ды. Вершинский, Кузовков и Копнинский настроены явно враж
дебно к существующему в СССР строю. Руководителем и вдохно
вителем данной контрреволюционной группы, как в церковных
делах, так и в контрреволюционных высказываниях, был Вер
шинский. В марте 1937 года Вершинский рассказывал о своей ра
боте в Торжке и говорил, что он устраивал там крестный ход, ко
торый комсомольцы хотели сорвать, но он был хорошо знаком с
членами партии и они заранее его информировали, что дало ему
возможность предупредить верующих и дать надлежащий отпор
комсомольцам. В марте 1937 года после окончания службы в
церкви Вершинский о применяемых к духовенству репрессиях
говорил: Духовенство за маленькие преступления, за слово ска
занное страдает пятилетней ссылкой или еще чем нибудь; вооб
ще, преступления не соответствуют наказанию. После этого
разговора он стал высказывать свои контрреволюционные взгля
ды по вопросу о выборах в Верховный Совет. После ареста Вер
шинского на другой день ко мне в дом пришел Кузовков и просил
меня написать заявление во ВЦИК по вопросу о закрытии цер
кви. Я заявление писать отказался. После этого мы с Кузовковым
пошли к Копнинскому, и Копнинский говорил, что на религию
идет жестокое гонение со стороны правительства, а Кузовков
сказал: Конституция написана только для заграницы, а не для
СССР.
чем Кузовковым, у которого бывал в доме. Также знаком с Нико
лаем Ивановичем Копнинским, который хотя и подал заявление
о выходе из церковного совета, но все же церковный совет про
должал посещать. Других знакомых в Ивантеевке у меня нет.
Сколько раз в мое отсутствие собирался церковный совет, я не
знаю. Но я присутствовал на четырех совещаниях. На первом со
вещании под Пасху обсуждался вопрос об оплате певчим за пение
на Пасху. На втором совещании, в конце мая, обсуждался вопрос