тью напутствовали. И только этот купец из моих глаз исчез, как
вижу, что в каменной стене коридора брешь образовалась. Через
нее я увидел опушку леса, а над ней, в воздухе, свою покойную
мать. Она кивнула мне головой и сказала: Да, сынок, вас не рас
стреляют, а через десять лет мы с тобой увидимся. Видение
окончилось, и я опять очутился возле глухой стены, но в душе у
меня была Пасха! Я поспешил в камеру и сказал: Дорогие мои,
благодарите Бога, нас не расстреляют, верьте слову священника.
Я понял, что купец и матушка говорили обо всех нас. Великая
скорбь в нашей камере сменилась неудержимой радостью. Мне
поверили и... кто целовал мои руки, кто плечи, а кто и сапоги. Мы
знали, что будем жить.
ведении расстрела на месте из за нежелательного влияния его на
местное население. Всех посадили в вагон, в Тихоновой Пустыни
он должен был быть перецеплен к поезду, шедшему из Москвы в
Калугу. Волею Божией поезд из Москвы пришел вовремя, а по
езд, шедший с вагоном заключенных, опоздал. Конвой, не имея
распоряжений, прицепил вагон к поезду, шедшему на Москву, и
там заключенных препроводили в Таганскую тюрьму. Пока шло
выяснение обстоятельств, была объявлена амнистия, и все оста
лись живы. Шестеро же соузников стали духовными детьми отца
Георгия.
ницы, 30 сентября 1919 года подал прошение в Политический
Красный Крест с просьбой принять его дело для защиты в касса
ционном отделе. По амнистии ВЦИК от 5 ноября 1919 года рас
стрел был заменен пятью годами заключения, которое иеромонах
Георгий отбывал в Бутырской и Таганской тюрьмах.
ховенства. Одновременно с отцом Георгием здесь находились