два раза были нетрудными, все проходило удобно и удачно. Здесь
я уже отдохнул, пришел в себя и поскорее спешу написать вам,
чтобы у вас не было обо мне излишних беспокойств. Еще не про
шло и месяца, как я пережил четыре переброски, я не задаюсь во
просом, почему и для чего все это, и говорю себе постоянно, раз
так происходит, значит, так и нужно, и все происходящее есть са
мое лучшее для меня в настоящее время. А посему какие либо ко
лебания, недоумения, огорчения неуместны. Ведь весь секрет
жизни в том, чтобы все совершалось не по моей мелкой воле и не
по моему жалкому умишку. Единая Премудрая и Благая Воля
должна царить во всем, а наше дело не мешать ей осуществляться
и в нас, и через нас. Прочее все понятно. Завтра кончаются четы
ре года моего заключения, кто бы мог думать, что я их переживу,
а вот пережил и, если говорить о своей воле, еще хочу жить, до
жить до освобождения и повидать всех вас, может быть, и пожить
с вами. Впрочем, оговариваюсь, и этого я желаю, как писал вам
не раз, для оправдания своей веры и славы Всевышнего... Крепко
целую вас всех, моих дорогих...
Дорогая Иринка и все родные!..
Стал я получать от вас весточки уже на Сеннуху и отсюда уз
я всем вам очень признателен, хватает не только для меня, а мож
но кое с кем и делиться, что мне доставляет истинное удовольст
вие... Вы бы, конечно, хотели знать о моей жизни и о моем само
чувствии... Как то все тяжелее переношу и малые недомогания и
отсюда заключаю, что годы берут свое, я слабею, иногда на этой
почве у меня развиваются грустные размышления. Работа моя
нетрудная и не такая большая, но частенько и она мне тяжела, хо
телось бы получить передышку. Два раза я здесь был у врача, и в
первый же раз он сказал мне, что поставит вопрос о моем инва