно превалировать над действием В по той
ем движения: в кратком изложении с их аргументами можно ознакомиться
причине, что оно больше. Так, например, если С вдвое превосходит В, Ά В об-
по «Физике» г-на Леклерка (кн. 5, гл. 5). В связи с этим мне хотелось бы
ладает тремя единицами движения, оно не может подтолкнуть С, находя-
•мимоходом отметить один пункт, а именно что Мальбранш и согласный с ним
щееся в состоянии покоя, разве что передаст ему две единицы, по одной
г-н Леклерк допускают порочный логический круг. Предположим, говорят
на каждую его половину, а себе оставит только одну третью, так как оно
•они, что дан некоторый покоящийся мяч; предположим, что бог прекращает
не больше любой из половин С и не может в дальнейшем двигаться скорее
желать чего бы то ни было; каковым будет следствие этого? Мяч будет про-
их. Таким образом, если В обладает тридцатью единицами скорости, двад-
должать оставаться в покое. Предположим, что мяч находится в движении;
цать из них ему придется уступить С, если имеется триста — уступить две-
•и предположим также, что бог прекращает желать, чтобы мяч находился
сти, и так далее, постоянно отдавая вдвое того, что оставляет для себя.
Έ движении; что явится следствием этого? То, что мяч не пребудет долго
Только ввиду того, что С находится в состоянии покоя, оно сопротивляется
в движении. Почему? Потому что сила, благодаря которой тело продолжает
принятию двадцати единиц впятеро сильнее, нежели принятию двух, а при-
•пребывать в состоянии, в котором оно находится, является позитивной волей
нятию двухсот — еще в десять раз больше: таким образом, чем больше в В
бога, а сила, благодаря которой оно находится в покое, имеется только в
скорости, тем большее сопротивление оно встретит в С. А ввиду того, что
качестве отсутствующей: это явный логический круг. В действительности
каждая из половинок С обладает такой же силой для пребывания в покое,
сила, или тенденция, посредством которой тело, либо находящееся в движе-
как В — для подталкивания их, и так как обе половины одновременно ока-
нии, либо находящееся в покое, продолжает пребывать в состоянии, в кото-
зывают ему сопротивление, то очевидно, что они должны взять верх и за-
ром оно находится, есть простая инерция материи; и, следовательно, если бы
ставить В о'тойти обратно. Таким образом, выходит, что, с какой бы скоростью
стало возможным, чтобы бог полностью прекратил желать, то приведенное
В ни направлялось к С. превосходящему его по величине и пребывающему
в движение тело продолжало бы всегда двигаться, так же как покоящееся
в состоянии покоя, оно никак не может обладать силой, достаточной, чтобы
толо всегда продолжало бы покоиться».
его подвинуть». На первый взгляд рассуждение Декарта выглядит полностью
Что касается Лейбница, то Кларк в качестве приложения к изданию
абсурдным. На самом же деле оно совершенно корректно, разумеется при
условии, что мы принимаем его посылки, т. е. абсолютную твердость С и В;
256
17 А. Койре
257
сом на корабле или с часами, хранящимися в нашем кармашке для часов.
в этом случае действительно передача движения, т. е. его ускорение должно
быть мгновенным, и, следовательно, тело окажет сопротивление в десять раз
66 Объяснив, что гипотезы Коперника и Тихо Браге совсем не отличают-
ся одна от другой, если их рассматривать только как гипотезы, Декарт про-
большее, чтобы выйти из состояния покоя при двадцати единицах скорости,
должает: «Я отрицаю движение Земли с большей тщательностью, чем Копер-
чем то сопротивление, которое оно окажет, чтобы выйти из него при двух
ник, и с большим соответствием истине, чем Тихо» («Начала философии»,
единицах.
ст. 19) ; «Земля покоится в своем небо, но уносится им» (ст. 26) ; «Нельзя,
68 Д е к а р т Р. Цит. соч., с. 489. Обычно считают, что из картезианских
собственно говоря, сказать, будто бы Земля или планеты двигаются, хотя
законов соударения тел первый — согласно которому два равных твердых
они и переносятся таким образом» (ст. 28); «Даже понимая движение не в
тела, движущихся навстречу друг другу по прямой линии и с равной скоро-
собственном смысле этого слова и следуя обычаю, можно приписывать дви-
стью, отскакивают после удара с той же скоростью в противоположных на-
жение не Земле, а только другим планетам» (ст. 29) ( Д е к а р т Р. Цит. соч.,
правлениях — является верным, в противовес другим, которые ложны. В
с 508). См.: R о h a u 11 J. Physica, part II, eh. XXIV, p. 303 ff.; Traité de Phy-
действительности же, как заметил уже Монтюкла (M o n t u с l a J. E. Hi-
stoire des
sique. II, part 2, eh. XXIV, p. 92 f f . ; System. vol..2. p. 62.
mathématiques, nouvelle éd. Paris. 1799, II, p. 212), первый закон
столь же ложен, сколь и остальные; абсолютно твердые тела (не «бесконеч-
67 Только в 1664 г. «Начала философии» были внесены в «Индекс за-
прещенных книг», и даже тогда это произошло не потому, что Декарт был
но упругие», а жесткие) не отскочат, и если Декарт утверждает, что это
явным копернпкандем, а по причине несовместимости его концепции ма-
произойдет, то единственно потому, что не может допустить потери движе-
терии с догматом пресуществления.
ния, которое отсюда последует, если они не отскочат друг от друга.
Картезианские законы удара столь ложны и даже представляются столь
68 MS. Add. 4003. ''De gravitatione et aequipondio fluidorum". В настоящее
время он включен в: H a l l A. В., H a l l B o a s M. Unpublished Scientific
абсурдными (например, правило, речь о котором шла в предыдущем при-
Papers of Isaac Newton. A Selection from the Portsmouth Collection in the
мечании), что они вообще с пренебрежением оставляются в стороне исто-
University Library Cambridge, England, Cambridge University Press, 1962,
риками, не различающими совершенную логику, с которой Декарт выводит
p. 89 if. В дальнейшем я буду ссылаться па это издание.
эти законы из своих посылок, т. е. из сохранения движения и абсолютной
жесткости сталкивающихся тел.
63 Unpublished Scientific Papers, p. 90. Интересно отметить, что это как
раз тот способ, которым Ньютон напишет свои «Начала».
59 Д е к а р т Р. Цит. соч., с. 497. Роо возражал против этих законов уда-
70 Это также показывает, что Ньютон очень внимательно изучил «Нача-
ра, потому что не учел их «абстрактного» (термин, им не употребляемый)
ла» Декарта.
характера. См.: B o h a u ] t J. Physica, part I, ch. XI, p. 50; Traité de Physique,
7! А. Холл и М. Холл — издатели Unpublished Scientific Papers,—пола-
part I, ch. XI, 12, p. 75: «Но поскольку некоторое тело пе сможет так переда-
гают, что это «эссе, написанное юным студентом... между, скажем, 1664 и
вать свое движение, чтобы не поделиться с тем, которому его передает, и
1668 гг.», пли если это и произошло позже, то, во всяком случае, до 1672 г.
не удержать некоторую часть для себя, как бы мала эта последняя ни была,
(с. 90).
постольку представляется, что некоторое тело, которое однажды начало дви-
гаться, никогда не должно оказаться в покое, чему, видимо, противоречит
72 Ibid., p. 91.
опыт. Тем не менее надо думать, что обладающее очень малым движением
73 Ibid.
тело, взаимодействуя с другим телом, которое обладает движением не в
74 Д е к а р т Р. Цит. соч., с. 508.
71 Unpublished Scientific Papers, p. 92 ff. ; см. прим. 71.
большей мере, находится как бы в покое относительно этого второго тела,
76 Ibid., p. 97. Ньютон совершенно прав: закон инерции предполагает аб-
я это все, что показывает нам опыт».
солютное пространство.
6 0 См.: V o l t a i r e . Lettres philosophiques. Lettre XV. Amsterdam—Bouen,
1734, p. 123: «Г-н Копдюитт, племянник шевалье Ньютона, заверил меня,
77 Ibid., р. 98.
что его дядя прочел Декарта в возрасте 20 лет, испещрил пометками поля
78 См.: Ibid.. p. 98 ff .
первых страниц и везде его замечания выражались только одним словом:
79 Ibid., p. 98.
80 Ibid., p. 99: «Протяженность, которая обладает собственным способом
«ошибка». Но что наконец, устав писать везде «ошибка», он отставил в сто-
существования, не является ни субстанцией, ни акциденцией». Интересно
рону книгу и никогда больше ее не читал».
отметить, что традиционное деление бытия на субстанцию и акциденцию не-
Вольтер изъял этот фрагмент из последующих изданий «Философских
применимо к пространству (и времени), ибо они не являются пи тем, ни
писем» (см.: L a n s о n, ed., vol. 2, p. 19). Согласно сэру Дэвиду Бргостеру
другим, как утверждал Паскаль в 1648 г. в своем письме г-ну Лепелье: «Ни
( B r e w s t e r D. Memoirs of the Life, Writings and Discoveries of Sir Isaac
субстанция, ни акциденция. Это верно, ибо под словом субстанция понима-
Newton. Edinburgh, 1855, I, p. 22, n. 1), слова «ошибка, ошибка» были написа-
ется то, что является либо телом, либо духом, так что в этом смысле про-
ны Ньютоном па полях «Геометрии» Декарта, а не на полях «Начал фило-
странство не будет ни субстанцией, пи акциденцией, но — будет простран-
софии»: «Я видел в семенных бумагах принадлежавший Ньютону экземпляр
ством; так же как в этом смысле время пе ость пи субстанция, ни акциден-
«Геометрии» Декарта. Рукой Ньютона во λίποΓπχ местах было помечено:
ция, по есть — время, ибо для бытия пет необходимости быть субстанцией
«Ошибка, ошибка, это пе геометрия»».
либо акциденцией» ( P a s c a l В. Oeuvres complètes. Paris, Bibliothèque de la
61 Д е к а р т Р. Цит. соч., с. 471.
Pléiade, 1954, p. 382). Аналогичное утверждение Гассенди могло быть источ-
62 Там же, с. 477. Декарт объясняет, что мы должны относить движу-
ником как Паскаля, так и Ньютона (см.: Syntagma philosophicum, Physica,
щиеся тела к телам, рассматриваемым нами как покоящиеся, против чего
part I. sec. I, lib. II, ch. I, p. 182. col. 1 "Opera philosophica", Lyon, 1658, vol. I):
Ньютон возражал (см. ниже, с. 222—223).
«Бытие в наиболее общем понимании не является разделенным адекватно
63 Там же, с. 479. Довольно любопытно наблюдать, как Декарт понятию
на субстанцию и акциденцию; но следует добавить место и время как два
«место» противопоставляет свое понятие соседства тел, непосредственно ка-
других члена деления, как если бы говорили: все бытие есть субстанция, или
сающихся другого тела, ибо это есть не что иное, как адаптация аристоте-
акциденция, или место, в котором находятся все субстанции и все акци-
левского определения места: поверхность, окружающая тело.
денции, или время, в котором пребывают все субстанции и все акциденции».
64 Там же, с. 479—480. Это утверждение очевидно несовместимо с «треть-
Ibid., p. 183: «Ибо очевидно, что под терминами «пространство» и «простран-
им» законом движения Декарта.
ственные измерения» мы понимаем не что иное, как те пространства, кото-
65 В конце концов, мы движемся по отношению к Земле, домам и т. д.
рые обычно именуют воображаемыми и которые большая часть докторов
и участвуем в большом количестве движений, как это происходит с матро-
17*
259
258
богословия полагает данными вне мира». Ibid., lib. II, eh. VI, p. 216: «Место
есть пе что иное, как интервал или пространство, которые, будучи лишен-
91 См.: Ibid.
ными тел, именуются пустотой»; см. также последующие возражения Гас-
92 Ibid., p. 103.
сенди 1649 г. против книги Диогена Лаэртского (трактующей о философии
93 H ь ю т о н И. Математические начала... — Цит. соч., вып. V, с. 590.
Эпикура) : «Таким образом, ни место, ни время не являются субстанцией или
94 В первом письме Декарту от 11 декабря 1648 г. Г. Мор пишет (Des -
c a r t e s R. Oeuvres): «Вы определяете материю, или тело, самым общим
акциденцией; на деле они являются местом и временем всех субстанций и
образом, так что кажется, будто не только бог, но также и ангелы,
всех акциденций» ( G a s s e n d i P. Animadversiones in decimum librum Dio-
и все вещи, существующие сами по себе, суть нечто протяженное; таким
genis Laertii... Lyon, 1649, I, p. 613; ibid., p. 614). О возможном влиянии Гас-
образом, протяженность представляется заключенной в те же границы, что
сенди на Ньютона см.: W e s t f a l l R. S. The Foundations of Newton's
и абсолютная сущность вещей, которая тем не менее может стать разнооб-
Philosophy of Nature. — In: British Journal of Science, I, 1962, p. 171—
182.
разной в соответствии с различием самих сущностей. Однако причиной, за-
P
ставляющей меня считать, что бог протяжен на свой манер, является то,
81 Выражение «эманативный эффект» дает нам понять, что простран-
что оп присутствует везде и полностью заполняет всю Вселенную и каждую
ство, хотя оно и не является независимым от бога, не является, собственно
из ее частей; иначе каким образом он сообщит движение материи — что он
говоря, творением, произведенным в бытии волей бога; это есть некоторый
некогда сделал и что он, согласно Вам, делает в настоящее время, — как не
эффект (а не атрибут), но эффект необходимый.
соприкасаясь, так сказать, определенным образом с материей или по мень-
82 H a 11 A. R. and H a l l M. В. Unpublished Scientific Papers, p. 99.
шей мере если он некогда не соприкоснулся с ней? А этого_ он никогда бы
83 Ibid., p. 98 ff . Ньютон обращает рассуждение Декарта (см. выше,
с. 33).
не сделал, не присутствуй он актуально везде и не заполняй он собой каж-
дое место и каждую область. Бог, следовательно, протяжен и распростра-
84 Ibid., p. 101.
нен на свой манер; следовательно, бог есть протяженная вещь...» (р. 97, 99;
8а В «Началах философии» Декарт утверждал неопределенную протя-
цит. по изданию, указанному ниже в прим. 123).
женность пространства, аргументируя это тем, что мы не можем полагать
«Я недостаточно хорошо понимаю эту неопределенную протяженность
некоторый предел, не воображая в то же время, что оно простирается за его
мира, потому что она либо бесконечна в себе самой, либо бесконечна по от-
рамки (см.: Д е к а р т Р. Цит. соч., с. 437). «Мы узнаем также, что этот мир,
ношению к нам. Если Вы понимаете ее в первом смысле, то почему облека-
или протяженная субстанция, составляющая его, не имеет никаких пределов
ете это в темные и надуманные слова? Если же она бесконечна только по
для своего протяжения, ибо, даже придумав, будто существуют где-либо его
отношению к нам, то эта протяженность является действительно конечной,
границы, мы не только можем вообразить за ними беспредельно протяжен-
потому что наш разум не является ни мерой, ни правилом вещей и истины;
ные пространства, но и постигаем, что они действительно таковы, какими
таким образом, поскольку существует другая, абсолютно бесконечная про-
мы их воображаем. Таким образом, они содержат неопределенно протяжен-
тяженность, которая принадлежит божественной сущности, материя Ваших
ное тело» (там же, с. 476. Конец цитируемого предложения дан в нашем пе-
вихрей удалится от их центров, и вся машина мира затеряется в атомах и
реводе, ибо в тексте явная ошибка. —Прим. перев.). Мы, однако, не назовем
маленьких частях, рассеянных там и тут» (р. 103).
мир бесконечным, а только неопределенным: «...относительно вещей, для ко-
Все это, однако, не вполне корректно, ибо в картезианском мире нет
торых, в известном смысле, не видим пределов, границ, не станем утверя;-
«расширения», при котором вихри могли бы удалиться; они ограничены дру-
дать, что эти вещи бесконечны, но лишь будем считать их неопределенны-
гими вихрями и т. д. до бесконечности, или, в терминах Декарта, до неопре-
ми. Так, не будучи в состоянии вообразить столь обширного протяжения,
деленности. Не так обстоит дело с Генри Мором, который полагает прост-
чтобы в то же время не мыслить возможности еще большего, мы скажем,
ранство бесконечным и считает его атрибутом бога, а материю — конечной,
что размеры возможных вещей неопределенны» (там же, с. 437. Первое пред-
абсолютно отличной от пространства. Он, однако, понимает, что Декарт,
ложение, явно ошибочное, дается в нашем переводе. — Прим. перев.). Точно
отождествляющий пространство (протяженность) и материю, никак не мо-
так же обстоит дело и с количеством частей, на которые может быть разде-
жет допустить бесконечность такой (материальной) протяженности. Поэто-
лена материя, и с числом звезд и т. д.: «Все это мы скорее назовем неопре-
му Мор продолжает: «Впрочем, меня удивляют здесь Ваша сдержанность и
деленным, а не бесконечным или беспредельным, чтобы название «беско-
Ваши опасения, с которыми Вы предпринимаете столько предосторожно-
нечный» сохранить для одного бога; столь же потому, что в нем одном мы
стей, чтобы не допустить бесконечности в отношении материи, в то время
не видим никаких пределов совершенствам, сколь и потому, что знаем
как Вы признаете [ее] части актуально бесконечными и делимыми... и если
твердо, что их и не может быть. Что же касается остальных вещей, то мы
Вы этого не признаёте, Вас могут заставить это сделать в данном вопросе»
знаем, что они несовершенны, ибо, хотя мы и отмечаем в них подчас свой-
(р. 103).
ства, кажущиеся нам беспредельными, мы не можем не знать, что это про-
Декарт, разумеется, отвечает, что он не желает спорить о словах, и, сле-
истекает из недостаточности нашего разума, а не из их природы» (там же,
довательно, не будет возражать, если будут утверждать, что бог есть про-
с. 438).
тяженность, потому что он есть везде, но что он вынужден отрицать, будто
86 См.: K o y r é A. Du Monde clos à l'univers infini. Presses Universitaires
в такой духовной субстанции, как бог или ангел, имеется какая-либо ре-
de France, Paris. 1962.
альная протяженность; и в письме Генри Мору от 5 февраля 1642 г. (ор.
8? Ньютон (Unpublished Scientific Papers, p. 100) рассматривал прост-
cit., p. 121) он добавляет: «По-моему, отнюдь не нарочитой скромностью,
ранство как место всех видов фигур (сфер, кубов, треугольников, прямых
мудрой предусмотрительностью выглядит мое заявление, что имеются оп-
линий и т. д.), в которое они вписаны от века и которое обнаруживает толь-
ределенные вещи, являющиеся скорее неопределенными, чем бесконеч-
ко их «линейную материализацию»: «Мы твердо верили, что пространство
ными. В отношении же остального, как, например, в отношении протяжен-
было сферичным до того, как в нем появилась сфера. Указанное простран-
ности мира, множества делимых частей материи и тому подобного, я
ство — это все фигуры в их математической актуальности, но в физической
просто признаю, что совершенно не знаю, являются ли они абсолютно
виртуальности это — «вместилище», платоновская «хора»».
бесконечными или нет; если что я и знаю, так это то, что я не знаю
88 Ibid., p. 101.
для них никакого конца, и с этой точки зрения я называю их неопределен-
ными.
89 Ibid., р. 101 ff .
И хотя наш разум не служит правилом ни для вещей, ни для истины,
90 См.: Ibid., p. 102.
по меньшей мере он должен быть таковым для того, что мы утверждаем
260
261
или отрицаем; в самом деле, нет ничего более нелепого, чем желать вынести
103 См. выше, с. 226 и ел.
суждение о каких-либо вещах, которые, по нашему собственному признанию
104 См. выше, с. 229—230; хотя утверждения Ньютона в «Общем поучении»
наши восприятия не постигают». '
о том, что бог есть господь, а не совершеннейшее существо, направлено про-
s5 Unpublished Scientific Papers, p. 104; см. ниже, с. 66 и ел. О понятии
тив лейбницианской концепции бога как надмирового разума, Ньютон, не-
времени у Ньютона (и о его отношении к этому понятию у Барроу) см.:
сомненно, имеет в виду и Декарта.
В u r 11 E. A. The Metaphysical Foundations of Modem Physical Science. Gar-
105 Unpublished Scientific Papers, p. 113.
den City, New York, Doubleday Anchor Books, 1954, p. 115 ff.
106 См.: Математические начала... — Цит. соч., вып. V, с. 464; Оптика,
96 Бог Ньютона не является душой мира, а мир не является его телом.
с. 474—481.
См.: Н ь ю т о н И. Оптика..., с. 305—306; е г о же: Математические нача-
ют Математические начала... — Там же, с. 418—419; Оптика, с. 474—481-
ла... — Цит. соч., вып. V, с. 589.
юз Математические начала..., с. 419.
97 Unpublished Scientific Papers, p. 105.
109 Ньютон, разумеется, не прав: волны, если они достаточно малы по
98 Ibid., p. 106. См. комментарий А. Холла и М. Холл во введении ко
сравнению с отверстием, сквозь которое проходят, не «огибают угла». Но мы
второй части «Механики» (ibid., p. 81): «Для того чтобы материя могла су-
не можем упрекнуть его в том, что он не предвосхитил развитие волновой
ществовать, Беркли... прибегает к помощи бога. Ньютон, с другой стороны,
теории света, или даже в том, что он не оценил по достоинству данное Гюй-
отрицает материю, чтобы бог мог существовать. В научном плане теолог
генсом объяснение этому феномену.
был более прав, чем философ». Я не буду обсуждать здесь интерпретацию,
110 Там же, с. 436.
даваемую А. Холлом и М. Холл философии Беркли, но касательно Ньюто-
111 Там же, с. 439, 441.
на интересно отметить, что, согласно Пьеру Косту, Ньютон до самой старо-
112 Там же, с. 442.
сти не отказался от своей концепции «нематериальной материи» и сотворе-
113 Там же.
ния богом последней. Кост перевел на французский язык «Оптику» Ньютона
114 Там же, с. 442—443.
(Amsterdam, 1720; 2nd ed., Paris, 1722) и был с ним достаточно хорошо зна-
115 Там же, с. 444.
ком. В одном из примечаний к третьему изданию его перевода работы Локка
116 Там же, с. 446.
«Опыт о человеческом разуме», опубликованному в Амстердаме в 1735 г.
(первое издание вышло там же в 1700 г.), Кост рассказывает о беседе, ко-
117 Там же.
торую он имел с Ньютоном много лет спустя после смерти Локка по поводу
118 Там же, с. 444—445. В своем «Предисловии» ко второму изданию «На-
одного частного неясного фрагмента «Опыта». В этом фрагменте (кн. IV,
чал» (1713) Коутс дает превосходное резюме критики Ньютоном гипотезы
гл. X, § 18) Локк говорит, что при некотором усилии с нашей стороны мы
вихрей.
могли бы—разумеется, очень несовершенно—постичь сотворение материи бо-
119 Конечно, Ньютон определенно знал, что Коперник никогда ничему
гом. Поскольку, однако, Локк ничего не говорит о том, каким образом со-
подобному не учил и что не Коперник, а Кеплер сформулировал двч закона
стоялось это творение, Кост никак не мог попять смысла этого фрагмента
движения планет, на которые он ссылался (первый и второй законы Кепле-
до тех пор, пока Ньютон не разъяснил ему: «Наконец, много времени спу-
ра). Почему же он говорит о «коперниковской гипотезе», приписывая тем
стя после его (Локка. — Прим. перев.) смерти, г-н шевалье Ньютон, которому
самым эти законы Копернику, а не их истинному первооткрывателю? Про-
я случайно упомянул об этом фрагменте из книги г-на Локка, разъяснил мне
исходит ли это потому, что — как это ранее было с Галилеем — он испыты-
всю его тайну. Улыбаясь, он вначале сказал, что это он сам придумал такой
вал неприязнь к Кеплеру с его неперывной путаницей «метафизических ги-
способ объяснять творение материи и что эта мысль пришла ему однажды
потез» с «натуральной философией»? Быть может, этим как раз и объясня-
в голову, когда он задумался над этим вопросом вместе с г-ном Локком и
ется то, что он не назвал Кеплера в числе своих предшественников, несмотря
еще одним английским вельможей (покойным графом Т. Г. Пемброком, умер-
на то что заимствовал у него и термин, и саму концепцию инерции (совер-
шим в феврале нынешнего, 1753 г.). И вот как он объяснил свою мысль:
шенно изменив ее содержание — см. выше, прим. 35) ; точно так же, как
«Можно было бы, — сказал он, — некоторым образом вообразить себе идею
не упомянул о полукубическом отношении времен обращения, которое, вме-
творения материи, предположив, что бог своей мощью воспрепятствовал то-
сте с вытекающей из пего обратной пропорциональностью квадратов рас-
му, чтобы хоть что-нибудь проникло в определенную область чистого про-
стояний (следствие 6: «Если времена обращения находятся в полукубиче-
странства, которое по своей природе является проницаемым, вечным, необ-
ском отношении радиусов, то центростремительные силы обратно пропорцио-
ходимым, бесконечным, так что начиная с этого момента впредь эта область
нальны квадратам радиусов, и наоборот»), есть не что иное, как третий за-
пространства будет непроницаемой, что составляет одно из существенных
кон Кеплера, и из которого не только сэр Кристофер Рен, д-р Гук и д-р Гал-
свойств материи; а поскольку чистое пространство является абсолютно од-
лей, но и сам Ньютон вывели это полукубическое отношение (см.: H ь ю-
нородным, то остается лишь предположить, что бог наделил этим видом не-
т о н И. Математические начала... — Цит. соч., вып. IV, с. 73). В Кн. III он
проницаемости другую подобную область пространства, и это даст нам неко-
также не упоминает о Кеплере пи в связи со своим вторым законом («глав-
торым образом идею подвижности материи — еще одного существенного ее
ные планеты радиусами, проведенными... к Солнцу, проделают площади, про-
качества»». Трудно попять, почему Ньютон говорит Косту, что эта точка
порциональные времени»: там же, вып. V, с. 456), ни в связи с первым («пла-
зрения пришла ему в голову во время беседы с Локком и Пемброком, а не
неты движутся по эллипсам, имеющим свой фокус в центре Солнца, и радиу-
говорит ему, что он эту идею развил еще в юности, — но мы не можем ста-
сами, проводимыми к этому центру, описывают площади, пропорциональные
вить под сомнение рассказ Коста.
временам»: там же, с. 477). Но он все же упоминает Кеплера как первооткры-
99 Unpublished Scientific Papers, p. 107—108.
вателя третьего закона (там же, с. 455).
100 Ibid., p. 107.
Мы должны, однако, иметь в виду, что в течение всего XVII в. гелиоцен-
101 Ibid., p. 109.
трическая астрономия называлась «коперниковской», как называл ее и сам
102 Согласно Декарту, даже «вечные идеи и истины» математики созданы
Кеплер, озаглавив книгу, где, помимо гелиоцентризма, ничего коперштков-
богом, который мог бы сделать так, чтобы дважды два было пять и т. д. Он
ского не было, «Краткое изложение коперниковской астрономии»; что каса-
мог бы это сделать, но не сделал, ибо если бы дважды два действительно
ется термина «гипотеза», то он также был в ходу. Действительно, «Начала»
равнялось пяти, а не четырем, то бог бы нас обманывал, но именно это он
Ньютона были представлены Королевскому обществу в качестве работы,
не может сделать.
цель которой — доказать «коперпиковскую гипотезу».
262
263
так же, как если бы они были в его чувствилище». Для доказательства сво-
120 H ь ю т о н И. Математические начала... — Цит. соч., вып. V, с. 446—
его утверждения Кларк цитирует фрагмент из «Оптики» (с. 280—281): «...не
447.
становится ли ясным из явлений, что есть бестелесное существо, живое, ра-
121 Там же, вып. IV, с. 30.
зумное, всемогущее, которое в бесконечном пространстве, как бы в своем
122 The Geometrical Lectures of Isaac Barrow. J. M. Child, ed Chicago
чувствилище, видит все вещи вблизи, прозревает их насквозь и понимает
Open Court, 1916, Lecture I, p. 35 ff.
их вполне благодаря их непосредственной близости к нему». Действительно,
123 Для Декарта, как и для Аристотеля, если бы не было мира, не было
на этих страницах Ньютон употребляет термин «чувствилище»; что касает-
бы и времени. Генри Мор, продолжая неоплатоновскую традицию, возража-
ся цитируемого Кларком фрагмента, то в первоначальном варианте текста
ет, что у времени нет ничего общего с миром (см.: Второе письмо Декарту
перед «чувствилищем» отсутствовали слова «как бы в своем», и, когда том
от 5 марта 1649 г. — D e s c a r t e s R. Oeuvres. Ch. Adam et P. Tannery ed. V,
был уже напечатан, Ньютон решил изменить текст, введя в него эти слова,
p. 302). Эти письма были опубликованы Ш. Клерселье в его издании перепис-
предназначенные спасти характер видимости, вероятно потому, что Ньютон
ки Декарта (Lettres de M. Descartes..., Paris, 1657) и переизданы Генри Мором
не хотел повторять д-ра Кларка, выразившего ту же точку зрения в своей
в его «Сборнике нескольких философских работ» в 1662 г.; перевод на фран-
работе «Философские принципы натуральной религии» (London, 1705, Р. II,
цузский язык осуществлен г-жой Ж. Роди-Леви: D e s c a r i e s . Correspondan-
Del IV, р. 4) : «Дух есть протяженная, проницаемая, активная, неделимая,
ce avec Arnauld et Morus. Paris, 1953; ср.: K o y r é A. Du Mond clos...,p. 109:
разумная субстанция»; Cor. IV, р. 53: «Мировое пространство есть образ и
«Ибо. если бы бог уничтожил Вселенную и если бы много времени спустя
представление в природе божественной бесконечности»; Gor. V, p. 53: «По-
из ничего создал новую, это междумирие, или отсутствие мира, было бы его
этому с полным основанием мировое пространство можно назвать божествен-
длительностью, чьей мерой было бы определенное число дней, лет или веков.
ным чувствилищем, ибо оно есть место, где природные вещи или же сово-
Следовательно, существует длительность несуществующей вещи, эта дли-
купность материальных и составных существ представлены в божественном
тельность есть вид распространенности; и, следовательно, протяженность
всеведении». Забавно наблюдать, как десятью годами позже Эддисон про-
небытия, т. е. пустоты, может быть измерена в локтях (мера длины во Фран-
возгласит эту концепцию как «наиболее благородный и наиболее возвышен-
ции, равная 120 еж.— Прим. перев.) или в милях, так же как длительность
ный способ рассмотрения бесконечного пространства»; см.: S p e c t a t o r ,
того, что не существует, может быть в своем несуществовании измерена в
п. 565, July, 1714; цитируется Г. Александером в: Correspondence..., p. XVI.
часах, днях или месяцах» (Correspondance..., p. 135). Декарт, однако, отстаи-
Для более глубокого изучения взглядов Ньютона в отношении «божественно-
вает свою позицию (см.: Второе письмо Генри Мору от 15 апреля 1649 г. —
го чувствилища» см.: B u r t t E. A. Op. cit., p. 128, 233, 258 ff.; K o y r é A. et
Oeuvres, V, р. 343; Correspondance..., p. 161): «Я считаю противоречивым при-
C o h e n I. B. Newton and thé Leibniz—Clarke Correspondence. Archives Inter-
нимать длительность между уничтожением первого мира и созданием ново-
nationales d'Histoire des Sciences, 15, 1962, p. 63—126.
го; ибо если мы соотнесем эту длительность или нечто подобное ей с последо-
141 О «гипотезах» см.: C o h e n I. B. Franklin and Newton: An Inquiry
вательностью божественных мыслей, то это явится не истинным восприяти-
into Speculative Newtonian Experimental Science and Franklin's Work in Elec-
ем некоторой вещи, а ошибкой ума».
tricity as an Example Thereof. Philadelphia, American Philosophical Society,
124 Н ь ю т о н И. Математические начала... — Цит. соч., вып. IV, с. 31.
1956, Appendix One, p. 575—589; K o y r é A. Concept et expérience dans la pen-
125 Там же, с. 30.
sée de Newton..., ch. III.
126 Там же.
142 H ь ю т о н И. Математические начала...—Цит. соч., вып. V, с. 450.
127 Для Лейбница эти «порядки» составляют время и пространство.
143 K o y r é A. Les Regulae Philosophandi de Newton. — K o y r é A. Études
128 Там же, с. 30—31. См. также комментарий Кларка в «Физике» Роо
newtoniennes..., ch. VII.
(part I, eh. 1. p. 36).
144 Н ь ю т о н И. Цит. соч., с. 588.
129 H ь ю т о н И. Математические начала...—Цит. соч., вып. IV, с. 31—
145 Там же.
32.
146 Представляется, что для Ньютона, как и для Паскаля, «бог филосо-
130 «Тело а» К. Неймана. Н ь ю т о н И. Математические начала... — Цит.
фов» не был богом религии.
соч.. вып. IV, с. 32.
147 Лейбницевский бог — надмировой разум — является «всеотрицающим
131 Там же, с. 33.
богом». См. критику Лейбница Кларком в их «Переписке», а также: Koy-
132 Там же.
ré А. Du Monde clos...
133 Там же.
148 Согласно классическому определению Боэция, навеянному платонов-
ской идеей времени — подвижного образа неподвижной вечности, — веч-
134 Там же, с. 39.
135 Там же, вып. V, с. 464.
ность—это настоящее, которое длится всегда, которое не имеет ни прошлого,
ни будущего, ни какого-либо вида воспоследования; это — некое теперь
136 Н ь ю т о н И. Оптика, с. 276, 279.
137 Там же, с. 279, 280.
(пипс). Ньютон, однако, совершенно недвусмысленно отбрасывает эту кон-
138 См. выше, с. 229—230. Как мы видим, в своем осуждении картезианст-
цепцию.
ва и лейбницианства Коутс последовательно выражает взгляды самого Нью-
149 Н ь ю т о н И. Математические начала... — Цит. соч., вып. V, с. 590.
тона.
150 Традиционно, так же как и для Декарта, бог представлен в мире сво-
139 Н ь ю т о н И. Оптика, с. 280, 305. Цитируемый в русском переводе
им могуществом.
текст несколько отличается от текста, приведенного А. Койре. — Прим. перев.
151 Там же. В латинском тексте «Начал» не упоминается об эластичной
140 Там же, с. 305. Одно из главных обвинений, выдвинутых Лейбницем
и электрической природе этого духа; там сказано только о «тончайшем духе».
против Ньютона и его философии, было направлено против приписывания
Но Мотт в своем переводе пишет «электрический и эластичный», и сам Нью-
последним богу некоторого «чувствилища» и отождествления пространства
тон добавляет эти слова в принадлежащем ему экземпляре «Начал» (см.:
с этим «чувствилищем» (Letter to the Abbé Conti; Letter to the Princess of
H a l l A. R. and H a l l M. Boas. Newton's Electric Spirit: Four Oddities. Isis,
Wales. — In: The Leibniz — Clarke Correspondence. Alexander H. G., ed. Man-
50, 1959, p. 473—476; C o h e n I. В., K o y r é A. Newton's Electric and Elastic
chester, England, Manchester University Press, 1956, p. 11). В своем ответе
Spirit.—Isis, 51, 1960, p. 337; G u e r l а с H. Francis Hauksbee: expérimenta-
Лейбницу Кларк протестовал: «Сэр Исаак никогда не говорил, будто про-
teur au profit de Newton. Archives Internationales d'Histoire des Sciences, 16,
странство является чувствилищем бога; он лишь сравнивал его с чувствили-
1963, p. 113-128).
шем живых существ и говорил, что бог воспринимает вещи в пространстве
264
265
152 О ньютоновской концепции сил притяжения на малых расстояниях,
одновременно внутри- и впемолекулярных, и об их сведении к электриче-
ским силам см.: H a l l A. R. and H а 11 M. Boas. Unpublished Scientific Pa-
pers, p. 349—355. Согласно статье Г. Герлака (ср. предыдущее примечание),
на Ньютона оказали влияние опыты Хоксби.
153 Интересно отметить, что Ньютон не приписывает порождение силы
тяжести действию «электрических и эластичных» духов, но проводит раз-
личие между силами тяготения и электрическими силами, или, говоря со-
временным языком, между гравитационными и электромагнитными полями.
Так, даже в тех вопросах «Оптики», где он объясняет тяготение давлением
эфира («Оптика», с. 265—268), он тем не менее повторяет, что «природа весь-
ма схожа в себе самой и очень проста, выполняя все большие движения не-
А. КОЙРЕ—ФИЛОСОФ И ИСТОРИК НАУКИ
бесных тел при помощи притяжения тяготения, являющегося посредником
менаду этими телами, и все малые движения частиц этих тел — при помощи
(Послесловие)
некоторых иных притягательных и отталкивательных сил, связывающих эти
частицы» (там же, с. 30).
В последние два десятилетия главной тенденцией в современ-
ных методологических концепциях является поворот от анализа
структуры готового, завершенного знания к исследованию проб-
лем его роста и развития. Обычно этот пересмотр образа науки
связывают с отходом от основных догм логического эмпиризма,
одной из центральных задач которого было устранение психоло-
гических и исторических факторов и сосредоточение внимания на
анализе готового знания, а не процесса его получения. Это, ко-
нечно, верно. Но сущность современной революции в западной
эпистемологии и историографии состоит не просто в смене одной
школы другой — неопозитивизма попперианством и т. п. Проблема
гораздо глубже. Она заключается в коренной ломке классиче-
ской эпистемологии Нового времени, восходящей еще к Декарту
и Бэкону. Назовем ее условно классической кумулятивистской
эпистемологией.
Неопозитивизм явился специфической «квазинаучной» фор-
мой этой классической эпистемологии и в основных чертах совпа-
дает с ней. Этот классический образ науки представляется при-
мерно так.
1. История науки есть процесс накопления твердо установ-
ленных, т. е. доказанных истин.
2. Коль скоро наука представляет собой лишь знание дока-
занного, то центральной проблемой классической эпистемологии,
естественно, была проблема обоснования (причем финального,
раз и навсегда), а не генезиса научного знания. Эта проблема
выступала в двух ипостасях — рационалистического и эмпириче-
ского фундаментализма. Предельным и последним по времени
выражением эмпирического фундаментализма стал неопози-
тивизм.
3. Оборотной стороной классического фундаментализма яви-
лось твердое убеждение в том, что заблуждения должны быть
напрочь выброшены из истории науки как не имеющие к ней
отношения. В этой связи среди логиков и философов было рас-
пространено мнение, что одной из главных задач логики и мето-
дологии было очищение разума, в том числе и научного, от за-
267
блуждений (вспомним хотя бы идолов Бэкона). С этой точки
точные науки являются плодом непорочного зачатия разума» .
зрения любой учебник, достаточно полно излагающий предмет
В ситуации, когда предметом истории науки является не гене-
той или иной дисциплины, является, по существу, дистиллирован-
зис и диалектика научной мысли, а фиксация готовых «истин»,
ной историей, т. е. историей данной дисциплины за вычетом
историзм как таковой исчезает и выступает в форме своего
ошибок.
эрзаца — псевдоисторического каталога открытий, выстроенных в
4. С этими проблемами теснейшим образом связана и проб-
хронологической последовательности. Вообще говоря, если прове-
лема демаркации (особенно отчетливо сформулированная в неопо-
сти эту позицию достаточно строго и последовательно, то резуль-
зитивизме), т. е. проблема отличения науки от ненаучных форм
тат может оказаться просто парадоксальным. Коль скоро исти-
знания. Если рост науки, согласно кумулятивизму, состоит в на-
на — дочь своего времени, как говорил когда-то Ф. Бэкон, а точ-
коплении доказанных, эмпирически обоснованных истин, то все
ное знание не подвластно закону времени, то в анналы истории
остальное должно быть элиминировано из тела науки. Позитиви-
должны попасть промахи, ошибки и заблуждения человеческой
сты стали утверждать, что между наукой и философией сущест-
мысли, ибо они-то в первую очередь несут на себе печать своего
вует непроходимая пропасть и поэтому из нее должны быть уст-
времени, своей истории. Но тогда история науки имеет дело с
ранены «метафизические принципы» и прочие социокультурные
отжившими «истинами» и, по существу, превращается в кунст-
факторы.
камеру человеческих заблуждений.
5. Наконец, самой характерной чертой кумулятивизма неза-
В реальной практике эта парадоксальная ситуация находит
висимо от его конкретно-исторической формы, является порож-
свое разрешение в существовании двух историй — внутренней и
денная им картина неизменной и статической истории науки.
внешней, где первая ориентирована на твердо установленную ис-
То, что кумулятивизм рассматривает как рост и накопление
тину и, будучи результатом применения нормативной методоло-
знания, не имеет никакого отношения к развитию научных дис-
гии или логики науки, может иметь очень малое сходство с реаль-
циплин в целом, ибо весь накопленный историей запас знаний
ной историей науки, а вторая представляет ее дополнение в виде
остается при этом без изменения. Добавление новых знаний к
эмпирической социально-психологической истории, призванной
массиву прошлого ничего в этом прошлом не меняет, все остает-
объяснить различные исторические аномалии (в том числе и за-
ся на своих местах в первозданном виде. Альтернативной здесь
блуждения)2.
является точка зрения, согласно которой прошлое науки не яв-
Мы специально остановились столь подробно на этих теоре-
ляется ни замкнутым, ни статичным. Напротив, это динамическое
тико-познавательных проблемах развития науки, чтобы показать,
целое, которое в ходе своего развития постоянно перестраивается
что проявляемый в последние десятилетия повсеместный интерес
и перекраивается от вершины до истоков и оснований.
к истории науки и развитие этой дисциплины в чисто институ-
Одной из негативных тенденций, порождаемых кумулятивист-
циональном, организационном плане — явления далеко не слу-
ской эпистемологией, явился антиисторизм в подходе к разви-
чайные. Они имплицированы новым пониманием сущности нау-
тию науки и недооценка развития истории науки как дисцип-
ки и ее истории.
лины.
Немалый вклад в это понимание внес А. Койре, работы ко-
То скромное место, которое традиционно отводилось истории
торого по всем параметрам резко расходятся с традиционной
науки в системе официального образования, объясняется антиис-
(позитивистской, в частности) картиной развития науки.
торической направленностью позитивистской философии пауки.
А. Койре начал свою деятельность как последователь феноме-
Любопытно в этой связи привести мнение современного истори-
нологии Э. Гуссерля. Некоторые характерные черты феноменоло-
ка мысли Ж. Гусдорфа. Он считает, что причина такого прене-
гического анализа читатель может обнаружить в статье «Заметки
брежительного отношения к истории науки состояла в том, что
о парадоксах Зенона». В этой статье А. Койре обращает внимание
ученые и политики, от которых зависела общая организация на-
на важность понятия актуальной бесконечности в парадоксах Зе-
учного исследования, не были убеждены в том, что имелась ка-
нона. Но дело не только в этом: понятие актуальной бесконеч-
кая-либо связь между прошлым, настоящим и будущим этого
ности — одна из центральных его идей. Парадоксы Зенона, соглас-
исследования. Этот парадокс объясняется убеждением в том, что
но реконструкции А. Койре, разрешаются сами по себе лишь в
только точное и строгое знание в состоянии пренебречь прост-
рамках инфинитистской онтологии (понятия бесконечного про-
ранственно-временными обстоятельствами открытия научной ис-
тины. Каковы бы ни были условия ее появления, научная
истина, однажды найденная, сохраняет свою ценность раз и
1 G u s d o r f G. De l'histoire des sciences à l'histoire de la pensée. Paris,
1977, p. 107.
навсегда. «В то время как различного рода человеческая деятель-
2 См.: Л а к а т о с И . История науки и ее рациональные реконструкции.—
ность связана со временем и является дочерью своего времени,
В: Структура и развитие науки. М., 1978.
268
269
никогда не была отделена от философской мысли; 2) великие на-
странства), которая была выработана классической наукой. Одна-
учные революции всегда определялись переворотами или изме-
ко эта онтология немыслима без той работы, которую проделала
нениями философских концепций и 3) научная мысль никогда
средневековая мысль в рамках теологии (см. ст. «Пустота и бес-
не развивается в вакууме, по всегда находится в рамках идей,
конечное пространство в XIV в.»). Таким образом, понятие актуаль-
фундаментальных принципов, аксиоматических очевидностей,
ной бесконечности становится сквозной идеей творчества А. Койре,
принадлежащих собственно философии (см. ст. «О влиянии фило-
В творчестве А. Койре понятия истории науки и истории фи-
софских концепций на развитие научных теорий»).
лософии неотделимы друг от друга, и Копре сознательно осущест-
Принцип единства человеческого познания значительно рас-
вляет этот синтез, так что жанр, в котором он работает, не без
ширяет для Койре границы «внутренней» истории науки. Извест-
оснований называют философской историей науки. Органическое
но, что рациональная реконструкция, истории есть результат
единство интересов А. Койре как философа и историка пауки
применения к эмпирическому материалу определенной методоло-
является не просто свойством его творческой личности, а выте-
гической схемы. Чем более «многомерной» является используе-
кает из природы самого объекта исследования. Он глубоко убеж-
мая ученым методология, тем более богатый и многослойный
ден в единстве человеческой мысли, особенно в единстве ее раз-
эмпирический материал может ассимилировать историк, тем бо-
витых форм. Это убеждение, трансформированное затем в прин-
лее полнокровной и содержательной станет история объекта.
цип исследования, привело А. Койре к более глубокому понима-
Например, конвенционалист в свете своей методологии будет
нию средневековой и современной мысли.
видеть в великой астрономической реформе Коперника лишь стрем-
Однако вскоре он убедился в том, что нельзя пренебрегать и
ление упростить сложный теоретический инструментарий Пто-
структурой научной мысли. Влияние научной мысли на филосо-
лемея, попытку заменить его более простой и удобной схемой для
фию и обусловленное им видение мира легко обнаруживаются не
классификации наблюдаемых данных. Для него все вопросы, от-
только у таких мыслителей, как Декарт, Лейбниц, Кант, которые
носящиеся к влиянию на Коперника физических, метафизических
прямо опирались на науку, но также в доктринах, которые на
и религиозных соображений, выходят за рамки внутреннего кон-
первый взгляд чужды научному духу. В качестве примера Кой-
текста истории и принадлежат к внешней, социально-психологи-
ре ссылается на мистическую доктрину Я. Бёме, которую, по его
ческой или, точнее, к эмпирической истории.
мнению, трудно понять вне связи с новой космологией, создан-
Но то, что для радикального интерналиста позитивистского
ной Коперником.
толка принадлежит к внешней истории и в свете его методологии
Впрочем, никто не оспаривает влияния научной мысли на фи-
составляет сферу иррационального, для Койре является элемен-
лософию. Но в отношении влияния философии на эволюцию на-
том имманентного развития научной мысли и тем самым предме-
учной мысли дело обстоит намного сложнее. Указывая на это,
том рационального объяснения. Так коперниканскую революцию
Койре имеет в виду представителей позитивистской историогра-
А. Койре связывает прежде всего с наличием в системе Птоле-
фии, влияние которой вплоть до 60-х годов было преобладающим
мея явного разрыва между астрономией и физикой. «Я думаю, —
в западной эпистемологии. Обычным для позитивистской исто-
пишет А. Койре, — что Птолемей решился на подобный разрыв
риографии является мнение, будто причина бесплодности антич-
между астрономией физической и астрономией математической
ной и средневековой науки состояла в доминировании философии
потому, что он верил в астрологию и что с астрологической точки
над наукой и лишь в эпоху научной революции XVII в. началось
зрения было бесполезно знать, как физически планеты достигают
постепенное освобождение науки от догматических оков метафи-
данного места на небесном своде» '.
зики. Хотя некоторые историки науки и не отрицали взаимного
Для Коперника именно невозможность физического, механи-
проникновения философии и науки в прошлом, однако отказыва-
ческого объяснения движения планет в системе Птолемея каза-
лись признать это взаимодействие в современную эпоху. Так,
лась совершенно недопустимой. Но это лишь часть объяснения,
Дюгем писал, что по мере понимания того, что научные теории
которое предлагает А. Койре. Важно при этом иметь в виду об-
представляют собой чисто символические конструкции, предна-
щий духовный климат рассматриваемой эпохи, который в нема-
значенные для удобства классификации наблюдаемых данных,
лой степени определяется философией и религией.
эти теории становятся все более независимыми от метафизиче-
Койре считает, что одним из решающих факторов, опреде-
ских доктрин, призванных обосновать их онтологический статус '.
ляющих великую астрономическую революцию, были эстетиче-
А. Койре решительно возражает против подобной позитивист-
ские и метафизические соображения. Гелиоцентризм Коперника
ской трактовки истории науки, полагая, что 1) научная мысль
1 K o y r é A. Les étapes de la cosmologie scientifique. — In: K o y r é A.
1 См.: D u h β m P. Quelques réflexions au sujet des théories physiques.-
Etudes d'histoire de la pensée scientifique. Paris, 1966, p. 79.
In: Revue des questions scientifiques. Bruxelles, 1892, p. 164.
271
270
объясняется тем, что великому астроному Солнце казалось разу-
шественников посредством перевода ее на современный язык.
мом, управляющим миром и в то же время создающим его. Влия-
Он считает, что подобный перевод способен лишь деформировать
нием экстранаучных факторов А. Койре объясняет также астро-
научную мысль. Главное для историка — это выявлять в науч-
номические открытия Кеплера. Приведя знаменательное место
ной мысли способ, посредством которого она себя сознавала,
из «Космографической тайны» Кеплера, где тот пишет, что к ис-
противопоставляясь тому, что ей предшествовало, и тому, что ей
следованию математического закона, управляющего движением
сопутствовало.
\ планет, его побуждало «восхитительное соответствие» между
С этой точки зрения несомненный интерес представляет ста-
', Космосом и Божественной Троицей, А. Койре замечает, что не
тья А. Койре «Гипотеза и эксперимент у Ньютона», где анализи-
следует этому удивляться, ибо ход человеческой мысли, даже
руются различные высказывания Ньютона относительно роли
мысли научной, редко следует законам, предписанным чистой
гипотез в научном познании. Общее содержание этих высказыва-
логикой. Хотя кеплеровские концепции могут показаться стран-
ний выражено в его знаменитой фразе «Hypothèses non fingo»,
ными, «тем не менее бесспорно то, что именно любопытное упо-
буквальное толкование которой не оставляет никаких сомнений в
добление... сферы мира и Божественной Троицы руководило его
негативном отношении Ньютона к гипотезам. Долгое время бук-
мыслью и что именно эти мистические спекуляции привели его к
вальное толкование ньютоновских текстов, характеризующих ме-
тому, чтобы сделать Солнце центром Космоса (столь же динами-
тодологические взгляды великого физика, было преобладающим
ческим, сколь и архитектоническим) и тем самым внести в си-
в историографии науки (в частности, у позитивистов). Но именно
стему Коперника свое первое и очень важное изменение» '.
оно оказалось ошибочным, так как не соответствовало ни тому
Рассмотрение науки в ее творческом имманентном движении,
смыслу, который вкладывал в них Ньютон, ни тому положению
естественно, связано с различными коллизиями человеческого
дел, которое имело место в его реальной научной практике. Срав-
ума, с фантазиями, ошибками и заблуждениями, причудливым
нивая различные издания «Начал» Ньютона, А. Койре в упомя-
переплетением различных сфер человеческого сознания. В этом
нутой выше статье сумел показать, что термин «гипотеза», по-
контексте заблуждения уже не являются чем-то внешним для
мимо своего классического смысла, в котором он употребляется
истории науки или чем-то по крайней мере второстепенным. Те-
в первом издании «Начал», имеет по крайней мере два пли, мо-
перь они входят в качестве полнокровного звена в уникальный
жет быть, три других смысла. Весьма любопытно то, что, анали-
творческий механизм поиска истины.
зируя различные смысловые оттенки термина «гипотеза», А. Кой-
А. Койре так формулирует свою теорию истории. История не
ре в качестве отправной точки берет не только тексты самого
является «хронологией открытий или, наоборот, каталогом за-
Ньютона, но пытается также раскрыть всю гамму значений этого
блуждений... но историей необычайных приключений, историей
термина, которая была ему присуща в различные эпохи. Труд-
человеческого духа, упорно преследующего, несмотря на посто-
ности семантического анализа ньютоновских текстов не могут,
янные неудачи, цель, которую невозможно достичь, — цель по-
однако, скрыть того факта, что в действительности имело место
стижения или, лучше сказать, рационализации реальности. Исто-
расхождение между словами Ньютона и его реальной практикой,
рия, в которой в силу самого этого факта заблуждения, неудачи
Важный вывод, который вытекает из анализа А. Койре, со-
столь же поучительны, столь же интересны и даже столь же до-
стоит в том, что презумпция полного и абсолютного отождест-
стойны уважения, как и удачи» 2.
вления текста с авторской мыслью на самом деле ничем не обос-
По существу, такой целостный подход к истории мысли совер-
нована. В тексте всегда имеются скрытые предпосылки (неявное
шенно иначе ставит проблему демаркации — противопоставления
знание) ', которые не сознаются его автором и раскрываются
науки и ненаучных форм знания, хотя и не снимает ее. Демар-
лишь в процессе исторического развития знаний. В силу этого
кация становится относительной, а традиционное метафизическое
сознание историка ориентировано диалектически противополож-
противопоставление истины и заблуждения, на котором, собст-
ным образом: с одной стороны ему нужно «вжиться» в мысли
венно, и базируется кумулятивистская модель науки, в значи-
своих предшественников, понять их, а с другой — ему необходимо
тельной мере лишается смысла.
«дистанцироваться», отойти от прошлого, чтобы более полно рас-
Другая основополагающая идея А. Койре состоит в том, чтобы
крыть его смысл и значение.
представить ход научной мысли в его подлинном аутентичном зна-
Возьмем такую важную проблему, как соотношение истины
чении. При этом он решительно отвергает попытки некоторых
и заблуждения в истории науки, о чем мы уже говорили выше.
историков «прояснить» «темную и смутную» мысль наших пред-
Эта проблема может быть правильно оценена лишь с позиций
1 К о у г é A. La révolution astronomique. Paris, 1961, p. 154—155.
1 Подробнее о соотношении явного и неявного знания см.: Л е к т о р -
2 Цит. по: J o r l a n d G. La science dans la philosophie..., Paris, 1981, p. 95.
с к и й В. А. Субъект. Объект. Познание. М., 1980.
272
18 А. Койре
273
современной, а не прошлой науки. Ведь то, что казалось совре-
менникам непреложной истиной, в исторической ретроспективе
предпосылок как революцию в науке. Отбросив идею кумулятив-
может оказаться заблуждением, и наоборот. Так, корпускулярная
ного характера развития науки, Койре приходит к выводу, что
теория света, которая вначале главным образом под влиянием
история физики представляет собой скачкообразную смену мета-
авторитета Ньютона казалась истинной, затем стала казаться
физических парадигм, или типов мышления, возникновение кото-
ложной в свете волновой теории Гюйгенса. Однако впоследствии,
рых он образно называет мутациями человеческого интеллекта.
в XX в., обе теории оказались столь же ложными, сколь и истин-
Такого рода «мутацией» — одной из наиболее важных, если не са-
ными в своей односторонности. Но это стало по-настоящему оче-
мой важной со времени изобретения греками понятия Космоса —
видным лишь с точки зрения современной квантовой теории, где
была научная революция XVI—XVII вв., которая нашла свое
обе концепции — корпускулярная и волновая — были диалектиче-
выражение в глубоком интеллектуальном преобразовании клас-
ски синтезированы Луи де Бройлем в понятии волн материи. То
сической физики.
же самое можно сказать о теориях флогистона, эфира и т. п.,
Каковы же магистральные пути развития научного знания?
которые в определенные эпохи не вызывали никакого сомнения,
Чем объяснить факт быстрого прогресса современной физики,
а ныне представляются как заблуждения, хотя при этом ясно,
начавшегося в эпоху Галилея? Обычно историки связывают на-
что подобные заблуждения не всегда служили тормозом в разви-
учную революцию XVI—XVII вв. с борьбой Галилея против ав-
тии науки. Нередко они обладали эвристической силой и стиму-
торитета Аристотеля и научно-филосос]зской традиции, которую
лировали дальнейший прогресс знания.
поддерживала церковь. Они подчеркивают большую роль наблю-
Вышесказанное можно резюмировать словами А. Койре: «Ис-
дения и эксперимента в новой науке о природе.
торик проектирует в историю интересы и шкалу ценностей сво-
Основную линию развития классической науки Койре видит
его времени, и только в соответствии с идеями своего времени —
в переходе от неточных качественных понятий аристотелевской
и своими собственными идеями — он производит свою реконст-
и средневековой физики к абстрактным идеализированным объ-
рукцию. Именно поэтому история каждый раз обновляется, и
ектам математической физики Декарта и Галилея.
ничто не меняется более быстро, чем неподвижное прошлое» '.
Как же возможна априорная математическая наука о приро-
Совершенно ясно, что подобная точка зрения диаметрально про-
де? — задает себе Койре старый кантовский вопрос. Ответ заклю-
тивоположна кумулятивистскому образу истории.
чается в том, что Галилей не просто отбросил древние аристоте-
«Хронология открытий или каталог заблуждений» — так Кой-
левские возражения против математизации физики, но совсем
ре определяет характер описательной, насквозь эмпирической
по-другому поставил сам вопрос. Конечно, считает Койре, в цар-
позитивистской историографии науки. Важным достижением
стве чисел не существует качества, и потому Галилей, так же
Койре является то, что ему удалось поднять историю науки на
как и Декарт, вынужден от него отказаться — отказаться от каче-
теоретический уровень путем выявления тех глубинных, устой-
ственного мира восприятия и повседневного опыта и заменить
чивых структур общественного сознания, которые определяют
его абстрактным и бесцветным миром Архимеда.
логические условия возможности тех или иных научных идей.
Придавая столь большое значение математике в процессе фор-
В качестве таких устойчивых структур мышления у него высту-
мирования классической науки, Койре считает, что последняя яв-
пают философские категории, такие, как «античный и средневеко-
ляется продолжением линии Платона и Архимеда — линии, пре-
вый Космос» или «пустое бесконечное пространство». Именно в
рванной в период средневековья и восстановленной лишь в эпоху
рамках этих глобальных структур и совершается движение на-
Галилея и Декарта.
учной мысли.
Другим необходимым условием научной революции XVII в.
Ныне этот метод глобальных предпосылок является едва ли
стал отказ от античного и средневекового понятия Космоса. «Раз-
не самой главной чертой современных некумулятивных моделей
рушение Космоса» означает, согласно Койре, разрушение идеи
роста знания. В различных концепциях эти предпосылки квали-
мира, имеющего завершенную структуру, иерархически упорядо-
фицируются как «парадигмы» (Т. Кун), «идеалы естественного
ченного и качественно дифференцированного в онтологическом
порядка» (С. Тулмин), «исследовательские программы» (И. Ла-
смысле этого слова. Эта идея Космоса замещается идеей откры-
катос), «тематические понятия и гипотезы» (Дж. Холтон), «эпи-
того, неопределенного и бесконечного Универсума, в котором все
стемы» (М. Фуко).
вещи принадлежат к одному уровню реальности (вопреки тра-
А. Койре, а вслед за ним Т. Кун рассматривают смену этих
диционной концепции с ее противопоставлением двух миров —
земного и небесного).
Почему классическая механика не могла возникнуть в рам-
1 К о у г é A. Perspectives sur l'histoire des science. — In: Études d'histoire
de la pensée scientifique..., p. 353—354.
ках метафизической концепции Космоса? Дело в том, что для
Аристотеля всякое движение есть процесс изменения или станов-
274
18*
275
ления, актуализации вещи. Но всякое становление вещи не мо^
мании соотношения науки и техники. Существенную особенность
жет совершаться без причины. В случае «естественного» движе-
классической науки Койре видит в том, что «не только действи-
ния этой причиной будет сама природа тела, его форма. В ином
тельные эксперименты основаны на теории, но даже средства,
случае причина движения будет насильственной.
которые позволяют их осуществить, являются не чем иным, как
Ясно, что подобная космофизика, считает Койре, несовмести-
воплощенной теорией» '. Речь идет прежде всего об измеритель-
ма с таким фундаментальным положением классической меха-
ных приборах. Для Койре проблема создания измерительных ин-
ники, как принцип инерции, согласно которому тело сохраняет
струментов составляет элемент «внутренней» истории науки.
состояние покоя или прямолинейного равномерного движения,
Почему? Потому что вне науки, вне физики немыслимо создание
пока на него не подействует какая-нибудь внешняя сила. Сохра-
точных приборов. С другой стороны, развитие науки немыслимо
нение покоя или движения не требует внешней причины.
без использования точной измерительной техники. Новая наука,
Равномерное движение в пространстве от одной точки к дру-
отмечает он. с самого начала находится в довольно странной и
гой не влияет на состояние вещи, и потому различные «места»
даже парадоксальной ситуации. Она берет точность в качестве
пространства равноправны между собой. Иначе говоря, принцип
принципа и утверждает, что реальность, по существу, является
инерции совместим не с качественно дифференцированным, а с
геометрической и подлежащей, следовательно, точному измере-
однородным (гомогенным) и изотропным пространством евклидо-
нию. Она открывает и формулирует математические законы и в
вой геометрии.
то же время не способна их использовать, потому что не распо-
Поскольку этот принцип предполагает возможность изолиро-
лагает никакими средствами для определения времени и измере-
вать данное тело от всякого физического окружения (что на са-
ния скорости. Но без этих измерений законы новой физики
мом деле неосуществимо), постольку речь идет об абстрактных,
остаются абстрактными и пустыми.
идеализированных объектах, помещенных в абстрактное геомет-
Проблема взаимосвязи науки и техники, нашедшая свое кон-
рическое пространство Евклида. Вот почему сущность научной
кретное выражение в статье «От мира «приблизительности» к
революции XVII в. Койре видит в замене античного понятия
универсуму прецизионности», включенной в данную книгу, едва
Космоса не реальным, а абстрактным, гомогенным и изотропным
ли не самая сложная проблема интерналистского объяснения
пространством Евклида.
истории. Действительно, при объяснении научной революции
Таким образом, Койре считает, что классическая наука стала
XVII в. большинство историков вынуждены учитывать социаль-
возможной благодаря двум главным условиям — математизации
но-экономический аспект в развитии науки, связь науки и техни-
физики и «разрушению Космоса». Причем, как уже отмечалось,
ки. Так, М. Льоцци видит в развитии техники решающий фак-
математизация физики шла рука об руку с экспериментом, в
тор революционного обновления науки и культуры в целом. По-
проведении которого главную роль играла теоретическая концеп-
добную позицию разделяет и такой видный историк науки, как
ция ученого.
Дж. Бернал2, а до пего — В. И. Вернадский3.
Концепция научной революции XVI—XVII вв. впервые была
По мнению Койре, данная концепция заключает в себе все
подробно изложена Койре в его широко известных ныне «Этюдах
недостатки глобального объяснения. Позиция, которую она опи-
о Галилее», вышедших в 1939 г. Этой книгой Койре положил на-
сывает, — это позиция Ф. Бэкона, а не Галилея и Декарта. Но-
чало новому направлению в истории науки — интернализму, ко-
вая наука, считает он, не есть дело инженеров-техников или ре-
торый пытается объяснить историю науки имманентными зако-
месленников, но плод глубокой теоретической работы. Картезиан-
нами человеческого духа.
ская и галилеевская наука, без сомнения, принесла пользу
Как отмечает С. Р. Микулинский, интерналистское направле-
инженеру и была с успехом использована техником, но она не
ние в историографии науки явилось реакцией некоторых запад-
была создана ни техниками, ни для техники.
ных историков на распространение марксистских взглядов, а так-
В статье «Перспективы истории наук» Койре высказывает
же реакцией на упрощенное, нередко вульгарное истолкование
мысль, что тесная связь науки и техники представляет собой су-
марксистского тезиса о социальной обусловленности развития
щественно новый феномен, характеризующий лишь современную
науки, принятое среди историков экстерналистского направ-
.эпоху научно-технической революции. Поэтому неверно рассмат-
ления
Интерналистская концепция А. Койре нашла свое отражение
в решении целого ряда вопросов, и в частности вопроса о пони-
1 К о у г é A. Une expérience de mesure. — In: К о у г é A. Études d'hi-
.stoire de la pensée scientifique, p. 278.
2 См.: Б е р н а л Дж. Наука в истории общества. М., ИЛ, 1956.
1 См.: М и к у л и н с к и й С. Р. Мнимые контраверзы и реальные проб-
3 См.: В е р н а д с к и й В. И. Избранные труды по истории науки. М.,
лемы теории развития науки. — Вопросы философии, 1977, № 11.
««Наука», 1981.
276
277
ривать с этих позиций античную и средневековую науку, а также
А. Койре рассматривает в машинной индустрии лишь один
научную революцию XVII в. Тому, что техническая мысль не за-
научный аспект применения естествознания и не претендует на
висит от мысли научной, из которой она может, однако, абсорби-
анализ общественных форм труда, которые делают ее (индуст-
ровать некоторые элементы, включив их в здравый смысл, что
рию) не только возможной, но и необходимой. К тому же есте-
она может развиваться, изобретать, адаптировать к новым по-
ствознание не развивается в вакууме, оно в значительной мере
требностям прежние открытия и даже делать новые, что, ведомая
определяется запросами техники и практики, т. е. в конечном
и стимулируемая опытом и действием, удачами и неудачами, она
счете социально-экономическими причинами. Поэтому полный от-
может преобразовать технические правила, что она может даже
вет на вопрос Койре, почему машинная индустрия возникла в
создавать и развивать и орудия, и машины — всему этому блестя-
XVII в., а не двадцатью веками раньше, можно дать, лишь пере-
щее подтверждение дает история средних веков '.
формулировав сам вопрос: была ли -возможна в античности та-
Разумеется, Койре прав в том отношении, что техническая
кая форма общественного труда, как кооперация с разветвлен-
мысль может в известных случаях развиваться относительно не-
ной системой разделения труда?
зависимо от мысли научной. С этим трудно спорить. Проблема
Касаясь этого вопроса, Маркс отмечает, что ранние общества
заключается в доказательстве того, что эта независимость но мог-
совсем исключали разделение труда внутри мастерской или раз-
ла привести к существенному прогрессу технической мысли.
вивали его в карликовом масштабе или же спорадически и слу-
чайно 1.
Суть интерналистской программы А. Койре состоит в том, что
он отрицает связь между социально-экономической и политиче-
ской структурой общества, с одной стороны, и состоянием науки
Изобретение машин стало возможным благодаря успехам ес-
того пли иного времени, с другой. «Мне кажется тщетным, — пи-
тествознания. Так, создание знаменитой паровой машины Уатта,
шет Койре, — желание вывести греческую науку из социальной
которая произвела переворот в промышленности, без открытий в
структуры городов... Афины не объясняют ни Евдокса, ни Пла-
области термофизики и механики было бы совершенно немысли-
тона. Тем более Сиракузы не объясняют Архимеда или Флорен-
мым. Но это лишь одна сторона вопроса. Не менее, даже более
ция — Галилея. Я считаю, что то же самое верно и для Нового
важной и существенной стороной этого вопроса является соци-
времени и даже для нашего времени, несмотря на сближение чи-
ально-экономическая основа машинной индустрии. Хотя машина
стой и прикладной наук... Вовсе не социальная структура Англии
в ее элементарной форме, как пишет Маркс в «Капитале», была
XVII в. может объяснить Ньютона и тем более не социальная
завещана еще Римской империей в виде водяной мельницы
структура России времен Николая I может пролить свет на тво-
2, свою
сущность она впервые раскрывает лишь в эпоху мануфактурного
рения Лобачевского» 2.
производства, ибо, по его словам, «мануфактура — это машина со
Конечно, было бы нелепо выводить содержание науки непо-
стеклянными стенками».
средственно из форм производства, как это делают экстернали-
Чтобы создавать машины, необходимо иметь в них обществен-
сты и вульгарные материалисты, ибо эта связь опосредована мно-
ную потребность, они должны быть кому-то нужны. Так, приме-
гими звеньями, в числе которых — философия и мировоззрение.
нение машин в условиях капиталистического способа производст-
Именно эта связь становится объектом анализа А. Койре в серии
ва имеет своей целью производство прибавочной стоимости.
статей, включенных в настоящий сборник, и в особенности в ста-
Согласно Марксу, машины функционируют лишь в рамках об-
тье «О влиянии философских концепций на развитие научных тео-
щественного или совместного труда. Кооперативный характер
рий». Безусловно справедливыми являются рассуждения Койре
процесса труда становится технической необходимостью, диктуе-
о том, что научная революция XVII в. стала возможной лишь
мой самой природой этого средства производства. «В качестве
благодаря коренной ломке самих рамок человеческого интеллек-
машины средство труда приобретает такую материальную форму
та, изменения его категориальной структуры, самого видения
существования, которая обусловливает замену человеческой силы
мира. Эту «мутацию» человеческого интеллекта Койре связывает,
силами природы и эмпирических рутинных приемов — сознатель-
как уже говорилось, прежде всего с «разрушением Космоса», т. е.
ным применением естествознания»3.
с отказом от античного представления о структуре Универсума и
1 См.: К о й р е А. От мира «приблизительности» к универсуму преци-
зионности, с. 109—127.
1 См.: М а р к с К., Э н г е л ь с Ф. Соч., т. 23, с. 346.
2 К о у г е A. Perspectives sur l'histoire des sciences. — In: К о y r é A.
2 См.: М а р к с К, Э н г е л ъ с Ф. Соч., т. 23, с. 360—361.
Études d'histoire de la pensée scientifique, p. 355.
3 Там же, с. 397.
278
279
переходом к новой концепции пространства и материи. Но как
объясняется само «разрушение Космоса>>?
Таким образом, в процессе исследования генезиса и разви-
Видимо, не случайно среди массы интересных рассуждений
тия науки историку науки приходится обращаться к проблемам
А. Койре мы не находим убедительных аргументов относительно
социальной детерминации научной деятельности, находить соот-
причин, которые привели к замене античного понятия Космоса
ветствие между фундаментальными категориями мышления, оп-
понятием гомогенного, изотропного и бесконечного пространства.
ределяющими конкретный способ реализации идей, и социальны-
Койре удалось глубоко проанализировать содержание этого поня-
ми структурами общества, идеологическим отражением которых
тия применительно к физике. Он, однако, не пытается проанали-
выступают те или иные формы общественного сознания. Такой
зировать связь аристотелевской космофизики с греческим соци-
подход к освещению истории науки в той или иной форме, с теми
умом, иначе говоря, вопрос о социальной детерминированности
или иными модификациями медленно, но верно пробивает себе
данной философской концепции. Процесс «разрушения Космоса»,
дорогу в современной западной историографии, о чем свидетель-
который Койре считает необходимой предпосылкой возникнове-
ствуют многочисленные работы, появившиеся в последнее время.
ния классической науки, обязан своим существованием в конеч-
Концепция А. Койре на первый взгляд кажется противореча-
ном счете не спонтанному изменению определенных форм духов-
щей этим современным тенденциям, тем более что мнение самого
ной жизни людей, а коренному преобразованию социальной
французского историка относительно проблемы связи науки и
структуры общества, вызвавшему в свою очередь изменение со-
общества совершенно однозначно. И тем не менее антипозити-
ответствующих мировоззренческих установок людей Нового вре-
вистский пафос его творчества, стремление представить развитие
мени.
науки в тесной связи с идеологией, мировоззрением и прежде
Но проблема, конечно, не в том, чтобы констатировать детер-
всего с философией во многом способствовали утверждению сов-
минацию определенных форм общественного сознания соответст-
ременного социокультурного подхода к истории науки.
вующими социально-экономическими условиями (это положение
марксизма общеизвестно), а в том, чтобы конкретно раскрыть,
В. С, Черняк
как социально-экономические изменения воздействуют π меняют
строй мышления.
В рассматриваемом случае речь идет о том, чтобы выяснить,
каким образом изменение социальной структуры общества приве-
ло к изменению самого видения мира, к замене греко-арабско-
средневековой системы Космоса новой концепцией Универсума.
Вопрос, разумеется, далеко не простой, и здесь мы не имеем воз-
можности обсудить его даже в самых общих чертах. Отметим лишь,
что в рамках античного понятия Космоса были развиты по край-
ней мере две законченные физические системы — физика Аристо-
теля и физика «импетуса». Мы не знаем, какие еще системы фи-
зики возможны в рамках космологических представлений средне-
вековья, но мы отчетливо понимаем, что по крайней мере
классическая физика несовместима с этими представлениями.
Однако мы знаем, что идеализации классической физики не фа-
тальны в том смысле, что они логически детерминированы имма-
нентными законами развития самой физической науки.
Теперь мы знаем даже то, что эти идеализации оказались
ложными: современная физика предписывает пространству пря-
мо противоположные предикаты сравнительно с теми, которые
постулировала физика классическая. Теория относительности ут-
верждает, что пространство гетерогенно, замкнуто (а не беско-
нечно), неразрывно связано с материей, и в этом смысле она в
чем-то оказывается более близкой к космофизике Аристотеля, чем
к физике Ньютона (на этот аспект указывает, в частности,
Койре).
280